Текст книги "На другом берегу осени (СИ)"

Автор книги: Андрей Никонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

Сперва Петр хотел отзвониться Викентию Павловичу, но потом, поразмыслив, решил погодить. Парнишка сам зарвался, обул казино на полляма, и это при свидетелях. Что-что, а такой наглости Бушаров спустить не мог. Отправил Петлю с ребятами, эти разберутся. Да, парень там вроде что-то лечит, у Громова-старшего тоже были специфические способности, но против трех здоровых лбов особо шприцом не помашешь. И вот теперь он сидел и ждал звонка от Петли – те уехали недавно, могли и перед Фрязино свернуть, или дальше уехать, так что час-полтора точно в запасе есть.

Бушаров разложил на столе джентльменский набор – кокс в зип-локе, две пачки оксикодона и десять ампул фентанила. На первую половину ночи должно хватить, а потом уже людям будет все равно, чем закинуться, и к тому же подьедут серьезные люди, в покерной пойдет игра по-крупному, там иногда ставки до сотни тысяч доходят. И это за раз.

Шорох за дверью заставил его поднять голову. Бушаров посмотрел на камеры – коридор был пуст. Однако все равно достал из ящика глок, положил рядом с собой. Задел рукавом ампулу с опиоидом, та упала под стол, Петр нагнулся, шаря под тумбой, подцепил кончиками пальцев стекнянный верхний кончик, подтянул к себе, поднялся, тяжело дыша. Уставился на дверь.

Прямо возле нее стоял Артур Громов, белая рубашка на груди была пропитана кровью, рваные края отверстий свисали, обнажая места попадания пуль.

– Привет, – прохрипел зомби. – Ты меня убил. Я пришел за тобой. Хочу сожрать твой мозг. Не, ну это не дело, – продолжал он нормальным голосом, подходя к Петру, – он что, помер?

Артур приложил ладонь ко лбу Бушарова, нет, тот был просто без сознания. От разлегшегося в кресле хозяина казино начинало пованивать.

– Надо же, какая нежная личность, – бормотал Артур, вытаскивая безвольное тело из-за стола и сваливая в центре комнаты. Потом подумал, и придал телу правильное положение – на коленях, руки сложены перед грудью, голова гордо поднята. Зафиксировал, хлопнул по щеке. – Давай, засранец, просыпайся.

Бушаров открыл глаза – перед ним на гостевом кресле сидел младший Громов. Петр дернулся, но не смог встать, ноги и руки не слушались, и в то же время активно сопротивлялись его попыткам упасть.

– Пришел в себя, болезный? – Артур пощелкал пальцами перед лицом Бушарова. – Ты зачем меня убить хотел?

Петр пытался сказать, что он не хотел, это все босс, он распорядился, а сам Бушаров тут не при чем. Артур меж тем листал список звонков на его телефоне.

– Что же ты, – укоризненно сказал он стоящему на коленях хозяину кабинета. – Не позвонил кому надо, решил сам вопрос разрулить. Нельзя так, командная работа – это важно. Что мычишь, сказать что-то хочешь? Нет, не буду я твои глупые вопросы выслушивать, все равно отвечать неохота.

Артур встал, в руках его появился черный клинок.

– Привет тебе от Толи Громова, – спокойно сказал Артур мычащему человеку и резким движением снес тому голову. Клинок привычно уже полыхнул оранжевым, кровь моментально впиталась в лезвие. Артур для надежности погрузил острие в разруб шеи, подержал, пока оранжевые всполохи не достигли нужной интенсивности, вытащил совершенно чистое лезвие. Огляделся.

Наркота его не интересовала. Он прошелся вдоль стены, ведя ладонью над поверхностью, легонько стукнул по штукатурке.

Часть покрытия отвалилась, обнажая сейф с оранжевым прямоугольником на дверце.

– А ты и не знал, – Артур улыбнулся, вставил в углубление рукоять меча, дверца сейфа открылась.

