Текст книги "Моя география"

Автор книги: Андрей Канчельскис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Я никогда не забуду гол, который забил «Олдхэму» на «Мэйн Роуд», можно сказать, решив вопрос о победителе. Я получил мяч на правом краю, и путь вдоль бровки был перекрыт. Осмотревшись, я решил идти влево, время от времени разворачиваясь и останавливаясь. Наверное, со стороны я был похож на автомобиль, который едет по скоростному шоссе и пытается найти съезд с него.

Возможно, я зашел слишком далеко и упустил самый удачный момент для продолжения атаки. Мяч был у меня на левой ноге, и поэтому никто не ожидал удара. А я вдруг решил попробовать пробить по воротам. Сильно бить не требовалось – я находился прямо напротив ворот, нужно было лишь точно закрутить мяч подальше от вратаря. В тот момент, когда мяч отрывался от моей бутсы, я точно знал, где он окажется. Гол! Левой!!! Мы были на пути к «Уэмбли», а я оказался героем. Что ж, этот гол стал наградой тем, кто поддерживал меня и хотел, чтобы я остался в клубе. После моего удара на 15-й минуте игры счет стал 2:0 (первый гол забил Ирвин), и теперь никто уже не сомневался в нашей победе. В итоге мы выиграли – 4:1 и получили право сыграть в финале против «Челси». Этот вечер я не забуду никогда. Брайан Робсон давал мне прекрасные пасы на протяжении всего матча, и я получал огромное удовольствие от игры. А затем, когда мы покидали поле, случилось нечто неожиданное. Я слышал все нарастающий шум на трибунах. Зрители что-то скандировали. Но что? Может, мне кажется? Может, я недостаточно хорошо знаю английский? Но нет, я расслышал все правильно. Трибуны скандировали: «Андрей должен остаться», – этот призыв звучал все громче и громче.

Никогда еще мне не приходилось испытывать такие чувства на футбольном поле. Тысячи болельщиков ясно давали понять, что не хотят, чтобы меня продавали в другой клуб. И хотя я всегда сознавал, что болельщики на моей стороне, впервые их поддержка была выражена столь открыто. Их чувства благодаря прессе, телевидению и радио стали известны не только мне, но и всей стране. Я был тронут до глубины души. Мне казалось, что отношение всего мира ко мне изменилось в течение одного вечера – от безразличия до восхищения.

В последующие дни я получил массу писем от болельщиков, просивших меня не уходить. Несколько сотен поклонников «Юнайтеда» составили трогательную петицию. Возле каждой подписи было или доброе пожелание, или восторженная оценка моей игры, или даже хвалебные стихи. Там были автографы людей всех возрастов. Я навсегда запомнил, что написала 72-летняя Мэри Вуд: «Дорогой Андрей, я уже пенсионерка, мне много лет, и я знаю, когда передо мной хороший футболист. Пожалуйста, останься».

Но от меня ничего не зависело. Фергюсон и председатель правления клуба назначили мне встречу в ближайшее время, чтобы обсудить мое будущее. Мой контракт истекал, и мне предстояло узнать, собираются ли они продлить его и если да, то на каких условиях. Вот так все просто.

Через три дня после победы в полуфинале над «Олдхэмом» мы проиграли «Уимблдону». Играть на «Селерст Парке» против так называемой «Сумасшедшей банды» всегда нелегко. Мы не показали ничего особенного и потерпели очень досадное поражение.

Но ,несмотря на эту неудачу, победа над «Олдхэмом» придала нам новых сил. Мы по-прежнему думали о дубле. В ближайшие дни нам предстояло принимать «Манчестер Сити» и ехать к «Лидсу» на «Элланд Роуд». Это были подходящие матчи, чтобы проверить свои возможности. Болельщики «Лидса» могут быть очень недружелюбными, и мы гордились тем, что нам своей игрой удалось заставить их молчать. Они даже не оскорбляли Кантону, которого, естественно, считали главным злодеем, поскольку он перешел к нам из их клуба. Мы выиграли – 2:0, я забил первый гол. Это была важнейшая победа, которая показала силу нашего характера. Фергюсон полагал, что игра с «Лидсом» была одной из лучших для нас в том сезоне.

