Текст книги "ВЦ - 2 (СИ)"

Автор книги: Андрей Шопперт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

– А ведь и правда. Так и сделаем, – генерал повернулся к разглядывающим нового динамовца Фомину и Чернышёву, – Приведу завтра фотографа, чтобы все побрились и подстриглись, будем для газеты фотографировать вас.

– Аркадий Николаевич, может быть для газеты не надо. Газеты ведь и в посольствах получают. Я вообще сомневаюсь, а нужно ли нам в этой форме новой выходить завтра на игру. Очень хочется, но что люди скажут? Динамовцы вон в какой защитной экипировке, а все остальные команды, как голыми играли, так и продолжают играть. Не честно. И если станем чемпионами, то успех припишут не нашему мастерству, а именно новой амуниции. Не красиво получится, – Чернышёв стал стягивать с себя нагрудник.

– Твою мать! – Аполлонов тоже стал разоблачаться.

Снял, осмотрел ещё раз по очереди каждый предмет «обмундирования хоккейного» и плюнул на пол.

– Твоя правда, Аркадий Иванович. Именно так и скажут. И ещё все газеты по нам пройдутся, особенно «Комсомольская правда». Уж те отыграются. Что получается, будем и дальше людей калечить, только, чтобы в нас пальцем не тыкали. Подожди, а Фомин с Третьяковым? – надежда в глазах генерала затеплилась.

– Они пришлые и их всего двое, да по существу только один. Фомин, он всего несколько раз выходил на замену, да, это были ключевые моменты в самых важных матчах. Только, один чёрт, это маленькие эпизодики и полностью его экипировки никто не видел. А вратарь – это вратарь, они все одеты, кто во что горазд. А вот, если мы все выйдем четырнадцатого против "Спартака" или восемнгадцатого против ЦДКА в этой броне, то вся страна хай подымет. Ещё и дисквалифицировать могут.

– Ну, нет, дисквалифицировать нет. Романов сам эту экипировку делал, столько сил и труда в неё вложил. Только и на самом деле, и болельщики, и газеты хай подымут. И что делать? – он повернулся к Вовке.

До чехов светить новую амуницию нельзя. Да и чехам, может, не всё показывать. Пока нет международных патентов, легко оказаться в результате этой пары товарищеских матчей и без патентов. Украдут и размножат. Эти товарищи от войны не так сильно пострадали. Челенков, зная всё про дальнейшее отношение с чехами, вообще не понимал Сталина, С чего он ярых фашистов: румын, венгров и чехов записал в братушки и братские народы. Гнобить надо было. Вывезти у них всё оборудование, а мужчин всех отправить в СССР отстраивать разрушенную ими страну, и не выпускать ни немцев, ни остальных "братьев", пока полностью не восстановят всё разрушенное. Потом заставить платить огромные репарации, а всякие варшавские договоры и нафиг не нужны, нужен договор с Америкой о превращении этих стран в демелитаризованную зону с записью в их конституциях о невступлении ни в какие блоки. Пусть американцы в них деньги вбухивают, Советскому Союзу и без братушек есть, что восстанавливать, и куда деньги тратить. А вместо поднятия экономики в своей стране будем Варшаву и Дрезден с Берлином из руин на наши деньги восстанавливать.

– Значит будем играть в старой экипировке, ну разве ракушки и щитки можно уже сейчас применить.

Глава 23

Глава двадцать третья

Что за мусорная яма

Это общество Динамо

Что за яма рядом с ней

Это общество коней

А над ними реет знамя

Знают все уже давно

Мы едины, непобедимы

Мы Спартак, а вы го. о

Четырнадцатого февраля в шесть часов должен состояться матч второго тура со «Спартаком». В принципе, вообще, осталось три игры динамовцам провести. Вот, с красно-белыми, потом через день – шестнадцатого февраля снова со «Спартаком», но из Каунаса, и восемнадцатого – заключительная, и самая важная игра сезона, с ЦДКА. У «Спартака» московского пять потерянных очков. Проигрыш ЦДКА и «Динамо», и ничья с ВВС. Даже, если выиграют у «Динамо», то первыми не станут. Могут стать вторыми при том, что бело-голубые проиграют и им, и армейцам. Шестнадцатого «Спартак» как раз с ЦДКА и встречается.

