Текст книги "Новый старый 1978-й. Книга восьмая (СИ)"

Автор книги: Андрей Храмцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

Глава 3

«Танцуй, – сказал Человек-Овца. – Пока звучит музыка – продолжай танцевать. Понимаешь, нет? Танцуй и не останавливайся. Зачем танцуешь – не рассуждай. Какой в этом смысл – не задумывайся. Смысла все равно нет и не было никогда. Задумаешься – остановятся ноги».

«Танцуй, танцуй, танцуй» – шестой роман японского писателя Харуки Мураками, «мистический детектив». Написан в 1988 году в Лондоне.

«Жизнь, как дискотека: какая бы музыка не играла – ТАНЦУЙ!!!»

Х/фильм «Испытание судьбой»

Так, и что у нас сегодня с погодой? За окном моросит мелкий дождик и виден небольшой туман. Синоптики заранее предупреждали об этом. Сегодня последний день весны, а лето наступит только завтра. Вот и капает с утра. Но на настроение это никак не влияет. В молодости на погоду мало кто обращает внимание. Каждое утро – это радость. А если рядом с тобой лежат три богини, то это тройная радость. Я вспомнил фразу администратора гостиницы в «Кавказской пленнице: «Вы же просили в трёх экземплярах!». Я тоже просил, вот и получил.

Когда я шёл из бассейна, мне весь гостиничный персонал очень активно кланялся и улыбался. Я помню по прошлой жизни, когда чаевые по сто долларов в гостинице раздавал, так тоже все мне кланялись. Но это было в сильном подпитии, а вчера я только бокал шампанского выпил. Может они принца Чарльза со мной здесь видели? Вот это более похоже на правду. Но в своих апартаментах мне мои проснувшиеся наяды всё быстро объяснили, правда, очень коротко, просто протянув свежую газету.

– Читай, – сказали они хором.

Я взял газету и на первой полосе увидел месячной давности фотографию моей встречи с Елизаветой II, когда я стоял перед ней, коленопреклоненный, и ожидал посвящения меня в рыцари-бакалавры. Оказалось, что английская пресса раздула вчерашнюю историю с якобы солнечным ударом Королевы и, по их мнению, я спас её от неминуемой гибели. Не, ну эти журналисты, совсем офонарели. То они написали, что в наш самолёт ракета попала и я его чинил, хорошо не в воздухе. Теперь эту тему с Её Величеством раздули. Правда, там был один маленький нюанс. Королева была в шляпке. Она была небольшая, но, всё-таки, защищала от перегрева её голову. Поэтому версия с солнечным ударом была притянута за уши, но настоящую причину называть было категорически нельзя. Перед таким праздником не хотелось портить настроение подданным Её Величества.

– Ничего страшного, – ответил я, поцеловав свих красавиц и пожелав им доброго утра, – про нас в газетах постоянно теперь пишут. Я это дело поручил Вольфсону собирать. В Париже Женька собирала, а теперь пусть Александр Самуилович этим занимается.

– А о чём ты вчера с Женькой разговаривал? – спросила до жути любопытная Маша.

– Ревнуешь?

– Нет. Просто интересно.

– Тебе ничего доверять нельзя, болтушка.

– Ты меня теперь всю жизнь этим попрекать станешь?

– Я даже нашим детям расскажу, что ты никакие тайны хранить не умеешь.

– Ах так! Ну, держись.

Она схватила диванную подушку и с визгом попыталась меня ударить ею по голове. Но я её перехватил, отобрал и стал ей же стучать по машиной попе. Визгу от этого было ещё больше. Солнышко и Ди стояли рядом и смеялись.

– А беременных бить нельзя, – сквозь смех заявила Маша и упала на диван.

– Хорошо, – согласился я и чмокнул это своё беременное чудо.

– А нас? – ответили ещё две временно-беременные.

Пришлось мне и их тоже целовать.

– Завтрак заказали? – спросил я.

– Сейчас привезут, – ответила Солнышко, так как сегодня она заказывала в номер еду.

Но поесть нам нормально не дали. Пришёл коридорный и вручил мне приглашение из Букингемского дворца, переданное со специальным курьером. Любопытные сороки тут же открыли конверт и прочитали вслух, что Королева приглашает меня на утренний чай. Опять мне туда тащиться в этом надоевшем мне костюме-тройке. Или лучше в смокинге?

