Текст книги "По учетам мура не проходят"
Автор книги: Андрей Должиков
Жанр:
Прочие детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
– Пока отдыхайте. Когда понадобитесь, я позвоню...
Входящий звонок не определился. После него телефон Толяна молчал еще около недели. Но мы поняли, что банда отдыхает на юге, так сказать, в законном отпуске. Что касается Юры, то он где-то служил, поскольку имел столько отгулов.
Мы терпеливо ждали. И вскоре были вознаграждены за терпение. Однажды утром Толян позвонил на домашний телефон некоему Юре. Трубку сняла женщина. Звонивший интересовался, когда муж прилетит в Москву.
– Завтра, – ответила женщина. – Симферопольским рейсом № 128. Я буду его встречать.
Это была большая удача. Во-первых, наконец удалось установить домашний телефон одного из возможных членов банды, во-вторых, мы знали, когда и каким самолетом он прилетает в Москву. В-третьих, установить по домашнему телефону личность и адрес владельца – дело двадцати минут. На запрос нам ответили, что хозяин телефона некий Юрий Сманюк, который проживает в Северном Чертанове по следующему адресу...
Полчаса спустя наша машина уже неслась в направлении Северного Чертанова. Задача была непростой: незаметно для соседей и хозяев узнать как можно больше о супружеской чете Сманюк. Самое простое: выдать себя за работника ЖЭУ. Эта роль досталась Володе.
Он облачился в синюю робу и резиновые сапоги. Мы подъехали к адресу и встали за углом, чтобы не привлекать внимания. Володя, сунув в рот "беломорину", взял в руки моток проволоки и вышел из машины.
Мы въехали во двор и встали у ракушек, чтобы незаметно для окружающих наблюдать за происходящим. Володя типичной походкой сантехника подошел к нужному подъезду и остановился. На скамейке сидела какая-то сгорбленная старушенция.
Вовка сделал вид, что совсем не интересуется старушкой. Он поставил инструментальный ящик под ноги и закурил. Старушка сама обратилась к нему с какой-то просьбой. Володя что-то нехотя ответил, старушка вставила еще пару слов, и завязался разговор. Ее словоохотливость нам понравилась. Она что-то горячо заливала незнакомому слесарю, энергично размахивая руками. Затем указала в глубину двора.
К нашему удивлению, Володя, докурив "беломорину" и вдавив окурок в асфальт, пошел не в подъезд, а к стоящим во дворе "ракушкам". У гаражей он пробыл около минуты, после чего возвратился к машине.
– Ну что? – спросил я.
– Бабка рассказала, что Сманюки – ее соседи по площадке. Жену Сманюка зовут Оксаной. Сейчас она на работе, поэтому подниматься в квартиру не имело смысла. Она – хохлушка. Родом из Житомира. Муж – работник ГАИ.
– ГАИ? – переспросил Ринат. – Интересно.
– Так вот, – продолжал Володя. – Юрий Сманюк – работник ГАИ. В данный момент находится в отъезде. Но где, бабка не знает, хотя догадывается, что где-то у родителей жены на Украине. В каком чине сосед, она не имеет понятия, поскольку в погонах не разбирается, но думает, что в большом.
– Почему? – удивился Ринат.
– Потому что имеет "мерседес". Вон он стоит, – кивнул Володя в сторону гаражей. – Номер Н 440 МО.
Мы с Ринатом вылезли из машины и направились к гаражам. "Черный "мерседес", – тикало в голове. – Грек говорил, что видел черный "мерседес". Невероятно!"
Новенькая тачка с номером Н 440 действительно была черной. Мы с Ринатом переглянулись.
– Хотел бы я знать, на какие шиши он приобрел эту колымагу, – почесал затылок Ринат.
– Узнаем, – ответил я.
128-й рейс из Симферополя прилетал в Шереметьево-1 в десять тридцать утра. Накануне вечером я позвонил в "наружку" начальнику отдела Коломейцу.
– Саня, привет! Это я, Данилов. Слушай, у нас тут прошла серия разбоев с похищением водителей. Вроде бы сейчас потихоньку выходим на бандитов. Помощь твоя нужна. Завтра в десять утра в Шереметьево прилетает самолет из Симферополя. Точно знаем, что одного из бандюг будет встречать его жена. Она и он уже установлены. Но с ним, возможно, летят и остальные. Данных нет. Сань, я очень прошу, помоги. Я тебе в помощь дам два экипажа. Да и сам там буду.
