Текст книги "Новый старый 1978-й. Книга десятая (СИ)"

Автор книги: Андрей Храмцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

– Помимо потрясающей медицины, основанной на использовании внутренней энергетики живого организма, – продолжил я их ошеломлять новостями, – я научился ещё и перемещаться в любую точку пространства за секунду. Поэтому мой самолёт летит, а я телепортировался сюда. Вот вам и ответ на ваш вопрос, Арвид Янович.

Все бурно обсуждали моё необычное сообщение и пытались задать массу вопросов, но я сказал:

– Мне через две минуты необходимо быть на борту авиалайнера, так как он скоро начнёт снижение и пассажиры могут заметить моё отсутсвие.

Все сразу замолчали, а Брежнев сказал:

– Вот поэтому я и предлагал кандидатуру товарища Кравцова на моё место. Он уже начал помогать нашей армии создавать новое оружие и технику на основании полученных данных от инопланетян. Вы все знаете, что моя дочь вчера попала в аварию и умерла. Но Андрею удалось её воскресить и я ему очень благодарен за это, помимо моего кардинально улучшегося здоровья.

После этих слов «кремлёвские старцы были вообще в шоке. О воскрешении они читали только в Библии и не верили в это. Да, придётся ломать с хрустом их закостеневшие стереотипы. Я отпустил контроль над Романовым и его людьми и, чтобы произвести больший эффект на присутствующих, исчез прямо на глазах у всех.

Телепортироваться в туалет уже стало у меня традицией. Судя по тому, что никто сюда не ломился, моего исчезновения никто и не заметил. Я спокойно помыл, для вида, руки и вышел в салон. На моём месте сидела Маша и эти две красавицы опять о чём-то болтали.

– Меня никто не искал? – спросил я у своих подруг.

– Нина подходила и я ей сказала, что ты в туалете, – ответила Солнышко, а Маша опять хотела похулиганить и забраться ко мне на коленки, как прошлый раз, но в моём нынешнем статусе это было уже неприемлемо.

Пришлось ей объяснить, что будущий глава государства не может у всех на виду дурачиться, как мальчишка. Но по попе, когда она освобождала моё кресло, я ей, всё– таки, шлёпнул, чем вызвал у неё довольную улыбку. Я как-то читал, что похлопывание женщин по мягкому месту означает, что мужчина заявляет всем, что это его женщина. Но это была точка зрения феминисток вкупе с суфражистками. Другой сумасшедший автор считал, что это пошло от наших первобытных предков, которые тем самым проверяли «мясистость» женщины на предмет утолить голод, если самцам нечего будет есть. А я считаю, что во всем этом есть определенный сексуальный подтекст, да и нравились мне женские попы. Ведь народ не зря придумал такое весёлое и короткое стихотворение:

«Ох, и попа, как орех!

Так и просится на грех».

Ну вот, зажглось табло с просьбой пристегнуть ремни. Значит, начинаем снижение. Я ещё тогда, когда мы вошли в воздушное пространство США, дал команду моим ЛА уйти повыше и не маячить в лучах радаров янки. Ещё были свежи в памяти американцев события, когда мои «тарелки» устроили им тут полный разгром. Пассажиры обратили внимание, что НЛО исчезли, но никто из них не мог подумать, что это как-то связано со мной.

Информация о виденных НЛО быстро распространится по Нью-Йорку и на пресс– конференции об этом меня обязательно спросят. Но я к этому был уже готов. Я расскажу журналистам ту же версию, что сообщил час на заседании Политбюро. Ну и ещё добавлю кое-какие факты. Да, опять это будет сенсация. Меня скоро так и будут все звать – «мистер сенсация».

Вдруг в иллюминатор Солнышко и Маша разглядели землю, а потом и Международный аэропорт имени Джона Кеннеди (John А. Kennedy International Airport), который все коротко называли JFK. Ну вот мы и опять приземляемся на гостеприимную землю Америки, потому, что здесь мы совсем недавно получили четыре «Грэмми» и копию «Голливудской Звезды».

