Текст книги "Авантюристка (СИ)"

Автор книги: Андрей Мельников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

– Кончай разлеживаться, – крикнул он Кошу – пойдем назад.

– Что это было? – Кош еще не совсем пришел в себя, и очумело блуждал глазами.

– Ты был в отрубе, а я беседовал с самой смертью. – Эта мысль только что пришла Паку в голову и чрезвычайно ему понравилась.

По тому, как удивленно и испуганно округлились глаза Коша, он понял, что на правильном пути. Действительно, только крутой вождь может договориться с самой смертью о сохранении жизни своих людей. Интуиция подсказывала ему, таинственная незнакомка убивала не всех, и большинство из них пребывают где-то здесь в бессознательном виде. И что еще не мало важно, испугаться и проиграть самой смерти не так уж и стыдно, это будет хорошим оправданием поведению его людей, а его авторитет только укрепит.

– Она хотела поговорить со мной наедине, поэтому ты и потерял сознание. Здесь наши пути пересеклись с самой смертью, ей зачем-то понадобилась эта сбежавшая девка. Так, что бросаем поиски и сворачиваемся.

Во взгляде Коша, устремленным на предводителя, сомнение мешалось с восторгом и уважением.

– Неужели все кончено! – Произнес он с явным облегчением.

– Да, с высшими силами мы связываться не будем.

Кош смотрел на Пака, как на небожителя. «Атаман у нас не простой человек, раз на равных общается с самой смертью», думал он и Паку читавшему на его простецкой физиономии мысли, как с листа это было приятно.

Дальше все произошло именно так, как Пак и предполагал. Он нашел и отпустил из недолгого плена своих людей. Они лежали связанные собственными ремнями в одном из внутренних дворов замка. Большинство было живо и даже не сильно покалечено, так, что его потери составили всего семь человек. Это было много, но это было значительно меньше, чем все уже думали, и поэтому рассматривалось, чуть ли не как победа. Приказ разойтись по домам, сняв наблюдение с замка, все восприняли с облегчением. Кто бы ни был его таинственный собеседник, Пак проникся к нему большим уважением. Уж он то знал, что не убивать, а отключать противника в такой ситуации гораздо сложнее. Это еще больше укрепило его в том, что принятое им решение единственно правильное. Поэтому он не собирался нарушать заключенный договор. Пак еще очень хотел пожить. Нет, в замке ему точно делать нечего, а вот из хлюста он вытянет все об этой Шарлоте. Он не любил загадок и готов был приложить все имеющиеся в наличии силы, что бы решить, кто и зачем решил так вмешаться в судьбу обычной байской девушки, пусть и дворянского сословия.

6

слияние двух лун (Шарлота)

Очнулась я от яркого солнечного луча, добравшегося до меня и бьющего прямо в лицо. Осторожно приоткрыв глаза, оглядываюсь. Судя по солнцу уже почти полдень и я нахожусь в помещении одной из башен старого замка. Круглая, с узкими, похожими на бойницы окнами комната. На противоположной стороне темнеет ход ведущий на лестницу. Укрытая тонким одеялом, я лежу на каком-то странном матрасе, удобном, но непонятно их чего сделанным. Рядом мои сапожки и кучка тряпок. При ближайшем рассмотрении различаю кусок своего многострадального плаща, в который, наверное, завернуто все, что осталось от моей одежды после бурного вчерашнего дня. Проведя рукой вдоль тела, я убеждаюсь, что по-прежнему полностью обнажена.

Надо все-таки глянуть в окно и убедиться в своих предположениях. Откинув в сторону одеяло, я собираюсь встать, но чуть не закричав от прострелившей ногу боли, падаю обратно. Едва отдышавшись, слышу легкие шаги на лестнице и торопливо натягиваю одеяло обратно.

