Текст книги "Цифровая Колонизация (СИ)"
Автор книги: Андрей Дай
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)
– Эй, парни, – донесся от кромки леса голос Ивана-Гелиона. – Не стреляйте. Свои.
– Свои дома сидят, телевизор смотрят, – пробурчал себе под нос Лафер.
– Выходите, модные парни с активной маскировкой, – крикнул в ответ Саныч. – Не стреляем.
Лес словно расступился, выпуская из своей утробы, мутные силуэты трех андроидов. Минутой спустя, когда сахалинцы отключили систему, носители проявились в полной мере.
– Была идея смотаться сперва туда, – Иван махнул рукой в ту сторону, где еще пара минут назад громыхало сражение. – Посмотреть, чем можно разжиться на халяву…
– Еще один, – вздохнул Саныч.
– И что вас остановило? – пожал плечами Лафер.
– Договор дороже денег, братан, – ответил вместо предводителя второй из парней. Берсеркер, кажется. – Наше слово дорогого стоит.
– А вы, как всегда нагружены по самое немогу⁈ – оценил наши неловкие попытки подняться из лежачего положения хотя бы в сидячее третий член боевой группы. – Что-то тяжелое накопали?
– Угу, – кивнул Саныч, первым поднимаясь на ноги, и помогая встать Лаферу и мне.
– Военная тайна, – засмеялся я. – Вот войдете в наш партизанский отряд, будете знать все тоже, что и мы.
– Здарова, Лис, – протянул манипулятор Иван. – Снова мы тебя спасаем⁈ А?
– Не. В этот раз просто подстраховываете. Мы, сам видишь, с таким грузом – не бойцы.
– Интересно живете, – со скрытой завистью в голосе качнул головой третий. Его ник – Краш, если мне память не изменяла. – Вечно где-то бываете, что-то находите.
– Так Лис же предлагает присоединиться, – махнул на меня рукой Лафер. – Он зря болтать не любит, и за базар всегда ответить готов.
– А еще всегда сам за себя говорю, – поправил я Лафера. – Но Серега прав. Это действительно было официальным приглашением. Подумайте на досуге.
– Клан надумали собирать? – заинтересовался Иван.
– Не сразу, – кивнул я. – Чуть позже. Сейчас немного другие задачи… Ну чего? Выдвигаемся? До Центра еще топать и топать. А в лесу что-то стало слишком оживленно…
Глава 20
Синхронизация 8,3%
На опушке леса нас обстреляли. Попался какой-то нервный, который, толком не разобравшись, выпустил по нашему небольшому отряду полмагазина. Ни в кого не попал, только древесной трухой засыпал, но понервничать-таки заставил.
Да, вроде ничем не примечательное событие, но заставило задуматься. Во-первых, о боевой слаженности. Попрятались мы, как Бог на душу положит. Кто в лес, кто по дрова. И если Иван со своими еще как-то худо-бедно грамотно заняли оборону, то мы с Лафером и Санычем повели себя, как испуганные школьницы.
Во-вторых, твердо для себя решил не жадничать, и обзавестись активной маскировкой. Это мы толпой перли, и никого особо не боялись – ни тварей, ни пиратов. А если мне одному придется по окрестностям путешествовать? Камуфляжная окраска андроида конечно поможет, но ведь как-то этот нервный стрелок нас в лесном хаосе света и теней разглядел⁈ Значит, разноцветные пятна на щитках носителя больше не панацея. Значит, кто-то нашел-таки метод, как выделять из всего многообразия выделять именно силуэты роботов. И мне это категорически не нравилось.
– Глазастый какой попался, – покачал головой Саныч, когда мы уже продолжили движение к человеческому форпосту. – Как только разглядел?
– Сканер металлов, – пояснил Иван. – Вроде радара. В супермаркете местном сейчас популярный товар. Не видел?
– Не-а, – ответил за нас всех Лафер. – Мы несколько дней в Центре не появлялись.
– Фигасе, – удивился Краш. – А как из сеанса выходили?
– Есть способы, – пробурчал недовольный болтливостью Сергея Саныч. – Дорого стоит? Сканер этот?
