Текст книги "Закон Дальнего космоса"
Автор книги: Андрей Синицын
Соавторы: Дмитрий Байкалов
Жанр:
Космическая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 27 страниц)
Молчаливое противостояние робота и его создателя было прервано писком динамика компьютера.
– Гравитационные девиации, – сообщил синтезированный голос коммуникатора. – Тяга паруса передалась кораблю, возможны непредвиденные вибрации.
– Вашу мать! – Инженер наконец понял, что напуган. – Раньше не могли сказать? Почему я должен дергаться из-за такой ерунды?
Кто должен был говорить раньше, инженер не уточнял. И с тяжелым чувством пошел на смену навигатору. Вахта есть вахта.
У навигатора дрожали руки. Уже второй день он не мог отделаться от мысли о сумасшествии. После того, как генерал Груши, встав с наполеоновского барабана, громко икнул и застыл в той позе, какую придал ему навигатор в модельной программе. Поле битвы при Ватерлоо, воспроизведенное с точностью маньяка, еще вчера было макетом. А сейчас, несмотря на застывшие пластиковые фигурки, на покрашенные бронзой игрушечные пушки, на коней с синтетической гривой, несмотря ни на что, это поле изменилось и стало ЖИВЫМ. Как будто навигатор смотрел не на творение своих рук, а поднялся на монгольфьере и наблюдал реальное поле битвы. Это ощущение овладело им на мгновение. Секунда, и исчезло чувство, что великая битва при Ватерлоо произойдет именно сейчас, что после первого яростного залпа пушек, замечется прислуга с банниками, закричат раненые лошади, засуетятся санитары и хмурые полевые хирурги возьмутся за ампутационные ножи. И что Наполеон, глотая сопли и слезы, проиграет свою последнюю битву. Но это внезапное чувство, улетев, оставило тянущую боль в груди. Что-то среднее между холодным страхом и восторгом. Как будто из далекого детства прилетело оно, из страшных сказок и непонятных взрослых фильмов про Планету Бурь и Чужих.
Навигатор, постояв немного над макетом, наконец решился. Сел за свой рабочий стол спиной к игрушечному полю битвы, выбрал из недоделанных солдатиков одного самого трудного, улана с конским хвостом на каске, и принялся аккуратно счищать одному ему видные неровности. Через минуту мысль, что он скорее сумасшедший бездельник, чем член межзвездной миссии, полностью захватила его. Рывком встав из-за стола, навигатор рукой смел все на пол. И, отвернувшись к переборке, попытался заснуть на своей узкой койке. Но сон не шел. Чем больше он старался забыться, тем сильнее овладевали им тоска и ощущение, что он теряет что-то очень важное. Как будто у ребенка забирают любимую игрушку. Так он пролежал довольно долго, время от времени впадая в забытье, вернее, в тревожный сон без сновидений, не приносящий отдыха. В конце концов он не выдержал и, приведя себя, насколько мог, в порядок, пошел в рубку, хотя до его вахты еще оставалось много времени.
– Здоров.
– Да виделись сегодня уже, – отозвался Стас. – Чего не спится?
– А сейчас ночь? Я как-то совсем с ритма сбился, с тех пор как мы парус развернули. Как вахта? – Дмитрий понял, что ему сейчас больше всего хочется просто так поболтать ни о чем.
– Да что вахта. – Капитан расслабленно откинулся в своем кресле. – Кроме того, что наш парус наконец потянул – ничего. А теперь вообще до выброса – одно безделье.
– Ну не скажи, какое безделье? Реактор выводить когда? Два дня осталось!
– Дима, ты же и сам понимаешь, что процедура плевая! Открыть грузовой люк и снять крепление? Это что, работа? Он-то, родимый, дальше пойдет по инерции, пока нас парус в сторону потихоньку тянуть будет. Да что я тебе рассказываю! Это ты не хуже меня знаешь.
– А если не пойдет? – Навигатор сам испугался такого вопроса.
– А почему не пойдет? – возразил капитан, скорее, по инерции. Он понял, что вопрос совсем не праздный. – Ты тоже чувствуешь это? – продолжил капитан через мгновение.