На нижней полке лежала бархатная коробочка без крышки, на сафьяновом ложементе – три золотых монеты, с дыркой посредине. Рядом стояла подставка для них, металлический штырь на каменном основании. Артур по одной опустил монеты на подставку, все три. Положил подставку в бархатную коробочку, убрал в карман. Достал с верхней полки конверт.

– Как мило, – пробормотал парень, просматривая содержимое. – Прямо как квест. Вот не ценишь ты меня, Тоалькен, я и без подсказок могу. За три ману – спасибо.

Сложил лист, убрал обратно в конверт. Тот вспыхнул, не оставляя даже пепла. Просто исчез в огненной вспышке.

Белое такси с логотипом известного поисковика подождало, пока откроется шлагбаум, вьехало во двор монолитного дома середины двухтысячных. Из такси выбрался парень в порваной рубахе, с землей на лице, протянул таксисту пятитысячную.

– Спасибо, а то совсем закоченел.

– Удачи, – равнодушно пожелал таксист. Он подобрал парня прямо на дороге, чуть не сбил. И всю поездку очко екало, как бы этот странный пассажир не сделал бы чего. Но нет, все обошлось, а как вьехали в Москву, таксист успокоился – на каждом шагу камеры, попробуй дернись, народу полно кругом, несмотря на позднее время. А уж когда к дому подьехали, тут совсем волноваться перестал, тем более что пятерку парень достал сразу и держал в руках всю поездку.

Артур зашел в подьезд, поднялся на лифте на свой этаж, тихо открыл дверь ключом. Огляделся, включил свет. Заглянул в ванну, на кухню – Павла не было.

– Вот дурак, – парень вздохнул. – Не тем мозгом думать надо. И как он выживет у нас, не знаю.

Он выбросил рубашку и куртку в мусорное ведро – в шкафу висели запасные, спать не хотелось, но с утра его должен увидеть консьерж, а потом он поедет и заберет мотоцикл со стоянки. Опять же, на такси. Открыл холодильник, достал свежего тунца, нарезанного тонкими ломтиками. Заодно выкинул в мусорку остатки эклеров.

Намазал каждый ломтик толстым слоем васаби, сверху положил кусочек красного болгарского перца. Рыба – лучшая еда, и уж куда полезнее, чем жир с сахаром, хоть для псиона и не существенен состав продуктов, но все равно, пережевывая острые до слез кусочки, он испытывал удовольствие. А это, как учил дед, самое главное. Каждый мир привлекателен по-своему, и надо на полную катушку пользоваться этими особенностями. Но есть вещи, которые приятны всегда. Вот как этот свежий тунец, острая зеленая горчица, сладковатый овощ. И короткий сон – магам тоже надо спать.

Дорогие читатели!

С этой недели периодичность выкладки – 1 глава в неделю.

Хотите чаще? Ставьте лайки.

Общий счет 80 лайков – через день появится новая, 16 глава. Не будет лайков – не беда, ждите в следующий вторник.

В любом случае произведение здесь будет выложено полностью и бесплатно.

Глава 16

– Ну что, дон Жуан? – Артур, сидя у себя на кухне, пил кофе. Не растворимый из банки, а самый что ни на есть настоящий, из кофемашины. Ее привезли утром в субботу, вместе с запасом кофейных зерен. Артур вежливо отказался от услуг по настройке, дал мастеру пятерку, чему тот был только рад, и выпроводил из квартиры.

– Чего это Жуан? – Рядом с Павлом стоял уже третий латте. – Слушай, я ведь теперь то дерьмо, которое у нас в автоматах продается, пить не смогу. Ты мне жизнь испортил, поганец. Как я на дежурстве буду больных полусонный принимать?

– Забей, – Громов-младший отхлебнул из чашечки, подвигал языком. – Через несколько месяцев тебе эти проблемы будут по одно место. Которым ты, видимо, активно пользовался ночью.

Павел красноречиво промолчал. Только покраснел немного.

– Соблазнила тебя, значит. А знаешь, это даже неплохо. То она от неразделенной любви страдала, а теперь получит свое и все, может отвалит. Воскресенье сегодня, чем займемся?

– Я обещал Маше в кино с ней сходить, – Павел неуверенно пожал плечами. – На Богемскую рапсодию.

