Текст книги "Домен"

Автор книги: Андрей Вербицкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 7

Грав

В последний раз на лошади я ездил лет в пять. На площади перед цирком дядька, наряженный клоуном, водил за поводья пони, и родители за небольшую плату сажали детишек в потертое коричневое седло. Бедное, уставшее от такой бесперспективной жизни животное безропотно подчинялось судьбе в лице своего хозяина. Медленно переставляя ноги, цокая по бетонным плитам копытами, маленькая лошадка пыталась подарить малышам радость. Помню, что удовольствие тогда не получил, слишком жалко было животинку. К слову сказать, то был мой единственный опыт верховой езды.

Как-то упустил из вида, что здесь все-таки придется вспомнить детство. Только ездить нужно не на пони, а на огромном жеребце по прозвищу Черныш. Конь оказался моей собственностью, что, в общем, неудивительно. Тут все если не мое, то однажды таковым станет. Черныш признал во мне хозяина и обрадовался, только вот я как-то не очень. Конь фыркал и пытался дотянуться губами до лица. Мысль, что придется целый день провести на спине этого монстра, настроение не поднимала. Но с этим как-нибудь справлюсь. Напрягало другое. Доспехи и оружие. Поверх кольчуги из плоских колец мне помогли надеть доспех, сработанный из горизонтальных пластин внахлест. Надо полагать, для лучшей зашиты. Плечи тоже оказались в панцире из пластин меньшего размера. Налокотники и наручи непривычно стесняли движения. Кожаная юбка, почти до колен, со вставленными внутрь металлическими дощечками, мне не понравилась. Я пытался отказаться от нее, однако десятник Фиш и Зурим, которые помогали мне облачаться, переглянулись недоуменно и, проигнорировав пожелание господина, заставили напялить этот кошмар современного человека. Еще бы знать, как это все называется!

Ноги тоже не избежали дополнительного веса в виде поножей и наколенников. Завершал наряд шлем с забралом, который неуловимо напоминал немецкую каску, только с назатыльником. Неожиданно пришла уверенность – это салад[6]6
  Группа шлемов, пользовались популярностью как у пехоты, так и у рыцарей. Далее по тексту, во избежание путаницы, будут применяться земные названия частей доспехов и типов холодного оружия.


[Закрыть]. Я попытался припомнить названия других частей своего стального облачения, но так и не смог. В принципе я не против защиты себя любимого. Особенно зная, что придется гоняться за каким-то саблезубом, когда никакая железяка не кажется надежным убежищем для тела.

Последними штрихами послужили: слегка изогнутый метровый меч с небольшой гардой и полуторной рукоятью, массивный нож с широким длинным лезвием, круглый, обитый железом щит, способный прикрыть тело от плеча и до середины бедра, и двухзарядный арбалет с кучей болтов к нему. И это все придется таскать на себе? Ужас!

Выехали, когда солнце только появилось из-за края горизонта. Свежий утренний ветерок наполнил легкие прохладой. На небе не было видно ни одной низкой тучки, лишь в вышине, словно перья гигантской птицы, неслись редкие облака. Судя по всему, осадков не ожидается. Лучше пускай так и остается. Нам предстояло до самого вечера пиликать по дороге, никогда не знавшей асфальта. И я предпочту дорожную пыль, чем дождь, проникающий за шиворот. В последнее время он, мелкий и противный, начал изрядно доставать.

Дружинники открыли ворота, и небольшая колонна из тринадцати человек, четырех лошадей и телеги вышла за пределы замковых стен. В отряде всадников всего трое – я, лекарь Корнис и десятник. Остальные – пехотинцы в кирасах и шлемах, похожих на мой, разве что забрало узкое, оставлявшее открытым подбородок, и Зурим – водитель кобылы на телеге. Кстати, механик оказался единственным невооруженным членом в нашем отряде. Длинный кинжал на поясе можно не считать. Тут разве что дети оружие не носят. Пограничье, чтоб его!