– В смокинге, – будто прочитав мои мысли, ответила Ди. – На чай принято приезжать к Королеве в смокинге.

– Спасибо за совет, – ответил я. – Ты сама догадалась, о чем я думаю, или это я вслух сказал?

– Догадалась.

– Видимо, я слишком громко думал.

– А разве так можно? – спросила удивлённая Маша.

– Можно. Вот ты сейчас очень громко думаешь о мультиках. Угадал?

– Точно. Я о них только что подумала.

– А я о чём думаю? – спросила Солнышко и стала усиленно думать, аж зажмурив при этом глаза.

– Ну, с тобой тоже всё понятно. Ты подумала о том, как пройдёт сегодня вечером наша первая дискотека в Лондоне.

– И правда, я о ней секунду назад вспомнила. Ты умеешь читать мысли?

– Есть люди, которые очень громко думают. Да и вы все это можете проверить. Просто когда человек думает, он себя не контролирует. По его мимике, позе и жестам можно понять, какие мысли бродят у него в голове.

Да, озадачил я девчонок. А с Ди надо будет позаниматься отдельно. Видимо, дар видения у неё распространяется и на чтение мыслей. Именно «громких» мыслей, когда человек о чём-то очень сильно задумывается. Только где найти на это время? Его катастрофически не хватает. Тут ещё наши комитетчики от Андропова сегодня должны прилететь. Самолёт «Аэрофлота» приземлится в Хитроу в 10:30. Значит, у меня в отеле они будут минимум через час. Пока багаж получат, пока на такси доедут.

Я дал вчера чётко понять по телефону Юрию Владимировичу, что посольских к этому делу привлекать категорически нельзя. Поэтому прилетевшие никого в известность ставить не будут и машину в аэропорт за ними не пришлют. Я сказал вчера Грегору, что после одиннадцати я его буду ждать в отеле. Значит, особо рассиживаться и распивать чаи у Королевы мне будет некогда. А в два у меня подача документов на регистрацию нашей фирмы под названием «MTV».

Хорошо, что я помню, что подают к утреннему чаю Елизавете II, так что можно оставить здесь своей недоеденный завтрак и спокойно поесть у Королевы. Там, правда, будет этот дурацкий чай с молоком, но ради Её Величества можно и потерпеть. Я этим чопорным англичанам, когда они приедут в очередной раз в Москву, на обед тоже учудю и предложу им окрошку. Это тоже два блюда в одном. Просто в салат добавляют квас и едят его ложкой. Вот они в чай молоко наливают, а мы в салат – квас. У каждого народа свои гастрономические прибабахи имеются.

Надеюсь, что сегодня на завтрак у Королевы будет омлет с трюфелем и копченым лососем. Это довольно сытное и вкусное блюдо. Тогда мне пора уже одеваться. Я в Harrods купил себе светло-серый смокинг на лето. Как знал, что пригодится. Его мне Ди вчера и посоветовала. Я тогда ещё не хотел его покупать. Но потом понял, что он будет нужен.

Одеваться мне помогали мои жёны. Им доставляло огромное удовольствие этим заниматься. Сразу три собирали одного мужа к Королеве. Они, правда, больше болтали, чем делали. Ди им рассказывала о Лондоне и жизни в Англии, а Солнышко с Машей – о Москве, школе и концертах. Не зря я за Ди два миллиона отдал. Она моих московских подруг очень многому научила и учит. А секс с ней – просто восхитительный. Так, куда-то я опять не туда в мыслях свернул.

Ну всё, я ушёл. Знакомый Ролс-Ройс уже ждал меня у входа и через семь минут я оказался во дворце. Меня проводили в чайную гостиную, где сегодня завтракала Королева. Принца Филиппа, мужа Королевы, за столом не было. Он, как оказалось, вообще отсутствовал эти два дня в Лондоне и прибыть должен был только завтра. Зато был принц Эдвард, младший сын Елизаветы II и мой друг, с которым мы раскланялись после того, как я представился его матери.

