Текст книги "Сундук старого принца"
Автор книги: Андрей Гнездилов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 29 страниц)
Разочарованный принц
В одной стране, которую вы напрасно стали бы искать на карте, жил принц. И притом удивительный. Он удивлял своих родителей, мудрого короля и прекрасную королеву. Он удивлял своих верных придворных и всех жителей своего королевства. Что бы ему ни предложили, он неизменно задавал вопрос: «Зачем?», и совершенно невозможно было на него ответить.
– Ваше высочество, вы должны постигнуть много, много наук, – говорили принцу.
– Зачем? – спрашивал он.
– Чтобы много знать.
– Зачем?
– Чтобы мудро управлять страной и прославить свое имя.
– Зачем?
Его наставники в конце концов терялись и сами начинали думать про «зачем».
– Ваше высочество, – обращались к принцу министры. – Вы не соблюдаете этикет. Ездите без свиты. Ваша одежда заставляет краснеть самого короля. И вы всегда опаздываете к обеду. Ваше поведение бросает тень на королевское достоинство, а оно должно сиять, подобно солнцу, без единого пятнышка.
– Зачем? – спрашивал принц. И когда охрипшие министры наконец умолкали, не в силах убедить его, он улыбался и уходил.
В своем замке принц чувствовал себя прекрасно. Он приказал убрать все часы.
– Время не трогает тех, кто забывает о нем, – заявил он своим приближенным.
Лучшим занятием для себя он считал пускание мыльных пузырей и игру с солнечными зайчиками. Как на него ни сердились, однако вскоре должны были признать его забавы очень даже милыми. Еще бы, ведь принц умел среди зимы устраивать радугу, от его бесчисленных пузырей становилось веселее жить. Солнечные зайчики не оставляли темноты ни в одном уголке, и это прекрасно прогоняло любые печальные мысли.
Тем не менее принц вызывал серьезную озабоченность, гонцы один за другим спешили с докладами о нем.
Их высочество изволили сегодня заснуть прямо на камнях у моря.
Их высочество изволили целый день разглядывать простой колокольчик.
Их высочество позавтракали с каким-то простым рыбаком.
Ясно, что у короля голова шла кругом от всех этих забот. Наконец министрам пришла блестящая идея, с которой они и явились к королю.
– Ваше величество, известно ли вам, что сын ваш прослыл в народе разочарованным принцем? И все потому, что он ничего не хочет делать. Мы нашли выход, и притом единственный. Чтобы исправить положение, надо его очаровать.
– Каким образом? – спросил король.
– Вы повелите ему отправиться за море добывать прекрасную принцессу. Он несомненно очаруется, мы его женим, и все пойдет как надо.
Как ни сопротивлялся принц, ему все же пришлось собираться в путь, король и королева вышли его проводить, и на глазах у них блестели слезы, корабль поднял якорь, и ветер надул его парус.
– Зачем? – крикнул принц, стоя на капитанском мостике.
– Чтобы ты стал счастлив, – отвечал король.
– Но я и так счастлив.
«Ну, чтобы мы успокоились и стали счастливы», – подумал король.
И вот приплыл принц к зловещим скалистым берегам. Стаи воронья с хриплым карканьем кружились над черным замком волшебника. Сам он стоял на самой высокой башне. Бархатный плащ уродливым горбом развевался за его плечами, и закатное солнце окрашивало его в цвет крови.
Уже семнадцать лет злодей держал в плену юную принцессу. Он создал ее прекрасной в противовес своему безобразию. Утренняя заря пожертвовала лучи для ее кожи, лилии поделились своей белизной, гладиолусы – стройностью, розы – благоуханием. В общем, это была прекраснейшая из принцесс, когда-либо рождавшаяся в мире. Волшебник был от нее без ума и сражался с отчаянным упорством.
– Послушай, давай кончим бой, и я уеду обратно, – сказал принц, которому стало жалко волшебника.
Злодей так удивился, что долго не мог сказать ни слова.
– Нет, так нельзя, – наконец промолвил он. – Я знаю, что мое дело кончено и ты должен победить меня.
