Текст книги "Время Ч."

Автор книги: Андрей Калитин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Первая алюминиевая война

Если посмотреть на российскую прессу конца 1990-х годов, то мы заметим часто встречающееся словосочетание «первая алюминиевая война». Обычно речь заходит о двух сюжетных блоках – убийствах в Красноярске и убийствах в Москве. Борьба за КрАЗ перешла из кабинетов на улицы и запахла порохом.

Но для нас важнее не то, сколько людей со снайперскими винтовками бегало тогда по чердакам и подвалам и кто кого завалил, а то, что означали все эти события для империи TWG, империи Михаила Черного.

В своих притязаниях на роль «регулировщика финансовыми потоками» предприятий отрасли TWG была далеко не одинока. Ясно, например, что как минимум директорат предприятий был бы не прочь торговать металлом, обманывая своего трейдера, и получать выручку в валюте. И его стремление к самостоятельности вполне понятно – слишком большие деньги проходили мимо.

Поначалу казалось, что 1993 год не внесет никаких фатальных изменений в судьбы этих людей. Внучка директора КрАЗа Ивана Турушева учится в Англии. Учеба оплачена ТСС (74 тысячи фунтов). На средства из тех же источников ей была куплена квартира в Москве (90 тысяч долларов). Мало кто помнит, но тогда за эти деньги можно было, например, купить шикарную четырехкомнатную квартиру в «сталинке» в районе метро «Университет» и сделать там отличный ремонт...

Но летом 1993 года цены на алюминий на Лондонской бирже металлов идут вниз. Черные устанавливают фиксированную цену за тонну по толлинговому контракту за ранее поставленный с КрАЗа металл – 490 долларов. Завод «попадает» на 14 миллионов долларов. Эти деньги и должны поделить между собой Черные, Анисимов и Турушев. Коммерческий директор КрАЗа Юрий Колпаков сначала отказывается, но в итоге подписывает дополнение к договору, закрепляющее новые условия.

И вот тут начинается очень странная история. 12 октября 1993 года Турушев прилетает в Лондон, где подписывает документ, что ТСС в течение десяти лет будет поставлять ВЕСЬ глинозем на КрАЗ. 17 октября он – в Красноярске. 20 октября его избивают в подъезде, бьют монтировкой по голове, но он остается жив.

И снова вопрос: кому это выгодно? Согласно версии, озвученной когда-то самим Турушевым, это дело рук братьев Черных, которые не хотели перечислять ему 2,5 миллиона долларов. Он издает приказ о приостановлении контракта КрАЗа с фирмой Trans-Cis Commodities, а также об увольнении коммерческого директора Колпакова, чтобы списать на него причиненный ущерб КрАЗу.

Вскоре после выздоровления Иван Турушев покидает пост генерального директора. И опять-таки здесь две версии: по одной – его «ушел» Совет директоров, по другой – Турушев все понял и сам ушел на пенсию.

Пронюхавшие о ситуации конкуренты (сотрудники западных компаний, например американской AIOC) поспешили развернуть обстоятельства в свою сторону. Они обратились с письмом в Генпрокуратуру России, где описали сложившуюся ситуацию. По их словам, только вмешательство Олега Сосковца и звонки Льва Черного успокоили Турушева. Он вернул контракт, но 14 миллионов долга повесил на Колпакова...

Есть третья версия, в которой активную роль играет уже Анатолий Быков. Согласно этой версии, Турушев всячески противился росту влияния TWG в крае. Он обращается за помощью к бывшему второму секретарю крайкома КПСС Виктору Цимику, ставшему видным предпринимателем (глава «Красноярского торгового дома»). В милицейских кругах Красноярска ходили слухи, что Цимик заказал Быкова. Однако 4 августа 1994 года Цимик сам был застрелен на пороге собственного дома. Убийца и заказчик преступления, естественно, не были найдены.

Но если эта версия (мол, Быков по чьему-то заказу расправился и с Турушевым, и с Цимиком) верна, то к событиям осени 1993 года она отношения пока не имеет. Это уже сама алюминиевая война в Красноярске. Вернее, ее начало.