Как только мы отошли подальше от замка, Фиш махнул рукой подчиненным, и солдаты с удовольствием положили щиты и копья в повозку, где уже лежали сумки с припасами. Я было рыпнулся грозно высказать несогласие с решением десятника, мало ли… Вдруг здесь саблезубы стаями рыскают в поисках, чем бы поживиться, но вовремя себя одернул. Фиш прослужил не один десяток лет и лучше знает, когда можно дать подчиненным отдохнуть, а когда делать этого не стоит. Так что встревать с глупостями нет необходимости. Он же не лезет ко мне с советами, как лучше составлять финансовые отчеты и аналитические записки. Подозреваю, что и слов таких не ведает. Да и вообще – не в курсе, что мне знакомы чужие для этого мира понятия.

Поначалу боялся, что буду подпрыгивать в седле, не попадая в такт поступи Черныша, и со временем моя задница превратится в сплошной синяк, как это описывают в книгах, но опасение оказалось беспочвенным. Уже через полчаса приноровился сносно покачиваться на спине гордого животного и даже получать некоторое наслаждение. При этом пятая точка никаких неудобств не испытывала. Наверное, бывший барон подарил мне способность держаться в седле и уже готовый «задний мозоль». Оставалось надеяться, что тело само приноровится при переходе коня на рысь или галоп. Проводить испытания сейчас не хотелось. Пока достаточно и этого, а там, глядишь, нужные навыки со временем сами дадут о себе знать.

Мир вокруг не поражал разнообразием. Обыкновенный деревенский пейзаж без налета цивилизации. Ни высоковольтных столбов, ни нормальных дорог. Гвазду – ближайшее к замку село – объехали по краю, не заезжая. Крестьяне, в однообразном серо-коричневом прикиде, торопились собрать последние крохи с полей. При виде нас все кланялись, приветственно махали руками, и непонятно было, радуются они искренне или тут так принято? Когда отряд проходил мимо согнувшихся в поясе двух местных мадам (видать, мамаша с дочкой, уж больно конопатые физиономии похожи), я, неожиданно для самого себя, скривил рожу и показал язык девушке-крестьянке, которая тайком пыталась рассмотреть господ. Молодуха побледнела и отшатнулась, как от прокаженного.

Десятник, видевший все от начала и до конца, укоризненно зыркнул, но ничего не сказал. Мне вдруг стало стыдно за ребячество, и дальше я ехал, направив целеустремленный взор вперед, изредка кивая в ответ встречным работникам сельского хозяйства.

Село и поля вокруг него миновали живо. Вышли на дорогу, ведущую на север, и потопали по ней. Я продолжил рассматривать окружающую природу, но вскоре это занятие приелось. Ничего интересного. Сонное царство какое-то. Человеку, привыкшему любоваться на мелькающие деревья со скоростью минимум шестьдесят километров в час, медленно проплывающие сосны, дубки и акации надоели сразу. Никогда не был любителем прогулок на природе. Тем более таких медленных. Предпочитаю быстро приехать и уж потом медленно жарить шашлычки, попивать пиво и смотреть с друзьями на закат, а потом так же быстро уехать. А тут… и поговорить не с кем. Единственный возможный собеседник сидит в повозке и носом клюет.

Путь выдался для меня безмолвным и донельзя скучным. Лишь лекарь несколько раз поинтересовался моим самочувствием, да дружинники за спиной изредка тихонько перебрасывались словами.

В полдень остановились на обед. Зурим помог мне и лекарю слезть. Ослабил ремни на седле, чтобы животные немного отдохнули. Солдаты нарубили дров, разожгли костер и в большом котле сварили кашу для всех. Каждый достал паек, состоящий из двух лепешек, небольшой головки сыра размером с половину кулака и двух колбасок. Паек на один дневной переход. Предполагается, что вечером ужинать будем в Каменном, а на обратную дорогу нас снабдят необходимым селяне. К слову сказать, провианты в моей чересседельной сумке ничем не отличались от запасов дружинников. Очень демократично. Думаю, на Земле бароны питались лучше и разнообразнее, чем служивые. Я разрезал ножом лепешку пополам, покромсал сыр тонкими ломтиками, нарезал колбасу и соорудил себе двойной бутерброд. И только тут обратил внимание, что все внимательно и с удивлением смотрят на совершаемые мной действия. Блин. Опять прокололся? Наверное, наследник раньше не был замечен в сооружении из продуктов разных конструкций и ел как все. В одной руке лепешка, в другой колбаса или сыр. Что теперь? Если выяснится, что Грав любил в носу ковыряться, мне тоже так прикажете делать? Да пошли они в баню!

