Текст книги "Скифская история"
Автор книги: Андрей Лызлов
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 46 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]
Нечестивый же хан Девлет-Гирей возъярися на великаго государя о пагубе послов своих, собрався с царевичи со многими крымскими татары. С ними же и нагайских татар с мурзою их Керембердеем двадесять тысящ, к тому имяше седмь тысящ турских янчаров, присланных в помощь себе от Махомета везиря турскаго.
И с теми бусурманскими силами изыде, яко лев рыкая, на Московское государство, и развер‹з›ши лютыя челюсти своя безстудно течаше, хотящи до конца потребити его. Великий же государь, слышав о сем, зело скорбяше, яко скораго ради наступления поганых не возможе собрати воинства противо таковаго зверскаго нашествия, отыде с Москвы к странам Новоградским, да тамо соберет воинство.
Еликих же вскоре совокупи, посла с теми воевод своих: болярина князя Михаила Ивановича Воротынскаго [
в
[Закрыть]и о нем же помянул есмь, || о Казанском взятии пишущи], князя Никиту Романовича Одоевскаго, князя Андрея Петровича Хованскаго, князя Ивана Петровича Шуйскаго, князя Андрея Ивановича Репнина и прочих {147} немало, заповедав им елико крепость их снесет бранити Отечества, и земли, уже и тако зело опустошенныя.
Оныя же воеводы шедше с воинством сташа по брегу Оки реки во обыкновенных местех, ждущи нечестивых ко
г
[Закрыть]сражению. На брегу же реки на Сенкине перевозе поставиша двесте мужей нарочитых, заповедавши им преход татаром бранити.
И тамо из полков татарских первый притече на Оку Керембердей мурза с нагайскими татары и согнав христиан з брега преиде на сию страну Оки. Болярин же князь Михайла Иванович и прочие стояху тогда от града Серпохова в трех верстах, соделавши тамо градок мал, Гуляем его нарекши.
И проиде той мурза к царствующему граду, обаче ничтоже учини зла. Сам же хан прииде на Оку реку иулия в 21 день. И из-за реки ис полков своих стреляти повелел ис пушек || на воинство христианское.
Христианские же военачальники не повелеша по татаром стреляти ис пушек, да утаится таковая стрелба во граде Гуляе. И тоя же нощи и сам хан со всем воинствы преиде на сию страну реки на том же Сенкине перевозе. И на том месте оставил татар до дву тысящ человек, да содержат битву, донеле же все воинство за реку преидет.
И хан преиде на сию страну Оки реки и устроився поиде к Москве. Оный же славный ратоборец князь Михаил Иванович Воротынской, яко муж крепкий, и мужественный, и от младости своея в делех воинских знаменитый, с прочими воеводы и с воинством ни мало усумнешася таковаго нечестивных наступления, и не даша им ни мало распростретися и воевати убогих христиан, и прежде нападоша на предний татарский полк, в нем же быша два царевича, и прогнаша их до болшаго ханскаго полку.
Хан же видев христианское воинство мужественно ополчившося и брань с ним творящь, убояся зело. Ибо и царевичи оныя убежавши из бою глаголаша ему, да не творит || шествия к Москве, ибо и зде, рекоша, едва можем противо христиан битися, а тамо имут христиане и множайшее воинство.
д
[Закрыть]Хан же посла на помощь преднему полку крымских и нагайских татар до двунадесяти тысящ.
Христианское же передовое воинство, узреша помощь татаром прибывшую, начаша уступати до болших {148} полков своих, биющеся мужественно с погаными. И умысльно побегоша мимо градка Гуляя, приводящи татар на стрелбу огненную.
И егда приспеша нечестивии блиско градка и стрелбы огненныя, тогда ударено по них из многих пушек и пищалей и тако множество их побито. Чего наипаче сам хан убоявся, воздержа шествие свое к Москве и стал с воинством, не дошед реки Пахры за седмь верст, во блатех, в крепких местех.