– Не. Не особо. Пять косарей. И еще штукарь – программный модуль к нему. Штуковина не сильно точная и энергию жрет, как слон. Так что постоянно включать не будешь, если не хочешь чучелу неожиданно обесточить.
– Шесть килорублей не деньги, – отмахнулся Лафер. – А вот заценить обстановку вокруг – это вещь!
– Богато жить не запретишь, – пожал плечами Иван. – Чем промышляете, если не секрет?
– Крутимся, как можем, – отбрил любопытного Саныч. – У нас Лис с головой дружит. Вечно что-то придумывает. Пока мы в плюсах.
– Вы, кстати, органику резать-то ходите? – заинтересовался Сергей. – Мы бы купили по сто десять штук сто.
– С чего такая щедрость, братан? – сверкнул визорами Берсерк.
– Да мы, вроде, в рейтинге добытчиков на неплохом месте, – принялся сочинять на ходу Лафер. – Может админы лучшим плюшек каких отсыпят. А пока по горам лазали, оргу некогда резать было. Просели, поди, до низов.
– Или ваш Лис опять какую-то инфу интересную нарыл, – не поверил Иван. – Типа, что днями повышение закупочных цен будет. Мы вам сейчас сотню кубов по сто десять отсыпем, а вы завтра по полторы сотни на склад сдадите.
– Мы позавчера из крепости ушли, – напомнил я. – Там, где мы бродили, инфе не откуда взяться.
– Все равно, – продолжал сомневаться сахалинец. – Мутная тема какая-то. Явно вы что-то знаете, но не говорите.
– Без базара, – согласился Берс с учителем.
– А если и так? – вскипел Лафер. – Вам-то что с того? Вы дороже магазина товар скидываете. А что мы дальше с кубами делать будем – то секрет фирмы.
– Интересно, что админы с дохлыми органами делают? – съехал с темы Краш. – Биологические объекты же червоточина не пропускает.
– Вытяжку какую-то, – поделился я. Решил, что это никакая не тайна, раз меня так легко допустили к погрузке контейнеров с порошком в космический челнок. – В белые кристаллы превращают как-то.
– Откуда инфа?
– Квест от админов получал. Докером подрабатывал на точке посадки челноков, пока на резервное чучело бабло собирал, – честно признался я. – Ну, и глаза мне там никто не завязывал – видел, что именно грузят.
– Много порошка в одной отправке?
– Дохрена и больше. Если в килограммах, так с полтонны, наверное, будет.
– Дохрена, – согласился Берс.
– И снова – Лис, – засмеялся Краш. – Почему-то никого из нас на точку не пустили, а он там белый порошок тоннами грузит…
– Типа, намекаешь, что из нашей органики админы дурь варят? – хихикнул Лафер.
– А хрен его знает, – дернул плечом Краш. – Это бы все легко объясняло. Заценил, сколько они сюда бабла вливают? Тут дело уже не миллиардами – триллионами баксов пахнет! Как-то же они эту адскую гору денег отбивают⁈ Иначе давно бы лавочку прикрыли. А они все новых и новых операторов в проект затаскивают. Расширяются. Кто-то болтал, что, мол, нас тут уже под пять десятков тысяч. Только сеансы так организованны, чтоб мы толпами весь лес не вытоптали.
– Да ну. Какая наркота⁈ Парни? Вы чего? – махнул манипулятором Саныч. – Даже триста процентов прибыли это все не окупит. Тут что-то такое должно быть, что на каждый вложенный бакс под штукарь выхлопа давал.
– Например, что?
– Хэ-зэ, старина. Лекарство какое-нибудь матерое. Безотказное средство от рака, например. Чел, которому врачи полгода жизни отвели, душу продаст за такое средство.
– Рабочая версия, – согласился Иван. – Есть врачи знакомые? На Земле, я имею в виду. Спросить – не появилось ли на рынке что-нибудь в этом роде.
– Да какая, в принципе, разница? – хмыкнул я. – Хочешь научиться самому вытяжку делать, и контрабандой на Землю засылать?
– Пф, – фыркнул Иван. – Не. Подумал, вдруг из друзей или… не дай Бог, родных кто заболеет… Так, может, мне, как работнику Компании, со скидкой порошок продадут?
