Текст книги "Новый старый 1978-й. Книга восьмая (СИ)"

Автор книги: Андрей Храмцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

– Мессир, – обратился ко мне Великий Меченосец, – должники вой поднимут. Они привыкли годами задерживать выплаты.

– Взыскивать всё через суд. Наймите адвокатов и арестовывайте их имущество до решения суда, чтобы не успели перезаложить или перепродать. Начинайте со старинных замков и больших земельных наделов. Мы должны стать одними из крупнейших владельцев недвижимости в Англии. Я теперь гражданин Великобритании, лорд и герцог, поэтому закон будет на моей стороне.

– Понятно, мессир, – ответил, как и положено на заседании Ложи, Стив.

Тут в дверь вошли оставшиеся пятеро и все были без мантий, так как уже прекрасно знали, что я этих клоунских тряпок не люблю. Среди них я сразу выделил Великого Канцлера, так как в его мыслях было мной замечено критические сомнения в моих способностях. Он считал, что без помощи демона я являюсь, на самом деле, обычным человеком. Сейчас мы ему покажем, что это далеко не так.

– Присаживайтесь, господа, – обратился я к ним и что удивительно, все четверо, как и Чарльз, низко поклонились, и это означало, что Великий Канцлер изображает послушного масона, а в душе он человек гнилой и ненадежный.

Когда все расселись, я сразу перешёл в атаку.

– Я так понял, что один из вас меня не уважает и сомневается в моих способностях, – заявил я ледяным тоном, пока не называя конкретно, кто это.

– Это не так, – попытался сгладить ситуацию Чарльз, зная, что я никогда бы не позволил себе голословных обвиняй в адрес кого-либо.

– К сожалению, это именно так, Великий Глашатай. Великий Канцлер считает меня выскочкой и что я без Короля демонов ничего из себя не представляю.

Тот, кому были адресованы мои слова, побледнел и хотел что-то сказать в своё оправдание, но я ему не дал этого сделать.

– Белиала здесь нет, а вот то, что я могу легко слетать и без него, – сказал я зло и Великий Канцлер вспыхнул, как факел, но не от стыда, а от огня.

Сидящие рядом отскочили в стороны, а я пока не торопился его тушить. Правда, вонять в зале стало немилосердно и я, на третьей секунде, вызвал из воздуха воду и потушил огонь. Все присутствующие были шокированы увиденным. Вид ещё дымящегося Великого Канцлера произвёл на них жуткое впечатление. В их мозгах читалась только одна мысль: «Только не меня!».

– Теперь Великий Канцлер нам расскажет, был ли я прав или ошибся, – продолжил я вести заседание Ложи.

– Вы были правы, Мессир, – ответил еле отошедший от такой проведённой над ним показательной расправы уже совсем не великий канцлер. – Прошу просить меня за то, что сомневался в вас и пытался обмануть.

– Отдавать Белиалу я вас не буду, но снимаю с занимаемой должности и исключаю из состава Великой Ложи. Вы больше не масон и никогда им не станете. Вы свободны.

Мокрый и слегка обгоревший бывший Великий Канцлер вышел из зала.

– Вместо убывшего только что будет назначен другой Великий Канцлер, – сказал я. – Надеюсь, что подобные крамольные мысли больше ни у кого не возникнут.

Ответом мне было дружное кивание, означающее полное осознание того, чем эти крамольные мысли могут закончится для каждого из них.

– А теперь поговорим о задачах, стоящих перед Ложей, – сказал я и услышал вздох облегчения, так как все поняли, что наказаний больше не будет. – Главную задачу я уже озвучил Великому Казначею и он доведёт её до каждого завтра, а вот о второй задаче я расскажу сейчас. Вот фотографии незнакомых символов, которые я нашёл в одном из секретных подземелий на Востоке Англии. Возьмите их и добейтесь, чтобы в течение года лучшие историки-лингвисты их смогли перевести. Им, по моим прикидкам, более трёх с половиной тысяч лет. А теперь можете быть свободны. О результатах будете докладывать Великому Казначею ежемесячно.

