Текст книги "Златовласка зеленоглазая"

Автор книги: Андрей Кощиенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Андрей Кощиенко
ЗЛАТОВЛАСКА ЗЕЛЕНОГЛАЗАЯ

Автор выражает благодарность Андрею Буревому за разрешение использовать в данном произведении элементы его оригинального мира «Охотник».

Столица.

Эстела.

– Шотан леди Виленты…

Слегка изогнутый клинок в черных ножнах с негромким стуком лег на столешницу светлого дерева. Варга, которая принесла его, сделала шаг назад и замерла по стойке «смирно».

Начальница тайной стражи Этории леди Эстела несколько секунд молча смотрела на лежащее перед ней оружие, плотно сжав губы.

– Подробности, – наконец коротко потребовала она, не поднимая глаз.

– Леди Вилента убита Эриадором Аальстом вместе с тремя членами моей пятерки, включая старшую группы. В живых осталась только я и леди Нелла… – лаконично доложила варга и замолчала.

– Я сказала – подробности!

Эстела оторвала взгляд от ножен и тяжело, немигающе уставилась на собеседницу.

– Мы выполняли задание по охране Эриадора Аальста, отправленного вместе с экспедиционным корпусом для подавления мятежа, – начала рассказ варга. – К мятежникам внезапно подошла помощь, и развернулось сражение. Леди Вилента попыталась выполнить данный ей приказ, но этому помешала охрана студентов и сам Аальст, заявивший, что в нас он не нуждается. Леди Вилента настаивала, но Аальст пообещал применить силу и сжечь нас созданным огненным шаром. Леди Виленте пришлось уступить и перейти, как приказал Аальст, во внешний круг охранения.

Затем к нашему расположению прорвался один из отрядов противника. Мы отбились. Аальст вместе с Терской принимали активное участие, используя заклинания. Терская потеряла сознание, и ее отнесли в фургон, однако ранений она при этом не получила. После небольшой передышки нас атаковал отряд конницы. Так вышло, что мы оказались на линии его атаки. Аальст использовал заклинания, похожие на полупрозрачные облачка черной пыли. Заклинания очень сильные, поскольку отряд вражеской конницы, в который попало такое облако, был уничтожен. После чего Аальст сам потерял сознание и упал вниз с крыши фургона. Его тоже занесли внутрь, и леди Вилента, взяв командование на себя, приказала отступать. В сопровождении остатков четвертого пехотного полка, студенческой охраны и фургона, в который уложили раненых, мы двинулись в тыл. К этому моменту на поле боя была полная неразбериха и единая линия войск отсутствовала. Поэтому, отступая, мы внезапно вновь наткнулись на противника. Отряд пехоты, прикрывающий лучников. Мы выскочили прямо на них. Лошади, тянущие фургон, пали под стрелами, а мы вступили в бой с мечниками. Врагов было гораздо больше. Вилента приказала мне с Неллой спасать Аальста, пока они помогают сдерживать натиск. Подбежав к фургону, мы увидели на его ступеньках Эриадора. Он пришел в себя, встал на ноги и вышел наружу. Он что-то кричал, а потом снова применил магию. Это было заклинание, которое действовало сразу на многих людей. Он убивал, не разбирая, кто перед ним. Уничтожил отряд имперской пехоты, вражеских лучников и мечников. Убил почти всех. Однако нам повезло, и мы остались живы. Моя пятерка и леди Вилента сражались сбоку, под заклинание мы не попали. Пока все приходили в себя от неожиданности, Аальст спустился вниз. Я попыталась поговорить с ним, но он грубо приказал отстать от него и принялся пинать мертвую лошадь…

– Мертвую лошадь? Зачем? – удивилась Эста.

– Он хотел, чтобы она встала… Леди Эстела, в тот момент Аальст был не в себе. У него внутри бурлили эмоции. Рваные, обрывочные, противоречащие друг другу. В нормальном состоянии у людей так не бывает. Он словно помешался. Еще… в нем ощущалось что-то такое… опасное. Непонятное. Я почувствовала. Мы с Неллой отступили. Тут Аальст взял и «поднял» лошадей. Сначала одну, потом всех.

