Текст книги "Яжмаг. Трилогия (СИ)"
Автор книги: Андрей Белянин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 42 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]
– Девочка просто не знает, кто он! Сатанист, колдун, дьяволопоклонник, о чём свидетельствует заговорённая пентаграмма с портретом сами видите кого и посох, изукрашенный богомерзкими рунами. Мы пытались вернуть его к Добру, даже доверили нашей гостье жить под его крышей. Чем же он оправдал это? Он втравил её в безобразные драки, он подвергал её жизнь опасности, стрелял над её головой, он разгромил испанский ресторан на Невском, надругался над простым таксистом, а ещё он пытался приучить её к алкоголю посредством предложения виски! Даже не православной русской водкой, а каким-то непатриотичным viski…
– Whisky, дебилы, потому что из Шотландии, – сквозь зубы пробормотал я. – Если он ирландский, то whiskey. Иностранные языки учить надо. Хотя бы на уровне чтения этикеток.
Мне хотелось сказать, что мы там только защищались, и уж если по совести, то ресторанный погром устроил мой знакомый маг с помощью оживления бычьих рогов на стене. Но, пожалуй, вряд ли бы эта информация сыграла в нашу пользу. Да и Фиму подставлять было бы неприлично, он и так изрядно замазан уже в сегодняшнем деле.
– Она мирно спала, скрытая нами от любого зла, когда этот сумасшедший яжмаг взорвал наши двери и, пробившись к ней, силой начал целовать её спящую! Что ещё он мог бы с ней сделать, не поспей все воины Света вовремя?!
Вот тут уже сдвинула бровки сама Нонна. Она посмотрела мне в глаза, долгое время не отводя взгляда, и наконец спросила напрямую:
– Вы… вы правда поцеловали меня?
– Да.
– А я думала, мне всё это приснилось…
– Но когда мы всё же успели спасти невинную деву из его похотливых пальцев, – продолжали гнуть своё трое Хранителей, – он всё равно посмел смущать её речами, он притащил сюда свою безумную банду, а они почти разгромили исторический дом, памятник архитектуры, гордость столицы. Это вызов всем нам, это пощёчина Свету и Добру!
Мне нечем было крыть. Всё это правда. Под другим соусом, перевёрнутая с ног на голову, густо замешанная на прямой лжи и намеренном искажении, но тем не менее всё равно правда. Даже с «похотливостью» не поспоришь, мне действительно понравилось целовать губы Нонны. Волшебное заклинание не снимается равнодушным «чмоки-чмоки», тут важны настоящие чувства, а они, видимо, были…
Но на публику эта речь каким-то образом подействовала, тот же бронзовый фельдмаршал, удерживающий Белую Невесточку, ещё крепче сжал руки. Оставался один классический ку де грас, удар милосердия. И Хранители нанесли его без малейших колебаний.
– Теперь, когда ты знаешь, что это за плохой, злой и порочный человек, хочешь ли ты уйти с ним, Нонна Бернер? Подумай, отвечай не торопясь…
– Ярик, аушеньки? – раздалось у меня в ухе, а кельтский амулет резко нагрелся.
– Фима, чтоб тебя… – почти беззвучно прошептал я. – Видишь, что у нас тут творится?
– Ярик, сударь мой… я в… невменям-с… но!.. тсс, типа щас…
Похоже, он накидался раньше, чем мы тут закончили. Дальше ждать помощи со стороны Тосно было уже бессмысленно.
– Ты приняла взвешенное решение, девочка?
– Да.
– Ты остаёшься с нами.
– Нет, – чуточку удивилась она. – Мне же можно уйти, если Ярослав не против?
– Он не против! – опережая Хранителей, выкрикнул я.
В ту же секунду Нонна повисла у меня на шее, болтая ножками и счастливо визжа во весь голос от избытка чувств. Особняк братьев Брусницыных вздрогнул от крыши до фундамента, надо ли говорить, чем это закончилось…
Глава двадцатая
В написании стихов на салфетках есть свой смысл.
Не то чтобы кайф, скорее уж некая обречённость.