Американцы планировали её заложить в сентябре, но, возможно, они успеют это организовать в этот наш прилёт. Был предварительный разговор с Маргарет об этом. Посмотрим. Я ещё перед вылетом дал задание Женьке все эти вопросы уточнить, так как в Лос-Анджелесе у нас должны будут состоятся два выступления в Голливуд-боул или «Голливудской чаше». Это такой концертный зал в виде амфитеатра под открытым небом. Вместимость этой чаши была под восемнадцать тысяч зрителей. Акустика там, говорят, потрясающая. Надо будет узнать, выступали ли там Битлы.

Касание посадочной полосы произошло мягко и все пассажиры захлопали мастерству пилотов. Мы подрулили к телескопическому трапу и стали готовиться пройти на выход. Когда я поднялся и уже собирался двинуться в сторону трапа, вышел Дим Димыч и спросил:

– Когда мы пролетали над ФРГ, я видел в облаках вспышку. Это было похоже на взрыв. Это ваши НЛО поработали?

– Да, – ответил я. – Наш самолёт атаковал американский истребитель. Он выпустил по нам две ракеты. За что НЛО его и сбили.

– Ого. Об этом тоже нельзя никому говорить?

– Я сам об этом расскажу через три часа на пресс-конференции. А пока, да, я вас попрошу молчать об этом.

Он крепко пожал в восхищении мою руку, ещё раз убедившись, что я опять спас самолёт и по праву ношу прозвище «талисман».

Я догнал девчонок, которые уже спустились вниз и мило беседовали с Ниной, стоявшей у подножия трапа. Я думаю, не о самолётах они разговаривали. Нина, на прощание, радостно улыбнулась и пожелала удачных гастролей. Я ей тоже пожелал мягкой посадки в Москве.

На открытом воздухе было жарко, но пиджак со звёздами я не снял. Хорошо было моим подругам. Они в лёгких сарафанчиках чувствовали себя замечательно. Вот они, издержки моей профессии. Уже в джинсах особо не походишь. Надо стараться, особенно в таких случаях, выглядеть официально. Как говорят французы «Noblesse oblige», что в переводе означает, что «положение обязывает».

Когда мы вошли в здание аэропорта, нас уже встречали представители EMI. Женька сразу вышла на первый план и стала с ними обговаривать маршрут движения и организацию предстоящей пресс-конференции. Нам всем помогли получить багаж и погрузить его на тележки. А потом мы вышли в зал прилёта, где нас оглушили восторженные крики встречающих и ослепили вспышки фотоаппаратов. Помимо этого нас встречало и телевидение.

Мы все четверо широко улыбались, позировали перед камерами и отвечали на вопросы. Каждый старался говорить лаконично и особо ни о чём не распространяться. Вот через три часа – пожалуйста. Получите взрыв информационной бомбы. Это я вам гарантирую. На политические вопросы я не отвечал, так как аэропорт не то место, где можно говорить о политике.

Пришлось нам, как обычно, поставить сотню автографов нашим поклонникам, которых в этот раз было раза в два больше, чем в прошлый наш визит в Штаты. Но тут я заметил в толпе встречающих нас знакомые оранжевые одежды. Ого, среди них я узнал и знакомое лицо. Это был Далай-лама XIV.

– Девчонки, – сказал я своим подругам, – к нам буддийские монахи пожаловали во главе с Далай-ламой, который считается духовным лидером тибетского народа. Но имейте в виду, что он только готовится стать буддой, а я и есть Будда.

Всё правильно. Они подошли к нам и Далай-лама начал первым кланяться, а двое его сопровождающих упали ниц. Мужикам лет под тридцать пять, но увидеть живого Будду – это предел мечтаний каждого монаха и такое было где-то из области фантастики.

Остальные встречающие в изумлении расступились и телекамеры с фоторепортёрами смогли заснять эту сцену от начала до конца. Окружающие ничего не понимали. Но когда Далай-лама стал обращаться ко мне, называя меня Буддой, все просто замерли, а потом поднялся дикий шум.