– Охота тебе на гомиков смотреть, – Артур отрезал маленький кусочек камамбера, положил на свежую горбушку – хрустящую, ноздреватую, с одуряюще-хлебным запахом. – Слушай, у нас, ну и практически уже у тебя, мир толерантный, но только не на Земле. Хочешь этим заниматься – лети во внешние миры, там чего только нет, хоть деревья дрючь или рептилий насилуй. А так, если отец твой, или, что хуже – прадед, узнает, что ты к радужным мечтам склоняешься, лишит наследства тебя. В физическом плане. Сделают все чисто, даже шрама не останется.

– Да ничего я не склоняюсь, – Павлу не хотелось спорить, но и обратно в свою квартиру тоже не тянуло, там сидела ошибка пятницы. – Хорошая музыка, а уж кто сочиняет, гомик или нет, дело десятое. Тебе же с ним не спать.

– Ага, – Артур капнул на бутербод вишневого варенья. – Он же трупак. Я не по таким делам. Хотя вот наш с тобой общий пра-пра-прадед, ну для тебя даже больше пра-, я тебе скажу, тот еще фрукт был. У него в слугах зомби ходил. Я не застал, но дед мой рассказывал – вонял этот парень жутко, какие только заклинания на него не накладывали. Ну так что?

– Не знаю, надо у Маши спросить.

– Ага, я вот фильм недавно в ординаторской смотрел, по вашему зомбоящику, ты прям оттуда. «Я посоветуюсь с женой»,– спародировал известного актера Артур. – Ладно, голубки, не покажете мне Москву, ну и Мардук с вами.

– А то ты ее не видел?

– Такую? – Артур внезапно задумался. – Знаешь, нечасто. Почему-то система перехода неохотно пускает в смежные миры, особенно в близкие временные пределы. Может, чтобы я не встретил кого-то из знакомых? Я был в похожем мире, расхождение с вашим началось во время Второй мировой, в нем Сталин не стал наступать дальше в Европу, а ограничился востоком Финляндии. И фашистская Германия существовала до середины пятидесятых, потом Гитлера убили, ну и дальше пошло-поехало. А Москва – да, вот такая же была, правда, без скворечников картонных, но старые районы остались. Даже Новый Арбат застроили. Не страшными этими домами-книжками, а чем-то в стиле ампира.

– И что, как там люди живут?

– Нормально, – парень пожал плечами. – Человек ко всему приспосабливается, даже к коммунизму. Ладно, валите на свои рапсодии, я один культурно отдохну. Да не извиняйся ты, дело молодое, понимаю, самому когда-то тридцать было. Это в моем возрасте начинаешь потихоньку ко всему проще относится.

– Так куда ты собрался-то, – Павел сам сделал себе кофе, поморщился. – Слушай, ты колдуешь над ним, что ли? У меня так не получается.

– Молодой еще, – припечатал Артур. – И вообще, знал бы, что ты откажешься, Катю пригласил.

– Какую еще Катю? – Павел аж поперхнулся. – Эту шалаву из эндокринологии? Я не сплетник, но Елена мне рассказывала, что ты с ней там что-то шушукаешься. Слушай, с ней не то что вся больница…

– Нет, успокойся, о великий блюститель нравственности, – подмигнул родственнику Артур. – Катю, девушку Марка бывшую.

– А, – тот потряс головой. – Погоди, ты когда успел? Когда с Лехой встречался, да? А Марк знает? Хотя что я спрашиваю, они же расстались, он вроде как ее бросил, говорил, что она на замужество намекала, и он вовремя соскочил.

– Ну и кто в больнице главный сплетник? – Артур меланхолично скрутил кусочек камамбера в шарик, обмакнул в варенье, кинул в рот, облизал пальцы. – Успокойся, во-первых у нас с Катей чисто дружеские отношения, а во-вторых, если ты не забыл, Марк женат. Так что с этой стороны моя совесть может быть совершенно спокойна. Ну все, допивай – и проваливай, а то мы тут до обеда будем лясы точить.