Мне повезло. Сегодня подавали омлет, поэтому я положил себе два куска. Я же в гостинице не доел свой завтрак, поэтому буду здесь навёрстывать. За столом мы говорили о погоде и о предстоящем концерте. Когда принц позавтракал и отправился в школу, Королева перешла к сути причины, по которой она меня пригласила.

– Сэр Эндрю, – начала она издалека, – я вчера была у врачей и прошла обследование. В результате, как вы и говорили, они обнаружили у меня тромб в левой ноге. То есть диагноз флеботромбоз полностью подтвердился. Следов того тромба, который вы уничтожили, они не нашли, но то, что именно такой тромб мог быть, они подтвердили. Так что ещё раз вас благодарю за моё спасение.

– Не стоит благодарности, Ваше Величество, – ответил я, наклонив голову и изобразив сидячий поклон. – Я сделал то, что мог сделать. Главное, что успел вовремя.

– Вы видели, что газеты уже раструбили об этом. Намекают, что вас следует наградить.

– Прошу вас, это лишнее. Самой высокой наградой для меня будет ваше участие в крестинах моих будущих детей. О большем я и мечтать не могу.

– Ну что ж. Это дело несложное. Я согласна. Значит, так и сообщим прессе. Тогда у меня тоже будет к вам маленькая просьба. Мне назначили медикаментозное лечение, которое должно рассосать тромб. Но я ненавижу пить таблетки. К этому добавляется ещё то, что процесс лечения может занять длительное время. Не могли бы вы, сэр Эндрю, мне в этом деле помочь?

– С удовольствием, Ваше Величество. Тогда вам лучше сесть на кушетку и положить ноги на пуфик.

Мы вышли из-за стола и прошли в угол комнаты, где стояло и то, и другое. Мне пришлось повторить вчерашнюю процедуру, только уже без всякой спешки и кучи возможных свидетелей. Да и тромб был на месте, что упрощало дело. Лечение заняло всего несколько минут и пациент, то есть Королева, была здорова.

– Вот и всё, Ваше Величество, – сказал я, ставая с корточек, – тромба больше нет. Только я вам советую врачам ничего не говорить, но таблеток не пить. Продолжайте делать вид, что вы их регулярно принимаете, а сами выбрасывайте их в мусорное ведро. Где-то через месяц необходимо будет пройти ещё одно обследование, которое покажет, что тромб, действительно, рассосался.

– Я так и сделаю, – ответила Королева. – Я даже легкость в ногах стала чувствовать со вчерашнего дня.

– Рад, что моё лечение помогло.

– Ещё раз вас благодарю, сэр Эндрю. В связи с той помощью, которую вы мне оказываете, я разрешаю вам приходить во дворец в любое время, без предварительной на то договоренности. Соответсвующее распоряжение я уже отдала.

– Благодарю вас, Ваше Величество. Это большая честь для меня.

– Тогда встретимся послезавтра на концерте.

По дороге в отель я вспоминал, чем ещё меня взволновала сегодняшняя газета, помимо статьи обо мне и Королеве. Точно, там же была заметка о том, что сегодня вечером в лондонском «Одеоне» состоится выступление испанской оперной певицы Монсеррат Кабалье. Кстати, у неё тоже первое имя Мария, тезка нашей Маши. Монсеррат у меня всегда ассоциировалась с Фредди Меркьюри и знаменитой песней «Барселона». Они её, в моей истории, спели месте в 1987 году. Барселона была родным городом Монсеррат и потом эта песня стала гимном летних Олимпийских игр, проходивших в 1992 году в столице Каталонии.

Что если мне её самому написать и спеть вместе с певицей? Только Монсеррат пела не только с Фредди. Она ещё в 1997 году совместно со швейцарской рок-группой Gotthard исполнила рок-балладу «One Life One Soul». Вот так. Считай две песни у меня ещё есть. Надо будет позвонить Стиву и пусть на сегодня, перед дискотекой, договорится о совместной записи с Кабалье этих двух песен у них в студии.

Ну и где тут мои три грации? Открыв дверь, я понял, что искать их не надо и я их легко найду по звуку включенного телевизора, из которого раздавались звуки какого-то очередного мультфильма. Я аккуратно заглянул к ним. Все три лежали и увлечённо смотрели, как кто-то за кем-то гонялся. Ладно, пусть смотрят. Я пока пойду позвоню Стиву.