Как оказалось, что информация обо мне уже дошла до Далай-ламы от тайских буддистов через третьи руки. И он, будучи в Нью-Йорке на Генеральной ассамблее ООН, решил засвидетельствовать мне своё почтение и уважение, да и увидеть живого Будду ему тоже хотелось. Он желал убедиться, что именно я воскресил настоятеля тайского монастыря.

Да, я подтвердил ему, что был там, но при репортёрах я ему ничего рассказывать не стал, а достал статуэтку самого себя, которую так и таскал в своей сумке. Все, и не только Далай-лама, смогли убедиться, что на статуэтке изображён именно я. Что тут началось. Нас чуть не задавили радостные встречающие. Пришлось создать вокруг нашей группы волну силы, которая отодвинула толпу от нас в радиусе пяти метров.

Далай-лама убедился, что я тот, за кого он меня принимает и низко поклонился. Я представляю, что будет сегодня твориться у экранов телевизоров. Ведущие будут кричать, что появился живой Будда и это ещё больше усилит ажиотаж вокруг моей скромной персоны. Хотя лишняя реклама нашим концертам и новому диску совсем не помешает.

Благодаря тому, что вокруг нас и монахов образовалось силовое поле, через которое никто не мог пробиться, мы спокойно вышли из аэропорта, где я отключил защиту. Далай-лама с поклоном подтвердил, что я подлинный Будда. Двое его сопровождающих опять хотели бухнуться на колени, но я им этого сделать не дал.

Напротив входа в JFK нас уже ждал хорошо знакомый нам Lincolne Continental Town Car Limousine, на этот раз чёрного цвета, а не белого, как в Лос-Анджелесе. Впятером мы все спокойно разместились в задней части салона и успели выехать до того, как толпа из аэропорта прорвалась на стоянку. Наш багаж водитель быстро убрал в багажник, поэтому мы мгновенно рванули с места.

Радостную толпу внутри здания аэропорта сдерживала полиция, но как оказалась, смогла это делать недолго. Да, вот она слава. Теперь спокойно по улицам ходить нельзя будет. Я, конечно, смогу сдержать любую толпу, только это делать постоянно мне быстро надоест.

Серёга с Женькой тоже были потрясены увиденным и услышанным.

– Так ты, действительно, Будда? – спросила Женька, глядя на меня круглыми глазами.

– Да, – коротко ответил я.

– А статуэтка тебя откуда?

– Из Тайланда. Но ты же знаешь, что «любопытной Варваре на базаре нос оторвали».

Женька не обиделась, но весь её вид говорил о том, что она ещё не на все вопросы проучила ответы. А вопросов, судя по всему, у неё накопилось много.

Наш путь лежал в район Центрального парка, где на пересечении 5-й авеню и 59-й улицы находился отель Plaza. Судя по буклету, который мы изучили ещё в Москве, окна и балконы нашего президентского номера выходят на Центральный парк. А сам район носил название Манхеттен и являлся историческим ядром Нью-Йорка.

А за окном бурлила жизнь огромного мегаполиса. Высоченные небоскрёбы и огромные автомобили сразу бросались в глаза. Да, вот мы в сердце «Большого яблока». Солнышко и Маша тоже внимательно смотрели по сторонам, больше обращая внимание на витрины роскошных магазинов. Вот где они отведут душу, так отведут. Именно здесь тратятся миллионы в модных бутиках и ювелирных салонах.

Я вспомнил, что ещё в прошлый раз, подлетая к Нью-Йорку, я думал о том, что надо бы связаться с Вилли Токаревым и пригласить его на наш концерт.

– Женька, – обратился я к нашей сопровождающей, – тебе есть конкретное задание. Необходимо срочно найти в городе одного человека и пригласить его на наш завтрашний концерт в «Метрополитен-Опера». И на следующее наше выступление, когда мы вернёмся из турне по Штатам в Нью-Йорк и которое состоится в Radio City Music Hall в Рокфеллеровском центре, ему тоже выпиши приглашение. Обратись к частным детективам для его поисков. Сколько скажут, столько и заплачу. Но это надо сделать срочно.

– И кто это? – спросила Женька.

