Текст книги "По загадочным местам России"
Автор книги: Андрей Перепелицын
Жанры:
История
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)
Летом 1996 года в газете «Труд» была опубликована небольшая заметка, из тех, что журналисты зовут информашками. Привожу ее практически полностью, сохраняя даже орфографию:
«Летом 1996 года в окрестностях аула Тхагапш студенты Ростовского университета обнаружили животного, очень сильно напоминающего… живого динозавра. Как утверждают очевидцы (студенты – люди грамотные), чудовище – вылитый маленький пронтозавр, всего метра два в длину. Они столкнулись с ящером случайно, в тот момент, когда у них не было фотоаппарата, на горной тропе у пещер, которые собирались обследовать. Пока бегали в лагерь за камерой, след чудовища уже простыл. Разыскать его, несмотря на все старания, не удалось. Конечно, эту ситуацию, распространенную сочинской прессой, можно было посчитать обыкновенной газетной «уткой», если бы не одно обстоятельство: жители аула Тхагапш говорят, что неоднократно видели змея. Кстати, его образ присутствует и в эпосе адыг-шапсугов, населяющих этот район»[51].
В среде аномальщиков она не осталась незамеченной – и, как водится, пересказ ее стал кочевать из публикации в публикацию с соответствующими наукообразными комментариями. Об уровне их говорит уже то, что в подавляющем большинстве случаев не была исправлена даже явная опечатка – диванные криптозоологи так и пишут вслед за первоисточником «пронтозавр» (хотя явно имелся в виду бронтозавр). Профессиональные биологи, само собой, к информации, в основном, отнеслись скептически: «Студенты – народ, конечно, грамотный, но еще и веселый!» Стоит ли говорить, что на место событий не поехали ни те, ни другие! Скажу честно – вопреки своему обыкновению разбираться во всем на месте и до конца я бы-тоже вряд ли сподобился проверять сообщение, если бы не его заключительные строки. Регулярные встречи с «чудозавром» местных жителей – это совсем другое дело, нежели единичное сообщение студентов, вероятность того, что независимые свидетели сговорятся и будут сознательно морочить голову приезжему корреспонденту «чудовищем», исчезающе мала… Хотя, конечно, относить виденное животное к динозаврам оснований нет никаких. А вот исключать возможность существования на Кавказе просто не известного науке пресмыкающегося, например, того же коркодела русских летописей, на мой взгляд, никак нельзя…
В общем, в апреле 2004 года, устав от на редкость затянувшейся зимы, я решил ехать в Тхагапш, дабы оценить перспективы «охоты на «вылитого пронтозавра», а заодно и… погреться! Впрочем и научные (или, скажем осторожнее, околонаучные) задачи экспедиции, как обычно, одной криптозоологией не исчерпывались. Как и повсюду в России, интересного и недостаточно изученного на Кавказе хватает – оставалось лишь выбрать наиболее интересные объекты по пути.