– Зачем? – спросил принц.
– А затем, – рассердился волшебник, – что, если я одолею тебя, сюда сразу же явится толпа храбрых рыцарей и будет за твою смерть мстить, а потом начнет делить принцессу. Сколько же еще прольется крови, и неизвестно, в какие руки попадет мое дитя. А ей я меньше всего желаю зла.
И кажется, впервые принц был удовлетворен ответом. Волшебник скоро сдался. Они дружески простились, и принц торжественно возвратился домой. Пышно отпраздновали свадьбу принца и принцессы. И казалось, что перемены должны вот-вот наступить. Теперь стоило принцу задать свой обычный вопрос «Зачем?», как принцесса тут же отвечала: «Я так хочу, этим ты докажешь свою любовь ко мне». «Зачем?» – шептал бедный очарованный принц, но его уже не слушали.
Все становилось на свои места. Только улыбка больше не появлялась на губах принца, и голос его потерял звонкость. Пришла весна, и принц стал снова пропадать на берегу моря.
– Ты уже не хочешь видеть звезды на дне моих глаз? – спрашивала принцесса.
– Зачем? – отвечал принц. – Я вижу их достаточно в небе, и они ничем не хуже твоих.
– Наша казна опустела, и я не могу заказывать себе новые платья каждый день. Ты должен пойти на войну, – говорила принцесса.
– Зачем? Ведь солнце не меняет своего наряда, а кто может сравниться с его красотой?
И опять принца стали звать разочарованным. Но ко всему прочему он становился опасен. Уже столько людей начали, подобно ему, задавать вопрос: «Зачем?»
И вот опять собрались министры. Король и королева уже скончались, а потому приговор принцу был очень жестоким.
Принцесса не прощала обид. Это был ее единственный недостаток. В остальном же она оставалась абсолютно прекрасной. Решено было отправить принца на голый необитаемый остров, дабы он смог там одуматься. Когда ему это объявили, он впервые не задал своего вечного вопроса.
Прошел год. Целая флотилия богато разукрашенных кораблей двинулась к острову, куда был сослан принц. Без него в стране все пошло как надо, но стало невероятно скучно. Даже принцесса с нетерпением ожидала конца изгнания разочарованного принца.
Когда наконец суда бросили якоря у острова, то капитаны с удивлением обнаружили, что необитаемый пустынный остров превратился во что-то чудесное. На нем росли пальмы, благоухали цветы, порхали разноцветные бабочки, пели птицы.
И самое необыкновенное было то, что цветы напоминали глаза принца, веселые ручейки сверкали, как его улыбка. Ветер пел в ветвях деревьев любимые им песни, волны бились, как его сердце. Но самого принца нигде не нашли.
И только когда корабли поздно вечером отчалили от острова, им вслед раздался вздох, и берег произнес имя принца.
«Уж не превратился ли он сам в остров? – подумала принцесса. – Но тогда его ни за что не назовешь разочарованным».
Дорога
Однажды в горах встретились два человека. Один был Странник. Странными были его поступки, и вся жизнь была странной. Он жил, сам не зная зачем, бродил по свету, не выбирая дороги, прислушиваясь лишь к собственному сердцу. Но пожалуй, самым необычным было его умение увлекать за собой в скитания все, что ему нравилось. Стоило ему прикоснуться к какой-либо вещи, как она обретала способность к движению и начинала странствовать. В самых глухих дебрях Странник неожиданно мог встретить дом под черепичной крышей, в котором когда-то останавливался на ночлег далеко от этих мест. Или в пустыне он вдруг наталкивался на дерево с густой кроной, виденное им где-то в северных краях. Правда, люди не верили в чудеса и говорили, что все это являлось Страннику во сне. Но согласитесь, видеть такие сны – не чудо ли?