– Это наш, русский, эмигрант. Зовут его Вилли Токарев. Полное имя Вилен Иванович. Он сейчас здесь в такси работает.

– Зачем он тебе нужен?

– Он отличные песни пишет. Хочу ему помочь.

Женька посмотрела на меня, но ничего не сказала. В этот момент мы увидели отель Plaza и на меня нахлынули воспоминания. Нет, я здесь никогда не был, просто я давно мечтал побывать в Plaza ещё в прошлой жизни, вот та жизнь и вспомнилась. Давно я не думал о ней, но память сама решила о себе напомнить в виде ассоциации с этим отелем, который я видел или буду видеть много раз с экрана телевизора в том, моём потерянном времени. Ностальгия, однако.

Глава 8

«Небоскребы, небоскребы, а я маленький такой…

То мне страшно, то мне грустно

То теряю свой покой».

Вилли Токарев

Отель Plaza впечатлял своей монументальностью и изначальным стилем французского Ренессанса. После реконструкций в нем стали присутствовать отголоски других эпох, но дух Франции конца XV еще чувствовался.

Наш лимузин затормозил около центрального входа и к нам сразу подскочили два швейцара. Один из них открыл с поклоном дверь, а другой занялся нашим багажом. Затем белл-бой подкатил привычную нам тележку и мы, впятером, проследовали в холл. Да, знакомый интерьер. В комедии «Один дома 2» Кевин Маккаллистер оказывается один в этом отеле, заказав себе шикарный номер по кредитной карте отца. Только сейчас на, противоположной от входа, стене висела афиша с нашими фотографиями. Мы на ней немного смахивали на квартет АВВА. Мы ведь тоже были четвёркой популярных музыкальных исполнителей, только не из Швеции, а из СССР.

В холле отеля нас встречали, как самых дорогих гостей. Наш президентский номер был заказан на моё имя, поэтому именно мне выдали ключ от него. Весь восемнадцатый этаж был наш, так что не перепутаем. Лифт, в который мы зашли, мог, наверное, поместиться наш советский БМП. Да и по весу точно бы его выдержал.

Когда мы вышли на нашем этаже, перед нами была только одна дверь, но зато какая! Как ворота в замке. Когда мы все вошли в эти ворота, то были впечатлены увиденным. Но всё же, наш парижский отель Four Seasons George V нам с Солнышком больше всех нравился. Там была настоящая Франция, отличающаяся своим утонченным стилем.

Заплатив белл-бою чаевые и отказавшись от экскурсии по номеру, мы сами всё обошли и осмотрели. Проверили все балконы, а потом поднялись на крышу. И вот странно, никто из нас не боялся высоты. Может вид был не такой панорамный или мы уже привыкли. Хотя в Лос-Анджелесе у нас был двадцать пятый этаж, а здесь было на семь этажей ниже.

Мы с Солнышком и Машей выбрали себе самую большую спальню с огромной кроватью и с балконом, так как нас было трое, а Сереге с Женькой досталась ничуть не хуже, но малость поменьше.

– Всем с дороги отправляться в душ, – скомандовал я, – а потом привести себя в порядок и приготовиться к пресс-конференции. У нас будет немного свободного времени, поэтому я хочу с Серегой поработать над одной песней. Жень, а ты договорись с юристом, чтобы он зашёл к нам и зарегистрировал её по всем правилам.

– Хорошо, – ответила Женька и они ушли с Серёгой на второй этаж, где выбрали себе спальню.

Джакузи здесь, как и в Лондоне, тоже не было, но была очень большая ванная, в которой мы минут двадцать отмокали с дороги. Потом мы решили перекусить и позвали шеф-повара с кухни, где он быстро нам приготовил нехитрые закуски. А после пресс– конференции мы собирались поесть поплотнее. Так как в Союзе четверг – рыбный день, то мы решили не нарушать традиции и заказали много разных морепродуктов, предупредив, что у нас будут дополнительно две гостьи.

