Текст книги "Поймать ваххабита"

Автор книги: Андрей Загорцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Страшная месть

Во всю шумели майские праздники, и я, отстояв дежурство по бригаде, с головой нырнул в омут праздничного разгула, то есть закрылся дома и не отвечал на звонки. Знаю я эти праздники, что-нибудь случится, и вызовут в часть проводить какое-нибудь расследование или стоять в наряде за майора Пупкина опившегося водки и объевшегося шашлыков на природе и в результате сих деяний не заступившего в наряд. Рапорт мой на убытие за пределы гарнизона комбригом подписан, так, что пусть все думают, что я уехал в тайгу охотиться на редкого дальневосточного бурундука.

На День радио я сидел у себя с бутылкой пива и методично со всей основательностью присущей моей натуре маялся херней. Слушал местный радиоканал, одновременно смотрел телевизор, грыз «жёлтого полосатика» и прихлебывал пиво. Передо мной лежала моя старая разгрузка, которая до первой бутылки пива должна была основательно модернизироваться. После первой бутылки пива, я решил просто прошить порвавшиеся места и перецепить на поясе подсумки. После пятой бутылки я с недоумением смотрел на свой «тактический пояс» и думал, нахрена я вытащил его с антресолей.

По радио шла какая-то веселая передача с отгадыванием загадок связанных с беспроводным вещанием. Веселый ведущий задавал, какие-то нелепые вопросы и принимал звонки с ответами. Шоу длилось вот уже около получаса, прерываемое иногда незатейливыми песенками и поздравлениями. Нравился мне этот канал. У нас над клубом повешено несколько уличных звуковых колонок, и этот канал вещает на всю бригаду целый день. Мальчик «клуббер» из замполитовских отпрысков включает радио сразу после утреннего развода, и мелодии с незамысловатыми разговорами ведущих служат музыкальным фоном всей повседневной деятельности части. Мне это радио нравится тем, что, к примеру, на послеобеденном разводе, когда офицеров штаба и командиров подразделений комбриг вызывает на переднюю линейку и ставит задачи, а все замы стараются этих задач добавить, нудно и долго разглагольствуя, можно просто отвлечься от действительности слушая музыку и поздравления. Частенько замечал, что многие офицеры, стоящие в строю рядом со мной отупевшим взором пялятся на командование бригады, и тихонько притоптывают или подпевают одними губами в такт музыке. Заместитель начальника штаба по службе войск, тот вообще частенько уходит в «нирвану», иногда даже покачиваясь и эротично дергая бедрами в такт той или иной песенке. А так как ЗНШ ярый «хохол-западэнец», хоть и служит в Российской армии, то однажды услышав из динамиков песню неувядающей Софочки Ротару, забывшись, начал подпевать во весь голос и приплясывать на месте. Поведение ЗНШ вывело комбрига из себя, и подполковник за нарушение дисциплины строя был «замечен» (объявлено замечание). Комбриг на нюх не выносил попсу, он был ярым рэппером.

Из задумчивости меня вывел звонок в дверь. Звонили долго и настойчиво.

– Чччёрт, – выругался я, так звонил только один человек «великолепнейший майор» Вова Черепанов. Принесла ж его нелегкая. Что ему надо? Он вроде сегодня только заступил дежурным по части, и смениться с наряда должен только завтра вечером. Может это не он? Если не он то – тогда позвонят и уйдут. Однако звонивший был настойчив, значит всё-таки Вова, он единственный знает, что я не бегаю за маленькими полосатыми зверьками среди сопок. Пойду, посмотрю в глазок. Однако в глазке ничьё изображение не появилось. Вова любитель звонить, отойдя, чуть в сторонку, чтобы его не было заметно.

– Кто тааам? – тоненьким детским голоском пропищал я, – никаво нет дома, все ушли на фронт.

За дверью откашлялись и солидным голосом матерого интиллегента произнесли:

– Это я, представитель фирмы «Завядшие уши»!!!

– Какие уши, дяденька представьтесь, пожалуйста, – снова пропищал я, уже уверенный на сто процентов, что за дверью стоит Вовочка.