Чернышёв вчера на собрании команды всё это долго и даже настойчиво доводил до «канадских» хоккеистов. А сидевший чуть позади и как бы сбоку (показывая, что он тут якобы гость) Якушин в завершении кхекнул и перевёл всё на русский язык.

– Чего размусоливать, чтобы стать чемпионами страны нужно обе игры выигрывать. У армейцев только одно поражение от «Спартака», если нас не считать, и в случае равенства очков, они выйдут вперёд по разнице забитых и пропущенных. У них Бобров уже сорок шесть шайб наколотил. На мировой рекорд замахнулся.

Вовка сидел с другого бока на скамейке и пытался шевелить кожей на затылке. Не получалось. Брови шевелились, даже уши, а затылок не хотел. Рана заживала. Те швы, что наложили снова, ещё мокнут, а вот остальные вполне уже молоденькой кожицей покрылись. Это ему так Наташа сказала, сам ведь свой затылок не увидишь. Вчера забежал в гости на пару минут, а бинт на тупой башке размотался. Вот боевая подруга и перебинтовала, заодно рану разглядев.

Понятно, что мельницы Боброву устраивать с такой головой не получится, но несколько минут выстоять можно попытаться. А то и забросить чего Мкртычану.

Утром они с Вовкой Третьяковым доели то, что вчера от стряпни, которую Фомин замутил, осталось. Блюдо получилось почти спонтанно. Вечером предыдущего дня возвращались с тренировки и зашли в магазин продуктовый, а там хоть и большая довольно очередь, зато дают говядину, по полкило в руки. Тридцать один рубль. Дорого, но мясо же. Охота. Отстояли час, и получили от тощей, как мумия, тётки два приличных куска мяса, почти без костей. Наверное, продавщица на «Кремлёвской» диете сидит. Принесли домой, хотели суп варить и полезли в сундучок за картошкой и морковкой, а там сверху лежит бумажный пакет.

– Что это? – удивился Фомин.

– А, тебя не было, ты пацанов тренировал, приходил тёзка мой, ему посылка из дома пришла. Вот, нам чуть отсыпал. Там чернослив. Потом можно будет сварганить компот.

– Компот – это хорошо. Не, слушай, Вовка, давай чисти морковки побольше, сейчас вкуснятину одну сделаем. Мать готовила, как-то. Пальчики оближешь, – на самом деле мать Фомина ничего такого не готовила. Готовила жена Челенкова – Ольга, когда дочь Настя ещё жила с ними. Это было её любимое кушанье. Называлось блюдо: «Мясо с черносливом». Рецепт не сложный, но Фёдора Ольга всегда задействовала, доверяя нарезать мясо аккуратными тоненькими полосками, как на бефстроганов.

Этим он, как следует промыв оба доставшихся им куска тёмно-красной говядины, и занялся. Третьяков в это время почистил две приличные морковки и пару зубчиков чеснока.

– Вовка, а у нас лук есть? – копаясь в сундучке, что-то Фомин там его не заметил.

– Нет, тут соседи приходили, позаимствовали позавчера.

– Ладно, обойдёмся.

– Так я схожу, может уже купили, отдадут, – подхватился Третьяков.

– Не надо. Получится с точностью до наоборот – на хвост сядут. А тут на двоих еле-еле порция получится. Лучше большую горсть чернослива порежь на кусочки. Не, такие мелкие не надо. Просто пополам режь.

Раскочегарили примус и стали морковь с чесноком на постном масле жарить. Когда морковь размякла и зашкворчала, бросили туда, чуть воды долив, мясо, по идее, нужно соус терияки или томатную пасту бросить, но в 1948 году с соусами терияки не всё просто. Даже самому не сделать. Тут про соевый соус и имбирь никто и не слышал, даже в самых престижных ресторанах. Закрыли крышкой сковороду, потушили немного и высыпали чернослив. С укропом или петрушкой зимой в Москве тоже «побежали». Говядина, это не курица и даже не свинина, пришлось целый час тушить, при этом весь этаж, уловив запах, к хоккеистам пожаловал. Под разными поводами заходили от «соли попросить», до «а давайте вместе приготовим, у нас чёрствый хлеб есть, вам не нужен». В другое время повелись бы на предложение, но тут эксклюзив и мало. Обрубили хвосты. Милиционеры уходили расстроенными, уж очень аппетитно пахло.