В проеме входа появляется моя спасительница, и не одна, а со спутником. Да еще каким. Рядом с ней из темноты показывается полосатый, красно-коричневый красавец, похожий на огромного довольного кота. Я никогда в жизни не видела лесных котов, но почему-то сразу подумала, что это один из тех ужасных легендарных хищников про которых рассказывают столько небылиц. Девушка, сейчас, несмотря на ее странную одежду, я уже ясно вижу, что спасший меня вчера ангел – девушка или молодая дама примерно моего возраста. Она произносит что-то успокаивающим тоном показывая, то на себя, то на кота. Видимо объясняет, что тревожиться и бояться ее спутника не надо. Не знаю, как бы я отреагировала на их появление в другой обстановке, но весь резерв страха я истратила еще вчера. Поэтому я не столько испугалась, сколько удивилась. А сделать какую-нибудь глупость, типа: вскочить, убежать или что иное, я со своим избитым телом сейчас просто не могла.

Вместе с полосатым хищником девушка приблизилась ко мне. Сейчас при свете дня я вижу, что она еще красивее, чем показалась мне вчера. А как она двигалась! Эта грациозная кошачья томность, особенно заметная рядом с настоящей кошкой. Их движения выглядели просто одинаково! Наша монастырская наставница по охмурению мужчин, всегда твердила, что мужики в первую очередь западают на движение, а потом уже интересуются лицом и фигурой. Она учила репетировать и оттачивать каждый свой жест, при этом в качестве примеров всегда приводились именно движения кошек. Она регулярно притаскивала на занятия свою мурку и мы часами рассматривали и пытались копировать ее походку, вытягивание лап, прогиб спины и многое другое. Моя спасительница без сомнения была бы у нее отличницей и примером для других.

– Шарлота – произносит она подойдя и указывая на меня рукой, – Рауль.– Рука указывает на кота.

Я понимаю, что меня знакомят с хищником. И тут вспоминаю, что девушка-ангел, кажется мне вчера представлялась.

– Алиса – показав на нее пальцем, шепчу я.

Она довольно улыбается и кивает головой. Ей нравиться, что мы поняли друг друга и ее видимо действительно так зовут. Потом, что-то говорит показывая то на меня, то на кота.

Кот подходит ко мне и трется головой о мою руку, в ответ я осторожно треплю его по шелковистой шерсти на шее. Судя по прищуренным глазам и довольному взмуркиванию, ласка ему нравиться.

Убедившись, что я и ее хищник пришли к взаимопониманию и его клыки и когти мне более не угрожают, Алиса что-то приказывает коту. Тот быстро разворачивается и бесшумной тенью исчезает в проеме хода.

Алиса опускается рядом и аккуратно снимает с меня покрывало. Она внимательно изучает мое тело. Я немного смущаюсь, но сказать, что-то или прикрыться мне не удобно, все-таки она моя спасительница и я действительно нуждаюсь в помощи лекаря. Приподнявшись на локте, я рассматриваю себя вместе с Алисой, и то, что я вижу мне совсем не нравиться. К заплывшему, как я чувствую глазу, надо добавить длинный глубокий порез, который тянется от левой груди, до самого бедра, мелкие царапины и ссадины, там и сям украшают все тело, огромный синяк красуется на животе, но главное нога. Моя левая нога чудовищно опухла и посинела. Когда пальцы Алисы, пробежавшись по телу стали ощупывать ногу, это отдается во мне такой чудовищной болью, что слезы выступают на глазах и я не могу сдержать стона. И как только я вчера с такой бегала.

Алиса резко отдергивает руки и задумчиво смотрит на меня. Затем подходит к стоящему у стены здоровенному заплечному мешку, роется в нем и возвращается ко мне со странным пузырьком из которого торчит острая иголка.

Поощрительно улыбнувшись, она трет кожу на ноге какой-то остро пахнущей жидкостью. Затем вонзает в нее иголку и давит на стержень, торчащий из пузырька. Я догадываюсь, что это такой странный метод лечения и вчера, когда я почувствовала укол, она сделала то же самое, но с рукой. Поэтому я и проспала так спокойно всю ночь и большую часть дня. Откинувшись на матрас и снова укрывшись одеялом я прислушиваюсь к своим ощущениям и наблюдаю за Алисой.