Но только я хотел подойти к телефону в кабинете, как он сам зазвонил. Это был принц Чарльз.

– Доброе утро, Мессир, – сказал будущий муж моей гражданской жены. – Я звоню, чтобы, как мы вчера договорились, пригласить леди Диану на прогулку.

– Привет, Чарльз, – ответил я в несколько фамильярном тоне, что мне, в нынешнем положении, было позволительно. – Молодец, держишь слово.

– Я через час заеду. Надеюсь, леди Ди будет к этому времени готова.

– Заезжай. Она будет ждать тебя в холле отеля.

Вот ведь я сводник какой! Прекрасно понимаю, что это надо и мне, и Ди, но сердце категорически отказывается это принимать. Пока было время, я набрал Стиву и сказал, когда тот поднял трубку:

– Привет Стив. Я тут прочитал, что Монсеррат Кабалье выступает сейчас в Лондоне.

– Привет, Эндрю, – ответил он. – Да, она сейчас здесь. Мы её пытались к нам на ЕМI пригласить и договориться о записи её пластинок, но пока ничего не получилось. А ты что про неё спросил?

– Я тут две песни написал и хочу вместе с Монсеррат их спеть. Вот и заодно заманю её к вам.

– Это было бы неплохо. Но она абы что петь не станет.

– Ты ей позвони и передай, что одна песня называется «Барселона», это её родной город. А вторую она на месте услышит. Это рок-баллада. У нас на первом нашем диске есть пять таких. Надеюсь, она их слышала.

– А что, может сработать. У неё в семь концерт сегодня в «Одеоне», а у вас дискотека в это же время. Когда назначить запись, если Монсеррат согласится?

– Давай на половину третьего. Мы же, всё равно, к двум к тебе с Тедди должны подъехать, чтобы у вашего нотариуса подписать регистрационные документы на MTV?

– Да. Значит так и сделаем. Слушай, тут из Штатов нам пришли бумаги с приглашением вашей группы на гастроли. Я сейчас с ними как раз работаю. Они предлагают это сделать или осенью, или с числа пятнадцатого июня на две недели. Вы вроде про осень американцам говорили?

– Да. Мы на осень планировали. Но если они предлагают через две недели, то это даже лучше для нас. Во-первых, нас не успеют забыть, а во-вторых, у нас на июнь особо никаких планов нет.

– И это хорошо. До осени ещё дожить надо, а тут вы за десять дней дома успеете отдохнуть и спокойно в Америку слетаете. К тому же, за каждый концерт приглашающая сторона по миллиону предлагает.

– Очень неплохо. Укажи только, чтобы был обязательно Лос-Анджелес. Там нам на голливудской «Алее славы» нашу Звезду нужно будет заложить. Ну и Нью-Йорк с Лас-Вегасом тоже включи.

– Хорошо. Я тут хотел тебе сказать, что ажиотаж вокруг вашей дискотеки стоит жуткий. Все туда хотят попасть, а билеты все раскупили.

– Мне Женька вчера рассказала. И что ты решил продать ещё десять тысяч.

– Уже двадцать. Поэтому хотел услышать твоё мнение.

– А куда их столько влезет?

– Да они на трибунах готовы сидеть или плясать, лишь бы попасть на вашу дискотеку.

– Тогда продавай. Главное, чтобы охраны было побольше. А то ведь сметут, черти, «после литры выпитой».

– Охрана будет большая, так что не волнуйся.

– Тогда до встречи. Надеюсь, тебе удасться уговорить Монсеррат.

Ну что ж, всё решили и надо собирать и отправлять свою третью жену на свидание. Я вошёл в спальню и посмотрел на Ди. Она всё поняла и молча встала. Потом подошла ко мне и обняла. Девчонки тоже поняли и их веселые лица стали сразу грустными.

– Так, – сказал я строгим тоном и поцеловал Ди, против чего остальные две мои жёны не были против, так как прекрасно понимали сложившуюся ситуацию, – у нас началась совместная операция прикрытия наших будущих малышей. Ди, не грусти. Ты же сама понимаешь, что это надо обязательно сделать.

– Умом я всё понимаю, – ответила та, чуть ли не всхлипывая, – но не хочу даже на час расставаться с тобой и девчонками.