А есть еще и четвертая версия – от TWG. Согласно ей, директорат КрАЗа приворовывал солидарно. По указанию Турушева Колпаков отправлял на сторону алюминий, минуя компании TWG. Так что сами там у себя разбирайтесь, кто виноват... Слабенькая версия...

Необходимо отметить во всех версиях одну общую черту: все они говорят о наличии антиТWGэшной направленности в действиях всех фигурантов «дела Турушева». Даже тех, кто очень тесно связан с компанией братьев Черных. Не странно ли это?

Контингент красноярских кладбищ пополнялся не только за счет «убиенных от топ-менеджмента». Ситуация вокруг КрАЗа была такова, что завод кормил и всякого рода уголовную публику. Как в это же время на Саяногорском алюминиевом заводе, вокруг которого вообще забора не было (!), и алюминий вывозил, кто хотел, куда и как мог.

Криминальные группировки являлись серьезным препятствием на пути TWG и ТСС, и их необходимо было любой ценой устранить.

Вывод уголовников из числа участников охоты за алюминием был сделан TWG по всем правилам – чужими руками. Причем ее союзником в этом деле стала не милиция, а авторитетный бизнесмен, ныне известный красноярский политик Анатолий Быков.

Этот исторический эпизод стал настолько хрестоматийным во всех описаниях алюминиевых войн, что не привести его просто невозможно.

Говорят, что Михаил Черный познакомился с Анатолием Быковым совершенно случайно. Якобы дело происходило в ресторане, где ужинали Черный с Юрием Колпаковым, тогда еще замом гендиректора КрАЗа.

Колпаков указал на одного из посетителей, молодого, типично боксерской внешности человека. Его звали Анатолий Быков. Зам. генерального сообщил Черному, что у Быкова хорошие отношения с Геннадием Дружининым, бывшим участковым в красноярском районе Зеленая Роща. В 1982 году тот был комиссован из органов, получив вторую группу инвалидности. Вместе с Быковым работал в кооперативе по изготовлению фляг для масла и розливу его в пластиковую тару (на территории КрАЗа).

Дело было еще в 1991 году. TWG в Красноярске мешали всякого рода наезды со стороны «синих» – уголовников, стремившихся «крышевать» всё и вся. Анатолий Быков, спортсмен и, как он сам считал, бизнесмен «новой формации», не выносивший уголовную братию на дух, боролся с ней очень резко. Авторитетов не уважал и денег им в общак не платил.

Говорили также, что именно он не допустил в город заезжих чеченских криминальных авторитетов. По одной версии, чеченцев его ребята загнали в Енисей, где и оставили. По другой – их расстреляли прямо в аэропорту Емельяново, куда «криминальные генералы» прилетели на чартерном рейсе.

Быков достаточно быстро разобрался с авторитетами. Считалось, что за ним стоит «сила» и в Москве, и в Средней Азии, куда якобы он съездил с подачи Черного. Поговаривали даже, что там Толю Быка «благословил» на подвиги сам Салим. И подвиги начались...

Бывший замначальника краевого УБОПа Валентин Школьный рассказывал: «Помог случай. Как-то одному из наших авторитетов Чистякову (Чистяк) стало известно, что Быков о нем плохо отозвался. Чистяк позвал его на „стрелку“. Как Быкова на ней не разорвали, остается загадкой – с ним разговаривали очень жестко. Но факт: он уехал со встречи живой и невредимый. И вот немного позже Быков со своей бригадой заехал в казино „Яр“. Там он встретил Чистяка. И тот брякнул: „Зачем ты сюда со своим стадом явился?“ Такое прощать нельзя. Ребята Быкова тогда избили Чистяка до полусмерти. Могли, наверное, и убить, но тот взмолился: „Извините! Не убивайте!“

Этот эпизод, происшедший еще в 1992 году, стал определяющим для Быкова. Он впервые показал свою силу. Более того, Чистяк, когда пришел в себя, поехал в Москву искать поддержку к своим авторитетным друзьям, скажем так, весьма известным людям. Жаловался на Быкова. Но в Москве Чистяку сказали: все нормально, Толя свой человек. После этого Быков понял – его все поддерживают. Тем более что на него уже сделали ставку и в самом Красноярске: тогдашний начальник ГУВД Борис Петрунин (отдавший в жены за Быкова свою дочь), начальник местного ФСБ. Они, силовики, кстати, думали, что Быковым будет легко управлять. Но позже он вышел из-под контроля. В Красноярске начался отстрел авторитетов. Чистяка убрали в первую очередь».

