Текст книги "Воин из-за круга"

Автор книги: Андрей Астахов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава четвертая

Из всех врагов явный – самый лучший.

Хильдгор. Притчи

Хозяин гостиницы «Счастливый путник» был человеком заботливым. Потому что прибил на большое дерево у самой дороги доску с уведомлением: «НУЖНЫ ЧИСТАЯ ПАСТЕЛЬ, СЫТНЫЙ АБЕД И ПАКОЙ? СВИРНИ НАПРАВА. ВСЕ ЗА АДИН ГАЛАРН!» Хейдин прочитал эту надпись и усмехнулся. Вообще-то, гораздо важнее для трактирщика умение хорошо приготовить рагу, а не умение красиво выражаться. Тем более что выбирать все равно не из чего. Они едут уже четыре дня, и это первая гостиница на пути. А Липке сейчас очень нужен отдых.

– Чему ты улыбаешься, любый мой? – спросила Липка, подъехав ближе.

– Мы нашли то, что искали, – сказал Хейдин. – Надеюсь, постель у этого грамотея действительно чистая, а обед сытный.

– Я не хочу есть, – ответила Липка.

– Ты что-то бледная, – Хейдин взял ее за руку. – Ты уверена, что у тебя ничего серьезного?

– Не бойся, сокол мой. Это обычное, женское. В другой раз я бы и слова не сказала. А теперь тебе из-за меня хлопоты ненужные.

– Попусту переживаешь, солнышко мое. Едем, нечего стоять на дороге. Ветер что-то холодный!

От перекрестка они проехали не больше полусотни локтей. Гостиница показалась в конце дороги – ухоженная, в два этажа, с дорогой черепичной крышей и благоустроенным колодцем во дворе. Может быть, корчмарь не в ладах с грамматикой, но хозяин он отменный. И Хейдин успокоился.

– Господа желают отдохнуть? – Хозяин, крепкий седой мужчина, появился в дверях, посмотрел на гостей, прикрыв ладонью глаза от солнца. – Добро пожаловать! Я – Эбран, хозяин этого заведения.

– Нам нужна лучшая комната, – сказал Хейдин, сойдя с коня. – Моей жене немного нездоровится.

– Покорный ваш слуга, местьер. Могу сказать, что вам прям-таки повезло – у меня гостит мой сын, а он не какой-нибудь там сельский костоправ, а личный медикус его светлости, самого графа Лея ди Хаверена, хозяина Корделиса. Если пожелаете, он за небольшую плату осмотрит вашу жену.

– Не надо меня осматривать! – запротестовала Липка, покраснев при мысли, что ее будет разглядывать чужой мужчина. – Я здорова.

– Воля ваша, госпожа, – Эбран поклонился. – Но, может, вы все-таки дозволите позаботиться о ваших лошадях, а сами пройдете в дом?

– Говорит он право куда лучше, чем пишет, – шепнул Хейдин Липке, помогая ей спешиться.

Холл гостиницы приятно поразил Хейдина, который не ожидал увидеть в захолустье такое благополучие. В этой части Лаэды народ жил зажиточней, чем на обнищавшем из-за бесконечных войн и смут юге, но даже здесь ухоженные гостиницы были редкостью. Видимо, близость сына хозяина к сиятельному ди Хаверену очень хорошо сказывается на достатке этой семьи.

– Сожалею, но только вы приехали очень рано, и обед пока не готов, – сообщил хозяин. – Гостям попроще я предложил бы остатки вчерашнего обеда, но вам не осмелюсь. Если хотите, моя жена приготовит вам легкую закуску, а там и обед поспеет.

– Я есть не хочу, – сказала Липка.

Хейдин покачал головой: девушка ничего не ела со вчерашнего дня.

– Сделай нам пунш, – сказал он хозяину. – И подай чего-нибудь повкуснее.

– Есть пирог с копченой рыбой, господин. Моя жена отменно его готовит.

– Хорошо, подай, – Хейдин положил на стол серебряную монету. – Мы остановимся на несколько дней.

– Покорный слуга вашей милости. – Хозяин взял монету и вышел в кухню.

– Как несколько дней? – спросила с недоумением Липка. – А как же наша поездка? Ратислав и Руменика, верно, ждут нас, беспокоятся.