Боляре же и воеводы с воинством поидоша за татары. И на другой день дошедши их тамо начаша битву чинити, но не бысть тогда великия битвы. Во вторый же день по том сведоша с татары презелную битву, яже неколико часов пребывала. И поможе Бог христианскому воинству благоумнаго мужа полкоустроением, и падоша полки бусурманския || от мечев христианских, идеже нагайскаго мурзу Керембердея и трех братов ширинских князей убиша. Тогда же воин-суздалец имянем Тимир АлалEQ o(ы;ґ)кин взял славнаго богатыря, великаго кровопийцу христианскаго Дивея мурзу, и многих прочих взяша в плен тогда.
Хан же возъярися зело о погибели воинства своего, паче же Дивея ради, ибо зело любим бяше ему мужества ради своего; посла ко градку Гуляю царевичей и с ними всех татар и енчаров добывати во градке воев христианских и свободити ис плена мурзу Дивея. Татарове же, чрез обыкновенный свой строй сшедши с коней, поидоша пеши ко граду, тако зело жестоко приступающе, яко за стены града руками хватахуся и вручь секошася со христианы; и тако зело мнози нечестивии избиени быша.
В то же самое время бодроосмотрителный военачалник князь Михаил Иванович Воротынской со своим полком объиде татар долиною тайно созади, а из града повеле из всея стрелбы ударити жестоко на татар, а сам с воинством своим нападе на них || зело мужественно, а из града тогда же изъиде в лице им воевода князь Федор Иванович Хворостинин с прочим воинством. И бысть тамо жесточайшая брань, и падоша множайшии погании
е
[Закрыть], видевше же себе прелщенных, отыдоша от града.
На том тогда бою убиени быша ханский сын да калгин сын, и прочих знаменитых мурз и татар многое множество; и живии яти быша сын ханский и мурзы знаменитыя мнози. {149}
И того ради нечестивый хан убоявся зело, и в нощи того же дня побежа со срамом многим, оставив шатры, и знамена великия, и вся воинская тяжкая оружия, и за собою три тысящи избранных воинов, да воздержат христиан, гонящих по нем, воеже бы ему путь свободный к бегству имети. И тако тоя нощи и Оку реку преиде и c великим срамом невозвратно побежа во Орду, ни ко единому граду приближающися.
Воинство же христианское нападше на оставльшихся татар такожде прогнаша их до Оки реки и до тысящи убиша их, мнози же в реке истопоша, яко едва что их до хана прииде. Христианское же воинство возвратися к воеводам с победою здраво. ||
И таковым тогда мужественным подвигом онаго знаменитаго военачалника князя Михаила, глаголю, Ивановича, и прочих воевод, и всего воинства свободи господь Бог величайшаго пленения и тщеты Российскаго царства.
По том боляре и воеводы с воинством возвратишася к Москве. И пришедше со знаменитою победою представиша государю всех пленников, яко ханскаго сына и Дивея мурзу, тако и прочих мурз многих; такожде знамена великия и шатры ханския привезше объявиша государю во знамение совершенныя победы.
Нечестивый же хан Девлет-Гирей множае ярящися на Московское государство и ни мало дающи свободы христианом безпрестанно воеваше Московское государство, овогда сам приходящи, овогда многих татар посылающи на страны украинныя.
Лета же 7083-го сам собрався со многими татары изыде на пленение Российских стран. И пришед к граду Болхову многия пакости содела. Противо ему же изшедши воеводы, князь Иван Дмитриевич Белской с прочими, со многим воинством. И брань сведши с ним победиша его и в поле прогнаша, || град же Болхов и области его свободиша от пленения.
По том того же лета той же нечестивый хан посла многих татар на пленение Российских стран, иже приидоша на Резанские места. За ними же поиде тогда воевода князь Борис Васильевич Серебреной и инии мнози, и нашедше на татар в Печерниках, от града Михайлова в пятинадесяти верстах, и многих их тамо побиша и плен весь возвратиша. Бысть сие месяца октовриа в первый день.
Потом лета 7092-го той же нечестивый хан Девлет-Гирей 29, ярящися на Российское царьство, посла на {150} пленение стран его многих татар. И воевали тогда погани уезды градов Белева, Козелска, Мещо‹в›ска, Мосолска, Перемышля и Воротынска. И уездов тех села и прочая жилища зело поплениша и пожгоша и плену множество взяша.
