Текст книги "Хмель и Клондайк"

Автор книги: Андрей Круз

Соавторы: Павел Корнев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Еще револьвер, «Таурус Джадж», «судья», если в переводе, – неуклюжий, с коротким стволом и длинным барабаном – тоже под сорок пятый и четыреста десятый. Экзотика голимая, но многие на него наводятся, считая, будто стрельба картечью поможет компенсировать неумение прицелиться. Бред вообще-то, но берут.

И это все мне сегодня надо будет отдать, это заказ. Обычно я заказы сам не вожу, тоже часть образа, но на этот раз обратился ко мне другой оружейный, так что можно принципами поступиться из цеховой солидарности. Сегодня я им помогу, завтра они мне… может быть.

Кстати, у меня самого на поясе такой же «рэдхоук», какой везу, но у него я ствол подрезал уже до трех дюймов, и с ним я не расстаюсь практически никогда, разве что в ванной. Раз довелось проверить в деле – никто не жаловался. С моей стороны все прошло как и предполагалось, а с противоположной жаловаться было уже некому. Хотя грабители и разорились на амулеты «Щит Веры» – помогло им не сильно, потому что моя пуля-«обманка» даже без кристаллика вышибает подобный с одного выстрела. Второй уже идет в тело.

Обвинений мне не предъявляли, потому как две известные Дружине криминальные личности были убиты прямо в магазине, при этом у одного был обрез, а у второго «дырокол», так что вопросов не возникло. Вопросы возникли у меня самого чуть позже, когда я навел справки об убитых и выяснил, что они обычно работали на Семеру – местную ОПГ, которая зарабатывала на жизнь крышеванием. Странно в этом было то, что бизнес у меня идеально законный и легальный, с уплатой всех налогов и податей, а над таким крышу не построишь – та же Дружина от подобных подач впадет в нервное состояние, и последствия будут для крышевателей нехорошие. Да и обычно принято сначала предложения всякие выдвигать, но на меня никто не выходил.

Все же просто грабеж? Ну возможно. Хотя с тем же успехом может быть и заказуха. Но от кого? Дело в том, что я вообще никому не конкурент. Я не работаю с оружейным ширпотребом, не торгую военным оружием, не занимаю ничьей ниши в рынке, у меня сугубо свой сектор и свои покупатели. У меня очень дорого, штучно и престижно. Сильные мира сего берут мои стволы, чтобы погордиться, еще берут профессиональные охотники на нечисть и гадость, ну и кое-кто еще, кто понимает, зачем такое оружие с такими патронами. Все. Немного Патруль, немного Дружина, только специалистам. То есть те же оружейные магазины на Южном бульваре могут чувствовать себя в полной безопасности.

Ну да, может, и грабеж.

Так, ладно, надо заказ отдать заказчику, и на сегодня можно закрываться. Номер телефона на дверях написан, если что нужно – звоните и договаривайтесь. Саня по своим делам сегодня утопал, до завтра, у него дама на сегодня запланирована, так что подменять меня некому.

Еще там табличка висит, где красным по белому написано: «С телохранителями вход воспрещен. Покупатели с охраной не обслуживаются». Как я уже говорил, место в ранних девяностых застряло, здесь многие местные «олигархи» любят нанимать телохранителей только для того, чтобы можно было хамить окружающим без опаски. Или давить на продавца. Так что вот так.

Запечатал перстнем замок на оружейном шкафу, затем, выходя из подвала, активировал защиту. В дверях опустилась и сразу исчезла искрящаяся пелена. Теперь без такого вот перстня сюда лучше никому не соваться, а сам перстень с меня не снимешь – не сработает. Тоже понятно, чья работа. У меня на него все сигналки завязаны, от дома до машины.

Теперь мимо магазина, на этаж выше. Домой. Наверху лестницы две двери, моя – та, что слева. Все тем же перстнем отпер, зашел в квартиру.

Просторной ее не назовешь, это скорее студия: все в одной комнате – и кухонька, и спальня, и гостиная, разве что тесный санузел отдельно. Но мне нормально, топить проще и убирать легче. И здесь тепло, как и везде в доме.