– Эдуард Лупень, – гордо возвестил Черепанов, – открывай ёптить у меня капец попадалово.

* * *

Вову сняли с наряда. За какие причины он предпочёл не говорить, так обрисовал в общих чертах. Короче майор Черепанов, одной рукой руководил всеми нарядами по части, другой рукой общался с окружными начальниками, ногой пинал своего помощника за нерадивость, другой ногой набирал какие-то бумаги на компьютере дежурного. Третьей ногой думал о группе «Шпильки». Весь в делах как говорится, все части тела трудятся. В момент напряжённой работы ввалился расхлябанный бригадный замполит и первый зам. Оба полковника от скуки сняли с наряда, очень корректно отвечающие на их вопросы и перегруженного работой Черепанова.

– Короче «кварталке» моей кирдык, – пригорюнился Вова, так как я в невероятной печали мне требуется от тебя помощь в виде твоей машины и доверенности на нее в срок до завтрашнего вечера, до конца наряда.

Понятно, о том, что Вову сняли с наряда, его грозная супруга не знает и у Вовы есть законный данный двумя полковниками шанс, завернуть «налево» к какой-нибудь подружке. Тактика Черепанова ясна, даже из неудач надо делать положительные выводы.

Машину давать не хотелось, но обещание вымыть её и пропылесосить за свой счет, а так, же налить литров десять «пойла» для тойоты, оказались весьма весомым аргументом. Взглянув на батарею бутылок из – под пива, стоявших на моем журнальном столике дон Казанова-Черепанов, печально вздохнул, ему всё-таки скоро за руль, и поплелся на кухню варить кофе. Мне пришлось завести компьютер и открыть файлы со стандартными автомобильными доверенностями, простой рукописной формы. Разложив перед собой ПТС и паспорт Черепанова, я уже автоматически, чуть ли не по памяти начал вбивать данные. У Вовы была своя вполне неплохая «Мазда» ядовито-розового цвета с плюшевыми зайцами, висевшими на зеркале заднего вида и кокетливыми розочками на бамперах. Надо ли говорить, что на этой машине Вова ездил лишь только по соизволению супруги. Сам виноват не надо было жене права покупать. А то мечтал, сидя в командировке в палатке на Ханкале:

– Вот научу свою Светку рулить, и пусть меня пьяненького возит!

Вот и научил на свою голову, красавца «Чайзера» чёрного «мущщинского» цвета пришлось продать и купить розовенькую «Мазду», в которой теперь весь салон провонял духами «Little Black Dress», а из колонок постоянно завывает сладкоголосый Сереженька Лазарев сменивший героического «Раммштайна».

Вова, напевая в такт мелодии из колонок приёмника, варил кофе и в тихую воровал у меня нарезку карбоната из холодильника, думая, что я не слышу мощного чавканья челюстей.

Песня закончилась, вновь затараторил диктор, я заполнил форму доверенности и отправил её на печать. А всё– таки интересно, за, что сняли с наряда Черепанова? Как уедет надо будет позвонить дежурному по части и поинтересоваться.

– Мляяя, это же «Апраксин», броненосец епта, – заорал с кухни Черепанов и вприпрыжку забежал в зал. Схватил трубку городского телефона и начал набирать какой-то номер.

– Щас, я приз отхвачу офигительный вопрос на радио простейший, – проорал он мне.

– Ччёрт занято, – сказал Вова через несколько секунд и снова набрал номер. Вскоре бессмысленное занятие ему надоело и он, допив кофе, схватив доверенность и ключи от машины выбежал из квартиры, послав мне «горячий воздушный поцелуй».

– Вали, вали, – напутствовал его я, не забыв напомнить про бензин и мойку автомобиля.

Номер дежурного был у меня забит на кнопках быстрого набора, поэтому нужды набирать не было. Пошли короткие гудки. Я положил трубку и через несколько секунд нажал кнопку повтора вызова. Пошли длинные, и только я открыл рот, что бы поприветствовать нового дежурного по части в уши мне ворвался радостный вопль, причем этот вопль шел из колонок.

– Алло, здраствуйте вы в эфире, итак представьтесь!!