Четверо поклонились мне и вышли из зала, а Стив восхищённо сказал:

– Вот это да. Такого Великого Мастера у Великой Ложи ещё никогда не было.

– Я потрясён, – добавил, с поклоном, Великий Меченосец. – Слава о вас будет греметь в веках.

Вот и славословия начались, но вижу, что искренние и от всей души. Это приемлемо, так это не лесть, а подлинные человеческие чувства.

– Тогда у меня всё, – сказал я, подводя итог самому короткому, но одному из самых эффектных заседаний в истории Ложи. – Великим Канцлером я назначу Тедди. Я думаю, он не откажется. Как, кстати, его фамилия?

– Уорхол, – сказал Стив.

– Он, случайно, не родственник Энди Уорхолу?

– Нет, мессир. Именно поэтому он не называет никому свою фамилию, чтобы задавали меньше вопросов.

После чего мы попрощались. Со Стивом – до завтрашнего утра, а с Джоном – до следующего заседания Ложи. В номере меня уже ждал не тот Уорхол, а другой, уже не менее знаменитый Тедди. Он с моими подругами смотрел наш фильм о недавних гастролях во Франции и Лос-Анджелесе. Тедди его назвал «Demo»: Une vie d’amour». Кто бы сомневался. А ещё он привёз записанную им на видеокассету прямую трансляцию вчерашней нашей дискотеки.

– Привет, Тедди, – сказал я директору MTV.

– Привет, мессир, – ответил он, зная, что я вернулся с заседания Великой Ложи.

– Девчонки, как наши концерты в Париже?

– Отпад, – ответила лаконично Маша, напомнив мне этим выражением Эллочку-людоедку, словарный запас которой составлял всего тридцать слов.

– Понятно. Спасибо, Тедди. У меня к тебе тогда вопрос по теме. Ты хочешь быть масоном?

– Я предполагал, что ты рано или поздно мне этот вопрос задашь. Я так понял, что одно место в руководстве Великой Ложи неожиданно освободилось и тебе нужен верный человек?

– Правильно рассуждаешь. В данном случае мне нужен Великий Канцлер.

– Мне Стив кое-что рассказывал и я, пожалуй, соглашусь.

– Рад, что ты принял моё приглашение. Тогда все вопросы, которые у тебя есть, можешь адресовать Стиву. Он мой заместитель и Великий Казначей.

– И тебе, Лорд Эндрю, спасибо за доверие.

Мы ещё немного поболтали, пока девчонки смотрели запись, и я проводил его до двери. А потом у нас был умопомрачительный секс. Он таким всегда бывает, если его отложить на пять часов. Похоже я придумал новое словосочетание – отложенный секс. Главное, чтобы эта «отложенность» была не очень долгой. Хотя в поэме «Лука Мудищев» рекомендуется заниматься сексом как можно реже, тогда он будет приятней, но я с этим категорически не согласен.

* * *

Глава 9

«Каждый «видящий» должен постоянно отслеживать окружающую обстановку. Его главный враг – расстояние. Противник может находиться очень далеко и вы не успеете его обнаружить. Это могут быть как воины Межгалактической лиги, так и люди. Их всех легко убить в ближнем бою с помощью наших мечей из орихалка. Но люди через несколько тысячелетий изобретут оружие, которое сможет нас уничтожить с дальнего расстояния.

Поэтому каждый воин-атлант обязан постоянно совершенствовать свои способности и навыки, чтобы успеть обнаружить и ликвидировать врага на максимальном от себя расстоянии».

«Наставление воина-атланта», 17.000 лет до н. э.

Последнее утро в Лондоне встретило нас солнцем и ясной безоблачной погодой. По крайней мере, меня, так как остальные члены моей семьи ещё спали. Мы вчера сначала мгновенно перенеслись в Москву, после чего в Ниццу. А там было море, солнце и бриллианты. У меня получилось рассказать об этом коротко, сжато, но ёмко. Удивительно было то, что я прямо сейчас мог перенестись в Москву и не лететь туда на самолёте. Но, чтобы не пугать народ, придётся сначала тащиться с багажом в аэропорт Хитроу и оттуда уже несколько часов лететь до столицы нашей Родины.