Пока мясо доходило, уже без огня, быстро пожарили картошки и, наконец, приступили к трапезе. Фомину показалось, что, несмотря на отсутствие соуса терияки, получилось даже вкуснее, чем у Ольги в будущем. Или это от обилия слюны во рту? В двенадцать в столовой покормили, а ведь после этого двухчасовая интенсивная тренировка, да тут сколько возились. Еле остановил Фомин Третьякова, когда тот за остатками потянулся.

– Это на завтрак, игра ведь. Мясо не помешает перед игрой.

Вот Челенков очень много, как тренер футболистов «Спартака», знал о питании спортсменов, когда нужно и что есть. Так это желательно, при таком ритме, что они сейчас ведут, по три раза в день макароны по-флотски есть, или рисовые каши с мясом. И где это здесь сейчас взять? Ладно, взять на рынке или в коммерческих магазинах можно, но сколько на это денег уйдёт. Тут и у генерала зарплаты не хватит. Но вот перед важным матчем со «Спартаком» мяса поели. Осталось только выиграть.

По дороге к метро Вовка купил в киоске две газеты, «Советский спорт» и «Правду». Зашли в метро, час пик уже прошёл и вагоны полупустые. Сели на скамейки и Вовка сразу, открыв «Правду» на первой странице наткнулся на интересную статью. Этой частью истории особо никогда Челенков не интересовался и сейчас читал, и думал, так происходило и в его мире, и он просто не в курсе, или это параллельный мир. Про волнения и кризис власти в Чехословакии в 1948 году ничего не помнил.

Статья называлась: «Коммунисты наступают».

«В феврале коалиционный кабинет правительства Чехословакии, сформированный в 1946 году премьер-министром Клементом Готвальдом, в который входили члены всех крупных партий республики, раздирает острый политический кризис. Причиной его стало требование представителей Национально-социалистической партии предоставить отчёт о действиях МВД, возглавляемого членом президиума ЦК Коммунистической партии Вацлавом Носеком, поскольку его действия были сочтены попыткой провести политически мотивированную чистку личного состава. Так на днях из МВД были уволены восемь старших офицеров-некоммунистов. Когда МВД отказалось выполнить указания кабинета, министры от Национально-социалистической, Народной и Демократической партии подали в отставку, предполагая тем самым повлечь роспуск правительства и новые выборы. Однако Социал-демократическая партия это решение не поддержала, и два беспартийных министра тоже, и, таким образом, поскольку покинули свои посты лишь 12 из 26 членов кабинета, правительство, которое возглавляет коммунист Клемент Готвальд, сохранило свои полномочия, и премьер-министр потребовал от президента Бенеша мандат на замещение выбывших министров новыми».

Почему-то Фёдор считал, что после 1945 года во всех государствах, что освобождала от фашистов Красная армия, были приведены к власти коммунисты, а вот оказывается в Чехословакии куча различных партий у власти, прямо как в СССР сразу после революции.

Почему обратил внимание на братушек, так просто всё. Точно помнил Челенков, что почти сразу после этого чемпионата в гости приедет клуб чешский с каким-то теннисным названием учить русских играть в «канадский» хоккей, и на самом деле многому научат. Не будь этой поездки и неизвестно, сколько бы ещё СССР варился в собственном соку. А вот, если сейчас там начнётся революция, то приедут ли чехи?

Вчера на тренировку заявился Аркадий Николаевич Аполлонов. Уже не заместитель министра МВД. Всё-таки сняли. Сам Сталин, лично. Почти с той же формулировкой, что и в прошлый раз. И никакие этажерки, и полочки, оплаченные генералом на этот раз в полном объеме, не помогли.

Аркадий Николаевич сам отвёл Вовку в сторонку и поделился этой новостью.