Слегка «заморив червячка» и поняв, как же хорошо иметь своего повара под боком, мы отправились разбирать чемоданы. Из трёх я сделал восемь и первым делом достал гитару. Солнышко и Маша стали заниматься своим внешним видом, для чего я позвонил по телефону и вызвал двух стилистов прямо в номер. А чего таскаться туда-сюда и время зря терять?

Дождавшись прихода двух девушек, но не по вызову, а по женским причёскам и макияжу, я ушёл в гостиную, где стоял рояль и стал наигрывать потрясающую по красоте мелодию из песни группы Extreme под названием «More than words». Я помню, когда я её впервые услышал в 1991 году, я был просто потрясён. Но рояль – это хорошо, а гитара здесь будет звучать намного лучше.

Я взял свою чёрную испанскую красавицу и стал перебирать струны. Потом сыграл вступление и запел. Я, видел, что подошли Серёга и Женька, но я не останавливался. Серёга был удивлён наличием у меня в руках моей гитары, но вопросы не задавал. Заслышав, ЧТО я пою, прибежали Солнышко с Машей и застыли в дверях, забыв о своих прическах. Когда я закончил, все радостно захлопали. Да я сам себе хлопал. Про себя, конечно. В песне не хватало второго мужского голоса, но я решил подключить к этому делу Солнышко.

Я быстро набросал слова этой простой песни и показал моей подруге, что со слов «More than words» она мне подпевает. И на удивление, у нас всё замечательно получилось. Когда мы с ней пели, то подошел местный юрист, офис конторы которого находился в самом здании гостиницы, и внёс мою новую песню в реестр. Правда, взял с меня семьсот долларов, глядя на мой президентский номер и моё очень знакомое во всём мире лицо.

Но песня получилась бесподобной.

– Давайте докрашивайтесь и будем собираться, – сказал я, пробуждая застывших девчонок от завороживших их звуков моего нового музыкального творения.

Я надел светлый костюм и мои подруги тоже решили быть в светлом. Серёга также надел для солидности брюки с рубашкой, а вот Женька вырядилась во всё яркое. Настоящий ходячий Париж какой-то получился. Ну, так Женька же оттуда.

Когда мы спустились на лифте на первый этаж, то увидели, что зал для пресс-конференций был забит до отказа и жужжал, как растревоженный улей. Понятно, репортёры уже разнюхали историю об НЛО, сопровождавших наш самолёт во время всего полёта. Ведь с нами летели не только совграждане, но и много американцев. Вот они-то и раззвонили всем об этом случае, да и фотографии, наверняка, показали.

Ну прямо ослепили нас своими вспышками. Хорошо, что у телекамер вспышек нет, но есть юпитеры, хотя к ним быстро привыкаешь и не обращаешь на них внимания. Только вот странное ощущение у меня возникло, когда мы шли впятером к сцене, где были расставлены столы и стулья для нас, что нам что-то угрожает. А угроза-то реальная, я хорошо чувствую это. Надо срочно сканировать зал и я тут же наткнулся двух мужчин, которые были непохожи ни на журналистов, ни на репортеров. От них не исходила угроза, но они были напряжены и смотрели на стол, за который мы садились.

Просмотр их мыслей показал, что я был прав. Это они принесли сюда бутылки с минеральной водой и поставили их нам на стол. А вода была отравлена. Вот такой тёплый приём решили нам устроить американцы. И самое неудачное, что это были два агента ФБР. Получается, что когда тот, кто выпьет эту, бутилированную специально для нас, воду, скончается в страшных мучениях прямо перед телекамерами. И эти же агенты возьмут это дело под свою юрисдикцию и сразу найдут виновного в отравлении. Им должен был стать наш повар.

Замечательный сценарий получается. Смерть в прямом эфире. Это же отличное шоу. Ничего, сейчас я им тоже шоу устрою. Надолго запомнят этот урок, надолго.

Я, продолжая широко улыбаться, не шевеля губами, тихо произнёс:

– Воду не пить.