– М-да, – совершенно серьезно согласился Саныч. – Это тема.
А я подумал, что жизнь без друзей и родных имеет определенные плюсы. Ни о ком, кроме самого себя заботиться нет нужды. Хотя мелькнула, конечно, предательская мыслишка, что так, одиноким волком, жить – несколько не полноценно. Словно чего-то не хватает. Все-таки человек – животное стайное. Социальное. И я, еще в юности вывалившийся из социума, подсознательно стараюсь в него вернуться.
«Синхронизация нейроинтерфейса 8,5%» – сообщило вшитое в голову устройство. И следом система цифровой колонизации подтвердила догадку, что как-то эти два параметра связаны: « Синхронизация 8,5%».
Нужно было давным-давно порасспрашивать других операторов: вшивали ли им какие-нибудь устройства для работы в программе, или мы, обитатели закрытого «санатория» в Алтайских горах, для компании вроде подопытных мышек. И еще меня сильно интересовал вопрос: может ли компания через этот нейроинтерфейс как-то контролировать оператора? Не то, чтоб прям двигать его руками-ногами, а слушать его речи, смотреть его глазами? Черт его знает, до чего дошел прогресс. Возможен был такой вариант? Теоретически – да. И мне это сильно не нравилось.
Слава Богу, приключения в этот сеанс на том, слепом, обстреле и закончились. Мы спокойно дошли до зоны безопасности, рассчитались с Иваном, и пошли сдавать золото. А вот тут вышло забавно. Естественно, ни о какой конфиденциальности и речи идти не могло. Открытая всем любопытствующим площадка у ворот склада. Постоянно кто-то что-то решает с автоматизированным приемщиком. Кто-то что-то сдает или получает. И мы, трое красавцев, выгружающих из ранцев увесистые булыжники.
– Смотри, смотри, Джек, – воскликнул какой-то незнакомый оператор на английском. – Эти парни сдают какую-то руду!
– Медь или золото, – поддакнул другой.
– Было же желание у этих людей тащить эти бесполезные камни! – презрительно выговорил еще один на испанском. – Здесь не Земля. Здесь патроны дороже золота.
– Я бы был счастлив обменять половину магазина на груз из их сумок, – засмеялся его собеседник. – Сделал бы себе парадные щитки на андроида.
– Из золота? – пропищал так же на испанском кто-то совсем молоденький. – Я читал, золото – мягкий металл.
– Зато красивый, – привел убойный довод любитель всего блестящего.
– Но тяжелый, – густым басом добавил второй собеседник. – Ходил бы, как статуя.
– По настоящему богатому человеку некуда торопиться! Пусть бы все видели: вот идет дон Карлос!
Карлосов, к слову сказать, в проекте было чуть меньше чем Родригесов. Отличались они только цифрами после имени. Испаноговорящие страны никогда не отличались особой изобретательностью.
– Эй, парни! – позвал нас «дон». – Во сколько оцените координаты местного Эльдорадо?
– Чего он там наскудахтался? – с подозрением глянув на испанца, поинтересовался Саныч.
– Координаты месторождения хочет купить, – хмыкнул я.
– Ну так продай. Есть у него лишний миллион монет?
– Миллион монет, и дорога на Эльдорадо для тебя открыта, – ответил я дону.
– Откуда у бедняка такие деньги? – вспыхнул тот. – Ты видно смеешься надо мной⁈
– Что, если так? – хихикнул я.
– Мы тебя выследим, – пискнул молодой.
– И что дальше? – удивился я. – Мы нашли золото вне пределов зоны связи. Потерявший там андроида может навсегда покинуть программу колонизации. Ты этого хочешь?
– Но возвращаетесь вы все равно сюда, – басовитый оказался самым разумным из всей этой испанской троицы. – А Матерь Божья всегда помогает верным католикам!
– Здесь другие боги, приятель, – засмеялся я. – Здесь хорошее оружие поможет вернее Святой Марии.
– Встретимся за стеной, – прорычал дон.
– Не плачь потом о потерянном носителе, – покрутил я ладонью, показывая, как именно он потеряет андроида. Этих неожиданных встреч я опасался не больше, чем шныряющих по окрестностям банд грабителей. Просто часть местного антуража, и не более того.