– Слушай зятёк, закончились все эти шушукания вокруг меня. Постановлением № 1039 от 12 февраля 1948 года освободили меня от должности заместителя министра Внутренних Дел СССР и назначили председателем Комитета по делам физической культуры и спорта при Совете Министров СССР. Ерунда какая-то. Получается, что даже повысили. Почти министр теперь. А вот приказ когда по освобождении от должности зачитывал Круглов, то думал, что расстреляют. Прочти, вот, что в докладной записке Управления кадров ЦК ВКП(б) написано, – Аркадий Николаевич протянул Вовке бумагу.

«…С переходом на мирный период т. Аполлонов провёл значительную работу по укреплению государственной границы и улучшению дела подготовки офицерских кадров, но ослабил внимание к вопросам укрепления политико-морального состояния личного состава и воинской дисциплины. В 1946 году личный состав войск совершил большое количество воинских преступлений и аморальных явлений. В среднем за квартал нарушения дисциплины среди офицеров войск составляют 13 процентов.

Тов. Аполлонов не уделяет должного внимания руководству политотделами войсковых управлений, слабо занимается воспитанием руководящих кадров, не ведёт решительной борьбы с проявлением мелкособственнических настроений со стороны отдельных руководящих работников войск …».

– Аркадий Николаевич, а зачем вы мне это всё говорите и показываете? – Вовка всё это и так знал, и даже попытался помочь, но видно там другие камешки на весы падали и полки эти чёртовы ни при чём.

– Сам не знаю. Посоветоваться не с кем. Думал, может семиклассник один, что умное скажет, – отобрал зло бумагу бывший генерал. Или не бывший.

– А вас звания не лишили?

– В том-то и дело, что нет. Сам поражён до глубины души. Чертовщина. Вроде под зад коленкой пнули и при этом повысили. – Аполлонов сложил бумаги в папку и растерянно улыбнулся, – Что думаешь, зятёк?

– Я думаю, Аркадий Николаевич, что руководство страны и лично товарищ Сталин хотят, чтобы СССР принял участие в ближайших Олимпиадах и летней, и зимней, и кроме того стал участвовать в большинстве чемпионатов Мира. И тут важно, чтобы мы не выглядели мальчиками для битья, а, наоборот, по возможности вышли на ведущее место во всех соревнованиях. А для этого нужно поднимать спортивное движение в нашей стране. Сталину нужен очень хороший организатор. Лучшие организаторы – это военные. А лучший из них это вы. Вот вас и поставили на эту должность. Но там за бугром корреспонденты всякие узнают ведь, что вы руководили в НКВД. И будут грязью поливать и вас, и весь Советский спорт. Вот для этого вас и сняли, так сказать показательно. Мол, провинился, и мы его выгнали. Маскировка всё это. И теперь вам обязательно нужно за четыре года поднять наш спорт на самый высокий уровень. Железной рукой поднять.

– Твою мать! Володька, ты чего наговорил? Так в СССР не делается, какие-то тайны Магрибского двора. Вызвал бы Сталин и чётко задачу поставил, а тут херня какая-то. – махнул рукой Председатель новый.

– Уж поверьте, Аркадий Николаевич, вызовут и скажут. Если вас интересует, что нужно делать для "канадского" хоккея, то скажу. В следующий новый год нам нужно обязательно попроситься на кубок Шпенглера. Проводится в швейцарском Давосе в период с католического рождества до Нового года. Если хорошо подготовимся, то серебро получим обязательно, а может, и чехов обыграем, и золото увезём. А самое главное, поваримся в горниле международных соревнований.

– Наговорил. Швейцария. Володя, а ты точно семиклассник из Куйбышева? Ни хрена на него не похож. Выше меня ростом и умней.

– Я же восьмиклассник уже.

– Точно! Ну, тогда, ладно. Тогда это всё объясняет.

– Аркадий Николаевич, а можно поинтересоваться, если вас поставили председателем Комитета, то куда дели Романова? У нас тут с ним дела всякие.