Мы стали чемпионами незадолго до финала Кубка. Благодаря этому у нас была такая роскошь, как целая неделя для подготовки к игре против команды Дмитрия Харина. Никогда до этого в финале Кубка Англии не играли россияне. Теперь же их оказалось сразу двое.

Это был великий день. Я любил играть на «Уэмбли» перед полными трибунами. Поле этого стадиона, наверное, ничем не отличается от остальных, но мне кажется, что на нем у меня всегда было больше возможностей и места для рывков. Атмосфера наэлектризована, ведь финал – это награда для болельщиков из обоих лагерей за их поддержку в течение всего сезона.

«Манчестер Юнайтед» сделал дубль, и торжества длились всю ночь. Мне было жаль, что в игре не принял участия Брайан Робсон, ведь он заканчивал карьеру и собирался стать тренером. В отеле после игры председатель правления торжественно поблагодарил его за выдающиеся заслуги перед клубом. Это был грустный момент. Мы с Инной уехали пораньше, чтобы к утру вернуться в Манчестер: нам предстояло крестить Андрея Канчельскиса-младшего.

Робсон оказывал мне самую большую поддержку в «Юнайтеде». Перед каждой игрой он тихонько рассказывал мне на ухо что-нибудь о соперниках и особенно о том футболисте, который будет играть против меня. Еще он говорил, что, если ему удастся стать тренером в каком-нибудь хорошем клубе и если «Юнайтед» захочет продать меня, он будет первым в списке покупателей (и жизнь показала, что это были не пустые слова). Хотя к тому времени, когда «Юнайтед»» достиг пика. Брайан уже перестал быть капитаном команды, и его карьера постоянно прерывалась из-за травм, авторитет и влиятельность этого игрока невозможно переоценить. У него всегда находилось время, чтобы поднять наш боевой дух. В истории «Юнайтеда» бывали и более популярные игроки, чем Брайан, но никто не был столь отважным и никто так не умел настраивать товарищей, чтобы они отдавали игре все. Я всегда буду помнить, что он сделал для меня, как заставил поверить в себя, как часто поощрял и хвалил. Надеюсь, я оправдал его ожидания.

За неделю до финала мои представители встретились с председателем правления клуба Мартином Эдвардсом, Алексом Фергюсоном и адвокатом Морисом Уоткинсом. Мне предложили пятилетний контракт на условиях, которые ставили меня в один ряд с самыми высокооплачиваемыми игроками клуба. Значит, мои старания были оценены и меня хотели оставить. Это для меня очень много значило. До этого я уже привлекал внимание других клубов из Европы, но, имея контракт с «Юнайтедом», отказывался от переговоров. Разумеется, если бы клуб хотел продать меня до истечения контракта, я бы интересовался другими предложениями, особенно во второй год, когда чувствовал, что иду в никуда. Но «Юнайтед» не вел речи о моей продаже, и я решил быть верным клубу до конца своего первого, трехлетнего контракта, чтобы предоставить руководству право выбора. Его ответ был быстр и щедр.

Когда нас с Мартином Эдвардсом фотографировали в его кабинете, меня охватила теплая волна удовлетворения. Председатель выглядел очень довольным, когда я ставил свою подпись на контракте, и сказал, что боялся потерять меня, поскольку за моими выступлениями пристально следили в Италии, Голландии и Германии. Мы пожали друг другу руки, и он пожелал мне удачи в будущем с его клубом.

Мне по-прежнему было трудно надеяться на то, что я попаду в состав, который будет играть в еврокубках, но все же, понимая, как европейский состав влияет на решения тренера при определении варианта на внутренние матчи, я хотел, чтобы меня, по крайней мере, принимали в расчет. Меня не покидало чувство, что решение обойтись без меня в матче в Стамбуле с «Галатасараем» было ошибочным.

В течение трех месяцев моя репутация невероятно возросла. Из суперзапасного я превратился в одного из ведущих игроков клуба. При этом я понимал, что не стал играть лучше, чем раньше; просто мне дали шанс проявить себя, которого не может быть, когда ты сидишь на скамейке.