Она достает какой-то странный предмет, что-то с ним делает и он оказывается легким столиком. Накрыв столик чистой белой тряпочкой она ставит на него несколько чудных баночек. Ловко выдергивает за специальные колечки тонкие металлические крышки, которыми они закрыты. Достает чашку и выливает в нее содержимое одной из банок. Но только когда она положила на столик ложку, я догадалась, что она готовит трапезу.

Алиса подтаскивает накрытой столик ко мне. Я пытаюсь сесть, с удивлением отмечая, что движения уже не отдаются в ноге острой болью, я ее просто не чувствую. Но согнуть ее мне все равно не удается, а седеть на матрасе с вытянутой ногой не очень удобно. Алиса знаком останавливает мои неуклюжие попытки. Быстро проводит какие-то манипуляции с матрасом, в результате которых он превращается в удобное кресло. Все это происходит настолько быстро, что только уже сидя в кресле на прежнем месте, я начинаю удивляться произошедшему и тому, какие у нее странные вещи. Никогда не видела ничего подобного. Вид, наверное, у меня был достаточно глупый. По тому, что глядя на меня Алиса заулыбалась. Улыбка у нее заразительная, я не могу удержаться и улыбаюсь ей в ответ. Нет, с такой улыбкой, кем бы она не была, она не может быть плохим человеком. Эта мысль вселяет уверенность, что все теперь будет хорошо, и приводит меня в хорошее настроение.

Алиса показывает мне, чтобы я ела, и выходит. Голода я не чувствую, но понимаю, что подкрепиться необходимо. С некоторой опаской пробую незнакомую еду и напиток в чашке. Все оказывается на редкость вкусно и я вдруг ощущаю зверский аппетит. Быстро работаю ложкой и когда Алиса возвращается, с охапкой непонятных предметов, я уже все съела.

Сложив свою ношу, она извлекает из мешка несколько трубок из непонятного вещества, они очень легкие и в тоже время твердые как железо. Из этих трубок и хитрых креплений она на моей ноге сооружает мудреное сооружение, предварительно обмотав ее бинтами. Затем она разворачивает остатки плаща и с сожалением смотрит на рваные тряпки, все, что осталось от того, что было на мне вчера и в чем я бежала из корчмы. Я понимаю ее, точнее мою, проблему, одеть это невозможно. Откинув безнадежно испорченное барахло в сторону, Алиса дает мне мои сапоги, и пока я их с трудом надеваю, вытаскивает из своего мешка куртку такой же как и у нее пятнисто-зеленой расцветки и опорную трость. Опираясь на ее руку я встаю. Нога как чужая, но боли я не чувствую. Теперь я понимаю назначение хитроумного устройства у меня на ноге. Оно берет на себя нагрузку с поврежденного участка ноги, благодаря этому я могу кое-как ковылять. Алиса протягивает мне трость и надевает на меня куртку. Видеть я себя не могу, но мне кажется, что смотрюсь я в ней, как огородное пугало. Рукава длинны, талии нет, плечи висят. Кошмар. И длина, до середины бедра. Но Алиса тянет за какие-то веревочки, щелкает чудными замочками и вдруг оказывается, что куртка сидит на мне как влитая. Чудеса да и только.

Она складывает все свои вещи в необъятный мешок, закидывает его себе на спину и мы спускаемся во двор. Ненадолго задержавшись у колодца, чтобы набрать воды и умыться, мы выходим из замка. Здесь нас встречает кот. Взмыркивая он, что-то сообщает Алисе, затем опередив нас выбегает из замка и растворяется в траве. Алиса знаками спрашивает иду ли я с ними или своей дорогой. Я не могу объяснить ей, что идти мне не куда, но как можно более убедительно, показываю, что иду с ней. Это ее почему-то сильно радует и она этого не скрывает. Чудная. Повесить на себя столько проблем. Я вот не знаю, как бы сама поступила на ее месте, но радоваться бы точно не стала.