Это случилось 10 августа 1993 года. 22 сентября убили Синего, еще одного авторитета.

Ляпа (он же Ляпнигов) предположил, что это дело рук Быкова, и заказал его. Однако Быкова предупредили о нанятом киллере, и Толя... перекупил его.

Ляпнигов был расстрелян вместе с женой и телохранителем в центре Красноярска 23 ноября того же года.

12 мая 1994 года при входе в подъезд родной девятиэтажки был убит другой авторитет – Толмач. Через какое-то время выстрелом из окна дома напротив была убита его жена, которой достался бизнес покойного.

Позже за короткое время в Красноярске были убиты Петруха, Борода, Дипломат, Богдашкин, Самалаидзе, Косяк и другие. Ни одно из этих заказных убийств не было раскрыто. Красноярское кладбище Бадалык пополнялось с завидной регулярностью. Всего за год там выросло около пятидесяти памятников крепким ребятам с решительными лицами... В народе этот кладбищенский участок получил название «Аллея славы»...

Скажем сразу, что такой рассказ о появлении Анатолия Быкова в «алюминиевой истории России» – тоже только версия. Тот же рассказ, как познакомились Черный с Анатолием Быковым, со слов источников, некогда «близких к руководству TWG», выглядит иначе. Якобы Быкова познакомили с Михаилом Черным не случайно, и знакомство это было инициировано именно Михаилом Черным. Сам Михаил Семенович об этом не любит вспоминать, а Быков – не хочет... Это понятно, ведь он, человек, которого привели в TWG фактически «за руку», вскоре решил пойти своим путем, забыв о своих «крестных отцах».

На самом деле все эти «кладбищенские» зачистки делались не только ради интересов новых собственников КрАЗа. Скорее всего, Анатолий Быков уже тогда ставил во главу угла свои личные цели, достижение которых откладывал на потом.

Но в TWG об этом еще не знали...

Из аналитической записки МВД РФ: «В 1994 г. со сменой руководства КрАЗа был принят курс на обеспечение независимости завода от зарубежных партнеров, включая и фирму братьев Черных. В конечном итоге администрация завода отказалась пролонгировать дополнительные соглашения, рассчитанные до 2003 г., а права банков на акции АО „КрАЗ“ были оспорены через суд. В 1995 г., по инициативе краевой администрации, Госкомимущества РФ, нового генерального директора АО „КрАЗ“ Ю. Колпакова, президента АО „КрАМЗ“ А. Кузнецова, гендиректора АО „АГК“ И. Чуприянова и генерального директора АО „Красноярскэнерго“ В. Иванникова была создана финансово-промышленная группа „Транснациональная алюминиевая компания“ („ТаНаКо“), куда вошли 12 предприятий Красноярского края. Создание „ТаНаКо“ преследовало цель добиться сырьевой независимости, а также сохранения 20 % акций, находящихся в собственности государства. Кроме того, более 400 млрд рублей было израсходовано на приобретение Ярославского и Ачинского глиноземных комбинатов, Полевского, Южно-Уральского и Кувандыкского криолитных заводов».

Так в чем же было дело? В принципе TWG могла установить контроль над КрАЗом. Процесс скупки акций был отлажен достаточно четко – от уговоров рабочих, которым задерживали зарплату, до силового убеждения с помощью спортивных ребят с короткими стрижками. Тем более что в Красноярске за скупку акций отвечали «доверенные лица» – Дружинин и Быков, у которых было достаточно рычагов воздействия на лопухов-акционеров.