– Двести монет за тройскую унцию, – прокомментировал англоговорящий незнакомец. – Не думаю, что вы, парни, разбогатеете на этих камнях.
Не думаю, что он ждал ответа, но и мои слова его не слишком удивили. Во всяком случае, его чучело не произвело никаких движений. Мимика лица здесь, на экзопланете, к сожалению, нам была недоступна.
– Мы и не ждем большой прибыли, – пояснил я. – Это заказ администрации. Им главное – показать саму возможность добычи здесь полезных ископаемых. Слышал? Компания взяла курс на самообеспечение колонии.
– Похвально, – все-таки кивнул англичанин. – Я, как офицер клана, предлагаю тебе членство у нас без вступительного взноса. Взамен, ты станешь искать месторождения. Естественно, все права на их разработку станут принадлежать клану.
– Какой-то новый клан? И что? Очень большой взнос?
– Да, новый. Мы «Тени». Слышал? Взнос – пятьдесят тысяч монет, или полмиллиона долларов на счет в земном банке. У нас нет места голодранцам и варварам. Только состоятельные люди и только говорящие на человеческом языке. Основатели очень тщательно отбирают членов клана. Надеюсь, твоя синхронизация уже превышает десять процентов…
– Пока еще нет, – качнул я головой. – Но это временно.
«Синхронизация 8,6%» – подтвердила система.
– Это еще одно обязательное пограничное условие. Найди меня, когда овладеешь всеми возможностями андроида, и мы продолжим общение. Мое имя здесь – КрэзиРэт.
– Записал, – кивнул я.
– Чего он? – легкомысленно поинтересовался Лафер, наблюдая за тем, как складской робот сноровисто проверяет содержание и взвешивает каждый из принесенных нами камушков. – Тоже хочет наше месторождение?
– В клан зовет. Какие-то Тени. Знаешь что-нибудь о них?
– Слышал, – кивнул Сергей, не отрывая, впрочем, взгляда, от ловких манипуляторов робота. – Мажоры из США и Англии. Говорят, у них вступительный взнос какой-то запредельный.
– Даже я о них слышал, – подтвердил Саныч. – Будто бы они все донатеры. Ну, реальное земное бабло вкидывают, чтоб здесь всякое разное себе покупать. Будто бы и охотой они принципиально не занимаются.
– Как вам удается что-то о ком-то слышать? – вскричал я. – Мы же все время вместе? И источники инфы у нас одинаковые должны быть.
– Форум почитываем на досуге, – пожал плечами Лафер. – Кто-то из операторов сайт Колонизации создал. Типа, независимый от админов. Народ там треплется о всяком -разном.
– Обалдеть. Чего мне раньше никто не сказал?
– Ты не спрашивал, – хмыкнул Лафер. – Там, конечно, пустого трепа много, но самые важные новости только там и узнаю.
– Надо будет поинтересоваться, – кивнул я. – Спасибо. Хоть сейчас просветили…
– Обращайся, – засмеялся Саныч. – Хотя странно. Как-то ты слишком мало внимания проекту уделяешь. Было бы желание, сам давно бы через тупой поиск нужное нашел.
– Дел много, а времени мало, – пояснил я. – Вы же горно-обогатительной техникой не интересуетесь. Приходится самому…
– Да, ладно, – отмахнулся Сергей. – Мы не с претензией. Так даже прикольнее. Всегда есть о чем поговорить.
– Тебе лишь бы болтать… – зацепился Саныч. Дальнейшее их препирательство можно было не слушать. Парни все-таки не переступали грань оскорблений, а значит, мое вмешательство не требовалось. Тем более что робот закончил оценку нашей добычи, и высветил на табло результат. Двести семнадцать килограмм. Практически ровно семь тысяч тройских унций чистого золота. При цене в двести монет за унцию, наша прибыль составила один миллион четыреста тысяч монет.
– Кабздец, – выдохнул Саныч. – Это же четыреста шестьдесят штук каждому!
– Четыреста шестьдесят шесть шестьсот шестьдесят, – поправил Лафер. Но как-то вяло поправил. Без огонька. Видимо тяжелые цифры придавили и его.