Я был по-настоящему счастлив. Мне было нелегко добиться того, чего я все-таки добился: меня слишком часто и слишком легко заменяли. Но все-таки я доказал, что кое-чего стою. Это было видно по лицу председателя.

Одна из стен моего дома была увешана медалями, выигранными с «Юнайтедом». Там были и фотографии: мы с товарищами по команде совершаем круг почета с Кубком чемпиона страны и с Кубком Англии. Каждый раз, гладя на эту стену, я понимал, как мне повезло: большинство игроков могли только мечтать об этих медалях и трофеях. Сегодня в моем новом доме в Ист Гринстеде, южном пригороде Лондона, коллекция наград занимает более скромное место: я уже порядком на них насмотрелся, а пускать пыль в глаза окружающим не вижу смысла. Тому, кто знает меня как футболиста, о моих достижениях и так хорошо известно. Ну, а тем друзьям и знакомым, для которых моя футбольная карьера не так важна, я не докучаю рассказами о своих подвигах и демонстрацией трофеев. Если они приходят в мой дом, значит, ценят меня не как знаменитого игрока, а как человека, и для меня это важнее.

А медали, кубки и другие призы обрели свое место на полке возле лестницы, ведущей на мансарду, где находятся комнаты наших детей. Каждый раз, отправляясь к себе, Андрюшка проходит мимо них и иногда задерживается на минутку, берет в руки какую-нибудь блестящую вазочку или статуэтку. Быть может, когда-нибудь это приведет к тому, что он захочет пополнить нашу семейную коллекцию? Что ж, я не возражаю, даже напротив, мне будет приятно. Но я не хочу оказывать на него давление, пусть сам ищет свой путь в жизни. Впрочем, футбол ему нравится, и он играет нападающим в команде своей школы. А что будет дальше – поглядим.

Летом 94-го я впервые за четыре года сумел по-настоящему отдохнуть. Не могу сказать, что это меня особенно радовало, поскольку такой шанс я получил благодаря добровольному отречению от чемпионата мира в США и упустил, как выяснилось впоследствии, единственный шанс принять участие в величайшем турнире на планете. Но об этом я расскажу чуть позже.

А тогда я смог полностью отключиться от футбола на целый месяц. Мы с Инной взяли ребенка и поехали домой. Андрюшиным бабушкам не терпелось его увидеть. Потом мы оставили сына с ними на пару недель и вместе с семьями Олега Кузнецова и Алексея Михайличенко поехали отдохнуть в Испанию, в Марбелью.

Это шикарное место с экзотическими садами и роскошными отелями. Номера в них похожи на дворцовые покои – кругом мрамор и золото. Там находится теннисная школа Мануэля Сантаны, и мы много времени проводили на корте, правда, играли не ракетками, а ногами и головой. Даже во время каникул мы не могли забыть о футболе.

В один из дней мы провели товарищеский матч сборных России и Украины: Кузнецов играл в паре с Михайличенко, а я – с Олегом Романцевым. Не помню, кто победил, но было весело.

Глава 6
НАКОНЕЦ-ТО УСПЕХ!

Первая половина сезона 1994/95 прошла хорошо. Я играл в каждом матче и часто забивал. В меня поверили, и это придало мне сил и позволило войти в ритм.

Было непривычно и очень волнительно слышать похвалы своей игре от специалистов и журналистов. Они еще больше вдохновляли меня. Приятно сознавать, что такие авторитетные люди, как Кевин Киган, Рон Аткинсон, Тревор Брукинг, Рэй Уилкинс и другие, на твоей стороне.

По природе я атакующий игрок и люблю забивать. Мне нравится, когда мне поручают плотно играть с левым защитником соперников, постоянно оказывать на него давление и предотвращать его подключение к атаке. Хуже, если мне приходится беспокоиться о левом крайнем – тогда уже не удается столько угрожать воротам. Но, к счастью, рядом со мной обычно находились такие партнеры, как Пол Паркер или Рой Кин, вполне способные выполнить необходимую оборонительную работу. Их присутствие на поле позволяло мне уходить вперед. Рядом с такими игроками я чувствую в себе силы затерзать любого соперника.

Итак, начав постоянно играть в основном составе, я стал больше забивать. А гол – это, что ни говорите, самое главное и самое запоминающееся событие в футболе.