– Я чувствую ЧТО-ТО, – кивнул навигатор. – Я только не могу сказать, что именно я чувствую. Так, одна необоснованная тревога и…
– Что “и”? – Стас жестко посмотрел на навигатора. – Что у тебя кроме тревоги?
– Я устал, Стас. Мне все надоело. Нет, ты не подумай, не работа. Мне почему-то не хватает простого общения. Помнишь, первые месяцы мы не сидели по своим каютам, а разговаривали, спорили. Все думали, что же нам зонд сообщит из-за горизонта. И спали хорошо, и солдатиков мне было интересно лепить. Прямо как в детстве.
– Но это естественно, мы же не можем весь полет говорить об одном и том же. Ведь потому психологи и надеялись на наши увлечения. Иначе мы бы тут все свихнулись.
– А я и чувствую, что свихнулся! – Дмитрий неожиданно резко воспринял слова капитана. – Игрушки мои дразнят меня! Рожи корчат, воевать собираются.
– Ты о чем это?
– Я имею в виду то, что у меня бред начинается! Тривиальные визуальные галлюцинации, – сказал навигатор, и ему стало легче.
Все – обратного пути нет. Он признался. А дальше уже все пойдет само собой.
– У тебя тоже? – Стас произнес это, и у него даже слегка перехватило дыхание.
– Что значит “тоже”?
– Знал бы ты, ЧТО мне иногда видится, – сообщил капитан радостно. – Вариант массового психоза рассматривать будем как маловероятный. Другие мысли есть?
– Конечно, есть.
– Излагай.
– В испорченные продукты я мало верю, желудок бы первым отозвался. А вот в то, что система кондиционирования и регенерации воздуха может барахлить – это запросто.
– Разумно, – согласился Стас. – Будим Андрея?
– Ты капитан, тебе и будить… Но давай мы ему не…
– Нет, Дима, не надо тут тайны разводить. Вдруг и у него, а он молчит?..
“Вот, блин, пионер – всем ребятам пример!” – подумал навигатор, но ничего не сказал.
Инженер, оказалось, и не думал спать. Объяснять ситуацию долго не пришлось. Пробурчав что-то про “слишком мнительных капитанов с навигаторами”, Андрей согласился свою вахту посвятить проверке воздушного цикла.
Решение было принято – казалось, что уже одного этого было достаточно, чтобы поднялось настроение. Идея испорченной системы обеспечения дыхания давала призрачную уверенность, что все идет нормально и любые нештатные ситуации можно быстро ликвидировать. Капитан заснул легко, хоть и привязавшаяся песня из архаичного мультика продолжала досаждать.
В технологической зоне “Ермака”, расположенной в центре бублика, царила невесомость. Инженер начал с формального осмотра. Легко оттолкнувшись от переборки, где основная и дублирующие трубы воздуховодов уходили в жилую зону, Андрей медленно заскользил вдоль отсека. У каждого стыка приходилось притормаживать. На второй остановке легкий тестер – течеискатель – выпал из рук и по инерции полетел дальше. Инженер поплыл вдогонку. Но когда его рука уже коснулась тестера, тот, нарушая законы физики, двинулся в обратном направлении, по пути зацепив инженера по носу. Чертыхнувшись, Андрей бросился за ним, не особо задумываясь о гравитационных парадоксах. У самого выхода из отсека тестер, словно шар на бильярде, карамболем от трех стен, ускоряясь, опять ринулся в глубь галереи. Совершенно потеряв самообладание, Андрей попытался развернуться, но больно ударился плечом об острый угол, что его немедленно отрезвило, и он прекратил неразумные гонки.
– Идиот, – отругал он сам себя. – Говорили же мне – галлюцинации! Вот оно.
Успокоившись, он посмотрел туда, куда убежал шкодливый тестер. “Очевидно, где-то за трубу завалился, а у меня на этой почве…” Тут инженер увидел, что из-за блока гироскопической стабилизации тихо, как рыба в аквариуме, показался желтый прямоугольник тестера. И, казалось, этот примитивный электронный прибор заметил, что инженер за ним наблюдает, ехидно мигнул индикатором и юркнул назад, скрывшись за блоком.
– Ы-ы-ы… – прогудел инженер и устремился в погоню…
Капитан не мог заснуть. Его беспокоило, что теперь, когда наступает самая ответственная фаза миссии, он начинает терять контроль над происходящим. В конце концов ему удалось убедить себя в том, что он просто устал, и сон начал побеждать. Но тут, совершенно по-варварски, с искажениями, заорала внутренняя связь. Капитан, как по тревоге, ринулся в рубку.