Ладно, пора вставать и идти в бассейн, который ждал меня после зарядки. А девчонок пришлось будить, так как времени у нас оставалось мало. Они не хотели вставать и кидались в меня подушками, но потом всё же поднялись с кровати и потащились в ванную, назвав меня при этом извергом рода человеческого. Ничего, две из них в самолёте отоспятся.

Когда я вернулся в номер, меня уже ждал завтрак и утренние газеты. Чувствую, что эта привычка у меня останется и в Москве. Раньше я мог прочитать их и днём, но настоящий джентльмен, а тем боле лорд, должен это делать, обязательно, за завтраком. Только дома придётся спускаться за газетами на первый этаж и доставать их из почтового ящика. А тут тебе их приносит горничная вместе с чашкой утреннего кофе.

Я посмотрел на девчонок сосредоточенным взглядом и спросил:

– А кто мне будет в Москве приносить газеты по утрам?

Так как рты у подруг были заняты пережевыванием завтрака, то Солнышко и Маша просто показали пальцами в сторону Ди.

– Не понял, – удивился я. – Вы намекаете, что я принцессу буду гонять по утрам за газетами, а две какие-то мелкие герцогини будут в это время дрыхнуть?

Девчонки засмеялись, а я задумался над идеей по утрам перемещаться в Лондон и покупать английские газеты. А что, это мысль. Только надо решить, куда я буду телепортироваться. Точно! Я буду перемещаться в Гайд-парк, там бегать по дорожкам и на обратном пути покупать газеты. Надо будет по дороге в аэропорт туда не забыть заскочить и поставить свой «якорь». Значит, пресс-конференцию следует сократить на полчаса.

– Ну что, всё вчера собрали? – спросил я своих трёх жён.

– Кроме мелочи, – ответила Маша. – Сейчас дособираем и всё.

– Тогда даю вам двадцать минут на сборы и надо идти к журналистам. Ди, ты с нами?

– Да, – ответила она. – Я в зале посижу.

– Хорошо. Тогда Маша звонит всем нашим, но из них нам нужен только Серега. Я сейчас приготовлю все наши английские призы и награды, а потом раздам каждому.

Когда мы полностью были готовы, я выдал Маше её «Золотой диск», Солнышко получила две «Грэмми», как и я. А Серега будет держать в руках «Голливудскую Звезду». Так вся наша четверка будет при наградах. Всем понравилось такое распределение наград и мы спустились в фойе.

Мама дорогая! Сколько же тут репортёров столпилось. Телевидение было уже в зале, но эти проныры хотели нас сфотографировать и до того, как мы окажемся в конференц-зале. Мы были к этому готовы. Ди чуть отстала, чтобы случайно не попасть в кадр. Серёге я передал ту награду, которую и запланировал.

В зал мы вошли, как победители всего, чего только можно победить. Помимо наград, которые мы несли в руках, большинство верхних позиций в музыкальных английских чартах было занято нашими песнями, что говорило о нашей сверхпопулярности на Британских островах. На этом наглядно указывало и количество репортёров, присутствующих сегодня в зале отеля, включая семь телевизионных камер. Среди находящихся перед подиумом я увидел Тедди со Стивом и вызвал их с нами на сцену. Она была совсем небольшая, но нам и не нужна была больше. Это же не концерт, а беседа в стиле вопрос-ответ.

Мы вчера договорились со Стивом, что он нас представит корреспондентам и станет дальше поддерживать порядок, указывая, кто будет задавать следующий вопрос. Иначе все сразу начнут выкрикивать свои вопросы и получится полный бардак. Я посмотрел на своих солисток и Серёгу и понял, что они абсолютно не волнуются. Значит, уже привыкли.

Мы сели вшестером за двумя сомкнутыми столами и Стив открыл пресс-конференцию. Первый вопрос был абсолютно не о музыке, а об Объединённой Великой ложе Англии. Пришлось подробно рассказать, кем я там являюсь и какие общие вопросы обсуждались на последних заседаниях высшего совета Ложи. Естественно, без упоминания о демонах и пирокинезе.

