Текст книги "Красная Луна (СИ)"

Автор книги: Андрей Лушников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Глава пятая

Лев Шутов был высоким, стройным мужчиной с высокими скулами и черными, как смола, волосами. Завидев меня, он дико улыбнулся, пожал мою руку и важно сказал:

– Белов, пока Митько в отъезде, ты будешь под моим руководством. Какое ты дело ведешь?

Я вкратце объяснил ему обстоятельства дела Леркина. Он задумался, закурил сигарету и предложил поведать ему мою версию.

К этому я был готов.

– Леркин, – начал я. – порядочно надравшись с дружками, решил взять проститутку. Они приехали домой, Леркин разделся, она может тоже. Короче, потом, она подсыпала ему в бокал – с шампанским или водкой – сильное снотворное. Он заснул, а она собрала в сумку все его вещи. Что было потом я не знаю, но в итоге либо Леркин проснулся и начал нападать на нее, либо она добила его спящего.

– Думаешь, это преступление не одно?

– Скорее всего.

– Что-то я не слышал о таких ограблениях на нашем участке.

– Может на соседнем были.

– И что ты предлагаешь?

– Ну… Можно попробовать найти эту девушку.

– А потом? Нам нечего ей предъявить. Свидетель у нас один. И тот поддатый. Да и не доказано, что это именно проститутка убила Леркина. Хотя… твоя версия мне нравится.

Он затянулся и продолжил:

– Мы должны поймать его на месте преступления, – в глазах Шутова я заметил огонек. – Мы найдем её, потом купим и, когда она тебя усыпит, поймаем с награбленным.

– Почему меня? – недоуменно поинтересовался я.

– Ты будешь жертвой.

– Почему я?

– Не спорь со старшими. Я человек женатый, а жена у меня ревнивая. Ты хочешь Крылова послать?

Я улыбнулся. На пятидесятилетнего эксперта, проститутка вряд ли бы клюнула.

– А как мы её найдем? Она наверняка поменяла место работы.

– Знаю я тут несколько злачных мест, – задумчиво сказал Шутов. – Надо будет с тем свидетелем их осмотреть. Операцию начнем сегодня вечером. Назовем её… «Белов и шлюха». Нет. «Прощай, шлюха». Да, вот так.

– Работать будем после конца рабочего времени? – в такт Шутову спросил я.

– Да, – с жаром ответил он. – В девять ноль-ноль. Я настрочу повестку свидетелю, найду две машины и подставных денег. Ох, повеселимся!

От его уверенности мне стало нехорошо.

* * *

Она сидела на скамейке и смеялась. Сержант стоял у нее на коленях и гонялся за своим хвостом. Мне было приятно наблюдать за ними, такими счастливыми и беззаботными, и было жалко нарушать их спокойствие. Однако, время поджимало; я вышел из темноты и направился к скамейке.

Сначала она вздрогнула от неожиданности, потом узнала меня, но ее лицо все еще оставалось испуганным.

– Дядя Володя, здравствуйте. Вы что, упали?

Я, наконец, понял, почему она так испугалась: после поездки в Кулинск и связи с тамошней милицией, мое лицо назвать приятным было невозможно.

– Да, упал. Как Сержант?

– Хорошо. Я с ним гуляю после школы.

– Ясно. Пойдем домой.

– А можно, я еще с ним буду гулять, – спросила Ира, когда я открыл свою дверь.

– Конечно, – ответил я. – Когда захочешь.

Времени до операции оставалось мало. Я нашел в гардеробе более-менее приличный костюм, надел его, проверил пистолет, сделал себе зализанную прическу, покормил щенка и начал ждать.

* * *

Шутов позвонил в полдевятого, сказал, что заедет за мной через пять минут.

Когда мы ехали на новой белой «ауди» к дому свидетеля, Лев Николаевич решил уточнить некоторые детали.

– Ты машину водить то умеешь?

– Умею, но прав нет.

– Ладно, – задумался Шутов. – Посты ГИБДД я оповещу. Значит так. Сейчас я заберу свидетеля и с ним на своей машине буду осматривать места, где собираются проститутки. Ты с водителем будешь ехать за нами. Когда свидетель узнает её, мы передадим тебе сообщение по рации. Дальше водитель высаживается из твоей машины, а ты подъезжаешь к ней, покупаешь и везешь на квартиру, вот адрес и ключи. Там, в шкафу на кухне стоит бутылка шампанского и бокалы. Сделай так, чтобы она смогла подсыпать тебе снотворное в бокал, а потом вылей содержимое куда-нибудь и притворись, что уснул.

