Текст книги "Топтатель бабочек 2.(СИ)"

Автор книги: Андрей Балакин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

На следующий день тетка Натаха ворчала, что я лезу в Петрушины заповедные мастерские, трогаю его станки и инструмент импортный. Я ей показал указ, согласно которому потешному стройбату отводятся старые казармы преображенцев и семеновцев, а также отдаются дворцовые мастерские и кузницы. А также земельный участок для огородов и полигонов со стрельбищами.

Картошку семенную я попробовал и плевался потом. Гадость какая-то! Не ядовита уже, но еще и не вкусна. Но все равно раз весна, надо сеять. Потом выморозим клубни. Будет сладенькая картошка. Тоже гадость конечно, но уже не такая сильная. А вообще реально репа лучше. Пусть и не такая плодючая, но вкусный корнеплод. Опять же капуста хороша. Кабачки-баклажаны тоже посеяли. Семена помидоров тоже не залежались.

Универсальный инструмент шанцевый не получился. Пришлось разделить на два типа. Лопато-пила с кайлом. И топоро-пила с долотом. Первый вариант это штыковая лопата, у которой только правая кромка загнута под ногу. А левая продолжена и заточена зубчиками пилы. А на конец рукоятки насажен стальной крюк типа багра. Который можно использовать как упор руки, при копании и пилении, а можно использовать как фомку и багор. Или чекан в бою.

Топоришка получился тоже занятный. С одной стороны топор, с другой стороны двойная пила, как ребра, которой можно выбирать сразу пазы в древесине. А на конце длинной ровной рукояти нечто вроде плоского ломика или долота, которым можно скалывать пропиленные пазы в бревнах, а можно и в пузо врагу ткнуть при штыковой атаке. Оно конечно не проткнет насквозь. А на фига такие зверства? Главное делать врага небоеспособным. Вот вы будете боеспособным, если вас ткнут ломиком в пузо? И что характерно, в отличии от штыка, постоянно застревающего между ребер врагов, ломик нигде не застревает.

Сразу были выработаны приемы боя с такими инструментами. Как от обороны, так и от нападения. Выглядело не плохо. По крайней мере парни с большим энтузиазмом вскапывали огороды уберлопатами, чем традиционным заступом из дерева. Они были разделены по парно топор-лопата. Три пары составляли бригаду. Не все топоры были с пазопильным девайсом. Некоторые были с молотками. Точней наоборот. На одну сдвоенную пилу приходились два молота и три лопаты. И одна бытовка.

Бытовка это в зависимости от сезона либо санный, либо колесный фургон на два спальных места, где бригада могла круглосуточно посменно отдыхать. Как раз хватало места на шестерых в три смены, если нормальных казарм не было. На случай дороги. Там же хранили личные вещи бригады. И один фальконет залпового огня со сменными зарядами.

Три бригады соединялись в стройотряд. Стройотряду полагалась кухня на колесах, снабженная мобильным артельным самоваром и многоствольным органичком для шрапнельной атаки. А так же грузовая телега. С кузовом. Кроме пар лошадей запряженных в повозки были и вьючно-верховые. На каждого стройбатовца приходилась фактически персональная лошадка. Таким образом мы могли претендовать на драгунский статус. Пехотой мы уже не были. И при случае могли двигаться с приличной скоростью, по полсотни верст в день.

До той же Нарвы стройбатовским драгунам моим можно будет добраться, по прямой если двигаться, за пару недель. Если петлять по дорогам удобным, то за три недели. Если с отдыхом, не спеша, с рыбалкой и шашлыками, то месяц.

На подготовку к маршу у меня было больше года. В этом году еще к шведам не полезут наши. Только с весны следующего года, как дороги просохнут. Хотя я сильно сомневался, стоит ли принимать участие в данной компании, но с другой стороны жаба душила от жутких потерь, которые мог устроить мой папашка местный. Не зря же я так спешил с этими упрощенными системами залпового огня, вместо обстоятельного развития огнестрела до современных образцов?

