Текст книги "По учетам мура не проходят"

Автор книги: Андрей Должиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

"Девятка" прибавила скорость. Мы – тоже. За мостом, в начале шоссе Энтузиастов, внезапно Толян резко ударил по тормозам, и мы только чудом не врезались ему в задницу. Вовка виртуозно вывернулся и, поравнявшись с ними, высунулся в окно.

– Идиот, кто так тормозит?

Перепалка получилась довольно натуральной. Она была необходима, чтобы отвести от нас подозрения. Если бы мы проехали мимо, не обматерив водителя "девятки", то это сразу бы вызывало подозрение. Мартынов тоже довольно натурально разыграл изумление, уверив, что у них что-то случилось с тормозами.

Нам пришлось проехать дальше, но, кажется, они все поняли. Не дураки же! Зеленая "девятка" не спеша тронулась дальше и вдруг, резко свернув с дороги, рванула к складам промзоны. А там кромешная темнота. Было уже двенадцать ночи. Мы ринулись за ними, но они, выключив фары, словно куда-то провалились.

Мы начали метаться по дворам. Все были усталые и злые. Это не шутка, когда третьи сутки на ногах. А в это самое время наша группа на Рязанке приняла под скрытое наблюдение КамАЗ и Борина за рулем ржавой "Волги". Едва наши бойцы зацепились за ним, как "Волга" тут же свернула в какой-то переулок, бросив КамАЗ на произвол судьбы. Машина еще немного проехала, затем прижалась к обочине и остановилась. Шеф выскочил из машины, покрутил головой, пожал плечами и в недоумении вернулся в кабину. Димон перезвонил Толяну:

– Слушай, б.., нас РУОП пасет.

Я улыбнулся про себя. Ребятам тоже стало весело.

– Чё, тебя задержали? – спросил Толян.

– Да нет. Я ушел!

– А где машина-то?

– Хрен его знает! А вы где едете?

– Мы оторвались! – ответил Толян.

– За вами гнались?

– Ну да! Ты отошел?

– Еще нет. А вы где?

– Мы сидим сейчас, на одном заводике спрятались.

– Вы не видите там обстановку?

– Нет.

– Машину бросили?

– Поставили к дому.

– А сами ушли? – переспросил Димон. – Ну ладно. Потом поговорим. Ты водиле сказал, куда ехать?

– Сказал, чтобы ждал. По телефону.

– Ну пусть ждет.

Ребята между тем обшаривали ночные закоулки промзоны. Внезапно в каком-то дворе они наткнулись на "девятку". В темноте было невозможно определить цвет.

– Это она! – произнес Ринат. – Михалыч, надо их брать.

Машина стояла в двухстах метрах от нас и была похожа на боринскую "девятку". Но я интуитивно чувствовал, что и машина не та, да и нет в ней никого.

Ринат настаивал:

– Андрей Михайлович, надо задерживать.

– Задержи, Ринат, задержи.

Голова уже не соображала. Третья бессонная ночь давала о себе знать.

Ребята выскочили из машины, бесшумно приблизились к "девятке", но вскоре вернулись назад с весьма унылыми физиономиями.

– Не она, Михалыч. Номера не те.

После этого мы еще около часа ездили по промзоне. А загруженный кофе КамАЗ продолжал стоять на Рязанском проспекте. Наш человек под видом гаишника подошел к машине и переговорил с водителем. Шофер рассказал, что его наняли довезти груз до проспекта Мира. Но вдруг его сопровождающий на "Волге" позвонил и сказал, что оставил документы на базе. Словом, он велел остановиться и ждать.

– Вот я и жду.

– Понятно! – ответил гаишник. – Ждите!

Мы поняли, что бандиты больше не появятся. Теоретически мы их упустили. Но где-то в глубине души теплилась надежда, что Мартынов не успокоится, пока не доведет дело до конца. И вскоре Толян перезвонил Виктору, который руководил погрузкой второй фуры:

– Вить, машина стоит – первый светофор, направо. У нас там груз пришел. Мы поехали выгружать.

– Ничего не понял, – удивился Виктор.

– Ну, машина стоит, которая сейчас загрузилась, – первый светофор, направо! Мы ее туда поставили. А эту догрузите, оставляйте там.

– На территории?

– Да, на базе! Ничего страшного нет. Все равно завтра утром фуру отгонять. Ты там с Володей. Пошли его, пусть он ее поставит на стоянку.