Например, Богатырские пещеры, что неподалеку от г. Горячий Ключ: из путеводителей и рассказов краснодарцев я знал, что ни длиной, ни красотами эти небольшие полости не выделяются, но вот происхождение их загадочно. Литература и спелеологи склонялись в пользу того, что пещеры созданы человеком, но кем, когда и зачем, не было даже предположений…
И, конечно, дольмены! Об этих загадочных «домиках», сложенных из монолитных камней и известных во многих местах Европы, в том числе и у нас на черноморском побережье, знают, вероятно, все. Археологи считают дольмены погребальными сооружениями – своего рода коллективными родовыми склепами, «альтернативщики» выдвинули немало куда более романтических гипотез: от «сооружений атлантов, призванных очищать ауру Земли», до «боевых психотронных машин, прикрывавших перевалы», якобы дольмены фокусировали в виде смертоносного луча ультразвуки живущих в них летучих мышей…
Конечно, большинство дольменов давно известны, описаны археологами и нанесены на карты (хотя все же и не все – замытые оползнями и заросшие лесом мегалиты еще продолжают открывать). Однако я давно убедился: смотреть картинки и читать описания – это одно, увидеть реальный объект своими глазами – это другое…
С появлением первых проталин я готов был стартовать навстречу весне, но… ехать одному не хотелось. И дело не в скуке, имелись и вполне практические соображения: экономия веса (и палатка, и котелок рассчитаны на двоих), удобство проведения опросов (один разговаривает – другой стенографирует), да и во время дневок у моря или в горах можно по очереди оставаться у палатки, не бросая ее на произвол судьбы и милость бомжей… Никто из проверенных друзей, членов нашей группы, ко мне присоединиться не смог, а потому я дал объявление на «автостопном» сайте «ищу попутчицу». Конечно, отправляться в довольно долгий путь с непроверенным человеком рискованно в плане психологической совместимости (уже «обжигался» на этом), но приведенные соображения перевесили. Долгое время никто не отзывался, и я уже совершенно настроился ехать в одиночку, как вдруг буквально накануне выезда пришло письмо от некоей Маши, решившей составить компанию. Из послания следовало: путешествовать автостопом ей уже приходилось, в том числе и по Европе, а по взглядам она хиппи – в частности, возможная спутница серьезно интересовалась, не умею ли я играть на каком-либо музыкальном инструменте, а то можно было бы «аскать» (то бишь попрошайничать) в переходах и электричках! Ну что ж, по крайней мере меня ждет общение с человеком «не таким, как все», что всегда интересно…
Маша при встрече оказалась двадцатилетней блондинкой средней упитанности, сейчас в академическом отпуске, делать нечего, вот и решила прокатиться, хотя ни сталкннгом, ни «аномальными» науками никогда не интересовалась.
Необходимо Заметить, что, когда готовился к экспедиции, многие предупреждали меня, что «на юге просто так не возят» и, конечно, «с кавказцами надо быть осторожным – менталитет у них особый, сначала обедать посадят, а через минуту нож к горлу». И ведь ладно бы говорили это далекие от туризма и автостопа люди – так нет! Многие краснодарцы на туристском форуме уверяли, что автостоп в их регионе невозможен, и просили обязательно написать, если я на опыте докажу обратное! Ладно, посмотрим.
Вышли в путь поздновато – в обед. Чтобы добраться до магистрали Москва – Ростов-на-Дону – Краснодар (на которой круглосуточно много машин), предстояло проехать по дороге местного значения: Калуга – Тула, где движение вовсе не такое интенсивное. Но нам везет: моментом доехали до Тулы, а потом и до трассы НА ЮГ!
Правда, в первый день мы проехали в его сторону лишь сто километров на КамАЗе с тяжелой фурой. Дальнобойщик сразу предупредил, что провезет немного – скоро сворачивает на Липецк. Человеком он оказался от природы любознательным, мои увлечения его очень заинтересовали и получили одобрение. Более того – водитель настойчиво приглашал приехать в Лебедянь – изучать подземелья. В подтверждение он поведал местные предания о пещерах, о которых слышал с детства, и вместе со сверстниками даже пытался искать подземные ходы…
Дальше уехать не удалось – сгущались сумерки. Постояв с полчаса, пошли искать место для ночлега. Лес елевая присмотрел по карте, и он оказался неплохим. Хотя снега еще лежало много и поле от опушки отделялось раскисшей колеей, переходящей в ручей… Все же, с трудом найдя относительно сухой пятачок, поставили палатку, ощутимо при этом замерзнув и мечтая о завтрашнем дне, когда доберемся до теплых мест…
Почувствовали мы, что движемся на юг, только в обед следующего дня, когда, сменив несколько местных машин, добрались до воронежской объездной. Настроились на долгое ожидание (на объездных дорогах обычно подвозят неохотно), но настроение все равно было приподнятым: снега вокруг уже почти не было, придорожные лесополосы были голубыми от цветущей пролески… Да и просто тепло! Ура!