– Можете ли вы назвать имена английских дворян, принимавших участие в заговоре против Елизаветы II? – последовал следующий вопрос.

– Да, теперь могу, – ответил я и весь зал замер в ожидании. – Вчера на похоронах четырнадцати защитников Букингемского дворца Её Величество разрешила мне их назвать. Это три её двоюродных брата, принцы Эдвард, Майкл и Ричард.

Такого не ожидал никто. Зал секунду молчал, переваривая эту новость, а потом взорвался бурей негодования и вопросов.

– Порошу тишины, так как времени у нас мало, – продолжил я свою речь. – Все доказательства были представлены Королеве её Службой безопасности. Братья пустились в бега и сегодня им будет предъявлено обвинение в государственной измене..

Не прошло и двух дней, как я опять стал главным ньюсмейкером Великобритании. Но это был не мой экспромт, а всё было согласовано с Королевой. На похоронах мы, накоротке, пообщались по этому вопросу и она именно на меня возложила миссию сообщить её подданным, через прессу и телевидение, имена трёх государственных изменников. Только мы с ней знали, куда и как исчезли принц Майкл и принц Ричард. Теперь и пресса поняла, откуда я стал герцогом, а Солнышко и Маша стали, соответственно, герцогинями Кентской и Глостерской.

Когда страсти немного поутихли, начались вопросы о музыке. Солнышко и Маша на прекрасном английском языке с настоящим лондонским акцентом отвечали на вопросы о себе, личной жизни и творческих планах. И я с благодарностью посмотрел на Ди, которая скромно примостилась в последнем ряду зала. Мне же задавали глобальные или стратегические вопросы по нашей четвёрке.

– Когда ждать вашу группу в следующий раз? – спросили из зала.

– В сентябре, – ответил я. – Это будет ответный концерт тому, который состоится в августе на Красной площади. К нам в Москву приедут все те, кто выступал на праздничном королевском концерте в пятницу. Мы, в ответ, привезём наших звёзд поп-музыки. Наш продюсерский центр уже подготовил ещё одну группу, которая называется «Serebro». Да, именно так она и произносится. Переводится на английский, как «Silver».

Один репортёр спросил меня, назвав главным по советской эстраде, какие песни будут петь теперь в Советском Союзе. Смотри-ка, знает мою должность у Суслова.

– Хорошие, – ответил я. – Я пишу много песен и могу создать ещё несколько замечательных музыкальных групп. Талантов у нас в стране много.

Спросили и про третий наш диск и тут уже ответил Стив:

– Новая пластинка группы «Demo» появится в продаже через десять дней и будет называться Eurodance. Там будут песни только в этом новом музыкальном стиле, который придумал совсем недавно лорд Эндрю. Мы могли бы выпустить эту пластинку и раньше, но у нас очень много заказов на первый и второй диски этой группы и вы все знаете почему.

И тут он передал слово Тедди, который с удовольствием рассказал о своём новом фильме «Demo»: Une vie d’amour». Он даже показал в телекамеры обложку кассеты, где мы стоим в Париже на фоне Эйфелевой башни и сказал, что фильм сегодня вечером будет показан по ВВС1.

Посмотрев на часы, я маякнул Стиву, что пора закругляться. Пресса и телевидение готовы были нам задать ещё много вопросов, но все знали, что нам было пора отправляться в аэропорт. Прощание было коротким, но тёплым. Все понимали, что я им выдал сегодня просто уникальную информацию о главарях дворцового переворота и журналисты торопились донести её до своих читателей. Мы тоже торопились, но совсем по другому поводу.

В номере мы простились с Ди. Она даже не грустила. Ди знала, что сегодня вечером она за тридцать пять минут доедет до замка Лидс, позвонит мне в московскую квартиру и ночь она проведёт, как всегда, вместе с нами. Белл-бой погрузил наши семь чемоданов и три сумки на свою тележку, после чего мы спустились вниз. В холле отеля нас уже ждали Серега с Женькой и Вольфсон. Женька тоже не была грустной, так как уже завтра будет у нас в Москве. Также в вестибюле стояли нераспакованные коробки с музыкальной аппаратурой. Я сразу обратил внимание, что там были два новых синтезатора и драм-машина. Серега правильно сделал, что купил это всё. Музыкальное оборудование и инструменты постоянно усовершенствуются, а у меня в запасе было много песен, которые требовали особого звучания.