– Тебе надо отдохнуть. И вообще, у меня какое-то нехорошее предчувствие. Будет лучше, если в Корделис я поеду один.

– Предчувствие? Ты что меня пугаешь?

– Я не пугаю. Я воин и должен все предвидеть.

– Но ведь Зарята сказал тебе, чтобы мы ехали в Корделис!

– Сказал. И мы едем. Но он не сказал, что мы оба должны ехать в замок. Мне будет спокойнее, если ты побудешь здесь, пока я буду в замке. Этот парень, хозяин гостиницы, мне кажется вполне порядочным человеком.

– Скажи честно – я тебе в тягость?

– Глупая моя! – Хейдин поцеловал Липку в губы. – Мне будет очень тебя не хватать. Но так нужно, солнышко, пойми меня. Если с тобой что-нибудь случится, я не переживу такого горя.

– А я не переживу, если…

– Давай не будем о плохом, – Хейдин нежно зажал ей рот ладонью. – Лучше будем думать о хорошем.

– Интересный у вас конь, местьер, – сказал хозяин, входя в холл с подносом. – Никогда не видал лошадей такой породы. Верно, заплатили за него большие деньги?

– Не особенно, – Хейдин подумал, что совершенно не обязательно рассказывать, как и при каких обстоятельствах к нему попал монгольский жеребец, все равно этот человек ему не поверит. – Купил по случаю. Хороший конь, не очень красивый, зато быстрый и выносливый. А ты разбираешься в лошадях?

– В молодости служил в роте легкой кавалерии, – с гордостью сказал Эбран. – Прошел последнюю Северную кампанию с первого до последнего дня. И милостью Единого даже спас моего господина графа ди Хаверена! Наш отряд попал в засаду, устроенную сидами. Коня под графом убило стрелой, а сам он упал так неудачно, что сломал ногу. Я вывез его на своей лошади. С тех пор граф благоволит к моей семье. Мне он дал денег на эту гостиницу, а моему сыну оплатил обучение на медикуса и взял к себе на службу и на полный кошт.

– Граф поступил с вами как истинный рыцарь.

– Он и есть истинный рыцарь. Если бы в нашей стране все вельможи были бы похожи на графа ди Хаверена, мы б не знали ни горя, ни забот.

– Любопытно. Я как раз еду в замок Корделис, и мне было бы интересно узнать побольше о его хозяине. Садись, выпей пунша вместе со мной и расскажи мне о графе.

– Мне пришлось бы рассказывать очень долго, местьер, – ответил Эбран. – За свою жизнь я встречал не так много благородных людей, и граф как раз из их числа. В наших краях его любят и уважают все. Даже его покойного отца местный люд так не любил, клянусь Единым!

– Он, наверное, много сделал для вас?

– Много. Вы бы устали слушать список его благодеяний, местьер. Так что если с графом вас связывают дружеские отношения, вы счастливец. Вы едете к нему по делу?

– По делу. Но надеюсь, что с таким славным человеком у меня завяжется дружба. Хотя, по правде сказать, я не настолько знатен, чтобы претендовать на дружбу графа. Я всего лишь простой воин.

– Однако местьер вроде как не лаэданец, – заметил хозяин.

– Верно, я ортландец.

– То-то я думаю, что жена ваша больше похожа на дам из западных провинций, чем на наших. Моя жена тоже красавица, но до вашей ей далеко, клянусь Единым! А я сперва подумал, что она ваша дочка.

– Все так думают, – улыбнулась Липка.

– Приготовь комнату, – Хейдина почему-то покоробила простоватая искренность корчмаря. – Чтобы была теплая вода для умывания и хорошее белье. И про обед не забудь.

– Сегодня будет баранина.

– Моя жена неприхотлива, а я тем более. Твой сын здесь?

– Он скоро будет.

– Меня беспокоит здоровье жены. Если твой сын такой хороший врач, то пусть осмотрит ее. Я заплачу.

– Пусть господин не беспокоится.

– Я здорова! – запротестовала Липка. – Я немножечко устала, вот и все. Это все наша бабья слабость. Отдохну немного, и все пройдет.

– И все-таки будет лучше, если мой сын вас осмотрит, – заметил Эбран. – Мне кажется, что вы бледны.

– Да ну вас всех! – рассердилась Липка. – Где моя комната?