Ты ловишь на пенке арабики какую-то новую мысль,
А слова обретают изысканную утончённость…
Как я сам не оглох, ума не приложу! Наверное, чудом. Потому что стены повело, паркетные полы встали дыбом, почти все, кто был в зале, рухнули на колени, старицы дружно подавились дежурными молитвами, двух рыцарей постройнее впечатало в потолок, гусары заплакали в обнимку, а Невесточка, вырвавшись на свободу, с чисто кавказской грацией, щучкой выпрыгнула в окно. Только под белым подолом на миг запретно сверкнули почти до колена стройные изящные ножки. То есть они всё-таки у неё были!
В погоню никто не кинулся, даже бронзовый шотландец просто развёл руками и, опустив лысую голову, заткнул уши. Хранителей, кажется, вообще скрутило в тройную спираль. Не знаю, мне было плохо видно.
Когда милая девушка выдохлась и спрыгнула с меня на пол, стену за нашей спиной разнесло в щебень! Каким только чудом самих нас не задело? Это ещё один вопрос к нашим ангелам-хранителям, видимо, они сегодня трудились по стахановским нормам. Как говорится, респект и уважуха, парни…
Теперь перед нами зияла здоровущая дыра, хотя даже не представляю себе, что могло разнести стену в четыре дореволюционных кирпича? Не визг милой блондинки, это точно. А что же? Новейшей версией гиперзвукового оружия точечно шарахнули? Или чем мы там ещё в Сирии развлекались, помогая и демонстрируя через Каспий по параболе куче террористов гнев Аллаха прямо на чалму?!
Однако, высунувшись на улицу, мы увидели не ракетную установку, а гигантского зелёного коня липицианской породы, с медвежьей шкурой вместо седла. Не узнать этого зверя было просто невозможно…
– Фима, ты окончательно синьки перебрал? – сипло выдохнул я, пока ошалевшая от счастья Нонна кинулась гладить лошадку. – Это же…
– Ярик, чё ты… ик!.. цепляешься? Будь проще-с!
– Охренеть, это конь Медного всадника!
– Я тя умоляю, транспорт есть транспорт, залезай, и валите-с оттуда!
– Ты понимаешь, что украл коня Петра Первого?! Где сам царь?
– Петруша? А он сидит-с в тунике на Гром-камне и… ма-те-рит-ся-а… ик! Коня верните-с побытсрее… тьфу, по-бы-стр-р-р… рейки, рейки, река, рожь, ржу, рже-е!.. Тьфу, ну ты меня понял…
От ты ж чоткий Сотона, что эта пьянь безбожная творит и, главное, КАК у него такое получается?! Вот почему у ведущих, признанных питерских магов нет, а у этого задохлика со скульптурного отделения Академии художеств буквально на раз, по щелчку пальцев и движению бровей! Загадки во тьме, магия такое любит…
Я подскочил к Нонне, восторженно наглаживающей зелёные ноздри коня, подкинул её в седло и кое-как вскарабкался следом. Посох был со мной, но картину с Бафомётом пришлось оставить. Потом заберу, при случае. Вряд ли она кому-то там всерьёз понадобится.
Из пролома осторожно высунулись Хранители, могучий жеребец царя Петра, грозно фыркнув, притопнул копытом, и они мгновенно ретировались. Адрес называть не пришлось, благородное животное по привычке встало на дыбы, а потом в пять или шесть прыжков доставило нас на Банковую.
Спрашивать, как у него это получилось, было даже неудобно. Всё-таки царский конь, сколько лет он стоит в Питере, всякого насмотрелся, наверняка и не на такое способен.
Белая лошадь с барельефа издала зазывающее ржание, но я умоляюще поднял руки:
– Пожалуйста, не надо! Пусть идёт. Его ждёт хозяин и туристы.
– Это тот самый конь Медного всадника? – вдруг опомнилась Нонна, проявив неожиданные познания в литературе.
– На самом деле он бронзовый. А бронза это сплав меди и олова, поэтому, естественно, зеленеет. Остальное Александр Сергеевич Пушкин добавил от себя.
Я, оперевшись на посох, спрыгнул вниз, чудом не вывихнув колено, и поймал весело скатившуюся девушку. Липицианский жеребец тряхнул гривой на прощанье, неожиданно ловко отвесил ей галантный, низкий поклон (в австрийской школе такому учат!) и взмыл в темнеющее до ультрамарина небо, оттолкнувшись от брусчатки мощным толчком задних ног.