– За что боролись, – дернул я плечом. – Все нормально. Забираем. Делим. И хватит на сегодня. Что-то я устал от этих приключений…
– Кабздец, Лис, – вскричал Лафер. – Миленький! Придумай способ выводить хоть часть бабла отсюда в земную валюту. Ты прикинь! Четыре ляма баксов за три дня! Расскажи кому, не поверит!
– А ты поменьше языком трепи, – буркнул Саныч. – Но я бы тоже не отказался хотя бы часть дома в сейф положить.
На моем счету образовалась приятная глазу сумма в пятьсот семьдесят семь с хвостиком тысяч монет. Пять миллионов долларов. Можно было задумываться об организации длительного похода. Теперь денег должно было хватить на все приготовления.
– Попробуем решить, – тихонько выговорил я. – Обещать не буду. Но мысли есть, как это можно провернуть. Боюсь только, дисконт какой-нибудь потребуют. Типа не один к десяти, а что-нибудь большее.
– Да пофиг. Хоть к двадцати, – отмахнулся Лафер. – Хотя бы лям домой переправить, я уже бы рад был.
– Сейчас – да, – согласился Саныч. – А потом жалеть будешь. С нашим Лисом, мы без денег не останемся. Он головастый. Придумает что-нибудь еще.
– Твои слова бы, да Богу в уши! – засмеялся я, в душе радуясь такой в меня вере товарищей.
Глава 21
Синхронизация 8,6%
Еще на четыре сеанса Судьба дала нам передышку. Первый после возвращения с золотом я вообще провел в тире. У Саныча в Центре Связи была профилактика, и всем операторам в его городке дали выходной. Лафер тоже занимался какими-то своими, мутными конечно, делами. Сказал, что сделает мне сюрприз, и растворился в толпе.
А я пошел заниматься тем, к чему с самой юности лежало сердце. Стрельбой. Благо затрофеиных автоматов, которых не жалко было расстрелять в хлам, было полно. Четыре штуки еще. У меня была четкая цель: добить адаптацию андроида к стрельбе из среднего оружия до заветных шестидесяти пяти. Было у меня подозрение, что с дорогущей винтовкой в руках, смогу легко прикрыть возвращение груженных добычей товарищей в безопасную зону.
Вообще, как по мне, так довольно забавное название: безопасная. А что, если я засяду на холме в километре от Центра с новеньким винтарем, да и начну отстреливать всякого, на кого тот же Лафер пальцем укажет? Много им эта условная безопасность поможет? Для тяжелой пули глубоко фиолетово, что нападения в пределах зоны запрещены. А силового щита, который бы прикрывал цитадель от атак извне, ученые еще не изобрели. Я, во всяком случае, ни о чем таком не слышал.
Но, для начала, нужно было получить возможность этим, дорогим и мощным, оружием еще воспользоваться. Система неумолима. Шестьдесят пять, и точка. Даже когда мне не хватало всего каких-то полтора процента, доступ к системе прицеливания не открылся. А без него, это не винтовка, а высокотехнологичное весло. И то, не особенно хорошее. Все-таки приклад был сильно изменен под строение тела андроида, и грести им получилось бы хреново.
Но выходил из сеанса с чувством выполненного долга. Заветная планка была взята. Даже с превышением в одну десятую. Само как-то получилось. Я так не планировал. Жаль только, хоть разок выстрелить из ружья уже не успел. Таймер тикал, цифры наливались алым. Доктор «Розенбаум» вроде говорил, что мне теперь доступно некоторое превышение длительности сеанса, но, видимо, системе забыли об этом сказать. Стоило цифрам отсчета обнулиться, как меня принудительно выкинуло.
– Строго у вас тут, – легко выбрасывая ноги из капсулы и садясь, поделился наблюдением я. – И на минуту не дали задержаться.
– Тому есть причины, мой друг, – развел руками док. – Простите, что не уведомил вас о них перед началом сеанса. Воя вина.
– Что-то серьезное?
– Конечно. Иначе система не контролировала бы трафик так жестко.
– Подробностями поделитесь?
– Тут нет никакого секрета, – пробормотал себе под нос Розенбаум, мигая фонариком мне в глаза. – Вы наверняка уже слышали, что количество операторов в проекте резко увеличилось?