Бандитов, которые меня преследовали нет и в помине. Недалеко от пролома, через который я попала в развалины я вижу следы лагеря, которых вчера их не было. Меня ловили капитально. Что же заставило матерых головорезов, а я пообщавшись с ними не сомневалась, что за мной гнались именно такие, отказаться от своих планов так быстро? Ответ шел рядом со мной. И хотя я видела, как она в мгновение ока расправилась с четырьмя вооруженными бандитами, мне до сих пор не верилось, что эта молоденькая, хрупкая, улыбчивая девчонка обратила в бегство целую ораву мерзавцев. Ах да! Есть же еще лесной котяра, которого тоже не стоит сбрасывать со счета. Ну с такими попутчиками мне ничего не страшно. С ними хоть в Шехонский лес. Если бы я только знала, как была права в этот момент.

Глава 4
Последствия визита
1

школа жизни (Алиса)

Несмотря на то, что я наделала массу ошибок, в конце концов, мне повезло, и моя первая дальняя вылазка в большой мир оказалась на редкость удачной. Еще в замке, наблюдая за жизнью местных поселений, я поняла, насколько трудно мне будет адаптироваться в этом мире. Нас разделяла огромная культурная и временная пропасть. Я часто ловила себя на мысли, что не понимаю логики поведения их обитателей, и информация почерпнутая из книг помогала не очень. Конечно анализ отснятого материала многое бы прояснил, но я заранее охала, представляя объем предстоящей работы. Мысль получить в качестве консультанта и учителя кого-нибудь из местных аборигенов почти сразу пришла мне в голову. Я только не знала, как к ней подступиться. Поэтому спасение Шарлоты стало для меня просто счастливой находкой. Я даже не ожидала, что все так удачно сложиться. Правда, трупов избежать не удалось, но мои действия по отношению к преследовавшим ее ублюдкам я считаю оправданными. У меня идиосинкразия на насилие, меня от него всю корчит. Я даже в фильмах не могла смотреть подобные сцены. Поэтому нет ничего удивительного, что я слегка потеряла голову, точнее дала психоматрице воина завладеть моим сознанием. Да и Шарлота не сожалела о том, что при ее спасении несколько бандитов лишились жизни.

В этот свой первый реальный бой в развалинах, я вступала с некоторой опаской. Хотя по заверениям авторов обучающих программ модуля в этом мире не могло быть равных мне бойцов. Но вся беда была в том, что и я и те, кто создавал модуль и его технологии, которые работали над моими мышцами и рефлексами, ни черта не знали, и не могли знать об этом мире. Если принять за точку отсчета наше средневековье, то приемы боя, которыми я владею в совершенстве, станут, известны здесь лишь спустя столетия. Но это все в теории, из данных той же библиотеки модуля следовало, что нет правил без исключений, а неизвестная культура может преподнести любой сюрприз. Поэтому для начала я решила немного понаблюдать прежде чем начать активно вмешиваться в ход событий.

Рауль отлично справился с задачей нейтрализации собачей своры. Легкий рык, который за бешеным тявканьем никто из охотников и не услышал, запах, показавшаяся на мгновение оскаленная пасть и разодранное ударом лапы тело самой смелой, а может самой не осторожной, произвели на остальных собачек неизгладимое впечатление. Натасканные на обычное зверье и беззащитных людей они были явно не готовы соваться в место занятое другим, гораздо более сильным хищником. Их не задавленные дрессурой инстинкты завопили в полный голос: «Там смерть! Туда нельзя!». И собаки послушались своих инстинктов, я видела, что несмотря на понукания и даже побои ни одна не приблизилась к замку ближе чем на полсотни шагов. Это насторожило и встревожило охотящихся на девушку людей, но не остановило. Они вообще были достаточно беспечны. Чувствовалось, что никаких сюрпризов они не ожидают.