– Некромантия? При всех? – сузила глаза Эста.

– Да. Причем очень быстро. Одну за другой. Без всяких заклинаний и движений, которые обычно делают маги. Просто протягивал руку с растопыренными пальцами – и все. Они вставали!

– Да уж… – с озадаченностью в голосе прокомментировала Эста услышанное.

– Потом Аальст поговорил с одной из студенток и сказал, что пойдет сражаться.

– Сражаться?

– Да. В одиночку. Леди Вилента попыталась уговорами остановить его, но он не стал слушать и, отвернувшись, отправился выполнять свое намерение. Этого было нельзя допустить. Госпожа майор приказала нам окружить и схватить его. Но Аальст нанес удар первым. По тем, кто оказался ближе к нему. Мы с Нелл заходили с флангов и поэтому остались живы. А леди Вилента и остальные…

Варга замолчала, наклонила голову и чуть развела руки в стороны.

– Дальше! – жестко приказала Эста.

– А потом он «поднял» мертвых. Очень много мертвых. И упал. Я почувствовала, что он потерял сознание, и приняла командование на себя. Мы с Неллой его подняли и потащили на себе вслед за фургоном, который мертвые лошади неожиданно понесли. Мы догнали его, когда он слетел со склона и разбился. Аальст по-прежнему был без сознания, и я не знала, что с ним делать. Вполне возможно, что ему была нужна помощь целителя, но все они были где-то там, на поле боя. Однако я понимала, что после сотворенной им некромантии отдавать его в руки магам нельзя. Мы могли бы отвезти его к другим целителям, но не знали, можно ли его брать в дорогу в таком состоянии. И потом… После того, что он сделал, оказаться один на один с ним, когда он очнется… Аальст, когда творил заклинания, был явно не в своем уме… Пока мы думали, что делать, к нам подошел имперский пехотный отряд. При нем было два мага и целитель. И Аальста взяли под усиленную охрану, отодвинув нас в сторону. Всю дорогу до столицы нас к нему не подпускали. Мы бы, конечно, попытались что-то предпринять, но леди Вилента не оставила мне никаких указаний на такой случай… Вполне возможно, это могло навредить его здоровью. Не зная, что делать, я приняла решение – просто сопровождать. Вот мы и здесь, – чуть пожав плечами, закончила рассказ варга.

– Хорошо, – кивнула Эста. – А что с Аальстом?

– Почти всю дорогу он был без сознания. Приходил в себя только на короткие промежутки времени. Терская встала на ноги на следующий день, а вот он нет…

– Что говорят целители по поводу его здоровья?

– Сильное магическое истощение. Возникает, когда маг слишком часто пользуется магией. Может пройти само, без последствий, может привести к потере способности творить магию, может стать причиной быстрой смерти… Лечить такое никто не умеет. Целители врачуют тело, но вот все, что связано с магией…

– Как сейчас его состояние?

– На момент пересечения ворот университета он был жив. Хуже ему не стало.

– Где твоя напарница?

– Караулит у ворот университета. Я поспешила на доклад.

– Хм… – Эста забарабанила пальцами по столу, обдумывая решение. – Значит, так! Сейчас я дам указание, и вас сменят. Прибудете сюда и сядете писать отчеты. Подробнейшие. Все, что вспомните. Любые детали. Что с телами наших погибших?

– Мы нашли и похоронили.

– Сообщите в архив с указанием места. Оружие и личные вещи погибших – как обычно. Сейчас подождешь в соседней комнате. Вопросы есть?

– У меня есть не отправленные вам письма леди Виленты.

– Приложишь к своему отчету. Еще вопросы?

– Нет вопросов.

– Тогда – выполняйте!

– Слушаюсь!

«Что за дурацкая идея была послать мага-первокурсника на войну?» – подумала Эста, глядя на закрывшуюся за варгой дверь.