Что за ерунда? Куда я попал, в какой эфир. По моему я попал на то самое радио, которое ведет викторину и куда безуспешно пытался дозвониться дон Черепанов. Наверное, в первый раз я тоже нажал не ту кнопку и в результате повтора вызова попал в прямой эфир на радио.

Я откашлялся и громко внятно представился, словно на строевой смотре, даже хотел сказать, что жалоб и заявлений не имею, но передумал.

– Итак, мы продолжаем, орал ведущий и наш вопрос, для чего впервые в практических целях была использована беспроводная связь?

– Для спасения броненосца «Апраксин», затертого во льдах, – насмешливо ответил я, вспомнив крики Черепанова.

На мгновение ведущий замолчал и тут эфир взорвался фонограммой аплодисментов и бравурной оркестровой музыкой.

– Мы вас поздравляем, – завопил ведущий, вы выиграли наш главный приз!! А какой приз это сюрприз и это вы узнаете только при получении, не вешайте трубку наш администратор расскажет вам, как вы сможете получить выигрыш.

Меня «выключили» из эфира и томный женский голос рассказывал мне несколько минут, где и как я смогу получить данный приз.

Вот оно как! Приход Черепанова неприятностей не принес, даже наоборот я на халяву, не затрачивая даже умственных усилий, отхватил приз от местного радиоканала. Надо срочно ехать получать. Блин, но машина, то уже у Черепанова! Ладно, ничего не будет, если он на пару часов вернет «дым в трубу, дрова в исходное и разлепит пельмени». Я схватил трубку сотового и начал вызывать Вовочку.

– Я еще даже с гаража не выехал, – заверещал в трубке Черепанов, – вот она твоя бескорыстная помощь, как ты можешь так со мной поступать, я ведь тебе на выход в Чечне две пары чистых носков давал, вот она человеческая благодарность, я..

– Да, успокойся ты, не забираю я машину, я же пива выпил, просто сейчас срочно в одно место сгонять надо, дел на двадцать минут, – оборвал я рыдающий монолог.

– О, чё за тёлка? – сразу же переключился с рыданий на заинтересованный тон Вова, – я её знаю? Эта та блондиночка с «Китайской кухни» или Ленка переводчица с армейского КРЦ?

– Вова, блин не тарахти, сейчас оденусь, спущусь, подгоняй к подъезду и смотри там, в гараже на полках большая клетчатая сумка китайская лежит, закинь её в багажник, едем за честно выигранной добычей!!

– Йо, – сказал Вова и отключился.

Узнав о том, что едем на радио за призом, выигранным мной в викторине, дон Черепанов немедленно потребовал свои пятьдесят процентов так, как, по его мнению, я сам бы ни за, что не догадался про броненосец. По дороге сторговались до тридцати процентов. На улице было тепло и солнечно, и Вова постоянно вертел, грозившей оторваться головой и восхищенно вопил:

– Оооо крошка, оо мадам, оо ледиии..

– Ооо сээр, оо кошка, оо собака, – добавлял я, подкалывая любвеобильного майора.

Так весело с шутками и прибаутками мы доехали до искомой улицы. Вова ждать меня в машине отказался и решил направиться вместе со мной, мотивируя это тем, что я «жлоб ещё тот и могу обмануть чистого душой и доверчивого как ягненок майора Черепанова».

Пока он куда-то звонил, сообщая о непредвиденной задержке, и ставил машину на сигнализацию я подошёл к проходной и, предъявив охраннику, паспорт рассказал о цели своего визита. Бритый наголо детинушка под два метра ростом, обвешанный различными нашивками и грозно поигрывавший дубинкой, довольно скоро с кем-то созвонился, и меня пропустили внутрь. Следом за мной, буквально сметая охранника с поста, ворвался Черепанов, сунув тому под нос визитку какой-то сауны и грозно рыкнув:

– Спецназ ГРУ бля нах. оперативная необходимость!

Охранник спрятался в свою будку и решил не «отсвечивать».