– Айвин! – позвал хозяин.

Вошла невысокая темноволосая девушка в опрятном платье и чепце; она улыбнулась гостям, посмотрела на Эбрана.

– Проводи гостью в комнату рядом со своей спальней, – велел Эбран. – Помоги даме раздеться, принеси ей горячей воды и льняное белье из моего шкафа. Друзья его светлости графа должны получить в моей гостинице все самое лучшее. Вашу комнату, местьер, я покажу сам.

– Я не буду ночевать в твоей гостинице, – заявил Хейдин. – Если у тебя есть грум, пусть он почистит наших лошадей, покормит, напоит их и добавит мне ячменя в торбы. Моя лошадь должна быть готова через час. Мы прошли тридцать лиг за сегодняшнее утро. Вот тебе еще два галарна – надеюсь, этого хватит.

– Благодарствую за щедрость, местьер. Через час ваши кони будут готовы.

– Я поеду с тобой! – заявила Липка.

– Нет, – Хейдин покачал головой. – Я встречусь с нашими друзьями и немедленно вернусь за тобой. Ты отдохнешь, подготовишься к путешествию. Пока мы еще толком не знаем, что делать. Чертов Зарята морочит нам головы, ничего не договаривает до конца. Я не могу взять тебя с собой в замок. Не спрашивай почему, но нет, не могу!

– Жена должна слушаться мужа, – сказала Липка покорно, но не без лукавства. – Только обещай, что не задержишься, не заставишь меня ждать. Обещаешь ли?

– Клянусь священной рощей Тарнана, – Хейдин крепко поцеловал девушку. – За Куколку не беспокойся, о ней позаботятся.

– Идите за мной, госпожа, – сказала Айвин, восхищенная и красотой Липки, и ее изысканным нарядом. – Я позабочусь о вас.

– Я очень-очень буду ждать тебя, – шепнула Липка, проходя мимо Хейдина.

– Всегда считал, что ортландки очень хороши собой, но не думал, что так хороши! – всплеснул руками Эбран, когда девушки ушли. – Вам повезло с женой, местьер.

– Она не ортландка.

– Виноват, местьер, но по ее наряду…

– Ты говорил что-то о той необыкновенной любви, которую все тут испытывают к графу ди Хаверену, – сменил тему Хейдин. – Он что-то особенное для вас сделал?

– О, для всей округи! – Хозяин долил Хейдину пунша, правильно истолковав жест ортландца, налил себе в кружку. – С тех пор, как его светлость стал владельцем Корделиса, наши края просто процветают. Вы бы здесь побывали лет двадцать назад, когда я был юношей. Нищета и запустение повсюду! У нас тут богатым считался тот, у кого три раза в месяц к обеду было мясо. Люди целыми семьями уезжали, все бросив. Покойный ди Хаверен, упокой его Единый, больше о войне думал, все в походах пропадал. А на войну денежки нужны, понятное дело. Вот он и собирал налогов столько, сколько мог придумать. Появлялся в замке раз в год-два, привозил военную добычу, набирал новых охотников в свое войско и снова оставлял нас. А вот его сын не таков. За первый год все налоги привел в порядок, оставил только обязательные имперские сборы и десятину. У нас сразу округа ожила. У людей излишки появились. А еще, – Эбран почему-то перешел на полушепот, – нашего графа Единый любит. За двадцать лет в округе ни одного пожара, ни одного поветрия, ни одного разбоя. Скот не падает, мошкары на посевах нет. Урожаи такие, каких отродясь тут не видели; коли кто получил урожай ячменя сам-десять, так сокрушается – ячмень не уродился, хотя раньше урожай сам-три за милость Единого почитал! Про овощи и виноград говорить не стоит: растут, как в иной подворотне бурьян не растет. Тыквы по тридцать фунтов, луковицы с кулак, а яблоки – с одного дерева по пятьдесят корзин берем!

– Интересно, – Хейдин и впрямь был заинтригован. – Ваш граф, поди, колдун?

– Тсс! – испугался Эбран. – Таких слов вы, местьер, лучше не говорите. Никакой он не колдун. Просто Единый на его стороне.

– Или он хороший хозяин, – подытожил ортландец. – С сеньором вам повезло.

– Еще как! Все у нас молятся за здоровье графа день и ночь.