В Москву ещё в середине прошлой недели ушло музыкальное оборудование для наших трёх студий, так что сегодня к обеду они будут полностью готовы к началу работы. Теперь это епархия Сереги, вот пусть он ими и руководит, в техническом плане, конечно. Все организационные вопросы буду решать только я. Без согласования со мной никто у нас записываться не будет. На данном этапе финансовый вопрос отодвигается на второй план.

Типография тоже была готова и уже завтра мы запустим первую партию плакатов, календарей и карманных календариков. Мы везём с собой все наши отснятые в Англии фотоплёнки, любезно предоставленные мне Стивом.

В связи с большим количеством пассажиров и количеством багажа, мы ехали в аэропорт Хитроу на нашем фирменном автобусе. Это было даже лучше, так как все лондонцы видели и знали, что их любимая группа «Demo» уезжает домой. Нам махали руками пешеходы с тротуаров и водители из своих автомобилей. Даже из окон домов часто высовывались люди и махали нам вслед. Я чувствую, что в зале вылета нас будет ждать толпа английских фанатов, которые теперь готовы за нас порвать любого «на британский флаг».

И я не ошибся. В зале вылета нас встретила гудящая и ликующая толпа наших поклонников человек в сто. Телевидения и репортёров не было, так как все они срочно разъехались по редакциям своих газет и журналов и готовили информационную бомбу для своих читателей. По дороге я успел, буквально на две минуты, заскочить в Гайд-парк и «заякорить» и его. Так что завтра с утра я появлюсь здесь в тренировочном костюме и, после пробежки, куплю свежие газеты. А ещё я собирался купить моим трём подругам хот-доги на завтрак и кофе с местном кафе. Вот они этому обрадуются. Как бы не приучить их к такому утреннему сервису и вконец не разбаловать.

Пообщавшись минут десять с нашими английскими поклонниками и подписав десятка два наших новых пластинок, мы прошли в VIP зал, где нас уже ждал принц Эдвард собственной персоной. Мы только вчера на похоронах с ним виделись, но, практически, не общались. Значит, он решил не нарушать традицию и отпросился у мамы нас проводить. Но провожать он хотел, больше всего, не меня с Солнышком, а Машу. Я её в автобусе предупредил о такой возможности и она была к этому готова.

– Рад вас видеть, Ваше Высочество, – приветствовал я принца первым.

– Я тоже рад, лорд Эндрю, – ответил Эдвард и мы пожали руки друг другу.

– Здравствуйте, Ваше Высочество, – произнесли вразнобой Солнышко и Маша, мило улыбаясь принцу.

Серега, Женька и Александр Самуилович стояли отдельно от нас, но тоже поклонились сыну Её Величества, на что он просто кивнул им в ответ головой.

– Я бы хотел поговорить с Maria, – обратился он ко мне, но краем глаза смотрел на Машу.

– Маш, – обратился я к моей второй жене, – мы пошли сдавать багаж, а ты поговори пока с принцем.

Эдвард был очень доволен, так как он три дня не видел Машу и был рад с ней пообщаться перед отлётом. Маша повернулась ко мне и показала мне язык, пока этого никто не видит. Вот ведь егоза какая. Дала мне этим понять, что этот принц ей абсолютно не нужен и она его терпит только потому, что это надо мне.

А багажа у нас получилось много. Серега с Женкой были удивлены, что у нас добавилось только три сумки к тому, с чем мы прилетели в Лондон из Америки… Но я же не буду им рассказывать, что мы в Москву уже, считай, тринадцать чемоданов барахла отправили. Даже Вольфсон, прилетевший в Англию с одной сумкой, сейчас вёз с собой два чемодана. Премии я платил ему регулярно и довольно хорошие, вот и прибарахлился хорошо.