Побегав по коридорам мы, наконец– то нашли нужную дверь и по– джентельменски постучавшись (я рукой, а Вова ногой), вошли. За кучей телефонов и пультов сидела дама лет сорока строгая как школьная учительница.

– Ооо ледии, – прошептал мгновенно очарованный Вова.

– Добрый день чем, могу помочь, молодые люди, – проскрипела «леди», окидывая нас ледяным взором поверх очков.

– Здрасти, мы тут по поводу приза, вот мой паспорт, – пробормотал я, сунув документы под нос «хозяйке заведения».

Дамочка, скривившись, двумя пальцами взяла мой паспорт, сверила данные с какой-то бумажкой, потом достала бланк, черкнула на нем пару строк и отдала вместе с документами.

– Идите к звукорежиссеру, это ваш приз, можете быть свободными.

Я схватил бумаги и короткими скачками начал пробираться к выходу таща за собой Черепанова, начавшего строить глазки дамочке.

В коридоре отдышались от столь «холодного приёма» и начали читать бланк.

«Одно поздравление с неограниченным количеством слов, и выбором песни в любое время». И всё?

– И всёё? – хором заорали мы с Вовой.

На хрена тогда спрашивается, мы тащились с китайским баулом через пол – города.

Время, только зря потратили. Мы тут же стали отдавать друг другу свои пятьдесят процентов. Так незаметно подошли к табличке с надписью «Звукорежиссёр».

– Эх, вот облом, так облом, – сказал опечаленный Вова, – хрен с ним давай бланк, пойду, закажу что-нибудь на прямо сейчас, в машине послушаем.

Он выхватил у меня бланк и толкнул ногой дверь.

– Ваууу, – восхищенно прошипел он, – все иди, иди в машину, не мешай.

Мне было уже абсолютно ничего не интересно, да и пиво давало о себе знать и я помчался искать «удобства». Каково было моё удивление когда, минут через десять уже более менее отойдя от разочарования, и посетив заведение с грифом «М-Ж» я вышел на улицу.

Черепанова в машине не было. Пришлось прождать еще минут пятнадцать, пока не появился сияющий Вова.

– Слышь ты, что так долго, я уже домой хочу, да и у тебя до «боёв местного значения» времени ни столь много осталось.

– Бои, сегодня переносятся на другую территорию, ох и звукорежиссёрша, Вика зовут голосок закачаешься, но без головы совсем и по форме тащится, как меня героя трех командировок увидела, так и в осадок выпала, у нее смена через два часа заканчивается эхх, даже в гражданку переодеваться не надо…, тащится девка по брутальным мужикам!

– Слышь брутальный, отвези меня домой и не забудь машину помыть, а бланк с призовым заказом куда дел?

– Дык, я все таки песенку заказал, – начал лыбится Вова, правда не себе, да не переживай я её на время послеобеденного развода заказал, после праздников, услышишь..

* * *

Послеобеденный развод длился вот уже минут десять. Мы стояли на передней линейке перед комбригом и его заместителями и откровенно скучали. Сперва начальник штаба долго и со смаком, рассказывал о каких-то недостатках в работе подчиненных штабов, потом заместитель по вооружению оправдывался перед командиром бригады за то, что командирская «Волга» не пришла, и полковнику пришлось добираться на службу на такси.

– Ну, что я могу поделать, – печалился вооруженец и разводил руками.

Над плацем ненавязчиво летали мелодии радиотрансляции.

И вот взял слово заместитель по воспитательной работе. Стоявший сзади меня Черепанов, буркнул, что-то нелицеприятное себе под нос. Сейчас Вову начнут песочить за наряд. Началось. Мне стало интересно, за, что всё-таки отстранили майора от несения службы, пришлось вытянуться и вслушиваться в каждое слово. Динамики на клубе почему-то сами по себе увеличили громкость, и воспитателя слышно было не очень хорошо.

– Блин, ну не слышно же ни хрена, – пробормотал я, выглядывая из – за одеревеневшей спины ЗНШ по службе войск.