Новые правила, введенные на чемпионате мира, помогали нападающим, ведь теперь судьям предписывалось гораздо строже наказывать за грубые нарушения типа подкатов сзади. Правда, и сейчас далеко не всегда арбитры решаются сразу же достать из кармана красную карточку, и все же борьба с грубиянами повелась куда более жесткая. Защитники стали бояться атаковать сзади, и можно было принимать мяч, не опасаясь, что тебя ударят по ногам.

В том сезоне я получил место в составе и на международные матчи. Победа над «Гетеборгом» (4:2) в первой игре стала великолепным началом. Это была и отличная реклама для Лиги чемпионов – когда обе команды выходят на поле, чтобы победить. При новой системе, дававшей за победу три очка, играть вничью никому было невыгодно, и поэтому все команды старались показывать атакующий футбол. Пресса расхваливала нас на все лады, я был рад своему первому голу в еврокубках, но больше всего – тому, что меня поставили на такую ответственную игру.

Не знаю, отвлекала ли нас Лига чемпионов от внутреннего чемпионата, но перед поездкой в Турцию на матч с «Галатасараем» (вновь судьба свела нас с этим клубом, но теперь уже в групповом турнире) мы проиграли «Ипсвичу» – 2:3. В прошлый раз я не ездил с командой в Стамбул, потому что не хотел быть туристом, но теперь меня взяли, и это означало, что я приглашен в «путешествие в ад». Болельщики «Галатасарая» чрезвычайно агрессивны и шумны. Не знаю почему, но мне показалось, что они особенно не любят «Манчестер Юнайтед».

Я уже кое-что знал о Стамбуле, потому что был там со сборной. Мне запомнились шумные, пестрые улицы, базары, мечети и величайший памятник – дворец Топкапи, стоящий над Босфором.

Стадион «Али Сами Иен» 28 сентября 1994 года стал новой страницей в моей биографии. Едва мы вышли на поле, поднялся невероятный шум, в небо взвились бесчисленные ракеты всех цветов радуги. Мы дышали не воздухом, а дымом: турки активно создавали обстановку обещанного ада. Фейерверки, думаю, были более удачными, чем игра, закончившаяся со счетом 0:0, но у меня нет особых претензий к болельщикам. Они разбираются в футболе. А некоторые игроки «Галатасарая», в частности Тугай, играли здорово. Тугай получил травму прямо перед перерывом и был заменен, что несколько облегчило нам жизнь.

На мой взгляд, после того как «Барселона» в великолепном стиле обыграла нас на «Ноу Кампе» (4:0), было сделано все-таки много неверных выводов о сравнительных достоинствах английского и испанского футбола. Мы слишком сильно уважали соперника и смотрели на него снизу вверх. Конечно, нельзя отрицать мастерство Ромарио и Стоичкова, но в условиях более плотной игры на «Олд Траффорде», где поле поменьше, чем в Барселоне, Стоичков практически выпал из игры и большую часть времени провел на газоне, выпрашивая штрафные, а Ромарио лишь эпизодически демонстрировал свой класс. На «Ноу Кампе» они разорвали нас в клочья, но на «Олд Траффорде» мы с Шарпом сделали примерно то же самое с их защитниками. Во время игры в Манчестере «Барселона» очень часто выглядела беспомощной под нашим натиском и, уверен, была счастлива увезти домой хоть очко (мы сыграли 2:2).

Я был восхищен тем, как «Барселона» контролировала мяч и комбинировала, а также ее тактической выучкой. Но, не пытаясь найти оправдания, скажу, что действовавший в то время лимит на иностранцев (это ведь было до знаменитого «дела Босмана») очень осложнял жизнь британским клубам, когда ирландцев, шотландцев и валлийцев в английских командах вдруг начинали считать легионерами. Представьте себе наш ужас, когда нам сказали, что в Барселоне придется играть без Петера Шмейхеля. У нас и так не было дисквалифицированного Кантоны и травмированного Шарпа, отсутствие же Петера стало тяжелым психологическим ударом. Испанцы же, наверное, очень обрадовались, узнав, без скольких ключевых игроков мы будем выступать. Не думаю, что в сильнейшем составе мы бы потерпели такое чувствительное поражение.