И послан бяше противу их с воинством воевода – думной дворянин Михаил Андреевич Безнин – иже с подщанием изыде на поганых и приспе на них с воинством у реки Оки под слободою Монастырскою. Погани же, послышавше о приспеянии на себе христианских войск, начаша чрез реку возитися. ||
И в то самое время приспеша на них христианское воинство, и на татар поразиша, и плен весь возвратиша, и самих поганых емше многих, возвратишася с победою многою. Бысть сие в первое лето державы государя царя и великаго князя Феодора Иоанновича всеа России самодержца.
По сем лета 7094-го бывшу многу несогласию в Крыме, егда ханы едины единаго изгоняху с ханства. И того ради крымской царевич Мурат-Гирей, сын Махмет-Гиреев, иже бе брат хану Девлет-Гирею, прииде к Москве служити государю царю и великому князю Феодору Иоанновичу с племянником своим, иже бе и пасынок, ему же имя Кумы-Гирей, и з женою, яже бе и невестка ему, и с ними многия татарове, аталыки и мурзы.
Государь же пожаловал его, велел себе государю служити. И был у государя на приезде и у стола июня в 23 день, а иуля в 18 день послал его государь в Астарахань, и повеле ему промысл чинити над Крымским юртом, и естьли бы Господь поручил ему владети Крымом, а служити московскому великому государю. С ним же посла государь и воевод своих с ратными людми, думнаго дворянина Романа Ми-||хайловича Пивова да Михаила Иванова сына Бурцова.
Той же царевич Мурат-Гирей будущи в Астарахани многую службу показал и многих юртовых татар на службу государеву привел. Потом умре тамо от чаровников татарских со многими своими. Остатнии же его татарове взяти быша к Москве и устроены повелением государевым селы и кормами доволными.
Хан же Девлет-Гирей непрестанно воюющи христиан и паче о том яряся посла многих татар на украинныя грады Российскаго государства, иже быша ‹›
ж
[Закрыть]уезде у Пятницы Столпиной. Противо им же изшедши воево-{151}ды с воинством не даша пленения чинити, но прогнаша их в поле.
Потом лета 7095-го паки приходиша крымские татарове со двема царевичи на украинные городы. И пришедше ко граду Крапивне, и острог у града вземше много пленения тамо и в ближних тамошних местех сотвориша, зане тогда тамо до четыредесяти тысящ поганых бяше. Бысть сие иуля в тридесятый день.
И таковыми своими непрестанными на украинные грады Российскаго царствия приходы оные нечестивыя || крымския татарове с прежде бывши‹ми› ханы, паче же с сим своим ханом Девлет-Гиреем, многая пленения творяху странам тем, селения и грады огнем пожигающи, и христиан верных убийством оружия погубляющи, и безчисленный народ в плен невозвратно отводящи.
Тщету многу соделоваху России и благочестивому царю, ибо аще когда и не прихождаху в страны те погании, обаче благочестивый царь охранения ради стран тех имяше беспрестанно многое воинство со многими воеводы в разных градех тамошних стран и не почиваху никогда ратнии от военных трудов и ополчений, от чего в великую свою тщету прихождаху.
Такожде и по умертвии сего нечестиваго хана творяшеся, егда бысть в Крыме на ханстве сын его Казы-Гирей, иже такожде зияющи люто на христиан и идущи следом отца своего и прежних ханов лета 7099-го собра многое воинство поганых крымских и нагайских татар, к тому и турков многих, изыде с ними на погубление и искоренение Российскаго царствия 30.
О нем принесена бысть весть к государю || с поля от многих боляр, и воевод, и станишников иуля в 26 день. Потом из града Ливен воеводы Иван Михайлов сын Бутурлин да князь Андрей Звенигородской писали к государю, что выехал к ним на Ливны ис полков крымскаго хана к государю в службу татарин и сказал, что хан Казы-Гирей, а с ним четыре царевича и воинства с ними до ста тысящ, идут на пленение стран Российских прямо к Москве.