***

– Бойцы! Пламенные альбатросы стройбата! Еще много врагов у матушки России! А главные враги это дураки и плохие дороги! Сегодня я вручаю вашему стройотряду боевые лопаты, грозное оружие стройбата, которым вы сможете лупить дураков и ровнять дороги, делая нашу жизнь на Руси радостней и светлей! – разглагольствовал я, гарцуя на пони перед хихикающими пацанами из четвертого стройотряда. Только их сержант стоял на вытяжку с серьезным лицом. В сержанты я рекрутировал взрослых бывших солдат-ветеранов. Они и командовали стройотрядами. А вот в бригадирах уже ходили наиболее авторитетные пацаны.

В технический отряд (самый большой) я набрал помимо кузнецов и разных оружейников-слесарей еще две бригады девчонок. И отдал их под командование Нимфадоры, чтобы учила их грамоте и черчению. Но при этом они должны были еще и сами других учить. Вначале урок им давала Нимфадора, потом они должны были идти в учебный класс и учить этому же уроку пацанов.

Вначале их не воспринимали всерьез, но со временем, девочки из штаба, научились гонять и строить пацанов, хотя возрастом все были младше их на пару лет. И пацаны через месяц занятий уже с готовностью делали Ку перед Кукушками. Отряд девочек я так и назвал Кукушки. Потому что я затачивал их в будущем еще и на снайперскую работу.

Как ни странно, но возня с кремневыми замками и фитилями оказалась еще более трудной чем производство капсюлей. Как раз капсюли мы научились производить и делать довольно быстро. Конвейер их штамповал уже сотнями штук в день. Не так уже, но довольно быстро наладили патронное производство, правда пока под дымный порох. Произвести несколько винтовок нам тоже вполне удалось. Не желая рисковать здоровьем девочек, к системам залпового огня я их не допустил. И вполне логично было вооружить их винтовками.

Большинство из них, после тренировок стало неплохими снайперами. Для этого понадобился всего месяц. Правда, несмотря на меховые жилетки, их весьма сильно прикладывало отдачей от винтарей. Калибр был около 9 миллиметров. Хотя и скорость дозвуковой. Также приходилось использовать только стрельбу из упора, да еще со станка. Силенок рук девчонок не хватало держать увесистые винтовки. Поэтому им для прикрытия всегда отряжались по уставу стройбата пара парней с топором и лопатой. Они должны были готовить огневую позицию снайпера, и прикрывать её своими пистолетами и холодняком. А потом помогать перейти на новую точку огня.

***

Я шел на стрельбище, откуда слышался грохот выстрелов.

– Маша, ну дай стрельнуть хоть раз из винтовки!

– У меня патронов мало осталось. Вон Ваське только дам разок как обещалась и все!

– Ну и ладно! Я вон сейчас из пистоля стрельну! – обиделся пацан на стрельбище.

– Отставить огонь! – выкрикнул я, подходя ближе к срабатывающейся тройке снайпера и поддержки: – Макар, почему предохранительный колпачек с капсюля скрутил? Плетей захотел? Сейчас работает упражнение кукушка. Твое дело только смотреть и помогать. А что если во время залпа ты упустишь пистоль? Да она по вам же и пройдется картечью? Жить надоело? Это не забава, а оружие. Можете попробовать по разу из винтовки стрельнуть, разрешаю. Вам тоже надо уметь подменить кукушку если что.

Смущенные пацаны выстрелили по разу из винтовки и встали потирая плечи.

– Больно чего-то, – проворчал Макар. Маша хихикнула: – А ты думал? У меня все плечо потом синее от приклада!

Я потом пошел и распорядился сержанту, чтобы на стрельбище пистоли пацаны с собой не таскали и сдали в оружейку. Они уже по разу попробовали и хватит с них. А так доиграются, что поубивают друг друга.

Далее пошел в мастерскую где кузнец ладил мне двигатель на лодку. Я решил попробовать вместо паровика Стирлинга типа Альфа использовать. Для воды вроде должно подойти неплохо. Если охлаждать за счет забортной воды второй цилиндр, то мощность будет приличная. Такой навесной моторчик типа самовара на дровах. Кидай себе щепочки в топку и плыви куда хочешь согласно полному циклу Карно.

Разные технические девайсы я делал не столько для себя, сколько папку-царя поразвлечь. Он у меня подвинут на всех этих кунштюках магловских. Не хуже Артура Уизли. Явится с войны, тут я его и развлеку в своей потешной кунсткамере. Заспиртованных младенцев и уродцев у меня конечно нет, но думаю смогу его кое-чем удивить.