Второй человек был Путник. Он всегда знал цель своих путешествий и, прежде чем отправиться в дорогу, старательно готовился, долго обдумывая каждую мелочь. У него не было потребности в чуде. Все необходимое он нес в своем мешке. Карта и компас были непременными его спутниками, благодаря чему каждый его шаг был выверен. Он чувствовал себя совершенно независимым. Да-да, он был независим и горд. И надо же было столь разным людям встретить друг друга!
Стоял холодный осенний вечер. Ветер срывал желтые листья с деревьев. Путник удивленно заметил, что одежда Странника ветхая и совсем не приспособлена к ночлегу, а за спиной вообще нет поклажи.
– Как ты думаешь провести ночь? – спросил Путник, собираясь разжечь костер.
– Очень просто! – ответил Странник, вглядываясь в сумерки. – Вон там я вижу пещеру, в ней наверняка есть старинная трубка и душистый табак.
Путник решил, что Странник шутит, но каково же было его изумление, когда, войдя в пещеру, он ощутил едва уловимый запах ароматного табака! Более того, пол пещеры был устлан ковром, а перед очагом стояло кресло старинной работы, украшенное львиными мордами.
– Что за чудеса! – воскликнул Путник– Или тебе ведомы тайны ворожбы?
– Нет-нет, – рассмеялся Странник. – Просто вещи умеют странствовать не хуже людей, и я часто встречаю в трудную минуту тех, с кем однажды свела меня дорога.
– Поверить в странствующее кресло?.. – пробормотал Путник.
Наутро он впервые в жизни изменил своему правилу идти заранее намеченным путем и отправился вслед за Странником в горы.
Долго они странствовали в горах, и всюду их сопровождали чудеса. Но вот Странника потянуло к морю.
– Послушай, ты непоследователен, – сказал Путник. – И на что тебе сдалось море, если горы щедро одаривают нас? Почему ты хочешь изменить им?
– Не знаю, – отвечал Странник улыбаясь. – Мне хотелось побывать в горах, а теперь меня зовет море. Я никому не давал слова хранить верность и свободен идти куда захочу.
Путник совсем не разделял его стремлений, но за время их общих скитаний успел привязаться к чудаку и не мог найти в себе сил расстаться с ним. Вот они пришли к морю, где их, конечно же, ждал старинный корабль, – и отправились в синюю даль. Душе Путника открылись новые горизонты.
А потом они снова странствовали по земле, и куда только не приводило их беспокойное сердце Странника! Верный самому себе, Путник следовал за своим приятелем, таща мешок с поклажей.
Как ни убеждал его Странник освободиться от лишнего груза, Путник не мог изменить своему правилу. Конечно, он не пользовался своими вещами, но мешок за спиной давал ему чувство независимости. Он по-прежнему оставался гордым Путником. Странник же решил помочь товарищу. Не мог же он идти налегке, когда его приятель надрывается от ноши. Часть поклажи Путника перекочевала на его спину.
«Ну что ж. Пусть Странник почувствует себя хоть за что-то ответственным, – думал Путник. – Глядишь, это научит его жизни, и он станет таким же практичным, как я».
Увы, эта уступка обошлась им дороже, чем можно было подумать. Странствующие вещи почти перестали попадаться им на пути, и чудесам пришел конец. А так как Странник собирался не оставлять дорогу, то и ему пришлось носить за собой все то, что составляло Дом.
И вот Путник вконец устал. Красота мест, где они проходили, утомила его. Ему представлялся настоящий, основательный Дом. Но он не мог признаться Страннику, что уже устал от дороги. Ведь тогда он перестанет быть Путником и Странник будет вправе покинуть его. А на это он не согласился бы ни за что на свете: в его сердце родилась любовь. Ему нужен был Странник, но не бесконечные странствия. Цель Путника была достигнута и шла с ним рядом, ему стало нечего искать на дороге.
– Послушай, – обратился Путник к своему неугомонному другу, – ты заставляешь меня страдать.
– Каким образом? – изумился Странник.
– Да разве ты не понимаешь? Ты открыл мне целый мир, которого я дотоле не знал. Наконец, ты пробудил в моем сердце любовь. И вот теперь я боюсь, что ты бросишь меня, как те вещи, к которым ты прикасался, и, подобно этим вещам, я буду обречен на вечные скитания.