Когда-то, еще в девятнадцатом веке, в этом на диво капитальном здании из красного кирпича была контора фабрики, принадлежавшей местному промышленнику Крестовоздвиженскому. Затем, намного позже, фабрику снесли, а вот контора осталась где стояла. Одно время в ней квартировали собес и районо, а после провала этого северного города в тутошние бубеня здесь разместилась штаб-квартира одной из самых беспредельных бандитских группировок начального периода. Представляли они себя как «Страховая компания «Спартак», но по факту группировка была действительно совсем беспредельной, и как часто с такими беспредельщиками бывает – сильно переоценила свои силы. И довольно скоро была стерта с лица земли объединенными силами только возникших Дружины и Патруля. Дружина ударила в городе, а патрульные гонялись за бандитами за его стенами. Мало кто уцелел из той братвы, да и все уцелевшие в бега подались.

Здание же было конфисковано и отошло Патрулю, командование которого сначала хотело организовать здесь свой штаб, но по каким-то неведомым причинам от этой идеи в итоге отказалось. Потом сюда вывели некую «роту дальней разведки», но что-то пошло не так, роту расформировали, и особняк опять опустел. Оно так и оставалось на балансе у этой почтенной организации, затем одно время тут сидела тыловая структура, которая просто сдавала часть здания налево, в результате чего начальник структуры загремел в штрафной отряд, а здание вновь оказалось пустым.

Затем Патруль, а если точнее, то заместитель его командира по фамилии Гельман, который заодно выполнял обязанности зампотылу, вышел на пивовара Хмеля, и как-то так получилось, что этот самый Вячеслав Хмелев вложил свои денежки именно в этот особняк, к обоюдной выгоде всех участников сделки. К тому времени краснокирпичный дом промышленника Крестовоздвиженского был поделен на две почти равные половины с разными подъездами, и на вторую половину Хмель не претендовал. И поскольку Слава Хмелев дружил с Платоном, а Платон дружил со мной и знал, что я с Саней-чародеем ищу место под мастерскую и магазин, мы с Хмелем оказались поначалу соседями, а позднее и приятелями.

Единственным минусом в соседстве с пивоваром был запах, время от времени до нас доходивший. Все остальное было плюсами. Здание делилось пополам естественным путем, то есть аркой, и на эту арку наложил лапу я, превратив ее в гараж для двух машин. Навесил ворота с обеих сторон, замостил смешанную с гравием землю кирпичом и держал там свой транспорт. Хмель не протестовал, потому что с его стороны к дому прижимался старинный каретный сарай, и свою машину – УАЗ-«буханку» – он хранил там.

Еще у здания был небольшой двор сзади, обнесенный высоким кирпичным забором с единственными воротами, и там мы с Хмелем на паях выстроили добротную русскую баню, которой пользовались сами и в которой гостей принимали. Ну и в довершение всего надо учитывать, что хорошее пиво я люблю, а Хмель варил хорошее.

Затем Хмель чуть расширил бизнес и организовал на первом этаже маленький паб. Даже без всякой вывески, получив на него лицензию как на «частный клуб». Было там недорого, Слава цен не ломил, а пускали туда все больше своих, кроме пива могли и чего-то еще налить, но спрашивали это «что-то еще» редко, сюда именно что на пиво шли. Заправлял всем Ваня Грачев, молодой мужик калибром примерно с депутата Валуева, в свое время отдавший сколько-то там лет увлечению борьбой и мордобоем, отчего имел расплющенные борцовские уши и настоящий боксерский нос. К тому же левое ухо ему кто-то порезать успел, срослось оно не очень ровно.

Как обычно и бывает с людьми очень большими и очень сильными, Ваня был добродушен и ко всем доброжелателен, но все же этими качествами его злоупотреблять не следовало, всему есть предел, даже Ваниному терпению. Но поскольку паб был именно что клубом, то есть для своих, никто и не злоупотреблял. То есть соседство у меня было тихим и спокойным.

В общем, примерно так выглядит история того самого места, в котором я осел окончательно.