Они не производили впечатления грозных вояк, просто им хотелось такими казаться. Я видела это по не координированным движениям, в которых отсутствовала скользящая грация истинных мастеров боя, потому как они держали оружие. С дисциплиной у них, как у всех бандитских шаек, была напряженка. Да и командовал ими, судя по всему, какой-то олух. Прочесывая замок, они разбились на небольшие группки, каждая из которых действовала сама по себе, никак не согласовывая свои действия с другими. В результате они по несколько раз осматривали одни и те же места и пропускали другие, короче действовали достаточно бестолково. Очень скоро я убедилась, что и в рукопашной схватке эти ребята мало что стоят.

Начала я с одинокого вояки, которого подстерегла в одном из коридоров. Не желая рисковать, я перешла в боевой режим. Он не услышал и вообще никак не почувствовал, когда я тихо подкралась к нему сзади, и резким ударом оглушила. По-моему он даже не успел заметить, как оказался в другом мире. В трансе тяжело соизмерять и контролировать силу ударов, поэтому удар, которым я думала оглушить противника, просто убил его. Первая победа, давшаяся к тому же так легко, наполнила меня уверенностью и самомнением. Следующую пару здешних вояк, которых я подстерегла во внутреннем дворике, я решила отключить, не входя в боевой транс и нанося удары не в полную силу. И эта авантюра получилась у меня достаточно легко. Бесчувственные тела я оттащила в обнаруженный рядом каменный мешок с неприметным лазом. Засунув туда бандитов предварительно связав их и заткнув рты, я посчитала, что выбраться оттуда они, сами в ближайшее время не смогут, тем более что еще долго будут пребывать в бессознательном состоянии.

Программы модуля действительно готовили хорошо. Я легко управилась со всеми головорезами, проникшими в замок, причем из полутора десятков человек, только один два могли не очнуться после общения со мной. Рауль давно обнаружил место пребывания беглянки и присматривал за ним, не обнаруживая себя. Как уже говорилось, бандиты довольно бестолково обыскивали замок. У меня даже появилась надежда, что они так и не обнаружат беглянку. Но этого, к сожалению не произошло. По закону подлости на нее наткнулась самая большая группа из четырех человек. Я следила за ними, прикидывая, что и как я могу с ними сделать. Но когда эти выродки, обнаружив спрятавшуюся от них девчонку, стали измываться над ней, а потом, сорвав одежду и насиловать, я не могла больше сдерживаться, и, плюнув на возможный риск, стала действовать. Крикнув, чтобы они от нее отстали, я не надеялась, что меня поймут и послушаются. Просто я хотела отвлечь их внимание на себя. Войдя в транс, я не стала сдерживать инстинктов воина и перебила всю группу, испытывая удовольствие от хруста сворачиваемых шейных позвонков.

Это была последняя из проникших в замок групп. Остальные держались поблизости, но в руины не совались. Оттащив находящуюся в полуобморочном состоянии девушку в свое убежище и вколов ей успокоительного, я отправилась наблюдать за бандитами держащими осаду.

Как я и предполагала, ночь прошла спокойно. Все самые смелые, уже были в замке, остальные явно собирались ждать утра. Этот предстоящий день меня и беспокоил. Я боялась, что к бандитам придут подкрепления, и появится грамотный командир. Днем они смогут нас обнаружить и задавить численностью. Были у меня, конечно, в запасе еще кой-какие козыри, в виде пары шумовых и световых гранат, а также легкого десантного автомата с тремя рожками. Но уж больно не хотелось мне применять в этом мире еще не известное ему огнестрельное оружие. Придет время, и без меня еще настреляются. Сама я с Раулем, наверное, все равно смогу уйти, если не какая-нибудь случайность, но девчонку спасти не удаться. А бросать мне ее никак не хотелось. Так что день надо продержаться, а к следующей ночи, если даже бандиты не оставят замок в покое, девчонка оклемается и в темноте мы уйдем. Темнота наш союзник. Кот и так все хорошо видит, я теперь тоже, а если что, то и прибор ночного видения имеется.