Очень надеюсь, что мы уложились вовремя и от Петра Великого не достанется ни нам, ни Фиме Синему. Хотя как знать, при жизни государь был злопамятен и скор на расправу.
Идёт, бывало, по стройке набережной, ему мужик кланяется, а он ему палкой по хребту:
– Нашёл время шапку ломать, работать надо!
Другой мужик, видя это, глаз не поднимает, машет лопатой. Царь идёт мимо и тому поперёк спины – шарах!
– Как смеешь царю не кланяться, а?!
В общем, его было лучше не провоцировать, он и сам с этой задачей преотличнейше справлялся. Фамильяр вынырнул из кармана моего пиджака, в который до сих пор уютно куталась Нонна, и, мурлыча, закрутился у её ног. Они даже успели переброситься парой фраз типа:
– Ох, котик, как же я скучала-а! Хотела всё начать сначала – дом, утро, кофе с круассаном… Прости за то, что мыла в ванной!
– Ах, мышка, что же с нами сталось? Не извиняйся, ты старалась. Я всё давно простил, подружка, но просто почеши за ушком…
Сценка практически идиллическая, но именно в тот момент, когда Нонна начала гладить котодемона, тот вдруг выгнул спину, зашипел и, оскалив клыки, плотным комом тьмы бросился под арку в парадную. И уж поверьте, ласковая рука девушки не была тому виной – Фамильяр что-то почуял и первым кинулся наверх, на защиту нашего дома!
«Да нет, – попробовал успокоить я сам себя, – никаких незваных гостей там быть не может. Защитные заклинания у меня всегда получались на высоте, даже Хранители без спросу не пройдут. А тот же Гэндальф Серый если и решил пересидеть у меня, то дальше коврика перед дверью на площадке и носа не сунет. Всё-таки питерское воспитание, вежливость и тактичность превыше всего, такое и после смерти не пропьёшь».
Тем не менее мой чёрный кот не высунулся с балкона, махая лапкой, чтобы дать знак, что всё в порядке. Он вообще не подавал никаких сигналов, и это было… неправильно. Обычно домашние демоны настолько привязаны к своему дому, что, даже люто ненавидя хозяина, они скорее умрут, но нипочём не пропустят на свою территорию чужака.
И это не вопрос мифической чести или какой-то там особенной преданности, демоны этими глупостями не страдают. Нет, для него – дом, квартира, жилплощадь, пусть даже драный коврик на кухне – неприкосновенны ни для кого только потому, что это уже ЕГО!
То есть это я считаю, что он живёт у меня, а Фамильяр думает несколько иначе. Да, я хозяин, я кормлю, хвалю, наказываю, заставляю, поощряю, но это делаю я, человек, яжмаг. А вот мой дом с того момента, как котик впервые поставил там отпечаток передней лапки, уже его собственность. Не моя. Не наша общая. Но именно и только – его!
Без моего разрешения не войдёт ни один гость, но без его ведома – ни один чужак! И в этом смысле демон не будет спрашивать у меня какого-то особого разрешения, он просто сожрёт любого, кто бесцеремонно посягнёт на несанкционированное проникновение в жилище, находящееся под его охраной…
«Возможно, как раз сейчас и дожирает», – без малейшей уверенности успокоил я сам себя, подцепил под ручку ничего не понимающую девушку, и мы вместе вошли в парадную.
Пока поднимались на третий этаж, я незаметно пристукнул посохом об бетонные ступени, активизируя своё магическое оружие. Заряда в нём ещё хватало как минимум на пять-шесть серьёзных, мощных выстрелов. Дальше перехватывать волшебное оружие на китайский манер и гвоздить нарушителя как простой палкой по голове. Посох крепкий, выдержит, проверено не раз в самых малоприятных ситуациях.
Двери были закрыты. Я прикоснулся посохом к замку, нарисовал овал в воздухе, перечеркнул двойным знаком Зорро, но… охрана в порядке, все мои защитные заклинания были активированы, находясь в рабочем режиме. Ничего не отключено, не нарушено, не прорвано. Никто не смог бы пройти в квартиру незамеченным, так с чего же Фамильяр так занервничал?