– И правильно делаете. За здоровье графа!

– Золотые слова, местьер! Охотно выпью за здоровье графа и за ваше здоровье! Милость Единого на вас.

Хейдин пригубил пунш. Почему-то слова хозяина и его сияющее лицо совсем не настроили ортландца на благодушный лад. Что-то во всем этом есть подозрительное. Зарята предупредил его, что Тьма пришла в движение. Он говорил о каких-то Вторых вратах, еще о чем-то. Почему дракон велел им собраться именно здесь, в замке ди Хаверена, он так и не объяснил. Хейдина бесила манера Заряты напускать туман на самые простые вещи, но, видимо, так устроено мышление драконов, что простым и понятным языком говорить они не умеют. К тому же это был сон. Главное было в другом – из туманных объяснений дракона Хейдин понял, что его друзья в Корделисе. Зарята сказал – надо ехать в Корделис.

Сегодня вечером он узнает, что это за место. И сегодня же он, возможно, увидит Ратислава и Руменику. И тогда все станет ясно и понятно. Может быть, станет. Или же, напротив, запутается донельзя. В любом случае брать с собой Липку нельзя. Она может, сама того не желая, связать его по рукам и ногам, если Корделис окажется западней. Лучше пусть останется здесь, в этой гостинице. Здесь все дышит благополучием и покоем. Только бы не оказался этот покой иллюзией, обманом. В той войне, в которую они вступили, им предстоит увидеть Зло в любом обличье.

– И на тебя милость всех богов, – вздохнул Хейдин и допил свой пунш.

Замок был похож на огромную башню, пронзавшую небо.

Ни пятнышка зелени – один черно-серый камень. Лабиринты ходов, галерей, коридоров, винтовые лестницы, множество низких дверей, похожих на раскрытые пасти, окна, похожие на щелевидные зрачки змеи. Холод от камня, плесень в воздухе, тьма под сводами. Здесь все пропитано легко узнаваемым и таким страшным запахом – запахом смерти.

Царство холодного мертвого камня – и среди него одинокая фигурка человека. Такого родного и дорогого ее сердцу.

Человек пришел сюда по доброй воле. Он пришел, потому что его ведет судьба, Предопределение, которому нельзя противостоять и с которым нельзя спорить. И потому человек не видит и не понимает, куда он попал. В противном случае он никогда не вошел бы в эту башню ужаса, в это обиталище тьмы и холода. Надо его предупредить. Надо сказать ему, куда он пришел. Иначе может случиться несчастье. Но как до него докричаться, если он забрался уже так высоко?

– Не ходи! Не ходи, вернись!

Человек не слышит. Он идет вверх по винтовой лестнице, обвивающей башню, будто змея. Что-то зовет его оттуда, из-за облаков. Надо бежать за ним, но только ноги почему-то стали такими тяжелыми; они прирастают к камню ступеней, сами превращаются в камень, и оттого тяжелый холод входит в сердце и спазмом сдавливает горло, не давая крикнуть, не позволяя предупредить…

– Вернись! Я тебя прошу, не ходи туда! Там… там…

Ноги скользят по скользким плитам, пол уходит из-под ног. Тело больше не чувствует опоры – и падает в пропасть. Последний вопль звучит в ушах, и Липка даже не осознает того, что кошмар закончился, и она проснулась.

За окном светало. В комнате и в постели она была одна. Хейдин ушел еще до рассвета.

Всадников было десять. Если бы Хейдин встретил среди мирных полей Лаэды отряд монголов, которых видел на Руси, то удивился бы меньше. Всадники – смуглые, чернобородые, роскошно экипированные и вооруженные до зубов, – были орибанцами. До сих пор Хейдин считал, что орибанцы служат по найму только в личной гвардии императора Лаэды. Это и удивило Хейдина. Если эти чужеземные воины служат графу ди Хаверену, то этот господин и впрямь личность необыкновенная. Не у всякого провинциального лорда хватит средств, чтобы содержать такую роскошную охрану.

Между тем командир орибанцев сделал Хейдину знак остановиться.

– Кто ты, воин? – спросил он.

– Человек, – ответил Хейдин, которому не понравились высокомерный вид и тон орибанца. – Не вижу причины отвечать на твои расспросы. Может, объяснишь, почему я должен назваться?