Утром, в лагерь осаждающих приехал какой-то важный толстяк. Судя по его поведению, это был большой начальник. После недолгой дискуссии он в сопровождении одного человека направился в замок. Остальные остальные остались на месте. У меня созрел авантюрный план, который я и стала осуществлять. Подозвала Рауля, и мы тихонько крались за ними. В зале, где ночью я спасала Шарлоту, толстяк задержался, и я решила попробовать осуществить свой план. Повинуясь моему сигналу, Рауль нарисовался в их поле зрении, и привлек к себе все их внимание. Я легко отключила сопровождающего. Толстяк, похоже, и не заметил этого, целиком, занятый созерцанием моего котика. Подойдя сзади, я скрутила его, чтобы показать, кто в доме хозяин. Он замер, не пытаясь шевелиться, хотя и не мог этого сделать, не нанеся себе увечий. Подержав его немного, я развернула его к себе, и как могла, на пальцах, объяснила ему, чтобы забирал свою банду и сваливал отсюда, иначе шеи посворачиваю. Как не странно, но, кажется, он меня понял. Шарахнув для убедительности световую гранату, я исчезла из его поля зрения.

Толстяк не обманул. Едва придя в себя, он забрал свою шоблу и покинул окрестности замка. Я была уверена, что в ближайшее время они не вернуться. Возможно, он и оставил кого-нибудь незаметно наблюдать за замком, но это меня уже не беспокоило. Помешать нам уйти наблюдатель не сможет. Лес близко, а там я не завидую тем, кто захочет преследовать лесного кота. Значит, о бандитах пока можно забыть и заняться спасенной девушкой.

А вот здесь все оказалось гораздо хуже, чем я рассчитывала. Особенно меня беспокоила ее нога. Вколов ей, стимулятор и обезболивающее, я, как могла, зафиксировала кости. Благо я захватила все необходимое. Пока лекарства действовали, Шарлота даже смогла кое-как ковылять, опираясь на трость.

Когда мы выходили из замка, я, на всякий случай, все же предложила ей идти своей дорогой. Мне не хотелось тащить ее в модуль против ее воли. К счастью она отказалась и дала понять, что идет со мной.

Мой марш-бросок от модуля до старинного замка занявший три дня был легкой разминкой по сравнению с обратной дорогой. Даже будучи совершенно здоровой, Лота сильно уступала мне в скорости передвижения, а, учитывая ее травмы, мы вообще ели ползли. Если бы не Рауль, не знаю, хватило бы у меня сил на это путешествие. К тому же при переправе через реку она сильно замерзла, ее организм не был так тренирован как мой, а Раулю, в его шкуре, всегда было хорошо. После этого ко всем ее травмам добавилась простуда и жар. Именно тогда я подумала, что походную аптечку надо комплектовать не только с учетом своих потребностей, но и в расчете вот на такие ситуации. С каждым днем Лоте становилось хуже и хуже. У нее начался бред, последние три дня мне просто пришлось тащить ее на себе. Когда мы достигли области, контролируемой аппаратурой модуля, она была без сознания. Я еще подумала, что это и к лучшему, меньше вопросов и стрессов. Главное поместить в камеру еще живой организм, а дальше уже дело техники.

Я отсутствовала в модуле тринадцать дней и когда, мы пересекли область контроля, и появился один из аппаратов обеспечения, я испытала огромное чувство облегчения и не только физического. Я почувствовала, что вернулась домой и даже нелепые на вид автономные агрегаты вызвали у меня чувство умиления.

Дальше уже было совсем просто. Шарлоту сразу же поместили в реанимационную камеру, и через несколько часов она спала в одной из комнат моего домика, будучи здоровее прежнего.