Кстати радио оказалось сделать тоже не сложно если знаешь как. Даже лампы не понадобились, с которыми все попаданцы к Сталину из романов все время дрочились. Полупроводники рулят! Даже такие топорные детекторы, что собираешь на коленке из окислившейся медной проволки. Батарейки, микрофоны, все не сложно. Громкоговорители немного сложней, но тоже не чрезмерная по сложности вещь. Рабочий приемопередатчик я собрал за месяц. И испытал в узком кругу. Работало прилично на двадцать верст.

Установил связь с первым стройотрядом, который шел поправлял дорогу на Новгород из Москвы по подряду от казны. Надо же отбивать расходы на содержание отряда? Да и ребят надо делом занимать. Так что отряды менялись вахтами и ровняли дорогу, поправляли переправы через ручьи и речки. Были и иные уже заказы на командировки. В основном пока связанные со строительством небольших мостов и переправ паромных. За строительство зданий пока не брались. Хотя для себя уже кое-что строили.

Также учились строить артиллерийский редут, засады окопные. Для этого изрывали полигон рядом с казармами.

***

– А что ты поешь там? – спросила Нимфадора, заходя в спальню под вечер. Я как раз мурлыкал мелодию Рыбникова из "Юноны и Авось". "Ангел стань человеком..." Инфернальная штучка однако. Но прилипчивая зараза. Хотя причем тут мелодия? Скорей стихи Вознесенского инфернальны по содержанию. Мелодия всегда нейтральна. Странно, раньше мне ведь нравились стихи? А теперь кажется все это мерзким и богопротивным. И унизительным для русского самосознания. Какая-то испанка видите ли ангел! А он русский демон её соблазняет в русскую грязь и низость. Интеллигент паршивый! В смысле Вознесенский, а не Резанов. Пресмыкающийся на инстинктах перед Европой. Будет судьба России крылата парусами! Тьфу! А англичане на пароходах тем временем поплывут? Терпеть ненавижу...

– Слышь Нимфадора? А ты чего раздеваешься тут? Иди в расположение части своей спать! За девками своими смотри как командир. И так жарко, ты еще тут пыхтеть будешь. Горяча слишком стала что-то. Созреваешь кажется уже.

Нимфадора обиженно надулась но начала назад натягивать штаны.

– А можно я в сарафане уже ходить буду? – спросила она меня: – Сам же говоришь, жарко. Я уже запарилась в этом машкераде ходить!

– Ну закажи у наших швей, что форму шьют себе летний вариант машкерада. Полегче. Все равно ты должна выглядеть особой особенной! Раз при мне.

– Не называл бы ты меня Нимфадорой Алеша, – сердито проворчала Нимфадора. Я даже заржал от удивления.

– А как тебя называть прикажешь? – сквозь смех спросил я: – Тонкс что ли?

– Почему Тонкс? – удивилась Нимфадора: – Другие меня меня Дорой кличут. Так оно попроще.

– Не, – покачал я головой: – Дора звучит почти как Дура. А ты умная!

– Ну тогда Нимфа.

– Рано тебе еще быть Нимфой, Нимфадора! – строго ответил я: – Через пару лет может и буду.

– Ну ладно, пусть Нимфадора, – вздохнула секретарша: – Спокойной ночи царевич!

О пользе гигиены и мирного труда.

Наконец-то мне отлили из бронзы ванну! Причем в дело пошла колокольная бронза из некондиционного колокола. С добавкой серебра. Колокол был здоровенный и ванна тоже получилась будь здоров. До этого вся бронза шла на другой проект – пневмостанцию. Поставили здоровенный ветряк, который накачивал в большой бронзовый бак воздух. Оттуда воздух расходовался на привод станков мастерской и на кислородную станцию. После апробирования двигателя Стирлинга я вспомнил, что он может не только тепло в работу перерабатывать но и наоборот, работу в тепло. Или холод. И я запустил проект сжижения воздуха. Что за строители без газосварки?

Ну и попутно одно крыло мастерской оборудовали под вип-апартаменты. А им полагаются и продвинутая сантехника. Теперь у меня все как положено – ванная-джакузи (с пузыриками!) и унитаз. А также отдельно душ и умывальник имеются.