И тут краем периферийного зрения стали заметны округлявшиеся в геометрической прогрессии глаза сослуживцев. Даже главный воспитатель, стоявший перед строем замолчал, и только открывал рот. А из динамиков на весь плац доносилось:

– Нашего милого шалунишку, бравого полковника лучшего воспитателя спецназа, – вещал бархатный женский голосок, – поздравляет и нежно целует его лучший дружок и соратник Сережка М… такой же бравый и милый полковник, Сережка говорит, что пусть крепнет и множится наша суровая мужская привязанность… Для двух милых друзей звучит композиция в исполнении Николая Трубача и Бориса Моисеева..

– Аааааа, – бешено заорали в один голос зам по воспитательной и зам по боевой и со всех ног кинулись к клубу.

ЗНШ стоявший впереди меня начал тихонько приплясывать при первых аккордах музыки.

– О куда это они, – удивленно спросил очнувшийся от ступора комбриг.

Черепанов нервно хихикнул.

– Спалились голубцы, – хрипло резюмировал откуда-то сзади, лейтенант автоматизатор, частый посетитель интернетовского сайта «Удафф. ком.»

What is?

Поначалу думалось: «Ого, Заграница!!!!», сейчас же думается так: «Бля….. заграница».

Нет здесь ничего особенного, есть свои тонкости и нюансы да только они не по нашу душу. Может дипломаты и главы миссий живут как то по другому, а мы особой разницы скажем в бытовых условиях не почувствовали. Хотя местные военные относятся к нам совсем по другому. Мне очень льстит когда местный офицер или боец обращается ко мне со словом «эфенди». В ответ на это, учтивое обращение так и хочется рявкнуть:

– Хуле надо, обезьяна, опять что-то сломал угроза НАТО?.

И отодрать со всей пролетарской ненавистью, за форму одежды, небритость и просто так для успокоения души и приподнятия боевого духа военнослужащего. Однако не поймет иностранный военнослужащий ничего, не наполнится его сердце священным трепетом. И не гаркнет он браво:

– Есть, так точно никак нет, разрешите уебаться головой об стену!

На первую брошенную мной фразу, что: «Здесь вам не там», обучаемые мной бравые арабы радостно посмотрели на «здесь» и начали искать взглядами «там». Переводчик, молодой лейтенант, выпускник Военного Университета, после перевода фразы завис ненадолго, и тихонько хрюкнул.

– Владимирыч, ты вот уедешь, а мне еще с атташе тут полмесяца сидеть, научишь их безобразия нарушать и глупости говорить а мне то потом как?.

– Не ссы Серёга, прорвемся или порвемся не для того нас Родина прислала, что бы ныть, мы сюда приехали деньгу срубить, да местных спецназеров ниже плинтуса опустить, – горестно ответил я.

Порядка у местных военных в казармах как такового не наблюдалось. Вы думаете, что в какой-нибудь мотострелковой роте где-нибудь в Дваждытрипероносной Борзе Сибирского округа, такового днем с огнём не найти? Как бы не так. У нас и какой-никакой бойчишка на тумбочке со штык – ножом отыщется и ответственный пьяненький в каптерке может чутко дремать, и дежурный по роте сможет доложить сколько стволов в оружейке. Тут же военный люд на чистоту казарменного помещения внимания абсолютно не обращает, для этого дела специально-обученные гражданские имеются. И территорию подметут и пальмы подстригут и в столовой обслужат. Солдаты и офицеры прибывают на службу со своим штатным оружием, которое хранится дома и служат ровно с восьми утра и до четырнадцати часов, а потом всё конец службы, остаются только дежурные подразделения и дежурные силы и средства. Жара после четырнадцати просто невыносимая, поэтому нахрена служить? Можно неплохо провести время в одной из кофеен в городе или в своём коттедже под сенью оазисных пальм.

Однако всё-таки, что-то схожее с нашей армией имеется. Оргштатная структура. Степени боевой готовности войск. Милитаристический шовинизм некоторых частей специального назначения и десантников. Гордость военнослужащих, за то, что служат не где-то в мотопехоте, а в спецназе. Отношение гражданских к военным здесь со всем другое. Сам лично наблюдал разъезжая по городу с одним из ротных, как полицейский пост остановил машину. Увидев предъявленное удостоверение, полицейский отдал воинское приветствие не задал ни каких вопросов и пожелал хорошей дороги. В магазинах и ресторанах людей в форме пропускают вне очереди в любое развлекательное заведение можно зайти в камуфляже и шкафоподобный охранник, одетый поо европейскому образцу только вытянется в струнку.