– Андрей! – ответил Коломеец. – Ты же знаешь, кому-кому, а МУРу никогда не отказывал. Но пришла срочная телеграмма из Владикавказа. Какие-то черти везут в Москву две тонны взрывчатки, поэтому все управление бросили на отработку этого задания. Сам понимаешь.
– Да, действительно. Взрывчатка это серьезно.
Еще свежи были в памяти взрывы домов на Гурьянова и Каширском шоссе.
Я набрал телефон Спирина, одного из своих начальников отделений.
– Саша, зайди ко мне.
Со Спириным я работал уже давно, лет десять. Сашка раньше работал в "наружке", а потом перевелся к нам, в МУР. Был негласным штатным сотрудником. Даже жена не знала, где он работает. Вот это, я понимаю, конспирация! И это правильно. Прижался к стенке, слился с ней, и все! Тебя не видно. Работая в норе, Сашка изучил город как свои пять пальцев. Он знал каждый двор, проезд, закуток. Иногда, чтобы не упустить объект, ставил машину на два боковых колеса и проезжал между рядами автомашин, загорающих в пробке. Крутил английский разворот на своей служебной "пятерке", под капотом которой стоял ротор.
Ушел потому, что надоело жить под легендой. Потому что службу практически рассекретили, расписывая ее во всех СМИ. Да и многие старые сотрудники уволились из-за нищенской зарплаты. Они были востребованы в коммерческих структурах: банках, крупных фирмах.
– Сань, мне на завтра нужно два экипажа от твоего отделения. Встречаемся утром в девять в Шереметьеве. Объясню все на месте.
Моросил дождь. Было прохладно. Подъехав к аэровокзалу, я увидел Спирина. Его служебная "девятка" стояла за постаментом Ил-18. Там же находились Сергеев и Чуллин. Чуть в стороне стоял "форд" с надписью "ДПС", за рулем которого сидел Сергей Крылов, старший инспектор ГАИ.
Сергей был нужен для того, чтобы "ободрать" – остановить под предлогом проверки документов машину и установить личности интересующих нас фигурантов. Ну а наша задача – зацепиться за ними и "уложить" по адресам.
Нужно было сосредоточиться. Сашка остался у постамента. Он перекрывал выезд со стоянки аэровокзала. Сергей въехал на стоянку и там припарковался. Потом я понял, что это была моя ошибка.
Я, Ринат, Вовка и Борис прошли в здание аэровокзала. Борис, войдя в образ, смешался с встречающими.
– Два пять один, я двести пятидесятый, – раздался в рации голос Спирина. – На стоянку заехал "мерин", номер четыреста сорок. Выходит женщина, лет тридцати, худощавая, волосы темные, на плече сумка. Зашла в здание аэровокзала. Принимайте под наблюдение.
"Оксана Сманюк! Понятно! Ну что ж, будем ожидать рейс вместе".
Войдя в зал ожидания, Сманюк прошла вдоль киосков, остановилась у табло с расписанием прибытия самолетов. Борис, подойдя к одному из киосков, достал из сумки пухлую записную книжку. Раскрыл. С правой стороны блокнота вместо листа появился экран, на котором госпожа Сманюк рассматривала расписание.
– Два пять один двести тридцать седьмому.
– На связи, – ответил я.
– Помнишь, Авербух говорил о белой "пятерке" с номером 016? – спросил Ринат.
– Говори, слушаю! – ответил я.
– Так вот, ВАЗ-2105, номер Т 016 МТ 99 заехал на стоянку и припарковался рядом с "мерином".
– Два пять ноль, – запросил я Сашку.
– На связи.
– Ты видишь ноль шестнадцатую?
– Да!
– Прими ее под наблюдение!
– Добро.
Водитель "пятерки", мужчина лет сорока, среднего роста, с лобными залысинами, подошел к зданию аэровокзала, но внутрь заходить не стал.