В рубке было включено все возможное освещение. На пульте управления стояли стаканы с мутноватой жидкостью. Робот-андроид, творение инженера, ловко выстукивал своими клешнями на этих стаканах мелодию. Ту самую, из мультика. А по полу, воздев руки в пионерском салюте, вышагивала миниатюрная армия Наполеона. Дойдя до переборки, она гремела пушечным залпом и, совершив маневр “кругом”, маршировала обратно. Капитан, все еще надеясь, что он не сошел с ума, огляделся. Слева от двери, прислонившись к стене, сидели инженер и навигатор. В руках у них были такие же стаканы. Навигатор орал в микрофон внутренней связи, как павлин в брачный период.
– Капита-ан! – обрадовался инженер, не очень четко выговаривая слова. – Скока ждать! Заходи, и тебе нальем.
Навигатор, подняв стакан, тоже всем видом показывал: “Заходи, нальем!”
Капитан собрался навести порядок немедленно. Но стакан взял.
“Какой мерзкий самогон”, – пронеслось у него в голове. Выпил и сразу стало легче.
– Ну и?.. – выдохнув и пожевав кусочек какого-то сухого корма, предложенный навигатором, спросил капитан.
– А вот и “и”! – Оттолкнувшись от стенки, инженер сел по-турецки, так, чтобы видеть капитана. – За все надо платить, кэп! Вот мы и платим наконец!
– За что? – не понял Стас.
– За то, что мы тут почти два года выпендривались! Первопроходцев Вселенной строили! А не будете ли так любезны, ах, Космос, ах, Миссия. Три козла в пустоте друг перед другом изображали козлов! – Инженер не дал раскрыть рот капитану, который хотел возразить. – Ты думаешь, хобби наши драные, это чтобы продержаться? Нет! Это чтобы перед другими красоваться! Да я за разговор нормальный с вами обоими своего Мухомора на слом отдам!
– Какого мухомора? – удивился Стас.
– Робота своего! Эй, Мухомор! – позвал инженер.
– Слушаюсь, ваше высокопревосходительство! – Робот перестал барабанить по стаканам и повернулся к хозяину. По стойке “смирно”. Войска вразнобой пискнули: “Ура!” – и опять пальнули из пушек.
– Доложи свою жизненную функцию!
– Служить всегда, служить везде, передвигаясь по указанному маршруту! – отрапортовал андроид и сделал книксен.
– Он у тебя что, девочка? – с вызовом осведомился навигатор.
– Почему девочка? – обиделся инженер.
– Книксены девочки делают.
– Мухомор, отменить книксены.
– Есть отменить книксены! – сказал робот и сделал книксен.
– Приседать не надо! – рассердился рассердился. – Кто тебя научил?
– Есть не приседать! – гаркнул Мухомор и опять присел в книксене.
– Вот зараза! Слушай, почему все так? – вмешался навигатор. – Не как у людей! То какая-то… э-э… неустановленная личность краски мои портить начала, то солдатики маршировать стали. Ты бы видел, что мне генерал Груши Устроил!
– Думаю, это аккумулятор слабый, – невпопад ответил Стас.
– В мозгах у нас аккумулятор сел, – грустно произнес навигатор. – Вот и бредим. Оркестр! Вальс! – Он отдал команду войскам. Вернее, военным музыкантам, стоявшим в арьергарде. Те заиграли все ту же песню о неуклюжих пешеходах. – Ну что, думаешь, мы в своем уме? – без особой надежды в голосе спросил навигатор.
– Нет. – Капитан решил закончить свою мысль. – Я думаю, у робота аккумулятор слабый. Когда он орет, току не хватает его в вертикальном положении держать.
– Всегда умен был! – процитировал инженер и, тяжело поднявшись из положения по-турецки, подошел к Мухомору.
– Скажи: “А”.
– А.
– Крикни: “А!”
– А! – рявкнул робот. Без книксена.
– Вот видишь – не то, – повернувшись к капитану, заключил инженер.
– Скажи: “А-А-А-А!” – приказал капитан роботу. Мухомор не отреагировал.
