Текст книги "Круги на воде"

Автор книги: Андрей Царев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

– Русские, не забирайте мой автомат!

Сначала я не понял ничего, повисла тишина в комнате, а я повторял как заведенный.

– Русские, не забирайте мой автомат!

Постепенно комната как бы раздалась в размерах, отовсюду слышался громкий смех. Смеялись незнакомые бородатые люди, смеялся отец, смеялась мать, с кувшином стоявшая у двери на кухню, смеялись сестры. А у меня по щеке катились слезы и я снова и снова повторял.

– Русские, не забирайте мой автомат!

Это мой дом, я тут живу. Большой двухэтажный, каменный. Ворота, забор из камня, зеленая крыша. Это мой отец за большим деревянным столом, накрытым белой скатертью. Это мать в черном платке стоит, высокая и красивая, это мои сестры, а это друзья отца. Они русские, он вместе с ними воюет. А мне восемь лет, я уже мужчина, и автомат у меня никто не посмеет забрать!

– Иван, вставай, ты что, белены объелся? Какой автомат? Кто у тебя его забирает? – это меня Миша тормошит, мы с ним вчера познакомились. Миша мелкий мошенник, но сейчас он мой единственный друг, если можно так выразиться.

Я открыл глаза, и ничего не увидел, ни отца, ни сестер, ни дома. Я лежу на диване, и рядом со мной худой парень в модных трусах от «Гуччи».

– Ваня, бой начинается, пошли смотреть! – прошептал Михаил, я лишь буркнул в ответ и повернулся на другой бок. Что там смотреть то, смотрел я уже все.

Снова и снова я пытался закрыть глаза и досмотреть этот сон, но ничего не получалось. Где то рядом раздавались слова комментаторов, пыхтение и короткие реплики Михаила, и я потихоньку, потягиваясь, решил вставать. Сегодня у нас какой день недели? Собственно, какая мне разница? На работу мне не надо. Хотя, я что – то обещал Михаилу. Точнее, я бы сказал, что обещал то он мне…

– Есть, Иван, ура! – заорал Миша, – он задушил его в четвертом! Ура! Ставка выиграла! Ура! Ты получил кучу бабок!… Мы получили!

– Меня зовут не Иван, меня зовут Макс, – серьезно ответил я, садясь на диван.

– Ух ты, вспомнил все? – прищурился мой новый друг.

– Пока только имя. У меня был отец, мать, и две сестры. Мы жили в большом каменном доме, и мой отец носил бороду и был военным, – отвернувшись в сторону, произнес я.

– Ну это здорово, что память возвращается. Скоро вспомнишь все! – радостно поднял большой палец вверх Миша, – сейчас по делам, а потом подобьем бабки!

Собственно, работа у Михаила оказалась не такая уж и тяжелая. Мы на такси прокатились по нескольким адресам, Михаил разговаривал, я стоял и скучал в стороне. Потом самое интересное. Мы катались в разные концы Москвы, и я снимал с банкомата деньги. Снимал по пятьдесят тысяч, всего я насчитал около двух миллионов. Вот такая сумма наличкой была сейчас у Миши. Неплохо, однако. После вечером, перекусив в забегаловке на Арбате, Михаил отсчитал мне восемьдесят тысяч.

– Макс, твоя доля! – протянул он мне купюры.

А я скомкал их и убрал в карман. Все более менее понятно, какое-то мошенничество с кредитными картами, вот Миша и послал меня светится под камерами в банкоматах. Ничего веселого для меня нет. С другой стороны, какая мне разница? Зато теперь есть деньги в карманах.

– Слушай, Макс, а ты в футболе шаришь? Мы могли бы нормальные бабки с твоим талантом поднять? – Миша доел свой бургер и сыто рыгнул. Мда, как то не вяжется такое поведение с его респектабельным внешним видом.

– Нет, – покачал я головой.

– Ну подумай, вот послезавтра ЦСКА с Ювентусом в Лиге чемпионов играет, может, ты тоже смотрел? – Михаил подмигнул мне. Сегодня он не рассекал в одном пиджачке, а надел модное синее драповое пальто.