Мои подруги удивились, но передали эту информацию Серёге и Женьке. Они хорошо знали, что я просто так ничего не говорю. В этот раз я решил, что Женька будет вести пресс-конференцию. Она и EMI пропиарит, и сама опыта в таких делах наберётся. Я её заранее предупредил, что сначала мы будем говорить о музыке, потом о политике, затем обо мне, как Будде. И напоследок обсудим тему НЛО. Но жизнь внесла свои коррективы и последней будет вопрос о попытке нашего отравления на глазах самих же журналистов.

Репортаж из аэропорта уже был показан по американскому телевидению. Причём ради этого были прерваны многочисленные передачи и эта новость шла с пометкой «срочно». Тема появления живого Будды волновала теперь всех. Это было видно по репортёрам, сгорающим от желания всё узнать.

Женька взяла слово и рассказала, как будет проходить пресс-конференция, после чего сразу посыпались вопросы о музыке. Прежде всего о статье из журнала «Rolling Stone» и о предстоящей в сентябре церемонии Brit Awards. Неожиданно корреспондент газеты The Village Voice, которая специализируется на освещении культурных событий Нью– Йорка, спросил из зала:

– Мистер Эндрю, почему вы не пишите простые песни, душевные? В вашем репертуаре преобладают, в основном, только танцевальные.

– Интересный вопрос. Для того, чтобы наиболее полно и красочно ответить на него, я хочу попросить принести мне из нашего номера мою гитару. Я постараюсь вам доказать, что я пишу и такие песни, о которых вы говорите.

Пока несли гитару, прозвучали вопросы к Солнышку и Маше. Женские вопросы – это отдельная тема и я в неё не лезу. Но вот принесли гитару и мы с Солнышком исполнили «More than words». С первых же аккордов все присутствующие поняли, что это нечто потрясающее. Зал слушал её замерев. А потом нам долго аплодировали. Среди журналистов были представители известных музыкальных таблоидов и заслужить их искренние аплодисменты было ох как непросто.

На этой красивой музыкальной ноте мы и закрыли тему песенного творчества группы «Demo». А далее все вопросы были адресованы мне. Все уже ознакомились с маленькой заметкой в сегодняшней «Правде» и знали, что я через два года стану главой СССР. Ну что ж, в МГИМО меня хорошо научили правильно говорить на дипломатическом языке, который мало кто понимал, кроме специалистов. Но такие специалисты в зале были. Отпекаемые фразы и уход от прямых ответов – вот главная тактика дипломата при общении с прессой. Слушаешь такого говорливого собеседника и не можешь вычленить суть ответа на твой вопрос. Вот и я сейчас также, отпекаемыми красивыми фразами, пытался донести до слушателей, что в Советском Союзе начался коренной поворот как в экономике, так и в политике.

А дальше на меня насели по поводу Будды.

– Да, – здесь уже прямо и чётко ответил я, – в Тайланде существует монастырь, посвящённый мне. Вот статуэтка, вы можете её взять в руки, посмотреть и даже сравнить со мной.

В зале поднялся ажиотаж. Всем хотелось сравнить копию с оригиналом.

– Но для того, чтобы подтвердить, что вы Будда, вы должны были совершить чудо? – спросил один дотошный репортёр.

– И я его совершил, – сказал я. – Я воскресил настоятеля буддийского монастыря, имя которого переводится, как Опытный Воин.

Что тут началось. Женька косилась на меня, зная, что ни в каком Тайланде я быть не мог, а летали туда только Наташа и Вольфсон. В общем, вопросов у неё ко мне значительно прибавилось.

– А вам удалось ещё кого-либо воскресить? – продолжал пытать меня всё тот же въедливый репортёр.

– Да, – ответил я, – вчера я воскресил одну женщину, которая погибла в автомобильной аварии. Имя я её называть не буду, так как это является врачебной тайной.

Одного такого моего сообщения хватило бы на одну мировую сенсацию, а ещё журналистов ждала тема НЛО, на которой я собирался оторваться по полной. И вот Женька дала отмашку и каждый, не соблюдая очередности и вскакивая с мест, захотел получить ответ на свой вопрос. Но около входа стояли трое полицейских, предусмотрительно приглашённых заранее именно на такой случай. Они быстро навели порядок и Женька дала слово корреспондентке New York Post.