– Может быть, я и давал свободу вещам, – тихо ответил Странник, – но неужели дар делает дарящего должником?
– Если ты бросил семя, то обязан взрастить его, – отвечал Путник с неумолимой логикой. – А ты заронил в моем сердце любовь…
– Разве любовь рукотворна?
– Да, конечно, – твердо сказал Путник.
– Тогда, пожалуй, можно согласиться и с тем, что она превращается в цепи, – прошептал Странник. – Что же я должен сделать, чтобы ты не страдал?
– Дай клятву, что будешь любить меня, никогда не покинешь, что мы всегда будем вместе. Я тоже поклянусь в этом, – добавил он.
– Хорошо, – согласился Странник, – но пусть в клятве первым будет то, что нас объединяло, – любовь к дороге.
И они поклялись.
– Послушай, – сказал Путник спустя некоторое время. – Может быть, нам остановиться? Небо и солнце движутся нам навстречу. Мир меняется с каждой секундой. Чего мы ищем в дороге? Пусть весь мир странствует мимо нас, и это будет так же, как если бы мы странствовали по миру.
– Мы странствуем не по миру, а вместе с ним, – ответил Странник.
– Я не пойму тебя, – сказал Путник, – силы мои истощились, и я не могу идти дальше. Помоги мне построить Дом.
Дом был построен, и Странник хотел идти дальше, но у порога, обернувшись, он увидел Путника. «А клятва любви?» – читалось в его взгляде. И Странник остался…
Прошло некоторое время. Путник был счастлив. Но сердце Странника исполнилось тоски по дороге, и однажды оно остановилось. Долго горевал Путник на могиле своего товарища: «Он умел только странствовать и не мог жить иначе. Я говорил ему о своей любви, а он – о любви к дороге. Но вот я живу без него, а он умер без своей дороги. Что же это за чувство, которым он пожертвовал ради меня, зная, что обрекает себя на смерть?»
Как-то случайная причуда подтолкнула Путника к необдуманному поступку. Он примерил на себя одежду Странника. Она оказалась впору. И вдруг ноги Путника, не выбирая дороги, понесли его куда глаза глядят. Он шел и шел. А потом ему стали попадаться странствующие вещи.
Однажды Путник остановился у ручья и в отражении воды увидел, что превратился в Странника. Да-да, в самого настоящего Странника. И только тогда он ощутил эту странную любовь к дороге. Он понял также, что любовь его друга к нему, Путнику, была следствием той великой любви к странствиям, которая владеет всем миром.
Дон Карлос
Не так часто в руки историков попадают частные архивы, где в дневниках, письмах, записках запечатлены жизни семьи, рода, а значит – и время, когда жили эти люди. Любопытно, как одни и те же перипетии повторяются в разных поколениях и, словно волны, пробегающие по морю, ищут берега и завершения своему движению…
Вот так, в старые времена, в городе Толедо жила славная семья де Альбареда. Глава семьи дон Ансельм однажды не вернулся из похода на мавров, и соратники его говорили, что видели его сраженным на поле боя. Испанцы терпели поражение и не могли забрать с собой раненых и убитых. В день, когда семья де Альбареда получила скорбную весть, бушевала гроза, лил дождь и холодный ветер свистел во всех щелях. Осиротевшая супруга дона Ансельма – синьора Эрмина вместе с дочерью Вероникой сидела у портрета мужа. Три тонкие зажженные свечи освещали бледное лицо на полотне, темные глаза, легкую улыбку, прячущуюся в усах. Хозяин дома словно не верил в свою смерть и продолжал жить. Взгляд его завораживал. Казалось, еще мгновение – и он что-то скажет…
Но вместо этого за порогом дома послышались царапанье и жалобное мяуканье. Сеньорита Вероника открыла дверь, и в дом вбежал мокрый черный котенок, обнюхал хозяев и уселся у камина. Не прошло и пять минут, как он обсох и оказался таким пушистым, что вдвое превысил свои первоначальные размеры, а его тень на стене походила на тень огромного хищника. Не долго думая, котенок прыгнул на спинку кресла, где обычно сидел дон Ансельм, и, разлегшись на нем, уютно замурлыкал.