Его же там чуть не убили! А теперь неизвестно, что с ним будет. Может и способности потерять… Впрочем, это к лучшему. Без магии с ним будет проще. Главное, чтобы тело было целое, а все остальное – не важно. Ты смотри, обещал, паршивец, научиться кусаться – научился! И быстро… Четверых наших убил… тварь! Если бы не его предназначение – лично бы горло перерезала! За всех. А за Виленту в отдельности…

Эста опустила глаза на стол, на котором по-прежнему лежал клинок в слегка потертых ножнах.

Как же ты так… Вил? Как же ты не успела? Ты ведь всегда была осторожной… И вот теперь на столе твой меч… А тебя нет. И больше никогда…

Эста почувствовала, как у нее спазмом перехватывает горло.

«Какая ты, однако, сентиментальная стала… боевая лошадь, – сказала она себе, указательным пальцем потирая потерявший вдруг резкость левый глаз. – Стареешь, Эста, стареешь… Не первый меч перед тобой. Не первый… И не последний. Хуже всего, что не последний! Ладно, девочки, покойтесь с миром. Вы сделали все, что могли. Мы доделаем. Кишками своими обмотаюсь, если потребуется, но мужчины у нас будут! Увидите. Не зря вы жизни отдали. Не зря! И с Аальста за вас спрошу! За каждую спрошу! Вовек не рассчитается, гаденыш!»

Что с ним делать?

Небольшой круглый зал с узкими готическими окнами под потолком с тонкими коваными рамами, в которые вставлены матовые стекла. Вдоль серого с белыми прожилками мрамора стены – длинный подковообразный стол, за которым сидят члены магического совета. Перед каждым – солидная кожаная папка с документами, на которые, впрочем, они особого внимания не обращают. Маги больше заняты негромким разговором друг с другом. Только некоторые небрежно и неспешно переворачивают листки, пробегая глазами содержимое.

– Хм, хм… – прочистил горло сидящий во главе стола глава Верховного совета, – начнем, пожалуй. Все знают, зачем мы тут собрались?

Негромкий говорок, в котором слышалось «да, да, знаем», сопровождаемый кивками в знак согласия, разнесся над столом.

– Точно, все знают? Магистр Вонкус тоже в курсе?

Над столами раздались хмыканье, смешки, и взгляды присутствующих обратились в сторону опростоволосившегося на последнем совете магистра.

– Да, господин верховный маг, я знаю, – с достоинством ответил Вонкус, выпрямляясь.

– Что ж, хорошо.

Архимаг Влатий, глава совета, неспешно глянул сначала влево, затем вправо от себя:

– Итак… рассматриваемый сегодня советом вопрос – дело студента первого курса университета Эриадора Аальста, уличенного в использовании запрещенной магии… а именно некромантии.

– Прошу простить, что перебиваю… – приподнял правую руку ректор магического университета Мотэдиус, – но мне кажется, что слово «уличенный» применять тут не совсем правильно. Все произошло на глазах многих людей.

Мотэдиус вместе с несколькими преподавателями университета находился за столом для приглашенных, стоявшим сбоку от стола совета.

Архимаг недовольно поджал губы и пристально посмотрел на него:

– Господин ректор, мы все прекрасно осведомлены о том, насколько близко вы принимаете к сердцу дела вашего университета и судьбы ваших учеников… Но! Сейчас идет заседание Верховного совета магов империи, которым руковожу я. Поэтому прошу вас, как, впрочем, и всех присутствующих, придерживаться регламента собрания. Регламент вы можете найти в папках, лежащих пред каждым… Когда повестка дойдет до пункта «прения», каждому желающему будет дана возможность высказаться… А пока давайте двигаться согласно плану…

– Прошу прощения, господин глава совета! – Мотэдиус положил поднятую руку обратно на стол и на пару секунд уважительно наклонил голову.