«Ожидаемого не происходит» – буквально минут через пять после начала голосования остановилась фура. Подбежав, я поинтересовался, возьмет ли водитель двоих, тот кивнул.
– Да, я понимаю. На «спалку».
На спальное место вначале полезла Маша – с невысоким ростом прятаться удобнее. Хотя позже мы несколько раз менялись.
Вел машину молодой, лет тридцати, веселый драйвер Саша. Между прочим, когда Маша несколько раз в беседе употребила сей англицизм-хиппинизм, водитель попросил растолковать его значение. Маша сделала это – и неправильно. На самом деле оно означает по-английски просто «водитель», не обязательно «дальнобойщик». Шла машина в Ростов-на-Дону, и Саша с ходу предложил еще и переночевать в кабине по приезде, а заодно и отметить его наступающий через несколько дней день рожденья. Мы согласились. А Мария тут же подарила висевший у нее на шее талисман из березовой коры, суливший в дороге удачу. Я в уме перебрал возможности, но так и не придумал, что бы оригинальное подарить. Пришлось ограничиться банальным походом в магазин…
Вечером встали на стоянку. Втроем в кабине было тесновато, но душевно… Войдя во вкус, отметили заодно и мой день рождения, до которого также оставалось не очень далеко… Кончился вечер приключением: для обогрева Сашка включил печку, но потом сам же спохватился, что мой рюкзак лежит на ее выхлопной трубе (я вынес его, чтобы было просторнее), и побежал спасать туримущество… Вернувшись, заметил, что рюкзак полностью расплавиться не успел…
Утром встали поздновато, причем я с большим трудом отыскал носки, а Сашка, наблюдая за поисками, прикалывался. Впрочем, сам он не менее долго ботинки искал. Сфотографировавшись на память, мы распрощались. И приступили к околонаучной работе – поиску этнографов и фольклористов: я надеялся, что кто-то из них мог записать былички о кавказских «бронтозаврах» или хотя бы слышать их.
…У входа в краеведческий музей расположилась череда баб – каменных, половецких (так вполне официально археологи именуют изваяния, устанавливавшиеся на курганах военачальников). Чуть дальше установлены несколько корабельных пушек. Суровая охрана!
И в музее нас встретили достаточно настороженно, хотя и проводили в этнографический отдел, сотрудники коего ничего по интересующим нас вопросам сказать не смогли. Уже без всякого энтузиазма, ради проформы я обратился в отдел природы – и его заведующая, Нина Ивановна Пряникова, элегантная и интеллигентная дама уже немолодого возраста, встретила нас очень любезно. И поделилась прелюбопытной информацией. Сводилась она к тому, что в музей как-то в прошлом году пришел человек, который регулярно на мотоцикле ездит на юге области на рыбалку. И в последние годы в любимом месте стал встречать некое непонятное животное.
– Он сказал, что и местные жители видели существо, похожее на большую саламандру или ящерицу. Позже наш посетитель и сам его несколько раз видал, когда ловил рыбу. Оно, как я помню, из кустов появлялось, себя довольно агрессивно вело, мешало как-то рыбалке, и его в конце концов убили. Вместе с рассказчиком мы стали листать книги и искать хотя бы что-то, похожее на это изображение. Ничего мы похожего не нашли.
– С ним поговорить нельзя? У вас записаны координаты? – задал я естественные вопросы.
– Человек этот откуда-то с юга области приехал. Откуда – не помню совершенно. Да и описание самого животного позабыла. Не записала. Четыре конечности… вроде бы. Или две только было передних?.. Ну, естественно, хвост.