А пока я просто сменил свой флисовый свитер на толстый вязаный, на который надел кобуру с «рэдхоуком», так что она повисла на животе чуть наискосок, затем волчью шубу. По-другому в такой мороз никак не вооружиться, тогда ствол надо или в открытую таскать, что не положено, или будешь в случае опасности добираться до него долго и старательно, так что он тебе, скорее всего, уже и не понадобится. А так вот единственный способ достать оружие более или менее быстро.

Перчатки вроде и не толстые, но теплые – тоже чародейская работа, там проволока и постоянный подогрев идет от кристаллика, упрятанного в застежке. Опять же наш товар, расходится хорошо. Сами перчатки аж в Северореченске заказываем, нашли там хорошего мастера, а Саня здесь последние штрихи, так сказать, вносит. Для стрелка тонкие перчатки, в которых при этом руки не мерзнут, – в этом климате подарок небес, иначе не скажешь.

Правда, монополии с ними уже не получается: подобные делали в Форте и другие люди. Качество самих перчаток чуть хуже, но у них и дешевле. С патентным правом здесь все же не очень. Исключительность моей торговли держится на том, что есть у меня Платон, что ходит отсюда на Аляску, а там есть честный и простодушный Дюпре, которого вполне удовлетворило мое письмо о передаче моей доли ему в управление и который через Платона шлет сюда то, что я прошу. И вот всех этих стволов и прочего больше ни у кого нет, да и не предвидится.

Ладно, опять отвлекся. Закинул коробки с револьверами и патронами в сумку, спустился на первый этаж, через заднюю дверь во дворик вышел, активировав за собой защиту. Калитка в зеленых железных воротах запустила меня в гараж, в котором пахло свеженарубленными дровами для бани, загоревшаяся под сводом бывшей арки лампочка высветила две машины – пикап «шеви» с короткой кабиной и длинный, такой же старый, как и пикап, «сабербен», на котором я людей на охоту вожу. Ну и дрова эти самые, выложенные поленницей вдоль стены.

Отпер вторые ворота, те, что на улицу ведут, завел пикап, в очередной раз подивившись тому, что в такой холод движок схватывает мгновенно. Но такой магический подогрев тут почти на всех машинах стоит, иначе никак. «Шеви» тронулся с места, вскарабкался по наклонной бетонной приступочке на толстый слой снега перед воротами – в гараж не наметало, а там чистили так себе. Вывернул на улицу, остановился, чтобы ворота за собой закрыть, отметил, что поодаль по этой самой улице стоит машина с выключенными фарами, но заведенным движком. То есть в ней кто-то сидит, зря жечь дорогой бензин никто не станет.

Интересно. Я, пожалуй, сейчас крюк сделаю, присмотрюсь.

Сделав вид, что все в порядке, я опустил створку ворот, запер замок, опять же с защитой, влез в кабину своего грузовичка. Поехали.

Хоть мне надо было направо, свернул налево, к стоящей машине. Едва свет моих фар скользнул по ней, я уже опознал, кто это мог быть. Потому что машина была «сабербеном», а практически все «сабербены» в городе купил Дюпре на Аляске и передал Платону. А я их встретил. Поскольку новых машин сюда никто не тащил, слишком быстро они ломались на отвратном бензине, да и чинить их было некому, самыми «пацанскими» стали как раз эти большие американские внедорожники, которые мы здесь, не стесняясь, отдавали по три цены. Всего их было в городе семь штук, один из них у меня, на втором ездили ребята, державшие клуб «Ширли-Муры», им «для имиджа надо», как они объяснили, еще два принадлежали торговым людям, с которыми я имел дело, а все остальные, по слухам, ушли Семере, так что это мог быть только один из них.

За стеклом я никого не увидел, но лишь потому, что сидевшие явно залегли, стараясь не попасться на глаза. Они даже двигатель заглушили, только вот пар, недавно валивший из выхлопной трубы и низко тянувшийся над заледенелой дорогой, пока еще не развеялся.

Показать им, что цирк закончен?

Нет, не буду, сделаю вид, что купился. Если следом поедут, то я их сразу вскрою: машин в Форте не так много, чтобы следить, скрываясь в потоке, а если здесь останутся… ну, там видно будет.