Влатий неспешно кивнул ему в ответ и продолжил:

– Как вы знаете, имело место применение массовой некромантии, что является грубейшим нарушением запрета нашей гильдии и законов империи и однозначно требует самого сурового наказания… Однако при внимательном рассмотрении на первый взгляд совершенно ясного и понятного дела возникает ряд вопросов, которые нуждаются в ответах… И от того, как мы на них ответим, будет зависеть и мера наказания, и дальнейшая судьба студента магического университета князя Эриадора Аальста…

Итак, первое, на что я хочу обратить внимание уважаемого совета, это то, что действия свои Эриадор совершил, как правильно заметил здесь господин ректор, на глазах многих людей. Поэтому свидетелей много, и, если мы захотим сделать вид, что ничего не произошло, это нам не удастся… Это раз.

Второе. Все произошло в момент сражения на поле боя, и заклинания были направлены против врагов империи. Согласно рапорту командующего корпусом, орда мертвецов, напавшая с тыла на мятежников, оказалась тем самым внезапным фактором, который переломил ход сражения и позволил одержать экспедиционному корпусу победу. Требуется ответить на вопрос – является это смягчающим вину обстоятельством или нет, а если да, то насколько?

Третье. Согласно показаниям свидетелей, Аальст находился в гуще сражения с самого начала до того момента, пока его в бессознательном состоянии не вынесли с поля боя. Налицо проявление доблести воина. Очевидцы утверждают, что Аальст одержал победу в дуэли с вражеским магом. Для первокурсника это, несомненно, значительный результат. Вопрос: достоин он награды за эти деяния или нет?

Четвертое. Аальст, применяя заклинания массового характера, уничтожил остатки отряда имперской пехоты, которая из последних сил сражалась с превосходящими силами противника. Кроме них им убиты варги его охраны. Как он утверждает, произошло это, когда он находился в состоянии помутненного рассудка. Вопрос: считать ли это обстоятельством, отягощающим вину, и если да, то насколько?

Пятое. В результате перенапряжения, которому он подверг себя в сражении, Аальст потерял способности и теперь никогда не сможет быть магом…

Над столом совета пролетел легкий шепоток.

– Ситуация, когда благородный дворянин получает увечья или раны на поле боя, случается не впервой, и что делать в таких случаях – известно. Однако сейчас целители бессильны. Вернуть способности магу они не в состоянии…

В зале на несколько секунд установилась неприятная тишина. Тема о магах, потерявших способности, была не то чтобы под запретом… но очень непопулярна.

– Пусть Аальст молод, руки-ноги у него на месте, и он вполне способен найти себе занятие, способное его прокормить. Однако я думаю, что внезапная смена жизненных целей для молодого человека может оказаться весьма болезненной… Я категорически против того, чтобы члены гильдии магов из-за сложившихся жизненных обстоятельств побирались, занимаясь наемной работой, или пытались найти свое место пусть среди сильных и смелых, но умственно неразвитых воителей. Поэтому еще раз повторюсь, отвечая на раздающийся порой вопрос о необходимости перечисления налога в фонд гильдии – мы не можем бросать без средств к существованию наших коллег, сражавшихся с нами плечом к плечу под знаменами империи, которым просто немного не повезло… Это совершенно невозможная ситуация. Все знают, что в гильдии магов существует ряд незыблемых правил, которые не нарушаются никогда. Одно из них – любой маг, не совершивший преступлений против гильдии и империи, всегда будет иметь: помощь целителя, крышу над головой и кусок хлеба, вне зависимости от того, насколько этот маг ценен… По существующим законам Аальст имеет право на пенсию… Нам с вами тоже нужно будет рассмотреть этот вопрос и вынести свой вердикт…

Архимаг неспешно обвел взглядом присутствующих, ища в них понимание. Ответом ему стали одобрительные кивки и взгляды, полные согласия.

– Вот основные пункты, которые мы должны сегодня рассмотреть, а также необходимо дать ответы на вопросы, изложенные в них… Итак, повестка озвучена, теперь переходим к обсуждению. У кого есть вопросы – задавайте.

– А скажите, магистр Николас, – сразу воспользовался предложением один из членов совета, – в документах сказано, что своим ученикам вы преподавали только азы. Конкретно – «подъем» только одного покойника. Откуда ему известен вариант заклинания, действующего на многих умерших? И откуда у вашего подопечного столько сил? Ведь чтобы поднять такое количество трупов, просто необходим уровень архимага!

