Текст книги "Новый старый 1978-й. Книга десятая (СИ)"

Автор книги: Андрей Храмцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

Вернувшись в VIP-зал, я забрал осиротевших трёх подруг и мы проследовали на стоянку, где вокруг моей машины собралась стайка ребят пионерского возраста, внимательно разглядывавшая мой Роллс-Ройс. Нас они тоже узнали, ну, кроме Ди, конечно, и стали восторженно шептаться, показывая в нашу сторону руками. Воспитанные дети попались, пальцами в людей не тыкали.

По дороге из Шереметьево зазвонил телефон. На это раз это был Брежнев.

– Привет, Андрей, – поздоровался со мной Генсек.

– Здравствуйте, Леонид Ильич, – ответил я понимая, что он собирается вызвать меня к себе «на ковёр».

– Ты когда освободишься?

– Через два часа.

– Тогда в половине десятого я тебя жду.

– Понял, буду.

Когда я положил трубку, сразу две мои подруги беспокойными голосами спросили:

– Брежнев звонил?

– А кто же ещё. Андропова я послал, а для звонков время ещё раннее. Но Председатель КГБ уже, наверняка, успел ему нажаловаться. А кто может разбирать возникшие трения между членами Политбюро? Правильно, Генеральный секретарь. Придётся телепортироваться к Брежневу и всё ему рассказывать. Ох, плохо будет Андропову после этого.

Мои подруги в высокой политике не разбирались, но интуитивно чувствовали, что всё наладится. Или просто очень этого хотели и верили в меня. Потомок бога я или кто? Перед телепортацией в Кремль мне надо будет собрать Ди и отправить её в замок Лидс. Я думаю, что после того, как её мама увидит на шее дочери скромный бриллиантик в шестьсот карат, она очень захочет познакомиться со мной лично.

Я думая, что она уже много слышала и читала обо мне. Мой голос из радиоприёмников и моё изображение по телевизору она, наверняка, слышала не одну сотню раз.

– Ди, – спросил я свою английскую подругу, – твоей маме понравится мой подарок тебе?

– Я думаю, что она будет потрясена твоей щедростью, – ответила она и я видел её улыбающееся лицо в зеркало заднего вида. – Вы, русские, очень отличаетесь этим от нас, прижимистых англичан.

– Да, муж у нас хороший, – подтвердила Маша.

– Да и мы тоже ничего, – добавила Солнышко, приподняв гордо грудь и с вызовом погладив её, а потом засмеялась.

Девчонки тоже закатились от смеха, так как видели это короткое, но очень эмоциональное выступление Солнышка. Опа! А ведь Андропов, действительно, не отдавал команды на мою ликвидацию. Значит, получается что? Скорее всего, пока мы были в Англии, шеф КГБ в разговоре с одним из своих подчиненных коснулся вопроса обо мне и вскользь заметил, что слишком быстро я взлетел и стал очень близок к Брежневу. И этот подхалим, чтобы выслужиться перед начальником, решил кардинально со мной разобраться, а потом гордо доложить Андропову, что мешающий ему человек устранён.

Могло такое быть? Вполне. Получается, что Андропов косвенно причастен к первым двум покушениям на меня. Шефу КГБ нужно было думать, что и кому говорить. Да и в какой форме тоже. Придётся при встрече тщательно и глубоко просканировать память Андропова. Не люблю я это муторное занятие. Одно дело снять данные с подкорки за последние часы, ну, максимум, сутки. А тут больше недели получается прошло. Голова у меня потом может долго болеть. Но деваться некуда.

Приехав домой, Ди быстро собралась и я вместе с ней переместился в замок Лидс.

– Ди, закажи, пожалуйста, каталоги дворцовой мебели, – попросил я свою подругу, которая повисла у меня на шее и жарко целовала.

Вот что значит любовь в семнадцать лет. Сексом с любимым человеком в этом возрасте хочется заниматься круглосуточно и не по разу в день.

– Ди, – продолжил я, – сегодня у вас будет незабываемая ночь тайской любви. Я, благодаря золотым египетским пластинам, кое-что узнал новое в этом деле и сегодняшнюю ночь вы будете вспоминать потом очень долго. Обещаю.

– Любимый, – ответила заинтригованная и немного возбудившаяся от моих слов Ди, – мы и так от тебя без ума. Ну, пожалуйста, один разочек сейчас и всё. А то я не дотерплю до вечера.