Она обворует тебя, а когда будет выходить, мы ее возьмем, понял?

Я кивнул. Вечер предстоял быть веселым…

– Не волнуйся, – подбодрил меня Шутов. – Если что-то пойдет не по плану, дай нам сообщение по системе «все в порядке».

– По какой системе?

– Господи! – возмутился Лев Николаевич. – Чему вас только учат! Эта система меня однажды от смерти спасла. Мы тогда искали двух опасных убийц, которые целые семьи убивали. Найти мы их никак не могли. Однажды, я домой пришел, смотрю: они, голубчики, сидят и с женой болтают. Они, оказывается, с женой однокашниками были. Ну, я всполошился, но виду подавать не стал. Я просто взял телефон и при них позвонил Сереге Митько. И на все, что он мне говорил, я отвечал только «все в порядке». Серега насторожился, обо всем догадался и помчался ко мне. Подоспел как раз вовремя, когда моя болтушка рассказала «дружкам», где я работаю. Вот так вот.

Я обреченно посмотрел в окно: мы подъезжали к дому свидетеля.

* * *

«Мы колесили по дорогам» уже, наверное, целый час, однако от Шутова не было никаких известий. Я искоса поглядывал за действиями водителя – в общем то я катался до этого только на «копейке», и то один раз, в поле. Однако признаваться в этом Шутову я не стал, и, поэтому, сейчас проходил краткий курс обучения вождению.

Когда мои часы отпели «двадцать два часа», из рации донеслось: «Белов, он её узнал! Запоминай приметы. Парик, на этот раз белый, синяя куртка, белая блузка, черная мини-юбка. Запомнил?»

– Да, – крикнул я в рацию.

– Ну, давай, с богом.

Водитель уступил мне место за рулем и, пожелав удачи, направился к машине Шутова. Я еле удержался, чтобы не уточнить, какая педаль – газ, а какая – сцепление.

Дернув переключатель, я выжал газ и начал медленно отпускать сцепление. «Ауди» резко дернулась и помчалась назад, чудом не врезавшись в пешехода.

– Не то, – сделал я вывод, нажимая на тормоз.

Вторая попытка оказалась удачной: машина тронулась с места и медленно покатилась по дороге. Прижавшись к обочине, я начал осматривать ряды девушек, стоящих у входа в кабак. «Вокруг живой товар; в сердцах мороз, в глазах пожар». Вот она! Стоит, покуривая сигаретку, смачно выпуская дым. Я резко остановился, слегка задев бампер стоящей впереди машины. Девушка заметила меня и подошла к двери.

– Развлечемся, мальчик? – спросила она, засунув голову в окно.

– Конечно, – я улыбнулся.

– В машине или дома?

– Дома, конечно. Садись.

Она села рядом; я завел двигатель и тронулся. После пары поворотов, девушка с опаской посмотрела на меня и предложила:

– Может, я сяду за руль?

– Нет, спасибо. Сам справлюсь.

– У папаши, что ли, машину угнал?

– Ага. Тебя как звать-то?

– Юля, а что?

– Меня, Володя.

Кое-как мы доехали до «моего» дома. Закрыв машину, я остановился в раздумье.

– Чего стоим то? – спросила Юля.

– Да так.

Мы стояли, потому что в адресе, который сообщил мне Шутов, не было подъезда, и сейчас я вычислял его методом математического анализа. Закончив размышления, я провел девушку в «свою» квартиру.

Апартаменты, кстати, оказались неплохими, я даже пожалел, что они не мои.

– Сразу начнем? – с места в карьер начала Юля.

– Нет, давай сначала выпьем. Ты посиди в комнате, я принесу шампанское.

– Ну, давай, – лениво отозвалась девушка.

Прихватив бутылку и два бокала, я вошел в гостиную, обделанную в классическом стиле. Разлив вино, я загляделся на мебель и ляпнул:

– Красиво тут… у меня.

– Нормальная хата, – согласилась Юля.

– Я отойду на минуточку, – сказал я и вышел в коридор. Пробыл я там намного больше минуты: я должен был быть уверен, что девушка успела подсыпать снотворное в мой бокал.