– Уж не отец ли посылает нам утешение? – молвила дочь, отирая слезы.
Мать задумчиво кивнула, оставаясь в своих печальных мыслях.
Кот оказался чудесным: он любил своих хозяев и был предан им душой и телом, а еще он обладал целительными силами. Стоило ему только почувствовать чужую боль, он тут же спешил на помощь. Печали, дурное настроение, тревога исчезали от его теплого тельца, стоило ему устроиться на коленях и завести свою волшебную песенку – мурр, мурр. Потому без лишних раздумий его прозвали дон Мурамур.
Надо сказать, таланты нового члена семьи не ограничивались лечебными свойствами. Кот великолепно разбирался в людях, и не один мошенник, пришедший в дом с корыстными целями, был разоблачен им. Дон Мурамур не давался в злые руки или начинал шипеть на недостойного доверия. Однажды нищий бродяга явился просить подаяния и рассказывал, что он знал дона Ансельма по последнему походу и пытался его спасти, но сам был ранен. Когда несчастная вдова собиралась уже отсыпать гостю немалую толику их скудных средств, кот внезапно прыгнул на голову бродяге и сорвал шляпу, из которой, как дождь, посыпались золотые монеты. Нищий кинулся их подбирать, а дон Мурамур продолжал нападать на него, издавая воинственные вопли.
Случай этот прибавил славы коту, и порой семье де Альбареда перепадали хорошие деньги от судейских господ, когда они брали дона Мурамура, чтобы определить, виновен ли преступник. К чести четвероногого судьи надо сказать, он ни разу не ошибся, что подтверждали дальнейшие обстоятельства.
Меж тем пришло время сеньорите Веронике выбирать себе мужа. Она была прелестна, и от женихов не было отбоя. И вот девушка отдала решение своей судьбы в мягкие лапки своего любимца. Кот был достаточно понятлив и деликатен. Он не демонстрировал своих симпатий и антипатий, когда его гладили, но спокойно уходил к хозяйке. И лишь однажды он забрался на плечо к дону Игнасио де Вайреда и не слезал с него, пока тот не направился вместе с ним к Веронике. Выбор этот вызвал насмешки других претендентов: дон Игнасио был достаточно знатен и богат, но возраст его намного превышал невестин. Это не смутило Веронику, она словно вновь обрела отца, которого любила всем сердцем. Де Вайреда отличался спокойствием, умом и порядочностью, то есть тем счастливым сочетанием достоинств, которым не обладали его соперники.
Семья новобрачных переехала в замок дона Игнасио в окрестностях Толедо, где была хорошая библиотека, галерея редкой живописи и скульптуры. Правда, замок оказался запущенным и в нем поселились огромные крысы, но тут представилась новая возможность для дона Мурамура проявить свои способности. Кот повел войну необычайно успешно. Поскольку противники превосходили его числом, а порой и размерами, он решил обзавестись союзниками. Он забрался на шпиль самой высокой башни и на закате стал испускать истошные вопли и рулады, которые привлекли внимание сов. Одна из них несколько раз облетела дона Мурамура и нырнула в пустые залы замка. Охота оказалась удачной, и на следующую ночь еще три совы посетили жилище де Вайреды. Их дикий хохот и стенания заставили устрашиться не одно крысиное сердце. А мудрый кот нашел слуховое оконце, ведущее в подвалы, и каждый день приходил к нему и громко мяукал. Теснимые ночью совами, а днем пугаемые голосом кота, призывающим на бой, полчища грызунов покинули облюбованный замок. Жизнь налаживалась, и в этом была несомненная заслуга кота. Его целительные способности, интуиция и блестящие подвиги в боях с крысами создали ему недурную репутацию, и звонкий золотой ручеек мало-помалу наполнял карманы его хозяев.