Больше ни на кого не обращая внимания, я приступил к трапезе. Народ вокруг засуетился, будто ничего не произошло. Теперь солдатам есть о чем языки почесать. Эх… Скукота. У них хоть какое-то развлечение. С другой стороны, пускай так и остается. Лучше найти саблезуба сдохшим, чем гоняться за ним – живым и опасным. Надо еще раз поговорить с Зуримом о повадках этого хищника. Может, он чего упустил в рассказе?

Каменное показалось к вечеру. Меж нагромождениями низких скал, точно в кольце природных стен, стояли несколько десятков домиков с покрытыми соломой, иногда некачественной черепицей (даже мне это было понятно), крышами. До слуха доносились паническое блеяние овец, мычание нескольких коров и надрывный лай собак. Но самое поганое – не видно и не слышно никого из людей. А ведь кто-нибудь должен выйти наорать на взбесившихся животных! Нехорошее предчувствие сдавило горло.

– Оружие на изготовку, – приказал десятник.

Сзади послышался встревоженный гомон дружинников и позвякивание амуниции. Солдаты готовились к неприятностям, доставали из телеги щиты и копья, проверяли, хорошо ли выходят мечи из ножен, натягивали тетивы арбалетов.

– Ваша милость. Вы поначалу-то поперед нас-то не лезьте, – попросил враз посмурневший Фиш.

«Господь с тобой, десятник. Конечно, не полезу. Оно мне надо?» – мысленно произнес я. Но вслух ничего не ответил, лишь поджал губы и кивнул, стараясь подавить подступивший страх.

– Господин маг, – обратился Фиш к лекарю, – вы что-нибудь боевое сотворить можете?

Корнис скорчил недовольную рожу и надменно ответил:

– У меня есть пара боевых амулетов. Один с туманом Кримолиса, второй с пламенем Трора.

Меня так и подмывало спросить: «А по-русски нельзя?»

– Защитного ничего нет? – не отставал десятник от мага.

– Нет! Я лекарь, а не боевой маг! – неожиданно вспылил Корнис.

Десятник разочарованно вздохнул и отвернулся.

Тут уже я не выдержал. Общая нервозная обстановка передалась. Да и Черныш подо мной вел себя беспокойно. Переминался с ноги на ногу и всхрапывал.

– Десятник Фиш, потрудитесь объяснить, что происходит? Почему вы считаете, что нам угрожает опасность? – вот, даже почти без акцента спросил.

С каждым днем у меня лучше и лучше выходило говорить на южном диалекте основного языка Арлонской Империи. В баронствах, бывших провинциях, говорили на нем. Разница есть, но не принципиальная. Недостаточная, чтобы кому-то пришло в голову назвать диалект отличным от арлонского языком.

– Чувствуете? Нет запаха дыма. Скотину еще рано загонять, а она вся в хлеву. Да и овец пригоняют самыми последними. В Каменном в каждой семье по несколько голов имеются. В это время общая отара обычно пасется около села.

– Так, может, пастухи еще не пригнали часть овец с пастбища, – предположил я.

– Когда в округе бродит саблезуб? Нет, ваша милость. Ни один пастух в здравом уме не будет задерживаться под вечер далеко от дома. Саблезуб опасный хищник, но предпочитает охотиться в сумерках и ночью. Скорее поставлю на то, что здесь замешаны мутанты или дружинники Маргрона разбойничают. О худшем и думать не хочется.

– Что может быть хуже?

– Твари с той стороны, – нехотя сказал Фиш. – Правда, почитай, лет тридцать их не было видно. Мутанты их знатно проредили. Им они чаще доставляют хлопоты. И слава богам. Иначе бы нас давно прихлопнули или те или другие.

Я привычно постарался удержать в себе удивление. Твари еще какие-то объявились. Надо будет механика хорошенько на эту тему потеребить, да и про боевые амулеты спросить. Что это такое и с чем едят?

Десятник немного подождал и, когда понял, что больше от меня ненужных вопросов не предвидится, начал отдавать распоряжения дружинникам.