– Я кому говорю, Мухомор! – нахмурился капитан.
– Экипажем своим командуй! – цинично ответил робот. И попытался скрутить фигу шестеренчатой лапой-клешней.
– Скажи: “А-А-А-А!” – продублировал инженер.
Мухомор, как будто с раздражением, завыл: “А-А-А-А” и присел.
– Он запрограммирован только меня слушать, – объяснил Андрей капитану. – Прости хама.
– Надо разобраться, кто из вас хам! Такому разнузданному поведению учить оборудование. – Капитан и не думал сердиться. Даже на то, что робот, демонстрируя независимость, стал чесать свой механический зад.
– Нет, вот с такими людьми я пролетел пол-Галактики! – воскликнул навигатор. – У робота батарейки барахлят, и они тут дискуссию развели, а то, что у меня солдаты пошли – не колышет! Они же не живые! Я их сам делал.
– Не надо моего Мухомора обижать, – оскорбился инженер, – он тоже не живой! И я его тоже сам делал.
– Это кто тут не живой?! Кто не живой? – возмутился Мухомор и присел в книксене. – Если мне пожлобились поставить нормальное питание, так я уже и не живой?!
Капитану показалось, что еще мгновение, и он начнет биться головой о переборку. С некоторой тоской он глянул на свой стакан, уже даже высохший. Инженер перехватил взгляд и отдал приказ Мухомору:
– Прекратить балаган! Пойди, Демьяна проверь и продукт принеси.
На удивление, Мухомор послушался и беспрекословно направился к выходу из рубки.
– Ты к какому Демьяну отправил его? – поинтересовался капитан.
– “Демьян Бедный”, перегонный куб моей собственной конструкции. Я на второй месяц миссии понял: ни-а-си-лим!
– А Демьяном Бедным ты его почему назвал? – спросил было капитан, но сразу же добавил: – Что, и правда?
– Ну а как? Из чего же еще?
Стас аккуратно и быстро поставил стакан и тщательно вытер руки об пол.
– Скажи, что не надо. – Капитан поднялся, подошел к пульту и набрал на клавиатуре главного компьютера код. Разблокировал капитанский сейф, который скрывался под одной из панелей пульта.
– То, что не осилим, я подозревал еще до старта, – заявил он, извлекая бутылку коньяку. – Нет, стаканы поменяйте, звездонавты хреновы.
Навигатор удалился куда-то в поисках стаканов, а инженер, воспользовавшись паузой, проверил тестером батареи робота, который так никуда и не ушел.
– А и в правду, аккумулятор не того, – сообщил с удовлетворением Андрей. – Дурацел китайский.
– Он давно у тебя такой… – капитан замялся, подбирая слово, – шустрый?
– Да вот… Сегодня, пришел я в рубку, а тут… Концерт народной самодеятельности. Он еще вчера был куском железа. Программа не шла, шаговики вообще не подключены до сих пор.
– Разговаривать в третьем лице в присутствии этого лица – дурной тон, – вмещался Мухомор.
– Секунду! – У капитана родилась идея. – Я сейчас!
Вернулся он почти сразу, смущенно улыбаясь и держа в руках гитару.
– О-о-о… – застонал навигатор, – только не это! Тошнит от твоего бренчания!
– А почему ты раньше не говорил? – покраснел от обиды капитан.
– Так опять же! – Навигатор поднял указательный палец, очевидно, для убедительности. – Рафинированных. звездоплавателей корчили! Ты бы взял по-человечески из Высоцкого что-нибудь спел. А то брынь-брынь…
– Да что вы все такие злобные! – с горечью в голосе произнес Стас. – Два года вы сами из себя корчили сынов Земли в марсианских яблоках, а теперь что?
– А врать больше нет смысла.
– Что значит – нет смысла врать?! – вскипел Стас. – Тьфу на вас, совсем я тут с вами… Я не то хотел сказать!
– То, то! – Навигатор зашелся от искреннего незлобного смеха. – Слово не воробей.
– Ну вас к черту! – Капитан сделал вид, что обиделся. – Вы бы лучше сказали мне: что здесь происходит? Чья работа?
– Да неужели не ясно? – Инженер искреннее удивился. – Мы прилетели. Плылм, плыли и приехали!
