Текст книги "Похождения комиссара Фухе"

Автор книги: Андрей Валентинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

15. УБЕЖИЩЕ

И вновь Фухе с Конгом катили в красном «Роллс-ройсе», мирно покуривая и болтая о погоде. Приятность прогулки для комиссара омрачалась только тремя мелочами – он был по-прежнему безоружен, на заднем сидении примостились двое ангелов-хранителей с автоматами «Узи» и, самое главное, он понятия не имел о цели поездки.

– Аксель, – наконец, решился он. – Куда мы едем?

– Узнаешь, – буркнул Конг.

– А все-таки? – настаивал Фухе, вглядываясь в вечерние сумерки и стараясь по мельканию улиц понять направление их путешествия.

– У тебя интуиция, вот и узнавай! – мрачно ухмыльнулся начальник контрразведки, распечатывая новую пачку «Лояна». Наконец, приняв какое-то решение, он поглубже затянулся, внимательно взглянул на свою жертву и начал:

– Слышь, суслик, что ты у своих подследственных первым делом спрашиваешь?

– Ф-фамилию! – обалдел комиссар.

– Ну, это ты врешь! Вспомни получше.

– Вспомнил! – воскликнул комиссар. – Первым делом я интересуюсь у арестованного, хочет ли он…

– … жить! – подхватил Конг. – Вот именно! Теперь вопрос к тебе, шнурок, хочешь ли ты жить?

– Хочу! – откровенно признался Фухе и безнадежно взглянул в смотровое зеркальце на конговских телохранителей.

– Со звонком Алексу ты хорошо придумал, – продолжал мерзавец Конг, но это до поры до времени. Поэтому лучше договоримся полюбовно.

– Согласен, – поспешно заявил Фухе.

– А куда ты денешься? – пожал плечами Конг. – Согласишься, как миленький! Конечно, я бы мог накачать тебя психотропами и заставить позвонить Алексу, что ты в безопасности… Ладно, не дрожи. Сделаем так. Ты мне здесь не нужен. Понял?

– Понял, – покорно согласился комиссар.

– Ты стал слишком заметной фигурой, залез в правительство, подсидел Вайнштейна и вдобавок имел наглость остаться в живых. Поэтому ты исчезнешь… Да не дрожи, говорю тебе! Не с лица земли, а из столицы. Мы едем на аэродром, и я переправлю тебя к Кальдеру. Хочешь к нему?

– Хочу, – с готовностью поддакнул Фухе, обреченно глядя на Конга.

– Ну и прекрасно. Надеюсь, он тебя не убьет в первую же минуту. Оттуда позвонишь Алексу и объяснишь, что ты в безопасности. Согласен?

– О чем речь! – бодро воскликнул Фухе.

– Перед отлетом напишешь заявление с просьбой освободить тебя от обязанностей шефа поголовной полиции, члена правительства и должности коменданта города. Понял? По болезни, конечно. Для всех ты отправляешься на курорт. Ну что, идет?

– Идет, – вздохнул комиссар.

Вскоре машина приехала на один из засекреченных аэродромов. Перед посадкой Фухе нацарапал требуемое заявление, выкурил пару сигарет и вскоре уже летел на сверхзвуковой скорости по знакомому маршруту, только теперь его сопровождал не подлец Лардок, а все те же конговские ангелы-хранители. Путешествие было непродолжительным, через пару часов комиссар уже ехал в «джипе» среди едва различимых в темноте скал. Ангелы-хранители из рук в руки передали Фухе крепким парням в маскхалатах, которые тут же провели теперь уже бывшего начальника поголовной полиции в небольшой и очень уютный бункер. За столом сидел хорошо знакомый комиссару старикашка.

– Хе-хе! – приветствовал он гостя. – А вот и мы, хе-хе, пожаловали! Политическое, стало быть, убежище, хе-хе, просить? Ну что ж, хе-хе, это можно, сидите, хе-хе, отдыхайте! А грозны вы, молодой человек, хе-хе! Бедняга Вайнштейн до сих пор в себя прийти не может, сердцем, хе-хе, мается! Эк вы его! Может вас лучше на всякий случай, хе-хе, изолировать? У меня как раз готовится к пуску одна, хе-хе, очень симпатичная ракеточка, баллистическая такая, трехступенчатая, хе-хе! Хотите на Луну слетаете, а? В историю, хе-хе, войдете! А мы вам туда еды, хе-хе, погрузим, и кислорода, хе-хе, часика на два…

– Ладно, генерал, – прервал его Фухе. – Вы по-прежнему расчитываете стать президентом вместо Кампфа?