Не поехали. Я в зеркало заднего вида разглядел, как в машине поднялись две головы – на фоне фонаря над пабом их салон с такого ракурса просматривался насквозь. В общем, как правильно наблюдение вести, братва имеет представление весьма отдаленное.

Я же доехал до Кривой, там свернул направо, пропустив сине-белый уазик дружинников, медленно кативший по улице, затем обогнал его, потому как дружинники откровенно никуда не торопились, и в конце квартала еще свернул направо, возвращаясь на маршрут. Вообще-то мне на Южный бульвар, то есть через весь город практически.

Фонари местами горели. Сначала высветило стоянку перед зданием центрального участка Дружины, затем через открытые ворота увидел двор городского Арсенала, где в рядок стояло с пяток «маталыг», которые умудрились затащить «сверху», получив, со слов моего приятеля Атаманова, со складов длительного хранения: российская армия избавлялась от старья. А здесь их опять приставили к делу. Какая-никакая, а броня, к тому же с МТ-ЛБ мало что по проходимости сравниться может. Кстати, в частях, что располагались на севере, МТ-ЛБ были вместо бронетранспортеров и БМП – проходимость у них как раз по снегу и болотам очень хороша.

За зданием Гимназии свернул на проспект Терешковой, шедший через весь город. На нем оказалось довольно оживленно – и сани, и машины туда-сюда. По Терешковой как раз связь между промзоной и магазинным районом на Южном бульваре, так что товара возят много. Пусть Форт вовсе не тот город, что был до провала в эту действительность, но и не такой уж маленький, тут больше семидесяти тысяч народу живет, так что жизнь, можно сказать, кипит.

Вот под это кипение дороги бы научились как-то получше чистить, а то раскатали в ледяные колеи, по которым машина, несмотря на шипы, как санки едет. Хотя… вот из детства помню, что не было в моем родном городе чистых до асфальта дорог. Везде был именно что снег разной степени укатанности. И машин на улицах ездило примерно столько, сколько сейчас в Форте. Правда, у нас там еще и трамваи бегали, добавляли оживленности.

Почти у самого поворота на Южный бульвар чуть не сбил пьяного, неожиданно соскользнувшего с тротуара на дорогу, но все же увернулся, успев заметить совершенно остекленелые глаза, – не уверен даже, что он вообще заметил мою машину. Бухают тут всерьез – и от бывшего депрессивного северного городка традиция осталась, и жизнь больно унылая и скудная, чего скрывать. Поэтому пьют и в сугробах замерзают, дерутся и режут друг друга по пьяни, так что убыль населения тут тоже немалая. И криминала выше башки, тоже почти что традиция уже. Утонул городок в начале девяностых и так и не вынырнет никак. Тут даже власти единой толком-то нет, все группировки и баланс их интересов.

Южный бульвар – это местные Елисейские Поля или Пятая Авеню. Тут все самое дорогое и самое престижное. Кабаки, магазины, гостиницы. Если не хочешь жить в коттедже где-то в Полянах, то можешь купить себе квартиру прямо здесь, в панельке, над каким-нибудь магазином. Понятно, что от престижности места панелька в манхэттенский кондо не превратится, но строители все же доведут ее до ума, а в подъезде будет сидеть охранник. И сам подъезд будет чист и покрашен. Все познается в сравнении, в том числе и понятие «роскошь».

Возле оружейного «Толедо», расположившегося в конце торговой улицы, стояло несколько машин. Две я знал: белый «эксплорер» – это хозяина магазина, наш с Платоном товар в недавнем времени, мы же Антону и продали, защитного цвета УАЗ «Хантер» – это охранной конторы, присматривающей за всем Южным бульваром, вон у них и эмблема на двери – шестеренка в щите. Заинтересовали два почти одинаковых «крузака» с правыми рулями, стоявшие бампер в бампер. Не мое, понятно, такие машины обычно через Северореченск проваливаются, из Сибири больше, и стоят они тут дорого. То есть кто-то не просто серьезный, но еще и с охраной пожаловал. Движки в машинах работают, и водителей внутри вижу. И какая-то компания парней курит у крыльца магазина, невзирая на мороз.