В результате мне пришлось оплачивать перевес багажа, причем довольно солидный, но это всё музыкальная аппаратура столько весила. Ничего, этого в Москве сейчас не достать. Я тут ещё успел купить и оплатить на днях доставку в замок Лидс джакузи. Вот если бы я её в аэропорт привёз, тогда бы все были в шоке. Но джакузи я буду телепортировать из замка, правда, пока, не знаю как. Её завтра туда привезут и Ди будет руководить её переноской в обеденный зал. Он огромный, поэтому именно оттуда я и буду её уже переносить в Москву.

Мы с Солнышком подошли к беседующим принцу и Маше. Прощание с Эдвардом было недолгим. Маша даже поцеловала принца в щеку, от чего тот расплылся в счастливой улыбке. Пожелав нам счастливой дороги, Его Высочество отправился на выход.

– О чем говорили? – ехидно спросила Солнышко Машу.

– Да просто так болтали, – ответила подруга. – Я очень рада, что наконец-то он от меня отвязался и я его до сентября не увижу.

– А письма писать обещал? – спросил уже я.

– Обещал. Я ему свой домашний адрес дала, чтобы он не догадался, что мы вместе втроём живём.

– Уже вчетвером, – добавила Солнышко.

– Вдесятером, – уточнил я и девчонки заулыбались.

Потом мы попрощались с Женькой и пошли с Солнышком и Серёгой на паспортный контроль. А вот Вольфсону с Машей пришлось ещё таможню проходить, так как у них были синие советские служебные паспорта. Таможенник, узнав Машу, пропустил её и Александра Самуиловича без досмотра.

Нас опять, только уже пятерых, отвезли прямо к трапу нашего самолёта на специальной машине, где нас встречала улыбающаяся советская стюардесса с «очень редким» русским именем Маша на бейджике. Оказавшись между двух Маш, как говорят, можно загадывать желание. Она нас сразу узнала и аж вся засветилась от радости.

– Добрый день, – поздоровалась она со всеми нами одновременно. – Мы рады приветствовать вас на борту нашего Ил-62М.

Да, отвыкли мы от русской речи. Но, всё равно, приятно её услышать вновь.

– Спасибо, – ответили мы все по-русски и засмеялись.

В самолёте нас сначала разделили, так как мы летели в разных концах самолёта, но я попросил стюардессу, если будет в нашем салоне первого класса свободное место, пересадить нашу Машу к нам. Похоже, после моей знаменитой песни про «стюардессу по имени Жанна» и недавней истории с нашим самолётом, летевшим в Нью-Йорк, я стал у «Аэрофлота» не просто легендой, но и настоящим живым талисманом. Ради меня стюардесса, да и весь экипаж, были готовы сделать всё. Поэтому Машу сразу усадили рядом с Серёгой и мы так весь перелёт и летели все вместе в первом классе.

За это пришлось подарить нашим бортпроводницам наш новый диск с автографами. А Маша подарила свой сингл с нашей совместной песней на обороте. Мы специально взяли несколько пластинок с собой, чтобы вот так дарить их нужным нам людям. Хотя я был кандидатом в члены Политбюро и мог просто приказать пересадить Машу к нам, но так поступить я просто не мог.

Нам было непривычно, что с нами рядом нет Ди. За совсем короткое время мы стали одной настоящей дружной семьёй.

– Придётся нам Ди учить русскому языку, – сказал я Солнышку и пристегнул ремень безопасности, так как загорелось табло с предупреждающей надписью.

– А мы, пока ты пропадал по своим делам, – ответила она, хитро улыбаясь, – её, потихоньку, учили. Только это секрет. Она сегодня должна встретить тебя фразой на русском языке. Но вот что она тебе скажет, я тебе не скажу. Это будет сюрприз.

– Классная девчонка, всё-таки, Ди, – услышав, о чем мы говорим, вставило через проход между рядами кресел своё слово Маша. – А в первом классе лететь лучше.

– Теперь только так и будем летать, – заверил я её и подмигнул, улыбнувшись, намекая, что у нас свой теперь первый класс есть и, практически, мгновенный, и, абсолютно, бесплатный.