– А что? Помочь, хе-хе, хотите? Пресс-папье в президента нашего, хе-хе, метнете? Я уж велел, хе-хе, специалистикам изучить тактико-технические данные этого вашего, хе-хе, устройства…

– Да отстаньте вы со своими шутками! – достаточно нелюбезно прервал старика комиссар. – Я вам могу твердо сказать – президентом вы не станете.

– А кем же, хе-хе? – поинтересовался Кальдер.

– Министром обороны. Но для этого… – и Фухе понизил голос, чтобы даже стены бункера не услышали лишнего.

16. ТРЕТИЙ ГЕНЕРАЛ

Заседание кабинета министров проходило в нервной обстановке. Президент отсутствовал, хотя вопросы стояли весьма важные. Недавно было получено сразу несколько тревожных сообщений. На Центральном фронте войска Кальдера успешно теснили правительственные части, в самой столице зрело недовольство, вдобавок неблагодарный капитан Крейзи после очередного запоя перебежал-таки к Кальдеру, соблазненный званием майора. Поэтому присутствующие без особого внимания слушали доклад экспертов о предполагаемом введении обязательного хождения строем. Под влиянием либеральных кругов женщины после семидесяти пяти и мужчины после девяноста лет от строехождения освобождались, дети малые до двух с половиной лет также могли ходить по своему усмотрению, но, как было сказано: «чинно и не создавая беспорядка». В разгар чтения проекта постановления в кабинет вошел Кампф, молча сел в кресло и стал дожидаться окончания прений. Наконец, проект был единогласно принят и отправлен в редакции центральных газет для опубликования.

– Господа! – взял слово президент. – У меня тревожные вести. Проклятый Кальдер движется на столицу!

При этих словах присутствующие засуетились и стали поглядывать на дверь. Президент нажал на кнопку, и в кабинет неспешно вошел десяток молодых людей в маскхалатах и стал у дверей, молчаливо приглашая всех соблюдать порядок.

– Это еще полбеды! – продолжал Кампф. – Измена прокралась в наш дружный, тесно сработанный коллектив. Проклятый предатель капитан Крейзи грозится в ближайшие дни начать обстрел столицы, причем обещает начать с домов членов правительства.

Известие словно прорвало невидимую плотину. Министры зашумели, возмущаясь мерзким капитаном. Тут же был принят чрезвычайный указ о разжаловании капитана Крейзи в младшие лейтенанты и об объявлении ему строгого выговора. Предложение о вынесении выговора с занесением в военный билет не прошло, поскольку возникло резонное опасение, что обиженный капитан начнет обстрел немедленно.

– И это не все! – продолжал Кампф. – Измена таится среди нас! Благодаря мужеству нашего коллеги комиссара Фухе мы вовремя разоблачили гнусный заговор негодяя Вайнштейна. Правда, ему удалось увести часть столичного гарнизона к Кальдеру, что удвоило силы наших врагов. И теперь нам грозит новая опасность.

– Что? Что такое? – загомонили министры. Никто не знал, не объявят ли в следующую минуту предателем его самого, поэтому некоторые уже заранее прощались с жизнью, такой дорогой и прекрасной.

– К счастью, – вел далее президент, – наша разведка вовремя разоблачила врага. Мне только что позвонили наши друзья и назвали имя предателя. Генерал Гребс, сдайте оружие, вы арестованы!

На присутствующих напал столбняк. Гребс вскочил и попытался добраться до открытого окна, но заранее приглашенные парни в маскхалатах быстро утихомирили начальника генерального штаба.

– Э-э-э, господин президент, – заговорил Гребс, повиснув в ручищах десантников. – Вы делаете, мо д'онер, ошибку. Сэ не ком иль фо, мон шер!

– Молчать! – гаркнул Кампф. – В тюрьму его!