– Смешно, у восьмиклассника с председателем Комитета дела. Он теперь председатель Организационного бюро Центрального Совета Союза спортивных обществ и организаций СССР. То есть, будет заниматься созданием и развитием спортивных обществ в стране. Почти параллельная комитету моему структура. Соревноваться будем, кто больше пользы для развития спорта в СССР принесёт.

– Понятно.

– Понятно, ему, – хмыкнул Аполлонов, – Мне вот ни черта не понятно.

Матч со Спартаком проходил при искусственном освещении. Выглядело довольно пугающе. Освещена только площадка, несколькими гирляндами лампочек, висевшими над ней. А все трибуны, и сколоченные из досок, и вылепленные из снега, всё это в темноте. Только папироски светятся тысячами красных глаз и изредка зажигаются на несколько секунд огоньки спичек, чтобы очередную сигаретку или папироску зажечь.

Первый период прошёл под диктовку «Спартака» – всё же первое звено красно-белых это мощь. Они просто волшебники. Переиграли и скоростями, и головой. И если бы ещё им чуть больше командной игры, то вышел бы разгром. А так обменялись голами. У "Динамо" прошла «Система», а у "Спартака" пара защитников Сеглин – Соколов вывела на пятачок Зикмунда Зденека, который забил свою двадцать пятую шайбу в чемпионате. Вовку Чернышёв пока не выпускал.

– Ты у нас будешь оружием возмездия, если понадобится. Сволочь, ты Фомин! Вселил надежду и сам же всё этой дракой похерил! Ты, скажи ещё, что могло тебя и не быть в команде, сидел бы в своём Куйбышеве и в ус не дул, обыгрывая дворовые команды, – понёс на Вовку в перерыве взмыленный Чернышёв

– Извините, Аркадий Иванович. Постараюсь больше не драться, – зачем усугублять. Прав ведь, как ни крути.

– Да, уж постарайся.

Вовка подошёл к почти не уставшей второй пятёрке. Сделать замену спартаковцы Чернышёву не позволяли, их первое звено Зденек – Новиков – Юрий Тарасов не уходило и словно напилось энергетического напитка. А может и напилось, пытались же принять допинг в прошлом году хоккеисты ЦДКА, и ведь сработало бы, если бы матч с «Динамо» из-за незастывшего льда не перенесли.

– Мужики, как выйдем, сразу применим «Систему». Получится, хорошо, не получится, повторяем раз за разом. Работаем на полную. Как устанем, нас сразу сменят.

– Понятно, только когда нас Иваныч выпустит, – отмахнулся Комаров.

– Сейчас попытаюсь договориться.

Вовка пришёл к сидящему чуть отдельно Чернышёву и озвучил свою задумку.

– Забьём или нет даже не важно. Мы сменимся, и вы выйдете против сильно уставшего противника. А смениться они побоятся, их второе звено совсем слабое.

– А, давай! – показал ему кулак играющий тренер, – только пропустите, выгоню нахрен из команды!

Получилось на третьей атаке. Только перед этим Зденек ещё одну шайбу Третьякову закатил. По глупости. Темно, и Вовка длинный её в куче мале у ворот просто не заметил. "Система" сработала, доехали вчетвером до ворот и устроили перепасовку. Всех запутали и себя тоже. Шайбу потеряли, но Юрий Тарасов отбил её неудачно прямо на крюк Вовке и тот отблагодарил спартаковцев, послав шайбу в девятку. И сразу поехал меняться. По шее опять поползла струйка сукровицы, а может и крови.

Дальше случилось, всё как Фомин и рассчитал, вылетевшие на площадку легенды "Динамо", переиграли вымотанных спартаковцев, за две минуты забросив две шайбы. Спартаковцы сменились, уже даже ползать по площадке не могли, а вторая пятёрку уже без уехавшего в больницу Вовки довершила разгром, на второй перерыв ушли под трибуны команды со счётом 5:2. Третий тайм сгоняли по нулям. А Вовке озверевший врач, снова два новых стежка на затылке сделал, и целый час на него кричал. Да ещё специально очень больно и медленно шил.

Эскулап. Что с него возьмёшь?

Глава 24

Глава двадцать четвёртая

Человеку надо мало:

чтоб искал

и находил.