Поволноваться мне пришлось на другой день. Для полноценного общения нам был нужен общий язык. Традиционные методы, требовавшие месяцы на изучение, мне не подходили. Помочь могла аппаратура прямой записи информации в мозг. Диска с местным языком у меня, конечно, не было, его можно было создать с помощью Шарлоты, но для этого мне было нужно свободное общение с ней. После некоторых раздумий я решила научить ее русскому языку. Такой диск у меня был, он остался мне в наследство от дяди, и создали его, видимо, для аналогичных целей. Обучать кого-либо языку модуля я пока не собиралась.

Надевая на голову Шарлоты шлем, я сильно волновалась. А вдруг мозг здешних аборигенов не вполне идентичен нашему? Последствия тогда могли быть катастрофичны. Я утешала себя тем, что в этом случае, аппарат просто не сможет настроиться на его излучение, и ничего делать не будет, стараясь не думать о других, не столь благоприятных исходах. Конечно, перед этим я провела полное сканирование ее тела. Никаких отличий от человеческого организма выявлено не было. Чисто биологически мы с ней принадлежали к одному виду. Но сканер, сканером, а голова вещь темная, тем более такая тонкая вещь, как разум.

К счастью все прошло благополучно.

– Лота, ты меня понимаешь? – Обратилась я к ней по-русски и не смогла сдержать улыбки, глядя в ее вытаращенные глаза.

Это сильное ощущение, когда ты знаешь, что этот язык тебе не знаком, но обнаруживаешь, что все понимаешь.

– Да, я понимаю вас, – не очень уверенно ответила она, слегка гримасничая.

Губы и язык с трудом воспроизводили непривычные звуки. Но это была уже ерунда. Главное, Лота заговорила по-русски, языковой барьер был сломан.

Она оказалась отличной девчонкой, умной, веселой, легкой в общении. Несмотря на свою далекую от идиллии жизнь она не утратила щенячьего восторга и заражала меня неуемной радостью познания нового. Я искренне к ней привязалась. Думаю, встреться мы в той моей обычной жизни, мы все равно стали бы подругами.

Жили мы в доме, который я отгрохала на лесной полянке. В модуле было полно свободных кают и возможно было бы удобнее, но слишком уж он был искусственный. В деревянном доме нам было комфортней.

Дни летели как пришпоренные, так много пришлось нам работать. Для меня Лота стала просто энциклопедией здешней жизни. Без нее я бы сто лет разбиралась, что здесь к чему. Только пожив с ней бок о бок какое-то время, я поняла, насколько авантюрным было бы решение самостоятельно попробовать внедриться в жизнь местной цивилизации. Как бы я не готовилась, меня раскусили бы сразу же. Даже с Лотой мне трудно было не то что понять и принять, а просто поверить в некоторые стороны их жизни. Мои предположения о средневековом уровне развития местной цивилизации, судя по ее рассказам, соответствовали истине.

Я освоила танский язык в том объеме, в каком его знала Шарлота. Первоначально я не задумывалась об этом и только сейчас поняла, как же мне повезло, что некий негодяй заморочил голову молодой дворяночке и мне пришлось спасти именно ее из рук еще больших мерзавцев. Достанься мне в учителя какая-нибудь затурканая крестьянка, и мой словарный запас был бы сильно ограничен. И выйти в мир, я смогла бы, только под этой личиной. О многих сторонах жизни и культуры танского королевства пришлось бы только догадываться, а Шарлота, худо-бедно, но имела по здешним меркам неплохое образование.