– Хорошо, раздевайся.

Ди запрыгала от радости и мгновенно скинула с себя всё лишнее, оставшись соблазнительно голой, как богиня Венера на одной из своих статуй. И я решил повторить то, что я делал с Ириной, Ольгой и Жанной. Тоже сидя и тоже воспользовавшись самой узенько дырочкой Ди. Ну что ж, сама просила, вот и получай.

Вы когда-нибудь видели тройной оргазм, слившийся в один? И я до сегодняшнего дня не видел и не слышал. Он у Ди превратился в один сплошной сексуальный экстаз. Я пропустил энергию «ра» через своего «друга» и он тоже взорвался очень ярким и приятным оргазмом. Да, у меня получается всё лучше и лучше.

– Что это было? – спросила еле пришедшая в себя счастливая Ди. – Ты настоящий греческий бог плодородия Приап, ведь он был сыном Гермеса. Я тебя просто обожаю. Но учти, я и вечером тоже хочу ещё раз так кончить. За такое блаженство я готова любить тебя вечно.

Вот что значит грамотная техника в сексе. Ну и немного познаний в этом деле от атлантов. Я сам был рад тому, как всё прошло. Может правда, что я родня Приапу? У меня, конечно, не вечная эрекция, как у него, но кайф женщине я могу доставить незабываемый.

– Всё, – сказал я, целуя аппетитную половинку её попы, – ты просила один раз. И сегодня вечером не кричи так громко от удовольствия, а то в гостинице тебе будут все завидовать.

Она улыбнулась мне счастливой улыбкой полностью удовлетворённой женщины и пошла в ванную комнату. Я оделся, догнал её и поцеловал вторую половинку её попы, для симметрии. А то одна из них может обидеться на другую.

– Постарайся освободиться сегодня пораньше, – сказал я и исчез, чтобы появиться в квартире на Новых Черёмушках, где мои две подруги только вышли из ванной.

– Я в душ и к Брежневу, – предупредил я их.

В душе я ещё раз обдумал стратегию предстоящего разговора. У меня были все козыри на руках и два туза в рукавах, поэтому я решил действовать предельно жёстко. Надевать пиджак я не стал, так как тогда бы пришлось и Звезды цеплять. А награждал меня ими Брежнев, то есть я сразу бы попал в психологически зависимое положение от него. Поэтому я надел только брюки и рубашку с галстуком.

У меня промелькнула смешная мысль. Если я трахнул свою жену в тайне от других жён, является ли это изменой по отношению к остальным? Во какие вопросы приходится решать, а тут Андропов со своими мелкими делами вечно лезет. Мне эта мысль подняла настроение и я из душа вышел бодрым и веселым. Как сказал наш царь Иван Васильевич Бунша: «Эх, Марфуша! Нам ли быть в печали».

На дорожку мне девчонки сделали два бутерброда с чёрной икрой и два с финским сервелатом. Посмотрев на банку с икрой, когда мои две подруги намазывали мне её на хлеб с маслом, я увидел, что там оставалось на донышке.

– Ого, – удивился я, – лихо же вы её «уговорили».

– Так мы же вчетвером её ели, – ответила Солнышко и зачерпнула ложкой икры, а за ней это повторила и Маша.

– Ешьте, сколько хотите. Я говорю о том, что питание должно быть сбалансированным Вот какие фрукты вы вчера ели?

– Никакие, – ответила, подумав, Маша.

– Ну вот. Неродившимся детям, обязательно, нужны фрукты. Да и овощи тоже.

– Я на свадьбе помидоры и огурцы ела, – сказала Солнышко.

– Хорошо, я этим вопросом сам займусь.

Я их поцеловал и пообещал не задерживаться, а сам подумал, что всякое может быть и взял с собой сумку, где лежала Ваджра. Как гласит народная мудрость: «Береженого Бог бережёт, а небереженого – конвой стережёт». После того, что именно я собрался рассказать Брежневу и услышав это, Андропов мог пойти на крайние меры. Но мне и надо будет его на это спровоцировать.

Ну вот я и снова в кремлёвском кабинете Брежнева. Судя по их лицам, разговор у них до моего появления был нелицеприятным.

– Всем здравствуйте, – сказал я, никому не пожимая рук, так как обстановка к этому не располагала.