Великий же государь, слышав таковаго зверя на отечество свое наступление, возложа на Бога упование, начат уготовляти противо его воинство свое. И послав в прежде бывшия во странах украинских полки к воеводам, дабы изо всех градов боляре и воеводы с воинством шли ко граду Серпухову к болярину и воеводе ко князю Федору Ивановичу Мстиславскому.
Воеводы же были тогда в полкоустроениих: предпи-{152}санный князь Федор Иванович Мстиславской, князь
з
[Закрыть]Никита Романович Трубецкой з, болярин князь Тимофей Романович Трубецкой, князь Борис Конбулатович Черкаской, князь Андрей Иванович Голицын и прочие мнози с ними.
Иже вскоре снидашася на повеленное место со всеми воинскими || полки. Из Серпухова
и
[Закрыть]же повеле государь воеводам со всем воинством быти к Москве, а на брегу реки Оки повеле оставити неколико нарочитых воинов, дабы ведомо было, в коем месте и когда хан реку преидет. И тако приидоша полки и сташа в лугах противо села Коломенскаго.
Оттуду же неции
к
[Закрыть]воеводы быша на Москве у государя, им же повеле государь от Коломенскаго пришед стати обозами противо Даниловскаго монастыря. Егда же приидоша, тогда изыде к ним с Москвы сам благочестивый самодержец Феодор Иоаннович и приветствова воевод и все воинство от уст своих, радостными словесы вооружающи их небоязненно стати противо нечестивым, обещавая воинству всякую свою милость, и отъиде паки к Москве.
Иуля же в 3 день прибегоша к Москве оные воини, иже оставлени быша на Оке, поведающе государю, яко преиде реку ниже Серпухова июля во 2 день. Государь же видев жестокое зверское нашествие на себе, посла с Москвы в помощь воеводам боярина и конюшего Бориса Федоровича Годунова со всеми || избранными своими царедворцы: с чашники, и столники, и жилцы, и из городов с выборными дворяны, и голов с стрелцами и с даточными, и повеле им быти в полку с болярином со князем Федором Ивановичем Мстиславским
К реке же Пахре повеле послати из полков воеводу, князя Владимира Иоанновича Бахтеяров-Ростовскаго и с ним дворян смольян, алексинцов, тулян двести пятьдесят человек, заповедавши им, да елико могут удерживают татар на преходе реки оныя.
Онии же по повелению государеву скоро шедше тамо, но ничтоже возбраниша татаром, неравнаго ради себе воинства поганых, ибо татарове пришедше отбиша их от реки и прешедше реку приидоша прямо к полкам Российским иуля в 4 день рано. И повеле хан многим татаром ити к российским полкам от села Воробьева и от речки Котла от Курганов и битву начинати. {153}
Противу их же боляре и воеводы повелеша изыти многим храбрым воином полков своих. Иже изшедше начаша с погаными травитися, а битву начинати. И бывшу сражению, падоша нечестивии мнози, такожде и в плен взяти, и по нужде || уступиша российским воином, и отъидоша в полки своя.
Сами же боляре и воеводы со всеми полки готовы быша противо хана нечестиваго, но той не дерзну изыти на брань противу христианскаго воинства, но стояше на Котле в оврагех в крепких местех.
Многих же поганых распусти на все страны на пленение, иже зело много повоеваша и поплениша народа и пожгоша сел и жилищ около града Москвы. И таковую тщету содеяша, яко и списати трудно.
Благочестивый же государь видев таковая в день и в нощь непрестанно моляшеся Богу о избавлении христоимянитых людей от хищнаго онаго волка. И того же дни в полуденное время мало преста от молитвы, взыде в высочайшия своя царския чертоги и зряще полков христианских, такожде и поганых. За ним же государем стояше тогда болярин Григорей Васильевич Годунов и плакаше горко, зря полки поганых. Государь же обозревся глагола ему: «Что плачеши толико?»
Той же сердечным плачем отвеща: «Видим благочестивый самодержче сего нечестиваго, || пленяща правоверных и твое достояние». Великий же государь пророческим гласом рече ему [ибо глаголют неции, яко непрестанных своих ради слезных молитв той благочестивый самодержец имяше о том извещение от Господа свыше]: «Не бойся, ибо сея нощи побегнут нечестивии татарове и утре не имат их зде обрестися». Той же болярин, слышав таковая, радостен бысть и поведав многим нарочитым сие.