Когда я вернулся, Юля уже скинула куртку и находилась в ожидании. Я сел напротив нее, взял в руки бокал. Так, что делать теперь? Выливать, пока она не видит, содержимое? Но куда? На диван, или на пол? Я задумался, потом сказал:

– Юля, смотри какое небо!

Она глянула на меня, как на сумасшедшего, потом все-таки посмотрела в окно. В это время я поменял наши бокалы местами. Конечно, если Юля сейчас заснет, поймать ее с поличным мы не сможем. Однако об этом я понял только потом.

Небо явно не заинтересовало Юлю, потому как она сказала:

– Слушай, давай без романтики.

– Хорошо, хорошо, – согласился я и залпом выпил из своего бокала. Это был единственный случай, когда мне можно было пить при исполнении.

– Что-то спать хочется, – сказал я. – Надо кофе выпить… – после этих слов я засопел. Причем спать действительно хотелось! Я еле удерживался, чтобы не кануть в мир снов.

Юля, тем временем, убедилась, что я сплю, встала с места и подошла к двери. Сквозь закрытые глаза, я почувствовал, как мигает свет в комнате. Затем, минута тишины и стук в дверь. Юля отворила ее и я услышал мужской голос.

– Ну как?

– Нормально. Только вырубился он что-то слишком быстро.

– Ничего. Давай, за дело.

Сообщник! Почему я не подумал о сообщнике? Интересно, Шутов его заметил?

Воры действовали оперативно, и закончили уже через пять минут.

– Все, – с выдохом проговорил мужчина. – Этого так оставить или прибить?

– Лучше прибей. Так поспокойнее.

НЕТ! Я отчетливо услышал, как передернулся затвор пистолета. Попробовал двинуться с места, чтобы помешать ему стрелять, но с ужасом понял, что не могу! Все тело ослабло; я спал, оставаясь при этом в сознании. Через секунду, я ушел в небытие.

* * *

Очнувшись, я первым делом осмотрелся. Да… если так выглядит рай, то мы тогда находимся в нем ежедневно. Нет, я не в раю. Это, скорее всего, чей-то кабинет. Я лежу на старом диванчике, рядом стоит стол с компьютером.

Я присел и тут же почувствовал сильную головную боль. На теле ни одной царапины, все цело и невредимо. Что же произошло?

Вошел Шутов и, увидев меня, сказал:

– Проснулся, Володя? С добрым утром.

Я посмотрел на часы. Было уже утро, семь часов пять минут.

– Я где?

– В отделении. Мы тебя здесь положили, это ничего?

– Ничего. Я что, заснул?

– Да. Вчера мы тебя нашли спящим, попытались разбудить – ни в какую. Ну, здесь и оставили.

– Эту парочку, хоть взяли?

– Конечно. Мы как услышали, что он в тебя стрелять собирается, так сразу туда ворвались. Чуть-чуть и не успели бы. Поздравляю с первым раскрытым делом!

– Каким делом! Я же ничего не делал, заснул к тому же.

– Да. Зря ты пил шампанское…

– Я же поменял бокалы.

– Она насыпала снотворное и в свой бокал тоже. На всякий случай.

– Тогда ясно, почему я заснул.

Я потер лоб и зевнул. Уже второй раз я был на волосок от смерти, и оба раза мне везло. Веселая стажировочка!

Глава шестая

Он поцеловал в жену, сел в «шестерку» и помчался по проспекту. Свернув после пяти минут езды, в переулок, он покатился по пустынным дворам. Затем дорога стала совсем плохой – асфальта уже не было. Он сделал последний поворот и припарковался у склада. Нажал на звонок у двери и начал ждать, пока охранник спустится вниз.

– Кто там? – раздался голос с той стороны.

– Я, Костик, я.

– Кто «я»?

– Рапирин Владлен.

– Покажись в глазок.

Только после этой процедуры Костик впустил, наконец, сменщика.

– Ну как тут дела? – спросил Рапирин, вешая куртку.

– Спокойно.

– Хорошо. Ты можешь идти.

Костик радостно отложил ружье, натянул куртку и, попрощавшись, выбежал на улицу.