Солнышко и Маша поняли, что я говорю о телепортации и тоже улыбнулись. А в это время самолёт начал взлетать, набирая высоту, и заложило уши из-за разницы давления. Но вот когда я с девчонками перемещаюсь их одной точки мира в другую, то ничего у нас не закладывает. И ещё я в этот момент подумал, что вдруг во время полёта случится авария и самолёт начнёт падать. Всякое в жизни бывает. Тьфу-тьфу, конечно, ну а если вдруг? Смогу ли я из летящего на большой скорости объекта переместиться в точку-якорь? Ведь сейчас у меня есть уникальная возможность проверить это.

Когда погасло табло, мы отстегнули ремни и я сказал Солнышку:

– Я схожу в туалет.

Она посмотрела на меня внимательным взглядом, но ничего не сказала. Кабинка туалета была, конечно, тесновата для моих экспериментов, но следующая возможность проверить мою идею на практике появится у меня только через десять дней. Поэтому, хотелось бы к такому дальнему и долгому перелету через Атлантику уже знать, смогу ли я всех спасти или нет. Прошлый раз, когда мы летели в Нью-Йорк, нам повезло, что проблему с двигателями удалось своевременно выявить и дотянуть самолёт до запасного аэродрома. А если в этот раз произойдёт что-то более серьёзное? Поэтому я, прежде чем начать действовать, оставил отпечаток перстня Соломона, в качестве «якоря», на стене туалета. Сюда никто не войдёт, пока кабинка будет закрыта. Поэтому ближайшие десять минут ко мне ломиться никто не станет. А мне больше и не нужно.

Надо пробовать и я сосредоточился на «якоре» в нашей московской квартире. Но ничего не получилось. Видимо, что-то мешало мне переместиться в эту точку. А если попробовать Гайд-парк? Он намного ближе сейчас находится от летящего самолета. Я сосредоточился ещё раз и опять осечка. Тогда остаётся только портал в подземелье моего замка, так как проверять виллу в Ницце вообще не имеет смысла. Если и портал не сработает, то получится, что моя идея для меня, пока, не реализуема.

Повторяю все подготовку в третий раз и открыв глаза, понимаю, что я стою в знакомом светящемся круге. Получилось!! Значит, я был прав и моё предположение не было настолько сумасшедшим, как могло показаться на первый взгляд.

– А ты настырный, – раздался в голове голос «наблюдателя».

– Ты же не хочешь ничего мне рассказывать, – мысленно ответил я.

– Сам уже многое можешь, а всё подсказки просишь.

– Я не знаю, что я могу. Поэтому тыкаюсь, как слепой котёнок в поисках матери. Мне нужна цель, к которой я должен стремиться. А я даже не знаю, к чему надо стремиться.

– Но ты же сам всего добился.

– И сколько это составляет в процентах от моих настоящих возможностей?

– Полпроцента.

– Да я так до старости не успею полностью раскрыть и реализовать себя.

– Ты думал о левитации, вот и займись ей.

– Этим я займусь позже, но сейчас мне нужен орихалк.

– Вижу, ты знаешь, о чём просишь.

– Да, это легендарный металл атлантов.

– У тебя есть всего минута или ты задохнёшься.

И меня перенесло в огромный зал, в центре которого стояла пятиметровая статуя Посейдона с трезубцем в руке. Так это же знаменитый храм верховного морского бога! Вот это да! Значит, «посредник», всё-таки, начал мне помогать. Но дышать здесь, действительно, было нечем. Получается, что это очередная проверка и не такая уж бескорыстная помощь.

Если я правильно помню, то человек может, в среднем, не дышать 40–60 секунд. В бассейне я часто задерживал дыхание на пятьдесят секунд. Но сейчас я стал обладать дополнительными возможностями и надеюсь, что продержусь без воздуха больше минуты. Я так пониманию, что этот храм атлантов вместе с островом Атлантида опустился глубоко на дно океана и сейчас я нахожусь в нем под многокилометровой толщей воды. Но зал был герметично закрыт или находился в искусственно созданном воздушном пузыре, поэтому вода не смогла, за почти двенадцать тысяч лет, просочиться внутрь.