Пустым эмоциональным срывам демоны, как правило, не подвержены, значит, должна быть причина, и весомая. Я отпер дверь своими ключами, вопреки правилам этикета не пропустив Нонну впереди себя, шагнул первым сам. Бегло осмотрелся, втянул носом воздух… и вдруг чихнул! Откуда-то со стороны рабочего кабинета доносился аммиачный запах перегретой мочи, дешёвого пива, сто лет не стиранных носков и чего-то очень давно протухшего…
– Нет, нет, не-ет, только не это! – Прозрение настигло меня слишком поздно, когда уже ничего не исправишь и никуда не спрячешься.
Я бегом бросился вперёд, перехватив посох в положение «стрельба стоя», и, не задавая вопросов, пальнул гаду прямо промеж глаз!
– Ам, – коротко сказал знакомый бомж в носках и серой шинели, попросту проглатывая энергетический заряд. Не поперхнувшись, не постучав себя кулаком в грудь, даже не выпустив струйку порохового дыма из ноздрей. Что же ты такое?!
Он сидел развалившись в кресле за моим рабочим столом, перед моим же раскрытым планшетом, а под ногами у него валялась свежесодранная шкура моего кота. Фамильяра.
Кажется, я впал в неконтролируемую ярость, поскольку выпалил подряд ещё три заряда, от которых бомжара попросту отмахнулся, как от настырной финской мошкары. Потом за моей спиной тонко охнула Нонна, и я остановился, с трудом переводя дыхание…
– Наверное, мне бы стоило попросить прощения за то, что я вломился к вам без приглашения? – чуть изогнув бровь, уточнил негодяй. – Я бы мог, но… не хочу. Не вижу смысла в дальнейшей игре в поддавки.
– Ты убил моего кота…
– Почти. Но убийство вас двоих доставит мне куда большее удовольствие. В конце концов, иначе зачем я здесь? – Он потянулся, обеими руками снимая живое человеческое лицо, словно резиновую маску, и на нас глянул окровавленный, жуткий череп демона.
Настоящего, пугающего, безжалостного, из первых падших ангелов, соблазнённых Люцифером и поднявших кровавое восстание на небесах. В его бездонных, квадратных глазницах плескалась межгалактическая чернота, зубы были гнилыми и длинными, нос провален, и в целом он внушал такой ужас одним своим видом, что сбивалось дыхание…
Лично мне не доводилось видеть таких ни разу. Но я кристально чётко осознавал одно: моих сил и заклинаний против него не хватит даже на полминуты. Такую могучую адскую тварь способны остановить лишь санкт-петербургские Хранители, но вот как раз именно они теперь вряд ли приедут за меня вписываться.
– Кто ты?
– Имя моё Саобнак, – презрительно хмыкнул он, не пытаясь спрятаться за псевдонимами. – Ибо я есть демон, отвечающий за гниение трупов.
– Теперь понятно, откуда за тобой тянется такая жуткая вонь. – Я по-прежнему прикрывал спиной впечатлительную Нонну, а она, кажется, уже была близка к обмороку, едва держась на ногах. – Мы тебя сюда не звали, убирайся!
– О, я и сам не намерен долго задерживаться. Уйду, как только получу её сердце. Ты вырежешь его своей рукой или мне вырвать его зубами?
Я не помню, как выстрелил ещё раз. Эффект прежний. Видимо, этот мерзавец отлично умел провоцировать людей, но никакое человеческое оружие не могло ему навредить. Ждать помощи тоже было неоткуда. Даже все мои немногочисленные друзья единым фронтом не смогли бы его остановить. Разве что…
– А ведь я предлагал тебе убить её. Помнишь то недавнее сообщение от неизвестного? – Демон запрокинул лысую кровавую голову и практически дословно процитировал по памяти: – «Убей её. Если хочешь жить. Если хочешь, чтоб жили люди, жил город, жил этот мир. Ты видел её, ты сам знаешь, на что она способна. Убей её. Это не просьба и не приказ. Загляни к себе в душу, ты умеешь это. Ты сам всё поймёшь. Но у тебя мало времени, а у неё впереди вечность». Ты напрасно не принял мой совет, яжмаг…
– Ты больной…
– Не я, а ты. Ты мог бы избавить и себя, и меня, и многих заинтересованных лиц от неразрешимой проблемы. Даже ваши хвалёные Хранители прекрасно понимали опасность этой девушки, чья кровь в равной степени может служить Добру, как и может стать оружием сил Зла. А простым людям не нужны перекосы, победа той или иной стороны бессмысленна, человечество, знаешь ли, предпочитает спокойствие и предсказуемость.