– Куда? – не понял капитан.
– А куда летели, туда и прилетели, – включился в разговор навигатор. – Мы же два года перли в неведомый мир? Вот и получи! Делал, как последний идиот, этого Мухомора – вот и прилетел туда, где мечта сбылась! А скажи, какой маньячный создатель солдатиков не мечтал бы увидеть их в бою? А? Вот, прилетели! Стирана детства!
Навигатор залпом выпи, л остатки самогона и долил в тот же стакан коньяка.
– Тогда я точно сыграю “Чакону” лучше всех, – заключил капитан и взял гитару в руки. Потом заиграл. Мелодию из мультика. Мухомор, как ярый джазмен, кинулся к стаканам на пульте и стал подыгрывать. Армия Наполеона, устроившая бивачный лагерь и пытавшаяся настрелять зайцев в дебрях коврового покрытия, встрепенулась, стала торжественным строем и опять зашагала туда и обратно по рубке. Капитан прекратил концерт лихой кодой и в сердцах плюнул на пол.
– Вот! Всем как людям, а мне? Вот оно, исполнение желаний. В гробу я видел эту Чебурашкину песню!
– А кто тебе сказал, что исполняются НАШИ желания? – Навигатор сунул стакан в клешню Мухомору и пошел к иллюминатору. – Эй, ты! КТО ты там! ЧТО ты делаешь с нами? – Он грохнул кулаком по холодному ситаллу. – Отзовись!
– Это ты кому? – спросил Андрей. – С Всевышним общаешься?
– Это я так. Надо же спросить у кого-то.
– Ребята, давайте выпьем, – грустно предложил капитан.
– О! – Инженер восторженно поднял указательный палец. – Наконец! Наконец, почти охренев за два года ожидания, я услышал слова настоящего капитана.
– А что до этого ты делал? – Капитан собрался обидеться. – Я что, глупости говорил до сих пор?
– Мы все до сих пор, когда собирались вместе, говорили очень умные и ответственные речи, – инженер решил высказать все наболевшее, – о гитарных творениях Паганини, про Ватерлоо это дурацкое. Ой какие вина пили во Франции в девятнадцатом веке! Ах, Тамерлан, ах, Тимур!
– Какой Тимур? – не понял Дмитрий.
– А кто там? – искренне удивился инженер.
– Там – Талейран и Марат! – Навигатор стал раздуваться, как том большой энциклопедии. – Если ты об истории Франции.
– Клал я с прибором и копотью из ободранной дюзы на твою Францию с ее историей! – Андрей был неподражаем. – Вы пургу несли несусветную, а я терпел! Пукнуть боялся захотеть, слушая ваши заумные речи!
– А теперь не бойся! – обрадовался непонятно чему капитан. – Самогон твой все равно ничто не перешибет! Я-то, олух, думал, вы такие все рафинированные, университеты кончали, а я всего-то лётное и Крымскую войну. Да потом пять лет на это корыто учился.
– Так. – Навигатор не захотел отклоняться от основной темы. – Вы о чем, мужики? Вы забыли, что вокруг тут творится?
– А! – махнул рукой капитан. – Как началось, так и кончится. Тебя что, твое войско достает? Отдай ему команду – пусть Бастилию возьмет. Нет, лучше пусть строит апроши. Нет! Неправильно! Пусть оно нашим против турок помогает. Кстати, ты почему этих уродов делал, а не наших? Матроса Кошку, например, или майора Зорича?
– А я думал, что рассказами о наполеоновской Франции хоть как-то смогу подняться до твоего уровня. Ну, не то чтобы подняться… Хотел показать – я тоже не абы что! Хоть и не понимаю в гитарных строях… – Казалось, навигатор хочет выговориться. – Мы перлись за полсветовых дня от Земли, чтобы прорваться в другой мир. Мы пытаемся понять, что собой представляет Вселенная, а сами не можем даже разобраться, как себя вести друг с другом! Боимся, боимся и боимся. Быть собой боимся!
– Так, ты опять начинаешь думать вселенскими категориями, – остановил его капитан. – Неужели ты считаешь, наше поведение в полете имеет хоть какое-то значение для того, что мы называем Космосом. Надо разделять понятия. Выпьем.