За скупку акций Черные пообещали своим менеджерам перевести деньги на счета в офшор. Однако братья попытались обвести красноярцев вокруг пальца. После получения акций они отозвали «платежку», мотивировав это технической ошибкой.

Это, кстати, еще одна хорошая иллюстрация не только взаимоотношений внутри TWG, но и пренебрежительного отношения к людям на местах. Своим ли, чужим...

Быков и Дружинин оказались «не хуже», а, пожалуй, даже половчее Турушева. Узнав, что соглашения лопнули как мыльный пузырь, они, пользуясь всей полнотой официальной власти, 28 октября 1994 года рукой Юрия Колпакова просто вычеркнули из реестра акционеров держателей пакета акций (цифры варьируются от 17 до 20 процентов), принадлежавших TWG (это были «Залог-банк» и банк «Русский капитал»).

Впоследствии Быков будет рассказывать, что они так, мол, «договорились», что отношения быстро «восстановились», но это будет полуправдой. Быков просто хотел забрать весь завод себе! Война за КрАЗ только начиналась. И череда убийств, происшедших на улицах Москвы, в следующем, 1995 году, станет логическим продолжением этой войны между TWG и теми, кто не хотел отдавать завод в руки этой структуры в предыдущем, 1994 году...

Начало конца...

Тогда, в 1994 году, реакция TWG была также соответствующей. В Красноярск привезли группу людей в камуфляже, которые должны были силой захватить заводоуправление КрАЗа. Однако его уже охраняли бойцы Быкова. После взаимных угроз и громких заявлений о намерении идти до конца стало ясно, что... стычки не будет. Московские захватчики ретировались, отправившись в аэропорт, а по Красноярску поползли слухи о «защитнике» Петровиче (отчество Толи Быка).

Вообще 1994 год стал, по всеобщему убеждению, судьбоносным для бизнеса братьев. Этот год показал, что проект TWG и братьев Черных работает не так уж и безотказно. От криминальных разборок на каждом шагу устал не то что Красноярск, а вся Сибирь! Время показало, что разногласия среди руководителей главной компании (TWG) и ее ставленников на местах на самом деле существуют, причем достаточно серьезные. Да и работать самим, без нахлебников из TWG, было местным «алюминийщикам» интереснее: ведь 1 июля 1994 года правительство отменило наконец экспортные квоты на алюминий. Что это означало для TWG, объяснять надобности нет.

Именно эти разногласия вобьют первую дюжину гвоздей в гроб TWG. И именно они покажут, что пройдет немного времени и каждый из тех, кто когда-то был знаком с Черным и его методами ведения бизнеса, изберет иной, свой путь. И путь этот будет у всех разный. Кто-то вообще уйдет из бизнеса и просто продаст акции, кто-то захочет вытеснить конкурентов и стать «алюминиевым королем» в своем регионе, кто-то раскрутит один, но большой завод и станет влиятельной политической фигурой и медиамагнатом, а кто-то выстроит настоящую империю, проявив настоящее стратегическое мышление.

Парадоксально, но факт: алюминиевые заводы России дались братьям Черным очень тяжело. В отличие от угля и меди. Видимо, слишком разные люди сошлись вокруг них: со своими интересами и со своим представлением не только о бизнесе, но и о жизни. И все последующие семь лет, до конца 2001 года, вокруг алюминиевых заводов России борьба будет идти постоянно. Только не Черные будут ею руководить. Вопреки их желанию, зато согласно принципам построения новой экономической инфрастуктуры страны на их место придут другие.

И еще один интересный факт. Если присмотреться к деятельности Михаила Черного, то мы заметим, что все его глобальные и успешные проекты и схемы (а так получилось, что это схемы, применявшиеся именно в России) работали максимально эффективно не более двух лет. Потом начинали возникать проблемы, конфликты, уголовные дела... В итоге проект либо перерождался, либо погибал. Причем речь идет не о том, что проекты были неприбыльны, наоборот – они приносили деньги, и немалые. Речь о другом: проекты в том виде, как их единожды замыслил Михаил Черный, не имели перспективы.