Тоя же нощи противо 5 числа иуля действом Божиим, молитвами же и помощию всероссийскаго теплаго предстателя преславнаго в чудесех Сергиа великоимянитаго, его же святых мощей обретение в той день торжествовашеся, бысть в полках российских шум и мятеж велик; хан же слышав таковая повеле привести к себе пленников неких и вопрошаше их: «Чесо ради толик шум и мятеж в полках сотворися?» Они же дерзновенно поведаша, яко прииде к Москве и в полки из Российских государств, из Новогородскаго и прочих, многочисленное воинство, и имут ныне на полки твоя при-||‹ити›
Хан же слышав таковая в великую боязнь впаде и {154} объят бысть страхом многим бегству вдадеся, гоним изволением Божиим, помощию святаго Сергиа чудотворца, молитв ради благочестиваго самодержца, повергши кош свой и тяжкия вещи. Такожде и татарове нечестивии по нем бежаша, оставльши многих пленников христианских, точию вопияху: «Бежим, бежим, да не изгибнем вси от воинства московскаго!»
Государь же благочестивый уведав о сем воздаде хвалу господу Богу и повеле полки некоторыя послати вслед поганых на вящшее их прогнание; иже шедше со многим потщанием и скоростию не можаху самаго нечестиваго достигнути, токмо оставльших нечестивых много зело побиша и в плен взяша, христиан же всех от них свободиша.
Бежаше же нечестивый хан зело скоро, ни ко единому граду приближающися. Боляре же и воеводы со всем воинством приидоша к Москве со многою радостию, яко соблюдоша свое, множае паче нежели чуждее приобретоша. Их же благочестивый || государь удоволи своим государским жалованием.
В честь же Богу, спасшему достояние христианское до конца не изгублено, повеле на месте том, идеже полки христианские во обозех стояли, возставити храм во имя пресвятыя Богородицы святыя ея иконы Донския имянуемыя и составити общежителную обитель монахом, вдав им села и доволство всякое; идеже потом в память толикаго благодеяния Божия уставися от града Москвы из соборныя величайшия церкве со святыми иконы и со животворящими кресты соборное хождение, присутствующу тамо самому самодержцу и святейшему патриарху.
На другое по том лето, то есть 7100-е, хан Казы-Гирей, аки бы мстящися таковаго своего от царствующаго града бегства, злейши гневашеся на христиан, посла царевичей си нечестивых со многими татары на пленение стран Российских. И приидоша тии безвестно на страны Резанские, и Коширские, и Тулские, и всюду тамо много повоеваша, и многих христиан побиша, села и жилища разоряющи и погубляющи.
Тогда и чина дворянска || многих з женами и з детми плениша, такожде и от общаго народа мног плен вземше сведоша во адския темности – христоненавистная, глаголю, жилища своя – яко и много лет жившия
н
[Закрыть]не памятствова таковаго пленения от поганых. Ибо безвестно нападше таковыя пакости содеяша, яко и вое-{155}воды с полками не возмогоша толико скоро собратися и приспети на них. И тако без тщеты своея отъидоша нечестивии.
Великий же государь царь Феодор Иванович, видев таковая содеявшаяся христианом от поганых, зело болезноваше душею о тщете толикой, всяко советоваше с сигклитом своим, дабы како мощно было таковая наступления возразити поганым; умысли же, Богу поспешествующу, дело благо.
Послав убо в далныя украинския страны [идеже едва тогда не бяше кочевья поганых татар] многих воевод с воинством, повеле на путех и на преходех рек, идеже хождаху погании, поставити грады и утвердити их многим оружием и жителми воинскаго || чина.
Они же шедше, по повелению самодержца поставиша грады в пустых полях татарских: Белград, Оскол, Валуйку и прочие. А прежде того в тех странах поставлены быша грады: Ливны, Куреск
о
[Закрыть], Кромы п
[Закрыть].– Укрепиша оныя по р
[Закрыть]достоянию рвоинственному всякими доволствы 31.