Они работали сторожами на складе. Костик дежурил днем, Рапирин ночью. Для Владлена Ивановича эта работа являлась основной уже тридцать лет: раньше он охранял школы, магазины, банки и, даже, людей. Сейчас, когда пенсия недалека, он решил взяться за более спокойное дело. Этот склад никого не интересовал, даже пьяницы обходили его стороной. Казалось, что он невидим для всех, кроме хозяев и сторожей.

Рапирин удобно устроился на стуле и взял в руки и взял в руки «Вечерний Сахаров». Не успел он прочитать и двух статей, как услышал настойчивый стук. Владлен подошел к главному входу и спросил:

– Костик, это ты что ли?

– Да, Владлен Иванович, – послышался сдавленный голос. – Я шапку забыл.

Рапирин щелкнул замком и только после этого отчетливо вспомнил что никакой шапки у Костика не было.

Дверь открылась резко; в помещение ворвались трое и, волоча впереди Костю, открыли огонь по мужчине. Рапирин не успел даже крикнуть, как уже оказался на небесах. Главный из троих, лысоголовый мужчина, выделился вперед и сделал контрольный выстрел, хотя Владлен в нем и не требовался.

Затем, второй опрокинул ногой стол и повалил на бок стулья. Лысый взял с пола прут арматуры и заехал по замку двери. Замок отлетел, освободив им путь дальше. Они сметали все, что было на их пути, опрокидывали мебель ломали замки, вскрывали ящики и опорожняли содержимое на пол.

Никто не заметил шума, никто не подошел узнать в чем дело, никому не было дела до склада-невидимки, укрывающем в себе два мертвых тела, и три мертвых души.

* * *

Я взял миску в руки и сказал:

– Сядь. Сядь, Сержант, – и затем, следуя рекомендациям из книги, прижал его спину к земле. Щенку это не понравилось, и он недовольно заскулил.

– Ладно, ешь, – сдался я и поставил миску.

Уже полмесяца, как Сержант у меня, а я все еще не могу приучить его к команде «сядь».

За эти полмесяца я смог раскрыть только убийство Леркина, еще одно дело об ограблении и всё. Сентябрь кончался, до конца стажировки оставалось совсем чуть-чуть, и я всерьез боялся, что я не пройду аттестацию.

Зазвонил телефон и я недовольно поморщился. Звонить в выходной могла только мать, а болтать с ней мне ужасно не хотелось.

Я взял трубку и сказал:

– Аллё. Говорите, я слушаю. Говорите же.

Я замолчал и услышал в трубке чьё-то усердное дыхание. Я с гневом положил трубку и вернулся на кухню. Телефон зазвонил снова ровно через минуту.

– Аллё. Не молчите. Хватит издеваться. Вот черт!

На этот раз уходить от аппарата я не собирался, и когда он снова зазвонил начал:

– Слушай, ты, маленький поганец, это уже не смешно. У меня на телефоне определитель номера стоит. Так вот, если я захочу, то найду тебя и засуну головой в унитаз, где ты и закончишь свою поганую жизнь!

Долгое молчание; затем знакомый спокойный голос:

– И тебе, привет.

– Сергей Иванович?

– Я понимаю, что звонить с работы в выходной день это свинство, но чтобы так реагировать! У тебя же даже семьи нет.

– Я… это не вам.

– Я понял, Володя. Извини, но нам действительно нужна твоя помощь.

– В смысле?

– Сегодня в отделении никого нет, хоть шаром покати, а на Норвежской улице – разбой. Это же рядом с твоим домом, да?

– Да, – обреченно сказал я.

– Подходи туда, будь другом.

– Хорошо.

В который раз, оставив щенка одного, я вышел на улицу.

* * *

Митько не сказал ни номера дома, ни квартиры. Может, понадеялся на мои дедуктивные способности, может, просто забыл. Во всяком случае, перезванивать в отделение мне не пришлось, потому что найти место преступления было проще простого: где зеваки, там и убийство.

Сейчас толпа людей собралась не у двух домов небоскребов, и не у мелкого магазина, а у скромного склада, которого я раньше, честно говоря, и не замечал.

Подойдя к двери, я невольно отвернулся: там опять лежали трупы. Сейчас их вид уже не вызывал сильной рвоты, но все-таки привыкнуть к ним я не мог.

Митько я нашел сразу: он писал протокол, сидя на перевернутом столе.

– Привет, Володя, – сказал он, не отрываясь от дела. – Свидетелей поищи.