– Присаживайся, Андрей, – ответил мне Генсек. – Юрий Владимирович мне доложил что ты нашёл тех, кто покушался на тебя первый раз. Проверка показала, что это действительно его люди и сейчас их ищут. Только вот он утверждает, что приказ о твоей ликвидации не одавал.

– Прямой нет, а вот косвенный – да.

– Это как? – спросил Андропов глядя не на меня, а на Брежнева.

– А вот так, – ответил я уверенно, так как уже успел просканировать в голове у шефа КГБ информацию за десять дней и знал точно, что произошло. – В субботу, третьего июня, где-то в три часа дня, вы разговаривали со своим доверенным человеком, генерал-майором КГБ Суриным и в разговоре с ним вскользь упомянули обо мне. Был такой разговор или нет?

– Да, я разговаривал с Тимофеем Петровичем Суриным и что-то говорил о тебе, – ответил Андропов уже понимая, что произойдёт дальше, глядя на меня потухшими глазами и в них читалось понимание, что ему в этот раз не получится отвертеться..

– Так вот, – продолжил я, – Юрий Владимирович сказал тогда, что я слишком высоко взлетел и стал близок к Леониду Ильичу. Было такое? Не вздумайте отпираться, я всё равно заставлю вас говорить правду.

– Хорошо. Да, я что-то подобное говорил.

– И ваш усердный не в меру генерал, горя желанием выслужиться и получить очередную звезду на погоны, воспринял это как ваш завуалированный приказ. Оба

очередную звезду на погоны, воспринял это как ваш завуалированный приказ. Оба лейтенанта его люди?

– Да, но я не имел в виду устранять тебя, Андрей.

– Что вы имели в виду и что не имели, я устанавливать не собираюсь. То, что генерал Сурин после вашей с вами беседы отдал команду своим подчинённым меня убить, это j только что доказал. Я так понимаю и с моим автомобилем это тоже была его работа.

– Пока мы не установили эту связь. Приказ ему отдавал другой человек, сейчас его ищут.

– В общем, Леонид Ильич, вина Юрия Владимировича, умышленная или не умышленная, мною полностью доказана. Я возвращаю ему при вас выданное мне им удостоверение его личного порученца, наградной пистолет и знак «Почетный сотрудни госбезопасности».

– Да, серьёзная ситуация получилась, – сказал, слушавший до этого молча, БрежнеЕ – Третий раз в тебя стреляли тоже люди Андропова. Так?

– Всё так. Его люди прошляпили Горбачёва, его люди не смогли раскрыть заговор и попытку государственного переворота в Завидово, который чуть не кончился вашей, Леонид Ильич, смертью.

– Обвинения серьёзные, – прокомментировал мои слова Брежнев.

– А вы знаете, как гражданина Андропова называют между собой сотрудники на Лубянке?

– Как? – удивлённо спросил Брежнев и посмотрел на Андропова, который заметно побледнел.

– «Ювелир». Потому, что его дед был до революции владельцем ювелирного магази! по удивительно знакомому адресу: улица Большая Лубянка, дом 26 и звали его Карл Францевич Флекенштейн. Он был финляндским евреем.

– Это правда? – спросил Генсек и мне пришлось надавить на нервный центр в мозгу Андропова, отвечающий за правдивость, так как я почувствовал, что он собирался соврать.

– Да, это правда, – ответил Андропов, глядя на меня расширившимися от удивления глазами, так как понял, что если рядом присутствую я, ему не удасться соврать.

– И ты всю жизнь скрывал это? – спросил начинающий злиться Брежнев. – Скрываг от своих товарищей по партии и от меня лично?

– Он многое что скрывал и продолжает скрывать от вас, Леонид Ильич.

Андропов посмотрел на меня с немым укором во взгляде. Но я решил не останавливаться.

– Леонид Ильич, – продолжил с своё выступление, – вы знали, что его жена наркоманка?

– Нет, – ответил тот и зло посмотрел на Андропова.

– А вы знали, что он получил от меня записку с точной датой вашей смерти и не сообщил вам об этом?

– Не ожидал я такого от тебя, Юрий. Говори правду, была такая записка?

– Была, – ответил Андропов под моим нажимом.

– И когда?

– 10 ноября 1982 года, – ответил тот.

– Значит, четыре года мне осталось, – произнёс с грустью Брежнев и посмотрел на меня.

