Текст книги "Атаман. Кровь за кровь"

Автор книги: Андрей Воронин

Соавторы: Максим Гарин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Вскоре машина снова остановились. Терпухина за руку ввели в помещение. Минут через пятнадцать он услышал радостный оклик:

–   Юрий!

Терпухин сорвал повязку и увидел своего соседа. Демидов был в порядке, если не считать осунувшееся от бессонных ночей лицо да заросшие, с желтоватой сединой, впалые щеки.

–  Да, животик у тебя спал! – Терпухин похлопал соседа по брюху. – Не кормили, поди?

Глава 7. Бегство

Без долгих предисловий Терпухин объяснил цель приезда. Сели сочинять письмо в банк. Демидов нервно постукивал авторучкой по столу, писал по одному слову, долго думал, рвал написанное на мелкие кусочки и начинал сначала.

Джебраил, некоторое время понаблюдав за Демидовым, вышел из комнаты. Вслед за ним вышли и двое его подручных. В комнате остался один чеченец – бородатый верзила с головой на короткой шее и без малейшего признака ума в выпуклых блестящих глазах. В его руках был пулемет.

–    Слушай, Юра, а нельзя ли без этого? – низко наклонившись над столом, тихо спросил Демидов.

Терпухин отрицательно покачал головой.

–   Вот и трудись, работай всю жизнь, чтобы потом враз все и выложить...

–   Разга-ворчыки! – грозно буркнул пулеметчик и колыхнул массивным животом, на котором покоилась пулеметная коробка с патронами.

Демидов смолк и стал писать дальше. Когда дошел до суммы, оторвал ручку от бумаги, покосился на охранника и снова прошептал:

–   Не могу, Юра, уж лучше тут сидеть.

Пулеметчик неодобрительно засопел. Ты чего сопишь? – сказал Терпухин, оборачиваясь к охраннику. – Нам посоветоваться нужно, как лучше писулю сочинить...

Придвинувшись к Терпухину поближе, Демидов едва слышно прошептал:

–   Слушай, Юра! Пусть уж лучше половина этих денег тебе достанется... Ты же спец! Бывший десантник! Давай рванем, а?

Терпухин горько усмехнулся. Демидову жалко выложить за свою шкуру те паршивые доллары, которые он насобирал, обирая державу. Занимался банковскими махинациями – брал кредиты под совхозный, еще не выращенный урожай. Это он только прикидывается хозяином, фермером, а у самого рыльце в пуху.

–   Ну как, согласен? – прошептал Демидов.

–  А тебя что, жадность заела?

–   Да, заела, – глухо пробубнил Демидов.

Юрий чувствовал, что у него в ушах начинает шуметь кровь – верный признак сильного нервного возбуждения. Так было всякий раз, когда он принимал опрометчивые, порой безрассудные решения. Похоже, так случится и на этот раз. И не из-за денег, которые ему сулит Демидов, как раз наоборот – из безграничной удали, граничащей с сумасбродством.

–   Ну? – в голосе у Демидова послышалось раздражение.

Вместо ответа Терпухин взглянул на пулеметчика. Тот, устав прислушиваться к шепоту подопечных, встал вполоборота к окну и смотрел, как возле забора двое мужчин резали барана. Фундамент помещения, в котором находились Демидов и Терпухин, был низким, и, даже сидя за столом, можно было видеть все, что происходило на улице. То ли нож был тупым, то ли шкура на горле у животного оказалась слишком толстой и крепкой, но чеченцы никак не могли доконать барана. Он дергал ногами и головой, разбрасывая комья уже спекшейся крови. Кто знает, возможно, вид умирающего животного, сгустки алой крови подтолкнули атамана Терпухина к решительным и абсолютно непродуманным действиям.

Юрий неслышно поднялся со стула и ринулся на пулеметчика. Верзила краем глаза увидел Терпухина, успел среагировать, но единственное, что он предпринял, – замахнулся с разворота своим оружием. Чеченец понял, что на него нападают, и хотел если не выстрелить, то хотя бы ударить взбунтовавшегося подопечного стволом пулемета. Однако кулак Терпухина попал чеченцу в яремную вену. Голова охранника странно дернулась, он затряс ею, словно пытался стряхнуть свой головной убор, и все же успел ткнуть Терпухина стволом пулемета в грудь. Юрий ухватился за ствол, ожидая, что сейчас раздастся выстрел, но в дело вмешался Демидов. Он обрушил громоздкий, грубо сколоченный табурет на голову охранника. Тот выпустил оружие и, охватив голову руками, привалился к стене.