Я кивнул и снова, как тогда на вокзале, вышел к людям. Правда, теперь я не стал читать лекцию о важности свидетельских показаний, а просто пропел, как казачью песню:

– Свидетели есть?

Толпа замолчала, однако голоса никто не подал.

– Не хотите, как хотите, – сказал я и вернулся в помещение.

– Научился, – пробормотал Митько.

– Есть у кого учиться, – заметил Крылов, накрывая труп старика простыней.

– Что это делается! Не толкайтесь, – послышались голоса сзади. Я обернулся и увидел, как сквозь толпу в окружении мордоворотов к нам приближается невысокий, состоятельный мужчина.

Он остановился, осмотрел нас всех и подошел к Митько. Тот оторвался от бумаги и с пренебрежением сказал:

– Здравствуйте, Семен Михайлыч. Давно не виделись.

– Да, давно, – согласился мужчина. – Ты все еще лейтенант? – с этими словами он засмеялся и проговорил громко, чтобы услышал не только Митько, но и все остальные. – Я же тебе говорил, сделать все по-моему. А ты, дурак, не согласился.

– Ты, дурак, все еще думаешь, что доживешь до конца своих дней на свободе?

После этих слов Митько, лицо Семена Михайловича перестало сиять, мордовороты двинулись в сторону Сергея Ивановича, а я нащупал в кармане свой пистолет.

– Спокойно, – остановил своих телохранителей знакомый Митько. – Ты бы молчал в тряпочку, лейтенант, а то ведь одно мое слово и ты вылетишь из ментовки, как пробка из бутылки шампанского.

– Пугаешь, как дитя малое, – сказал Митько и продолжил: – Твой сарай?

– Мой.

– Поздравляю.

– Спасибо. Что, будем сотрудничать?

– Нет. Мы, уж как-нибудь без твоей помощи справимся.

– Ты то может, справишься, а остальные как, – он повернулся ко мне: – А?

– «Б», – машинально сказал я.

Теперь мордовороты двинулись в мою сторону.

– Ты себе помощников по интеллекту выбираешь, а? – засмеялся Семен Михайлович.

В это время из внутренней части склада появился такой же молодой, как я опер и возбужденно протараторил:

– Сергей Иванович, Сергей Иванович.

– Что, Денис?

– Смотрите, что я нашел, – он показал на мешок с порошком, который держал.

– Что это?

– Не знаю, но там этих мешков куча. Они прямо из дыры в стене вываливаются.

Наркотики! Лицо нового русского стало мрачнее тучи.

– Интересно, – улыбнулся Митько, посмотрел на Семена Михайловича и издевательски продолжил: – Отчего, ты, браток, известку в стене держишь?

Хозяин склада зло нахмурился. Победа Митько была бы полной, если бы Денис не сказал:

– Сергей Иванович, а может это не известка, а наркотик?

Смеяться никто не стал – все ждали, что ответит Семен Михайлович.

– Лучше забудь об этом. Не то, быть тебе участковым до конца жизни.

– Я то, может, забуду. А остальные? – он с улыбкой посмотрел на меня. – А?

Я улыбнулся; хозяин склада пробормотал что-то неприличное и вместе с телохранителями скрылся в двери.

– Не уйдет, а, Серега? – спросил Крылов, вытирая перчатки о тряпку.

– Куда он денется?

Митько встал и потянулся.

– Надо позвонить в наркоотдел, пусть дальше сами разбираются. Пошли, Белов.

Я несколько удивился, что Митько позвал меня, но спросить об этом решился только на улице.

– Хочу прочитать тебе небольшую лекцию, – ответил Сергей Иванович.

– Об этикете при разговоре со старшими?

– Нет. Хочу познакомить тебя с нашим криминальным миром. Человека, которого ты видел, зовут Царев Семен Михайлович, он правая рука авторитета Барона, который правит этим городом.

Стыдно сказать, но до этого дня я думал, что городом правит только мэр и его подчиненные.

– Вы с ним знакомы.

– Да мы виделись часто… раньше.

И тут до меня дошло, почему Царев так смеялся: именно его или его сына, Митько так долго не хотел отпускать и поплатился за это.

– Он… – начал я, но осекся.