Наблюдая за ним, я отметил: спокоен и в то же время какая-то настороженность. Борис продолжал фиксировать передвижение Оксаны. Через коридор международных рейсов стали выходить пассажиры, прибывшие из Симферополя. Оксана направилась навстречу молодому, худощавому парню лет двадцати семи, стриженному под бобрик. "Сманюк, – догадался я. – Да, точно он".
Рядом с ним шел мужчина лет тридцати пяти, чуть выше среднего роста, в очках. Он попрощался со Сманюком и направился к выходу.
"Так-так-так... Вот ты-то нам и нужен..."
Оксана с мужем прошла вдоль здания аэровокзала, подошла к автомашине. Сманюк бросил в багажник сумку, сел за руль. Очкарик в это время достал мобильный телефон. Минуты три с кем-то разговаривал, после чего вышел из аэровокзала и направился к автостоянке. Борис едва не столкнулся с ним, блуждая со своей записной книжкой – видеокамерой.
Они встретились на стоянке – очкарик и "осторожный". Обсуждая что-то на ходу, направились к 016.
– Внимание всем, кто работает с два пять один! Принимаем под наблюдение ВАЗ-2105 с номером 016. "Мерина" отпускаем. Фигуранты установлены.
016 медленно выехала со стоянки аэровокзала и покатила в сторону Москвы.
– Цветной, я два пять один, – запросил я Крылова. – Догоняй 016 и работай по плану. Давай, Сережа, потропись! Останови и осторожно перепиши данные, но так, чтобы они ничего не заподозрили.
Капитан прибавил газ, обогнал нас и резво рванул за "жигулями", которые мчались на предельной скорости. Мы, разумеется, – за "фордом".
– Сережа, останови его как-нибудь поделикатней.
– Само собой, – ответил он.
Сергей прибавил газу, поравнялся с "жигулями" и жезлом указал на необходимость остановиться.
Белая "пятерка" сбавила скорость и послушно прижалась к обочине. Мы тоже приняли вправо и остановились. Было отлично видно, как инспектор вышел из "форда", подошел к "жигулям".
Дальше произошло непредвиденное: из окна "жигулей" высунулась рука. Сергей пожал протянутую руку. После чего, перекинувшись с водителем парой слов, сделал под козырек, и "жигули" рванули с места.
Мы подъехали к капитану, который растерянно смотрел вслед удаляющейся "пятерке", и я спросил:
– Что случилось, Сережа?
– Понимаешь, – конфузливо пожал плечами Крылов, – это, оказывается, мой знакомый. Мы с ним раньше работали в одном батальоне. Потом он ушел. Точнее, его выперли за превышение полномочий. Это Игорь Раевский. Он, оказывается, меня еще в аэропорту заметил. А я нет! Вот зараза! Сейчас спросил: "Ты чего в Шереметьево делаешь?" А я говорю: "Да родственников приехал встречать". А он: "Да ладно! Каких родственников. Ты же с МУРом работаешь". – "Да нет, с чего ты взял? – растерялся я. – Я сам по себе. Приехал родственников встречать, а они не прилетели".
Володя присвистнул и произнес:
– Вот это лажанулись.
– Ладно, поехали! А ты, Сергей, возвращайся на базу и дождись нас, попросил я.
Спирин тащил 016.
– Володя, принимай, а то я у него уже минут пятнадцать на хвосте вишу. Как бы не срисовал.
– Добро-о-о, – протяжно произнес Сергеев, вставая через две машины от объекта.
016 шла на большой скорости в сторону Измайлова. У Елоховской церкви Раевский неожиданно ушел на красный свет светофора. Сергеев, выждав паузу, выехал на встречную полосу и резко рванул вперед. Главным сейчас было – не упустить объект. С Раевским понятно, а кто второй – предстояло установить.
Внезапно из левого ряда вывернул "москвич". Вовка только чудом не въехал ему в задницу.
– Урод, ботаник! – высунувшись из окна автомашины, крикнул водителю "москвича" Вовка.
"Пятерка" остановилась на 16-й Парковой. Пассажир вышел из автомашины, быстрым шагом направился в сторону девятиэтажки. Ринат выскочил из машины и, держа дистанцию, последовал за ним. 016 тронулась с места и поехала в сторону центра. На Марксистской Раевский с нарушением пересек сплошную, въехал во двор и... пропал.