Вылет «Ньюкасла» от «Атлетика» (Бильбао) усилил впечатление превосходства испанского футбола над английским. Тем не менее в домашней игре «Ньюкасл» вел 3:0 и только из-за отсутствия опыта и чрезмерной уверенности в своих силах не стал удерживать счет и пропустил два гола в контратаках. А в Бильбао поражение со счетом 0:1 было достаточным, чтобы проиграть по сумме двух матчей из-за голов, пропущенных дома. Это было очень похоже на то, как за год до этого мы уступили «Галатасараю». Будь английские тренеры и футболисты более прагматичны, они бы в ту пору смогли добиться большего на европейской арене. Но они еще не привыкли думать о счете в первую очередь, а об игре – во вторую (кстати, я вовсе не собираюсь утверждать, будто это правильный подход). В сезоне 1993/94 мы, принимая «Галатасарай», предложили ему сыграть в открытый футбол, и турки приняли вызов. В итоге игра оказалась потрясающей по интриге и накалу страстей, так что «Олд Траффорд» бушевал все полтора часа. Мы сыграли вничью – 3:3, но болельщики не осуждали нас за то, что мы не смогли победить. Они видели, что мы старались изо всех сил и играли так хорошо, как только могли. За это поклонники были нам благодарны, но турнирная ситуация не стала легче, ведь мы были обязаны выигрывать на выезде. А уж там «Галатасарай» сделал все, чтобы не пропустить, ибо команда знала: если будет достигнут нужный результат, ее болельщики простят невыразительную и пассивную игру. Так и получилось.

То же самое произошло год спустя с «Ньюкаслом». Ведя с перевесом в три мяча, команда даже не задумывалась о том, чтобы ослабить натиск, подумать о собственных воротах, о том, как удержать солидное преимущество. И поплатилась за это. Хотя я вовсе не уверен, что, задумай подопечные Кевина Кигана уйти в оборону, им удалось бы сыграть лучше. Ведь они к такой манере просто непривычны. Ну, а в том, что за такую пассивность их непременно освистали бы зрители, можно не сомневаться.

10 ноября 1994 года – еще один исторический день в моей жизни. В этот день состоялось манчестерское дерби, в котором я забил три гола. Только потом я узнал, что за всю историю этих встреч такое удавалось лишь пять раз, и что наша победа – 5:0 – самая крупная в истории. Это был величайший праздник для меня, и я впервые дал настоящее, большое интервью для телевидения. Игра стала хорошей подготовкой для матча за сборную против Шотландии на «Хэмпден Парке» 16 ноября. Обычно наша команда собирается в Москве за неделю до игры, но в тот раз новый тренер сборной Олег Романцев разрешил всем приехать 11 ноября сразу в Шотландию. Тому были две причины: во-первых, многие футболисты находились за рубежом, играя за клубы Германии, Испании, Португалии, а во-вторых, в Москве из-за холода не было никакой возможности нормально тренироваться.

Играть вдали от дома всегда нелегко, особенно перед зрителями, которые с таким воодушевлением поют свой гимн. Но мы сыграли хорошо, заставив шотландцев потрудиться на совесть. Романцев считал самым опасным у соперников Гари Макаллистера из «Лидса», но наш капитан Виктор Онопко сумел справиться с ним. После игры Макаллистер сразу же сказал мне, что наша команда ему понравилась и что игру такого качества редко увидишь в премьер-лиге.

Домой я возвращался с боссом. Он со своим братом Мартином, тренером «Хаддерсфилда», приехал на «Хэмпден» посмотреть на нашу игру. Был он также и на приеме, организованном Шотландской ассоциацией футбола перед матчем, и там президент РФС Вячеслав Колосков поблагодарил его за то, что он хорошо подготовил меня к игре. Затем босс отвез меня на машине в Манчестер. Прощаясь, он сказал: «Теперь я знаю, по крайней мере, одного игрока, который сегодня вовремя ляжет спать и будет готов к завтрашней тренировке». Как обычно, он думал о будущем – о предстоящей в субботу игре с «Кристал Пэлас».