Как мне пояснил переводчик Серега, очень сведущий в истории этой страны, нынешний король обучался еще при Советском Союзе в Рязанском десантном, и скорее всего на второе августа пьет только водку, бьет бутылки об голову, купается в фонтанах и идет искать какой – нибудь цветочный рынок для разгрома. Да и многие высокопоставленные чины в местном Министерстве Обороны обучались еще при Союзе. Местный командующий ВВС наверняка иногда выпивает «шила» и в тихой грусти одевает синию «ЛТО-шку» и задрав воротник бушлата, и засунув руки в карманы ходит среди пальм, личного оазиса. Командующий Бронетанковых войск держит под кроватью танковый шлемофон и знает что машинное масло маркировки «МТ-16П», расшифровывается как «мы танкисты шестнадцатого получка».

Я тут как инструктор по тактико-специальной подготовке, и должен ознакомить местных спецназеров в течении пары месяцев, с нашей тактикой действий против незаконных вооруженных формирований. В этой стране оказывается, ваххабитов и всяко-разного толка боевиков не меньше нашего. Только вот иностранная пресса, журналисты, и всякие защитники к ним не лезут. Прокуратура и фискальные органы работают только за свою армию и в вопросы ведения боевых действий против незаконных формирований не лезут. Так поставил король и точка. А проблемы у местных ребятишек есть. Не всё у них гладко и красиво. Как-то разговорились с одним из командиров групп, лейтенантом арабом которому уже за тридцатник. У них это нормальное явление парняга в тридцать три года командует группой, это даже круто. Закупали они вооружение, материально – техническое обеспечение и в Штатах и в Британии за бешеные деньги. Как оказалось подобная практика себя не очень оправдывала дороговато, плюс опять же расходные материалы и обслуживание. А это инструктора, техники и прочий рабочий военный люд которые за просто так работать не будут да и условия выдвигают не хуже нашего Киркорова на концерте где-нибудь в Верхнежопинске.

С нашими специалистами намного проще, неприхотливы, работящи и особенно работящи когда наш главный по сотрудничеству приезжает. И едим мы все, что не предложат, только иногда достают наши из холодильников «мясо белого медведя» бутылку огненной воды и поют песню, про то что «выйдут в поле ночью с конем» Арабы понять не могут на хрена в поле ночью с конем ходить, да еще шарахаться до самой утренней зари. Вот такие дела здесь. А сами они как то уж очень переборчивы и ленивы в отличие от наших контрактников да призывников. Местному командиру неудобно, за своих подчиненных, когда те невыносимо для меня тупят, что-то прикрикивает на своем диалекте, который наш переводчик не понимает. Парашютисты спецназовцы зубоскалят проявляют рвение и снова беспросветно тупят да и хрен с ними. Через три месяца я уже до того освоился, что уже достаточно хорошо понимал, многие термины, и сленговые выражения, мог спокойно сделать заказ в кафе и поторговаться на рынке.

К этому занятию готовились долго и в основном я. На маршруте перехода я лично ползал, устанавливая растяжки, с сигнальными минами и маскировал схрон, который головной дозор группы должен был обнаружить. Однако все зря, не смотря на мой запрет пить воду самостоятельно на переходе, парашютисты выхлебали всю минералку из «Кэмел-Бэков», вспотели устали уже на десятом километре и сбившись в кучу, вместо походного порядка идут нестройным стадом даже не озираясь по сторонам. Мимо схрона прошли ничего не заметив. Даже таблички с надписью «SHRON blya». Плюнув на все, я иду сзади тылового дозора рядом с переводчиком и вяло перекидываюсь с ним фразами на русском. Метрах в двух впереди от нас бредет командир группы Хамза и делает вид, что вообще не прислушивается к нашему разговору и вообще не понимает русский.