Солдаты разбились на пары. Первый номер со щитом и копьем, второй с арбалетом пристроился напарнику сзади и чуть левее, наверное, чтобы не мешать впередистоящему тыкать копьем во все, что не понравится. Восемь дружинников образовали некое подобие цепи и настороженно пошли в сторону Каменного. Девятого Фиш оставил охранять Зурима и телегу с припасами.

Десятник пристально глянул мне в глаза, и я кивнул головой, разрешая ветерану и дальше проявлять инициативу. Была бы моя воля, то позволил ему и его десятку сделать все самим, только боюсь, никто мой жест доброй воли не оценит. Повинуясь жесту десятника, мы медленно направили коней вслед за дружинниками. Я крепче сжал в руке арбалет. Мне будет проще с ним управиться, чем с мечом. Фиш коротко обрисовал нашу задачу. Как единственным всадникам, нам предстояла роль резерва и при первом же крике о помощи надо оказать поддержку.

Что ж, достаточно разумно. На лошадях особо между зданий не погарцуешь, да и в дома верхом не въедешь, а так… можно успеть прийти какой-либо паре солдат на помощь или встретить противника посреди улицы и удерживать, пока пехота не обойдет обидчиков с тыла и не насадит на копье или арбалетный болт. Ох… Лучше, чтобы ничего не случилось. Пусть крестьяне окажутся просто пьяными и дрыхнут после праздника какого-нибудь. Ну что у них, мало праздников в году, что ли?

Бореол

Давно не было нашествий Темных Тварей. Так давно, что воины и колдуны многих племен непозволительно расслабились. За что и поплатились. И ладно потеряли собственные жизни, но погибли многие, кого они обязаны были защитить: женщины, дети, старики. Больше всего не повезло племени Лесного кота. Поселения племени меньше чем за сутки превратились в кладбища. Твари мало кому оставили шансы спастись. Уцелевшие счастливчики с дрожью рассказывают страшные истории.

Покончив с Лесными котами, темные создания вторглись на территорию Медведей. Несмотря на то что воины Медведей были предупреждены и успели подготовиться, устоять перед натиском стай из Проклятого Леса не смогли. Твари словно острый меч разрезали земли племени пополам и начали уничтожать всех измененных.

Напади на племя Медведя кто-то другой, Бореол неизменно порадовался бы ослаблению старых недругов. Только не в этот раз. Если беспокойным Медведям не удалось удержаться, то Рысям вскоре придется туго. Разведчики уже доложили, что некоторые прорвавшиеся стаи вот-вот будут здесь. В условиях, когда вожди соседей спят и видят под своей властью пограничные с людьми земли, неизбежные потери Рысей приведут к печальным последствиям. Твари уйдут, как это раньше бывало, оставив после себя смерть и разрушения, а вот привычные противники останутся.

Бореол не сомневался. Его воины и колдуны уничтожат прореженные Котами и Медведями стаи. Только это все равно будет поражением. Враги сразу воспользуются ситуацией. Все набросятся на неспособных защищаться. Сожрут и не подавятся.

Вождь Рысей медленно посмотрел направо, потом налево. Взглядом обвел плотный строй из сотен воинов в доспехах из секвы – каменного дерева. Нашитые на кожаные куртки вертикальные дощечки лишь немного уступали по прочности железу, но были легче и доступнее измененным. Каждый воин имел щит из панциря черепахи или из того же каменного дерева, копье, мощный лук и амулеты против магии тварей. Многие воины затерялись в листве, чтобы жалить ядовитыми стрелами сверху.

Никто достоверно не знает, что создало этих злобных существ или кто. Случилось ли это в те времена, когда из людей маги сделали первых измененных? Были ли предками тварей люди или они просто поумневшие и изменившиеся животные? Бореол никогда не сталкивался с порождениями Проклятого Леса, но рассказов стариков вполне хватало, чтобы понять, в нем регулярно появляются новые виды. И битва будет трудной.

Среди леса коротких копий виднелись посохи колдунов, служившие им не только для накопления энергии, но и в случае нужды оружием. У вождя имелся такой же. Сейчас вырезанные на нем триграммы светились мягким зеленоватым свечением. В любой момент воля измененного готова была вырвать из посоха накопленную силу и направить ее во врага.