– Говори за себя. Каждый раз, когда при мне заводят речь о некоем общем благе, общих ценностях, общем счастье, – я ищу под рукой что-нибудь тяжёлое…
– Мы могли бы долго болтать на отвлечённые темы, но, увы, время поджимает. – Саобнак прокашлялся, выпрямил спину и продолжил: – Итак, поскольку ты сделал за меня всю грязную работу – спрятал девицу, прогнал конкурентов, разобрался с Хранителями и сам привёл её ко мне, – ты заслужил награду, я убью тебя быстро. Это не значит, что ты умрёшь без мук. Нет, твои предсмертные муки будут страшными, обещаю, но недолгими.
Я обернулся к Нонне и тихо спросил:
– А вы можете прямо сейчас повизжать?
– Мне страшно…
– Мне тоже. Но ваш визг обладает удивительной силой, попробуете?
Она испуганно закивала, высунулась из-за моего плеча и пару раз старательно пискнула. Демон снисходительно улыбнулся ей в ответ, отчего девушка практически поплыла по стене, закатив глаза от ужаса. Похоже, надежд на её волшебный визг питать не стоило. А жаль, ничего другого всё равно в голову не приходило, да и в посохе от силы оставался ещё один заряд. Абсолютно бесполезный.
– Мне известна сила её голоса, это ещё от библейского прапрапрадедушки. Мы даже были с ним знакомы лично. Когда-то, ещё до… Но не об этом разговор. Я утомился. Желаешь посмотреть, как я буду разрывать её нежную грудь, выгрызая зубами сердце? Все говорят, что это запоминающееся зрелище.
– Кто – все?
– Ты прав, – весело смутился он. – Никто. Из тех, кто видел, что я делаю с людьми, никто никому ничего не может рассказать. И ты не расскажешь. Верно ведь, а-а?..
Он зевнул, широко распахивая пасть, и у меня хватило мозгов этим воспользоваться. Один прыжок, и я запихнул ему в глотку последнее токсичное заклинание, в полный голос прокричав латинский текст активации прямо в его кровавую морду. Потом обернулся к Нонне, успевая повалить её на пол и накрыть своим телом. Через секунду голову демона разорвало в мелкие осколки! Вот и всё…
Мы сели на полу, обняв друг друга. Стены в комнате и занавеси на окнах покрывали чёрные капельки дымящейся крови, повсюду чувствовался режущий запах серы. Я развернул девушку лицом к себе и хорошенько встряхнул за плечи.
– Вы в порядке?
– Они… он… бедный котик… он же убил его?!
– Этот гад сказал «почти». – Я осторожно разнял её руки, встал и вытащил из ящика рабочего стола непочатую бутылку виски. – Шотландский односолодовый, сорок лет выдержки. Фамильяр оценит… то есть оценил бы… чоткий же Сотона-а!
Свинтив пробку, я поспешно вылил на содранную шкуру всю бутылку до последней капли… Виски впитался весь. Потом раздалось слабенькое, еле различимое:
– Мяу-а…
Наша незадачливая сектантка ойкнула, а я чуть не заплакал, честное слово. Вот уж не думал, что так можно привязаться к болтливому домашнему котодемону. Он мне и достался-то случайно, никакой особой химии между нами не было, чисто рабочие отношения хозяина и слуги, ничего личного, но вот поди ж ты какие бывают реверансы. Фамильяр поднял на меня мутный от боли взгляд, он даже ещё не узнавал меня в полной мере, но всё равно, как и любое раненое животное, тянулся к человеку за спасением…
Нонна с круглыми глазами замерла на минуту, а потом прямо на четвереньках, с визгом кинулась нас обнимать, меня и кота. На этот раз её визг хоть и был громким, но никак не соотносился с уже виденными мной разрушениями. Если в ней и была какая-то высокая, полубожественная сила, то бедняжка не умела ею пользоваться. В одних случаях страх помогал ей высвободить эту энергию, а в других он же полностью парализовал её.
– Вам предстоит серьёзно учиться управлению собой.