– Нет, Леонид Ильич, я могу вас вылечить. Но мне это запретил делать Андропов, который уже готовился стать Генеральным секретарём. Он заставил меня лечить только его.

Таким злым я Брежнева не видел. Он даже встал и стал ходить по кабинету. Я знал, как следует преподносить плохие новости. Если бы я сразу начал с этой, остальные Генсека уже не интересовали бы. Но последний гвоздь в крышку гроба шефа КГБ я ещё не забил. Я видел состояние Андропова. Я видел, что он был уже готов на всё. Понимая, что надо и дальше продолжать провоцировать его полностью раскрыться, я продолжал нагнетать обстановку.

– В вашем кабинете, Леонид Ильич, стоит прослушка, – сказал я, рывком взял со стола Брежнева кинжал атлантов, который он теперь всегда держал перед собой, и разрубил переговорный стол, за которым мы с Андроповым сидели, пополам.

И Брежнев увидел, болтающееся на двух проводах, подслушивающее устройство.

– Сейчас здесь появятся люди Андропова, но я с ними справлюсь, – ответил я, закрывая своим телом Генсека от тех, кто должен был ворваться сюда через три секунды.

Ну вот опять в меня стреляют. Вчера у Андропова, сегодня у Брежнева. Эти ворвались и начали сразу стрелять в сторону Генсека, то есть в меня. Я мог бы уничтожить их и до начала стрельбы, но мне нужны были доказательства. Четыре пули я поймал, остановив, привычно, время. А больше стрелять я им не дал. Я убил волной жуткой боли троих и обездвижил старшего группы.

Всё это заняло пять секунд, но зато каких. Американский журналист Джон Рид в 1919 году написал книгу «Десять дней, которые потрясли мир». Эта книга была о революционных событиях в Советской России в октябре 1917 года. Теперь я смогу, правда, только в старости, написать книгу «Пять секунд, которые потрясли мир». Это, конечно, не десять дней, но тоже тянут на переворот, только опять неудавшийся. Два государственных переворота в месяц – это уже слишком.

Когда всё закончилось, я обернулся к, стоящему за моей спиной и обалдевшему от всего увиденного, Брежневу и показал на раскрытой ладони четыре пули, которые я успел поймать. В это время Андропов корчился от боли, которой я его прижал к полу. Да, я его случайно уронил со стула, но это было необходимо. У него был с собой тот маленький пистолет, который он забрал после покушения на него его заместителя генерал-лейтенанта Сергея Николаевича Антонова.

– Получается, – сказал очухавшийся Генсек, внимательно рассматривающий пули у меня на ладони, – ты опять меня спас. Теперь ты пули Золотыми Звёздами не ловишь, как в Завидово. Ты их ловишь руками. Я, если честно, не поверил рассказу Андропова о десяти пулях, остановленных тобой. А сейчас я всё это увидел собственными глазами.

– Получается так, что спас, – ответил я.

– А что с Андроповым присходит?

– Это я заставил волной боли его лечь на пол. У него на лодыжке прикреплён миниатюрный пистолет. Можете проверить. Его же свои сотрудники не обыскивают при визите к вам.

Брежнев подошёл к лежащему на полу Андропову и носком ботинка задрал ему правую штанину, где и увидел оружие ближнего боя.

– Да, сегодня день сюрпризов, – сказал Генсек и прошёл на своё место за столом.

– Сюрпризы ещё продолжаются, – сказал я, нагнулся и вытащил дамский пистолетик из кобуры, пристёгнутой к ноге. – Хотите послушать старшего группы вашей охраны?

– Ну давай, хотя я догадываюсь, что он скажет.

Я подтащил охранника поближе к Брежневу и привёл его в чувство. Пистолет с навинченным глушителем я у него отобрал и положил на стол вместе с дамским пистолетом Андропова. Кинжал атлантов я Леониду Ильичу тоже вернул.

Старший спецгруппы охраны знал не очень много, но всё рассказал. Про прослушку он знал потому, что ему должна была поступить команда на ликвидацию Брежнева, в случае её обнаружения, и она поступила. Это было предусмотрено на самый крайний случай, но никогда не знаешь, когда он настанет.