Гребса потащили по лестнице, вывели во двор и довели до «темного грача», поджидавшего жертву. Тут, однако, имело место небольшое происшествие – несколько крепких ребят налетело со всех сторон на сопровождающих генерала охранников. Схватка вышла весьма бурной, но непродолжительной, причем закончилась явно в пользу нападавших. Ничего не понимающий Гребс был засунут в «темный грач», туда же вскочили победители, машина рванула и покатила в неизвестном генералу направлении.

– Это вы! – в полном удивлении обратился генерал к одному из своих новых спутников. – Рад вас видеть, мон шер ами, сэ тре бьен, мон гар! Но ведь вы, как мне сказали, в санатории?

– Успеется! – ухмыльнулся комиссар Фухе. – Лучше скажи, начальник, ты успеешь за час вывести свои войска из города?

– О чем речь! – взмахнул руками генерал. – Пока эти нахалы не очухались, я могу вывести половину гарнизона! Только доставьте меня в генштаб!

– Жми туда! – велел Фухе шоферу.

– Но все же, – продолжал Гребс, – мон ами, объясните мне хоть что-нибудь!

– Хочешь остаться начальником своего генерального штаба?

– Да, но…

– Тогда не задавай идиотских вопросов и делай, что тебе говорят!

– С одним условием! – вставил Гребс. – Вы берете на себя всю ответственность за последствия!

– Ладно! – процедил сквозь зубы Фухе и закурил «Синюю птицу». – Жми быстрее! – последнее относилось уже к шоферу.

Машина рыкнула и увеличила скорость…

17. ДОГОВОРЕННОСТЬ

Последние дни Аксель Конг спал плохо. То его терзала бессонница, то мучали кошмары. В эту ночь министра внутренних дел посетил долгий ряд жутких видений, от которых Конг неоднократно просыпался с испариной на лбу. Уже перед рассветом он забылся тревожной дремотой. Внезапно он услышал какой-то грохот – словно что-то тяжелое покатили по крыше. Не разобравшись как следует, Аксель стал снова засыпать, когда его разбудил нахальный щелчок по лбу. И тут же в комнате вспыхнул яркий свет.

– Вставай, начальник! – послышался хорошо знакомый министру голос. Конг мгновенно сунул руку под подушку, но заветного магнума, недавно отобранного у Фухе, там не оказалось.

– Игрушка у меня, – прокомментировал тот же голос. – Вставай, хватит дрыхнуть!

Конг встал и бросился к полке, где лежала его боевая гантеля. Но рука захватила только пустоту.

– Вот болван! – ласково пояснили Акселю. – Гантелю твою я в мусоропровод спустил. Слышал, как гремело?

Конгу не ставалось ничего иного, как смирно одеться и усесться за стол, за которым уже сидел его ранний гость.

– Все-таки ты сволочь, Фухе, – заявил Конг, закуривая «Лоян», поспать не дал!

– Ха! – изумился комиссар. – А как меня среди ночи поднимали и невесть куда тащили? Ты, значит, думаешь, что одному тебе можно?

– Чего пришел?

– А ты думать умеешь? – ехидно спросил комиссар. – Вот и думай!

– Кальдер подошел к городу?

– А у тебя интуиция не хуже моей, – восхитился Фухе. – Так какой вопрос я задаю на допросах первым далом, а?

– Иди к черту! – огрызнулся Конг. – Если бы не я, тебя бы давно черви слопали!

– Ах ты, благодетель мой! – заохал комиссар. – Да если бы я не любил тебя, как отца родного, стал бы я с тобой беседы вести!

– Как это ты Гребса подсидел?

– Как, как… По телефону, ясное дело. Я дал Алексу телефон Кампфа, он и звякнул, раскрыл замыслы врага. Так какой теперь счет в генералах? Три один в нашу пользу? Так?

– Ты и считать научился? – удивился Конг.

– С тобой любой дряни научишься! Ну, да не о том речь. Жить хочешь?

– Иди ты!

– А пост свой сохранить? Не министерский, конечно, а пост начальника контрразведки?

– А иди ты! – репертуар Конга в этот день не отличался разнообразием.

– Ну и прекрасно, – подытожил комиссар. – Тогда слушай: Кальдер договорился с временным правительством, что восстановит демократию, а сам получит за это пост министра обороны. Кампфа сажают в санаторий для высшего командного состава, Гребс и Вайнштейн остаются на своих постах военных, а не министерских, конечно. Ты по-прежнему возглавляешь контрразведку, если, само собой, немедленно отдашь приказ своим костоломам арестовать Кампфа, выпустить из тюрем арестованных и открыть дорогу войскам Кальдера. Понятно?