Ну конечно сразу при первом испытании возникло куча желающих потереть царевичу спинку. Изначально планировалась на эту роль Нимфадора, но у нее приключилась лунная болезнь на этот день. А лица мужского пола отпадали сразу. Поэтому шла напряженная борьба между кукушками за эту привилегию. Нимфадора постановила, что в качестве поощрения спинку будет тереть лучший снайпер Маша-Каша (Мария Кашина).

Я проникся необходимостью поощрения и прогнав всех, позволил её самой набирать горячую воду из бойлера (в мастерской был и паровой котел тоже для молота). Когда вода набралась я устроился в воде и запустил пузырики. Кайф! Маша тоже разделась и пристроилась рядом смущенно.

– Давай я вначале тебе спинки потру, – притянул я её тушку к себе, рассматривая состояние тела лучшего снайпера: – Ни фига у тебя синячище на плече! Надо заканчивать уже жечь зря патроны. Вон и коленки все ободраны. Запрещу вам пока на стрельбище ходить. Вам лучше теперь на грамоту налечь надо будет. Штабные занятия запущены...

– Царевич, а зачем ты все же в мастерских приказал спальню делать? – неожиданно спросила Маша.

– Так вот ради этого! Пузырики, вода горячая...

– Так шумно же! Молот когда стукает, все стены трясутся! – пояснила Маша: – Уж лучше бы в казармах спал, коли не хочешь во дворце! А мы бы тебе и так воды натаскали горячей.

– Так ночью же никто не работает, – отмахнулся я.

– А днем тоже спать надо! После обеда все баре спят!

– Не, днем я не люблю спать. Но мысль твою я понял. Заманиваешь в вашу женскую светлицу? Мне это еще без надобности, глупостями заниматься. А шум мастерской мне даже нравится. Мне наоборот тяжело, когда все слишком тихо. Давит на мозги. Тревожно на душе становится.

– Так у нас тоже шумно! – хихикнула Маша.

– Тогда тем более, нет смысла, – усмехнулся вот ответ я.

Маша уже решила сама приступить к своим обязанностям, схватив вехотку, как в ванную вломилась тетка Наталья.

– И что это ты тут делаешь бесстыдник? Да еще в такой бадье здоровенной?

– Моюсь Лексевна, а ты что подумала?

– А почему с девкой?

– Так не люблю с мужиками мыться. А чего? Для бесстыдств я еще мал. А вот спинку надо кому-то потереть.

– Ну-ка брысь отсюда! Я сама царевичу спинку потру! – прогнала тетку Машу. Маша ушла сердитая, но покорная. Ох, зря тетка ссорится с лучшим снайпером! Опасно это. Как бы династия Романовых не прервалась досрочно. Тетка скинула сарафан и сама ко мне залезла пузырики пробовать.

– А хорошо! – одобрила она новшество, потеснив меня в ванной: – Расслабляет. Большой ты выдумщик Алешка! И сказки ладные сочиняешь, сама слышала как ты врешь по вечерам в казарме своих потешных. Интересно врешь. Затейливо. Взял бы да и сочинил для меня пиесу. А то у меня театр только одну пиесу поставил, да больше и нечего играть. Да и та наскучила уже всем сразу. А так не хочется театр забрасывать. Почитай единственный на всей Руси! Ну-ка иди ближе, я же обещалась спинку потереть... Ой! Чего щекочешься бесстыдник? Этому тебя твои девки научили? Ужо прикажу их выдрать!

– Не, ты моих девок не тронь. Они тут не причем. Я и сам их не трогал. Малы еще. А ты большая Лексевна. Лет много, а мужика нет. Я подумал, что приласкать тебя так полезно будет для здоровья. По научному массаж называется. Это чтобы здоровье через ласки делать.

– В грех вводишь!

– Так ты сама мне спин трешь, так что? Массаж это не грех. Я же не прелюбодействую. Только глажу.

– Ох! Ты где-то не там гладишь, – раскраснелась тетка, толкаясь.

– Буль! Утопишь! – вынырнул я: – Ладно напишу я тебе пьесу для театра, только не топи меня. Моя пятка оказалась у нее между ног. Она машинально сама на нее навалилась и начала тереться клитором. Причем покраснела еще больше.