Понятно, я был очень огорчен утратой интересной информации, Нина Ивановна же, как бы оправдываясь, говорила:
– Так получилось… Я подумала, может, фантазия… Да и если бы за это деньги платили, а ведь за это деньги не платят…
Конечно, «фантазия» – это маловероятно. Выдумщик, ищущий популярности, пойдет со своей историей на телевидение, напишет в газету, но уж к научным-то сотрудникам обратится в последнюю очередь. Нет, здесь я вижу не поиск славы, а искреннее желание помочь ученым. Вероятно, ключевой в понимании небрежности музейщицы является последняя фраза. Конечно, Нина Ивановна – человек любезный и доброжелательный, но хороший человек – не профессия, увы…
Приведенная история была самым любопытным из того, что нам удалось услышать за целый день ходьбы по научным учреждениям и редакциям газет. Не густо… Но экспедиция только началась – едем в Краснодар.
Выбравшись из города, первые километры шли пешком: уж очень узкая обочина, машинам остановиться негде. Зато сфотографировали интересный монумент – громадную тачанку-ростовчанку на выезде из города. Как потом оказалось, подобные конные изваяния в казачьих землях весьма популярны…
Любопытный разговор состоялся с пожилым водителем остановившейся здесь легковушки – узнав, что «сами мы здесь не местные», он счел своим долгом рассказывать об особенностях и достопримечательностях этих мест. Причем из разряда тех, о коих не пишут в путеводителях.
– В этих селах испокон веков население розы выращивало. Даже в школе были уроки окулировки[52]. И совхоз розы выращивал, и еще больше – на усадьбах. У многих семейные, уникальные сорта были, передававшиеся от дедов. Их берегли, следили, чтобы в чужие руки почки не попали. Понятно, народ богато жил. Цветы-то дорогие. И кусты продавали, и сами цветы. Машину за сезон покупали, шубы… Да и сейчас продают вдоль трассы – вы не в сезон приехали. Но не то, что было раньше, в 1980-е годы повырубали все. Как вышло: приехала по распределению учительница в школу. Ну, ей на праздник подарили букет красивейших роз. Она спрашивает: а чего же почки все перерезаны крест-накрест лезвием? Объяснили – так их «слепят», чтобы развести родовые сорта никто не мог. Она возмутилась, мол, «частнособственнические инстинкты», в газету написала – ну и началась компания… Уже незадолго до развала СССР. Теперь попробуй восстанови!
Сменив еще несколько машин, уже в сумерках мы сели в КамАЗ с кабардино-балкарскими номерами. Водитель говорил с уловимым акцентом, и лицо у него было «кавказской национальности», однако разговоры шли вполне обычные. Это я к тому, что принято думать: как сядешь в машину к кавказцу, так и начнутся домогательства…
Легкие домогательства были, скорее, с другой стороны: на каком-то посту гаишники решили проверить документы не только у драйвера, но и у нас (чего севернее почти никогда не случается). Впрочем, задержки не было: подали их из кабины, причем у Маши был студенческий билет (паспорт она уже давно потеряла), и через пять минут тронулись.
Уже в темноте с трудом нашли квартиру знакомой (мне заочно, а Машка ее жала лично) автостопщицы Марыси (вообще-то, от рождения она Людмила – у хиппи принято обращаться по прозвищам-никам. Впрочем, как и у других неформалов – спелеологов, к примеру). Та оказалась также типичной «вольной артисткой», причем потомственной – мать у нее художница, в курсе всех дочкиных похождений и относится к ним без предубеждения. А у самой Марыси еще и сын лет семи подрастает… За столом девчонки сразу завели разговоры о своем, неформальном: рок-фестивалях, поездках знакомых странников и т. д. и т. п. и хуже. В общем, если обычно девушки говорят о косметике и шмотках и парнях, то эти беседовали о концертах, тусняках и тех же парнях. Суть абсолютно не изменилась. У меня интересы другие, так что слушать было скучновато. Хотя и поучительно – хиппи проповедуют всеобщую любовь и братство, а на самом деле снобизма у них и как бы подсознательного пренебрежения к не принадлежащим к их кругу «цивилам» не меньше, чем у «цивилов» по отношению к неформалам…
Утром идти со мной Маша не захотела, ибо выяснилось, что в городе в данное время оказалось несколько хиппи, коих она давно не видела.