– Народ болтал что-то в этом роде.
– Верно ваш народ болтал, – хмыкнул док, прикладывая электронный пульсомер к моей руке. – Во-первых, снизило планку начальной синхронизации до одного процента. Пришли к выводу, что раз она вообще возможна, значит, ее можно будет «раскачать» уже там, на месте. Тренинги, полигон и все такое…
– Логично.
– Угу. А во-вторых, появилось некоторое количество господ, готовых заплатить Компании за возможность побывать на иной планете. Совет директоров не стал отказываться от возможности принести Компании дополнительную прибыль. Естественно, все понимают, что эти господа не станут… как вы там говорите? Резать оргу? Вот-вот. Заниматься добычей ресурсов они не станут. Им вполне по средствам сразу приобрести все желаемое в залах модернизации.
– Донатеры, – кивнул я. – Тоже слышал.
– Донатеры? Пожалуй. Подходящее именование. Внесу в отчет, если вы не возражаете.
– Пф, – фыркнул я. Запретить-то все равно бы не смог. – Да ради Бога. И все? Причины две?
– Есть и третья, – слегка удивился моей догадливости доктор. – Касающаяся уже лично вас.
– Меня?
– Вас, и всех тех, кто подвел синхронизацию к планке в десять процентов.
– Так это дофига народа.
– Именно так, – не стал спорить Розенбаум. – Несколько тысяч.
– И что с нами не так?
– Все так. Но, понимаете⁈ Человеческий мозг – гибкий инструмент. Высоко адаптивный, я бы даже сказал. Иногда, даже излишне адаптивный.
– Что это значит?
– Ваш мозг привыкает к управлению телом, возможности которого значительно превосходят любое, даже самое развитое, человеческое. Чем выше эта самая, пресловутая, синхронизация, тем лучше ваш «центральный компьютер» справляется. Но потом, вы возвращаетесь, понимаете? А ваше тело, при всем моем уважении, особыми статями похвастаться не может. Да, вы отлично за ним следите. Но вы и андроид – это все-таки, птицы разного полета.
– Ну, я как бы и раньше это знал, – засмеялся я.
– Вы – да. А ваше подсознательное сравнивает, изучает. И, поверьте, результаты будут далеко не в вашу пользу.
– Мозг решит избавиться от тела? – продолжал веселиться я. Проблема казалась мне какой-то надуманной. Не стоящей выеденного яйца.
– Как вариант, – серьезно кивнул док. – Или попытается улучшить носитель. В любом из вариантов, боюсь, вам это не понравится.
– Другие операторы же как-то справились. Те, что давно десятку перевалил.
– Другие операторы не делали этого за считанные недели. Сколько вы уже в проекте? Месяц? Полтора? Ну пусть семь недель. Практически вы брали по проценту в неделю. А среднестатистический оператор, из тех, кто пришел раньше вас, делали то же самое гораздо, гораздо медленнее. Почти в два раза медленнее.
– Ну и что? Шевелиться нужно. Двигаться. Если не сидеть на попе ровно, система вознаграждает.
– Система – это сложная компьютерная программа. Не Бог! Понимаете? Она оценивает объективные данные. Не читает в душе, не подталкивает и не принуждает. Просто фиксирует. Я не первый раз слышу, как операторы, в некотором роде, обожествляют систему. Приписывают ей свойства, которых в ней изначально не заложено. Описан даже случай, когда мозг оператора решил, что время между сеансами – это сон. Представляете? Там, на экзопланете, он живет. А Земля ему просто снится. Хоть вы – будьте реалистом. Примите и поймите: управление носителем андроидного типа – это только работа. Вы не попаданец в тело робота на иной планете. Вы оператор. Наездник. Вы, ваш дом, ваша жизнь здесь, на Земле. Не там.
– Понял и принял, – смирился я. Подумалось вдруг, что лучше с ним, этим чудаком, во всем соглашаться. А то с него станется и еще больше ограничить мои сеансы. А я… А мне здесь нечего делать. Меня на этой планете ничто и никто не держит. Вроде жизнь была наполнена приключениями по самую маковку. Чего только со мной не происходило. Ан нет. Почему-то я впервые с юных лет здесь, в проекте, стал чувствовать, что живу. Что это и есть настоящая жизнь. То, чего я всегда хотел.