Сам он тогда, в России середины 1990-х годов, этого не понял. Или просто не заметил. Или не захотел перестраиваться. Поэтому был вытеснен из бизнеса. Значительно позже, но это ведь уже факт!

Кстати о бизнесе. Жесткость позиции Михаила, нежелание улавливать изменение глобальной ситуации, излишняя уверенность в собственном успехе, равно как и неучет человеческого фактора на местах, сказались и на их отношениях со Львом. В 1996–1997 годах братья серьезно поссорились и разделили бизнес, причем расхождение носило принципиальный характер. Нет, не в смысле ругани и проклятий в адрес друг друга – этого, как говорится в старом еврейском анекдоте, не дождетесь. Лев пошел по линии концентрации усилий, а Михаил, наоборот, по нисходящей. Его новые проекты раз от раза становились все меньше и меньше по размаху и прибыли в новых, все более мелких и неизведанных (с точки зрения правил ведения крупного бизнеса) странах, где его также будут преследовать неудачи. И что характерно – с каждым разом все громче и громче будут греметь по всему миру скандалы вокруг имени Михаила Черного. Причем некоторые из этих скандалов будут носить откровенно кровавый окрас. И это тоже показатель начинавшегося заката империи Михаила Черного... Заката, по сути начавшегося именно тогда, в 1997 году...

Глава 8
Люди гибнут за металл

Три загадочных убийства

Ресторанчик «Пикадилли» в самом начале Ленинского проспекта является не самым, прямо скажем, любимым местом для оперативников центрального аппарата МВД. Расположенный в ста метрах от здания на Житной (офис МВД РФ), раньше он был для высшего офицерского состава очень даже популярным местом для проведения обедов, праздничных застолий и деловых встреч. Раньше... Пока Департамент собственной безопасности МВД и УСБ ФСБ не установили за несколькими столиками прослушку. В «Пикадилли» Николай Петрович идти категорически отказался. Поэтому с генералом Главного управления по борьбе с организованной преступностью Министерства внутренних дел, назовем его Николаем Петровичем, мы встречались в молодежной «Шоколаднице» на Якиманке, прямо напротив служебного входа в его родное ведомство. Расположившись за одним из столиков по соседству с какими-то студентами, мы разговаривали полушепотом. У многих генералов такая манера сохранилась, видимо, еще с советских времен. Лучше бы они в «Пикадилли» шепотом разговаривали. За время нашей беседы мне пришлось Николая Петровича переспрашивать несколько раз, да и диктофонную запись потом я расшифровывал несколько часов. Ну что уж поделать: конспирация!