– Что я могу сказать? – развел руками Николас, сидящий рядом с ректором за гостевым столом. – Не знаю. Эти вопросы Эриадору задавали многие, в том числе и дознаватели. Вразумительного ответа никто так и не получил. Говорит, помнит, что что-то делал, а почему и как – не помнит. Вообще хочу сказать, что как ученик он был весьма талантлив. Все буквально с первого раза схватывал. Вполне мог сам додуматься, как изменить заклинание. Очень жаль, что парень «сгорел». Очень перспективный был бы маг… А про силу я вам ничего не скажу. Не знаю.

– Да? Спасибо. Хотя все это весьма странно. А что у него со здоровьем? Тут написано: «периодически теряет сознание». Это правда?

– Да, – хмуро ответила тоже приглашенная магесса Элеона. – Последствия перенапряжения оказались крайне разрушительны для его организма. Само тело и все органы здоровы, но вот с нервной системой, которая по всем показателям тоже в норме, что-то не так. Эриадор беспричинно проваливается в беспамятство. Пока его везли до столицы, говорят, он практически не приходил в себя. Здесь приступы стали не такими частыми. Последнюю неделю их вообще не было. Надеюсь, что больше они не повторятся. Но нужно понаблюдать, поскольку причина их неизвестна. Магесса Аканта, которая его осматривала, тоже не смогла сказать ничего определенного. Похоже, это как-то связано с его магией. А если точнее – с потерей способности к ней. На сегодняшний день Аальст условно здоров. С логикой у него все в порядке, мыслит и рассуждает здраво. Вот все, что могу сказать в общих чертах…

– Благодарю вас, госпожа магесса, – кивнул ей Влатий. – А какова вероятность того, что его способности к нему вернутся?

– Ни-ка-кой! – бодро отчеканила в ответ Элеона. – Поскольку никто не может мне сказать, что такое магия и как она взаимодействует с человеком, – ни-ка-кой! Случаи потери способностей происходят достаточно редко и, как следствие, изучены слабо. История показывает, что, лишившись магии, ее не вернуть. Да что там далеко ходить за примерами? Когда отступников лишают силы на Камне слез, никто ведь снова магом не становится.

При этих словах целительницы глава совета слегка поморщился.

– Хотя, – продолжила магесса, – существуют легенды, что кто-то когда-то вновь обрел магию. Но все это, повторяю, на уровне легенд. Документальных подтверждений я не имею. Может, где-то и у кого-то они есть, но у меня их нет. Поэтому…

Магесса, пожав плечами, картинно развела руками.

– Короче говоря, – подытожил архимаг, – прогноз неопределенный, но юноша здоров и может присягнуть клятвой крови на верность императору и империи…

– А этого я не говорила, – ответила Элеона. – Совершенно не представляю, что с ним произойдет в момент принесения клятвы. Это же магический ритуал! Как он на него подействует? Он может легко убить Аальста.

– Но вы же сказали, что он здоров?

– Тело – да. А все, относящееся к тонкой материи, – не знаю. У меня есть подозрение, что мальчик чудом выжил, пока его везли в столицу. Если опять рубануть по едва зарубцевавшейся ране, вполне вероятно, что второй раз он не вытянет. Надеюсь, я понятно говорю?

– Да, – кивнул архимаг, – вполне. То есть любые магические воздействия на него сейчас нежелательны?

– Лично я бы не стала рисковать. Это все, что я вам могу сказать.

– Хорошо. Благодарю вас, магесса.

Элеона склонила голову, прижав подбородок к груди. Архимаг задумался на несколько секунд.

– А пригласите сюда господина Эриадора, – внезапно сказал он, обращаясь к двум молодым магам, стоящим возле дверей в зал.

Эри.

Сижу. Никого не трогаю. Примус, правда, не починяю, а разглядываю большую двухстворчатую дверь, ведущую в зал, где в данный момент заседает Верховный совет магов. Думают, что со мной делать. А что со мной делать? Кормить, любить, холить и лелеять… И гладить по шерстке… А больше ничего со мной делать не надо. И так я пострадамши и ободрамшись… Сходил, называется, на войнушку! Фургон про… шляпил! Очнулся в какой-то трясучей телеге на жалком пучке сена.