– В каком смысле? – не поняла она.
Я покачал головой, объяснения были бы слишком расплывчатыми и невнятными. Где-то в глубине подсознания Нонны, в её сердце дремала большая неконтролируемая сила, к которой она и близко не знала как прикоснуться. Но вряд ли я мог сам ей в этом помочь. Да и не представлял даже, к кому можно было бы обратиться за советом.
Кто ей нужен – священник, чародей, гипнотизёр, психолог? Ей нужна специальная школа, онлайн-курсы, медитации в горах? Для таких, как она, существуют тайные книги, передача знаний из уст в уста, получение информации и познание самой себя посредством клинической смерти? Что мне с ней делать?!
– Или просто махнуть на всё рукой, а там пусть жизнь течёт, как ей хочется? – Я не сразу поймал себя на том, что меня, собственно, никто не слушает.
Безголовое тело в серой шинели за моим столом вдруг стало как-то нервно подёргиваться. Разлетевшаяся в осколки голова Саобнака быстро склеивалась прямо у нас на глазах. Это выглядело достаточно пугающе…
– Пожалуйста, не надо-о, – начал было я, но кому тут интересны мои стенания?
Хорошо ещё успел упасть ничком, закрывая полуживого Фамильяра и затыкая уши. Истерический визг перепуганной Нонны в щебнину разнёс голову демона гниющих трупов уже во второй раз!
Когда наша гостья наконец-то закрыла ротик ладошками, нам ещё пришлось её же и успокаивать. Виски кончился, так что ограничились мирными обнимашками и дружеским похлопыванием по спине. К тому же Нонна, похоже, неслабо сорвала связки и «водички попить» просила хриплым голосом. Но она победила этого гада, за что ей честь и хвала!
– Ой, сделайте что-нибудь, он опять…
Сделать мы ровным счётом ничего не успели, безголовый труп обзавёлся новой башкой меньше чем за минуту. То есть я ещё успел замахнуться посохом, но демон легко перехватил его, сломав двумя пальцами, словно дешёвую зубочистку. Восстановившееся лицо Саобнака приобрело заинтересованное выражение. Он поводил нижней челюстью вправо-влево и кивнул нам.
– Не ожидал, яжмаг. Ты не так глуп, с тобой было весело. Да и твоя спутница умеет повышать градус, хвалю!
Фамильяр, всё ещё изрядно покачивающийся на нетвёрдых лапах, сделал шаг вперёд:
– Гореть тебе в аду, мерзавец и злодей! Что посягнул на жизнь хранимых мной людей!
– А я-то надеялся, что мы с тобой подружимся, – делано вздохнул демон. – Поэтому и не убил тебя, предатель, а лишь… ну да ладно, какая разница?
По одному движению его руки нас троих впечатало в стену. Воздух с трудом проходил в лёгкие, и это ещё мои магические браслеты честно отдавали последнюю энергию. Мой кот шипел от бессилия, по круглому лицу Нонны впервые покатилась слеза. Она ничего не говорила, ни о чём не просила, никого не умоляла. Её ресницы даже не дрожали, когда на пальцах демона гниения вдруг выросли когти, а сама рука стала вытягиваться и удлиняться, потянувшись к левой груди девушки…
Слеза упала на пол.
Не знаю кто как, а мне вдруг показалось, что это произошло с каким-то межгалактическим грохотом, так что содрогнуться должна была не только планета, но и вся Вселенная. Буквально через секунду раздался звонок в дверь.
– Крайне не вовремя, – скривился Саобнак, запах гнили усилился вместе с его раздражением. – Ты кого-то ждёшь, яжмаг?
– Нет, – с трудом шевеля губами, ответил я.
– Не поздновато для гостей в целом?
– Согласен, но… ты же… припёрся.
Звонивший оказался настырным. Действительно, кто же там так старается?
– Если там некто пришедший вас спасти, я буду хохотать самым неприличным образом, – честно предупредил демон. – Что за мир у вас, людей, сплошные рояли в кустах…
– Может… я всё-таки открою… дверь?
– Ах да, конечно, это же твой дом! Пожалуйста, пригласи нежданного посетителя сюда, я не люблю живых свидетелей.
Давление на грудную клетку ослабло, я смог сделать нормальный вдох и, опустив голову, поплёлся в прихожую.