– Да! Так ездят либо менты, либо бандиты...
На второй день нам был известен домашний адрес Раевского. Он тоже жил в Северном Чертанове, через дорогу от Сманюка. На адрес мы вышли неожиданно. Его, можно сказать, подарила Оксана. Поскольку телефон Сманюка стоял на прослушивании, нам удалось слышать разговор Оксаны с женой Раевского.
Всего за пятнадцать минут из бабского трепа мы выявили, что жена Раевского тоже была родом из Житомира. Они с Оксаной подруги, и их мужья познакомились благодаря им. Из этого же разговора мы узнали, что у Оксаны есть родная сестра, которая замужем за неким Сережей. Но тогда на этого Сережу мы не обратили особого внимания.
"Сманюк, – думал я, – сотрудник ГАИ. Раевский – тоже. Раньше работал в отдельном батальоне, сейчас – в муниципальной милиции. Уж не тот ли это "серьезный мент", про которого говорила Карина?"
Итак, к концу августа были выявлены два работника милиции в банде: Сманюк и Раевский. Кроме того, у нас были на прослушивании мобильные телефоны Толяна и Пименова, которые пока молчали. Однако до вчерашнего дня мы были уверены, что это временно. Теперь, после нашего прокола на дороге, мы уже не надеялись, что телефоны заговорят. Раевский – не дурак. Все понял и наверняка рассказал Толяну о "случайной" встрече со своим бывшим коллегой.
Сергей Крылов ходил мрачный, угрюмый, – молчал, словно в рот воды набрал.
– Что случилось, Сережа? – спросил я.
– Михалыч, это я виноват. Все вам испортил. Я ведь его, Раевского, еще в аэропорту увидел, на стоянке. Но я же не знал, что вы за ним работаете.
– Да ладно, Сережа, не переживай. Все будет нормально. Не бери в голову. Я-то тебе верю, что это просто случайность, и не более.
Время шло. Нужно было что-то делать. Из общения со Старостиным я чувствовал: ему не очень нравится, что я самоустранился от руководства отделениями и по уши влез в это дело. Да и мои учащающиеся поездки в Минск, по всей видимости, не очень его радовали. Однако нужно отдать должное его терпению.
Я уже давно думал о том, что необходимо вводить в банду нашего человека. Наиболее вероятным был минский канал через Карину. Она хоть и не плотно, но все-таки поддерживала отношения с Удавом. А тот жаден до денег. Если она подведет ему очередного скупщика, который без задержек, "налом" будет оплачивать товар, я думаю, он клюнет.
Но кого вводить? Нужен был человек из региона, которого мало кто знает в Москве, так как у Пименова в столице сильные позиции. Нетрудно просчитать источника. Нужен был легионер. Агент с маршрутными возможностями.
Выход пришел оттуда, откуда его не ждали. В Москву приехал Кирилл Ховрин. Год назад уволился из милиции, работал в уголовном розыске Алма-Аты. Руководил отделом. После увольнения собирался перебраться в Москву к теще.
– Кирилл, – обратился я к нему. – Мы тут над одной интересной темой работаем.
Я ему рассказал суть дела. Ховрин, внимательно выслушав, произнес:
– А что, это хорошая идея. Только нужна более правдоподобная легенда. Ты говоришь, у них отдача в Казахстан? Ну что ж, это хорошо. В этой теме, в принципе, я разбираюсь неплохо. Знаю нескольких серьезных барыг. Ну что, давай попробуем?
Кирилл был типичным казахом, однако русским по происхождению. Во всяком случае, так уверял. Как он рассказывал, у него по материнской линии был какой-то предок казах. Всего один, но, видимо, с очень мощным генофондом. Однако все это не столь существенно.
Ховрина мы знали довольно хорошо. Ему было тридцать пять лет, характер энергичный, деятельный, артистический. Два года назад мы с ним вместе работали по аналогичному делу, связанному с похищением людей. Одна бригада отморозков совершала разбойные нападения на водителей иномарок. Они так же останавливали дорогие автомобили под видом гаишников, вытряхивали из карманов деньги, а кроме того – документы и ключи от квартиры. После чего запирали потерпевшего в гараж, а сами отправлялись чистить его квартиру. Автомобили, естественно, тоже прибирали к рукам, затем сплавляли в Казахстан. Вот по этому делу мы и знали Кирилла Ховрина.