– В общем, нами было принято решение, вас несколько притормозить. Сделать все возможное, чтоб оставшееся до десяти процентов вы набрали плавно и осторожно. Дайте мозгу шанс верно расставить приоритеты. А мы, доктора проекта и ваш нейроимплантант, вам в этом поможем.
– Чип-то тут причем? – удивился я.
– Вы заметили, что процесс развертывания связей искусственного образования в вашей голове, и синхронизация с носителем, в процентном выражении, идентичны?
– Естественно.
– Не задавались вопросом: отчего это так происходит?
– Задавался. А толку? Я ни в нейрочипах, ни в роботах нефига не смыслю.
– Чип имитирует для мозга пребывание в сеансе, – выдал Розенбаум страшную тайну. – Он как бы посредник между мозгом и кибернетическим организмом. Таким образом мы создаем для мозга подмену. Понимаете? Вам подсознательно кажется, что вы управляете чипом, а не реальным кибером.
– Не очень понятно, но верю. Но раз чип эффективно спасает меня от проблем, может, нет нужды как-то ограничивать мои сеансы?
Доктор сурово поджал губы, строга на меня посмотрел и выдал:
– Вы начали говорить, как наркозависимый. Не замечаете?
Я аж дернулся, словно от пощечины. Это было… жестко. Даже жестоко.
В той среде, в которой я вращался последние два десятка лет, наркоманов не любили. Это, мягко говоря. Хуже отношение было только к лицам нетрадиционной ориентации. Причем – а мне довелось общаться и с коллегами по ремеслу из других стран – победное шествие толерантности в той же Европе или Америке только улицами больших городов и ограничивалось. В глубинке, или в старых семьях назвать человека транссексуалом – жестоко оскорбить.
Так вот. Наркоманы слегка до геев не дотягивали. Чуточку. Считались они даже не совсем людьми. Как бы людьми, но не совсем. Вроде того, что хоть они и выглядят, как обычные, на самом деле таковыми не являются. И виной тому – отсутствие воли. Наркоман не волен распоряжаться своей судьбой. Это за него делает вещество. И тогда логичным будет предположить, что вместо человека, именно с веществом и имеешь дело.
Но это что касается наркоманов обычных. Геймеры – люди, страдающие игровыми зависимостями – к таковым относятся опосредованно. Встречались мне такие – способные все до последних трусов в казино оставить. Азартные игры – это ведь тоже подвид игровой зависимости. Рулетка, блэк или игровой автомат – не суть. Так вот, все о такой «увлеченности» этого товарища знали, но не осуждали. Философски подходили, короче. У одного, мол, хобби мотоциклы из старья восстанавливать, другой по бабам известный ходок. А этот все прибыли в казино оставляет. Что тут сделаешь⁈ Охота пуще неволи.
Но о проблеме игровых зависимостей я, как нормальный, современный, человек, конечно знал. К себе только не примерял. Знал, что не азартен. Из-за карточного стола в любой момент мог встать и уйти. Тем более какие-то компьютерные убиватели времени. Не было у меня столько лишних часов в сутках, чтоб еще и в игрушечки играть. Кроме тетриса так ничего из игрового на компах и не освоил…
И слышать обвинение доктора было странно. И даже страшно. Превращаться в наркомана не хотелось. По большому счету, воля – это все, что у меня осталось в жизни. Воля, и страстное, непреодолимое желание жить. Собственно благодаря этим качествам, я здесь, в этом Алтайском центре Компании и оказался.
– Колонизация затягивает, – хрипло выговорил я. Ничего не значащие слова, с трудом протиснутые через сведенное спазмом горло.
– А вы, батенька, зря общественную жизнь игнорируете, – покровительственно укорил меня док. – Ушли в тот мир так, что на этот ни сил, ни желаний не остается. Понимаю. Но и зависимым от сеансов становиться не советую. Всякое может случиться. Представьте на миг, что связь с той планетой пропала. Что вы будете делать без своего ненаглядного робота?