– Надеюсь, ты не планируешь удрать? – равнодушно донеслось вслед. – Это бессмысленно, я ведь всё равно найду тебя. И обещаю, ты собственными глазами увидишь, как страшно будут умирать все твои друзья. Так что не убегай…
Я и не собирался. Честно. Я лишь надеялся успеть сказать тому или тем, кто стоит на площадке, – бегите-е! Не надо больше геройства. Не надо смертей. Довольно того, что я сам не смог защитить единственную девушку, от поцелуя которой у меня почти проросли крылья…
Глава двадцать первая
Вот ты легко выходишь из морской волны.
Одна на тысячи, богинь не бывает много.
Не все Дайнерис, что в пламени рождены.
Не все Афродиты нашли из пены дорогу…
На площадке стоял высокий старик с благородными чертами лица, в хорошем костюме, блестящей обуви и плаще, наброшенном на плечи. В левой руке он держал большой прямоугольный пакет. Он поправил тёмные очки в серебряной оправе, без улыбки уточнив:
– Она плачет?
Я даже не успел ответить. Старик вежливо поставил пакет в прихожей и сдвинул меня в сторону двумя пальцами с мягкой лёгкостью циркового атлета прошлого века. В нём чувствовалась такая сила, что просто не могла быть человеческой.
– Простите, но…
Незваный гость, не оборачиваясь, сразу прошёл в кабинет, словно был отлично знаком с расположением моих комнат. Я разорвал серую упаковочную бумагу, освободив ту самую картину с Бафомётом, что оставалась в особняке Брусницыных, и бросился следом.
– Так вы курьер?
Странный старик не ответил. Он осмотрелся, скользнув равнодушным взглядом по кровавому лицу демона за моим рабочим столом, и сразу развернулся к Нонне:
– Ты в порядке, девочка моя? Я пришёл после первой же слезы.
– Вы… вы кто? – спросила она.
Он лишь улыбнулся в ответ. И было в этой старческой улыбке что-то такое искреннее, такое тёплое и родное, что девушка не задумываясь бросилась к нему в объятия.
– Пенсионер, – фыркнул демон, вдохновенно потирая ладони, – из уважения к твоим сединам я спрошу лишь один раз: зачем ты припёрся в этот дом?
Неземная сила вновь скрутила меня, прижав спиной к стене, но на этот раз, с Бафомётом в руках, я чувствовал себя гораздо увереннее. Гость обернулся к нему, снимая очки. Уж не знаю, что увидел в его глазах Саобнак, но он поперхнулся своими же словами, схватившись за горло:
– Метатрон?
– Ты посмел обидеть моё дитя, мою кровь и плоть.
– Я не знал… она же не могла… нефилимов уже не осталось на этой планете, ты не посмеешь…
– Лжёшь ты хуже своего Владыки, Отца Лжи.
– Глупец, это же приведёт к страшной войне!.. – тонко взвизгнул демон гнили, подпрыгивая в кресле. – Никто не хочет, чтобы райские кущи вновь запылали огнём! Твой же Господь не позволит тебе…
– Возможно, – неожиданно согласился старик. – Но он позволит ему.
Взгляды всех присутствующих медленно сошлись на мне, а я вдруг понял, что нужно сделать. Два тяжёлых, словно по пояс в сыром бетоне, шага вперёд, и картина с пентаграммой, нарисованной на досках, с размаху опустилась на страшную голову.
– Провались в ад, чоткий Сотона!
Не знаю, что и как сработало, но в момент соприкосновения грозный лик Бафомёта неожиданно распахнул козлиную пасть, целиком проглатывая вопящего от ужаса Саобнака!
Он исчез в один момент, весь, с шинелью и грязными носками. Нарисованный Бафомёт удовлетворённо срыгнул, и картина вновь стала всего лишь отражением тайного готического бреда рязанского наркомана.
Фамильяр осторожно, с опаской обходя непонятного старика, всё-таки сумел распахнуть окно, впуская в квартиру свежий ночной воздух. Ветер с Невы быстро избавил нас всех от последних воспоминаний о демоне, отвечающем за гниение трупов…
Потом мы все сидели на кухне. Тот, кого при нас назвали Метатроном, вновь спрятал глаза под очками, отказался от всех напитков, кроме стакана воды, и довольно скептически посматривал на моего кота. Вспыхнувшая Нонна, заметив это, накрепко прижала Фамильяра к груди, всем видом показывая, что в обиду его не даст.