– Всё будет хорошо. Через час вернёшься и всё будет по-прежнему. Мы опять будем все вместе.

Чтобы всем не разреветься, Солнышко и Маша стали помогать наряжаться Ди. И постепенно они успокоились и стали даже непринужденно между собой разговаривать. Я решил их приободрить и сказал:

– Сегодня по пути на дискотеку надо будет заехать в книжный магазин и купить несколько книг для будущих мам и наставления по уходу за грудничками.

Ну вот, сразу другое дело. Улыбки, смех и разговоры о детях. Да, хорошо, что у них сейчас общие интересы. А когда я им книжки куплю и они их начнут вместе читать, так вообще обо всём забудут. Даже о мультиках. Главное, правильные книги выбрать. А то в некоторых написано, что необходимо воздержаться от секса во время всего срока беременности. Это нам абсолютно не подходит. Вот если на поздних сроках, тогда согласен.

Когда Ди была готова, я проводил её на люфте и она сказала:

– Спасибо тебе. Я очень тебя люблю.

– Я тоже люблю, – ответил я и нежно пожал её ладошку, так как целоваться на людях нам сейчас не рекомендовалось. – Мы будем тебя все ждать.

Я моргнул глазами и улыбнулся, давая понять, что всё хорошо, а потом вернулся к лифту. В номере меня ждали Солнышко и Маша, которые обсуждали ситуацию с Ди.

– Может её просто забрать с собой в Москву? – предложила Солнышко.

– Нельзя, – ответил я, покачав головой. – Она ещё несовершеннолетняя. Ей только семнадцать через месяц исполнится. В Великобритании до достижения 18-летнего возраста лицо считается несовершеннолетним и его дееспособность ограничена. Её родители никуда Ди не отпустят. Но у монархов всё намного проще. Принц Чарльз скажет Её Величеству, что Ди беременна и чтобы избежать позора, что та, что другая сторона пойдут на уступки. А вот что с вами в Москве делать, я пока не знаю.

– Это ещё не скоро будет, – уверенно заявила Маша.

– То, что ты беременна, станет видно всем уже через четыре месяца.

– Главное, что мы успеем в Штаты слетать, – поддержала свою беременную подругу Солнышко. – Нам обязательно надо на голливудской «Алле славы» нашу Звезду заложить.

– Успеем. Я не стал при Ди говорить, чтобы не расстраивать её. Мы в Штаты летим пятнадцатого июня.

– Ура! – закричали в унисон Солнышко и Маша. – Летим в Америку!

– Только почему Ди от этого должна расстроиться? – спросила близкая, но недалёкая Маша.

– Свадьба у неё в конце июня будет. Наверняка, нас захочет на неё пригласить. А нам в Англии никак в это время светиться нельзя. Тут такой тарарам будет стоять, что её из дома мать вообще не выпустит. Поэтому лучше мы на гастроли укатим, а в начале сентября с ответным визитом после советско-английского концерта прилетим. Мы его опять в саду Букингемского дворца организуем, если, конечно, Королева разрешит.

– Теперь понятно, – ответила Маша. – А с Солнышком и со мной как-нибудь на первое время разберёмся.

– Это-то понятно. Ну а дальше что будем делать?

– А дальше ты что-нибудь обязательно придумаешь, – сказала Маша и посмотрела на меня хитрыми глазами, в которых плескалась любовь и уверенность во мне.

– Придумаю, куда я денусь. Я вот по пути из Букингемского дворца две песни сочинил. На английском. Хочу их вместе спеть с Монсеррат Кабалье.

– Мы в газете читали про неё. Почему именно с ней, а не с нами?

– Стив хочет записывать и продавать её пластинки через их корпорацию, а она пока на это не соглашается. Так что будет повод EMI с ней контракт подписать. Да и у Монсеррат драматическое сопрано, то есть высокий женский певческий голос. Рабочий диапазон от первой октавы – До третьей октавы. И она прекрасно владеет техникой бельканто. Вы такое потяните?

– Не-а, – ответила Солнышко.

– Вот и я о том же.

Тут зазвонил телефон и девчонки поняли, что у меня опять намечаются дела. Это был Грегор, который был уже в фойе отеля.