Митько помолчал, потом быстро, но отчетливо проговорил:

– Да, да! Это из-за него я до конца своих дней буду лейтенантом, и через пару лет буду обращаться к тебе на «вы».

Я раньше думал, что его это не заботит, но сейчас понял, что ему больно видеть, как его догоняют и обгоняют менее опытные опера. Я замолчал и до дома не сказал ни слова.

* * *

Отдохнуть мне сегодня, так и не удалось. Когда я начал обучать Сержанта команде «апорт», зазвучал дверной звонок. Это снова был Митько.

– Извини, Володя, мне опять твоя помощь. У нас убийство на проспекте Октября, а ехать некому.

Я нарочито громко вздохнул и пошел одеваться. Странно все это. Неужто он один бы не справился? Я, конечно, незаменимый работник, но не на столько же…

Митько был на машине: красном жигуленке пятой модели. Устроившись на переднем кресле, я скрестил руки, и спросил:

– Сергей Иванович, вы что-нибудь узнали тогда, в Кулинске?

Митько промолчал, как будто я и не задавал никакого вопроса. Он вел машину, напряженно вцепившись в руль двумя руками. Смотрел он только на дорогу, и за всю дорогу не проронил ни слова. Может, он недавно права получил? Или боится врезаться? Во всяком случае в машине он не был, как рыба в воде.

Повторять вопрос я не стал, так как был уверен, что Митько его прекрасно слышал, но не хотел отвечать.

Когда мы подъехали к большому, элитному дому, я невольно вытаращил глаза: у подъезда стояли около двадцати машин. На одной из них большими буквами было написано: «СТВ» – Сахаровское телевидение! Телевизионщики, то тут зачем? Неужто какую-нибудь шишку замочили? Кроме этого здесь было с десяток машин из милиции и несколько дорогих иномарок. А Митько говорил, что некому поехать! Здесь, наверное, половина персонала внутренних органов собралась! Митько был удивлен не меньше меня.

Мы поднимались по лестнице, все время нарываясь на людей: некоторые спускались, оживленно разговаривая по мобильному телефону, некоторые стояли кучками и обсуждали события. Я хотел остановиться и послушать, но Митько тут же толкнул меня в спину.

У раскрытой двери стоял сам… прокурор города! Может, мэра пристрелили? Или депутата городской Думы? Зайдя в квартиру я увидел труп. Расстрелянный примерно так же, как и сторож склада, на дорогом паркете лежал мужчина в белой рубашке и черных штанах. На мэра или губернатора он не походил, однако его лицо было мне небезызвестно. Вокруг него суетились эксперты, фотограф и оператор с камерой. При виде трупа Митько стало плохо: его лицо побледнело, взгляд затуманился. Он прошел в другую комнату и поздоровался за руку с мужчиной в черном костюме. Тот презрительно улыбнулся и произнес:

– Чего здесь потерял, Сергей Иванович? Думаешь дело поручат тебе?

– Почему бы и нет?

– Не мечтай, лейтенант. Этим делом будем заниматься мы, следователи прокуратуры. Ну, или, может быть, фээсбэшники.

– Да, понял я. Просто мимо проходил и решил заглянуть к старому знакомому.

Знакомый? Значит, убили еще одного друга Митько?

– Ну и как? – лукаво спросил следователь.

– Даже не знаю, расстраиваться мне или нет, – ответил Митько.

– Я тоже. Ладно, мне работать надо.

Он вышел, а я осмотрел комнату. Она была перевернута верх дном: мебель переломана, люстра висит на одном проводе, ковер скомкан, обои отодраны. Как говорится, «приходил ко мне Сережка, поиграли мы немножко».

– Здорово поработали, – проговорил Митько, подошел к косо висящей копией Моно Лизы и аккуратно снял ее с гвоздя. Затем он начал тщательно осматривать стену за ней.

Что он ищет? Тайник, что ли? Митько тем временем уже закончил и повесил «Джоконду» на место. Затем он достал сигарету и закурил. Я молчал, хотя вопросов у меня накопилось – целая сотня. Он курил и думал, думал и курил целых пять минут. Затем, пожалев меня произнес два слова, которые стали ответом на большинство моих вопросов.

– Это Барон.

Я был страшно зол на Митько. Согнал меня из дома только из-за того, чтобы посмотреть на труп крупного криминального авторитета! Расследовать это убийство все равно будут спецслужбы, а мы будем лишь помогать. И из-за этого я потерял целый день драгоценного отдыха!