Вдалеке, среди деревьев, послышался надрывный рев рожка.

У-уууу! Ууу-уууу! У-уууу!

Разведчики засекли приближение стай и подавали сигнал. Уже скоро. Скоро придет конец томительному ожиданию. Воины, подавшие сигнал, не смогут уйти от преследования, но они знали, на что шли, и до конца выполнили долг перед племенем. Не только предупредили, но и заманили тварей именно сюда. К собранным со всех поселений воинам, подальше от убежищ с женщинами и детьми. Здесь все решится.

Впереди раздался вопль, наполненный болью. Следом еще один. В промежутке меж стволов Бореол увидел отсвет огня. Активировались огненные ловушки, щедро разбросанные колдунами на подступах. Рев приближался, вгоняя в душу раскаленный стержень из страха и сомнений. Вождь встряхнулся, отгоняя наваждение. Проверил еще раз – легко ли выходит из петли широкий длинный нож – и сделал шаг вперед. Он Вождь! Он должен встретить опасность первым!

За деревьями замелькали быстро приближающиеся силуэты. Несколько ударов сердца – и на поляну выскочили первые существа. Разные. Человекоподобные – с длинными руками и ногами. Острые когти и выдающиеся клыки способны навести ужас. Рядом приземистые животные на четырех лапах, мощные жгуты мышц перекатывались под темной кожей. Костяные наросты на черепе отливали синевой и, наверняка, хорошо защищали голову. Твари остановились, рассматривая новое препятствие в виде ощетинившихся копьями и стрелами измененных.

Бореол видел продолжающиеся вспышки и слышал визги попавших в ловушки, но он также видел, что на поляну выскакивали больше и больше выживших тварей. Незачем дальше ждать.

Вождь высвободил часть силы из посоха. Над торцом на мгновение повисла триграмма огня, она превратилась в пламенный шар, который с гудением понесся к груди ближайшей ошибки богов. Тварь пошатнулась, выдержав первый удар, но после второго вспыхнула, будто была облита смолой, и покатилась по траве, пытаясь сбить пожирающее пламя. Зрачки Бореола сузились от яркой вспышки, превратились в вертикальные черточки, и он улыбнулся, показав врагам свои собственные клыки.

Рыси и порождения Тьмы очнулись от созерцания друг друга и запели песнь луки, зашелестели в воздухе стрелы, загудела выбрасываемая в мир Сила. Темные создания зарычали в ответ и бросились на строй воинов и колдунов.

Глава 8

Грав

Вблизи сельские постройки у непривыкшего человека могли вызвать жалость не только к людям, в них проживающим, но и к скотине. Я оказался непривыкший, поэтому смотреть на халупы было не очень приятно. Тем более в них живут мои будущие подданные. Конечно, и в России есть забытые чиновниками деревни, но так то именно забытые! Здесь же барон, как хозяин всего на свете, обязан заботиться о собственности! Это все равно что открыть предприятие и пустить дела на самотек. Не понимаю. Даже в этой местности, со скудными ресурсами, можно найти прибыльное занятие для людей! Нужно лишь задаться целью!

Дома, точнее домишки, производили впечатление неухоженности и напоминали мазанки нищих крестьян дореволюционного юга Российской империи. Грязно-белые стены, соломенные крыши, маленькие мутные окошки с деревянными ставнями. Дворики небольшие и пыльные. Внутри кроме хозяйского дома помещались, в лучшем случае, пара сараюшек для инвентаря и ненамного больший хлев для животных.

И по-прежнему никого. Скотина продолжала надрываться кто во что горазд. Пехотинцы осторожно двигались к центру села, нервно высматривая опасность. Я обратил внимание, что двойки дружинников с каждым шагом приближались друг к другу, инстинктивно стремясь сбиться в плотный строй. И сам почувствовал себя неуютно. Если опытные солдаты нервничают, то мне и подавно надо бояться.

Неожиданно периферийным зрением уловил движение на крыше ближайшего дома, но когда повернул голову, то увидел только скатывающийся с нее кем-то вырванный пучок соломы.

– Э-э… десятник, – раскрыл я рот.