– Понимаешь, неверно говорить, что у Черных была «крыша» среди криминала. Скорее наоборот. Это Миша налаживал связи в бандитском мире. Конечно, они были необходимы в то время для бизнеса. Прежде всего, знакомства у Черного были в Измайловской и гольяновской ОПГ. Был у Измайловских такой лидер – Олег Иванов, авторитет из Казани. Кстати, его судьба мне неизвестна. Пропал куда-то. Но он по просьбе Льва и Михаила и потащил свою братву в Сибирь завоевывать алюминиевый рынок. При этом личность второго лидера – Антона Малевского я бы не преувеличивал. Да, он был всегда в авторитете, но он был прежде всего хороший организатор, спортсмен, с теннисистом Женей Кафельниковым дружил, с Шамилем Тарпищевым. В 1997 году Генпрокуратура совместно со Следственным комитетом МВД пыталась установить связи братьев Черных с крупными ОПГ, костяк которых и составляли гольяновские и Измайловские ребята. Выяснилось много интересного. Например, то, что для своего бизнеса Черные использовали откровенно криминальные схемы – деньги из общака группировок, дешевые кредиты криминализированных банков и, конечно, фальшивые авизо. Об этом и в книгах, и в прессе писали. Это, по сути, и был их начальный капитал, с помощью которого впоследствии шел захват предприятий металлургической отрасли. Но ведь кто кого использовал? Не бандиты же в первую очередь на этом наживались. Они получали объедки и были в основном исполнители планов своих бизнес-руководителей. Бывший тогда министром внутренних дел Анатолий Куликов в свое время подтвердил, что разборки в Красноярске и Братске проходили при активном участии московской братвы. Но об этом тебе лучше с ним поговорить самому. Я же могу точно сказать, что Миша Черный, к примеру, активно использовал и воров в законе. Был такой вор Тюрик. Об их взаимоотношениях, если не ошибаюсь, в специальной милицейской литературе сказано немало. Да это и в открытых источниках найти можно. Тюрик, используя свои связи с руководителями, например, Братского алюминиевого завода, отвечал за поставку алюминия на Лондонскую биржу через подконтрольные ему Израильские, испанские и американские фирмы. А за поставку сырья на тот же Братский и Красноярский заводы, когда они находились под контролем Черных, отвечали узбекские воры Гафур и Салим. Тот же Антон Малевский больше связан с Михаилом Черным потому, что оба долго прожили вместе в Израиле, и потому, что у них был общий друг – Алик Тайваньчик, Алимжан Тохтахунов. Он их и познакомил. Кстати, Михаила однажды за эту «дружбу» даже арестовывали в Швейцарии, но потом отпустили. (Эту загадочную историю про паспорт мне придется услышать еще не раз. – Авт.). Но «крышей», по сути, если ты имеешь в виду сам алюминиевый бизнес, были, конечно, сами братья. Они к «верхушке айсберга» никого не подпускали. Ни Антона, ни даже Тюрика. Те просто на них работали. Сами же братья делили свои роли. Так, например, Михаил поддерживал связи с политическим истеблишментом, с политиками и отвечал за безопасность и внешние связи. Об этом было много сказано еще Анатолием Куликовым. Я могу найти для тебя стенограмму его выступления на заседании Государственной Думы. Там и имена звучат, и названия компаний. Впрочем, далеко мы продвинуться не смогли. Очень многие важные свидетели, которые могли бы рассказать правду, как делался в те годы алюминиевый бизнес, погибли при странных обстоятельствах.

Мы разговаривали с Николаем Петровичем еще около сорока минут. Когда расстались, я был уверен: мне его помощь еще очень понадобится. Интересно только, почему в своем рабочем кабинете на Житной улице он говорить категорически отказывался. Неужели и там до сих пор есть уши? Или сама тема до сих пор так страшна даже для генерала МВД?

Я остался в кафе, чтобы попытаться проанализировать все услышанное. Итак, милиции было хорошо известно, что в 1992–1993 годах параллельно происходили две крупнейшие экономические диверсии. С одной стороны, отмывка черного нала в алюминиевой промышленности, сопровождающаяся массовым вывозом за рубеж ставшего дармовым «крылатого металла». С другой – хищение из госказны сотен миллиардов рублей при помощи пресловутых авизо. По мнению следователей МВД, мог существовать и единый мозговой центр по проведению этих бизнес-диверсий. Но далеко продвинуться в своих расследованиях правоохранительные органы не смогли. И вот почему. Вначале «фальшивые деньги» гнали на алюминиевые предприятия напрямую, позже предпочитали проводить обналичку через каскад подставных фирм-однодневок. И схемы операций были столь запутанными, что, обнаруживая мошенничество, следователи просто не могли определить, кого считать потерпевшей стороной! В этом море офшоров, как и рассказывал мне когда-то Александр Добровинский, прибыль настоящему хозяину бизнеса могла приносить всего лишь одна фирма, зарегистрированная где-нибудь в Монте-Карло или на острове Мэн. Интересно, в бизнес-истории Михаила Черного тоже было именно так и всего лишь одна фирмочка где-нибудь на Виргинских островах делала его настоящим миллиардером? Но как найти следы этой компании, не зная всей схемы? Внутри же группировки «алюминиевых королей» своего человека у правоохранительных органов не было.