– Ух! Точно в грех с тобой войду! – вздохнула она.

– И не надейся! – усмехнулся я: – Никаких грехов. Только массаж для здоровья. И то по-родственному.

– А ну, как это? – разрешила она. Я уже начал с большим энтузиазмом теребить титьки четвертого размера, но еще в хорошей форме, оседлав её ноги. Потом шею размял, удобно устроившись на её груди лицом, а коленкой между ног. После чего перевернул её на живот, поставил на коленки и начал гладить спину и ягодицы. Потом рука проникла в интимную зону... Ес! Я заставил кончить эту тридцатилетнюю девственницу. Она аж застонала и притонула от кайфа.

– Стыд-то какой! – вынырнула она смущенная донельзя: – Экий ты баловник по женской части! С молодых да ранний...

– Я же говорю массаж!

– И кто тебя таким штукам учил?

– Сама придумалось, – пожал я плечами: – Ты же говорила что я выдумщик? А слово такое в книжке читал. Про лекарей.

***

– Господи! Да что они все долбят молотом? – простонала пытаясь заснуть Нимфадора: – Прикажи им Алеша что ли угомониться?

– Нет, у них еще не выполнен план по красам! – упрямо ответил я: – Через четыре дня я государю пообещал смотр устроить своего стройбата. А у меня кирас не хватает! Да и другая причина есть.

– Какая еще причина?

– А тетка моя после того как в ванне со мной покупалась, сильно меня полюбила. А вот шума не любит. Не хочу чтобы она тут прижилась в моих апартаментах. Я то думал смутить её, а ей наоборот понравилось массаж.

– Это такой как ты сейчас мне делаешь?

– Ой! Извини, это я машинально, – отдернул я руки от ее грудок.

– Так я не против.

– За то я против! Мала еще баловаться. Это тетка уже перестарок. Ей все можно.

– Тебе тоже все можно. Хорошо быть царем... – завистливо вздохнула Нимфадора.

– Думаешь царям легко?

– А чего трудного?

– А для чего царь нужен?

– Как для чего? – начала дурачиться Нимфадора: – Сладко кушать, почивать, сказки слушать...

– Ага и самых красивых девок мять! – усмехнулся я.

– Дык разве нет? – хихикнула она в ответ.

– Вот мы с тобой уже бухучет учили?

– Учили.

– И что там главное?

– Свести дебет и кредит. Чтобы значит доходы были больше расходов.

– Вот! А что пользы от царя? Ведь то что он много кушает и прочие удовольствия, это сплошной расход. А в чем доход? Доход в его власти! В организации чужой работы! Это значит его работа в том, чтобы кто плохо дело делает наказать, а кто хорошо поощрить. А если царь хорошо казнит и милует кого надо, но при этом и жрет поменьше, так от этого государству сплошной прибыток! Значит хороший царь это умеренный царь с мудрой головой. Как-то так...

Пока я философствовал, молот перестал бумкать и Нимфадора уже отрубилась в глубоком сне моментально. Философия для нее была отличным снотворным. А я только хотел развивать идею о том, что у мудрого царя люди поменьше воюют и побольше мирно трудятся. И все сыты. И бабы больше рожают детей. Ладно, посплю...

***

– Алеша пора вставать уже! Чего ты стонал-то? Али сон плохой?

– Точно, плохой. Ко мне во сне тетка пристала и говорит, пиесу мне почто не пишешь? У меня в тиатре нечего показывать!

– А и правда чего не напишешь? Времени нет?

– Да я с дуру пообещал. Дело не во времени. Одно дело вам байки травить, а другое дело тиатр! Там понадобится одобрение церкви! А я только всякую ересь нести могу. Церкви вообще ничего не понравится в принципе.

– Это пошто?

– А ты думаешь почему церковь так люто скоморохов гоняла? Даже смерти предавала.

– Это как-то не по божеским законам. Они вроде только радовали людей. Зла не делали.

– Потому что церковь живет по церковным законам, а не по божеским. А для церкви невыгодны конкуренты. Церковь хочет быть сама тиатром единственным для всех. Ничего личного, только бизнес.