Потом еще выпили – за успех миссии, потом – за дам, потом инженер с разрешения навигатора учил кирасиров прыгать через карандаш, а навигатор, в свою очередь, заставил Мухомора нарисовать колоду атласных карт и тут же продул ему в дурака. Но кураж как-то постепенно проходил. Привычка следовать четко отлаженному расписанию делала свое дело.
– Так, – прервал уже угасавшее веселье капитан. – Пока мы тут, оно там!
– О, наконец впервые за все время ты, Стас, по-человечески команду отдал.
Несмотря на совершенно иррациональные события, экипаж ни на секунду не забыл о том, что до одного из главных событий полета – расстыковки с реактором – осталось совсем немного. О часовой готовности сообщил звуковой сигнал главного бортового компьютера, моментально вышибив хмель.
– Так, цацки свои по каютам. – Капитан теперь был конкретен и строг. – И немедленно по местам.
Процедура была проста. Разгерметизировать грузовой отсек, открыть створки внешнего люка и вывести реактор за пределы корабля. Дальше – увлекаемый парусом “Ермак” пойдет по пологой дуге, а реактор продолжит свое движение по прямой к точке инициации.
– Всем держать связь, никаким проходящим сквозь стену, летающим и несущим чушь личностям не верить. Работать строго по инструкции, – капитан отдавал приказы по внутренней связи. Сам он расположился в кресле у главного пульта.
– Есть держать связь. – Навигатор был рядом, но общался только через коммуникатор.
– На месте, – сообщил инженер.
Задача инженера была самой сложной. Облачившись в скафандр, он должен управлять выгрузкой реактора прямо из трюма.
– Скафандр проверен и загерметизирован. Нахожусь в грузовом.
– И как там? Забрало не потеет? – спросил навигатор.
– А почему оно должно потеть? – удивился инженер.
– Не засорять канал! – резко сказал капитан. Потом добавил: – И почему?
– У пьяного водителя всегда окна в машине потеют.
– Шутник, – заметил капитан. – Инженер, пятиминутная готовность.
– Есть пятиминутная готовность.
Через пять минут началась разгерметизация. Воздух из грузового отсека зашипел и испарился в открытом космосе туманным облачком. Индикатор скафандра показал нулевое давление в отсеке.
– Есть разгерметизация, – сообщил инженер.
– Пошла команда на люк, – не очень понятно информировал капитан.
– Створки отбыты. К расстыковке готов.
Над инженером распростерлась угольная чернота космоса с неживым светом рассыпанных звезд.
– Навигатор, доложить готовность.
Несмотря на то, что на экран были выведены все необходимые данные о полете, процедура требовала многократной проверки.
– Траекторию подтверждаю. Ускорение в норме, – спокойно ответил навигатор.
– Отдать груз.
Инженер набрал комбинацию цифр на клавиатуре контроллера. Зажимы, крепко державшие станину реактора, плавно отошли в стороны.
– Груз раскреплен. Подтвердите разрешение на вывод из трюма. – Инженер приготовился включить систему, выводящую груз за пределы корабля.
– Подтверждаю, давай! – Капитан, видимо, уже устал от штатных команд.
– Сейчас мы его, родимого, – вторил ему инженер, запуская агрегат. – Двадцать процентов мощности на подъемник, перемещение груза началось.
– Молодец, траектория – норма, – уведомил навигатор.
– Прохожу срез трюма. – Инженер строго следовал морской терминологии, непонятно почему укоренившейся в техдокументации “Ермака”. – Мощность – единица, смещение – ноль, – безжизненно сказал он спустя мгновение.
– Повтори. – Голос капитана дрогнул.
– Повторяю, я подал всю мощность на манипулятор. Эта хрень висит и не двигается. Стас, по-моему, у нас полная…
– Не спеши делать выводы. Увеличивай мощность.
– Есть увеличить. Прошу разрешения превысить.
– Разрешаю превысить в два раза. – Фраза предназначалась скорее регистратору голоса, чем инженеру.
– Превысил, перемещение – ноль. Стас, ты ведь сам не веришь, что оно пойдет – надо решать.
– Что решать? – Капитан тяжело вздохнул. – Приплыли…
Через некоторое время, когда и утроенная мощность на манипуляторе не сдвинула с места висящий в черном ничто реактор, капитан в отчаянии погрозил кулаком в иллюминатор.