– А Володька уже уехал. Я один выгружаю.

– А... Хреново. Ну ты съезди тогда сам и поставь ее на стоянку. Она там стоит. Ты же знаешь эти машины?

– Знаю. Но куда? На какую стоянку?

– Там найдешь. Там есть стоянки. Нас просто срочно вызвали. Пришла аппаратура.

Придумано было хитро. "Какая-то аппаратура! Нужно срочно выгружать груз". В изворотливости Мартынову не откажешь.

Вскоре наши ребята увидели, как к КамАЗу на такси подъехал Виктор и пересел в кабину. Машина тронулась на ближайшую стоянку. Одновременно в одном дворе неподалеку была обнаружена "Волга", на которой удирал Борин. Но, разумеется, она оказалась пустой.

Сергеев приехал домой уставший и злой. Ольга с сыном спали. Владик, заняв его место, раскинулся на широкой кровати и тихо посапывал.

Володя потихоньку, чтобы не разбудить жену с сыном, прошел на кухню. Следом туда же тихо и незаметно вошла Ольга. Она нежно прижалась щекой к мужу и иронично произнесла:

– Привет! Ты со своей работой, Сергеев, так и семью потеряешь. Трое суток дома не был. Посмотри, на кого похож? Небритый, глаза провалились. Ну что мне с тобой делать?

– Терпеть! – сурово ответил Вовка. – Это твой крест. Сделай лучше кофейку.

В голове, словно заноза, сидела брошенная одним из оперов фраза: "Не горюй, Вован, что не задержали. Еще с Даниловым покатаетесь по стране. Холява! Что в конторе торчать? Отдыхай!"

Это прозвучало, как упрек, будто за эти пять месяцев мы ничего не делали. Словно не было тех бессонных ночей, отсутствия выходных, потраченных своих денег, которые никто не компенсирует.

Кофе разогнал сон. "Куда они могли рвануть? – сверлила назойливая мысль. – На Большой Татарской, где Толян снимал квартиру, их быть не должно. Во-первых, далековато, во-вторых, они не могли не знать, что квартира под наблюдением".

Чем дальше развивал мысль неугомонный Володя, тем больше убеждался, что Толян и компания в данный момент могли находиться только в одном месте: у Борина. Он живет неподалеку от Павелецкого вокзала. У него переночевать всего удобней. Да и незасвеченный он.

Сергеев встал. Взял со стола ключи от автомашины.

– Ты куда? – заволновалась жена.

– Спи. Я скоро приду...

Ночь. На улицах никого. Сергеев свернул с Садового кольца, проехал по трамвайным путям мимо Павелецкого вокзала и выехал на Тихонскую. Подъехав к девятиэтажке, в которой жил Борин, он неожиданно увидел его зеленую "девятку".

Она неаккуратно стояла на тротуаре, тремя колесами на проезжей части, одним на пешеходной. Словно машину покинули второпях.

Володя заехал за детскую площадку, откуда его не было видно. Заглушил двигатель. Несмотря на две бессонные ночи, спать не хотелось. Усталости тоже не было.

В половине седьмого позвонила оператор:

– Алле, Андрей Михайлович?

– Нет. Это Сергеев, – ответил Володя.

– Слушайте, – продолжала она. – Только что Мартынов разговаривал с Димой. Сказал, чтобы он выходил через десять минут. Они уже собираются и спускаются вниз.

"Ничего не пойму, – подумал Сергеев. – Если они все ночевали в одной квартире у Борина, то почему друг с другом разговаривают по сотовым телефонам? Черт! Вспомнил! У жены Борина сестра Наташа живет этажом выше. Она одна, а у Борина двое детей. Вот они, наверное, и ночевали у нее наверху".

Сергеев тут же набрал мой телефон:

– Михалыч, не разбудил?

– Нет, Володь, я уже еду.

– Слушай, – продолжал он. – стою у дома Борина. Толян и Жигало у него. Они собираются выезжать.

– Володь, постарайся за ними зацепиться. Я уже лечу.

Через пять минут Володя перезвонил вновь.

– Михалыч, они уже вышли. Толян, Жигало, Борин и с ними еще один, в очках. У них в руках спортивные сумки.

Я перезвонил Старостину. Он дежурил сутки, поэтому находился у себя в кабинете.