Я же начал традиционно – с краеведческого музея. Уже едучи на трамвае до центра, особенно же попав в него, заметил некоторые особенности Краснодара, придающие ему колорит и непохожесть: он производит впечатление… большой станицы. Вроде бы немаленький город, административный центр крупного края, а «деревенскость» (или по крайней мере райцентровскость) какая-то во всем. Улицы, по крайней мере в старых районах, узкие, движение часто одностороннее и даже трамвайно-троллейбусные пути нередко расходятся: сев в обратную сторону, на знакомую остановку вы можете и не попасть! Для чего в Краснодаре светофоры стоят, я вообще не понял: в центре на них не обращают внимания ни пешеходы, ни водители, а проезд уступают друг другу по взаимному согласию. Впрочем, архитектурой город особенно не выделяется – разве что много попадается конных статуй… Конечно, все вышеизложенное – чистой воды субъективный взгляд.
В музее повезло – удалось поговорить с действительно увлеченным научным сотрудником Василием Колосовым. Сам он, правда, занимается почти исключительно понтийскими греками – обитал такой народ на побережье, этом перекрестке культур. Собеседник подарил прелюбопытный этнографический сборник (одним из авторов коего он является), где есть и статья с упоминанием змееборческих сюжетов у греков… Но сюжеты эти явно мифические. Василий поведал, что, когда собирал фольклор, сколько-нибудь похожих на реальные истории быличек про чудовищ не слышал, хотя особое название для змея-дракона греки имеют: Иждаха. Но это крылатый змей, и его однозначно связывают с Георгием Победоносцем.
Напоследок этнограф посоветовал зайти в Научно-исследовательский центр казачества, базирующийся в городском Дворце культуры, что я и сделал.
Зайдя, представился его руководителю Н. И. Бундарю и его сотрудникам. Общий язык мы нашли практически мгновенно, хотя Николай Иванович и посетовал, что занимаются они прежде всего изучением русскоязычного казачьего населения, а адыгов знают постольку-поскольку. Но этой «попутной» информации оказалось столько, что излагали ее казаковеды около часа. Настоящие энтузиасты, такие редко встречаются среди нынешних ученых. Сколько же они знают по прямым своим темам, если даже по косвенным существенно помогли?! Серьезность их и увлеченность подтверждали также залежи магнитофонных кассет и бобин, кипы папок на стеллажах вдоль стен…
К «моей» криптозоологии могли иметь отношения три группы сюжетов:
1. Предания о необычно больших змеях, бытующие во многих районах Кавказа.
2. Популярные среди туристов (и инструкторов) рассказы о пауках размером с корзину (сантиметров тридцать в диаметре). Собеседники склонны были относить эти рассказы к туристским байкам. Во всяком случае, слышали о таковых пауках именно от них.
3. Рассказы о неких рогатых змеях. Их описывают не очень длинными, метра два, с одним рогом на загривке, из коего горцы готовят лекарства.
Про «динозавров» собеседники не слышали ни разу.
Распрощались уже в пятом часу вечера. Когда вышел на улицу, увидел, что моросивший с утра дождь прекратился, небо прояснилось. Более того – стало просто жарко! В киосках продается охлажденная минералка (а у нас продавцы еще в это время, наоборот, говорят: вода не холодная!). Юг.
Гуляя по городу, забрел в парк отдыха, где обратил внимание на то, что по краям тротуаров сооружены некие решетчатые заборы с навесами. Сначала серьезно считал, что это для защиты прохожих от дождя, но потом разобрался – здесь художники по выходным выставляются. Судя по площадям, таковых в Краснодаре не меньше, чем в Москве на Арбате…
Вечером Маша с ходу заявила:
– Судьба тебе дальше одному ехать, тут мне на тусовках надо побывать, а потом рок– концерт будет…
В принципе, подобного я уже ожидал, так что не удивился. Да и не очень расстроился. Хотя досада была главным образом из-за напрасно потерянного времени – мог бы уже сегодня стартовать…
А вообще не понимаю: ну ладно там «мои» дольмены, крип-тиды и пещеры – это на любителя. Но променять пыльный и душный город на морское побережье и весенние горы!