Осень щедро бросалась последними погожими деньками, непогода могла прийти в Москву в любой день и задержаться как минимум до весны, так что улицы были полны москвичей и гостей столицы – кто-то целенаправленно куда-то торопился, а кто-то просто гулял, глядя по сторонам. Вот как Артур.

Оставив мотоцикл на стоянке, он медленно шел по дорожкам парка, подставив лицо кое-как греющему солнцу. Артур прогулялся вдоль небольшого пруда, потом углубился в заросли, по тропинке, отсыпанной гранитной крошкой, сбивая опавшую листву ногами, вышел на асфальтированную дорогу и уткнулся в небольшую церквушку. Недавно отреставрированная, она сияла золоченым куполом, красовалась новой колокольней и кованой оградой. Небольшой огороженный участочек был по периметру уставлен дорогими представительскими авто с приметными номерами, водители сидели на своих местах, ожидая хозяев. Рядом с ними стояла полицейская машина.

На паперти стояли двое охранников.

– Извините, – вежливо сказал один из них при виде Артура, – сейчас крестины идут. Не могли бы вы немного подождать?

– Конечно, – парень кивнул, – не подскажете, надолго это?

– Минут десять еще, – включился в разговор второй охранник.

– Конечно, я подожду, – Артур улыбнулся. Огляделся.

Метрах в двадцати старушки, собравшись в кучку, о чем-то судачили. И хотя во взглядах, бросаемых на охрану, добрых чувств было мало, пойти на штурм храма они не решались.

Ждать пришлось совсем недолго – буквально через пару минут на крыльце стали появляться первые богомольцы, одни сразу шли к машинам, другие оставались у входа. Охрану как ветром сдуло. Наконец из дверей вышла женщина с ребенком на руках, ее заботливо поддерживал за локоть средних лет мужчина, в дорогом костюме и с уверенным взглядом. На стоянке водитель Кайена с синими номерами выскочил из машины, распахнул пассажирские двери.

Сразу за парой с младенцем внешне похожий на счастливого отца, только немного постарше, человек, так же дорого одетый и еще более уверенный в себе, что-то тихо втолковывал священнику. Тот согласно кивал головой – тоже уже не молодой, лет сорока– сорока пяти, с небольшой черной бородкой, цепкими карими глазами и длинными изящными пальцами рук, утяжеленными перстнями. Священник проводил гостей храма до ограды, перекрестил, повернулся, заметил Артура и еле заметно моргнул. Потом подошел к старушкам, протянул руку для поцелуя, благословил.

И, снова поглядев на Артура, зашел в храм.

Тот чуть погодя последовал за ним, положил купюру в ящик для пожертвований, взял из свечного ящика свечку. Священник уже ждал его внутри, показал рукой на лавку справа от входа, уселся рядом.

– Что привело тебя в храм, сын мой?

Артур повертел свечу в руках.

– Вот хочу понять, что такое бог.

Священник улыбнулся.

– Христианство говорит, что Бог – это простое существо, самое простое из всего, что есть. Он не та реальность, о которой мы можем рассуждать и через это понять и познать ее. Только почувствовать. Бог познается через веру, покаяние, чистоту сердца и нищету духа, любовь и благоговение. Другими словами, Бог познается теми, кто открыт для Его самопроявления и самооткровения, кто готов принести плод – своей жизнью признать Его власть.

– Так вы, отче, считаете, что бог – один?

– Един, – настоятель строго посмотрел на собеседника. – Ты ведь это хотел услышать?

– Не то чтобы, – пожал плечами Артур, – но вот не поверите, склоняюсь к такой мысли.

Священник ничего не ответил, некоторое время они сидели молча, Артур вернулся к разговору первым.

– А давно вы здесь служите?

– Пятнадцать лет, – ответил священник. – Прежний храм был разрушен, но добрые люди восстановили его, и с тех пор он становится все краше и краше. Но не только внешне. Люди тоже красят храм, те, кто приходит сюда с чистыми помыслами и верой в душе.