– Николаич, Сергеев нашел их. Они сейчас выезжают. Их четверо. Позвони в спецназ! Пусть выделят группу для задержания.

Старостин соединился с дежурным.

– Слушает дежурный по ОМСМ, – немедленно раздался голос.

– Алле, это Старостин, начальник 7-го отдела МУРа. Слушай, нужна срочно группа захвата. Только срочно, понимаешь?

По второму телефону Старостин набрал номер Сергеева.

– Володь, ты где?

– Мы выехали на Садовое, едем в сторону проспекта Мира.

– Поаккуратней, – попросил Старостин. – Бригада уже выезжает. Я дал твой телефон старшему группы.

"Девятка" свернула на проспект Мира и, набирая скорость, рванула в сторону окружной дороги. Сергеев старался держать их в поле видимости. Стрелка спидометра застыла на отметке "140".У Сергеева зазвонил телефон.

– Алле, это старший группы! Дай направление.

– Проходи ВДНХ, – ответил Вовка. – Подтягивайтесь!

– Мы уже рядом. Какие наши действия?

– Впереди идет "девятка", – пояснил Сергеев, – зеленая, с номером 486. В машине четыре человека. Возможно, вооружены. Как только она остановится, сразу будем кантовать.

Еще через минуту Сергеев увидел на хвосте белый "форд" без опознавательных знаков.

– Привет союзникам, – послышалось в эфире. – Как будем принимать?

– Жестко! – ответил Вовка.

"Девятка" сбавила скорость и у дома номер 180 свернула направо. Проехав метров сто, притормозила.

– Все, работаем! – крикнул по рации Сергеев.

"Форд" пролетел мимо, резко взял вправо и перекрыл движение зеленой "девятке". Раздался визг тормозов. Сергеев остановил свою машину в миллиметре от бампера "девятки".

Бойцы спецназа, одетые в черный камуфляж, уже неслись к "девятке" Борина. Выскочивший из автомобиля Вовка на ходу передернул затвор пистолета. Задняя дверь "девятки" была блокирована. Сергеев рукояткой пистолета разбил стекло, просунул руку в салон и приставил ствол к голове очкарика:

– Сиди тихо, не рыпайся! Мы из МУРа!

Остальные уже лежали на земле лицом вниз со скрещенными на голове руками. Под передним сиденьем водителя лежал пистолет "ТТ".

– Ты кто? – спросил Сергеев у очкарика.

– Дрюня, – ответил очкарик, – то есть Евсеев Андрей Викторович.

После того как им занялись спецназовцы, Сергеев набрал мой телефон.

– Михалыч, я их взял! Взял я их, понимаешь? – радостно кричал он в трубку.

Я вбежал на четвертый этаж, вошел в кабинет. Вовка стоял немного растерянный, но счастливый. Подойдя к нему, я крепко пожал его руку. Слова были не нужны.

– Молодец! – это единственное, что я мог сказать.

Начинался второй этап операции. Предстояло задержать Раевского, Сманюка, Пятака. И, что более серьезно, задержать и доставить из Минска в Москву Удава и братьев Толстых.

– Значит, так, – обратился я к ребятам, – Раевского и Сманюка будем брать сегодня. С ними проблем нет. Один на работе, Сманюк дома. Вот с Пятаком посложнее. Где он живет, мы не знаем. Работает предположительно инспектором ГАИ, где – не известно.

– Есть его мобильный, Михалыч, – сказал Ринат и добавил: – Может, поставить его на прослушивание?

– Можно, но у нас нет времени, – ответил я. – Как только у задержанных появится адвокат, а он появится с момента проведения первого следственного действия, время будет против нас. Информация о задержании Толяна и Жигало уйдет, и все, мы больше никого не найдем. Так? – Я посмотрел на Бориса.

– Так точно, Андрей Михайлович. Тем более что у Удава открытая виза в Канаду, – ответил он.

– А поэтому есть предложение, – продолжал я. – Формируем две группы: первая – по задержанию Сманюка. Старший – Фокин. Алексей, – обратился я к нему, – возьмешь с собой Бориса. Он владеет всей информацией по Сманюку. Вторая группа выезжает к Раевскому. После их задержания и получения первоначальных показаний будем готовить выезд в Минск. Документы на задержание Пименова прокуратура уже подготовила.