Путь к этим радостям начался у меня с казуса: выехав на городском автобусе за Краснодар, я решил пешком пройти замоет через Кубань и там уже голосовать. Пройдя метров двадцать, однако, был остановлен двумя стражами порядка – оказывается, это охраняемая зона, и проход пешеходов запрещен… Надо отдать должное – представились хота и не по всем правилам, но достаточно вежливо (что в нашей стране редкость – обычно милиционеры с ходу начинают орать). Понятно, спросили документы, но этого ментам оказалось мало, попросили открыть рюкзак. Впрочем, узнав, кто я и откуда, милиционеры стали исключительно вежливы, заулыбались, и разговорились, и просили отнестись к ним с пониманием: «У нас здесь Кавказ, вот шлюз взорвут – и все затопит». Спорить не стал, хотя и посмеялся про себя: будь я террористом и имей хоть нож (тем более «ствол»), положить наряд мог не один раз… Умом Россию не понять.
По мосту мне все же разрешили пройти (за что говорю спасибо), где я быстро поймал МАЗ и доехал до поворота к Богатырским пещерам. Здесь же имелась и еще достопримечательность: киоск, в котором продавали фирменную минералку из Горячего Ключа: полуторалитровая торпеда стоила рублей шесть! В краснодарских ларьках – более чем в два раза дороже. Возле торговой точки останавливались почти все проезжающие машины, воду брали упаковками. За компанию и я купил… И пошел искать тропу к пещерам.
Слева от асфальтовой дороги в долине реки обнаружилось довольно много навесиков и летних домиков со съездами, у некоторых были машины и отдыхающие. Надпись на щите поясняла, что территория эта – природоохранная (не то нацпарк, не то просто благоустроена администрацией) и за отдых на ней надобно платить…
Решив спросить дорогу, подошел к взимающему дань сторожу, и знакомство оказалось удачным. Мужчина лет пятидесяти, в спортивном костюме и кроссовках, оказался знатоком окрестностей, работал экскурсоводом и инструктором по туризму и сразу понял, о чем идет речь.
– Я думаю, Богатырские пещеры – культового характера. Там над ними адыгейские захоронения, их археологи изучали, вот в пещерах покойников и как бы отпевали. Клали усопшего и читали над ним молитвы, что ли. А потом, через какое-то время, наверх поднимали и хоронили. Откуда об этом известно? Даже не скажу – наши экскурсоводы всегда так туристам говорили… А источники не могу называть. Но там действительно есть пещера, в которую вход и сбоку, с обрыва, и сверху.
Когда заговорили о дольменах, собеседник также высказал оригинальную, отличающуюся (мягко говоря) от канонических гипотезу об их назначении, уверяя, что она имеет хождение среди местных жителей и экскурсоводов:
– В этих каменных домиках отшельники жили, Богу молились. Их запечатывали, замуровывали до самой смерти. Только через отверстие еду подавали. Вероятно, ранние христиане…
Тропа к пещерам весьма хорошо набита – похожа на проселок. Идет она почти по балкообразному дну небольшого ущелья, с даже весной едва струящимся ручьем, среди высоких деревьев. Пещеры проскочить трудно – дырки видны на самом верху правого склона, представляющего собой обрыв высотой метров сорок. К некоторым можно подняться снизу, к некоторым – проще опуститься сверху. Делать это нужно с аккуратностью – стена почти отвесная. Хота особых скалолазных навыков и не требуется.
Пещер несколько, все совсем маленькие, скорее даже, не пещеры, а гротики – длиной не более десяти метров. Но, что интересно, довольно разнообразны.