– Нет, – покачал я снова головой.

– Ну, как знаешь. Если что вспомнишь, схема такая же, вот мой телефон, – протянул мне Миша кусочек бумаги, – но лучше не звони, а на «Вайбер» пиши, – подмигнул мне Миша, – и да, сегодня переночуем на хате, завтра разбегаемся.

Я молча сунул листок с номером в карман куртки. Вряд ли я еще когда-нибудь позвоню этому Михаилу, слишком уж много проблем будет у нас обоих тогда. Но новость про сегодняшнюю ночевку меня порадовала. Еще одну ночь у меня будет крыша над головой. Впрочем, крыша будет и завтра, в кармане шуршат полученные от Михаила купюры. Только, что будет послезавтра? А через неделю? И все-таки, кто я?

Ночь не дала мне ответа на этот вопрос. Я упал на кровать, провалился во тьму и не видел никаких снов, абсолютно никаких. Так иногда бывает, снов нет, зато выспался хорошо. Утром мы расстались с Мишей прямо у станции метро. Пожали руки, и разбежались. Он нырнул в двери подземки, сжимая в руках небольшую спортивную сумку, а я остался стоять столбом, не зная, куда мне идти. Дождь закончился, и даже сквозь хмурое небо проглянуло солнце. Люди не спешили просыпаться, ведь сегодня, как я понял, воскресенье. Сколько же сейчас времени? Часов у меня по-прежнему не было, и эту проблему нужно было решить. Когда у тебя появляется цель, становиться легче на душе. Ноги потопали по асфальту, я улыбнулся проходящей мимо девушке в наушниках, что-то говорящей в микрофон, и уверенно зашагал вперед. Где то я это видел, эти здания, вход в метро и… ага, вот, большой универсам впереди.

Пришлось подождать минут десять до открытия. Очень хотелось кофе, но я все же решил сначала купить себе часы, а потом уже посидеть спокойно в кафе. Так же мне и телефон бы сотовый не помешал, вот только, кому мне звонить? Да и паспорта нет, сим карту не купить. Хотя, все возможно, когда звенит в кармане. У меня в кармане не звенело, у меня шуршало. Наконец, двери торгового центра открылись, и строгие охранники в черных пиджаках убрали красную ленту, перегораживающую вход. Я уверенно пошел вперед, народу никого, только пара человек спешат к стоящим в углу банкоматам. Охранник лениво зевает, ему до меня нет дела. Часовой магазин я нашел на втором этаже. Продавщица, тетка лет сорока, улыбаясь фальшивой улыбкой, с интересом посмотрела на меня. Только открылась, и уже первый покупатель. А я не задумываясь подошел к витрине и ткнул в нужную мне модель. «G shok», дешево и сердито, с солнечными батареями, всего восемь девятьсот.

– У вас карта или наличные? – радостно забегала продавщица, не часто так бывает, только открылся магазин, и уже пошли продажи.

– Наличные, – буркнул я, протянул две пятитысячные купюры и настроил часы на нужное время по большим часам, висящим в торговом зале.

Настроение у меня почему то сразу испортилось. Я потерял свою цель на сегодня, прошел чуть вперед, метров сто, и увидел кофейню. Ну что же, выпить кофе – это тоже цель, когда никакой другой цели нет. Дал пару сотенных купюр и взял чашку с напитком. Не спеша допив, поставил на сто и пошёл куда глаза глядят. Еще немного погуляв по торговому центру, я вышел на улицу. Кофе было откровенное дерьмо, и во рту остался неприятный привкус. Я так и шел, щурясь от солнечных лучей, и представлял, как я еду вперед на машине навстречу восходу солнца. Но на машину мне, скорее всего, не хватит, а вот жилье подходящее и телефон наконец стоит найти. Новый мне покупать не нужно, лучше взять два подержанных, мало ли что. А вот как раз впереди и ломбард, работает двадцать четыре часа. Вышел я из ломбарда уже с двумя смартфонами и со встроенными в каждом сим картами. Связь есть, правда, звонить некому, Миша не в счет, нет желания с ним встречаться. Осталось найти ночлег на сегодня, и неплохо бы раздобыть хоть какие то документы, а то вдруг полиция остановит?