Борис подъехал к дому Сманюка в тот момент, когда тот с женой выходил из подъезда. В руках у него были большая сумка и чемодан. У подъезда их ожидало такси. Увидев пассажиров, водитель открыл багажник и помог Сманюку уложить вещи.

Борис позвонил в тот момент, когда я беседовал с Мартыновым.

– Андрей Михайлович, Сманюк вместе с женой едут на такси в сторону центра.

Жена никак не вписывалась в наши планы.

– Вот что, Борис: может быть, он ее провожает? Как только он останется один, сразу принимайте его и на Петровку.

– Понял, – ответил Борис.

Минут через сорок он позвонил вновь.

– Они на Киевском вокзале, оба сели в десятый поезд, Москва – Киев, пятнадцатый вагон. При входе в вагон проводнику предъявили два билета. Вероятнее всего, едут вместе.

Ситуация была щекотливая, но выбора не было. Нужно было принимать решение.

– Борис, – позвонил я ему на мобильный, – снимайте их с поезда.

– Поздно, Андрей Михайлович, – ответил он. – Мы уже в движении, поезд тронулся. Мы в вагоне.

– Где первая остановка? – спросил я.

– В Коломне.

– Значит, поезжайте до Коломны. Машину за вами отправим.

До Коломны было три часа езды. Алексей Фокин, здоровый крепкий парень, подойдя к проводнице, спросил:

– Милая, а как бы нам остановиться на ближайшей станции?

При этих словах Алексей развернул и показал ей удостоверение.

– Тут, в восьмом купе, гад один едет. Уж очень не хочется с ним до Коломны тащиться.

– Да вы что, ребята? Вы в своем уме? – удивленно произнесла проводница, – поезд уже скорость набирает. Если только с бригадиром свяжетесь, но и он не пойдет на то, чтобы остановить состав.

Алексей развернулся и направился вдоль вагона. Дойдя до восьмого купе, остановился. Борис шел сзади.

– Ну что? Берем? – обратился Алексей к нему.

– Давай, пошли, – ответил Борис.

Алексей не спеша дернул влево ручку двери купе.

Сманюк стоял в проходе купе, обеими руками придерживая нижнюю полку. Жена укладывала сумку и чемодан.

– Помочь? – поинтересовался Фокин.

Сманюк недоуменно посмотрел на незнакомца.

– Майор Фокин, из МУРа, – представился Алексей. – Путешествие откладывается, господин Сманюк. Нас с вами ждут на Петровке, 38.

Жена попыталась вступить в разговор. Сманюк молчал. Побледнел. Нижняя губа нервно задергалась.

Поезд медленно подъезжал к станции Кунцевская.

– Ну что? – обратился Алексей к проводнице. – Значит, остановиться никак нельзя?

– Ребята, ну я же сказала...

При этих словах Алексей дернул красную ручку стоп-крана. Поезд, скрипя тормозами, сопротивляясь, медленно остановился напротив платформы.

Проводница что-то кричала вслед, а чета Сманюк со своим скарбом в сопровождении Алексея и других сотрудников отдела вышла на платформу.

Сманюк, как мы и предполагали, оказался слабым звеном в цепи. Еще в машине, на пути к Петровке, он начал рассказывать о преступлениях, в которых принимал участие, о роли каждого в банде. Рассказал о том, как его свояк Сергей Лихов, бывший военный, предложил ему работу.

– Давай к нам, – говорил он. – С каждого дела штука твоя.

– Что тебе известно про Пятака? – спрсил я у Сманюка.

– Он в Центральном округе работает, в отделе ГАИ. Но сейчас на больничном. Живет где-то в районе "Коломенской". Где именно – не знаю.

– Какую должность занимает?

– Не знаю. Звание у него – капитан. Мы обычно созванивались по мобильному. Встречались в городе, когда нас Толян вызывал.

– Какая была ваша задача?

– Сначала только останавливали машины. И... – он сделал паузу. – Нужно было водителя посадить к нам в машину, на заднее сиденье, под предлогом проверки документов.

– А потом? – спросил Сергеев.

– Потом, – Сманюк опустил голову, – потом несколько раз водителей держали в лесу, поили водкой с клофелином.

Он замолчал. Еще ниже склонил голову... Заплакал.

– Мне много дадут?

– Не знаю, это решит суд, – ответил я.