– Видел, ваша милость, – нервно перебил меня Фиш и заорал: – Сомкнуть строй! Да скорее же, близорово[7]7
  Близор – Маг Жизни и ученый периода Великих войн. Точная дата рождения неизвестна. Умер в 1624 г. (734 назад), предположительно в возрасте 163–168 лет. По легенде, именно Близор первым научился создавать новые виды существ, нашедших применение в войнах прошлого. Его творения принесли в мир столько разрушения и горя, что Близора иногда отождествляют с одним из Падших. Имя его стало нарицательным.


[Закрыть] отродье!

– Что случилось? Почему… – Тут я заметил почему, и самому захотелось заорать благим матом. Из небольшого переулка выскочили три существа. Зурима спрашивать, как они выглядят, уже не буду. Однако откуда они взялись такие, спрошу обязательно. Потом. Если в живых останусь.

Одна тварь (иначе не назовешь) напоминала безволосую человекоподобную обезьяну, ростом за два метра. Маленькие глазки сверкали злобой из-под выдающихся надбровных дуг. Существо имело длинные мощные руки, а пальцы заканчивались дециметровыми когтями. Под коричневой кожей бугрились нехилые мышцы.

Рядом с этой пародией на представителя отряда приматов ощерили пасти еще два страшилища. Они стояли на согнутых четырех лапах, готовых в любой момент отправить тело в стремительный убийственный бросок. Обе твари медленно переставляли лапы с кошачьей грацией. Видно, как при каждом таком шаге лопатки на спине животного поднимались, натягивали почти черную кожу и опускались. Грудь, голову и части тела, порой в самых неожиданных местах, защищали роговые пластины с синеватым отливом. Несмотря на общее сходство с огромными хищными кошками, существа ими не являлась. Морды абсолютно не кошачьи.

Жуть какая! Стивена Кинга бы сюда. Порадовался бы человек.

Эти мысли промелькнули за считаные секунды, затем обстановка резко изменилась. Момент, когда это произошло, я тривиально прозевал. Все так быстро закрутилось, завертелось, что не успел как следует испугаться и тем более подготовиться.

Слева раздался рев, и мелькнувшая тень сбила на землю лекаря вместе с лошадью. Меня обдало фонтаном крови, в ушах надолго поселился душераздирающий вопль. Черныш резко отскочил вбок (никогда бы не подумал, что кони так умеют), чуть не выбросив меня из седла, и самостоятельно развернулся навстречу опасности. Только тут увидел, кто стоит рядом. Еще одно человекоподобное создание, ощерив клыкастую пасть, приготовилось к следующему прыжку. Лошадь лекаря испускала последние вздохи. Тварь разворотила ударами когтистых лап ее бок и холку. Ребра несчастного животного вылезли наружу, а кусок мяса с холки и гривы оказался вырванным, обнажив бело-кровавые позвонки. Кобыла лежала на земле, подмяв под себя Корниса вместе с нужными сейчас амулетами.

В считаных метрах десяток Фиша пытался сдержать натиск остальных чудовищ. Слышались крики умирающих, ругань еще живых, рычание монстров; доносился скрежет когтей о металл доспехов, десятник пытался раздавать команды, но его, похоже, никто не слушал. Все это было рядом и одновременно где-то далеко. Мозг просто перестал воспринимать посторонние звуки. Время застыло. Мир замер. Остались только я и тварь. Мы смотрели друг на друга целую вечность – тварь с ненавистью, я – с ужасом. А потом мир наполнился звуками и рухнул, выбив воздух из моей груди. Это Черныш встал на дыбы, я не удержался в седле и свалился на землю. Ездун из меня тот еще оказался. Но сейчас это как нельзя кстати пришлось. Над головой пронесся силуэт монстра. Даже представлять не хочу, что стряслось бы, получись у него дотянуться своими когтями.

Невзирая на боль в спине, быстро перекатился на живот. Вскочил на ноги и вскинул к плечу арбалет, который умудрился не выронить во время падения. Тварь уже успела развернуться и показала оскал. Двойной щелчок, и оба болта вошли ей в живот по самое оперение. Она дернулась, но не назад, как можно было надеяться, а вперед. На меня. Но тут откуда-то из-за спины прилетела длинная стрела и застряла в шее этой человекоподобной гадины. Тварь завертелась волчком и заскулила по-псиному.