– Расскажите, пожалуйста, что вы знаете об НЛО, которые сопровождали ваш самолёт? – спросила она меня.

– Несколько дней назад США нанесли по советскому союзу ракетно-ядерный удар, но все запущенные ракеты были уничтожены инопланетными космическими кораблями, задачей присутствия которых является недопущение уничтожения планеты Земля.

Мне даже не дали договорить. Начался ор и все опять повскакали с мест в попытке перекричать друг друга. Пришлось опять подключаться полиции.

– Так, – сказал я в микрофон и постучал по нему пальцем, – ещё раз устроите такой гвалт, мы развернёмся и уйдём. Вы этого добиваетесь?

Все сразу замолчали и вернулись на свои места.

– Я вас предупредил, – продолжил я, – и больше повторять не буду. Вас уже инопланетяне наказали за хамское поведение. Идём дальше. Мне лично, как второму лицу в государстве, удалось вступить в контакт с посланцами с планеты Нибиру. Жители этой планеты называют себя ануннаками. Это говорит о том, что древние шумеры были правы и Нибиру – это не миф. Эта планета удалена в двадцать раз дальше от Солнца, чем Нептун и по размерам больше Земли в пять раз.

Я видел, что зал опять хотел взорваться криками, но я послал волну страха и они все притихли.

– Получив по голове от инопланетян, ваша страна не успокоилась и попыталась через два дня повторить ракетный удар по Советскому Союзу, только уже из Европы, но летательные аппараты ануннаков опять пресекли всё это безобразие на корню.

– А почему они сопровождали ваш самолёт? – не унималась всё та же корреспондентка.

– Потому, что я, от лица СССР, заключил с представителями Нибиру договор о сотрудничестве и взаимопомощи. Теперь все первые лица нашего государства находятся под охраной ЛА. И не зря. Во время полёта наш самолёт был атакован американским истребителем F-16. По нам были выпущены две ракеты класса «воздух-воздух». Учтите, наш самолёт является гражданским судном и не видеть этого пилот просто не мог. Его звали Джон Тентон, он был майором ВВС США.

– Вы сказали, что он был? – спросила уже корреспондентка Daily News.

– Да, моя охрана уничтожила сначала ракеты, но после того, как пилот решил повторить атаку, истребитель был сбит. С земли поднялись в воздух ещё звено F-16 для атаки на наш самолёт и тоже были уничтожены. В связи с агрессивностью американских лётчиков в отношении мирных советских и американских граждан, которые летели в самолёте, ануннаки приняли решение уничтожить военно-воздушную базу США «Рамштайн» полностью.

– Что вы ещё знаете об инопланетянах? – спросил меня репортёр The New York Times, нисколько не удивившись действиям пришельцев по отношению к военным лётчикам, так как на прошлой неделе их сбивали в небе сотнями на глазах у всех.

– Могу также сообщить, что наука, техника и медицина ануннаков опережает нашу на пятьсот лет. Согласно договора, они не только охраняют первых лиц государства, но и передают нам свои знания в этих областях. Наша страна при поддержке инопланетян уже через год сделает огромный скачок вперёд во всех направлениях экономического и технического развития.

– Почему инопланетяне считают американцев агрессивными? – раздался вопрос из зала.

– Хотите простой пример. Ваше правительство любыми путями решило уничтожить меня. Попытка расстрелять ракетами наше воздушное судно провалилась, но на этом они не остановились. Они решили отравить меня и солисток моей группы.

– А доказательства этому есть? – прокричал кто-то с места.

– Доказательства стоят перед вами. Минеральная вода в бутылках отравлена. И её принесли сюда два сотрудника ФБР, которые сидят сейчас в зале и ждут, когда мы будем её пить. Я попрошу этих двух агентов выйти на сцену и рассказать, зачем они хотели отравить нас и кто им приказал это сделать.