После беседы со Сманюком Сергеев вновь подошел ко мне.

– Ну что, Михалыч? Может быть, все-таки рискнем, позвоним Пятаку? Смотри, – продолжал он, – что произошло вчера вечером, Пятак не знает. Он сбежал с фуры и с Толяном больше не созванивался. О том, что Толян задержан, он вряд ли знает и, возможно, предполагает, что товар могли реализовать, а значит, и доля его должна быть у Толяна. Так вот, есть предложение сейчас позвонить Пятаку, представиться знакомым Толяна, сказать, что Толян уехал и просил передать ему его долю. А? Как? Может, попробуем?

– А если не клюнет? – спросил Ринат.

– Клюнет, – ответил Вовка. – Он жадный. Из-за сотки удавится.

– А может, ему Сманюк позвонит? – вновь спросил Ринат.

– Нет. Сманюк в печали. У него сейчас голосовые связки напряжены. Пятак – не дурак. Сразу все поймет и соскочит.

– Ну что, – обратился я к Сергееву. – Давай звони.

Владимир набрал номер Пятака. Телефон был занят. Нажал на повтор. Мы все собрались у стола. Воцарилась тишина. Были слышны гудки в трубке телефона.

– Алло, – произнес Сергеев. – Сергей? Слушай, – Володя говорил спокойно и уверенно, не переигрывая. – Меня Толян попросил тебе позвонить. А? Меня Николай зовут. Ты меня не знаешь. Так вот, Толян попросил тебе посылочку передать, за выполненную работу. Когда встретимся? Может быть, сегодня? Я сейчас на Таганке. Сможешь подъехать?..

– Что? – переспросил Сергеев. – К тебе? А куда? На Коломенскую? Ладно. Добро. Подъеду минут через сорок.

Пятак объяснил, где будет ждать. Но что-то в его голосе Сергеева насторожило, и он добавил:

– Мы с Димоном приедем, с Бориным, на его "девятке".

При упоминании Борина подозрения у Пятака исчезли.

Борина не пришлось долго уговаривать. Он был согласен на все, лишь бы не сидеть.

Подъехав к дому Пятака, Борина пересадили за руль, предварительно вытащив ключи из замка зажигания. Сергеев, Ринат и Фокин, словно три богатыря, вышли из машины.

Пятак, одетый в спортивный костюм, вышел из подъезда и быстрым шагом направился к "девятке". Было видно, что эту машину он знает хорощо. Подойдя к машине, открыл дверь.

– Привет, Димон, – обратился он к Борину.

В это время сзади кто-то похлопал по плечу, послышался незнакомый голос:

– Здорово, Пятак.

Пятак резко развернулся, но в этот же момент пронзительная боль в области паха бросила его на колени. На руках защелкнулись наручники.

В барсетке, с которой он пришел, лежало служебное удостоверение капитана милиции Пяткова Сергея Вячеславовича.

Пятак оказался редкой скотиной. Более омерзительным, чем я себе его представлял.

Находясь в кабинете, брызгая слюной в разные стороны, он кричал, что такой же сотрудник милиции, как и мы, требовал к себе равного отношения.

– Что вы меня оскорбляете? – постоянно повторял он. – Я такой же, как и вы.

– Нет, Пятков, – произнес Журавлев, сдерживая негодование. – Вы не наш и никогда нашим не были. У вас даже имени своего нет, так, кличка одна Пятак, как у собаки. Вы хуже животного. Они не предают. Вы – оборотень. Обидно то, что из-за таких, как вы, доверие у людей к милиции пропадает. Но не были бы мы муровцами, если бы своими делами не возвращали это доверие.

Пятак замолчал. Он сидел красный от напряжения, руки его дрожали.

– Мне плохо, – сказал он.

– Что случилось, Пятков? – спросил Старостин.

– Сердце болит, – ответил он.

– Сердце? Ну что ж, сейчас пригласим врача.

– Не надо врача, – резко оборвал он. – Мне нужен прокурор. Вызовите мне прокурора.

– Гражданин Пятков, – обратилась к нему Татьяна. – Я – старший следователь по особо важным делам прокуратуры города Москвы. Моя фамилия Морозова, зовут Татьяна Юрьевна.

– Это ложь. Дайте мне прокурора, – продолжал настаивать Пятков. – Я отказываюсь давать какие-либо показания. Это провокация.