На следующий день после нашего разговора мы начали разрабатывать легенду: чистокровный казах, известный бизнесмен, денег куры не клюют. Состояние сколотил на торговле иномарками. Особенно питает страсть к дорогим джипам. За новенькую машину отваливает по полной программе "наличкой", не торгуясь, так сказать, с истинной казахской широтой души.
– Да, я такой! – соглашался Ховрин. – У меня не отнять широты души, только средства для нее весьма скудные.
Мы уже знали о его даре быстро входить в образ. Это было более чем кстати. Через неделю он был готов к внедрению.
Нам предстояла непростая задача: уговорить Карину, чтобы она подвела Ховрина к Пименову. Я уже тогда подозревал, что она согласилась сотрудничать с нами не только из-за денег. По своим каналам я навел о ней справки: деньги у нее были. И немалые. Она сколотила состояние, будучи валютной бабочкой. Затем два года сожительствовала с Пименовым, но год назад между ними произошло что-то непонятное. И теперь у них деловые отношения. Странно. Ну да черт со всем этим! Короче, только на нее я возлагал надежды по внедрению Ховрина в банду. Почему-то была уверенность, что она не откажет.
Предварительно позвонив ей, я вылетел в Минск, намекнув, что у меня к ней будет очень серьезный разговор. Она заинтересовалась и насторожилась.
Откровенно, без всяких прелюдий, я выложил все, что от нее было нужно: словом, попросил, чтобы она как бы ненароком обронила Пименову, что знает одного человека из Казахстана, который скупает машины. По моим соображениям, это должно было заинтересовать Удава. Братья Толстые, как я понял, здорово занижали цену, особенно на машины, взятые разбоем. А тут открывается прямой выход на Казахстан, минуя посредника.
Карина долго молчала. Я понимал, что согласиться – это практически сдать любовника. Но в ту минуту почувствовал какое-то внутреннее злорадство, исходившее от нее.
– Что за человек? – спросил она. – Не лох?
– Нет. Нормальный парень, – ответил я.
– Ваш?
– Наш.
– Тоже, наверное, полковник?
– Нет, пока майор.
– Хорошо, я подумаю. А у вас, Андрей, добрые глаза, – неожиданно добавила она. – Я вам почему-то верю. Пименова сейчас в Минске нет. Он в Москве. Сейчас я ему позвоню. Как представить товарища?
– Скажи, что "комерс" из Казахстана. Случайно познакомились. Или лучше так: знала его раньше. Приехал в Минск за машинами...
В эту секунду в телефоне оборвались позывные гудки.
– Это я, привет! – произнесла Карина. – Ты где? Когда приедешь? Через два дня? Нет, звоню по делу. Сейчас в Минске находится человек, который тебя, возможно, заинтересует. Он из Казахстана. Занимается машинами. Интересно? Понятия не имею, сколько он здесь еще пробудет. Откуда его знаю? У женщин свои секреты. Словом, расскажу при встрече. Ну ладно, пока. Как приедешь, позвони!
Карина сложила телефон и перевела взгляд на меня. Глаза ее хищно светились.
– Ну что? – спросил я.
– Будет через два дня, – ответила она.
– Точно?
– Сто процентов.
– Значит, нам здесь торчать два дня? – уточнил я.
– Да, лучше никуда не улетать, – посоветовала Карина. – Это наведет на мысли. А что? Отдохнете, заодно познакомитесь с достопримечательностями Минска.
Карина лукаво улыбнулась, и я вышел из машины. После того как она укатила, ко мне подошел Ховрин, который уже приступил к осмотру достопримечательностей.
– Облом? – спросил он.
– Готовься к встрече с Удавом, – ответил я.
В этот же вечер мы покинули гостиницу "Белоруссия" и сняли трехкомнатную квартиру. Могли снять и поскромней, но вошедший в роль Кирилл возмутился:
– Ну пойми! Не могут казахские миллионеры жить в халупах.
Аргумент был принят. Мы приехали на новую квартиру, бросили на пол вещи и отправились в ближайший ресторан. Договорились, что платить будет Кирилл, поскольку не годится казахскому миллионеру мелочиться.