– Да, – Артур кивнул, посмотрел вокруг – в храме было пустынно, только две женщины молились перед иконами в противоположном углу. Свеча в его руках вспыхнула. – Даже лучше, чем был. А скажите мне, не знали ли вы прежнего настоятеля?

Священник спокойно посмотрел на загоревшуюся свечу, покивал головой.

– Она забрала.

– Когда?

– В сорок втором, тогда храм еще был открыт. Она пока жива, иногда приходит сюда. Хочешь ее увидеть?

– Нет, – Артур пожал плечами, – призраки не должны возвращаться. Ничего не хочешь узнать?

Настоятель вздохнул.

– Если за восемьдесят лет ты почти единственный, кто решил меня навестить, намеренно или случайно, это и есть ответ.

– Кто умножает познания, умножает скорбь, так?

– Так, – священник внимательно посмотрел на Артура, – Люди везде одинаковы, Анур, всем нужно только одно – надежда. Что бы они не говорили. Вера дает эту надежду. Я даю им веру.

Они немного помолчали. Артур заговорил первым.

– Значит, забрала. Она приходила одна?

– С ней был мужчина, средних лет, майор НКВД. Ты понимаешь, о ком я.

– Я даже знаю его правнука.

– Вот как, – настоятель поджал губы. – Извини, через двадцать минут здесь будет венчание. Больше сюда не приходи.

– Хорошо, – Артур встал, поставил ничуть не оплавившуюся свечу возле иконы. Не оглядываясь, вышел из церкви.

Он не видел, как священник легким движением пальца загасил свечу, превратил ее в комочек воска. Но знал, что тот обязательно это сделает.

Некоторым в воскресенье было не до прогулок. В огромном кабинете рядом с камином сидели трое – двое мужчин и женщина. И если мужчины были спокойны, то женщина мяла в руках бумажку в половину обычного листа.

– Викентий Павлович, ну хоть вы скажите, что делать? Нас же убивают по одному.

– Да, – старичок улыбнулся. Обычно сдержанная и деловая Хмельницкая сегодня забавляла его своей нервозностью. – Ты же получила записку. Что там?

– Стишок про десять негритят, – видя, что женщина от волнения чуть ли не плачет, вступил в разговор третий. – Пришел по почте уважаемой Лидии Семеновне. По электронной.

Уважаемая Лидия злобно посмотрела на собеседника.

– Федор, уж молчал бы. Твоя задача – обеспечивать нашу безопасность. Да? Ну так обеспечь, – истерично выкрикнула она.

– Уезжай, – флегматично сказал старик. – Если безопасность для тебя важнее, выбери страну поспокойнее и поменьше, чтобы каждый приезжий был на виду. Найми охрану, и не высовывайся. Федор, ты отсмотрел записи?

– Да, – третий участник разговора кивнул. – Все как в прошлый раз. Почти. Сначала появился младший Громов, правда тут он устроил небольшой спектакль, непонятно как обул казино Пети на полмиллиона зеленью.

– Непонятно?

– Да. Дилеры почему-то не стали делать ограничений по ставкам. Карт он не касался, но все равно выигрывал. Мы просматриваем записи покадрово, вообще никаких движений, спокойно сидел.

– Ладно, дальше.

– А потом наш Петя, упокой его, отличился. Вместо того, чтобы позвонить мне или вам, вывез парня на природу. Не сам, есть у него троица подручных. И все. Судя по камерам, Артур Громов в казино не возвращался. На уличные камеры надежды нет, темно было, а вот внутренние мы все отсмотрели, не было его. Через два часа вызвал такси около Фрязино, был весь в земле и избит – любимый прием этих идиотов. Возможно, Петр все таки не до конца свой мозг просрал и решил просто напугать, как мы и договаривались.

– И где эта троица?

– Неизвестно. Ни машины, ни их самих. Телефоны не отвечают, домашние не в курсе. Но не волнуются, такое с ними бывает, иногда пропадают на неделю-две. Так вот, в кабинете обнаружился сейф.

– Да, мне принесли отчет. Как вообще можно было проморгать сейф?

– Ремонт не делался минимум лет пять, – подключилась слегка успокоившаяся Лидия, – а раньше в этом здании сидела одна из контор Громова. Я думаю, его рук дело.