Еще одна сложность: стоило сыщикам выйти на одну из ключевых фигур этой многоступенчатой бизнес-аферы, как вскоре этого человека либо настигала пуля киллера, либо он погибал в автокатастрофе. Под колесами автомобиля закончили свою жизнь алюминиевые менеджеры Игорь Белецкий и Александр Борисов, оформлявший фальшивые авизо от имени фирмы «Собинвест», заместитель председателя Роскоммета Юрий Колетников, курировавший алюминиевую промышленность. Кроме того, «сотрудничество» офшорных бизнесменов с сибирскими заводами сопровождалось бесчисленными уголовными разборками. В одном только Красноярске было убито пять «алюминиевых генералов». Погиб и известный предприниматель Вадим Яфясов, работавший по поручению братьев Черных с НкАЗом (Новокузнецк). Да, тот самый Яфясов, главный свидетель по делу об авизо. Летом 1993 года он попал, я бы сказал, в очень тяжелое положение, когда правоохранительные органы выяснили, что перевод на заводской счет 900 миллионов рублей был произведен по фальшивому авизо из Дагестана. Яфясов тут же ушел с НкАЗа в банк «Югорский» и на время пропал из поля зрения своих бывших «партнеров». Затем, как утверждают оперативники, Вадим все же согласился рассказать о нескольких экономических аферах сотрудникам МВД и Генеральной прокуратуры. Возможно, Яфясов действительно мог многое прояснить следователям, но 10 апреля 1995 года, как сообщили информагентства, «во дворе дома по Кутузовскому проспекту двое неизвестных преступников расстреляли автомашину „БМВ-750“, в которой ехал вице-президент банка „Югорский“ Вадим Яфясов, только что назначенный заместителем генерального директора по внешнеэкономическим связям Красноярского алюминиевого завода, где банк недавно купил значительный пакет акций». Позже единственная выжившая жертва преступления – водитель Вадим Тишаев – сумел сообщить некоторые важные детали. Примерно за два дня до происшествия он находился вместе с Яфясовым в квартире банкира на Кутузовском проспекте. В восемь вечера раздался телефонный звонок. Содержания беседы и имени абонента водитель не знал, но отметил, что после звонка Яфясов явно занервничал, повел себя напряженно. Оперативники выяснили, что за несколько дней до убийства за машиной Яфясова стали следить. Его постоянно сопровождал автомобиль «БМВ» красного цвета. Сыщики не без труда выяснили имя человека, преследовавшего Яфясова. По данным уголовного розыска, им оказался представитель TWG в России Александр Борисов. Правда, в ходе допроса он напрочь открестился от фирмы братьев Черных, заявив, что давно организовал собственное дело, беседу с Яфясовым вел на тему совместного бизнеса, и носила она мирный, дружеский характер. Однако следствие, как отмечало информационное агентство ФЛБ, располагало несколько иной информацией. Накануне гибели смертельно испуганный Яфясов встречался с президентом банка «Югорский» Олегом Кантором. Яфясов сказал, что речь шла о пакете государственных акций Ачинского глиноземного комбината. Представитель фирмы братьев Черных якобы угрожал Яфясову, заявив, что он «приговорен» за то, что банк «Югорский» начал претендовать на активы в алюминиевой отрасли, которые находились под контролем братьев Черных. Но больше ничего следователям выяснить не удалось. Убийцу Яфясова, как водится, не нашли.

Интересно, что в 1995 году все тот же Яфясов, работая в банке «Югорский», начал лоббировать интересы одной американской промышленной группы (AIOC), главного конкурента той самой Trans-Cis Commodities, деятельность которой контролировал Михаил Черный. Яфясов стал сильно кому-то мешать. Но его смерть стала лишь первой в ряду фигурантов или свидетелей по алюминиевым делам. Вскоре после смерти Вадима был зверски убит президент банка «Югорский» Олег Кантор. В июле 1995 года он был зарезан неизвестными преступниками на пороге собственного дома. Подобная смерть должна была ужаснуть, запугать тех, кто узнал о ней подробности, – кроме перерезанного от уха до уха горла, убийца вспорол банкиру грудную клетку, нанес ему около двух десятков глубоких ран, а в довершение воткнул орудие преступления в грудь жертвы. Дача Олега Кантора в поселке Снегири была буквально залита его кровью. Был убит и охранник Кантора – профессиональный телохранитель, бывший афганец. Интересно, что вдова банкира Олеся, спустя несколько лет, превратится в... гражданскую жену Леонида Невзлина, топ-менеджера «ЮКОСа», чей банк «Менатеп» был крупнейшим финансовым партнером Михаила Черного. Ирония судьбы...