– Ты едешь в замок, – сказал орибанец. – Это причина.

– Да, я еду в замок. Мне нужно встретиться с графом Леем ди Хавереном. Ты служишь ему?

– Это неважно. Зачем ты едешь к графу?

– Об этом я скажу самому графу при встрече.

– Ты неучтив, – ответил орибанец. Всадники начали объезжать Хейдина, заключая его в кольцо. Ортландец только хмыкнул.

– Я еду к графу потому, что так требует мой долг, – сказал он. – Если хочешь, можешь не пускать меня в замок. Только я не уверен, что граф тебя за это наградит.

– Я задал тебе вопрос, но ты на него не ответил. Кто ты?

– Я Хейдин ди Варс ле-Монкрайт. Спорю на золотой дракиан, что мое имя тебе ни о чем не говорит.

– Ошибаешься, воин, – к великому удивлению Хейдина, орибанец склонил голову в почтительном поклоне. – Я послан встретить тебя и проводить в замок.

– Но откуда граф узнал о моем приезде?

– Граф знает многое, если не все. Я – Фаммуз, сотник на службе его светлости. От имени его светлости приветствую тебя в его землях.

– Благодарю, – Хейдин сбросил с головы капюшон плаща и тоже учтиво кивнул. – Очень любезно со стороны графа так заботиться о бедном путнике.

Фаммуз посмотрел на ортландца с таким недоумением, что Хейдин понял – орибанский воин считает его чуть ли не переодетым принцем. Видимо, граф в самом деле его ждет, и Зарята не без причины велел ему ехать в Корделис. Но в чем причина такого внимания и такого интереса?

– Граф ждет нас, – сообщил Фаммуз. – Следуй за нами.

Хейдин подчинился. Орибанцы выстроились в колонну, в центре которой оказались ортландец и сотник. Хейдин с интересом рассматривал орибанцев; смуглые, чернобородые, с золотыми ожерельями на шее, в чешуйчатых бронзовых панцирях и круглых шлемах без забрала, они даже внешне казались похожими, как братья. А еще у них были великолепные кони: покрытые попонами из тигровых и барсовых шкур, под дорогими седлами, увешанные золотыми и серебряными бляхами, цепями и бубенцами, будто наложницы из орибанского сераля, и почти все вороные – только Фаммуз ехал на рыжем жеребце. Хейдин усмехнулся, подумав, как орибанцы должны воспринимать его неказистого монгольского конька под старым потертым седлом и в простой сбруе. В их понимании на таких вот лошадях должны ездить только холопы. Фаммуз будто угадал его мысли.

– Где ты достал такого коня, тарсар-дан?[3]3
  Тарсар-дан (орибанск.) – господин.


[Закрыть] – спросил он. – Верно, твой конь пал, и ты купил этого мерина у крестьян!

– Ты почти угадал, благородный Фаммуз, – Хейдин решил не вдаваться в объяснения. – Почти так все и случилось.

– Клянусь Хаалевом! – воскликнул орибанец. – Такой благородный человек мог бы выбрать коня поприличнее.

– Ты же понимаешь, благородный Фаммуз, что привлекать внимание своих врагов я не хочу, – сказал Хейдин; уж коль скоро орибанец принимает его за знатного вельможу, не стоит его разубеждать. – Дорогой конь у простого путника может вызвать подозрения. Особенно, когда ты путешествуешь один.

– Все верно, тарсар-дан, я об этом не подумал. Прости своего слугу.

Хейдин милостиво кивнул, а сам подумал, что его хитрость удалась. Он неспроста сказал, что путешествует в одиночку. Очень подозрительно, что о его приезде каким-то образом знают, больше того – встречают его с таким почетом. Фаммуз ничего не говорит о его спутниках. Значит ли это, что про Ратислава и Руменику граф ди Хаверен не знает? Или он просто ничего не сказал своему наемнику-орибанцу?