Но мирное существование кончилось, когда родственник Аррагинского короля дон Гарсия де Вильрагута случайно встретил Веронику на дворцовом балу. Это был коварный идальго, не встречавший отказа своим желаниям, и красота донны де Вайреда завладела его воображением. Нет, тут была не только страсть – внушительное состояние дона Игнасио привлекло внимание де Вильрагуты не менее его владелицы. В голове хитроумного авантюриста созрел план, и вскоре он принялся за его осуществление.
Как-то вечером к замку примчался гонец с известием – дону Игнасио срочно требовалось прибыть в Толедо. Игнасио немедленно оседлал коня, не обратив внимания на тревожное поведение кота: он пытался помешать хозяину ехать, а затем побежал за ним вслед.
В темном ущелье, почти рядом с замком, де Вайреду ждали три всадника. Без предупреждения и без объяснения они напали на Игнасио. Приняв их за грабителей, он пытался предложить им выкуп, но это были убийцы. Через несколько минут отчаянной схватки старый идальго, весь израненный, оказался на земле. Три шпаги готовы были вонзиться ему в грудь, но внезапно с душераздирающим воплем на них бросился кот. Увы, пара ударов сапогом отбросила его в сторону, и наемники вновь обратились к старику.
– Одну минуту, – сказал тот, – выслушайте меня, и вы не пожалеете об этом. Я обречен, и мне ничего не остается, как сделать вас своими наследниками. Тот, чья шпага ранила меня первой, получит золотой ключ от замковой сокровищницы. Тот, кто был вторым, получит крест с бриллиантами. Третьему я завещаю свою шпагу и коня, они стоят много золота, и сам король просил меня продать их ему. И еще одна вещь – мое родовое кольцо с изумрудом, оно должно принадлежать моему коту. Это моя последняя воля – и берегитесь нарушить ее. Иначе вас постигнет проклятье умирающего.
Будто поняв слова хозяина, дон Мурамур подбежал к Игнасио, и тот надел ему на лапу свой дар. Кот метнулся в сторону и слился с темнотой ночи.
Убийцы молча завершили свое кровавое дело. Оставалось выяснить очередность нанесенных ран. Дон Игнасио, вероятно, предвидел это. Они начали спорить, и вскоре снова зазвенели шпаги, алчность победила все доводы. В живых остался один разбойник, да и то раненый. Он собрал все драгоценности и уже хотел сесть на коня, когда из тьмы появился дон Гарсиа. Не говоря ни слова, он вонзил в сердце убийцы шпагу и свистнул слуг. Погрузив дона Игнасио и его трех убийц на лошадей, они двинулись к замку де Вайреды.
Все похищенное у дона Игнасио Гарсиа вернул его вдове и указал на убитых разбойников.
– Я никогда не прощу себе, что опоздал и не спас дона Игнасио. Ведь я слышал еще на дороге звон стали…
Да, он даже пролил несколько слезинок и сказал, что относился к покойному как к своему отцу. Гарсиа принял участие в пышных похоронах и заявил, что останется в замке какое-то время, чтобы скрасить дни траура Вероники.
Меж тем кот исчез и не появлялся с момента гибели хозяина. С его стороны это было разумно – страже замка, которую составляли теперь люди дона Гарсии, было приказано схватит его и уничтожить. За голову кота назначили хорошую цену, и конечно, все это надлежало держать втайне от синьоры вдовы.
После всех этих событий Веронику охватило странное бесчувствие, ей не хотелось ничего делать, даже жить. Словно во сне она двигалась, говорила, но в этом не участвовала ее воля. Дон Гарсия опекал ее и решал за нее все дела.
И однажды, сама не понимая, что произошло, она надела платье невесты, чтобы обвенчаться с доном Гарсиа де Вильрогута.