– Провокация, Пятак, – сказал я, – это когда тебе в карман подсовывают наркотики или запихивают ствол в штаны. В МУРе такими делами не занимаются. Твое участие в банде доказано. Это факт. Записаны все ваши переговоры в момент совершения преступлений, где отчетливо звучит твой поганый голос. У тебя дома обнаружены и изъяты вещи с разбоев, принадлежащие потерпевшим. Твое участие в последнем налете на фуру зафиксировано на видеозаписи. И последнее, Пятак. Сейчас будут проводить опознание с десятками потерпевших. Такую рожу, как у тебя, трудно с кем-либо перепутать, капитан Кондратьев.

Несмотря на то что в кабинете было много народу: следователи, опера, понятые, статисты, – стояла тишина. Татьяна, словно дирижер, руководила процессом опознания.

– Гражданин Пятков, – обратилась она к нему, – прошу занять любое место рядом со статистами.

Пятков сел слева от такого же по комплекции мужчины. Разъяснив права всем присутствующим, Татьяна попросила пригласить водителя фуры.

Его освободили накануне. Он так и сидел закрытым в гараже, пока Дрюня не показал нам его местонахождение.

Александр Кологриев долго не мог поверить в то, что свободен и, самое главное, жив.

Неожиданно для всех Пятак, словно перед ним был бассейн с водой, прыгнул вперед. Упал на пол. Натянул на голову свитер.

– Это момент истины, – произнес Журавлев, обращаясь к нему. – Будьте хоть сейчас мужчиной, не устраивайте истерик.

Но Пятак не реагировал. Он продолжал кричать, что все подстроено. Схватился за сердце, перевернулся на спину и закатил глаза.

Присутствующий в кабинете врач осмотрел "больного", после чего обратился к Татьяне:

– Симуляция, Татьяна Юрьевна. С сердцем у него все в порядке. Давление в норме.

– Встаньте, Пятков, – спокойно потребовала Татьяна. – Прекратите эту комедию. Вы абсолютно здоровы. И сердце здесь ни при чем. Вы просто боитесь, что вас опознают.

Минск встретил теплой и солнечной погодой.

– Ну что, поздравляю, – сказал Скворцов.

– Да еще рано, – ответил я. – Вот когда примем Удава и Толстых, тогда в этой истории поставим точку.

– Но не жирную, – пояснил Ринат.

– Да, к сожалению, – добавил я.

Скворцов вопросительно посмотрел на меня.

– Раевский ушел. Мент тот, который приезжал с Толяном сюда к вам.

– Как ушел? – переспросил Скворцов.

– Утром "наружка" вывела его из дома. Он сел в "маршрутку" и поехал к метро. Но уже, видно, что-то чувствовал или "наружку" срисовал. Не успела "маршрутка" остановиться, выскочил – и бегом в метро. Там его и потеряли. Провели опознание по фототаблице. Предъявили заочное обвинение. Объявили в розыск. Рано или поздно задержим. Или сам придет, деваться ему некуда. По таким преступлениям срока давности нет.

– Ну да бог с ним, – произнес Скворцов. – Перейдем к нашим баранам, точнее, пресмыкающимся. У меня в Управлении КГБ Белоруссии работает знакомый. Так вот, их Управление по борьбе с коррупцией примерно полгода назад вышло на группу таможенников в Бресте, которые под предлогом проверки документов на перевозимый груз сливали информацию о наиболее ценных грузах жуликам. Сообщали при этом марку и номер автомашины, на которой этот груз перевозят. Таким образом, некоторые машины исчезали, словно в Бермудском треугольнике, вместе с водителями и товаром.

– А при чем здесь Пименов? – спросил Ринат.

– Пименов, – продолжал Скворцов, – проходит у них как связь этих таможенников. Сам понимаешь, он мне всего рассказать не может. Если хочешь, то я вас с ним познакомлю. Думаю, что такое общение будет только на пользу...

– ...двум братским народам, – добавил Сергеев.

Кабинет начальника отдела в Управлении КГБ Минска был более чем скромный. Стол с инвентарным номером, стулья вдоль стены, шкаф, в котором находилась юридическая литература.