Замок Корделис оказался именно таким, каким и представлял его Хейдин – добротной каменной крепостью, жилищем опытного воина. Правда, проехав в ворота Корделиса, Хейдин оказался на настоящем торжище – во дворе замка десятки крестьян, расположившись у своих подвод и волокуш, торговали мясом, зеленью, мукой и выпечкой, живым скотом и птицей. Вдоль крепостной стены прилепились лавки ремесленников, а еще дальше Хейдин заметил вывеску питейного дома – народу у его дверей было особенно много. Следуя за Фаммузом, ортландец проехал через рынок и оказался у внутренней стены, более низкой и менее мощной, чем внешняя, – ее охраняли лаэданцы, пешие арбалетчики в шишаках и зеленых с черным камзолах. Над воротами внутренней стены Хейдин заметил штандарты, похоже, принадлежавшие дому ди Хаверенов – черно-зеленые полотнища с изображением руки, держащей меч. Они въехали в ворота и оказались прямо на мощеном плацу перед трехэтажным зданием весьма изысканной архитектуры, за которым поднималась черная громада донжона, опоясанная несколькими ярусами боевых балконов. Возле здания уже ожидали грумы, готовые принять лошадей. Следуя примеру орибанцев, Хейдин спешился и передал своего коня мальчику-груму. Фаммуз жестом пригласил его следовать за собой.

Внутри дом графа просто поражал роскошью. Хейдин шел за орибанским сотником, переходя из зала в зал, один богаче и изысканнее другого. Повсюду был мрамор, дорогая мебель, ковры, изысканная резьба и роспись. Они прошли первый этаж, по парадной лестнице поднялись на второй. Наконец, Фаммуз привел Хейдина в просторное помещение, главным украшением которого были книги – очень много книг, тысячи книг.

– Ожидай здесь, – сказал орибанец и, поклонившись, ушел.

Хейдин сбросил пропыленный плащ, опустился на резной табурет и устроился у стола, подперев голову рукой. Ему было над чем задуматься. Слишком странный прием ему оказан. У ортландца возникло чувство, что кто-то собирается встретиться с ним тайно, никак не афишируя эту встречу. Другой причиной трудно объяснить, почему его привели сюда, в библиотеку, самое тихое и неподходящее для официального приема место в доме. Или же граф просто большой книголюб и хочет похвастать перед гостем своим собранием книг? Что ж, может, оно и так. Надо подождать. Скоро все прояснится. Граф, как истинный дворянин, не заставит гостя ждать долго.

– Так это вы наш гость?

Хейдин повернулся на голос. Женщина незаметно вошла в боковую дверь, скрытую с его глаз книжными стеллажами.

– Да, это я, – ортландец встал, учтиво поклонился. – Хейдин ди Варс ле-Монкрайт, ваш слуга, госпожа.

– Учтив, – женщина улыбнулась. Она была совсем молода, изящна и хорошо одета. Не красавица, но очень мила. Темные волосы, убранные в сложную прическу, светлые глаза, лицо сердечком. В руках женщина держала небольшую книгу. – Добро пожаловать, местьер Хейдин. Я не ждала вас, но рада встрече.

– Я впервые в Корделисе, – сказал ортландец, раздумывая, о чем же говорить с женщиной; отмалчиваться было бы невежливо, а выглядеть с первых минут невежей он не хотел. – Ваш замок произвел на меня впечатление. Давно не видел такого великолепия. Господин граф, ваш супруг, умеет принимать гостей.

– Мой супруг? – Женщина рассмеялась. – Граф будет в восторге, если узнает, что вы нас поженили. Нет, дорогой местьер, я не жена графа.

– Тогда, вероятно, вы его сестра. Или дочь.

– Нет. Я так же, как и вы, гостья в этом замке. – Она протянула Хейдину руку. – Джелла ди Дарион-Скар, единомышленник и близкая подруга графа ди Хаверена. Надеюсь стать в скором будущем и вашим другом.

– Это будет честью для меня. Только будет ли граф рад этой дружбе?

– Вы опасаетесь ревности графа? Помилуйте! У нас с Леем дружеские отношения, не больше. Граф мало интересуется женщинами. У него другие увлечения. Вы все поймете, когда увидите Фуриона, советника графа. Очень любопытный господин. Граф все свое время проводит с ним.

– Это личное дело графа, госпожа. Меня оно не касается.

– Меня радует ваш приезд, Хейдин. Зовите меня Джелла, мне нравится, когда меня зовут по имени. Думаю, вы меня развлечете. Кстати, не поможете ли вы мне поставить эту книгу на полку? Мне надо вставать на стремянку, а вы с вашим ростом и так достанете.