Вскоре после этого мы отправились в Швецию играть с «Гетеборгом». В самом начале игры я упустил хороший шанс, а затем несколько раз соперников выручал вратарь. В целом, думаю, мы позволили «Гетеборгу» показаться лучше, чем он есть, и босс был очень расстроен нашей игрой, назвав ее небрежной. После неудачи (1:3) наше положение стало плохим, и даже поражение «Барселоны» в Турции не помогло нам. Фергюсон посчитал, что мы упустили золотой шанс и что теперь испанцы ни за что не проиграют шведам. Я думал иначе. Единственная убедительная победа была одержана «Барселоной» над нами. А если она проигрывала «Гетеборгу», то мы в случае победы над «Галатасараем» выходили бы в восьмерку. Если же «Барселона» сыграет вничью, нам придется выигрывать как минимум семь мячей.

В общем, наши шансы казались невелики, но, в конце концов, кто мог предвидеть нашу победу над «Манчестер Сити» со счетом 5:0 за несколько недель до этого?

Как прекрасно сыграли мы против турок! В то время как мы принимали на «Олд Траффорде» «Галатасарай», все постоянно держали ухо востро, чтобы знать, как проходит игра между «Барселоной» и «Гетеборгом». Мы мчались вперед, а испанцы с трудом сражались со шведами. Неужели возможно чудо? Ответ был отрицательным: мы выиграли – 4:0, а «Барселона» сыграла вничью -1:1. Очков у нас было поровну, но «Барселона» имела лучшую разность.

И все же при данных обстоятельствах наша крупная победа была особенной. В ходе турнира мы так и не смогли предстать во всей своей силе. Конечно, лимит на иностранцев повлиял на «Юнайтед» больше, чем на любую другую команду, но, мало того, нас постигла настоящая эпидемия травм. Босс, как правило, имел богатый выбор фланговых игроков: Шарп, Гиггз и я боролись за два места, а рядом еще были Бен Торнли и Кейт Гиллеспи, всегда готовые сыграть на краю. И вдруг оказалось, что четверо из нас травмированы, к тому же в самый последний момент выяснилось, что Кейт не считается ассимилированным игроком: рожденный в Северной Ирландии, он играл в «Юнайтеде» лишь три года вместо положенных по тогдашним правилам пяти. Инс, Хьюз, Шмейхель и Паркер не могли играть – кто из-за травм, кто из-за дисквалификации, – и пришлось выпускать Роя Кина, едва восстановившегося после нескольких недель лечения. Фергюсон, казалось, не был озабочен сложившейся ситуацией – он знал, что может положиться на «малышей» Батта, Скоулза, Дэвиса, Гари Невилла, Пилкингтона, О'Кейна, Бекхэма и Каспера. Они пришли в клуб вместе со мной, когда им было по 16, и попали в юношескую команду. Несколько раз я тренировался с ними во время своего второго сезона и понял, что это отличные ребята. А сегодня некоторых из них знает весь мир, поскольку они стали лидерами и «Юнайтеда», и сборной Англии.

«Гетеборг» в итоге стал первым в группе, но я не думаю, что он выглядел лучше нас. В конце концов, разве мы не разбили его на «Олд Траффорде» в самом первом матче – 4:2? Что же до «Барселоны», то как бы ее ни расхваливали, очков она набрала столько же, сколько и мы, и все наши надежды были развеяны одним досадным поражением в Испании.

Последние несколько месяцев были для меня очень насыщенными: напряженный чемпионат, поездки в Россию, Швецию, Турцию, Испанию и – почти рядом, но все-таки – в Шотландию. Моя голова была переполнена впечатлениями от поражений и побед, цветов, запахов и звуков разных стран, бесчисленных аэропортов и отелей.