Я вспомнил кабинет зам. начальника РУОПа у нас в Москве на Шаболовке, который мне пришлось посетить, разбираясь в очередной ситуации, возникшей между "антимафиозным" ведомством и нашим отделом: кожаные диван и кресло с резными подлокотниками и ножками, огромный дубовый стол и такие же стулья, многочисленные картины, статуэтки, вазы с цветами. Было ощущение присутствия в кабинете придворного чиновника времен Екатерины. Вся эта обстановка не соответствовала служебному кабинету, да и сам хозяин кабинета вызывал у меня, мягко говоря, чувство неприязни.

– Как мне доложили, – обратился к нам Никитин, начальник отдела, – вы в Москве задержали банду, по делу которой проходит житель Минска Пименов.

– Так точно, Юрий Николаевич, – ответил я и добавил: – Он сейчас в Минске, о том, что в Москве произведены задержания, надеюсь, пока еще не знает.

Сделав паузу, Никитин, глядя на своих сотрудников Сергея Винокурова и Артема Новикова, с которыми мы уже успели познакомиться, продолжил:

– У нас есть оперативные данные, что Пименов, вступив в преступный сговор с группой таможенников в Бресте, периодически получал от них информацию о перевозимых из-за рубежа грузах. И груз и водители затем бесследно пропадали. Не исключаем, что таможенники, Пименов и задержанные в Москве бандиты – все это звенья одной цепи.

– Не исключено, Юрий Николаевич, – подтвердил я его предположения. Последний эпизод, на котором мы их взяли, вписывается в эту схему. Фура, "ман"-двадцатитонник, шел с грузом кофе из Польши. Границу пересекал в Бресте, а банда Мартынова, видно заранее проинформированная о грузе, ждала машину в Смоленске.

– Ну что ж, – подытожил Никитин, – задержание Пименова позволит нам выйти на его соучастников в таможне. Осталось обсудить только один, но не менее важный момент. Как это ни прискорбно, но мы с вами не можем просто так осуществить его задержание. Необходимо международное поручение, поскольку он гражданин Беларуси и в данный момент находится в Минске, под юрисдикцией государства. Хотя сволочь он, конечно, порядочная, но мы с вами прежде всего должны соблюдать букву закона, а то сами не заметим, как превратимся в таких же Пименовых.

– Юрий Николаевич, – обратился к нему я, – мы привезли запрос прокуратуры. Я думаю, что вопрос по задержанию Пименова и его доставлению в Москву необходимо согласовать с международным отделом прокуратуры Беларуси.

– Ну что ж, давайте попробуем, – ответил Никитин.

Начальник международного отдела Генеральной прокуратуры Беларуси Виктор Николаевич Артемов принял нас, словно своих давних знакомых. Он долго рассматривал представленные ему документы, затем, сняв очки и положив их на стол, сказал:

– Вы знаете, я про этого Удава слышал еще года два назад. Смею заметить, тип мерзкий и скользкий. Как ни пытались наши спецслужбы его приструнить, все никак не получалось.Ускользает, словно уж.

– Виктор Николаевич, – обратился к нему я, – нам нужна санкция на его задержание.

Артемов, глубоко вздохнув, произнес :

– Вот в этом-то и проблема, что санкцию дать я не могу, нет у меня таких прав. Я бы этого негодяя сам к вам в Москву привез, но закон сейчас на его стороне. Знаете что, – продолжил он, – если вы его попросите и уговорите поехать с вами в Москву, я думаю, что в этом никакого нарушения не будет. И думаю, – при этих словах он посмотрел на могучую фигуру Артема, – что он не откажется.

– Да, был бы я Кашпировским, я попросил бы его плыть по течению до самой Петровки, – сказал Сергеев, когда мы выходили из здания прокуратуры.

К Пименову приехали рано утром. Артем позвонил, через несколько минут за дверью послышались шаги.

– Кто там? – раздался глухой сонный голос.

– Ваш участковый Авдохин, – ответил Артем.

– Я не вызывал.

– Это точно, – произнес Артем. – Соседи вызвали, говорят, что крики из вашей квартиры доносятся, будто кого-то режут.

– Никого здесь не режут, – ответил Пименов. – Да потом я не один, а с женщиной.

– Вот и хорошо, – продолжал Артем. – Заодно проверим паспортный режим.

Послышалось щелканье замка. Дверь открылась.

– Комитет государственной безопасности, – произнес Артем, предъявляя свое удостоверение. – Позвольте войти.