– Сам придумал? – поинтересовался Конг.

– Сам! – гордо сказал Фухе.

– Ну, это ты врешь! Сам ты, козявка, выше своего пресс-папье так и не поднялся. Все бы тебе черепа крушить! А я было думал приучить тебя к политической жизни… Как говорится, заставь дурака богу молиться…

– Причем здесь бог? – не понял комиссар. – Я неверующий. Ну ладно, не теряй времени, друг Аксель.

– Но тогда придется выпускать и де Била, – заметил Конг, подходя к телефону.

– Само собой, – согласился Фухе.

– А он, стало быть, законный начальник поголовной полиции.

– Стало быть, – подтвердил комиссар.

– И не жалко?

– Родина меня не забудет! – гордо отчеканил Фухе.

Конг пожал плечами и отдал по телефону требуемые распоряжения. После этого не оставалось ничего другого, как спрыснуть это дело.

– Дурак ты дурак, комиссар, – говорил Конг, цедя конъяк. – Ну, восстановил ты демократию, ну вернул этого маразматика в президентский дворец и чего добился? Жалование тебе, думаешь, прибавят? Или твои бывшие подчиненные тебя полюбят? Думаешь, Дюмон себе новый гранатомет не достанет?

– Не посмеет! – уверенно заявил Фухе.

– Н-да, клинический случай! – заключил Конг и решительно двинулся к двери – ехать восстанавливать попранную свободу.

18. НАГРАДА

Поголовная полиция шумно и весело праздновала возвращение своего любимого шефа. Сам де Бил был пьян, вальяжен и без устали толкал речи, сидя за роскошно накрытым (за казенный счет) столом.

– Да, голуби мои! – вещал он, ловя вилкой сопливый рыжик. – И с самые тяжелые часы диктатуры я продолжал героическую борьбу за свободу!

– Ура нашему герою-начальнику! – заголосили дежурные подхалимы.

– Спасибо, спасибо! – важно поклонился де Бил. – И мы победили! Ура!

– Ура! – взревели подчиненные.

– В этот радостный день, – продолжал де Бил. – Мне бы хотелось отметить тех, кто вместе со мной отстаивал свободу. Идите сюда, мой скромный друг, – с этими словами шеф поманил пристроившегося в углу стола Фухе. Комиссар пробрался через толпу коллег и оказался рядом с де Билом.

– Друг мой! – проникновенно продолжал тот. – Вы возглавили нашу полицию в тот тяжелый момент, когда я был вырван из ваших рядов волею злой судьбы. И вы достойно работали на этом важном поприще. В этот радостный день я хочу поздравить вас – я приготовил приказ об увековечивании ваших заслуг.

Все замерли. Кто-то шепнул: «Орден!», кто-то прошипел: «Заместителем!» Остальные нетерпеливо ждали.

– Итак! – провозгласил де Бил. – Мой дорогой Фухе, у вас не будут удерживать из жалования за то время, пока вы находились у Кальдера или в других местах, не связанных с работой. Более того, вы премируетесь суммой в пятьдесят долларов, которая будет вам выплачена в рассрочку в ближайшие пять лет. И наконец…

Подчиненные, сообразив, что сейчас будет сказано главное, замерли, превратились в слух.

– И наконец, – повторил де Бил. – Вам разрешено ношение пресс-папье в тех случаях, когда вы не в форме и не на официальном приеме. Ура!

– Ура-а-а-а!!! – подхватили все присутствующие…

После банкета комиссар встретился с Алексом, поджидавшим его у входа в управление.

– Поздравляю! – обнял друга Габриэль. – У меня для вас подарок, – с этими словами Алекс вручил Фухе новенькое хромированное пресс-папье.

– Спасибо, – ответил комиссар, пряча свое отныне штатное оружие в карман. – Пойдем-ка, друг Алекс, в «Крот», тяпнем по стакашке, поговорим за жизнь!

При этих словах Алекс виновато взглянул на часы.

– Комиссар, – смущенно начал он, – понимаете, уже вечер… Жена… Теща… Опять начнут…

– Ладно, – вздохнул Фухе. – Беги, Алекс!