Однако не только Сергей Иванович привлекали меня к этому происшествию. Вечером, все телеканалы нашего города говорили об одном: убили известного вора в законе по кличке Барон. Мне же на это было наплевать. Одним преступником меньше, одним больше, какая разница?

Однако телевидение было со мной не согласно: 90 % всего эфира новостей были заняты только этим. Одна компания даже не показала концовку детектива, который я смотрел из-за экстренного выпуска. Разозлившись, я выключил телевизор и откинул голову на подушку.

Почему Митько не хочет рассказать о том, что он раскопал в Кулинске. Может, считает, что это его личное дело, или то, что я ничего не пойму? А может, не хочет признавать, что он ничего не смог узнать? Во всяком случае, я имел право знать, что есть нового по моему бывшему делу об убийстве на вокзале. А чем объяснить его странные действия в квартире Барона? Что он скрывает?

Сержант громко тявкнул, призывая к себе внимание. Затем, он подбежал к входной двери и начал лапами царапать его угол.

Гулять хочет. Ладно, ничего не поделаешь, мы в ответе за тех, кого мы избили… то есть приручили.

На улице было тепло. Желтые и красные листья ветром «поднимались» и медленно «кружили над распятьем». Деревья «полыхали» яркими цветами своих одеяний и «медленно гасли», осыпаясь на блеклый асфальт.

На скамейке под развесистой ольхой сидела старушенция в дореволюционном платье, с огромными волосами. На ее коленях в корзинке сидела роскошная пушистая кошка и облизывала лапы. Взяв щенка на руки, я быстрым шагом хотел пройти мимо. Не тут то было! Сержант, учуяв вечного врага своих сородичей, кинулся из рук так неожиданно, что я не успел ничего предпринять. Старушка тоже была не готова к атаке, и завидев щенка заголосила:

– Крыса! Крыса!

Кошка была поумнее хозяйки и сразу догадалась кто перед ней. Выгнув спину, она громко зашипела. Сержант в ответ тявкнул.

Старушка, решив, что крысы не лают, заголосила еще громче:

– Псина, псина! Застрелите ее, она съест мою кошку!

Так как кошка была в два раза больше моего щенка, то уж скорее она могла его загрызть. Я решил прийти на помощь.

– Погодите, я его уберу.

– Отойди! – заверещала старушка и, вскинув руки, нечаянно задела свою прическу и та слетела с ее головы, обнажив абсолютно лысую голову. Видимо, во время, свободное от прогулок, бабуся посещала собрания неонацистов.

Сержант тем временем попытался подойти к кошке, однако та не раздумывая, залепила щенку такую пощечину, что он, заскулив, бросился в мои ноги. Схватив его, я побыстрее скрылся из двора. Боясь, что за мной сейчас помчится банда скинхедов во главе со старушкой, я прошел не глядя мимо нескольких домов, пока не оказался у… склада Царева. Рядом с ним был небольшой пустырь, идеальный для собачьих прогулок. Какой-то собачатник даже барьер здесь поставил. Я выпустил Сержанта на землю, и он тут же побежал к тоненькому деревцу. Вдруг, откуда не возьмись, появилась огромная собака и, подбежав к щенку, наклонила голову и… начала обнюхивать. Сержант сжался, я тоже, пожалев, что не взял с собой пистолет.

– Успокойтесь, – раздался сзади величественный голос. – Джек – добрый, он детей любит.

Я обернулся. Собеседнику было лет тридцать пять, одет он был в спортивный костюм.

– Вы – новый? – спросил он. – Я вас раньше здесь не видел.

– Да. Я случайно забрел.

– Хорошее место, не правда ли?

– Да.

Он сел на скамейку и продолжил расспросы:

– Как зовут?

– Меня?

– Щенка.

– Сержантом.

– Почему «Сержантом»? – засмеялся он.

– Потому что, я младший лейтенант.

– В милиции, что ли работаете?

Я кивнул. И тут же у меня возник вопрос, связанный с работой.

– А вы часто здесь гуляете?

– Каждый день.

– И вчера тоже?

– Ну, конечно, как без этого?

– А у этого склада ничего подозрительного не видели?

– Да вроде нет. Здесь всегда спокойно.

– И машин никаких не видели?