– Грех такое говорить!

– Это не грех, говорить правду. Но опасно конечно. Ты права. С церковью бодаться пока опасно. Так что молчу-молчу.

– И пойдешь к заутренней молитве!

– Вау! Не охота как... ладно встаю.

***

Петер 1 шел пиная осенние листья, ботфортами, вдоль строя моих стройбатовцев, с удивлением разглядывая их форму.

– Какие-то они у тебя сильно потешные, – пробормотал он мне с досадой, остановившись: – И на что только деньги потратил? Что за скоморохи? Китайские добровольцы какие-то.

– Да что не так-то батюшка? – удивился я, оглядев стройбатовцев: – Все продумано. Ничего лишнего. Нормальная полевая форма. Парадной мы не шили.

– На кой им кирасы ковали?

– Чтобы пуля не брала!

– А если возьмет? – потянулся за пистолетом царь.

– Ясно дело возьмет, – испуганно ухватил я его за руку: – В упор же! А вот излетная уже не так опасна пуля. Не губи парней!

– А что это за дурацкое колесико приклепано к кирасе на пузе? – покрутил ролик государь пальцем у побледневшего стройбатовца.

– Сейчас все объясню! – сказал я: – Государь, дело в том, что это не пехота и не драгуны или кирасиры. Это инженерные войска! То есть войска не боевые, а войска поддержки. И им не надо нападать. Но им надо уметь защищаться хорошо. Поэтому спереди кираса, а сзади плащ-невидимка. Ну-ка боец залечь!

Боец сразу лег и накрылся капюшоном маскировочного костюма.

– Видишь государь, спрятался и невидно почти. Лежит себе куча непонятная.

– А колесо значит, чтобы по земле елозить по-пластунски? – кивнул царь.

– Точно! – согласился я: – Боец ползи вперед скрытно.

Тот шустро пополз, перебирая руками и ногами, едя пузом на широком медном ролике.

– Благодаря ролику он может быстрей ползти! – радостно похвастался я. Петр поморщился:

– Дурь все это Алеша детская! Пешком, али бегом все равно быстрей. Ползают только тати! Как ему воевать лежа? Что за солдат? Сразу в плен возьмут.

– А у нас специальное оружие придумано, чтобы лежа стрелять.

– Да лежа и не прицелишься!

– Он сможет. Я же говорю специально оружие. Боец, ползи на рубеж мишени и начинай огонь по условному противнику. Гляди государь на тех чучел в шведских мундирах!

Боец резво выполз на рубеж огня в тридцати метрах от чучел и приготовив свой пистоль к стрельбе крикнул "к бою готов".

– Я же говорил, что он даже и не целится! – воскликнул царь, глядя как боец держит пистоль двумя руками уперев в землю.

–Ему и не надо! Главное не упустить! – усмехнулся я: – Залп по мишени!

Щелкнул боек по капсулю, и сразу начала хлестать картечь по чучелам. Тот лишь только корректировал положение пистолета, направляя картечь в нужном направлении, и щурясь от дымового облака, которое росло вокруг него. После десятого щелчка, заряд закончился и боец вскочил.

– Боец Козлов залп закончил! – крикнул он, уткнув ствол вниз, на случай, если еще один остался заряд.

– Чисти оружие и вставай в строй! Пойдем пока батюшка посмотрим на чучела.

Мы пошли и царь с удивлением начал смотреть на издырявленные тряпки мундиров. Все пять чучел имели поражения.

– Вряд ли их бы это убило, – покачал головой царь: – Дырки мелки.

– Зато вывело из строя! – ответил я: – Раненый лучше мертвого! Выгодней ранить противника, а не убивать!

– Это почему?

– Раненый продолжает кормиться, получать содержание, его нужно вывозить. А вернувшись к себе, он будет сеять страх и панику своими рассказами о том как страшен враг. А если мы поймаем, то сможем допросить. Кругом выгода. А мертвый просто труп. И пользы от него только минус один. И лишний грех на душу.

– Настоящий солдат силен штыком! В строю! – начал поучать Петр: – Под барабан! Ать-два, сено-солома! На штык врага! Ура! Вот что такое солдат!