Тут следует отметить, что Ховрин умел перевоплощаться. Его важная физиономия, с какой он вошел в ресторан, произвела впечатление на обслуживающий персонал. Вокруг нас забегали, засуетились, растянулись в любезных улыбках. Ховрину это понравилось, а у меня сразу возникло ощущение, что мы вернулись на двадцать лет назад: те же несвежие скатерти, официантки в единой униформе, ВИА на сцене, даже цены были почти советские. При такой дешевизне сам бог велел гульнуть.
Словом, в тот вечер мы пили водку, закусывали, слушали музыку и предавались ностальгическим воспоминаниям о золотых временах застоя. Лениво поглядывали на публику, лишенную чопорности.
Внимание Ховрина привлекла компания, справляющая, видимо, какой-то юбилей. За столиком сидели три женщины лет тридцати пяти и один мужчина, судя по всему, их сотрудник. Эта была самая веселая компания – они периодически выкрикивали тосты и бросались танцевать быстрые танцы. К их столику без конца подходили мужчины, которые приглашали дам на медленный танец. Веселье закончилось тоже по-советски: вышел на сцену официант и объявил в микрофон, что ресторан закрывается.
– А мы как раз и заканчиваем, – сердито отозвался Кирилл.
Тот же официант подошел к столику с женщинами и объявил им персонально, что пора заканчивать. Но они, видимо, заканчивать не собирались и потребовали шампанского. Их единственный кавалер, мужичок лет сорока, был уже в доску пьян. У него заплетался язык. Он пытался что-то объяснить официанту.
– Щас я вас всех... провожу! – воскликнул он бодро и сделал попытку подняться. Она не удалась.
Опрокинув на посошок, мы с Ховриным бодро поднялись и направились на выход. Проходя мимо шумной компании, Ховрин не вытерпел и отвалил комплимент:
– Какая веселая компания! Уходить не хочется.
– А вы не уходите! – воскликнули женщины. – Подсаживайтесь к нам, будет еще веселей!
Слово за слово, и я сам не заметил, как Ховрин оказался за их столом. Кирилл обернулся и сказал:
– Поезжай без меня.
Дама засмеялась и спросила полушепотом, кивнув в мою сторону:
– Это кто?
– Это? Люк Бессон, режиссер из Голливуда. Миллионер.
– А вы Дольф Лундгренд? – вытаращила глаза дама.
– Ну что вы? У меня с ним ничего общего. Я его телохранитель. У вас в Минске как, спокойно?
– Спокойнее только в Багдаде.
Ховрин заказал шампанское и начал развлекать незнакомок анекдотами. Мужичок куда-то испарился. Шампанское явилось, но их начали активно выгонять на улицу. Они вышли на воздух.
– Кирилл, а не хотите нас проводить?
– Все троих? – удивился он.
– А мы все едем ко мне.
Ничего не оставалось, как поймать такси. Они сели и поехали куда-то на окраину Минска. Через полчаса такси подъехало к какой-то "пятиэтажке". Они вышли из машины, поднялись на четвертый этаж и вошли в квартиру.
Это была простая двухкомнатная квартира. Как выяснилось, все три женщины были родными сестрами. Отмечали в кабаке юбилей. У Кирилла с собой было шампанское, так и не выпитое в ресторане.
Кирилл откупорили бутылку и разлил по бокалам. Когда она опустела, он почувствовал, что пора отчаливать. Как-никак их трое, а он один. Он встал из-за стола и, натянув вежливую улыбку, произнес:
– Уважаемые дамы, я вынужден вас покинуть! Как говорится, пора и честь знать.
Они все трое сделали удивленные глаза и спросили:
– Ты что, торопишься?
– Да в общем-то нет, – ответил он...
Светало. Он тихо прошел в комнату. Я еще спал. Не открывая глаз, поинтересовался:
– Надеюсь, дама осталась довольна?
– Естественно!
– Которая из трех?
– Все три!
– Иди ты в баню!
– Прекрасная мысль! Сегодня вечером пойдем в баню.
В баню мы сходили. После нее, напаренные и расслабленные, снова отправились в ресторан. Посидели, попили водки, вспомнили молодость. Вечер прошел без эксцессов. Легли рано, чтобы выспаться, поскольку на следующий день должен был прилететь Удав.