– Да когда же ты сдохнешь! – Меня распирало от нахлынувшей гаммы чувств – страха, ненависти, омерзения, удивления. Я вытащил меч из ножен и ощутил горячую волну, которая пронеслась от кончиков пальцев ног и до макушки, выплеснулась в руки, с них перекинулась на лезвие. Непонятная энергия окутала его голубым маревом, и меч с легкостью вошел в тело монстра. С чавканьем из груди уже мертвого зверя появился кончик еще одного клинка, и тут же исчез обратно. Тварь рухнула, чтобы больше не встать. Перед моим взором предстал десятник.

– Живы? – тяжело дыша, хрипло спросил Фиш.

Сил отвечать не было, и я просто кивнул. Затуманенным взором окинул поле боя в поисках очередного противника. Никого не нашел. Сознанию потребовалось время, чтобы осмыслить увиденное.

Мертвые твари. Разорванные пополам тела дружинников. Оторванные руки. Одно тело лежало без головы, и темная кровь из шеи убитого еще выливалась толчками. Окровавленные элементы доспехов валялись повсеместно. Двое уцелевших дружинников, не считая десятника, затравленно озирались, не веря, что все закончилось. Остальным вряд ли удастся помочь, даже если кто-то еще жив. Это на Земле можно успеть спасти раненого с оторванной ногой, рукой или пробитой грудной клеткой. Но здесь и сейчас… Сомневаюсь.

В ноздри запоздало ударил смрад вывалившихся наружу внутренностей. В животе возник позыв к рвоте, он поднялся к горлу, и тошнота выплеснулась на внутреннюю поверхность забрала. Идиот! Хватая ртом воздух и стараясь удержать очередной комок в горле, лихорадочно сорвал салад и, больше не сдерживаясь, выплеснул на землю все, что думал об увиденном.

– Ничего, ничего, – стучал по моему плечу десятник. – Главное, что вы обрели, наконец, Дар рода вашего. Вот господин барон обрадуется-то!

– Угу, – только и смог, что коротко поддакнуть десятнику через силу, вытирая рукой желчь с губ. «Пусть так, только давайте уйдем отсюда!» – хотелось крикнуть.

Десятник сделал шаг ко мне и стал так, чтобы успеть прикрыть меня щитом.

«Неужели еще твари?» – промелькнула паническая мысль. Я развернулся, выставляя меч перед собой. Кроме Зурима и дружинника, которого оставили сторожить имущество и единственного механика, никого. Они с опаской приближались, держа наготове оружие. Видать, решили помочь, когда услышали крики. Похвально. Обязательно благодарственную грамоту выпишу.

– Где опасность? – недоуменно спросил у десятника. Не Зурим же насторожил Фиша.

– Справа. У крайнего дома, – тихо ответил мне ветеран.

Два высоких человека стояли и смотрели на нас. У каждого в руках длинный лук (так вот, значит, откуда прилетела стрела). Оба одеты одинаково – штаны из темной кожи, куртки, выкрашенные под цвет листвы. На поясах висит множество ножей. За спинами виднеются колчаны со стрелами. Выражения и черты лиц разобрать не представлялось возможным, потому как физиономии незнакомцев были размалеваны темно-синей и зеленой краской.

Облегченно выдохнув, обратился к десятнику:

– Чего ты так всполошился? Не чудовища, и ладно. Вон, помогли даже, – я кивком указал на длинную стрелу, торчащую из шеи напавшего на меня существа.

Зря посмотрел в сторону трупов, едва опять не стошнило.

– Так это ж мутанты, ваша милость, – буркнул недовольно Фиш. – От них никогда не знаешь чего ожидать. Сейчас-то помогли, а следующая стрела тебе в глаз прилетит. Нелюди, они нелюди и есть. Лишить жизни доброго человека для них первейшее дело.

На бурчание ветерана внимание обращать не стал. Меня больше интересовали новые фигуранты. Может, они и не мутанты вовсе. Передается, например, из поколения в поколение косоглазие, вот местный люд и сторонится «проклятых». И потом, отряд потерял семерых… Хотя нет, лекарь под лошадью застонал. Выжил, зануда.