– Добрый день, мессир, – произнёс в трубку бывший «мастер». – Как наши дела?

– Привет, Грегор, – ответил я, назвав «мастера» просто по имени. – Мои гости уже едут. Так что минут через десять они должны быть уже здесь. Можешь пока попить кофе.

Я, конечно, блефовал, говоря о том, что чекисты уже едут. Но зная, кто их ко мне послал, я был абсолютно уверен, что они не опоздают. И как в воду глядел. Через минуты три опять зазвонил телефон и человек с прекрасным лондонским акцентом меня спросил:

– Сэр Эндрю, здравствуйте. Мы готовы встретиться в вами по интересующему нас всех вопросу.

– Хорошо, – ответил я. – Через три минуты буду внизу.

Солнышко и Маша смотрели на меня с молчаливым вопросом в глазах. Я не мог врать таким чистым и любимым глазам, поэтому сказал:

– Внизу меня ждут двое людей от Андропова. Больше вам знать ничего нельзя.

– Поняли, – ответила Солнышко и за себя, и за Машу.

– Меня не будет где-то час. Потом мы поедем в студию. Надеюсь, что Стив договорится с Кабалье. Если вернётся Ди и меня ещё не будет, то обедайте без меня. В ресторан не ходите. Хорошо?

– Хорошо, – в этот раз ответила Маша, так как когда я задал вопрос, то посмотрел на неё, зная, что именно ей труднее всех долго сидеть на одном месте.

Я их поцеловал и спустился в холл. Там, при моем появлении, встали из кресел двое мужчин среднего возраста в дорогих модных костюмах, поздоровались и представились на чистом русском:

– Здравствуйте, Андрей Юрьевич. Подполковник Нестеров Дмитрий Дмитриевич, майор Гаврилов Юрий Павлович.

Могли и не представляться. Я это уже всё «увидел» и знал, что сегодня рано утром они были вызваны к Юрию Владимировичу, где получили инструкции, как себя со мной вести. Они и так меня знали, но Андропов уточнил, что они поступают в моё полное распоряжение. Единственно, он хотел, чтобы я помог им вычислить «крота» в нашем посольстве. Да, времени остаётся не очень много, но пока у меня есть небольшой запас.

– Здравствуйте, товарищи, – ответил я, слегка запнувшись. – Уже отвык по русски говорить. Проходите в Дубовый зал и располагайтесь. Деньги при вас?

– Да, – ответил Дмитрий Дмитриевич, указав глазами на дипломат, который держал в руках Юрий Павлович.

– Хорошо. Я сейчас вернусь с господином, который доставил нам всем столько хлопот.

Вопрос о деньгах я задал для проформы, чтобы не выйти из образа. Я и так знал, где они лежат, но такой вопрос я задать был должен. Я проследовал сначала в один, а затем в другой ресторан. Именно во втором я и обнаружил Грегора. Я махнул ему рукой, так как он сидел за дальним столиком у окна. Сразу видно, что свою работу хорошо знает. И вход в зал контролирует, и если что, через окно выйти сможет.

– Грегор, – сказал я, обращаясь к нему, когда он подошёл ко мне, – рассказываешь моим людям всё быстро и чётко. На вопросы отвечаешь подробно.

– Ясно, мессир, – ответил тот, посматривая по сторонам. – Надеюсь на ваше слово.

– Учти, меня в разговоре называть только сэр Эндрю.

– Понял. Я готов. Деньги у них?

– Да. Всё точно, как я сказал.

Мы вошли в знакомый Дубовый зал. За столом сидели двое комитетчиков, а перед ними лежал миниатюрный кассетный магнитофон, от которого тянулся шнур к микрофону. Перед майором лежала стопка чистых листов для записей. Значит, владеет стенографией и будет дублировать магнитофонную запись. Они обошлись без вставаний и пожатий рук. Грегор сел на стул и начался допрос.

Именно допрос. Грегор сначала рассказал всё, что сообщил вчера мне. А затем начались вопросы. Но по первым же ответам стало понятно, что допрашиваемый рассказал всё, без утайки. Подполковник посмотрел на меня и я кивнул, подтверждая правдивость рассказа. Грегор в этот раз принёс ещё фотографии каких-то документов, но они только подтвердили его слова.