Я посмотрел под ноги и узнал телепорт, который в храме светился не так ярко, как в замке Лидс. Но он был больше и в знаке Соломона был добавлен ещё знак трезубца. Оно и понятно. Храм-то посвящён Посейдону. Получается, символ Соломона придуман не им, а атлантами. Ведь я всегда удивлялся тому, что в центре двух наложенных друг на друга равносторонних треугольников находится пустое место, ничем не занятое. Вот и получается, что изначально там был трезубец бога морей. Соломон просто убрал его оттуда и получил свой готовый символ.

Рядом со статуей Посейдона я увидел стелу из загадочного золотистого металла, всю испещрённую надписями. Вот он, легендарный орихалк, металл богов! Об этой стеле писал ещё Платон в своём диалоге «Критий». Это был один из поздних диалогов Платона, содержащий рассказ о могущественном островном государстве Атлантида и его попытке завоевать древнее Афинское государство. И эта стела целиком была изготовлена из орихалка. Ещё я знал, что из него был изготовлен знаменитый щит Геракла.

Да, вот это я попал. Благодаря моему «ночному видению», я мог различить все предметы, находящиеся в центральном зале храма. Главное не отвлекаться и помнить, что у меня очень мало времени. Вокруг были сотни предметов из золотистого металла. Копья, щиты, мечи, кинжалы, кубки и посуда. И это всё тоже было из орихалка. Я на секунду представил, сколько это может сейчас стоить. Миллиарды долларов! И я единственный человек на земле, который имеет доступ к этому богатству. Ну, кроме «посредника», конечно. Но он не человек, поэтому можно смело считать себя уникальным.

Так, а задерживать дыхание становится всё тяжелее. Я подошёл к стене и увидел висящий на ней кинжал в ножнах такой красоты, что у меня даже сердце пропустило один удар. А потом я увидел ещё три таких же и успокоился. Подсознание мне подсказывало, что это кинжалы верховных жрецов Посейдона. Вот один я и возьму с собой. Это будет неопровержимым доказательством существования древней и загадочной Атлантиды. Пора было телепортироваться назад, иначе у меня взорвутся лёгкие. Я бросил прощальный взгляд на стелу и вдруг понял, что я понимаю символы письменности атлантов. Откуда и как? Я даже смог прочитать несколько строчек. Это оказалась памятка война-атланта, где упоминались враги Атлантиды и говорилось о мече из орихалка. Сжимая в руке легендарный кинжал исчезнувшей цивилизации, я испытывал гордость за то, что в моей крови есть капля, а может и больше, крови атлантов. Всё, воздух закончился и я перенесся в подземный зал своего замка.

Голова гудела и огнём горели лёгкие. Я посмотрел на часы и понял, что смог продержаться без кислорода целых полторы минуты. А это рекорд, однако. Рекорд для современных Homo sapiens. А вот для воинов-атлантов это был пустяк. Значит, мне есть к чему стремиться. Мне придётся развивать способность не дышать долгое время или купить баллон с кислородной смесью для дайверов типа акваланга и с ним перемещаться в храм Посейдона. Я думаю, что и то, и то мне очень скоро понадобится.

– Неплохо, – опять прозвучал в моей голове голос «посредника».

– Благодарю за помощь, – ответил я, восстанавливая дыхание.

– Я нарушил первую заповедь «посредника» – не вмешиваться. Но меня некому будет наказать за это.

– Кто ты?

– Я «посредник» и пока рано тебе ещё знать больше. В своё время ты всё узнаешь.

– Кто мне мешал телепортироваться прошлый раз?

– Это телепорт в храме, где ты только что был. Он самый большой на этой планете и все телепорты связаны с ним. Он отследил тебя и автоматически попытался установить с тобой связь.

Теперь всё встало на свои места. И «посредник» не просто отправил меня в храм Посейдона. Мне сразу показалось, что он слишком легко согласился на это. Значит, есть кто-то или что-то, что приказывает «посреднику» или подсказывает, что ему делать. И это неизвестное находится в затонувшей Атлантиде.