– Бывает здесь, через день желтая «шестерка». На ней, вроде сторож приезжает. Ну и иногда, иномарки, разные подъезжали.

– А вчера?

– Вчера тоже «шестерка» была. И еще ГАЗель белая была. На ней, наверное, товар завозили.

– ГАЗель, говорите. А номер не запомнили случайно?

– Какой номер? – он снова засмеялся. – Конечно, нет. Помню, правда, что код региона был не нашим, а Кировским.

– Откуда вы знаете, что Кировским?

– Я туда часто заезжаю. А что, кстати, случилось?

– Убили в этом складе двоих.

– Вчера, что ли?

– Как раз, вчера. Господин э…

– Путилин Владимир Владимирович.

Я прикусил язык. Ни фига себе, имя! Путилин засмеялся, заметив мою реакцию.

– Господин Путилин, вам придется завтра заехать к нам в отделение, и мы там все оформим.

– Нет, – продолжая улыбаться, он закачал головой, – Я очень занятой человек. Единственно свободное время я посвящаю жене и Джеку.

Я заговорил медленно и отчетливо.

– А вы, Владимир Владимирович, скажите это родственникам тех убитых. Они ведь надеются, что мы тех гадов найдем. Следствие зашло в тупик, вы – единственная зацепка, и не хотите нам помочь. Вы думаете, эту ГАЗель будут искать без ваших показаний? Если так трудно помочь милиции, тогда, пожалуйста, не кричите на каждом углу о том, какая она ужасная.

Путилин был ошарашен.

– Ладно, – сказал он. – Говорите адрес.

* * *

Известие о том, что я раздобыл нового свидетеля, было принято коллегами с радостью. Оказывается, я не врал, когда говорил, что следствие зашло в тупик. Сообщение о приказе задержать белую ГАЗель с кодом кировской области разослали всем постам ГИБДД. Совков поручил это дело Митько, хотя тот не хотел этого.

– Я ему говорю, что у меня уже есть дело, – жаловался он мне. – А он отвечает, что давно нужно с тем делом кончать. Бери, мол, пример с Фонаренко. А этот Фонаренко с делом Зубова уже целый месяц крутится и ничего не может сделать.

Видеть, как Сергей Иванович жалуется, было большой редкостью. Я то понимал, что ему не хотелось заниматься этим делом, потому что он не хочет помогать Цареву. Вид у Сергея Ивановича был настолько несчастным, что я решил отвлечь его.

– А что там с делом Зубова?

– А тебе зачем это?

– Просто…

– Видишь ли, если преступников, которых я ловлю, отпускают довольно редко, то с Зубовым это случалось почти всегда. Характером он не вышел, любой мог на него надавить. Я несколько его протоколов посмотрел, вроде бы все основания на арест есть, а в итоге всех отпускают. Видимо, пытались взятку всучить, он отказался и его…, – он остановился. – Слушай, Володя, пока у нас с тобой дел нет, давай сгоняем к одному моему знакомому. Здесь недалеко.

Я согласился, и уже через десять минут мы стояли у входа в хозяйственный магазин. Митько подошел к прилавку и спросил у продавца:

– Где Кузяев?

– Там, – продавец указал на дверь во внутреннее помещение. – Вам нужно ключ сделать?

Митько промолчал, поднял вверх перегородку и направился в подсобную комнату.

– Эй, вы куда? Посторонним вход запрещен.

– Милиция, – брякнул Сергей Иванович и оттеснил продавца. Я засеменил за ним.

В помещении, куда мы попали, за станком сидел мужчина и аккуратно точил нож. Выглядел он отвратительно, наверняка часто и много пил. Нашего присутствия, он будто бы не заметил.

– Привет, Кузя, – поздоровался Митько.

– Здравствуй, здравствуй, Сергей Иванович.

– Мне нужна твоя помощь.

– Помощь?

– Да. Ты ведь раньше конструировал тайники для разных влиятельных людей?

– Ну и что?

– Хочу проконсультироваться.

– А не многого ли хочешь? Ты мне хоть раз в жизни помог?

– Слушай, падла, ты бы без меня сейчас на нарах сидел бы, петухом. Если ты не будешь мне помогать, я распишу всю твою жизнь на много-много пятнадцать суток, понял?

– Не ори, понял. Чо надо то?

– Барону ты тайник делал?

– Допустим.