– А где? – не понимая, интересуюсь я судьбой своего передвижного дома.

– Он разбился, – печально отвечает, склонившись надо мной, Стефи.

– Как разбился?

«Самолет, что ли?» – думаю про себя.

– Мертвые лошади понесли вниз по склону. А внизу большой камень. А они так разогнались. И налетели… Там только доски остались… Раненые, которые были в фургоне, разбились…

– А ты как? – поинтересовался я. – Ты ведь в фургоне была?

– Мне стало лучше, и я вышла наружу. Раненым нужны были места…

«Да, – подумал я, когда услышал эту скорбную весть, – вот уж не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Старался, чтобы крепче сделали. Достарался! Будь конструкция похлипче, глядишь, там колесо бы отвалилось, или ось бы на скорости развалилась… перевернулся бы, да и все дела. Починил бы… а тут…»

Перед внутренним взором картина стремительно несущегося под гору черного фургона, мельтешащего спицами огромных колес… Приближающийся серый здоровенный камень с острыми краями… Первыми в него грудью врезаются мертвые, механически переставляющие ноги лошади, сзади на них неотвратимо надвигается громада фургона. Удар! Треск! Грохот! Разлетающиеся во все стороны доски, колеса, вещи, куски тел лошадей и людей… Кровища во все стороны!

«Пожалуй, чинить там нечего, – представив себе момент гибели моего детища, подумал я. – Проще новый сделать». Где только денег взять? И колечки ведь не продашь. Все кристаллы, которые я получил у местного демона, остались в фургоне. Большой – как амулет облегчения веса, два поменьше – бытовые амулеты сбора и нагрева воды. Вот кто-то поживится, когда найдет… Ладно хоть, гитара и чаки у меня в пространственном мешке были. Тоже ведь кто-нибудь нашел бы. Но с хранилищем нюанс. Магия у меня пропала! Нету – и все! Ничего не могу сделать! Ни в мешок залезть, ни элементарно щит поставить. По нулям!

«Прэ-элестно, просто прэ-элестно», – прокомментировал я себе, сделав это открытие. Значит, вернулся к тому, с чего начал. Голая черепашка без панциря, в чужом, враждебном мире. Только вот со здоровьем у меня при старте было получше. Не то что при нынешнем камбэке.

Я банально выключался, как барахлящий Терминатор. «Пи-иу-у…» – и мир вокруг меня стягивается в одну точку. Прихожу в себя и обнаруживаю, что лежу то в своей комнате, то в университетской больничке… Куда ближе, туда и оттаскивают. Просто феерия… За ворота не выйти. Очнешься потом голенький в канаве, вот смеху-то будет! Алистера точно посмеется. Она тут, воспользовавшись моим недомоганием, попробовала было зубки на мне поточить, красотка злопамятная. Так, ерунда. Небольшой наезд, вызванный желанием самоутвердиться и припомнить былое. Я это так квалифицировал. Но Стефания оценила его по-другому.

– А ну убирайтесь отсюда!

Пока я прикидывал, какой завуалированной колкостью ответить на эскападу красавицы в красном, Стефи выскочила вперед, загораживая меня собой. Прижав подбородок к груди, она смотрела на Алистку и ее компанию из-под бровей, агрессивно набычившись. Та попыталась было перевести разговор в плоскость «а ты ва-а-аще кто такая?» с этаким вселенским презрением, но тут у Стефи заструились на невидимом ветру волосы и почему-то стало как-то неуютно.

– Стефи, стой! – заорал я, вспомнив, где я уже это видел. – Успокойся!

Теперь я выскочил вперед, загородив Стефанию спиной и расставив руки в стороны.

– Исчезли отсюда! – рявкнул я на застывшую передо мной компанию. – Если жить хотите! Не злите повелительницу Тьмы!