Я припарковался самым первым в ряду машин, подцепил сумку с пола и направился к застекленной витрине магазина. Охранник – крепкий парень с бритой башкой, одетый в костюм с галстуком, – запустил меня внутрь, не задавая никаких вопросов: и в лицо знал, и ждал, наверное.

– Хозяин у себя? – спросил я у продавца, молодого парня в таком же костюме и в красном галстуке.

– Да, в кабинете, проходите. – Парень улыбнулся и даже проводил меня метров пять до нужной двери, не забыв постучать.

Кабинет хозяина «Толедо» немного удивлял размером, но Антон Павленко, хозяин магазина, использовал его еще и как дополнительный демонстрационный зал, и место для приема особо важных покупателей, так что все логично. Вокруг низкого кофейного столика на широких диванах расположились три человека, из которых мне навстречу поднялся лишь Антон – невысокий, кругловатый, с редеющими волосами, в тонком свитере под твидовым пиджаком. Ладонь у него была мягкой, а еще он когда-то сказал, что никогда в жизни ни из чего не стрелял, чем, помню, поразил до глубины души.

– Антон, – улыбнулся я, расстегивая шубу. – Как она, жизнь-то?

– Нормально, Коль, не жалуюсь, – так же разулыбался он, затем повернулся к так и сидевшим гостям: – Это Николай, хозяин «Большой Охоты», – отрекомендовал он меня. – Коль, это Артем Александрович, – он показал на крупного, скорее даже по-борцовски грузного мужика с неприятно одутловатым лицом и аляповатым «ролексом» на волосатом запястье, а затем представил второго: – И Роман Романович.

Второй был годам к сорока, худощав, одет в нечто полувоенное и производил куда более приятное впечатление, чем «Артем Александрович». Но вообще Антоша охренел в атаке малость. «Это Колька, а это Артем Александрович с Роман Романычем».

Роман Романович, впрочем, впечатление немного исправил – поднялся с дивана, протянул руку, сказал:

– Просто Роман. Приятно познакомиться.

Артем Александрович подниматься и руки трясти не стал, да еще и смотрел на меня как царь на жида. Но по совокупности характеристик, включая две «тойоты» на улице, я его опознал – Тема Жилин, главный охотник Форта, если можно так выразиться.

Хоть я тут без году неделя, но знаю о нем достаточно много, хотя бы потому что, так или иначе, наши сферы жизнедеятельности с Темой пересекаются. Начинал Тема как охотник, и даже неплохой, и достаточно быстро перевел охоту в выгодное коммерческое предприятие, то есть начал ловить и стрелять всякую нечисть и прочих тварей, органы которых с радостью покупали у него маги, чародеи и алхимики. Потом Тема по слухам выяснил, что за охоту на людей тоже платят, и его охотничье предприятие быстро начало переквалифицироваться в одну из ОПГ Форта. Совсем на ту сторону закона Тема не шагнул, а задержался где-то на самой границе. Ну и имел репутацию человека, с которым лучше не связываться. По разным причинам.

А вот Роман мне знаком не был, не встречались раньше. Пусть город и небольшой, но я тут чуть больше года всего и живу довольно замкнуто, так что круг знакомых пока не сильно широкий.

– Коль, чайку? – осведомился Антон. – Кофе?

– Чайку с удовольствием.

Сняв шубу, разместил ее на вешалке, попутно перехватив взгляды на кобуру на животе. Но никто ничего не сказал.

Антон между тем быстро разлил чай по кружкам, стоящим уже на подносе в готовности, потом поднос переставил на столик. Там же была сахарница и коробка с шоколадным печеньем.

– Роман – покупатель, – наконец перешел к делу гостеприимный хозяин.

– Антош, покупатель пока ты, – поправил я его. – Если Роман покупатель, то он должен покупать в магазине. Так что если ему товар нравится, я оформляю трансфер на «Толедо», а ты уже…

– Да я в курсе, – отмахнулся он. – Я к тому, что Роман берет на пробу, так сказать. Он в Цехе личкой заведует, вот и приценивается.