Я собиралась совершить не одну вылазку во внешний мир в сопровождении Лоты, но тяготы нашего пути до модуля все время стояли у меня перед глазами. К тому же этот мир был весьма суров, а опереться в нем кроме как на самих себя мы не могли. Короче, я предложила Лоте немного поработать над ее физическими кондициями и пройти своеобразный курс выживания в экстремальных условиях. Сначала она не поняла, что я ей предлагаю, а когда поняла, то не сразу поверила, а, поверив, долго колебалась. Ну, еще бы, мы же вторгались в область божественных предначертаний. Сору в ее хорошенькой головке было полно, а что еще ждать от монастырской ученицы. Хорошо еще, что у нее была пластичная психика и юная бесшабашность. Но поуговаривать мне ее пришлось. Решающим аргументом стало то, что она не будет мне обузой в сложных ситуациях, если повысит уровень своей подготовки, после этого она согласилась.

Я улучшила ей координацию, качество мышечных волокон, иммунную систему и многое другое. Через месяц, когда мы сравнили ее показатели, которые у нее были, с теми, которые стали, она просто не могла поверить, на сколько она стала сильнее и выносливее. Но после этого ее как прорвало. Убедившись, что возможности модуля по изменению тела практически безграничны, ее аппетиты разгорелись. У нее оказалась целая куча претензий к своей внешности, и она захотела радикально ее перекроить. Тут мне пришлось по настоящему туго. Пришлось прибегнуть даже к божественному авторитету. Мол, господь допускает совершенствование тела, и тренировками можно многое достигнуть, хитрые устройства только облегчают и ускоряют этот процесс, но лицо это от бога и трогать его не должно. Мне она всегда казалась очень красивой, и я отнюдь не горела желанием постоянно видеть рядом с собой свое подобие. А она хотела стать такой же, как я. Ну, тут уж я уперлась, доказывая ей, что именно наша индивидуальность и является той божественной силой, которая движет миром.

– Ты только представь, все люди абсолютно одинаковые, выглядят одинаково, хотят одного и того же, все во все друг с другом согласны. Как жить, тоска же смертная.

Таким образом, хотя и с трудом, я убедила ее не трогать своей внешности, ограничившись только мелкими деталями, типа коррекции волосяного покрова и формы ушей.

Прошло почти три месяца. Вроде бы однообразные дни были так насыщены взаимным обучением, что время летело совершенно незаметно. Я ударными темпами осваивала курс благородной девицы, пройденной Лотой в монастыре и у меня сложилось впечатление, что ей очень нравилось быть моей наставницей.

Я еще раз поразилась дядиной предусмотрительности. Среди огромного количества всевозможной одежды собранной им на складе, Лота сумела найти такую, в которой мы могли появляться на людях не привлекая к себе излишнего внимания. Пришлось повозиться, подгоняя все по фигуре и в соответствии со здешней модой, но результат меня устраивал.

Вот уже несколько дней, мы ходили в новых платьях, чтобы чувствовать себя в них уверенно и естественно и обращались друг к другу только по тански. Я хотела говорить на нем свободно и желательно без акцента. Лота выступала в роли строгого судьи и нещадно меня поправляла, если я делала что-нибудь не так. Попутно она учила меня и правильному поведению в обществе, от которого в лесу и сама успела отвыкнуть. Я видела, как она с некоторой натугой вспоминает множество дурацких условностей, на которые мы на первом этапе жизни в лесу не обращали внимания. Теперь ей приходилось по новой привыкать к ним, да еще и следить, чтобы я соответствовала выбранному образу провинциальной дворяночки.

Я старалась, как студент во время сессии. Наконец наступил день, когда Лота не смогла сделать мне ни одного замечания.

Была еще одна проблема – деньги. В модуле они нам были не нужны, но среди людей могли стать просто необходимыми. Вот здесь я могла гордиться собственной предусмотрительностью. После разборки с бандитами в развалинах замка, я не побрезговала поинтересоваться содержимым их кошельков и карманов. Таким образом, я оказалась владельцем некой суммы денег. Не очень большой, но, по уверению Лоты, вполне достаточной, чтобы около года двум скромным девушкам не думать о хлебе насущном.

Лето перевалило за середину, когда я посчитала, что мы достаточно подготовились, для того чтобы совершить новую вылазку в большой мир.