Тот не заставил себя долго просить и рванул к семейному очагу. Фухе еще раз вздохнул, вытащил из кармана кошелек, сосчитал мелочь и направился в бар «Крот», решив все же пропустить стаканчик-другой вермута по случаю такого знаменательного дня.

РОЖДЕСТВЕHСКИЙ РАССКАЗ

Фухе лениво почесывал левую пятку и думал о том, с каким удовольствием он проведет сегодняшнюю рождественскую ночь. Оставалось три минуты до конца рабочего дня, дома Флю готовила его любимые гренки…

Фухе только собирался отключить телефон, как тот требовательно загорланил.

– Hу! – прорычал Фухе, но тут же залебезил:

– Да-да, господин Конг, сейчас буду… Кабинет пятнадцать? Хорошо. Как вам работается в контрразведке? Конечно, не мое дело, я так просто спросил… Так точно, дурак, не извольте гневаться… Hет, не вы дурак, это я про себя сказал…

Бросив трубку, Фухе помчался в кабинет N 15. Забыв постучать, он ворвался к заместителю шефа Дюмону, своей стремительностью напоминая летящее пресс-папье.

В кабинете было толписто. У карты Мадрида стоял Конг и жонглировал гантелей, отчего потолок при очередном легком прикосновении этого снаряда исходил штукатуркой. За своим столом восседал Дюмон и длинным шомполом чистил гранатомет. В углу жались три или четыре представителя полицейского профсоюза, забывших о своем праве голоса от постоянного поддакивания.

– Что, пришел, скотина? – любезно поинтересовался Конг. – Ты знаешь, что Рождество на носу?

– Так точно, ваше превосходительство! – обрадованный собственной осведомленностью, взвизгнул Фухе.

– Так вот, – продолжил Конг, пока Дюмон целился в Фухе из своего гранатомета, – сеньор Дюмон по решению нашего профсоюза завтра будет исполнять роль Санта-Клауса и обносить всех подарками, сеньор де Бил нарядится Снегурочкой, я веду общее руководство праздником, а тебе, красавец, надлежит раздобыть елку для совместного рождественского утренника контрразведки и поголовной полиции. Понял?

– Hо ведь…

– Hе понял, значит! А в Гваделупе швейцаром давно был? Теперь понял все-таки? Hу, то-то! А говорили, что Фухе туп, как де Бил… И не говори мне, что елки продаются только героям Алжирской войны в Камбодже. Все. Чтоб к семи утра дерево было!

Фухе угодливо попятился перед стволом гранатомета и огненным взором Конга, игравшего гантелей, и засеменил исполнять.

– И не вздумай понавешать на елку своих пресс-папье! – услышал он, закрывая дверь.

В семь часов утра Конг расхаживал по залу торжеств и хвастал:

– Hесмотря на непроходимую тупость сотрудников поголовной полиции – я не имел в виду вас, господин де Бил – я сумел воспитать такого кадра, как всем известный благодаря мне комиссар Фухе! Именно он радует нас такой чудесной рождественской елкой. Ура комиссару Фухе!

Гости дружно закричали «Ура!» и бросились лобызать Фухе.

«Орден Бессчетного Легиона у меня в кармане,» – подумал комиссар.

Отгремел праздник, отпрыгали гости, де Бил по случайности выпил жидкость для травли насекомых, а комиссар Фухе все продолжал почивать на лаврах.

Hо вот позвонили из Лондона… и позвонили самому Фухе!

Вот что сказал инспектор Скотланд-Ярда:

– Хорошо, что я застал вас лично, Фухе! Только вы способны решить эту загадку… Понимаете, в Виндзорском дворце неизвестными спилена ель самой Ее Величества Елизаветы Второй…

– Понимаю, – ответил Фухе и, усмехнувшись, повесил трубку.

ВЕЛИКАЯ ПРОПАЖА

Вот уже целый месяц весь земной шар лихорадило: из Лувра пропала знаменитая Джоконда. Все детективы мира занялись этим делом. На исходе месяца к ним подключился комиссар Фухе.

Рано утром Фухе прибыл в Лувр и тотчас отправился к директору. Тот встретил его у своего кабинета.

– Мы рады, – начал директор, – что столь великий детектив…

– Молчать! – гаркнул Фухе. – Мне отдельный кабинет, живо!

– Прошу ко мне! – пролепетал директор, открывая дверь кабинета.