Те, на удивление, спорить не стали и смылись быстро-быстро. Словно вампиры, увидевшие восход солнца. Озадаченный такой сговорчивостью, я обернулся. Ба-а! У Стефи абсолютно черные глаза! Ни зрачка, ни белка. Все залито Тьмой.

Ясно теперь, почему они были так шустры. А не последовать ли мне за ними? Это вообще Стефи или… кто?

«Алле! Ты дома?» – мысленно обратился я к ней.

«В смысле?»

«Ага! Живые есть. Ладно… Что у тебя с глазами?»

«А что у меня с глазами?»

«Так. Понятно… Проехали. Ты чего так разволновалась?»

– А что они… себе позволяют?! Пользоваться тем, что человек болен и не имеет сил постоять за себя! Это подло, гадко, мерзко! Так благородные люди поступать не должны! Пусть только еще попробуют! Я не дам им оскорблять моего друга!

Тьма в глазах Стефи стала светлеть, кончики развевающихся волос опустились вниз, и солнечный свет стал поярче.

– Гм… спасибо, конечно, но ты их только что чуть-чуть не убила…

– Я?

– Угу. Ты, пожалуйста, не волнуйся. Обойдемся без жертв. А университет оставим целым.

Вопросительный взгляд в ответ.

Стефания была, как говорится, вся на нервах. Конечно, а что тут удивительного? Засунуть девочку в гущу сражения, где она за полчаса увидит смертей столько, сколько домашней девочке не увидеть и за тысячу лет, и при этом рассчитывать, что психика у нее никак не изменится, – это верх оптимизма. А точнее – кретинизма. Плюс еще – сама там убивала. Тогда, во время покушения на площади она еще не знала, чем ее заклинание закончится, а здесь – осознанное решение. Потом я всю дорогу пытался дать дуба… Очень боялась, что я у нее на руках умру. Вернулись в столицу – тут тоже напряг. Как я понял, Стефи все же втайне надеялась, что ее ждет письмо от принца. Облом-с… Динию не до провинциальной баронессы.

А меня светила местной медицины записали в инвалиды магического труда. Даже Аканта посетила. Ой, что было! К встрече целительницы готовились… ну не знаю, с чем сравнить… Наверное, как к встрече императора. Бегали, суетились, драили, прихорашивались. Целители так вообще чуть ли не в мыле были. Только что пар со спин не валил. Энтузиазма было столько, что его количество стало переходить в качество. В идиотизм. Пиком, пожалуй, стало явление второкурсниц с охапками цветов с целью украсить ими мою комнату и кровать. Они что, думают, что я знаменитую врачевательницу у себя принимать буду? Чаем с плюшками поить? Ага, щас! Меньше чем на главный бальный зал университета я не согласен! Я на ложе под балдахином, по центру, в окружении плотного кольца студентов и преподов. Пусть все видят! Да! И не забудьте заказать оркестр!

– Это, конечно, все очень мило, – сказал я тогда этим цветочницам, стоя на пороге своей комнаты и упершись ногой в косяк, дабы не ворвались, – только я предпочитаю живые цветы. Но, к сожалению, кровать у меня недостаточно большая, чтобы разом вместить весь дивный розарий, возникший у моих дверей. Мой недочет. Приходите позже, когда я ее сменю хотя бы на двуспальную!

И дверь захлопнул, оставив их озадаченно думать – чего это я им такое сказал?

Великая целительница оказалась невысокой, чуть полноватой, жизнерадостной теткой. Отличная кожа, блестящие волосы, белые ровные зубы. Яркие, живые глаза. Словно ей двадцать лет. И характер такой же – с удовольствием похихикает. Магесса Элеона, сопровождавшая ее, выглядела как чопорная английская старуха. Смотрели все на Аканту как на богиню. Стефи, которой я организовал контрамарку на присутствие рядом со мной, так вообще чуть ли не молитвенно руки на груди складывала. Ну, посмотрела Аканта меня, посмотрела, пальчиком туда-сюда потыкала… Констатировала – да, было, было! Правда… Но все куда-то делось… Куда – не ясно. Однако это и до нее известно было. Порекомендовала больше бывать на воздухе, больше двигаться и хорошо кушать. Очень милая тетка.