– Смотри Серега, щас тыловой растяжку сорвёт под ноги вообще не смотрят..

– Да как сорвет? Леску отсюда уже видно.

Парашютист бредущий самым крайним вяло переступает растяжку, другой ногой её задевает. В небо со свистом взлетает сигналка. Группа сразу же падает на землю и не смотря по сторонам и не заняв обороны начинают галдеть между собой.

– Вот уёбок, – в сердцах произношу я, махнув рукой.

Тут же ко мне подскакивает Хамза.

– Andrew Andrew?

– Шуббадак? (Чо надо? местный диалект).

– Andrew what is uebok? (Андрей. что такое уебок?)

– Eee Hamza uebok is a old soldier(Ээээ да как же это сказать Хамза уёбок, это старый усталый солдат) Lion of special force special termin soldier special team(Лев спецназа, это слово упоминают между собой только солдаты подразделений специального назначения, и только между собой, этакий спешаловский слэнг).

Хамза белозубо скалится.

– Wow! Iam is uebok? (Ух ты! А я уёбок?)

– Yes you and you soldier nice!(Да кто бы сомневался, и ты и твои солдаты большиеееее уёёё…)

Арабский лейтенант со смаком повторяет новое для себя слово, жутко его искажая.

Переводчик неодобрительно смотрит на меня и покачивает головой.

Хамза поднимает своё подразделения что-то громко на них крича по своему.

Серега переводит:

– Он говорит, что русский инструктор зря вас называет львами пустыни, и типа они недостойны гордого звания уёбка и типа они порождения нетрадиционных сексуальных отношений иблиса, Хаттаба и всей Аль-Каиды..

– Ишь, ты как заворачивает, да толку с этого, – чуть грустно восхищаюсь я, мне охота под кондиционер и холодного пива с сухариками со вкусом бекона, или водки с селедкой, и самое ужасное мне уже хочется посмотреть Дом-2. Наверное это называется тоска по Родине.

* * *

Теперь иногда наблюдаю моменты как два арабских парашютиста-спецназовца, из моего подразделения встретив друг друга приветливо машут и в пол-голоса:

– Hi uebaak..

Все попытки арабов убедить, что самые крутые уёбки это всё же спецы из Штатов, успехом не увенчались. Тут арабы уперлись, за янки однозначно закрепилось «пендос» и не вышибить. Даже коллеги по Северо-Атлантическому Альянсу бритты, с которыми как то пришлось приватно пообщаться, похихикивая придерживались версии принятой всем миротворческим контингентом на Балканах. От российских «паратрупперов» они были в восторге, им довелось наблюдать прибытие наших ребят. Итальянцы и англичане, одетые в летний камуфляж и панамки радостно недоумевая, задали вопрос нашему офицеру, что это за странные войлочные сапоги, приторочены к рюкзакам наших бойцов, и зачем меховая подстёжка на куртках. На что наш офицер ответил кратко ёмко и загадочно:

– Зима и ниипёт!

* * *

На прощальном фуршете в миссии было весело, там была наша русская водка, и предчувствие скорого возвращения домой. И только наш «основной» испугал меня до икоты, нацепив на местный камуфляж, наши эмблемы «сельхоз-авиации» (десантные птички) и черный лаковый «Кавказский крест» (который продается у любой дуканщицы в милой сердцу Ичкерии). Все бы ничего, только местный командир батальона (впоследствии министр внутренних дел королевства) закатил спич минут на пятнадцать.

Серега уже устал переводить и тяпнув во время речи грамм двести пятьдесят «беленькой» глупо улыбался и нес ахинею. Местный комбат закончил свою речь уже по русски отвесив комплимент в сторону нашего «основного».

– И самый балшой спыцалист канешно ви палковник, ви настойаший уйобак, за вас!

– Урра, – в ужасе закричали мы и опрокинули свои рюмки с водкой, арабы хлобыстнули свою минералку.

– Сирёжа, – заплетающимся языком вопросил наш босс, – а чего значит последнее слово чой то я не понял?

– А типа крутой спецназер, лев пустыни так сказать местный диалект, – пробормотал Серега и потянулся снова к рюмке.