Он прилетел утром, а ближе к полудню позвонила Карина:
– Андрей, я с ним поговорила по поводу твоего человека. Он выслушал довольно прохладно.
– Что говорит?
– Говорит, что подумает. Как надумает, так скажет. А когда – не сказал. По его настроению я поняла, что он опасается связываться с незнакомым человеком. Так что извини, Адрей, что заставила вас томиться в Минске два дня.
Нам ничего не оставалось, как ближайшим рейсом вылететь в Москву. Было ощущение, что внедрение Ховрина в банду провалилось. Однако это ощущение было обманчиво. Через три дня позвонила Карина:
– Пименов спрашивал о казахе. Я не напоминала, он сам завел разговор. Мы сидели вчера вечером, и он спросил: "Где этот казах, о котором ты говорила?" Я сказала, что он улетел в Питер.
– То есть он готов с ним встретиться? – уточнил я.
– Да, готов. Желательно как можно скорее.
– Нет, скорее не получится, – ответил я, соображая, что немедленная готовность наводит на подозрение. Нужно выждать паузу. Дня два, три. То есть показать, что казах занят по горло. – В общем, так, ты правильно сказала, что он в Питере. Если снова спросит, скажи, что в Минск прилетит через три дня. Поняла?
– Поняла, – ответила Карина и положила трубку.
В этот же день мы вчетвером: я, Ринат, Володя и Кирилл – вылетели в Минск подыскивать место для встречи с Пименовым. Выбор пал на ресторан "Троицкое предместье", находящийся в старом городе напротив гостиницы "Беларусь".
Ресторан был оборудован в стиле Беловежской Пущи, состоял из двух огромных залов. На первом этаже располагался небольшой пивоваренный заводик, стояли бочки с пивом.
На стенах висели деревянные панно с сюжетами Беловежской Пущи, стояли чучела зубров, кабанов, под потолком висели головы зверей – словом, это был довольно своеобразный ресторанчик в охотничьем стиле.
Мы выбрали уютный столик на первом этаже, за которым Ховрин должен был встретиться с Пименовым. Сами же расположились на втором, откуда был прекрасный обзор.
В назначенный день и час мы были на своих местах. Я, Ринат и Володя наверху, а Кирилл с Кариной – внизу. Ровно в семь вечера у дверей ресторана остановился черный "мерседес".
Минуту спустя в ресторан по-хозяйски вошел мужчина лет тридцати, высокого роста, сбитый, здоровый, кулак – с две пивные кружки. Черная футболка, стильные брюки, туфли с острыми носами, в руках – кожаный кейс, в который был вставлен мобильный телефон. Словом, типичный вид полубандита-полукоммерсанта.
Он подошел к столику, за которым сидели Кирилл с Кариной, поздоровался и опустился на стул. Мы видели, что начался разговор. Ховрин вел себя довольно естественно. Никакого напряга мы не заметили. Диалог длился около сорока минут. После этого Пименов поднялся и ушел.
Когда его машина уехала, Кирилл еще около получаса сидел в ресторане, затем расплатился и не спеша побрел мимо прудов в сторону проспекта Машерова. На набережной он остановился. Поставив ногу на парапет, завязал шнурок, при этом непринужденно посмотрел по сторонам.
Это была вынужденная мера, прежде всего для того, чтобы отсечь хвосты, если они были. За нашим сотрудником вполне могли установить наблюдение.
Кирилл прошел по городу, несколько раз перепроверился и, когда убедился, что слежки нет, поехал на конспиративную квартиру, в которой дожидались мы.
– Ну что? Рассказывай!
– В общем, так, – начал Кирилл. – Познакомились. Поболтали. Он попытался меня прокачать: мол, кто я, откуда, как давно в этом бизнесе? Кого знаю в Казахстане и Питере? Но вроде бы все нормально. Думаю, что поверил.
– И о чем договорились? – спросил я.
– Он сказал, что, как только будет машина, то сразу позвонит. Я оставил ему свой мобильный. Про машины сказал, что гоняют с Бреста. Цены от двадцати и выше. В зависимости от комплектации. Но торг уместен, могут подвинуться в цене. На данный момент у них ничего нет. Но ожидаются поступления.