Чтоб имелись для начала

Друг —

один

и враг —

один…

Человеку надо мало:

Давно, да что там, очень давно, жил да был русский писатель Фёдор Михайлович Достоевский. Большим был писателем. И как все великие время от времени мысли высказывал.

Фёдор Челенков, лежал в больнице, тоже давно, в той жизни, и в тумбочке нашёл забытую предыдущим болезным книжку из серии ЖЗЛ про Достоевского. Не пошла. Тяжеловато написана, да и персонаж был тяжёлый, а ещё постоянно болела голова. Просто раскалывалась. Сказывались микротравмы, полученные от игры в дождь с мокрым футбольным мячом. Ударить такой мяч головой, это всё равно, что чугунной сковородой получить по башке. Так вот, книга не пошла, но запомнилось одно высказывание классика. Прямо лучше любой бабушки Ванги и даже самой Кассандры предсказал будущее Фёдор Михайлович. Словно тоже попаданцем был. Сказал следующее:

«По внутреннему убеждению моему, самому полному и непреодолимому, – не будет у России, и никогда ещё не было, таких ненавистников, завистников, клеветников и даже явных врагов, как все эти славянские племена, чуть только их Россия освободит, а Европа согласится признать их освобождёнными… Начнут они непременно с того, что внутри себя, если не прямо вслух, объявят себе и убедят себя в том, что России они не обязаны ни малейшей благодарностью… что они племена образованные, способные к самой высшей европейской культуре, тогда как Россия – страна варварская, мрачный северный колосс, даже не чисто Славянской крови, гонитель и ненавистник европейской цивилизации».

Могут же люди? Вот, откуда?

К чему это? А вот к чему. Вовка лежал в госпитале. Лежал уже неделю. Сразу после матча с ЦДКА бывший заместитель министра МВД его туда упёк. Упёк правильно. В третий раз эти злополучные два шва на затылке открылись. И это случилось не по щучьему велению. Случилось почти по Вовкиному хотению. Хотел, не рану разбередить. Хотел остановить один двух сильнейших хоккеистов в СССР. Шёл третий период матча, можно сказать, финального. За первое место, так, точно. Восемнадцатого февраля при переполненных трибунах встретились два лидера. По потерянным очкам выходило так, что кто побеждает, тот и становится чемпионом СССР. У «Динамо» на очко больше и можно сыграть вничью. Только играть на ничью в те времена ещё не умели. Это было поколение победителей и, значит максималистов.

Рубились отчаянно. Бобров закинул динамовцам две шайбы и одну Тарасов. В ответ отметились Чернышёв и Поставнин. Шёл третий период. Чернышёв глянул на Вовку, дождался соглашающего кивка и выпустил против уставшей пятёрки Боброва и Тарасова пятёрку Фомина. Попробовали динамовцы свою звезду организовать, но Леонов потерял шайбу, и ЦДКА организовал контратаку. Бобров кинул издалека, но Третьяков шайбу отбил, низом шла. Комаров подхватил и понёсся вновь к воротам армейцев, а Вовка сломал клюшку и ринулся в противоположную сторону – менять. Пока дохал до своей скамейки и получил новую клюшку, обстановка опять кардинально изменилась. Динамовцы вновь шайбу упустили и по тому борту, где стоял Фомин, нёсся Тарасов, а по центру на свой излюбленный пятак летел Всеволод Бобров.

Забыл Вовка о голове. Прямо, просилась мельница. Тарасов большой и тяжёлый, и никаким другим способом его уже не остановить. Поднырнул и аккуратно, чтобы не сломать шею будущему великому тренеру, уложил его на лёд. Самодельная каска при этом слетела и бинты вместе с ней. А Тарасов, хватаясь за воздух, в падении саданул точно, словно прицеливался, по открывшемуся шву. Будто бы снова той цепью получил Фомин по голове, всё померкло перед глазами, и он прикорнул рядом с Тарасовым, вся разница, что Анатолий Владимирович на спине, а Вовка на животе.