– Ты хочешь посмотреть штыковую атаку нашу батюшка? – пожал я плечами: – Так мы сейчас исполним. Стройотряд первый! Скрытно на рубеж штыковой атаки марш!

Два десятка бойцов с левого фланга накинули капюшоны на каски и развернувшись в линию упали и поползли по-пластунски на рубеж к чучелам, скользя невидимыми тенями среди листвы. Их лешачий костюм из овчины, был дополнен разноцветными лоскутами и желтыми листьями, и удачно сливался с землей. Не доползая метров двадцать до чучел, они выровнялись и напружинились к броску.

– Цирк! – фыркнул царь, покраснев, глядя на лешачий костюм: – Не вижу солдат! Где солдаты?

– Так в том и задумка маскировки, чтобы не видели. А то их бы перебили еще издаля ружьями! Атаковать что ли? – спросил я. Хер Пидер брезгливо кивнул. Стоящий неподалеку Алексашка ухмылялся своей рожей.

– Атака! – крикнул я. Они вскочили и бросились в рывке молча, перехватив по удобней топоры и лопаты. Те кому чучел не хватило просто остановились чуть пробежав, а те кому достались чучела, наработанными в упражнениях движениями ткнули в них ломиками и картинно срубили им тыквы топорами, с разворота. И ухмыляясь повернулись.

– Враг уничтожен! – доложил сержант.

– Сущие тати! – покачал с отвращением головой царь: – Нешто так воюют? Никакого благородства. Хуже башкирцев.

Он сплюнул. Солдаты мои приуныли. А я в принципе был доволен. Все шло по плану. Мои войска явно не вписывались в мировоззрение Хера Пидера. А значит он не отберет мои игрушки себе.

– Государь, так они и не должны воевать. Зато работают хорошо! Мы уже восемь мостов поправили, сто верст дорог сровняли! Редуты учились ставить, амбары, землянки...

– Для того и холопы годятся, – отмахнулся Петр: – И холопам не нужны не кирасы, не шеломы стальные! И пищали. Все руками делают. А ты кучу денег извел не понятно на что! Зачем им такое снаряжение? Лучше бы барабанов купил.

– Государь, так все продумано у них! Шеломы это их котлы для каши, кирасы это тачки для перевоза грунта. Ну-ка покажите работу!

Бойцы быстро сняли лешачьи плащи и вывернув их одели уже нормальные тулупы с капюшонами. Скинув шеломы и кирасы-нагрудники, они вдели в крепления рукоятки топоров, и встали наизготовку с тачками. Другие приготовились копать лопатами.

– Что строить что ли? Землянку али что? – робко спросил сержант.

– Да ничего не надо! – отмахнулся царь. Холопья работа ему была не интересна.

– Это все чем потешишь Алеша? – спросил царь меня.

– Нет батюшка это только начало! – ответил я: – У меня еще девки есть с ружьями. Знатно стреляют!

– Тьфу на тебя! Девок мне еще с ружьями не хватало! – сделал фейспалм Хер Питер: – Такие же лохматые небось? И лежа стреляют? Без барабанов?

Я радостно кивнул.

– Нет, не надо! – затряс в священном испуге Петр головой: – Мне такого и даром не надо. Вырастил мне тут целую шайку разбойников. Не вздумай более производит такое оружие! Которым можно лежа стрелять. Без честно это. Врага нужно честно заваливать трупами русских солдат. И мундиры поярче что бы были! С перьями павлиньими! И никаких кирас! А то заграничные враги совсем на порох потратятся. Разорятся бедняги...

Батюшка-тролль опять погнал свою либерастию про любовь к иноземщине. Или это у меня глюки такие? Звуковая галлюцинация.

– Батюшка, чем же мы тебе не угодили? Столько хитростей придумали! Ты же любишь разные хитрости технические от маглов?

– От англов я люблю! И от голландцев я люблю, и от немцев люблю! А эти русопятские хитрости я ненавижу! – забулькал Хер Пидер: – Это варварские хитрости!

– Ну пошли тогда в мастерские, я тебе покажу другие хитрости. Невоенные. Тебе понравится, – сказал я примирительно. Батя зашагал широкими шагами в сторону мастерских. А Алексашка подмигнул мне и сказал, что ему понравились мои бойцы. Хоть они и правда тати.