Ждать пришлось недолго. Не прошло и недели, как Ховрину на мобильный позвонил Пименов.
– Ты где? – спросил Удав.
– Я в Питере, – с готовностью отозвался Ховрин. – А что?
– В общем, так: есть джип "патруль", 2000 года выпуска. Тебе интересно? Все опции. На полном фарше.
– Да, конечно! – сглотнул слюну Ховрин, затем, опомнившись, начал лениво расспрашивать про машину. – В общем, надо посмотреть!
– Тогда приезжай в Минск. К полуночи она будет у меня.
Ховрин кинул взгляд на часы. Было шесть часов вечера. Он позвонил мне и спросил:
– Что будем делать? Поедем?
– Естественно! Надо выезжать, – ответил я.
Мы уже были наготове. Вещи в сумках, бутерброды в пакетах. У нас даже были приготовлены деньги на покупку автомашины, которые мы наскребли по сусекам: часть дало министерство, часть – спонсоры, часть – банки. С возвратом, разумеется. Также была у нас наготове и техника: видеокамера с запасными кассетами и кое-какая подслушивающая аппаратура. Словом, такой стремительный поворот дела не застал нас врасплох.
Перед выездом я позвонил Борису, чтобы отслеживал сведения, связанные с завладением автомашинами. Хотя уже знал, что вряд ли сегодня пройдет информация по "патрулю". Водителя, вероятней всего, держат в лесу или в каком-нибудь сарае. Его отпустят в лучшем случае только завтра утром. А значит, только к обеду может появиться какое-нибудь сообщение о разбойном нападении. Тем не менее я попросил Бориса сходить в дежурную часть и предупредить, что если в территориальные ОВД будут обращаться с подобными заявлениями, чтобы сразу извещали и МУР.
Когда мы уже были в аэропорту, снова позвонил Пименов.
– Во сколько будешь в Минске? – спросил он.
– Уже вылетаю из Питера, – ответил Кирилл.
– Мы тоже сейчас выезжаем из Москвы. Через шесть часов будем на месте. Жди звонка!
Как после выяснилось, мы покинули Москву в одно и то же время, только они выехали на машине, а мы вылетели на самолете. Просидели всю ночь, ожидая звонка от Пименова. Однако он не позвонил ни в полночь, ни ближе к утру. "В чем дело?" – недоумевали мы.
Наступило утро. Мы сварили кофе, вставили новую кассету в видеокамеру. Черт! Где же Удав со своей командой? Мы сильно перенервничали. Нет ничего хуже ожидания.
Пименов позвонил только к полудню. Судя по голосу, он был чем-то удручен.
– Кирилл, я сейчас в Минске. Давай подгребай в "Вольницу". Деньги с собой?
– Всегда с собой! – с готовностью ответил Ховрин.
– Так вот... их не бери...
Это было что-то новое. Где это видано, чтобы бандиты отказывались от денег? Ховрин пожал плечами и отправился на встречу. Пока он отсутствовал, мы были как на иголках. Позвонили в Москву узнать, не обращался ли кто с заявлением. Борис ответил, что за прошедшие сутки с подобными заявлениями никто не обращался.
– Единственное что, Андрей Михайлович, – продолжал Борис, – в дежурную часть города звонили из ГАИ Смоленской области, проверяли на владельца джип "ниссан патруль" номер Н 289 ОН 99. Он у них там ДТП совершил. Столкнулся с автобусом. А водитель с места аварии скрылся.
Приблизительно в это же время начальник ДПС Курьяновского района Смоленской области читал рапорт инспектора дорожно-патрульный службы лейтенанта Теренкова.
Начальнику ДПС ГИБДД
Курьяновского района
Смоленской области
майору милиции Тарасову Г.Е.
РАПОРТ
Докладываю, что 9 сентября 2000 года в 21 час на сороковом километре трассы Москва – Минск на пост-пикете № 13 была обнаружена автомашина джип "ниссан патруль" № Н 289 ОП, которая совершила столкновение с рейсовым автобусом госномер У 384 НР 40 "икарус", следующим по маршруту г. Гагарин Смоленск.
Пострадавших нет. Лица, находившиеся в машине, с места происшествия скрылись. Машина в розыске не значится.