Как из-под воды видел, что Револьд шайбу подхватил и усвистал к воротам ЦДКА, а ещё через пару мгновений рёв трибун возвестил, что счёт стал 3:3. Вовку с Тарасовым судьи и доктора с поля унесли. Как потом сказали уже в госпитале Фомину, ничего страшного с играющим тренером ЦДКА не случилось, просто от падения на такой скорости дух выбило. Продышаться не мог. Вовка всё же себя корил. У Тарасова в реале три инфаркта было, не его ли приём тому виной. Тьфу! Как это может быть причиной, если его не было в той истории на этой площадке, даже не родился ещё в это время?!

Матч так и закончился 3:3. И чемпионом СССР во второй раз стали хоккеисты московского «Динамо».

Вовке об этом сообщил Аркадий Николаевич Аполлонов. В госпитале. Забрали ведь когда на «Скорой», ещё не закончилась игра. Что-то там Тарасов сильно повредил ему на затылке, потому, что Вовку всего в крови привезли в операционную и в полуобморочном состоянии. Зашили и снотворного лошадиную дозу дали, чтобы смирно лежал и про подвиги хоть на время забыл.

Пришёл Аполлонов не один. Пришёл с дочерью и «мамой Тоней», и не с пустыми руками. Принёс медаль. Медаль, как настоящая, с колодкой из красной ленточки и кругляшом размером с юбилейный рубль. Хоккеист вычеканен. Жёлтенькая, новенькая, сверкающая. В нагрузку к ней грамота. И не все ещё подарки. У Вовки так уж получилось, что никакого разряда не было. Ничего не успел выиграть и даже нормы ГТО не сдавал. А тут сразу стал чемпионом СССР и ему вместе с Третьяковым присвоили звание «Мастер спорта СССР». Значок, удостоверение и зачётную книжку, всё новенькое тоже и блестящее, Аркадий Николаевич положил на тумбочку прикроватную рядом с медалью. И аттракцион невиданной щедрости продолжился. Следом лёг как раз значок БГТО. Красный, прямо как орден и тяжёлый, не те, которые помнил Челенков из будущего далёкого.

Последними на тумбочку легли пять авторских свидетельств на защитную экипировку для хоккеистов и вратарей в «канадском» хоккее. Что именно изобрёл, хрен узнаешь. Надпись лаконичная. «На изобретение по заявке № 367223». Ниже приписочка: «Материалы к авторскому свидетельству хранятся во Всесоюзном комитете по делам физической культуры и спорта при СМ СССР.

Последним штришком щедрости были не бумаги, был небольшой торт от «мамы Тони». А перед уходом семейства ещё и чмок в щёчку от Натальи. И это при родителях! Что бы это значило?

Так при чём здесь Фёдор Михайлович Достоевский и братья Кара… А нет, братья славяне. При том, что, как и в реальной истории, чехи через неделю приедут учить сиволапых русских играть в хоккей. Первый матч назначен на 23 февраля, а на следующий день ещё один. Эти встречи будут называться: «Тренировочные игры» и пройдут на стадионе «Динамо» при пустых трибунах.

А вот 26 и 28 февраля игры пройдут там же на «Динамо», но уже в присутствии зрителей.

Фёдор Челенков читал давным-давно книгу Всеволода Боброва «Самый Интересный матч». и там было пусть и немного об этих играх, сейчас воспоминания почти стёрлись, было только ощущение, что чехи приехали учить медведей кататься на велосипеде. Снисходительно-заносчивые приехали. А закончилось всё это кровавой рубкой и вмешательством посла Чехословакии, для того, чтобы закончить матч. Отказывались учителя выходить на лёд против грубиянов и нечестно играющих русских.

Чехи!!! Несколько десятилетий главные соперники сборной СССР по хоккею. Учителя?!! Конечно учителя, но очень часто не просто соперники, а настоящие враги. Прямо навскидку можно несколько эпизодов, вспомнить, которые замалчивались советской прессой, чтобы не сеять раскол внутри соцлагеря, и которые выплеснулись на страницы книг и газет, как только началась перестройка и гласность.

Враги?? Часто. И это они записали себя во враги. Советские хоккеисты ничего для этого не делали. Политика. Самые рьяные русофобы Европы на протяжении целых десятилетий – это чехи. Потом на первые места выйдут поляки.