– Груз – штатно, – внезапно сообщил коммуникатор голосом инженера. – Отделение груза за срезом отсека произошло.
– Траектория – норма, – это навигатор сообщил о том, что реактор идет в нужном направлении.
– Навигатору – вахта, остальным – отдыхать, – сухо известил капитан. – Навигатор, подготовь отчет в ЦУП.
Уже выходя из рубки, он погрозил кулаком в темноту иллюминатора еще раз.
Время, считавшееся на “Ермаке” ночным, прошло спокойно. Солдатики, которых навигатор сгреб в коробку, не шебуршились, Мухомору было строго-настрого приказано спать, и он свернулся калачиком на полу. Капитана не тянуло к гитаре. Навигатор во время вахты в который раз сверял данные по траектории реактора с расчетными. В ближайшие сутки, совершив поворот с радиусом в сотни миллионов километров, “Ермак” должен будет выйти на обратный маршрут к Земле. Но еще предстояло после формирования черной дыры забросить туда зонд. Если получится.
От работы и невеселых мыслей его отвлек инженер.
– Знаешь, Дима, – он сел в кресло капитана, рядом с навигатором, – меня одно мучает: почему мы не свихнулись? Ведь еще совсем недавно, скажи мне кто, что произойдет такая… э-э-э… девиация, я бы только рассмеялся. А тут…
– А я особо не удивляюсь…
– Не удивляешься солдатикам ходячим? Мухомору этому глумливому? – Андрей покачал головой. – Когда тестер стал со мной в прятки играть, мне не до смеха было. И сегодня в трюме… Ты знаешь, мне казалось, что кто-то смотрит на меня сквозь створки люка. Смотрит и думает, какую бы еще шутку с нами сотворить.
– Кто смотрит? Лично его величество Открытый Космос?
– Я уже думал о том, почему именно сейчас он стал с нами так играть, – не заметил вопроса инженер. – Скорее всего потому, что мы наконец по-настоящему одни. И никто ему не мешает.
– Я не очень понял, что ты имеешь в виду, – поднял брови навигатор.
– Ну, я думаю, что захоти он поиграть с нами на Земле, это было бы, как игра с муравейником. Игра с безликим множеством. А в игре нужна, ну как бы сказать проще, компания хорошая, а не миллиарды безликих муравьев.
– А что, в Центр – ни слова? Мы же в ситуации, которую даже и критической не назовешь.
– Да сообщи мы в Центр, что тут происходит, я думаю, миссию свернули бы в пять минут.
– Да как ее свернешь? Мы же пока всю баллистику не пройдем – не вернемся. Где горючего напастись на такие развороты? Нет! Будем мы еще два года домой топать. И с роботом в солдатиков играть.
– Если надо, нас распылят на пол-Галактики. Неужели ты думаешь, что не предусмотрено самоуничтожение, если что не так? Реактор наш – опасная игрушка. Не дай Бог с такой на Землю вернуться, да еще с экипажем без мозгов. Вроде нас.
– Да перестань ты нудеть, – обиделся навигатор. – Во-первых, мозги у нас пока в порядке. Во-вторых, они настолько в порядке, что мы на Землю ни слова не сообщим до возвращения. А в-третьих… У тебя не возникло чувства восторга от происходящего? Ведь мы же за этим и премся сюда, за этим! Фиг с ним, с реактором, он вон пилит себе по прямой. Сделает дыру или нет – неизвестно. Но мы уже дотронулись до него.
– До него? – инженер вопросительно наклонил голову. – До кого?
– До того! Мы прикоснулись к чему-то такому, после чего жизнь будет уже другая. У всех.
– Ты оптимист. А если ни завтра, ни потом уже ничего не повторится?
– Да ну тебя! – Навигатор беззлобно кинул в инженера скомканным листком бумаги. – Ты за два года хуже своего робота стал. Так и есть – зануда. Радоваться надо.
– Приготовиться! Сигнал на активацию реактора. Начиналась самая важная фаза миссии.
– Есть сигнал на активацию. – Инженер, не колеблясь, нажал кнопку.
Долгих пятнадцать секунд сигнал идет к реактору. И спустя это время придет первое свидетельство о том, что реактор сработал.