И быша тии ко многому защищению христианом от незапнаго нашествия поганых. Ибо во вся страны из градов тех ездяху на то учиненныя проезжие станицы, вземлюще о поганых отовсюду всякую ведомость. Яко и около градов тех начаша населятися многолюдные слободы и села.
Бысть сие лета 7101-е. И от того времяни благостию Божиею, бодроосмотрителством сего благочестиваго самодержца, паче же молитвами его многими, немалу свободу восприяша украинския страны. И от онаго времяни и доселе не бысть уже от поганых таковых безстудных наступлений до самаго царьствующаго града, яко прежде бяше; аще же когда и прихождаху, но не впадаху дале Тулских пределов, и || то чрез сто лет единою или дважды.
О прочих же ханах крымских, бывших по сем в Крыме, и о войнах их с Московским самодержством даже до нынешних времен ин люботрудник да потщится написати и в память будущим родом подати. ||{156}
Части 4 глава 4
О Махомете, прелестнике агарянском, и о прелести, вымышленной от него
Вся сия история писася и писатися имеет о народех скифских, от них же мнози прияша закон, паче же рещи беззаконие или прелесть махометскую. Того ради на сем месте, яко бы посреди истории, возмнеся мне потребно быти воспомянути нечто о прелестнике том Махомете [его же вси приемше прелесть его законодавцем своим называют], яко той прелестник научением древняго прелестника диавола прелесть умысли, и закон списа, и
с
[Закрыть]подаде народом грубым и неученым си желателным телеснаго прохладнаго утешения.
О
т
[Закрыть]нем же сице. Сей проклятый прелестник т, стаинник диаволский Махомет родися лета от Сотворения Света 6070-го, а от Воплощения Слова Божия 562-го, во стране Аравии, счастливая названной. Отца имяше от племене исмаилова имянем Авдал, а матерь от племене жидовскаго имянем Еннину; обои худаго и убогаго рода.
Сии родиша диавольскаго сего сына. По рождении же его имяху прю между собою, кийждо от них || во своей вере хотящи имети его; ибо отец желаше, дабы был в агарянской вере, а мати хотяше обрезану быти ему и имети жидовский закон.
Егда же она не возможе воли своей улучити, шедше к жидовину некоему, иже тогда во стране той чародейством славен бяше, молящи его, дабы привел мужа ея к тому, еже бы попустил сыну их быти в жидовском законе. Той же обещася учинити тако. Знаем же будущи мужу ее, приведе к нему жену жидовку сущи, иже бы воспитала сына их Махомета.
Сия некоего времяни, яко научена бяше от жидовина онаго, со страхом и воплем прибежа от детища, глаголя отцу и матери его: «Видех,– рече,– аз над детищем сицевая, яко прииде ангел светел к нему и изъят от него сердце, из него же изреза черныя части, и в вине омывал оное, и потом весил на весах с иными сердцами, и бяше сердце его тяжастию противо ста иных сердец». Егда же тако поведаше жена оная родителем о детищи их, недоумевашеся о том послаша по онаго жида и молиша его, дабы разсудил || им, еже видела мамка о сыне их. {157}
Жид же, яко хитр сый, выслушав словес их начат глаголати: «Ведайте совершенно, яко истинно есть, еже поведала вам жена о детищи вашем, ибо бог усмотрел, и избрал особно младенца того, и назнаменал
у
[Закрыть]его себе на сердце его, дабы ф
[Закрыть]не было ни единаго порока, хощет же о нем того от вас, дабы фобрезан был по жидовскому закону к славе его между всеми народами».
И тако советом онаго жида обрезан бысть по жидовскому закону. Растущи же имяше возрение дивное и остроту многую, обаче не учашеся никаковому чтению и писанию, но велблуды из найму пасяше и навыкаше обоим нравом, от отца агарянскому, а от матери жидовскому.
Потом арави иныя страны, их же обычай поезжающи красти всюду, украдоша его и продаша купцу некоему персянину имянем Авдемонаплу, иже видев его способна суща и прилежание имуща ко всякому делу возлюби его и куплей множество вручи ему, ими же зело разумно управляше. Потом умре купец той, по нем же остася жена его Тагида имянем.