После охранника я стал «колоть» Андропова на тему того, зачем он всё это устроил. Ведь осталось ему подождать каких-то четыре года. И он рассказал, что устал ждать, так как почувствовав себя здоровым, очень захотелось стать первым лицом в государстве.

– Где доклад моего отца по работе ЦРУ в Скандинавских странах? – спросил я уже у бывшего, судя по реакции Брежнева на предательство Андропова, Председателя КГБ.

– Он в моей папке, – ответил тот, еле дыша, хотя я его давно поднял с пола и посадил на стул возле изувеченного мною стола.

– Так это, получается, доклад твоего отца? – спросил удивлённо Генсек.

– Да, Леонид Ильич. Андропов назначил его на генеральскую должность и отец постарался показать всё, на что способен.

– Доклад очень толковый. Помогал?

– Ну как же папе не помочь. У меня теперь возможности большие.

– Андропова я снимаю с занимаемой должности как преступника. Мы его будем судить за измену.

– И как вы собираетесь арестовать его, а потом выйти из здания? Везде его люди. Они вас убьют, как только поймут, что происходит.

– И что делать?

– Помогите оттащить этих охранников за ширму и восстановить на время стол.

Мы вдвоём с Брежневым и его секретарём, которого он вызвал, убрали тела четверки спецназовцев за ширму и придали столу более-менее нормальный вид. После чего я волной боли, направленной в область почек, отключил сознание Андропова и обратился к секретарю, чтобы тот вызвал медиков.

Когда прибыла дежурная бригада врачей, я сказал, что у лежащего без сознания Юрия Владимировича начались почечные колики. Его сразу положили на носилки и унесли.

– Ну вот, теперь всё нормально, – сказал я. – Теперь необходимо разобраться с теми, кто вас прослушивал.

– У комнаты дежурных офицеров охраны есть отдельная бодсобка, к которой никого не подпускают, – ответил секретарь.

– Покажите мне её и я решу этот вопрос.

Секретарь, которого звали Валерием Анатольевичем, проводил меня до поста охраны, а дальше я действовал сам. Вырубив комитетчиков, я спокойно вошёл в комнату, где сидели за столом с двумя работающими магнитофонами два лейтенанта в наушниках. Ну вот они, гаврики. С этими пришлось поступить более жёстко и стереть им память за последний месяц. Слишком многое они, оказывается, слышали. Рядом стоял шкаф, доверху забитый катушками с плёнкой, вместе с которым я перенесся в подземный зал замка Лидс. Мне компромат на всех, кто был у Брежнева, ещё очень пригодится.

Потом я вернулся назад и выключил магнитофоны, забрав с собой две катушки с плёнкой, на которой осталась запись моих разборок с Андроповым. Лейтенанты очнутся минут через десять и будут долго думать, что они здесь делают и что случилось. Офицеры на посту тоже лежали в разных позах, но уже шевелились.

Вернувшись назад, я отдал две плёнки Брежневу и спросил, кого назначат вместо Андропова.

– А кому ты из моего окружения доверяешь? – спросил он меня прямо.

– Я доверяю только отцу. Он никого не предаст. Но он только полковник ПГУ, хотя должность у него теперь генеральская.

– Вот и хорошо. Генерала мы ему завтра дадим. А через год, если справится, и генерал-лейтенанта получит. Так что звони и вызывай отца в Москву.

– Он мне не поверит, да и его рабочий телефон в посольстве я не знаю.

– Это не проблема. Я могу приказать и меня соединят, но тогда все узнают о нашем с ним разговоре. А этого следует избежать.

– Тогда я позвоню маме домой в Хельсинки. Она знает его рабочий номер.

Я позвонил и мне ответила мама. Хорошо, что она была сегодня дома.

– Мам, привет. Позвони папе на работу, пусть срочно едет домой.

– Привет, сын. Он пять минут назад вернулся за какими-то бумагами и я его сейчас позову к телефону.

– Я сам сейчас всё решу.

Я положил трубку и сказал Брежневу:

– Я сейчас смотаюсь за отцом и доставлю его сюда. И вы спокойно ему всё скажете.

– Это лучший вариант.

Я телепортировался в хельсинскую квартиру родителей и застал их в гостиной:

– Привет, сын, – сказал папа, уже без удивления. – Что-то случилось?

– Тебя Брежнев вызывает, – сказал я. – Завтра получишь генерал-майора и он предлагает тебе должность Председателя КГБ.