–   У, болван, метра два будет, – возбужденно прошептал Демидов. – Уложили без шума и пыли...

Руки у Демидова тряслись. Терпухин, не медля ни секунды, вырвал пулемет из рук поверженного гиганта.

–   Куда бежать? – спросил он, обыскивая его карманы и вооружившись тремя гранатами.

–            Я знаю, я все продумал... – Демидов снимал с оглушенного бронежилет. – Вон в ту дверь, там каптерка и окно есть...

Терпухин прислонился к стене, сжимая пулемет, и осторожно выглянул в окно. Двое чеченцев, подбадривая друг друга гортанными возгласами, продолжали мучить бедного барана – все еще рвали тупым ножом толстую кожу его на шее.

Терпухин отдал Демидову свой пистолет и одну гранату.

–   Машина во дворе, отсюда видно, – сказал Демидов. – «Волга»... Только бы бензин в баке был...

–   В машине нас сразу убьют! – покачал головой Терпухин. – Надо уходить в горы.

Они прошли в соседнюю комнату. Вдоль стен висели пучки прошлогодней фасоли, углы завалены всякой рухлядью. Терпухин пальцами отогнул гвозди, удерживавшие небольшое окно. Беглецы выбрались во двор. Где-то яростно залаяла собака, и послышался голос прикрикнувшего на нее чеченца. Никому из чеченцев и в голову не приходило, что могло случиться в комнатке, где на столе лежал лист бумаги с прошением в банк: «подателю сего выдать столько и столько...»

–   Идем вон к тому сарайчику, – прошептал Демидов.

Сарай, на который он указал, был единственным, к которому можно было пройти незамеченными. Зайдя за него, Терпухин и Демидов очутились на краю небольшого выступа, за которым шел покатый склон горы. У подножия горы виднелась тропинка.

–   Куда она ведет? – спросил Юрий.

–   А кто ее знает, – пожал плечами Демидов. – Вроде воду оттуда носят.

–   Значит, пойдем по ручью... – бросил Терпухин и стал перелезать через выступ.

–   Подожди, – сказал Демидов, – тут, в этом сарае, в яме томится один человек. Его надо вызволить...

–  Тьфу ты, черт! – прошипел Терпухин. – Уходим!

Но Демидов, рискуя быть замеченным со двора, подошел к двери сарая, открыл ее и скрылся внутри. Его не было несколько минут, Терпухину эти минуты показались вечностью. В каждый миг в комнату, из которой они бежали, оглушив охранника, могли войти чеченцы и, поняв что к чему, броситься вдогонку. В конце концов сам верзила-охранник мог очухаться и поднять шум.

Наконец показался Демидов. За ним, низко пригибаясь к земле, бежал худой человек непонятно какого возраста и национальности. Терпухин нетерпеливо перепрыгнул через выступ, и они втроем, стараясь не шуметь, стали спускаться вниз, к тропинке.

В это время прозвучала автоматная очередь.

–   Быстрее! – рявкнул Терпухин.

Бывшие пленники, особенно тот, которого освободил Демидов, рванули к подножию горы.

Едва беглецы очутились на тропинке, худой парень побежал так, что только пятки засверкали. Терпухин и Демидов едва поспевали за ним. Добежав до поворота, Демидов упал на колени и, хватая широко раскрытым ртом воздух, прохрипел:

–   Все! Не могу... Хоть убей...

–   Какого хрена! – едва сдерживаясь, чтобы не заорать, произнес Терпухин, хватая Демидова за шиворот. – Да ты хоть за поворот заползи, сверху же увидят...

Шатаясь и опираясь на камни, Демидов едва доплелся до отвесной скалы, за которой открывался вид на долину. Рядом журчал родник. Третий беглец, подстегиваемый животным страхом, бежал далеко впереди.