Следователи, внимательно изучавшие все обстоятельства дела и ситуацию в банке «Югорский», пришли к однозначному выводу: убийство банкира было связано с его планами получить контрольные пакеты акций Красноярского и Братского алюминиевых заводов. Также прослеживалась прямая связь с убийством партнера Кантора, Вадима Яфясова. В прессе тоже неоднократно высказывалось мнение, лишь подтверждающее рассказ моего собеседника из МВД. Убийства Яфясова и Кантора связаны между собой, они – звенья одной цепи, ведущей к офшорному бизнесу. Новый свет на эту историю пролили откровения бывшего президента Национального фонда спорта Бориса Федорова. Запись его приватных бесед была опубликована в одной из московских газет. (Об истории появления этой записи стоит рассказать отдельно, но чуть позже.) Спортивный функционер открыто говорил о неких коммерческих отношениях между братьями Черными и Шамилем Тарпищевым, Михаилом Барсуковым, бывшим в то время директором ФСБ России, и главой Службы безопасности российского Президента Александром Коржаковым. Также Федоров намекал на то, что «президентские фавориты» знали, кто и за что убил Олега Кантора... Федоров упомянул также про убийство некоего Феликса. Вероятно, речь шла о Феликсе Львове, возглавлявшем российское представительство AIOC – крупной промышленной группы, одним из крупнейших западных алюминиевых трейдеров. История его убийства неоднократно всплывала во время моих интервью с самыми разными людьми в ходе этого расследования. Известно, это подтвердил мне и Николай Петрович, что Львов в какой-то момент стал сотрудничать с российскими спецслужбами, помогая им собирать компромат на «алюминиевых генералов». Немало он успел сообщить и про братьев Черных. Об этом рассказывает Александр Максимов, автор книги «Российская преступность. Кто есть кто?», которую я уже упоминал:

«За информацию о братьях Черных Львов, вероятно, и поплатился. Киллеры, показавшие корочки сотрудников какой-то спецслужбы, похитили его прямо в аэропорту, в зоне паспортного контроля. Учитывая, что за полтора года до смерти Феликс направил заявление в Генпрокуратуру с обвинениями в адрес братьев Черных, он, скорее всего, был уже не жилец. В мае 1995 г. он выступил на слушаниях в Госдуме. В сентябре – был убит. Михаил Черный был фигурантом уголовного дела по убийству Львова, но само дело спустили на тормозах. Интересно, что, будучи сотрудником компании AIOK, Львов занимался поставками на Красноярский завод электродов и торговлей алюминием, и именно его интересы в ущерб братьям Черным лоббировал на КрАЗе Вадим Яфясов. Это убийство связано и с убийством Кантора».

В сообщениях российской прессы мне удалось найти еще один любопытный факт, связывающий воедино все три убийства. Что же сообщали информагентства?

«6 сентября 1995 г., в сопровождении охраны, Львов приехал в аэропорт Шереметьево. После оформления документов на рейс сотрудники охраны уехали. Львов прошел турникет предполетного досмотра и находился в боксе вместе с другими пассажирами. Когда до вылета оставалось 15 минут, к нему подошли двое мужчин. Они представились сотрудниками ФСБ и, предъявив удостоверения, предложили Львову следовать за ними. Последний раз всех троих видели выходящими с территории аэропорта. Через два дня труп Львова обнаружили на обочине Волоколамского шоссе на куче мусора с пятью огнестрельными ранениями.