Удав, словно большая обезьяна, длинный, со свисающими до колен руками, стоял в коридоре в одних трусах, не понимая, что присходит.

– Это наши коллеги из МУРа, – произнес Артем, обращаясь к Удаву.

– Подполковник Данилов, – представился я, предъявляя свое удостоверение. – Приносим свои извенения, что подняли вас так рано с постели, но на то есть причины.

– Какие могут быть причины? – спросил Удав, явно приходя в себя и, видимо, уже догадываясь о происходящих событиях.

– Веские, – ответил Сергеев.

– Ну а КГБ здесь при чем? Я что, шпион? – спросил он, обращаясь к Артему.

– Я, Алексей Васильевич, – начал медленно Артем, – выступаю гарантом ваших конституционных прав, а у сотрудников МУРа к вам есть несколько вопросов и одно предложение, с которым лучше согласиться. Да, и оденьтесь, пожалуйста, а то ваш внешний вид не соответствует вашему имиджу.

– Михалыч, – обратился шепотом ко мне Ринат, – смотри.

Он взглядом указал на стол, на котором лежали наручные часы "Вошерон Константин".

– Точно такие же, – продолжал он, – как у Маркелова, которого они взяли возле МГУ.

Что-то придумывать, врать не было смысла. Удав не дурак. Он сразу все понял. Мы решили играть в открытую. Сейчас главное – выиграть время. Убедить его ехать с нами.

– Послушай, Алексей, – обратился я к нему, – вчера в Москве были задержаны...

– Я знаю, – прервал он меня.

"Ага, значит, Раевский ему уже отзвонился, – подумал я. – Значит, мы вовремя успели".

Пименов, сев на диван, сжав голову руками, как бы разговаривая с самим собой, произнес:

– Мудак. Ведь знал, что приедете, но не думал, что так быстро.

– Алексей, – обратился к нему я, – надо ехать.

– А что? У меня есть выбор?

Я промолчал.

Толстых взяли без каких-либо проблем. Ситуация облегчалась тем, что они, не изменяя своей давней традиции, приезжали каждое утро в одно и то же время в кафе "Ромашка".

"Одинаковы с ларца", как в сказке, они, подъехав, вылезли из машины, поднялись по ступенькам и зашли в кафе. Оба толстенькие, не перепутаешь.

Сергеев зашел следом. Подошел к их столику.

– Не возражаете? – обратился он к ним и, не дожидаясь ответа, сел за стол.

Братья недоуменно посмотрели на него.

– Тебе чего, парень? Ты кто?

– Я? Я судьба твоя, – ответил Сергеев, глядя на одного из них.

При этих словах он достал удостоверение и положил перед тарелкой.

– Вчера, – продолжал Сергеев, – в Москве задержаны Толян и Жигало. Час назад – Удав. Он уже на пути к Москве.

Марков посмотрел в окно. Рядом с его "мерседесом" стояли три молодых крепких парня в костюмах. Один из них помахал ему рукой, будто увидел старого знакомого.

– Слушай, Валера, – обратился Марков к брату. – А ведь мы в Москву собирались.

– Ага, – подхватил Сергеев. – Тем более что повод появился. Да и компания неплохая.

Вовка посмотрел в окно и улыбнулся.

Начальнику дежурной части

ГУВД гор. Москвы

полковнику милиции

Литвинову А.М.

Прошу поместить в оперативную сводку за 19.11.2000 г. следующую информацию:

В период с 28 сентября по 08 ноября 2000 года сотрудниками 7-го отдела УУР ГУВД гор. Москвы пресечена деятельность организованной международной преступной группы в составе:

– Мартынова Анатолия Викторовича, 1967 года рождения, уроженца гор. Москвы, проживающего по адресу: Стременной пер., 33-39;

– Лихова Сергея Георгиевича, 1966 года рождения, уроженца гор. Харькова, проживающего по адресу: Московская область, поселок Софрино, 11-8;

– Евсеева Андрея Викторовича, 1965 года рождения, уроженца гор. Москвы, проживающего по адресу: Коломенская набережная, 54-183;

– Борина Дмитрия Венеровича, 1969 года рождения, уроженца гор. Москвы, проживающего по адресу: Стременной пер., 16/18-3;

– Довганича Виктора Ивановича, 1961 года рождения, уроженца гор. Москвы, проживающего по адресу: улица Дубининская, 3-36;