Демидов отдыхал не более минуты.

–        Все, вперед, – сказал он, подхватываясь и намереваясь бежать вслед за худым. – Вон как Сахиб сиганул!

–   Это Сахиб? – спросил Терпухин. – Ему каюк!

–   Почему?

–   Долина простреливается оттуда, – Юрий указал на постройки на горе, откуда они только что спустились.

–   Да? – Демидов стал соображать. – Значит, нам в долину нельзя?

–   Нельзя. Мы полезем по руслу ручья вверх по течению. Не дай Бог они собак пустят...

Они уже вскарабкались по узкому ущелью, по которому каскадами ниспадал ручей, как снова зазвучали выстрелы.

–   По твоему Сахибу бьют...

–   Бьют?

–   Посмотри, отсюда видно, – сказал Терпухин, выглядывая из-за обомшелого камня.

–   Черт! – выругался Демидов, видя, как фонтанчики пыли взвиваются вокруг все еще бегущего узбека. – И откуда только у него прыть такая?

Вдруг узбек споткнулся, упал, вскочил и снова побежал, но теперь уже не к видневшемуся вдали селению, а к подножию ближайшей горы.

–   Может, прикроем его? – проговорил Демидов.

–   Ну, ты дал! – Терпухин сплюнул тягучую слюну. – Начнем палить, орать, пусть все знают, где мы находимся? Так по-твоему?

–   Так его же прикончат!

–   А мне какое дело? Попробуй только высунься, через минуту будут здесь. Знаешь что, Демидов?

–   Что?

–       Если бы я знал, что этот узбек ввяжется, то сидели бы мы лучше в комнате, и ты сочинял бы слезное прошение в банк...

–   Ладно тебе... – Демидов в изнеможении опустился на землю.

–   Вставай! Полезем выше. Пока они будут преследовать твоего Сахиба, мы здорово оторвемся... Вставай, пока солнце высоко, надо идти и идти. Отдохнем, когда стемнеет... Ползи вверх.

–   Куда? – жалобным голосом спросил Демидов. – Мы и так высоко забрались! Этот чертов бронежилет к земле притягивает.

–   Не хнычь! Пойдем! Главное – продержаться до темноты, а там спустимся и попробуем за ночь достать какой-нибудь транспорт.

Выше в горы они не полезли – уперлись в отвесную скалу. Попробовали обойти ее, но Демидов так обессилел, что не мог переставлять ноги. Он снял с себя бронежилет и отшвырнул его далеко в сторону. Беглецы забились в расщелину скалы и затихли, ожидая, когда стемнеет.

Как и следовало ожидать, чеченцы организовали погоню. Еще засветло группами по двое, по трое рыскали по скалам, а едва солнце закатилось за отроги гор, в долине зажглись факелы.

–   Нет, мы отсюда не выйдем, – сказал Демидов. – Вверх не полезешь, а через долину не пробьемся – схватят сразу. Слышишь, сколько собак лает.

–   Пробьемся... – успокоил его Юрий. – Чеченцы думают, что мы впереди твоего узбека. Нас именно там ищут.

–  А мы ударим с тыла, – произнес Демидов, кивнув в сторону долины.

–   Какой ты боевой, Игнатий. Смысла нет. Попробуем напасть на верхнее селение...

–   Там не селение, – махнул рукой Демидов, – а всего один дом.

–   Один дом? А постройки? Опиши мне расположение построек...

Почти полчаса Демидов объяснял Терпухину, где что находится в селении, откуда они совершили побег.

–   Собака злая?

–   Да нет, лопоухая дворняга. Нюшей зовут. Она меня знает. Так что я первый пойду... А если залает, ничего страшного – она часто лает по пустякам, дуреха. Удивляюсь, как чеченцы ее до сих пор не пристрелили и не обзавелись настоящим цепным псом...

–   Видимо, надобности нет, – сказал Терпухин. – Дом на круче, кто туда полезет?

–   Слушай, я не потащу этот бронежилет, – пробормотал Демидов. – Если хочешь – надевай сам.