Лежал Вовка на скрипучей госпитальной койке и вспоминал услышанное или прочитанное. Началось всё с той самой «Пражской весны».

В 1969 году чемпионат Мира и Европы должен был пройти в столице ЧССР – городе Праге. Однако наши партийные и спортивные руководители, понимая, каким взрывоопасным для нашей сборной может сложиться этот турнир, который должен был состояться спустя всего-то 7 месяцев после августовских событий прошлого года, убедила ИИХФ перенести турнир в другое место. И добились своего. ЧМиЕ согласилась принять Швеция (Стокгольм).

Отгородились от болельщиков кордонами. Только вот накал противостояния между сборными СССР и ЧССР от этого отнюдь не снизился. В Стокгольм сборную ЧССР провожали тысячи болельщиков, которые скандировали: «Они нам танки, мы им – бранки (шайбы)!». Часть сбежавших диссидентов добрались до Стокгольма и на матч купили билеты.

28 марта, по окончании второго матча между нашими командами (оба матча СССР проиграл), произошёл знаменитый «расстрельный» эпизод: игрок сборной ЧССР Ярослав Холик упал на лёд и, имитируя клюшкой пулемёт, направил её в сторону скамейки сборной СССР и начал… «расстреливать» советских игроков вместе с их тренерами.

Попалось Челенкову и интервью после матча Холика: «Мы с братом Иржи всегда относились к советским ребятам со злостью и в то же время с восхищением за их мастерство. Хотя злость все-таки доминировала – на площадке мы были готовы лёд грызть, только чтобы победить русских. Сколько я ударов от советских защитников получил и раздал в ответ – не перечесть. Особенно доставал меня Рагулин – на коньках-то он катался плоховато, зато силищей обладал неимоверной. Помню, в Москве он меня с размаху приложил ко льду и держит. Я дергаюсь: „Пусти, гад!“ – кричу. А он мне ещё долбанул и на смену поехал. „Ну, ладно, – думаю. – Я тебе отомщу!“

Следующий яркий эпизод произошёл с другим игроком через год.

Матч 27 марта 1970 года изобиловал ударами исподтишка, словесными оскорблениями со стороны игроков сборной ЧССР. А потом произошёл настоящий скандал. Примерно в середине матча, когда наши уже уверенно вели со счётом 4:0, игрок чехословацкой сборной Вацлав Недомански через плечо нашего капитана Вячеслава Старшинова плюнул в лицо Александру Мальцеву. Этот эпизод удалось поймать в объектив своего фотоаппарата одному из шведских корреспондентов, и уже на следующий день этот снимок был вынесен на первые полосы всех шведских газет, а потом и по всей Европе разлетелся.

Спустя два года – в феврале 1972 года – на зимних Олимпийских играх в Саппоро снова отличился все тот же Вацлав Недомански. Во время встречи сборных СССР и ЧССР он схватил со льда шайбу и запустил её… в советского тренера Анатолия Тарасова. К счастью, у того оказалась отменная реакция и он успел вовремя увернуться от резинового снаряда. Как объясняет сам Недомански: «На Тарасова я до сих пор имею зуб. Какими словами обзывал он меня со скамейки запасных, не передать. Не думал, наверно, о том, что русский язык мы тогда изучали в школе, и что я его прекрасно понимал. Вот я и не сдержался, в конце концов…»

В другом эпизоде того же матча от Недомански уже досталось другому нашему тренеру – Аркадию Чернышеву. Произошло это после того, как Александр Якушев красиво припечатал товарища Недомански к борту, на что Чернышёв отреагировал громкой похвалой. Услышав это, чех ударил кулаком советского тренера.

Много было грубости и хамства от чехов и после. Так учителя или враги? Всё просто. Мы большие и добрые, как все медведи, а они маленькие и г… как все шакалы. Но вот в этих предстоящих через день матчах они пока высокомерные учителя.

Это с точки зрения человека двадцать первого века. А какие «мы» с точки с точки зрения человека из 1948 года. Мы идиоты. Живём в землянках, умираем с голоду и восстанавливаем Прагу и Варшаву. Заботимся о вечных врагах.