Махомет же, яко речеся, имущи остроту и хитрость разума, || вкрадеся в любовь оныя госпожи своея, иже толико возлюбила его, яко не возгнушася и в мужа себе взяти его. И тако обогатившися и честь получивши, вознесе ум свой к высоким делам.
Во время же то, егда той живяше, бяху многия, способныя случаи хотящему бунты строити и дела новыя начинати, яже суть сия.
Аравы некоторых ради злых поступков к себе греческаго царя Ираклия ненавидяху его. Еретичества Ариева и Несториево 32раздираху и превращаху церковь Божию со многою печалию христианскою. Жидове аще и не имяху силы, обаче множество их бяше, величайших врагов христианских. Агарияне и срацыни велми возмогаху и мужеством, и множеством. Царство же Греческое всюду исполнено бяше неволников.
Еже все усмотрив, той прелесник Махомет иде в Палестину, веку своего осминадесяти лет. И тамо между христиан и жидов живущи изучися от них, его же хотяше. И изучився от чародеев накоему волхованию, пророком называтися начат. И надеющися на || учение свое, начат учти аравов, агарян и персов, глаголющи, яко Христос пришел докончати закона Авраамова – аз же приидох окончати закона Христова.
Но егда диавол обладаше им, и на землю повергше {158}его, яко вне ума бываше. Жена же его, видевше сие, нача гордитися им и печаловатися, яко такова убогаго и такову болезнь имущаго поят себе в мужа. Той же прелестник крыющи то и утешающи жену свою поведаще ей: «Являет ми ся,– рече,– аггел Гавриил в великой светлости и глаголет со мною, его же света аз терпети не могущи падою тако».
Потом присовокупи к себе дву иноков, еретиков и отступников, единаго ереси Ариевы имянем Сергия [о сем повествуется, яко бяше той ереси ради арианския изгнан из Царяграда из монастыря Каллистрата реченнаго во дни царя Ираклия], втораго ереси Несториевы, Иоанна имянем 33, и двух жидов отступников, иже учаху его.
Оных иноков жена Махометова вопрошаше о таковом его болезненном падении, хотящи || истинну познати. Они еже, яко
х
[Закрыть]научени суще от Махомета, поведаша ей, истинну про то быта глаголющи, яко есть то истинный аггел, иже Махомету является, и Махомет есть пророк правдивый, ибо аггели ко пророком посылаются.
Жена же уверивши тому и иным женам возвещаше, советующи, дабы яко пророка имели мужа ее. И от жен мужие таковую ложь слышаша, и тако размножашеся между невеждами и простыми людми оно мнение.
Егда же царь Ираклий с победою возвращашеся от Персиды, у града некоего стрете его Махомет, восхваляющи победу его тако, яко от оных иноков научен бысть, и упроси у него места, идеже пасти скоты своя.
Егда же позна Махомет, яко уже мнози людие послушают его и за пророка имеют, умысли и написа книгу или закон, в него же ото всех вер по части написа, дабы тем могл всех привлещи в закон свой.
Жидов ради прият обрезание, но повеле не во осмый день, но во осмое лето обрезовати, дабы возмог сам ответ давати и обещание учинити. Суботу повеле чтити, || свинины не ясти. В лете целый месяц поститися и не ясти, токмо в вечер. Судити по Моисеову закону, око за око и зуб за зуб
ц
[Закрыть]. Еже видевше жидове, текоша к нему, мнящи его суща мессию, и бяше оных десять мужей, иже присташа к нему; но егда узреша, яко ел мясо велблужье и иныя нечистоты, отлучишася от него, обаче подущаху на христиан.
Христиан ради написа в законе своем Христа почитати, и яко от чистыя девы безсеменно родися, и послан {159} есть от Бога к жидом по обещанию чрез пророки. Обливание умысли после греха, яко бы в крещения место, ибо и сам простою водою облиян бяше от онаго инока Сергиа. Гору Масличную в великой части имети, яко от нея вознесеся Христос на небо; яко основание веры его бяше от жидов и ариан, иже вельми противятся божеству Христову – тако написа о Христе, яко инок той научил его.