Далеко за полночь беглецы спустились по ущелью к тому месту, где чеченцы обычно брали воду. Совсем рядом горел сторожевой костер, и двое вооруженных чеченцев о чем-то спорили. Терпухин и Демидов неслышно обошли их и стали подниматься по склону. Вскоре Терпухин нащупал уступ. Демидов полез через него первым, чтобы успокоить собаку. Дворняга сонно взбрехнула, потом по-щенячьи взвизгнула и отчаянно застучала хвостом о доски конуры. Терпухин услышал, как в доме стукнула внутренняя дверь.

–   Тише, Нюша, – шипел Демидов, но дворняга продолжала изливать собачий восторг, взвизгивая и вертя хвостом. На Терпухина она не обращала никакого внимания. Юрий подошел к собаке, сомкнул руки на ее шее и резко дернул... Раздался хруст, затем послышалось захлебывающееся бульканье.

–   Ты что, Юра, рехнулся, что ли? – сипло произнес Демидов.

–   Заткнись! – последовал ответ.

Терпухин еще некоторое время удерживал дворнягу, уткнув ее мордой себе под передник бронежилета, чтобы не раздалось ни звука. Задние ноги собаки сухо скреблись по каменистой почве. Вскоре она затихла. Терпухин затолкал убитую собаку в конуру.

–   К машине, – коротко приказал Терпухин. Он достал гранату и стал отгибать усики предохранительной чеки.

–   А ворота? – прошептал Демидов.

–   Не твоя забота, – ответил Юрий, положил гранату перед собой и быстро снял с себя бронежилет.

–   Что ты задумал?

–   Возьми бронежилет и закрой фары у «Волги», понял?

Терпухин чувствовал, что Демидову трудно подчиняться. Ему не нравится его, Юрия, покровительственный тон. Но выбирать не приходилось.

–   Ворота вышибем взрывом, – пояснил Терпухин уставившемуся на него Демидову.

Вторую фару прикрыли алюминиевым котлом, сняв его с рогулек. Демидов уселся за руль, Терпухин примостился рядом, дернул за кольцо гранаты и через открытую дверцу машины швырнул ее в ворота.

Глава 8. Погоня

Прежде чем раздался взрыв, взревел мотор «Волги». Автомобиль дернулся от взрыва. Демидов включил скорость и направил машину на разлетевшиеся в разные стороны створки ворот. «Волга» выскочила на дорогу, идущую с горы.

На бешеной скорости они помчались по наклонной вниз. Сзади по ним ударила автоматная очередь. Несколько пуль лязгнули о металлическую обшивку, но было поздно – дорога свернула так круто, что Демидов чудом успел вывернуть руль, и они оказались вне зоны обстрела.

–   Хорошо ездишь! – крикнул Терпухин, зорко всматриваясь вперед. – Теперь включи ближний свет и выключи мотор.

–   Неужели пронесло? – возбуждено спросил Демидов.

–   Спасибо твоему другу узбеку, что повел основных преследователей по ложному следу.

–   Я не знаю, как отсюда выбраться. Спустимся по дороге вниз, а дальше что? Пристрелят на первом же перекрестке... Возможно, впереди застава.

–   Вот я и говорю – вырубай мотор и включай ближний свет. Несколько минут ехали под звук шелестевших по гравию шин. Неожиданно дорога круто свернула влево, и сразу за поворотом перед ошеломленными взорами беглецов в лучах фар предстала небольшая группа чеченцев, сидящих на корточках у тлеющего костра.

–   Дави их, дави! – заорал Терпухин, пытаясь высунуть громоздкий пулемет в окно дверцы. – Включай мотор и газуй!

Демидов и сам сообразил, что ему следовало делать, но, будучи не в силах превозмочь десятилетиями выработанный рефлекс – всячески избегать наездов на людей, резко свернул влево, и машина слетела с проезжей части дороги. Она ударилась о камень, подскочила и пошла юзом по бугристому краю дороги, то и дело ударяясь левым бортом о металлическое ограждение. Вскоре оно кончилось.

–   Сейчас полетим в пропасть! – с этими словами Терпухин пытался нащупать дверную ручку, чтобы выскочить, поскольку автомобиль несло прямо в пропасть. Ему удалось это сделать, прежде чем автомашина боком ударилась о громадный камень. От удара Демидов вывалился из кабины, а Терпухин, успев прийти в себя, изготовил пулемет к стрельбе. Вот-вот должны были показаться чеченцы.