Все стали оглядываться, ища этих двоих. А я в это время взламывал их мозг. Хорошо умеют в ФБР защищать мозги своих сотрудников. Мне на это пришлось потратить почти минуту, но я заставил их подчиняться мне. Они были вынуждены выйти и встать перед нами, лицом в зал. После чего они публично признались, что в бутылках с минеральной водой действительно растворён сильнодействующий яд и им это приказал сделать их начальник отдела.

Все это короткое выступление транслировалось в эфир. Вся Америка услышала имена их «доблестных» агентов и их руководителя, которых я макнул мордой в говно.

– Офицер, – обратился я к стоящему у двери полицейскому, – арестуйте этих двоих и наденьте на них наручники. Бутылки с водой теперь являются доказательством преступления. Но я собираюсь показать всем, что в бутылках действительно яд. Я предлагаю провести эксперимент.

– Что вы хотите сделать? – спросил меня один из полицейских, одевая на фэбээровцев наручники.

– Мне нужна живая крыса, – ответил я, – в качестве подопытной. Я думаю, что присутствующие в зале не будут против того, чтобы все сразу и наглядно поняли, что вода в бутылках отравлена.

Никто не был против. Всем было интересно воочию убедиться, что произойдёт с крысой. Тем временем пришли ещё полицейские и увели двоих «федов», а также забрали четыре бутылки с минеральной водой на экспертизу, оставив мне одну. Полицейские прекрасно понимали, что за ними сейчас наблюдают миллионы американцев, прильнув к экранам своих телевизоров, поэтому вели себя корректно и спокойно соглашались со мной во всём. Я был в этот момент похож на ведущего какого-нибудь телевизионного шоу. Но такого шоу в прямом эфире они никогда не ещё видели. Очень быстро вернулся посыльный с клеткой в руке, в которой сидела крыса и своими красными глазами-бусинками злобно посматривала на всех. Я попросил полицейского выступить в качестве эксперта и налить воды крысе в миску, что и он это сделал на глазах у всех. Сегодня кто-то стал настоящей звездой экрана и всё благодаря мне. Крыса обнюхала воду и стала пить. Зал затаил дыхание, ожидая результата. Вдруг крыса дёрнулась и в конвульсиях стала биться о решетку клетки. После чего перевернулась на спину и, замерев, издохла.

Тут зал не выдержал. Слышались проклятия в адрес ФБР и отборная ругань. Вот так, я теперь любую пресс-конференцию могу превратить в настоящее реалити-шоу. Ларри Кинг просто отдыхает. Но меня, после всего мною здесь устроенного, к себе на встречу точно пригласит.

– На сегодня у нас всё, – сказал я и мы все встали.

Зал нам аплодировал стоя. Больше, конечно, мне. Я, правда, напомнил всем, что мою статуэтку необходимо вернуть мне назад, после чего она сразу нашлась. Да, эти американцы прямо на ходу подмётки рвут. Чуть зазеваешься и всё. Вон Вилли Токарева здесь пять раз грабили и чуть не убили. Но у нас в СССР такого безобразия нет.

Да, удивил я не только чужих, но и своих. Женька так вообще шла за нами слегка обалдевшая от того, что она сейчас услышала и что произошло перед её глазами. Солнышко и Маша тоже пребывали в состоянии легкой прострации. Прежде всего их потрясло то, что они едва разминулись со смертью, когда летели в самолёте. Но они знали, что никаких инопланетян не существует. «Летающие тарелки» подчиняются только мне и никому другому. Поэтому получалось так, что я их тогда всех спас.

В номере первой не выдержала Маша и спросила:

– Мы, действительно, могли погибнуть?

– Да, – ответил я. – Нас бы потом собирали по отдельным частям да ещё и в желеобразном состоянии. Ведь не зря говорят, что про то, что можно «разбиться в лепёшку». Хотя после взрыва многие пассажиры бы просто исчезли.

– Бррр, жуть какая, – сказала Солнышко. – Я как представила, что меня бы собирали ложкой с земли, а может быть и вообще бы ничего не осталось, то меня прямо в дрожь бросило.

– Меня тоже, – сказала Женька и попыталась опять мне задать вопрос, но я её перебил.