Еретиков ради манихеев 34, иже тогда умножахуся, написал, яко Христос не истинно распят есть, но тень его [о сем пишет святый Иоанн Дамаскин, глаголя: «Поведал,– рече,– той прелестник, яко Христос есть Слово Божие и Сын Божий, яко безсеменно в чистоте родися, но тварь есть и раб; || егда бо [
ч
[Закрыть]глаголет] чСлово Божие и Дух Божий сниде на Марию – и породила сына, иже есть пророк и слуга Божий. Егда же жидове чрез законы распяша его, тень его распяша, а он не умре, но на небо взят яко возлюбленный Богу, идеже вопроси его Бог: «Аще назывался еси Сыном Божиим?» А он отвеща: «Буди мне милостив, Господи! Аз службы твоея не отрицаюся, но оныя люди лож то на мене возложили и неправду учинили»,– и иныя смеху подобныя басни поведал. Сие Дамаскин пишет].
Поганов ради и агарян повелел солнцу кланятися и падати в землю на восходе его; почитати месец Кубарь, еже отдревле содержашеся во обычаех агарян. От своего же умыслу безчисленныя баснословия написал, и поведал, и составлял закон, и преподавал малоразсудным людям, попущающи всего того, к нему же налог и тело человеческое приклонно. Жен коемуждо по четыре вкупе имети, а наложниц елико кто хощет; то же и по смерти обеща им, яко с ними в раю в наслаждении телесном ядущи и пиющи обращатися
Молитву заповеда творити на полдень зрящи. || В конец поста сотворити празник, иже их языком называется байран, на память Авраамова овна. Пяток повеле чтити, ибо в той день родился. В мосхеи женам не повеле купно с мужами ходити. Мертвых не повеле в мосхеях и у мосхей погребати, но в поле, и погребши ставити на могилах многие яствы, их же изъядают странники или звери. По умерших же повеле покупати птиц и пущати на волю.
С христианы непрестанно войну повеле имети и кровь их разливати; и аще, рече, престанут
щ
[Закрыть]войну со {160} христианы имети, то царство их исчеснет. А кто на бою христианина убиет, тот наипаче в раю наслаждение имети будет. А кто сам от христиан убиен будет, тот на‹и›вящши того наслаждения сподобится. И сим наследников веры своея зело наострил на христиан и на бранех мужественных устроил.
Вина не повеле пити того ради, яко егда имяше с собою учителей своих, онаго инока Сергиа, а другаго жидовина, иже враждующе бяху между собою, и по прилучаю случися им быти в поли, и упившися вином спати начаша; жидовин же пронырлив сущи, || извлекши мечь Махометов отсече иноку арианину главу и паки вложи мечь во влагалище Махометово; и егда восташа от сна начат Махомет поносити жидовину, он же невинна себе творя показа мечь свой, яко чист от крове; показа же и Махомет свой мечь, и обретеся кровав; и тако жид возложи на него вину убивства; той же видев мечь свой кровав уверив тому и рече: «Беда мне, сие учинившему! Боже, остави мне, ибо от вина сие учинилось; проклято да будет вино, и кто пити его будет»! И того ради не пиют вина махометане.
Еще сицевую прелесть умысли. В некоторыя кладязи напущал меду и усладил их, во иныя же много млека вложи. И егда сие от кладязей истекало, тогда Махомет приводящи людей ко оным источникам глагола: «Се аз приведох вас в землю обетованную от пророков, точащую мед и млеко».
Не повеле же называтися агаряном агаряны, ибо Агарь была наложница Авраамова, от нея же они и от Исмаила сына ее размножени суть. Но повелел называтися саррацынами, якобы от Сарры изыдоша, иже была истинная жена Авраамова. Ибо || читаше о том в Старозаконии, яко Бог обещал дати благословение наследником Авраамовым; и того ради они онаго благословения хотят участниками быти.
Еще поведал прелестник, якобы Дух Божий научал его, что ему на земли творити, прилетающи ему во ухо во образе голубя [имяше бо голубя прикормлена пшеницею, юже збираше из уха его]; и якобы вознесен был на небо, и видел тамо множество аггелов, и яко два аггела, Арот и Марот, посланы были с небеси учити людей правде.