– Это что получается? – старик тяжело поднялся, подошел к камину, пошевелил угли бронзовой кочергой, – кто-то прибирает за Громовым?

– Или это он сам, – кивнул Федор. – Аналитики прикинули, посмотрели прежние дела, совпадение почти 90 процентов.

– Тогда бежать бесполезно, – старик посмотрел на женщину. – Ты же понимаешь, что если это Громов, то он тебя где угодно достанет?

Лидия кивнула.

– Громов по твоей части, – старик повернулся к Федору. – Ты у него служил, знаешь лучше нас всех. И вижу, сам в это веришь. Боишься?

– Да, – легко признался Федор. – Если Толя чего задумает, сделает. Я уже и завещание оформил, и недвигу на детей сестры переписал, счета на них перевел. Чтобы, так сказать, быть чистым перед… Да, кстати, насчет недвиги, интересное дело получается, наш пацан перевел на себя коттедж Марка.

– Давай подробнее, – старик уселся обратно, с интересом посмотрел на Федора.

– У Марка, оказывается, был коттедж на Кашире, в закрытом поселке. А на этой неделе младший Громов пришел к нотариусу с доверенностью и перевел коттедж на себя. Мы нотариуса проверили, клянется, что все документы в порядке. Копии мы отправили на экспертизу, но сразу могу сказать, проблем с ними нет. Но что самое интересное, доверенность двухнедельной давности, причем не простая, а с апостилем.

– Погоди, – старик поднял ладонь, – мы как в стране чудес. Сначала Толя – умер, а оказалось, что не умер, как Бубликов. Теперь – Марк. Ты знаешь, что младший Громов был у младшего Милославского и привет от Марка передал? Угадай, от кого я узнал?

Федор покачал головой.

– От Уфимцева из областного управления, твоего, между прочим, кума. Его дочка с Марком встречалась, так вот – непонятно как Артур этот и с ней познакомился.

– Значит, – Федор сжал кулаки, – этот парень хочет, чтобы мы все считали, что Марк жив. Зачем?

– Задаю себе тот же вопрос, – страрик усмехнулся. – Не та шишка Марк, чтобы его в игру вводить. Даже если жив и сбежал куда-то, он ничего не знает, только из-за Толи его держали на подхвате. Ладно, предупрежден – значит вооружен. На следующей неделе сьезжу к Лейбмахеру, надо провериться, здоровье слабенькое стало, заодно и посмотрю на наше юное дарование. А вы пока не дергайтесь, без нас вся схема рассыплется, если Громов решил обратно к рукам прибрать, отдадим ему его долю и компенсацию за беспокойство. Это надо довести до него. А ты не реви, совсем дерганая стала. Походи в сауну, в бассейн, нервы полечи. Бизнес не должен страдать. Иначе Громов для нас Санта-Клаусом окажется или кем там, добрым эльфом? Люди, с которыми мы работаем, если что, вырежут и нас, и детей, и всю родню, и спрашивать не будут, виноваты мы или нет. Лидия, поставки из Индии и Пакистана лично контролируешь. Федор, а ты и вправду на всякий случай охрану увеличь. Не спасет, так хоть не в одиночестве умирать. Ясно? Соберитесь. А теперь вон отсюда, отдыхать, а потом работать. Да и я отдохну от всей этой вашей суеты.

Парочка вышла, старик подождал, потом достал смартфон, кликнул на иконку. Некоторое время был слышан шум шагов, потом – звук заводящейся машины.

– У тебя безопасно? – женский голос звучал нервно.

– Каждый день проверяю, – отвечал ей спокойный мужской.

– Старый совсем с катушек сошел, как будто в игрушки играет. Не заигрался бы.

– Ты поаккуратнее – не факт, что без него будет лучше.

– Будет. Я уже связывалась с ними, они дали добро. Ты меня поддержишь, или предпочитаешь повоевать?