Так, одна полость представляет собой галерейку, тянущуюся параллельно склону на расстоянии около двух метров от него. Точнее, это как бы три слабовыраженных зальчика-гротика, связанных внутренним переходом, но имеющих и выходы на склон и один, направленный под большим углом вверх (о нем, видимо, говорил проводник). Ход довольно высокий – почти в рост человека, но узкий – по плечи. На стенах кое-где заметны вырезанные кресты, но трудно сказать, какого времени – порода исключительно мягка…
Соседняя пещера совсем другая: низкая, так что передвигаться приходится гусиным шагом или на четвереньках, зато шириной до двух метров, почти полукруглого сечения. И «туннель» этот перпендикулярен склону, имеет несколько коротких отвил ков.
Другие полости менее интересны – гротики под нависающими плитами или щели.
Словом, в спортивно-эстетическом отношении ничего интересного, но раздумья о происхождении пещер завели меня в тупик. То есть то, что они искусственного происхождения, почти очевидно. Возможно, и были здесь первоначально небольшие эрозионные ниши, но человек к ним руку точно приложил. Однако зачем?
Версия экскурсоводов (отпевание покойников) мне представляется, мягко говоря, неубедительной – никогда не слышал ни о чем подобном. И в существовании наверху, над пещерами, некрополя очень сомневаюсь. Правда, с археологами мне встретиться не удалось, но никаких следов раскопок, равно как и каких-то курганов и т. п., наверху я не обнаружил. Да и вообще место для могильников неподходящее: это даже не коренной берег, а скорее плоский хребет между двумя ущельями…
Из всех виденных мной спелеообъектов более всего сходны Богатырские пещеры с молдавскими пещерными монастырями под Бутученами. Но и различия существенны: расположены пещерки в самом верху склона, довольно тесные и темные. Словом, для монахов, даже для столпников, как-то более чем некомфортно.
Не могли иметь пещеры и какое-то оборонительное значение – да, снизу подняться к ним трудно, однако входы расположены всего в трех метрах от верхнего края обрыва…
Словом, загадка… Будет ли она когда-нибудь решена?
Теоретически прояснить историю пещер могли бы помочь граффити на их стенах, но, как уже говорилось, оставлять их имеет обыкновение каждый второй посетитель, а таковых здесь бывает немало (базы отдыха рядом). Впрочем, остается еще надежда найти какие-то архивные материалы…
Ничуть не приблизившись к решению загадки, пришлось двигаться дальше.
Примерно отсюда, от района Горячего Ключа, начинаются уже действительно горные дороги – вьются они серпантином, перепады высот значительные… В средней полосе на таких участках водители обычно сбрасывают скорость и движутся очень внимательно, на Кавказе же машины «летают» по кручам, словно по снивелированным автобанам, возможно, оттого, что ровных участков практически нет. Привычка – дело великое, однако здесь же, на знакомом повороте на моих глазах произошла довольно серьезная авария: шедшая со стороны побережья иномарка на скорости лбом в борт протаранила выруливавшую из-за поворота легковушку (которую водитель-чайник, понадеявшись на свое мастерство, стал на скорости объезжать, хотя логично было бы пропустить). Все это случилось метрах в трехстах, и, когда я подошел, из машины уже выбралась девушка – в ступоре она неподвижно стояла, глядя на парня на сиденье с окровавленным лицом. Называется, отдохнули ребята… Вызванная по мобильнику «скорая» приехала моментом, так что помощь не требовалась… И спустя полчаса я ехал в легковушке с водителем-баптистом, объяснявшим на протяжении оставшегося до Джубги пути смысл жизни человека (служение Богу, естественно).
Пейзажи вначале были вполне радостными, но, когда переехали Джубгский перевал, цвет неба моментально изменился: все заволокло низкими тучами, ко всему добавился сильный порывистый ветер, так что из лета я вновь перенесся в раннюю весну. Высаживаясь из машины, надел куртку, а ведь полчаса назад загорал!