Хейдин взял книгу, глазами отыскал место, где она стояла, вернул туда томик. Боковым зрением заметил, что Джелла смотрит на него изучающе и с интересом. Наверное, повода для флирта ей давать не стоит. Она, конечно же, пришла сюда не для того, чтобы вернуть на полку книгу. Ребенку понятно, что эта красотка видела, как он приехал, и пришла посмотреть на него и завязать знакомство. Возможно, это простое любопытство, а возможно, и нет. Хейдину не хотелось даже обдумывать некоторые варианты развития этого знакомства. А еще он подумал, что правильно сделал, оставив Липку в гостинице.

– Благодарю, Хейдин, – сказала Джелла ди Дарион-Скар, улыбнувшись. – Вы мне очень помогли. И очень понравились. Нечасто в наших краях встретишь благородного человека с такими манерами. Увидимся за обедом. В Корделисе обедают ровно в три, время уже подходит.

Она ушла, улыбнувшись еще раз на прощание и оставив в библиотеке запах тонких духов. Однако Хейдин пробыл в одиночестве меньше минуты – появился слуга, на этот раз из главной двери.

– Его милость граф просит вас к обеду, – сообщил он.

Графа Лея ди Хаверена в трапезной еще не было, и Хейдина встретил смуглый человечек неопределенного возраста в простой коричневой одежде, явно южанин, азориец или орибанец. Хейдин поначалу принял его за дворецкого или стольника, и человечек это понял.

– Граф поручил мне встретить вас, но я задержался в своей лаборатории, – сказал он Хейдину, – поэтому приношу вам свои извинения. Мое имя Фурион, я советник господина графа. Ваше имя я не спрашиваю, потому что знаю его. Прошу вас к столу. За обедом обсуждать дела гораздо приятнее, чем на пустой желудок.

Он указал ортландцу место за столом, сам сел напротив. Мгновенно в трапезной появились слуги. Фурион дал им знак наполнить кубки.

– Обычно мы угощаем гостей местным вином, – сказал советник, – но для вас решили откупорить бочонок настоящего ортландского винкарба. Думаю, он вам понравится.

– Все ортландское для меня свято, – сказал Хейдин, подставив кубок кравчему. Вино и в самом деле было отменным, и Хейдин с удовольствием смаковал напиток. Между тем слуги уставляли стол большими и малыми блюдами с угощением.

– Мы начнем обед с этого супа, – сказал Фурион. – Орибанский рецепт. Надеюсь, вам понравится его вкус.

– Я думаю, вы пригласили меня к обеду не для того, чтобы обсуждать достоинства орибанской кухни, – заметил Хейдин.

– Вы неучтивы, – сказал Фурион, улыбаясь. – Не нравится суп из кресс-салата, попробуйте утку с начинкой из тыквы и базилика. Или вот эти маленькие пирожки с олениной и чесноком. Это уже местные блюда.

– Мне нравится суп, местьер Фурион.

– Не слушайте его, – Джелла ди Дарион-Скар появилась в дверях столовой, прошла к своему месту. Фурион приветствовал ее кивком, но с места не встал. – Если не знаете, с чего начать обед, начните его с того, что ближе всего к вам. Кажется, это форель.

– Простите меня, если мои манеры кажутся вам неучтивыми, – сказал Хейдин, обращаясь одновременно и к Джелле и к Фуриону. – Я всего лишь солдат, и дворцовому этикету меня никто не учил. Отнеситесь к этому с пониманием.

– Не стоит скромничать, местьер Хейдин, – сказал Фурион. – Вы не простой неотесанный головорез. Вы потомок ортландских королей.

– В самом деле? – Хейдин даже не пытался скрыть своего удивления; Фурион знал то, чего, в понимании ортландца, знать никто не мог. – Очень интересно. И по какой же линии?

– По линии вашей матери, местьер Хейдин. Я мог бы подробно описать вам ваше генеалогическое древо со всеми ответвлениями и отростками, но боюсь, вы и сами все прекрасно знаете, так что я ограничусь самым существенным. Ваша мать происходит из рода Хейдина Серого Лиса герба Дербник. Я не очень силен в истории Ортланда, но помнится, что последний король независимого Ортланда Баргрет Барс был именно из этого рода. И еще, не находите ли вы странным, что ваша фамилия ди Варс напоминает родовое имя Барс, которое носил король Баргрет? Любопытно, не так ли?