Ага, вот оно что. И «хантер», наверное, его и привез. Цех в прошлом тоже натуральной бандой был, да еще с примесью чего-то там сверхъестественного, но потом ушел под Торговый Союз, одну из главных сил Форта, и постепенно передрейфовал «на светлую сторону Силы», превратившись уже во вполне легальное охранное предприятие. И да, «личка» у них была хорошая, я слышал, как раз за счет того, что без магии у них не обходится и рефлексы у телохранителей всем на зависть. А вообще они все охраняют, от складов и торговых точек до обозов и прочего.

Я начал вытаскивать из сумки коробки с оружием, по одной выкладывая на стол и открывая.

– Если для «лички», то у меня самое лучшее, однозначно, – не стал я скромничать. – Только надо было заранее сказать, я бы патроны другие прихватил. Антон, к тебе претензия, к слову: секретничаешь не по делу.

– То есть с собой противоамулетных нет? – сообразив, о чем идет речь, сразу уточнил Роман.

– Я избегаю ими торговать свободно, – повернулся я к нему. – У меня на сей счет с нашими правоохранителями соглашение, так сказать. Есть повышенного поражающего действия, – я со стуком выложил первую коробку на стол, – есть с парализующим эффектом для нечисти и всяких тварей, есть зажигательные пули, горят после попадания долго.

– Это сорок пятый, – Роман отодвинул коробку с «рэдхоуком» в сторону, – а это… четыре-пять-четыре, так? Который мощней.

– Верно, – кивнул я.

– Но из мощного тоже можно стрелять сорок пятым.

– Можно. Но лучше это делать как можно реже.

– Почему? – удивился он. – Давление же ниже.

– Давление ниже, но гильза короче. – Я откинул барабан, показывая пустые каморы. – Поэтому идет разгар передней части каморы, рано или поздно патроны начнут болтаться, и тогда может сам револьвер разрушиться. Поэтому лучше всегда своими калибрами пользоваться.

– А в этом как же? – Он взял из коробки «судью».

– Та же самая проблема. Поэтому лучше пользоваться четыреста десятым, а сорок пятый револьверный беречь до исключительных случаев.

– А пистолетов чего, нет? – спросил вдруг молчавший до сих пор Жилин. – Сорок пятый тоже можно же.

– Там пуля все равно легче, плюс форма патронника и рампы начинают играть роль, – повернулся я к нему. – То есть больше риска, что нестандартная пуля застрянет.

Жилин хмыкнул, но ничего больше не сказал. Роман же спросил:

– А для «лички» что, на ваш взгляд, лучше?

– Против кого? Людей? Тварей?

– Для Форта. И для выезда из Форта.

– За стенами винтовки нужны или дробовики, – немного удивился я. – А в Форте… здесь пуля тяжелей, – показал я на «суперрэдхоук», – и убойная сила зашкаливает. Но отдача зверская, и неопытный стрелок может с ней не справиться. «Рэдхоук» в пользовании полегче, но слабей.

– Ты тех двоих из Семеры чем завалил? – спросил Жилин.

Артем Александрович перешел на «ты» уже, выходит. Ну да ладно, не будем пока эту тему развивать, дальше послушаем. По крайней мере, справки он навел, хотя про эту историю многие знают, даже в «Новости Форта» она попала. Без указания, правда, принадлежности убитых.

– Вот этим, – я показал на револьвер у себя в кобуре, – сорок пятый. Но если бы знал, что придут, воспользовался бы дробаном.

– А дробаны у тебя есть, так? – Жилин залпом допил чай и отставил кружку. – И ты там тоже че-то с ними делаешь?

– Есть, – лаконично ответил я.

– Про десятый калибр базарили, он вроде как только у тебя есть, так?

– Есть. Только у меня. Так что решаем? – повернулся я к Роману.

– Возьму все четыре, как обещал, – сказал он. – И надо будет тогда самому к вам приехать, а то как-то мы плохо согласовались, верно?