Великий детектив уселся в директорское кресло, положил ноги на стол и приказал:

– Всех охранников Лувра – ко мне! Пусть входят по очереди.

Через десять минут у кабинета толпилась встревоженная охрана Лувра. Первым к двери кабинета вытолкнули старого охранника Пьера.

– О чем он меня спросит? – волновался старик, вытирая пот платком. Но недоумение его быстро разрешилось. Как только охранник появился на пороге, Фухе молниеносно уложил беднягу на паркет выстрелом из «парабеллума».

– Следующий! – заорал комиссар.

Очередь таяла на глазах. Через четверть часа все было кончено.

– А теперь, – велел Фухе побледневшему директору, – всех экскурсоводов ко мне!

С экскурсоводами было покончено еще быстрей. Затем, перебравшись через гору трупов, комиссар, сжимая «парабеллум» в руке, двинулся к вахтерской. Быстро опустошив обойму, он зашел в реставрационную, а затем в гардероб.

– Ну, все, – удовлетворенно сказал он директору, ожидавшему его у кабинета. – Ваш случай был прост. Никто даже и не пикнул!

– А картина? – пролепетал несчастный директор.

– Картина? – удивился Фухе. – Так ведь ее еще вчера нашли в Амстердаме. Вы разве не знаете?

– Но тогда зачем это?… – и директор в ужасе указал на гору трупов.

– А, это!.. Пустяки! – ответил Фухе самым небрежным тоном. – Просто поразвлечься захотелось, – закончил он, опусташая обойму в пухлый живот директора.

МЕТОДИКА ФУХЕ

Как-то в тяжелый похмельный понедельник шеф поголовной полиции поймал великого комиссара в коридоре.

– Дорогой Фухе, – проворковал он, опасливо глядя на окровавленное пресс-папье, – мой дорогой, что у вас сейчас за дело?

– Ограбление Реймского банка, кажись, – ответил комиссар, затягиваясь «Синей птицей».

– Так вот, голубчик, к вам сейчас зайдет делегация из поголовной полиции Уганды для обмена опытом. Так вы уж блесните.

– Пущай идут, – согласился Фухе. – Обменяемся.

Делегация, состоявшая из дюжины лиловых негров гигантского роста, скромно разместилась в кабинете комиссара, стараясь не дышать.

– Значит так, – начал Фухе, – показываю методику простого допроса с легким пристрастием. Эй, ввести подозреваемых!

В кабинет ввели трех человек.

– Ага! – гаркнул комиссар, посмотрев дело. – Вы двое, значит, грабили банк, а ты, третий, свидетель?

– Я свидетель, – тут же согласился третий.

– Ну чего, сознаешься? – поинтересовался Фухе у первого грабителя.

– Я протестую! – заявил тот. – У вас нет прямых улик!

– Счас будут! – пообещал комиссар, опуская пресс-папье ему на голову. – Ну, а ты как? – спросил он второго, вытаскивая орудие производства из месива мозгов.

– Сознаюсь, во всем сознаюсь! – пролепетал второй грабитель.

– Ага! – рявкнул Фухе. – В протокол!

Пресс-папье взлетело снова. Делегация зааплодировала.

– А мне можно уйти? – спросил свидетель.

– Ну, это ты врешь! – отпарировал Фухе, примериваясь к голове несчастного.

– За что? – заплакал свидетель.

– Знал бы за что – убил бы сразу! – ответил комиссар, расшибая третий череп.

– Комиссар! Но ведь это уже беззаконие! – не выдержал глава делегации.

– Та-а-а-к… – протянул Фухе. – А сколько у тебя деточек, сынок?

– Двенадцать, – ответил угандиец.

– Столько сирот!.. – вздохнул комиссар, быстрым ударом лишая делегацию ее главы. Остальные пытались вступиться, но это продолжалось крайне недолго.

– Алло, шеф? – спросил Фухе в телефонную трубку. – Запишите по моему отделу раскрытие шпионской группы. Да-да. Вся делегация – шпионы. Что? Почему-почему! А потому что – интуиция! Что? Министр не поверит? А пусть зайдет ко мне, я ему все объясню!

И комиссар лихо подбросил пресс-папье в воздухе, поймав его левой рукой.

– А хоть бы и сам Президент! – решил он, затягиваясь «Синей птицей».