Прошёл час и комитетчикам стало понятно, что больше ничего нового они не услышат. Но по их мыслям, которые я «читал», информация, которую они только что услышали, стоит гораздо больше, чем миллион. Я тоже это знал. Но только благодаря мне и первому миллиону, который я вчера отдал в виде чека, Грегор согласился на сделку.

– У нас больше нет вопросов, – сказал подполковник и передал дипломат Грегору.

Тот его открыл, выборочно отогнул края десяти «кирпичей» по сто тысяч долларов в каждом и кивнул головой.

– Okay, – удовлетворенно сказал бывший «мастер».

– Напоминаю о двадцати четырёх часах, – сказал я жёстко.

– Я помню. Надеюсь, мы больше никогда не увидимся.

После чего тот вышел и повисла пауза. Комитетчики понимали, что у них в руках оказалась настоящая информационная бомба, которая уже завтра может взорваться в Москве и эхо этого взрыва услышат даже в Америке.

– Говорите вашу просьбу, – сказал я, чтобы поторопить гостей. – Я уверен, что Юрий Владимирович передал для меня что-то ещё.

– Он просил, – сказал подполковник, сделав акцент именно на слове «просил», а не приказал, – помочь вычислить двойного агента. Хотя на фоне того, что мы сейчас услышали, это уже особой роли не играет.

– Хорошо. Тогда терять время не будем. У вас когда обратный самолёт?

– В 16:25. Летим компанией British Airways также из Хитроу.

– Значит, успеваем.

Я сказал портье, что нам нужна машина и он распорядился проводить нас к тому же Ролс-Ройсу для почетных гостей. То, как мне все кланялись, удивило чекистов.

– К вам по-особенному здесь относятся, – заметил Дмитрий Дмитриевич.

– Я теперь каждый день бываю в Букингемском дворце у Королевы, – ответил я, когда мы сели в поданный автомобиль.

Посольство СССР размещалось в особняке по адресу Kensington Palace Gardens, дом № 13, неподалёку от Кенсингтонского дворца. Я назвал адрес, только дом изменил на пятый и мы молча доехали до магазина детских игрушек, который располагался в этом здании. До посольства было ещё метров сто и мы дошли до ближайшего паба, из окон которого хорошо просматривался особняк.

Сев за столик, я спросил гостей:

– У вас есть план или будем импровизировать?

– Юрий Владимирович сказал, что вы руководите операцией, – ответил подполковник.

– Хорошо. Я светиться не буду, поэтому Дмитрий Дмитриевич останется здесь, а я пересяду за вон тот столик в дальнем углу. Меня видно отсюда не будет. Юрий Павлович идёт в посольство и приглашает для беседы всех по одному. У вас есть на это полномочия?

– Да. Юрий Владимирович подписал соответсвующий документ, предвидя подобную ситуацию. По легенде, я должен буду передать короткое задание каждому из наших сотрудников. Оно настоящее, так что с этой стороны всё чисто.

– Отлично. Тогда я пересаживаюсь на выбранное место и закажу себе что-нибудь поесть. А то я ещё не обедал.

Я ушёл вглубь зала и сел за шторкой, так как мне видеть никого было совсем необязательно. Я итак всё «видел». Когда пришёл первый сотрудник посольства, я сидел и спокойно обедал. Я сразу определил, что это не тот, кто нам нужен. Предупреждать гостей о том, что произойдёт с тем, кто действительно окажется двойным агентом, я, заранее, не стал.

Каждая беседа продолжалась не более четырёх минут. Тот, кого мы искали, пришёл шестым. Как только он сел за стол к чекистам, я его отключил. К этому моменту я успел уже доесть обед, кстати, очень вкусный, поэтому я оставил деньги на столе, включая чаевые, и направился к нашим. Я знал, что они были предупреждены Андроповым ничему не удивляться, общаясь со мной, но вид мгновенно заснувшего перед ними собеседника их несколько удивил, если не сказать шокировал.

– Это тот, кто вам нужен, – сказал я, садясь на четвёртый стул, который был свободен. – Он спит, но очнётся через десять минут. Что будете с ним делать?

– Желательно доставить его в Москву, – ответил подполковник. – Нам нужны сведения от него.