Как только целители ослабили свою хватку и дали добро на общение – косяком пошли дознаватели. Расспросы, допросы, подозрения, слухи и сплетни по всему университету… В общем, как и предполагал, мне сшили дело по некромантии. Я, собственно, не удивился. Все было понятно с самого начала. Славно я там оторвался. Правда, концовку не помню толком. Но вот четвертый пехотный… Жаль. На зубах, можно сказать, ползли, почти вылезли, почти выжили… И тут я всех внезапно замесил в одну кучу! Нехорошо получилось. Но что поделать? Жизнь есть жизнь… Не в себе был…

За решетку меня не посадили. Ограничили передвижение стенами университета да приставили охрану присматривать. Ну а в принципе-то? Зачем меня в тюрьму? Зарядка сломана, батарейки разряжены – отжечь ничего не получится. С головой плохо – на ровном месте падаю. Угрозы окружающим никакой. Поэтому два охранника вполне достаточно для моей персоны. Тем более что бежать в моем состоянии – себе дороже. В общем, так я два с лишним месяца в обнимку с целителями и дознавателями и провел. Можно готовиться к написанию сочинения о бездарно проведенном лете, ибо июль почти закончился… Все планы прахом…

Звук открывшейся двери прервал мои мысли. В комнату, где я коротал время на небольшом мягком диванчике с синей парчовой обивкой, вошел молодой маг в красной мании.

– Господин Эриадор, прошу вас проследовать в зал совета, – сказал он и показал рукой в сторону открытой двери. – Вас приглашают.

«Ну, приглашают так приглашают», – подумал я, поднимаясь с дивана.

– Благодарю, – кивнул я магу и, подойдя к высокому зеркалу в стене, одернул камзол. Одежду я выбрал не «за», а «вопреки». Правильнее было прийти в зеленом, создавая образ белого и пушистого, но я был весь в черном. Костюм темного мага для официальных мероприятий: черный, блестящий серебряными нитками камзол с высоким воротником-стойкой, штаны такие же черные с серебряной ниткой. Полусапожки из мягкой кожи, ножны на левом боку цвета тьмы и темно-синий пояс с большой серебряной пряжкой. Единственное «светлое исключение» – шейный платок ослепительного белого шелка, заколотый заколкой с большим прозрачным камнем. Строго, стильно. На груди – знаки доблести: награда «За заслуги перед империей первой степени», значок «Почетный студент ИМУ», значки темного и целительского факультетов. Не богато, но и не сирота.

Ровным, неспешным шагом вошел в зал. Несколько десятков пар глаз внимательно и оценивающе смотрели на меня. Я тоже пробежал взглядом по составу совета.

М-да… Молодым совет, пожалуй, не назовешь… Сколько благородной седины…

– Эриадор Аальст? – поинтересовался глава совета явно для проформы. Я уже имел с ним три пространных разговора. В университете.

– Имею честь быть им, – ответил я, делая уважительный полупоклон, адресованный всему совету.

– Господин Аальст! Верховный совет магов практически в полном составе собрался здесь, чтобы обсудить степень вашей вины и определить вам наказание за нарушение законов гильдии… Вам есть что сказать по этому поводу?

– Конечно! – ни секунды не раздумывая, громким голосом ответил я. – Пользуясь моментом, в присутствии членов Верховного совета, я заявляю – я невиновен по всем пунктам!

Послышались удивленные возгласы и звуки, которые издают вытянутыми губами, типа «пфую-у-у… (ну нахал!)».

– Пункт в обвинении у вас только один… некромантия… – И хмурый взгляд на меня. – Прошу вас уменьшить выражение эмоций… Давайте конкретно и по делу. Итак, у вас есть что сказать в свою защиту?

– Есть, ваша светлость! Я невинная жертва чудовищного стечения обстоятельств, оказавшаяся в скверное время в скверном месте. Только это и ничто другое вынудило меня нарушить высокочтимые законы гильдии…