– В самом деле, – Хейдин даже растерялся. – Мне это никогда не приходило в голову.

– Как интересно! – Джелла стрельнула в ортландца взглядом. – Ну-ка, выкладывайте все ваши тайны, добрый местьер Хейдин.

– Мне кажется, милейший господин Фурион, что вы неспроста завели этот разговор о моем королевском происхождении. Поэтому давайте будем говорить откровенно. Мой визит в Корделис неслучаен. Меня сюда попросил приехать один мой… друг.

– Ну да, друг, – кивнул Фурион. – Дракон.

– Клянусь Харумисом! Вы что, знаете обо мне все?

– Давайте объяснимся, – Фурион сделал знак кравчему наполнить кубки. – Сейчас сюда придет граф и будет говорить с вами так, как и подобает сиятельной персоне; в приказном порядке. Даже могу предвосхитить речь графа и скажу, что он вам скажет; вам будет предложено поступить к графу на службу.

– И вы согласитесь! – добавила с воодушевлением Джелла.

– Я не пойму, какой в этом смысл. И откуда, позвольте спросить, вы знаете о драконе?

– Я знаю многое.

– Может быть, объясните мне все?

– Не знаю, смогу ли я.

– Тогда можете считать, что я отверг это предложение.

– Я бы на вашем месте не говорил опрометчивых слов и не делал опрометчивых поступков. Граф Лей ди Хаверен – воплощение благородства и рыцарских манер, но сердить его даже человеку королевской крови небезопасно.

– Вы мне угрожаете?

– Лишь прошу, чтобы вы видели в нас друзей. Сегодня всем добрым людям следует объединиться для совместной борьбы.

– С кем?

– Вижу я, вам все-таки придется кое-что объяснить. Вы слишком благородный человек для того, чтобы использовать вас втемную. А граф что-то задерживается… Начнем с того, что я маг. Вы удивлены?

– Нисколько. Я уже не раз встречался с магами за последнее время.

– Наверное, вам пришлось встречаться со скроллингами, не так ли? Не удивляйтесь, я очень многое знаю о вас и том, что вы пережили в последнее время. Пока я ничего вам не смогу объяснить – всему свой черед. Но вот кое-что по сути я вам расскажу. Я действительно маг, причем довольно опытный и могущественный. Орибанская школа магов древнее и лаэданской, и ортландской. А я, говоря по совести, один из лучших выпускников этой школы.

– Главное, один из самых скромных, – заметил Хейдин.

– Мне нравится ваша ирония, и я вам ее прощаю. Я очень люблю себя и горжусь своими способностями, так что вы меня не обидели. Граф тоже оценил мои способности в свое время, когда пригласил меня лечить его отца. Старый граф был очень плох. У него была редкая болезнь, которая совершенно не поддается лечению. Но благодаря мне старик прожил еще четыре года, и ди Хаверен-младший оставил меня при своей персоне.

– Стало быть, вы медик? А как же молодой человек, сын Эбрана, хозяина местной гостиницы?

– Он мой ученик. Способный ученик. Надеюсь, он добьется многого… Итак, я довольно хорошо разбираюсь в магии. Благодаря моим скромным способностям я превратил владения графа в уголок благополучия. Вы могли это заметить, когда ехали в Корделис. Я сделал это совершенно бескорыстно, из любви к своему делу.

– И это у вас получилось, – подтвердил Хейдин.

– Благодарю. Выпейте еще винкарба. Но однажды мне показалось скучным то, что я делаю. Отводить бури и наделять землю плодородием может любой маг. Мне захотелось сделать что-нибудь особенное.

– Например?

– Например, попасть за круг.

– Странное желание.

– Почему же странное? Я прочитал одну старинную рукопись – она, кстати, хранится в библиотеке графа, и вы можете ее прочитать на досуге, – где рассказывалось об истории воинов Свитка и их магической практике. И я подумал, что если скроллинги преодолевали границы между мирами, выходя за круг, то почему я не могу этого сделать? Я стал изучать магические тексты, книги, которые покупал на те деньги, которые мне щедро платил граф ди Хаверен. Цель была одна – создать свой круг, здесь, в этом замке.