– Он же мелкий демон?
– Он хороший котик!
– Что ж… в любом случае сейчас я пришёл не за ним, – подумав, согласился старик и обернулся ко мне: – Ярослав ибн Гауда Мценский, прими мою искреннюю благодарность за заботу об этой девушке. Ты наверняка уже понял, кто я и кто она. Но, если у тебя есть вопросы, ты получишь ответы. Спрашивай.
– Метатрон – это ведь кто-то из ангельского чина?
– Архангельского, – значимо поправил он. – И да, когда-то Саобнак знал меня, мы были знакомы ещё до низвержения Люцифера. А Нонна моя прапрапраправнучка, более чем в семидесятом колене. В ней есть кровь нефилимов, потомков ангелов. И я пытался всеми силами уберечь её от тёмных сил. Хотя, как оказалось, и силы Света могут быть опасны для нас или таких, как мы.
– Как она оказалась здесь?
– Мне нужно было спрятать её.
– Но почему у именно «Свидетелей Иеговы»? – не поверил я. – Хотя если подумать…
– Верно. Во-первых, если ты хочешь что-то спрятать, то положи это на видное место. А во-вторых, как раз в секте «Свидетелей Иеговы» запрещено переливание крови. Любой земной врач при первом же анализе заметил бы необычные искорки в её составе.
– То есть раньше она жила не на Земле?
– А где? – тут же влезла Нонна, продолжая наглаживать разомлевшего котодемона.
Старик многозначительно поднял палец вверх.
Что ж, тогда это многое объясняет. И её специфическую образованность, и незнание очевидных реалий, и детскую непосредственность, и глупую легенду с Воронежем. Как оказалось, и ко мне в квартиру она попала случайно…
– Девочка перепутала этаж и номер квартиры. Ниже вас живёт семья религиозных и добропорядочных педагогов, Нонна должна была прийти к ним. Они бы попытались переубедить её в разговоре о Боге, уговорили бы остаться на ночь, а на рассвете к ним явился бы посланник с сияющими крылами, неся весть о том, что они должны сберечь эту девушку. Но всё пошло иначе…
Нонна сильно покраснела и, прыснув, захихикала в кулачок. Видимо, как раз её эта «случайная ошибка» не смущала, а вполне устраивала. Дедушка-архангел нежно потрепал её по макушке:
– Я не мог вмешиваться в естественное течение предначертанной ей судьбы. Но мне было позволено явиться по первой слезе. И уж поверьте, далеко не всегда жернова Господни мелют медленно, но верно. Иногда они с размаху бьют по голове!
О, это да. Тут даже сомнений нет. Мы поговорили ещё минут десять – пятнадцать на отвлечённые темы, а потом Метатрон начал собираться. Нонна явно не хотела уходить, но тем не менее послушно встала. Мы вдвоём с Фамильяром проводили их до порога, кот разумно держался за моей спиной.
На прощанье ангел ещё раз поблагодарил меня за участие, пожелав всего наилучшего, и на минуту отвернулся, давая возможность внучке сказать пару слов.
– Ярослав, вы… – Она запнулась, её лицо побледнело. – Вы самый лучший, самый добрый и самый красивый! Вот так. Я… я буду о вас помнить.
Она потянулась было обнять меня, но резко одёрнула сама себя. Потеребила подол платья, отвернулась и первой поспешила по ступенькам вниз. Метатрон улыбнулся кому-то, но не мне, направляясь вслед неторопливым шагом. Я закрыл дверь.
Всё, романтичная, полная приключений история яжмага и девушки с ангельской кровью закончилась. Но, кажется, ведь это и был вполне счастливый финал, нет?
Фамильяр подёргал меня за штанину:
– Раз в этом мире счастья нет, так хоть помашем Нонне вслед?
Мы с ним поспешили к окну, чтобы своими глазами увидеть, как в свете жёлтых питерских фонарей высокий старик распахнул огромные чёрные крылья, обнял нашу застенчивую гостью и взмыл в ночное небо. Они были видны ещё с полминуты, пока окончательно не затерялись среди сияющих звёзд…