Ну да, верно, натемнил Антон. А Роман, похоже, покупатель нормальный, нечего было из-за четырех стволов кругами ходить. Приехал бы ко мне – может, и больше бы всего взял, и чуть более по делу. «Дерринджер» тельникам точно не нужен, а вот противоамулетные пули – товар номер один. Если тут кто что серьезное замыслил – без амулета на дело не пойдет, как те двое из Семеры. Даже на мне сейчас амулет висит, к слову.

– Да, могли бы лучше все организовать, – согласился я. – И может быть, я сам что-то посоветовал. – Я выудил из поясной сумки визитку, протянул ее Роману. – Звоните, договоримся.

Жилин заметно напрягся от такого моего к его персоне невнимания, но молчал. Похоже было, что он с Романом не в сильно близких отношениях. Более того, я думаю, что он тут из-за меня, а сюда пришел как совладелец магазина: «Толедо» как минимум наполовину ему принадлежит. И наша основная беседа, из-за которой он здесь, еще впереди.

Потом пришлось заполнять бумаги – трансферный формуляр на каждый ствол, заверять передачи печатями, так что весь процесс, от начала и до получения чека от «Толедо», занял с полчаса. У меня бы управились в три раза быстрее. И Тема Жилин, мать его, Артем Александрович, не развалился бы, доехал, если ему от меня что-то нужно. А ему нужно, по роже вижу.

Роман явно хотел тоже о чем-то еще поговорить, но заметно тяготился присутствием Жилина, так что просто пожал руку и распрощался, унося сумку с оружием. Обещал вскоре позвонить. Когда он вышел, Жилин оживился, встал, налил себе уже остывшего чаю, повернулся ко мне:

– Разговор есть, по делу.

Я только развел руками, изобразив терпеливое ожидание.

– Ты сколько в месяц продаешь?

Вопрос малость выходил за рамки приличий, так что ответил я просто:

– По-разному бывает.

– Значит, смотри, – Жилин шумно отхлебнул чаю из кружки, – вот тут у нас весь дорогой товар, – он постучал по подлокотнику дивана, подразумевая магазин. – У тебя товар только дорогой, и больше ни у кого такого нет, так?

– Так и задумывалось.

– И на хрена тогда тебе самому торговать? Давай я буду все забирать оптом, а продавать через «Толедо». Тебе возни меньше, не надо аренду платить, «Толедо» открыт всю неделю, а тебя еще и застанешь не всегда. Больше заработаешь.

Ну да, так и есть. Магазинов в Форте несколько, у каждого своя специализация. «Толедо» всегда самым дорогим был, даже адрес вроде как обязывает. Я ему хоть и не конкурент, а он мне, но именно образ «самый дорогой и лучший товар у нас» малость разваливается. Самый дорогой и лучший теперь у меня, и при этом конкуренции не ожидается.

Я ничего пока не сказал, а ждал продолжения, которое не задержалось:

– Ну ты че думаешь, что никто твои пули и все остальное повторить не сможет? Ну реально?

– Повторить сможет, – сдержанно ответил я. – А вот завезти такое же оружие и патроны таких калибров – нет. И еще, как я заметил, не так много людей в Форте знает, что вообще с оружием надо делать. Поэтому мой товар могу продавать только я, он работы требует.

– Да ладно, у Антона ребята все заказы примут, а ты сделаешь чего надо, – все же взялся настаивать Жилин. – В чем проблема? Можем даже для тебя здесь мастерскую открыть, если хочешь.

– Не хочу, – улыбнулся я.

– Ну у себя делай, – не понял он настоящего смысла ответа. – Главное – чтобы продажи всего дорогого через «Толедо» шли. Ну чтобы мы цены друг другу не сбивали.

– Не хочу, – повторил я. – А цены мы не собьем, у нас товар разный.

– Чего не хочешь?

– Даже обсуждать это предложение не хочу, – уточнил я все же. – Не интересно.

– Не, а че не интересно? – Жилин заметно разозлился. – Уговаривать, что ли, надо? Своего интереса не видишь?

– Не вижу, – развел я руками. – Твой, Тема, вижу, – я надавил на «твой», – а своего – нет. Не хочу, в общем.