В свободной комнате мастерских, я устроил экспозицию новых мирных товаров. Первым делом завел граммофон. Батя сразу размяк и стал счастлив. Музыкальная шкатулка! Лучше чем у немцев! Да еще и говорит! И поет! Вот теперь он всем нос утрет! И его сразу зауважают!

– Вот это молодец Алешка! – обнял меня Петр: – Все-таки ты изобретатель знатный. Не то что воин. Вот этим бы и занимался, а не воинским потехам!

Я не стал спорить как ребенок об очевидной истине, что мой стройбат вынесет его Преображенский полк впереди собственного визга, как Кортес ацтеков. Я ведь ему еще и пулемет Гатлинга не показал. Чего пугать зря? Ну не нравится ему такая война. Без барабанов. Хотя стрельба пулемета хороший заменитель барабану.

– А вот батюшка самовар! Чай в походе кипятить! Поедешь на войну со шведом упакованным! И с самоваром и с музыкой! А вот лампа карасиновая! Горит лучше свечки! А вот шоколадный фонтанчик! Макаешь в него палец и облизываешь. Он всегда теплый и жидкий. Там мелкий мотор его постоянно качает. Нужно только в эту печурку щепку бросить.

– Нужная понимашь в походе вещь! – деловито кивнул Петр, макнув и облизав палец. И раскурил трубку.

– Кстати батюшка я тебе кальян сделал. Вот большой, а вот малый ручной. Гораздо лучше трубки. Ибо всю смолу вымывает из дыма. И зубы чище и здоровья больше. Аще рому туда в воду плеснуть, так еще и спиртом надышишься. И пьян и накурен!

– Отличный план! – обрадовался батюшка царь, затянувшись кальяном с добавкой рома: – Зело вижу заботу в сыне об отце! Ладно батюшка более не гневается на твои потраты. Да уж, теперь я порадую своих корешей заграничных!

Батя старательно изображал дикаря. Я уже пожалел, что не приготовил ему стеклянных бус и кольцо в нос. Может еще больше понравилось бы? Как такому про радио рассказать? Помрет еще от испуга. Или сожгет за колдовство.

Конфузия под Нарвой.

Ближе к январю я решил устроить полноценный новогодний праздник для себя. Ну и всех своих ближников. В большом ангаре установили елку как положено.

– Не кремлевская, но тоже не плохая, – одобрил я вид.

– Какая кремлевская? Хи! В кремле елки не ставили! – вмешалась Наталья Лексевна: – А чего ты два своих отряда куда-то угнал? Тем ребяткам тоже бы праздновать хотелось.

"Знаю я, что Ивашка Козлов из первого отряда тебе приучился массажи делать!" ехидно подумал я про себя и вслух ответил: – Это тренировочный зимний поход. За рудой медной. И польза и разминка. Одобряешь?

– Нет! Зачем тебе руда? – сердито ответила тетка: – Взял бы в Москве меди сколько надо!

– Мне не медь нужна а руда! С Урала. Там серный газ нужный для моей химии. Чтобы порох новый делать. Бездымный. А ребятам нужны тренировки в походных условиях.

– Померзнут! Душегубы побьют!

– Не померзнут! У них фуры теплые есть на санях. Будут греться по очереди. И тулупы отличные с валенками. И оружие справное. Ничего не случится с ними. Я бы сам поехал если бы пускали от сюда.

– Мал еще! Тебе только десять лет! И почто мне пиесу так и не придумал?

– Давай я тебе новогоднюю пиесу придумаю? Называется "12 месяцев". Сказка. Только попам не понравится. Там про волшебников. Опять скажут язычество. Я ведь уже говорил почему не пишу. Попы ругать будут, чего не напишешь.

– А ты про благолепное и библейское напиши!

– Тогда вообще анафеме предадут за ересь! – отмахнулся я: – Попы очень ревнивы к своим делам. Даже елку на рождество обзовут язычеством наверное. Веселье не любят. А скучно писать я не люблю.

***

Праздник прошел достойно. И "12 месяцев" поставили и оливье получилось и рыба под шубой. И даже шамапанское было. А еще я написал пьесу про "Иронию судьбы". Наташе очень понравилось, и она пообещала сразу её поставить побыстрей.