Демидов громко застонал.

–   Тише ты... Что у тебя? Ноги-руки целы?

Демидов снова застонал.

«Ну, сейчас начнутся новые приключения... – подумал Юрий. – Если удастся уйти без крови, это будет чудо...»

Без крови уйти не удалось. Едва заслышав шаги, Терпухин метнул гранату, а после гулкого взрыва, после которого со склонов гор еще долго сыпались обломки камней, поднялся на дорогу и добил оглушенных боевиков.

К счастью, ноги и руки у Демидова оказались целы – он отделался лишь ушибами.

Пока была ночь, беглецы решили уйти подальше в горы и забиться там в какое-нибудь труднодоступное место, где можно хорошо обороняться. Решено было двигаться в восточном направлении, в сторону Дагестана. Ведь искать их будут на равнине, ближе к приграничной с Россией территории.

До рассвета оставалось часа два. Терпухин и Демидов преодолели небольшую горную гряду и засели на вершине среди крупных камней, предварительно замаскировав щели между камнями травой и ветками, а сверху соорудив некое подобие шалашика. Несколько раз они видели преследователей, которые, очевидно, шли по ихнему следу, но вскоре теряли след, разбредались в разные стороны и в конце концов возвращались обратно.

Высота имела то преимущество, что давала возможность заблаговременно обнаружить неприятеля, а в случае чего успешно обороняться.

–   Как ты волок эту бандуру? – покачал головой Демидов, указывая на пулемет. – Одна коробка с патронами чего стоит!

Ночная погоня подорвала силы Демидова. Ноги у него распухли. Терпухин все чаще и чаще с неодобрением поглядывал на ступни напарника. Его мучил вопрос – сможет ли Демидов с наступлением сумерек снова отправиться в дорогу.

–   Нам пройти всего километров пятьдесят. А там и Дагестан, – вслух рассуждал Юрий.

–   Я не понимаю, о чем ты говоришь, – сказал Демидов, осторожно притрагиваясь к багровым потертостям на ступнях. – Я не ходок, ты что, не видишь?

–   Подними ноги повыше, отек будет меньше, – посоветовал Терпухин.

–   Это конец, все... – пробормотал Демидов.

–   Не паникуй, черт бы тебя побрал!

–   Я хочу пить.

–  Да, – согласился Терпухин. – Без воды нельзя, но где ты ее возьмешь?

Солнце нещадно палило, усиливая и без того мучительную жажду.

–   Надо где-то воду найти. Ведь с ночи во рту ни росинки, – пожаловался Демидов, – а впереди жаркий день.

После того как Терпухин спустился с горы и в одной расщелине нашел воду, Демидов повеселел.

–   Развели, понимаешь, демократию! Вот чеченцы и воспользовались, озоруют. Никакой демократии у нас в стране быть не должно, – заявил он и вдруг увидел, как Терпухин веткой собирает с ободранной коры муравьев и поедает их. – Слушай, что это ты делаешь?..

–   У муравья в теле полтора процента белков, – сказал Терпухин, – а я бывший боец спецназа. Нас и не такому обучали...

–  Ты еще и мышей есть станешь, – с отвращением произнес Демидов. – Вот житуха! А все из-за этой демократии паршивой!

Демидов помолчал, затем снова заговорил:

–  Кто придумал на западный манер провокационный для России лозунг «Земля – народу!»? Ленин? А вы у народа спросили, собирается ли он вообще работать? Наш народ и не собирался работать. У нас в пословицах все сказано: «работа дураков любит». Или – «работа не волк, в лес не убежит». А первейшие лодыри у нас кто? Чеченцы! Украл человека, получил выкуп – построил дом. Украл второго, получил выкуп – купил машину...

«Пусть болтает, – подумал Терпухин, продолжая вылавливать насекомых, – лишь бы не ныл...»

–   Я бы сейчас борщика съел, – мечтательно сказал Демидов, наблюдая за Терпухиным. – Когда я был помоложе, мог целую кастрюлю за обед слопать. Со сметаной, холодненькой...