– Дурной мир лучше доброй ссоры, – философски ответил мужской голос. – Раз решили, значит решили. Сначала только с этим бардаком разберемся, а потом…

Голоса и шум движущейся машины пропали, сигнал ловился только до километра от здания, потом пропадал. Иначе было нельзя – новая разработка не обнаруживалась никакими средствами поиска, но и радиус действия был маловат. А посылать за ними ретранслятор… Федор бы его обнаружил, да и услышал старик все, что хотел.

Федор Кривошеев уверенно вел машину по не слишком забитым улицам – воскресенье, кто за покупками, кто по гостям, трафик более-менее равномерный, не то что в будние дни. Он подвез Лидию к ее дому в Хамовниках, подниматься в квартиру не стал – ну эту дуру дёрганую, последние две недели показали, насколько ошибался Майер, принимая дальнюю родственницу на работу и поручая ей такие ответственные дела. Вот сейчас связалась она с партнерами, те дали добро на перетасовки, а кто будет все держать в своих руках? Кончится все тем, что их отодвинут, и на потоки сядут совсем другие люди, это у Майера везде свои друзья, которых он подкармливает, а из чужих рук они если и возьмут, то в разы больше, спокойствие – оно дорого стоит. Даже он, стоявший почти у истоков, и то не знал всей сети, уж на что его аналитики, помимо основной работы, рыли везде – настолько хорошо все было упрятано. За месяц, не больше, вся эта непонятка с Громовыми должна быстро разрешиться, а потом потихоньку надо отходить от дел, часть обязанностей он уже перекинул на помощников, звоночки-то были и до этого. Те, кто хоть как-то посвящен, копытами землю роют, отца убьют родного, дай только за его место побороться. Вот и пусть, а ему всего пятьдесят пять, еще жить и жить, и желательно – с комфортом, благо накопления позволяют. Паспорта готовы, лицо подправить – недолго, ну и узорчики на пальцах временные – не проблема. Своей семьи нет, родители, хоть и грех так говорить, к счастью, давно умерли, с мужем сестры связываться – себе дороже, так что племянницам тоже вроде ничего не угрожает. Не за что его зацепить. Пусть ищут.

Младший Громов его не беспокоил – не укладывался он в типаж безжалостного убийцы, и так, и эдак вертели записи с ним, но все выходило, что есть еще один человек, который умеет обращаться с колюще-режущими предметами, знает их внутренние секреты и даже такие, о которых они и сами не подозревали. И судя по всему, это мог быть только один человек. Федор лично вылетал на место, видел обглоданные останки, все выстрелы были произведены из оружия группы, сам Громов не сделал ни одного. Его труп не нашли, но следы крови были, ДНК-экспертиза показала. Так что его точно зацепило, одежда на месте, не голый же он через сельву ушел. В принципе Толя мог, хоть и пенсионер, а фору молодым вполне давал. Гомеша допросили, и ничего – прилетел, отдал чемоданчик, улетел. Обычное дело, дальше группа должна была уйти на запад, в Перу, но в лагере никто не появился. Тамошние боссы были очень недовольны, пришлось ему, Федору, все улаживать. Чемоданчик, кстати, на месте лежал, внутри только отпечатки Гомеша и других людей, сам Громов к содержимому не прикасался. Только снаружи следы оставил.

Машина пролетела МКАД, доехала до бетонки, свернула один раз, потом второй, миновал выкрашенные в красное и белое ежи и заехал на территорию аэродрома. Недалеко припарковался микроавтобус, откуда вылезла группа будущих парашютистов – они весело и задорно шутили, чтобы скрыть страх, подначивали друг друга. Инструктор громко втолковывал им, что вот так и надо во время прыжка – улыбаться во весь рот. Мол, щеки так меньше трясутся и на видео все будет тип-топ. Ничего, сейчас подойдут другие, проведут инструктаж, и дальше первый прыжок. Ну да, вон Л-410 уже ждет.

А его Хокер 400 стоит в ангаре, постоянно наготове, с дополнительными баками и дальностью полета до четырех тысяч километров. Пришлось пожертвовать частью салона, но для себя, любимого, что не сделаешь. Тем более кроме него, Федора, других пилотов и пассажиров, если что, не будет.