– Ого, очень неожиданно.

– Это я посоветовал твою кандидатуру Леониду Ильичу. Так что если ты готов, то вперёд. Генсек ждёт.

Я взял отца за руку и мы оказались в кабинете Брежнева. Папа был слегка не в себе от самой телепортации и от вида Генерального секретаря. А вот для меня и то, и другое стало уже обыденным делом. Я имею в виду перенос и частые встречи с Брежневым.

– Здравствуйте, Леонид Ильич, – поздоровался первым папа.

– Добрый день, Юрий Леонидович, – ответил Брежнев. – Да, вы с сыном очень похожи. Он вас ввёл в курс дела?

– Андрей только сказал, что завтра состоится моё производство в генерал-майоры и вы хотите меня назначить Председателем КГБ.

– Коротко и точно. Ну так что, Юрий Леонидович?

– Я согласен. Раз партия считает, что я достоин, то я готов. Только мне нужно время, чтобы войти в курс дела.

– У вас останутся прежние заместители и они вам во всём помогут разобраться. Ваш отчёт, который вам помогал делать сын, произвёл на меня большое впечатление. Надеюсь, что раз в месяц такая справка будет лежать у меня на столе.

– Как прикажете, Леонид Ильич.

– Хорошо. Тогда вы оба свободны. Юрий Леонидович, завтра жду вас утром здесь. Да, Андрей, а ты завтра расскажешь, что вы с Андроповым планировали сделать и вопрос со здоровьем надо начинать уже решать.

– Понял, Леонид Ильич.

После пожатия рук мы с отцом перенеслись в столицу Финляндии. Мама нас встретила встревоженным лицом, но наши довольные улыбки рассеяли все её сомнения.

– Я согласился стать Председателем КГБ, – ответил отец. – Завтра рано утром я вылетаю в Москву.

– Поздравляю, – сказала мама. – Как Брежнев?

– Если бы ты слышала, как он с нашим сыном разговаривает. Как с равным и очень нужным ему человеком.

– Пап, я его три раза от смерти спас. Да и много сейчас для него делаю.

– Я и не слышал ни о каких покушениях на него.

– А ты в курсе, что была попытка государственного переворота и ликвидации Генсека? И это я тоже предотвратил, а потом нашёл заказчиков.

– Я уже с тобой перестал чему-либо удивляться.

– Ну я дальше полетел. Мне на работу в ЦК надо.

– Что случилось с Андроповым?

– Если коротко, то час назад он хотел ликвидировать Брежнева. Хорошо, что я был там, после чего Андропов резко очень заболел заболел.

– Понятно. Без тебя опять не обошлось. Тогда до завтра. Увидимся в Москве.

После прощания я телепортировался в свой рабочий кабинет на Старой площади.

Здесь всю ночь работал кондиционер, поэтому было прохладно. Я по селектору связался с Валерией Сергеевной и она открыла кабинет, а потом зашла внутрь.

– Здравствуйте, Андрей Юрьевич, – сказала она и положила стопку документов мне на стол. – Ваша виза нужна.

– Доброе утро, Валерия Сергеевна, – сказал я. – Присаживайтесь и я вам разъясню новую политику партии. Главная новость – Андропов час назад неожиданно заболел и Леонид Ильич решил назначить исполняющим обязанности Председателя КГБ СССР моего отца.

– Мои поздравления. Рада, что теперь двое Кравцовых будут руководить государством.

– На завтра никаких встреч не назначайте. Меня может целый день не быть. Пусть здесь за меня командует Ситников. И вызовите Василия Романовича ко мне через двадцать минут. Да, также свяжитесь с нашим буфетом, а то я про продуктовые заказы совсем забыл. Чёрной икры у них пару банок ещё закажите и фрукты.

– Поняла.

– А потом Анатолия ко мне пригласите.

– Хорошо. Андрей Юрьевич, я сделала дубликат ключа от вашего кабинета. Вдруг вы захотите здесь встретиться с кем-то поздно вечером, а дверь будет закрыта.

А что, правильная мысль. Я сказал спасибо, взял у секретарши ключ и убрал его в ящик стола.

Ну вот, рабочий день только начался, а я уже устал. Так пули ловить – это вам не просто трусцой по стадиону бегать. К тому же я их второй день подряд ловлю. А пока, в качестве отдыха, поработаю с документами.