–   Забудь о еде, думай о демократии.

–   Да на черта мне об этом дерьме думать! – вдруг взъярился Демидов. – Это на Западе демократия, а у нас... Давно хотел туда рвануть, да, как говорил Чапаев, языков не знаю... Вот евреи молодцы, почуяли, что жареным пахнет, и рванули кто куда. Одни в Израиль, другие в Америку.

–   Сейчас твои евреи стали возвращаться назад в Россию-матушку, – вставил Терпухин, – и становятся новыми русскими. Ты вот смог свои миллионы здесь заработать, а не в Америке...

–   Лучше бы их у меня не было, спокойнее спал бы, – буркнул Демидов. – Никто бы у меня машин не воровал, выкупа не требовал. Правильно простые работяги живут. Заработал, пропил – и спи себе...

–   Вот и ты поспи, побереги силы...

Демидов улегся поудобнее и вскоре уснул. После полудня, передав пулемет Демидову, вздремнул и Терпухин.

Он проснулся от грубого толчка. Демидов приложил палец к губам, всем своим видом показывая, что Терпухину нельзя шевелиться.

–   В чем дело? – прошептал Юрий.

–   Да тихо ты! Не двигайся. Они внизу... Я их всех на мушке держу.

Терпухин медленно поднял голову и взглянул между веток с увядшими и скрутившимися от жары листьями. Далеко внизу на развилке двух тропинок стояла группа чеченцев – человек семь-восемь. Они о чем-то оживленно разговаривали, то и дело указывая оружием на вершину горы. Укрывшись в шалашике из веток, Демидов держал их на прицеле.

–   Не вздумай стрелять, – прошептал Терпухин.

–   Это все родственнички убитых тобою чеченцев? – мрачно спросил Демидов.

–   Возможно, – ответил Юрий, задетый местоимением «тобой», употребленным Демидовым по отношению к убитым прошлой ночью чеченцам.

–   Восемь человек при полной боевой выкладке, – снова прошептал Демидов. – Они не выпустят нас отсюда. Видишь, расходятся, в кольцо будут брать.

–   Не стони, – произнес Терпухин. – Насчет себя можешь не беспокоиться. Ты же не стрелял, трупы не твои...

–  Подумаешь, не мои, – равнодушно произнес Демидов. Некоторое время он лежал неподвижно. Затем вдруг угрожающе произнес: – Так ты говоришь, трупы не мои?

–  Ты же сам сказал, – миролюбиво сказал Терпухин, еще ничего не предчувствуя. Но затем произошло то, о чем он не мог догадаться и что круто изменило ход событий: Демидов ни с того ни с сего, без всякой видимой угрозы со стороны чеченцев, вдруг ударил по ним из пулемета.

–  Не мои трупы? Будут моими! – орал он, выпуская длинную очередь.

Один из чеченцев мешком упал на землю. Двое других, в которых попали пули, присели, странно изогнувшись, и один из них страшно и пронзительно закричал, видимо, смертельно раненный. Всех остальных чеченцев как ветром сдуло, а из-за камней ударили тугие газовые струи выстрелов из автоматов.

«Чертовски мощная эта штука – автомат Калашникова!» – подумал Терпухин, подползая к Демидову и хватая его за шею. Тот глупо улыбался, что-то говорил, но не выпускал пулемет из рук. Терпухин наотмашь ударил напарника по лицу. Демидов выпустил пулемет и, пятясь задом, выполз из шалашика.

Чеченцы вели беспрерывный огонь по высотке, не давая возможности поднять головы. Когда огонь на короткое время затихал, Терпухин видел, что по всем правилам военной науки чеченцы короткими перебежками рассредоточиваются по местности, в самом деле окружая гору.

–   Болван! – крикнул Терпухин. – Теперь они точно нас окружат!

«Их было восемь, троих Демидов подстрелил, – Юрий стал лихорадочно подсчитывать количество врагов, – осталось пятеро. Если начнут гасить из подствольников – будет совсем худо.»