Много гостей собралось на свадьбу. В церкви Санта-Марии жарко грели свечи, и люди теснили друг друга. Вышли новобрачные. Невеста была бледна и печальна, жених, напротив, оживлен. Внезапно его оживление сменилось гневом: на капители одной из колонн он увидел черного пушистого кота. Выхватив шпагу, он стал угрожать животному. Его брань и крики посеяли панику среди толпы, гости решили, что жених сошел с ума. Меж тем кот, улучив момент, бросился вниз и вцепился в лицо врагу. На лапке его сиял родовой изумрудный перстень дона Игнасио.
Свадьба была расстроена, а дон Гарсиа прослыл безумным и был удален от двора.
Далее записки истории рода де Альбареда обрываются. Но по прошествии двухсот лет вновь можно обнаружить странное повторение, продолжение этих событий, но уже с потомками тех, с кем они происходили.
Итак, история начинается с фигуры дона Карлоса – загадочного человека с изумрудно-зелеными глазами, которые никто не видел закрытыми. Его приютила сердобольная семья дона де Альбареды, в зимнюю пору, когда бушевала гроза и в воздухе висело траурное известие о гибели отца и мужа. Донна Элеонора и ее мать решили взяться воспитывать умиравшего от голода мальчика.
Странно, он казался нищим и был завернут в лохмотья, но на его груди висело на шнурке кольцо с изумрудом и гербом дона де Вайреды.
Ребенок быстро оправился от невзгод и истощения; так же легко овладел он многими премудростями, которые надлежало знать молодежи. В первую очередь это было владение оружием. Дон Карлос обладал поразительной ловкостью, и вскоре его признали как первую шпагу королевства. Мало кто осмеливался встать на его пути, а о его похождениях слагались легенды. Он скакал на диких необъезженных жеребцах, танцевал в тавернах подряд три дня и три ночи на праздник Святого Яго, он взбирался на стены и башни самых неприступных замков, он выигрывал состязания поэтов. Тем не менее многие сторонились его. Дон Карлос никогда не спал и вел ночную жизнь. Серенады, которые он пел под окнами дам, порой не давали уснуть всему Толедо. Но прервать его не решались. Единственной, кому он безоговорочно подчинялся, была донна Элеонора. Кажется, ее он любил по-настоящему и был предан ей до самопожертвования.
Далее упоминается, что, опасаясь слухов, а может, желая устроить свою жизнь, сеньорита Элеонора соединила свою судьбу с доном Габриэлем де Вайреда, старым Идальго, чем-то пленившим красавицу. Затем появляется вельможный синьор Пере Лопес, кутила и сердцеед, и пытается устранить почтенного дона Габриэля, чтобы затем завладеть Элеонорой и наследством ее мужа. Дон Карлос останавливает преступление и отправляется в Толедо вместо предполагаемой жертвы. Он закалывает троих разбойников и отрубает уши не в меру ретивому Пере Лопесу. Проходит немного времени, и муж Элеоноры умирает. Дон Карлос утешает ее, и дело заканчивается бракосочетанием. Дон Карлос, не веря своему счастью, соединяется со своей возлюбленной. Увы, вскоре подкупленные Пере Лопесом слуги подсыпают яд в питье, которое убивает донну Элеонору; дону Карлосу удается выжить. После смерти жены он отказывается от своих богатств и раздает их беднякам, а сам становится странствующим монахом. Его принимают за безумца, но его слава целителя вскоре отпирает перед ним двери всех домов. Одного его присутствия, прикосновения достаточно, чтобы утешить и облегчить самые жестокие боли и страдания. Однажды судьба приводит его к постели умирающего соперника – Пере Лопеса. Тот, не узнав дона Карлоса, кается ему, что по его воле была отравлена донна Элеонора. Монах открывает свое лицо и от души прощает грешника. Пере потрясен его великодушием и умирает в слезах, целуя ему руки и молясь за него…
Следы дона Карлоса теряются на дорогах Испании, но он сам является к одру болящих, чтобы утешить и успокоить их, быть может в последнюю минуту жизни. Чаще всего он приходит в ночную пору, поэтому его прозвали Ночным Карлосом.
На этом заканчиваются эти две истории, и остается непонятным, какая связь между котом и человеком. Какая разница в любви, характере, преданности? А может быть, никакой?