– Пятнадцать, четырнадцать… – Навигатор, не отрываясь, смотрел прямо перед собой, на главный иллюминатор рубки. Сейчас он был черен – заранее введена система защиты.
После отсчета “один”, навигатор произнес: “Сейчас”. Белый свет вспышки сверхновой пробился даже через черноту иллюминатора и осветил все в рубке мертвым светом. Как будто от шквала, парус наполнился силой, и тяга передалась кораблю не мягким прикосновением, но сильным ударом. “Ермак” метнулся за парусом, как утлое суденышко. Реактор породил сверхновую. И сейчас, сжигая в немыслимом пламени атомы, эта сверхновая сворачивалась в черную дыру.
– Инженер, доложить готовность зонда. – Казалось, капитан никак не отреагировал на буйство материи за бортом. – Навигатор, доложить отклонение от курса.
– Зонд к запуску готов, грузовой отсек открыт. Эта процедура обходилась без оператора в трюме.
– Отклонение – ноль. – Навигатор просто передал то, что сообщил ему бортовой компьютер.
– Зонд – старт! – произнеся это, капитан понял, что тот, кто составлял инструкции, слегка просчитался. Очень плохо звучала команда.
– Зонд раскреплен и запущен, – бесстрастно сообщил инженер.
И тут взвыла сирена критической опасности. “Ермак”, несмотря на развернутый парус и приличную скорость в направлении Земли, совершил невероятное. Вопреки всем законам механики корабль двинулся к сгорающей сверхновой. Обгоняя зонд. Нарушая все мыслимые и немыслимые правила и законы.
– Инженер, доложить тягу паруса. – Капитан был спокоен. Казалось, что нештатная ситуация только и существует для того, чтобы капитан мог проявить свою невозмутимость.
– Тяга паруса – ноль, – сообщил инженер. Именно сейчас, увлеченный чудовищным потоком света от аннигилирующего реактора, парус должен тянуть во всю мощь. Но парус, несмотря на гордые очертания, был бесполезен.
– Навигатор, определить нашу траекторию!
– Уже определил. Мы несемся прямо в дыру.
– Время до точки невозврата? – Капитан понимал, что шансов нет. Даже если и удастся маршевым двигателем прервать это безумное падение, то вернуться домой – нет.
– Время – пять минут, ускорение – три же.
Последнее навигатор мог и не говорить – команда на себе ощущала, как перегрузка сдавливает грудь, как тяжелеют руки и ноги.
– Навигатор, рассчитать оптимальную траекторию ухода на маршевом.
Это был последний и единственный шанс. Шанс бороться, но не выжить.
– Стас, лучше упасть в дыру, чем сдохнуть от голода! – Навигатор хоть и возразил, но команду начал выполнять. Через несколько секунд объявил: – Траектория готова.
Капитан молча ввел данные в компьютер и кулаком хлопнул по кнопке запуска маршевого двигателя. Рев плазменной струи, вибрация корпуса – все говорило о том, что двигатель работает.
– Навигатор, доклад постоянно!
– Отклонение – ноль!
– Что значит “ноль”? – капитан взревел, хотя прекрасно понял слова навигатора.
– Это значит, что начхать ему на наш двигатель. – Дмитрий произнес это так, как читают приговор.
– Переключиться на штурвал! – Капитан перевел все управление “Ермаком” в ручной режим.
Пытаясь хоть как-то прервать падение в бездну, Стас стал раскачивать корабль вектором тяги маршевого двигателя. Перемещая рукоять штурвала влево-вправо, он ждал отклика корабля. Но “Ермак” летел, как утюг, выброшенный из окна – безнадежно и прямо. Вперед, вперед к угасающей рукотворной звезде, давно уже опередив зонд. И унося надежды на возвращение домой.
– Да отпусти же ты нас! – непонятно кому закричал капитан. – Отпусти нас! Зачем мы тебе?
Корабль несся, ни на что не обращая внимания.
– Отпусти! Я тебе собаку куплю! – Стас произнес это мягко. Как ребенку.
Внешне ничего не изменилось. Ни толчка, ни ускорения, которое должно было превратить экипаж в студень, ни напряженного рева двигателя, ни истерики всех систем контроля, ничего…
– Отпустил, – прошептал навигатор. – Мы летим домой.