Подствольники не заставили себя долго ждать. Первая граната не долетела и взорвалась намного ниже вершины горы, обдав беглецов смрадным дымом тротилового заряда. Вторая угодила меж крупных камней, Сразу же после взрыва Терпухин поднял голову и выпустил длинную очередь по чеченцу, который стрелял из подствольника. Тот на некоторое время затих.

Терпухин оглянулся и увидел совершенно белое лицо Демидова.

–   Игнатий! С тобой все в порядке?

Демидов с трудом улыбнулся.

–   К-кажется, к-контузило... – Демидов поднял руку с ободранной на локте кожей.

–   Чтоб тебе голову скорее оторвало, дурак, – крикнул Юрий.

–   Все равно отрежут, – ответил Демидов.

–   У тебя есть граната и пистолет. Марш к тем камням! – рявкнул Терпухин. – Как только он шаркнет из подствольника, метни туда гранату!..

От третьей гранаты пострадал сам Терпухин. Неожиданно что-то лопнуло совсем рядом. В глазах ослепительно засияла болезненная белизна. Когда Терпухин пришел в себя, то увидел множество мелких осколков, словно вцепившихся в брючину.. Боли он не чувствовал, но по опыту знал, что она придет позже... Он принялся выковыривать осколки и с яростью отшвыривать их от себя.

–   Зацепило, да? – спросил неожиданно появившийся рядом Демидов.

–  Я тебе сказал метать гранату! – в бешенстве заорал Юрий.

–   Я метнул... Его того... в клочья... Так тебя зацепило, Юра?

–   Черт, похоже, что да, – Терпухин дрожащими руками поднял брючину. На коже виднелись многочисленные, но неглубокие ранки. Из них маленькими струйками сочилась кровь. Демидов стал рвать подол рубахи.

–  Ну, теперь мне капут. Укатали сивку крутые горки, – сказал Терпухин.

–  Надо перевязать артерию, – проговорил Демидов, опустился на колени и зубами разорвал оторванный кусок рубашки на два куска.

–  Пригнись, убьют!.. Не убьют – ушли...

Терпухин выглянул из-за камня. Далеко от горы, стараясь укрываться в складках местности, мельтешили фигурки чеченцев, уносящих раненого. Он по-прежнему громко, истошно кричал.

–   Так что, мы с тобой теперь друзья? – произнес Демидов.

–   Раз ты меня спасаешь, значит, друзья. Но зря ты это затеял, Демидов. Не военный ты человек.

–   Да, зря, – Демидов сплюнул, пытаясь освободиться от нитки, застрявшей между зубами. – Я думал, пока они в куче, я их перестреляю. Никогда не доверяй штатским, атаман... Никогда... Ну, все, – Демидов завязал скрученную жгутом ткань аккуратным узелком, – теперь ты поправишься.

–   Дудки, – устало произнес Терпухин. – Жгут надо через час ослабить.

–   Пошли. Не торчать же здесь, – сказал Демидов. – Они быстро вернутся.

–   Да, чеченцы никогда не бросают своих. Даже мертвых...

Они спустились с горы и подобрали автомат одного из убитых. Рожок оказался почти пустым, зато в карманах нашлись две гранаты. Возле второго убитого оружия не было, и карманы его были пусты.

–   Почистили, – хмуро пробормотал Терпухин.

Беглецы побрели по ущелью, словно обреченные,

Через сотню шагов Терпухин устало опустился но землю.

–   Хватит, нога одеревенела, снимай жгут.

Демидов осмотрел ногу. Она заметно припухла.

–   Ходок из меня никудышный, сам видишь, – сказал Терпухин. – Мне надо вернуться.

–   Куда?

–   На высотку... Там и помру...

–   Ты чего, Юра? – Демидов схватил Терпухина за плечо, заглянул в глаза.

–   Ничего, Демидов, – Терпухин вздохнул. – Они нас достанут. Самое позднее – через минут двадцать– тридцать. Будут гнать по этому ущелью и достанут. Уходи, я их задержу. Боюсь, что ненадолго. Патронов почти не осталось...

–  Я никуда не уйду, – сказал Демидов и сел рядом.

–   Тоже мысль. Все равно твоя затея с побегом с самого начала была обречена на провал, – Терпухин снова вздохнул. – Н что, мужики мы или не мужики?