– Вы хотите его переправить на Родину? Как вы себе это представляете?

– У нас есть шприц со спецсредством. Загранпаспорт у него с собой. Обратных билетов у нас три, так что довезем.

– Раз нужен, то забирайте. Вам его разбудить?

– Желательно.

Я, для придания большей естественности моим действиям, положил руку на лысеющую голову уже бывшего товарища и тот вздрогнул, просыпаясь. Ему тут же вкололи готовый шприц и клиент поплыл.

– Через пять минут он будет слегка заторможенным, – сказал майор, – но все наши команды будет выполнять беспрекословно.

– Значит, операция закончена? – подвёл я итог нашим совместным действиям.

– Да, Андрей Юрьевич, – ответил подполковник. – Спасибо огромное за помощь.

– Не за что. Всегда рад помочь коллегам.

Мы пожали друг другу руки и я вышел из паба. Ну вот, пришлось немного засветить свои способности. Но Андропов и так много чего знал про меня и о многом догадывался. Главное, я выполнил обещание и нашёл «мастера», который сдал такую информацию, что я даже стал беспокоиться за этих двух посланцев Москвы. За сотую долю того, что они теперь знают, их могут законопатить очень далеко. Но это проверенные люди самого Андропова и он так не сделает. Ну теперь держись, Горбатый. «Я сказал – Горбатый!». Скоро эти слова скажет мой друг Владимир Высоцкий.

Я поймал машину и быстро доехал до отеля. В нашем пентхаусе меня встречали три счастливые жены, ожидавшие с нетерпением «возвращения блудного попугая». Они горели желанием рассказать, как Ди провела встречу со своим будущим законным мужем. Я знал, что Диана уже один раз встречалась с принцем Чарльзом и разговаривала с ним в ноябре 1977 года, когда приезжала на охоту в Элторп. Он тогда ухаживал за её старшей сестрой Сарой. Поэтому сегодняшняя встреча должна была пройти без особых треволнений. К тому же и Ди, и Чарльз знали об истинной цели их встречи.

Ди первая бросилась мне на шею и сказала:

– Всё прошло, как ты сказал. Я так боялась этой встречи, но ничего страшного не произошло. Мы погуляли по саду Букингемского дворца и обсудили моё замужество. Чарльз спокойно объяснил, что он просто выполняет данное тебе обещание.

– Про деньги сказал? – спросил я радостную Ди.

– Я сама спросила и он начал оправдываться. И после этого он показался мне таким жалким, что я перестала воспринимать его как принца. Я в этот момент поняла, что мы просто договариваемся о сделке, в которой я являюсь заказчиком, а он обычным исполнителем. И мне стало так весело, что я чуть не рассмеялась.

– Я же тебе говорил, что будет всё хорошо.

– И мы это тоже говорили, – влезли в разговор Солнышко и Маша.

– Теперь ждём реакции Королевы на то, что Чарльз, якобы, сделал тебе предложение. Меня волнует твой возраст, Ди.

– Мы договорились, что если Её Величество упрется, то Чарльз скажет ей, что я беременна. Я знаю Королеву, она очень щепетильна в этих вопросах. Да и любит она меня. Правда, она меня хотела отдать замуж за принца Эндрю, но тут уж ей деваться будет некуда.

– Вот и отлично. А теперь собираемся и едем в EMI. По дороге, как я говорил, заедем в книжный магазин за книгами для беременных.

– Я на обратном пути заехала и купила пять книг, – сказала довольная Ди. – Мы их немного полистали. Там столько всего написано, что сразу всё и не запомнишь.

– Нам фотографии малышей понравились, – сказала Маша и показала мне одну из книг, где с одной из страниц на меня смотрел забавный бутуз.

– Так ему здесь уже месяца четыре. Судя по его щекастой мордашке, его начали прикармливать кашами.

– Откуда ты всё знаешь о детях? – удивилась Маша.

– Эндрю много чего знает, – загадочно сказала Солнышко, гордясь мной. – Вот увидите, он ещё нас научит, как пеленать и купать малышей.

– Конечно. Вот вы знаете, почему по-разному надо подмывать девочек и мальчиков?

– Расскажи, – заверещали, одновременно, три будущих мамы.