Перед тем как мы поехали в Швецию, меня признали лучшим игроком в двух домашних матчах – с «Манчестер Сити» и «Кристал Пэлас». Но в жизни никогда нельзя рассчитывать на то, что тебе постоянно будет улыбаться удача. Андрюша заболел, и я подхватил от него вирус. Меня заменили под конец матча с «Арсеналом» в гостях, который завершился нулевой ничьей, а затем в домашней игре с «Норвичем» (мы выиграли – 1:0). Мне приходилось покидать поле из-за болей в животе, которые, как я полагал, были следствием вирусного заболевания (из-за этих болей мне пришлось пропустить матч с «Галатасараем»). Дэйв, наш физиотерапевт, и доктор Макхью сказали, что я перегружаю мышцы живота во время тренировок, и посоветовали мне уменьшить нагрузки. В следующем матче – с «Куинз Парк Рейнджере» – нам пришлось нелегко, но мы умудрились вырвать победу – 3:2, сохранив шансы на чемпионский титул. Героем дня стал один из молодых ребят – Пол Скоулз, забивший два гола головой и тем самым доказавший, что для этого не нужно быть ростом под два метра.

Следующим был домашний матч с «Ноттингемом». Эта команда в ту пору всегда показывала хороший футбол, и я с интересом ждал предстоящую игру, хотя чувствовал себя не на все сто. До этого дня мы не пропустили ни одного гола в домашних матчах чемпионата, и было бы здорово продолжить эту серию до Нового года. Однако, хоть мы и осадили ворота «Фореста» в последние 20 минут, нам не удалось спастись от поражения – 1:2. Эта была одна из тех игр, в которых очень трудно атаковать широко, и я так и не сумел продраться сквозь оборону соперников. И меня, и Гиггза заменили под конец матча.

Единственное хорошее, что произошло со мной в ту субботу – это выигрыш в национальную лотерею. Я прочитал о том, что кто-то выиграл 17 миллионов фунтов, и решил попытать счастья. Купил три билета: себе, Инне и Андрюше, и – хотите верьте, хотите нет – каждый из нас выиграл по 10 фунтов. Мне приходилось часто смеяться, когда меня спрашивали, не боюсь ли я, что об этом выигрыше узнает вся страна, или лучше сохранить это в тайне.

Каким замечательным стал для меня этот год: Андрюша родился 23 декабря 1993 года, а к декабрю 94-го я был лучшим бомбардиром клуба. Мой английский улучшался, и я уже дал два послематчевых интервью для телевидения. Вокруг все больше болельщиков носили майки с номером 14 на спине, и меня наконец-то начала признавать пресса.

Приближалось Рождество, и хотя мы богато украсили наш дом, все же самой яркой была коллекция в моем кабинете. В ней были выигранные с «Юнайтедом» медали чемпиона, обладателя Кубка Англии, Кубка лиги, Суперкубка Европы и Суперкубка Англии. Всего лишь четыре года назад я уехал из Донецка. Разве мог я тогда предполагать, чего сумею добиться?

Нам с Инной очень нравилось встречать Рождество – праздник, который в Советском Союзе долгое время не отмечали. О том, что он стал официальным в России, я узнал, уже находясь в Манчестере.

Рождество в 1994 году было особым: впервые мы встречали его втроем – с Андрюшей, которому только что исполнился год.

Последней игрой года была домашняя встреча с «Лестером». Я был полон решимости показать все, на что способен, и увеличить счет своим голам. В четырех матчах мне не удавалось забивать, но я либо пропускал эти игры из-за болей в животе, либо был заменен. У меня по-прежнему побаливало слева внизу живота, и это сильно мешало мне, хотя зрители, возможно, не понимали причин ухудшения моей игры. Я мог бежать и бить по мячу, но боялся резко поворачиваться. Точно так же чувствовал я себя и в домашней игре с «Кристал Пэлас», из-за чего и попросил замену вскоре после того, как забил гол.

К тому времени я уже забил десять мячей в чемпионате, но останавливаться не собирался. Хоть мы и сделали дубль в прошлом сезоне, нам все равно было важно подтвердить свою репутацию в матче с одной из команд, находившихся в самом низу таблицы. «Лестер» наводнил свою штрафную площадь защитниками, стремясь уйти от разгрома. Игроки обороны были хороши в воздухе, а мы дали им возможность демонстрировать свое мастерство в игре головой. Во втором тайме я все-таки достиг цели ударом левой с 25 метров, но всего лишь несколько минут спустя «Лестер» выцарапал какой-то нелогичный гол и спас очко. После этого мы безуспешно бились о кирпичную стену обороны. Должно быть, 44 тысячи болельщиков были разочарованы.