– Да я все понимаю, – поморщился я. – Причем тут только эта ваша общественная жизнь? Я тут никого не знаю. Меня никто не знает. Я и прежде не особо хорошо с людьми сходился, а теперь и подавно…
– Это вы зря. Вас многие знают. Вы, в некотором роде, наша, нашего центра, знаменитость. С вами многие хотели бы познакомиться. Это с одной стороны. С другой, Компания готова оплатить вам участие в серии запланированных на ближайшее время мероприятий. Ничего такого от вас не потребуется. Просто присутствие. Просто свободное общение с другими операторами.
– Капец. Не хватало еще на экраны телевизора попасть, – рыкнул я. – Боюсь, гости, которые повадятся сюда, по моим следам, ездить, вам не понравятся.
– Я в курсе вашей проблемы, – кивнул Розембаум, подтвердив, наконец, мои догадки о причастности его к корпоративной Службе Безопасности. Во всяком случае, я надеялся, что доступ к моему досье не раздают простым докторам. – И Компания это тоже учитывает. Это будут не самые многолюдные акции. И журналисты на них допущены не будут.
– Пф. Так и не понял, зачем это Компании?
– У нас много новичков. А им хочется видеть легендарных операторов. Вот и вся причина. Ну что? Каков будет ваш положительный ответ?
– Да я-то что? – пожал я плечами. – Я, допустим, согласен. Это же вам меня придется получше прятать, если что.
– Спрячем, – кивнул док. – У нас множество вариантов. Как вам, к примеру, возможность пожить на Луне? В тамошнем научном городке тоже есть центр нашей связи.
– На Луне я еще не бывал, – засмеялся я. – Но оттуда трудно будет ездить на встречи с начинающими операторами. Я, правда, до сих пор не понимаю, почему удостоился такого внимания, но если уж Компания готова даже оплатить…
– Готова, – еще раз подтвердил док. – Здесь, валютой любой страны, или там, монетами. И поверьте, вознаграждение вас не разочарует.
– Хорошо, – выдохнул я. – Я согласен, но с одним условием! Мне нужна свободная возможность выхода в глобальную сеть. Неотслеживаемый адрес, или как там это делается. Мне нужно иметь возможность связываться с нужными людьми, писать письма, рыскать по сайтам…
– Я понял, – кивнул врач. – Это можно организовать. Единственное, вам придется подписать несколько дополнительных бумаг… Понимаете⁈ Компания очень щепетильно относится к коммерческой тайне. И если вдруг выяснится, что через вас эта тайна окажется нарушена…
– Я подпишу, – хмыкнул я. – Другие же операторы… Те, кто живет с семьями и ездит на сеансы, как на работу. Они же никак не ограничены. Мы только тут, как в информационной тюрьме…
– Так им и нечего разглашать, – развел руками доктор. – Между тем, само место расположения нашего центра – уже не подлежит разглашению.
– Могу только приветствовать, – засмеялся я. – Целиком и полностью, как говорится. Это только в моих интересах. Так что от меня эти сведения точно никуда не уйдут.
– Логично, – улыбнулся умело замаскированный сотрудник СБ. – Это не в ваших интересах. Нейроинтерфесом тоже не следует хвастаться. Разработка прорывная, но пока на стадии прототипов.
– А мы здесь в роли испытателей? Подопытных?
– Любой вред человеку от имплантирования полностью исключен, – отрезал док. – Иначе сейчас продолжались бы опыты на животных. В этом отношении можете быть спокойны. Но и щеголять устройством не рекомендую. Тем более что после полного развертывания устройства, вы получите ощутимое преимущество.
– Здесь, или в программе?
– Везде. Ваша жизнь уже никогда не станет прежней. И это не громкие слова. Это реалии наших дней, господин Лис. Поверьте. Вы еще спасибо нам говорить будете…
« Синхронизация 8,7%» — напомнило о себе устройство у меня в голове.
– Ну, я пойду? Кушать очень хочется, – вздохнул я, не дав себя отвлечь от действительно важного каким-то тупым нейросеткам.
– До встречи, господин Лис, – улыбнулся док. – К началу следующего сеанса пакет документов будет уже готов. Сможете подписать прямо перед тем, как лечь в капсулу.