– Не, ну смотри не пожалей потом. – Я заметил, как Антон совсем сник, словно в ожидании драки, но Жилин в драку не полезет, я вижу. Он меня не просчитал и сейчас это понял, поэтому не знает, как надо себя вести. Собирался репутацией надавить, но с этим как бы не ко мне, так что не сработало. – Можно и канал целиком потерять, что потом делать будешь?

– Мы закончили? – уточнил я, поднимаясь с дивана.

– В другой раз закончим, – буркнул Тема.

– Всем всего, – вновь улыбнулся я, снимая шубу с вешалки. – Удачи в начинаниях и прочего.

– Покупать оптом у тебя можно хотя бы? – все же влез Антон. – Скидку сделаешь?

– Оптом – это от десяти стволов, – ответил я. – Или под заказ по предоплате. А так все цены на ценниках. Счастливо.

Ушел я из «Толедо» спокойно, вежливо попрощавшись с продавцом и охранником. Тема перед своими людьми лица терять не хотел, так что остался с Антоном. Перед магазином не было ни «патриота», ни одной из «тойот», а в оставшейся сидели водитель и охранник на переднем сиденье.

Завел пикап, тронул с места, прикидывая, как лучше подъехать к дому. Интересно, те в «сабербене», или, как их тут называют, в «субурбане» или даже в «субуре», – они случайно не от Темы там сидят?

Могут и от него, хоть я и не могу понять смысла. Если Тема и начнет пакостить, то не сейчас и не так очевидно. Он бандит, но не дурак, дураком его никто никогда не считал. Нет, эти были все же от Семеры, пожалуй. Только что им нужно? Отомстить хотят? Тогда почему не стреляли сразу? Можно было, в конце концов, набрать всякой магии в амулетах, применить все хором – и сомнительно, что меня бы амулет спас или я отстрелялся. Сколько я с воротами возился? Долго. Я их машину заметил, когда уже выехал и закрывать их начал.

Вот что… а поеду-ка я не сразу домой сегодня, а заверну в одно место неподалеку. Совмещу, так сказать, приятное с полезным.

Поэтому поехал я не до поворота на Красный проспект, по которому как раз до моего дома по прямой, а мимо здания бывшей коммуны, как его тут называли, узкими улочками, мимо медучилища и клуба «Три семерки», в объезд высоток общежитий Дружины, проулками и дворами. Пару раз утыкался в наваленные чуть не до второго этажа сугробы, но все же пробился куда хотел – к обратной стороне клуба «Ширли-Муры», к их служебной стоянке, на какой обнаружил еще один хорошо знакомый «субур» и рядом с ним высоко сидящий красный «ки-блэйзер» – из того же источника, то есть от нас с Платоном. Капот у «блейзера» был еще теплым, снег таял.

Обошел здание с торца, ежась от навалившегося холода, поднялся на крыльцо, толкнул увесистую дверь, обтер в тамбуре подошвы ботинок о коврик-щетку. Дальше мне дверь открыл знакомый охранник.

– Здорова, тезка, – протянул я руку.

Охранника тоже звали Колей. Был он на полголовы выше меня и раза в два, наверное, тяжелее. Раньше с ним работал Ваня Грачев, который сейчас на работу к Хмелю перешел.

– Ствол взять? – сразу спросил Коля, открывая сейф в гардеробной.

– Держи. – Я снял через голову подвесную с кобурой и протянул ему, потом выложил на прилавок складень «спайдерко». – Гамлет здесь?

Если «блэйзер» на стоянке, то должен быть здесь, но все же уточнил.

– У себя, – Коля скинул нож и кобуру с револьвером в пластиковый пакет и в таком виде захлопнул в сейфе. – Только что приехал.

«Ширли-Муры» – странное заведение, в котором ни один предмет мебели не соответствовал другому. Как с блошиного рынка, тащили все подряд. Но при этом кормили здесь вкусно, по вечерам играла живая музыка – или пианист, или даже неплохой джаз, – а пиво было выше всяких похвал. Через это самое пиво я с этим заведением и познакомился, потому что поставлял его сюда Хмель.