Спросил у торговавших пирожками бабулек: есть ли на побережье место, где можно поставить палатку? На вразумительный ответ не надеялся (опыт!), но, как ни странно, они сразу поняли запросы орюкзаченного человека и указали путь. Еще более удивился я тому, что информация оказалась верной и точной – все, кого спрашивал позже, посылали так же, – вот что значит город у гор и моря: не удивляются ни туристам, ни их запросам!
В этом месте черноморского побережья Кавказа я был впервые и, шагая вдоль берега, удивлялся не привычной для морских побережий обстановке: узкий и длинный пляж, зажатый между морем и крутым обрывом, при этом ширина его колебалась от тридцати метров (на отдельных редких участках) до нуля! Скучно и неуютно… Вскоре, правда, обогнув мыс, обнаружил «щель», типичную для кавказского побережья: выходящее в море ущелье с ручьем и широким балкообразным дном, гусю заросшим деревьями и кустарником. На пляже рядом парень лет двадцати рубил топором плавник…
Поздоровавшись, быстро нашли общий язык. Новый знакомый, Алексей, оказался жителем Краснодара, завсегдатаем этой щели, вот и сейчас приехал с подружкой на выходные с «секретной целью». Девушка осталась в палатке, чуть дальше: «Мы теплую одежду не взяли – не ожидали, что так погода испортится, на той неделе в море купались!»
Вечером, как водится, сидели у костра, говорили о разном. Новые знакомые (Алексей и Оксана) по Краснодарскому краю путешествовали с палаткой довольно много, далеко же не выбирались. Впрочем, у них все впереди. Кстати, сюда приехали ребята тоже автостопом, ездят так постоянно, как и многие их знакомые, и, услышав распространенное в Подмосковье мнение о том, что «на юге просто так не возят», посмеялись.
Утром, перед самым выходом Алексей набрал в торпеду воды из ручья и куда-то убежал. Сказал, что по тому самому, не разглашаемому делу. Оксана потом конкретизировала, что пошел сеять коноплю… Бог ему судья.
Вернувшись, Лешка предложил показать «красивейшую поляну, всю в цветах», и я охотно согласился. Что сказать? Ну, действительно симпатичный луг с цветами – лютики, калужница, менее знакомые растения… Красиво, но ничего уникального. Так что восторгов нового знакомого разделить никак не мог, хотя и было приятно, что он умеет восторгаться и радоваться красотам природы.
А вот о расположенном рядом, на территории санатория, дольмене ребята даже не слышали. По моей инициативе пошли его смотреть – вообще я собирался посмотреть «попутные» дольмены, о коих узнал из статьи краеведа В. Черновила[53]. Джубгинский был и первым по дороге, и вообще первым в моей жизни.
Что сказать? В целом каменный домик больше всего напоминает некий хлев – имеется даже своеобразный дворик для выгула… В общем-то – ничего грандиозного. Впечатления чего-то сверхдоступного возможностям человека (как нередко пишут) мегалит не производит. Более того – сложить его вручную, я бы сказал, несложно, человек двадцать за неделю вполне справились бы. Даже работая не полный день… Ладно, выводы делать рано – впереди меня ждет еще много дольменов.
…Собиравшийся со вчерашнего вечера дождь наконец пошел. Спрятавшись на автобусной остановке и махая проходящим машинам, я все же остановил микроавтобур. На передних местах двое – семейная пара средних лет. Когда я, как обычно, поинтересовался у водителя: «Не такси ли? Подбросит ли бесплатно?» – тот кивнул, сказав жене: «Вот попадаются козлы, деньги ни за что берут». Потом еще сказал мне что-то сочувственно-извинительное, в том смысле, что «козлов среди драйверов все же мало». Явно мужик подумал, «по предыдущий водитель хотел с меня деньги взять, хотя на самом деле поднимаю я вопрос гонорара при поездке на явно частых машинах почти всегда, а здесь еще и машина была слегка маршрутного облика, и наслушался я страшных рассказов о платном автостопе на югах…