Дорога вела вперед, на проспект. Справа и слева высокие дома, и повсюду вывески магазинов. Троллейбус быстро проехал мимо и остановился на остановке. Несколько человек выскочили из него и быстро прошли мимо меня. У них была цель, а у меня сейчас цели не было. Не останавливаясь, я пошел дальше, и только внезапно нахлынула такая тоска, что хоть стой, хоть падай. Я остановился на месте, и голова закружилась.

– Гражданин, вам плохо? – услышал я вежливый голос и обернулся.

Рядом стояли два сотрудника ППС. Одеты они были уже в бушлаты и шапки – ушанки. С виду обычные худощавые пареньки лет двадцать с небольшим.

– Да нет, спасибо, все нормально, – постарался я изобразить подобие улыбки на лице, но, видимо, вышло не очень.

– А документы у вас имеются? – ожидаемо спросил тот, что был ростом пониже, примерно мне до плеча.

– Зачем мне документы, если я из дома по делам вышел? – развел я руками и понял, что переигрываю, не естественно себя держу, волнуюсь.

Постовые это сразу почувствовали, и напряглись. Переглянулись между собой, и высокий едва заметно кивнул головой.

В принципе, я мог легко убежать от них. Развернутся и резко стартануть, потом свернуть за угол дома и… И скорее всего, убежал бы, только куда мне сейчас бежать и зачем?

– Пройдемте с нами, для выяснения личности. Вы на ориентировку похожи, – проговорил скороговоркой тот, что ростом пониже, не глядя мне в глаза, и положил руку на кобуру.

Кобура стандартная, у нас ее называли «смерть мента». У кого у нас, я так и не вспомнил. Может, я сам был ментом? Вполне себе может быть и так, но вот только не патрульным, это точно. Я спокойно пошел за постовым. Впереди не спеша шел высокий, сзади маленький, ну а я посередине. Граждане поглядывали на меня с укоризной, но ничего не говорили. Вот толстая тетка с сумкой перекрестилась, вон мама с ребенком, заметив, как меня ведут полицейские, отошла в сторону. Наконец, мы завернули за угол дома и я у видел «бобик». То есть, полицейский «уазик» с мигалкой и синей полосой на борту. Не тот старый «уазик», что вы сейчас представили, а большой белый «УАЗ Патриот». Только слово «Патриот» было написано по английски. Вот такой у нас патриотизм.

– Семен, посмотри, там по ориентировке товарищ похож, ну по этому «потеряшке» из больнице, – крикнул шедший впереди сержант, и водитель «Уазика» запросил кого-то по рации. Через шипение и бульканье я услышал позывной «Лозань двадцать один» и что-то про вчерашнюю ориентировку. Причем, голос был с акцентом. Не с кавказским, гортанным, а с каким – то старорусским. Парень, говоривший по рации, явно приехал покорять Москву из далекой глубинки.

Меленький полицейский так и стоял сзади меня и держал руку на кобуре.

– Да ты успокойся, он же не преступник, потеряшка обычная! – громко сказал ему высокий сержант и обратился ко мне, – товарищ, из карманов все на капот выложите, будьте добры?

– На каком основании? – повернулся я к нему, – Я что, задержан?

– Нет, вы не задержаны, у вас нет документов и вы похожи на ориентировку, – терпеливо начал мне объяснять старший экипажа.

– Вы старший? Представьтесь, пожалуйста. Хотите меня досмотреть, вызывайте понятых и составляйте протокол, у меня деньги при себе, в магазин вышел, – вступил я в перепалку, – опасаюсь, что вы можете их украсть.

– Хм, – замялся тот, хорошо, будут вам понятые. – Василий, обратился он к невысокому, – найди двух понятых.

Тот, с погонами рядового полицейского, начал вертеть головой. Двор, машины, две девятиэтажки, и вот мимо нас парочка идет, парень лет восемнадцати и девчонка, лет шестнадцати-семнадцати в яркой красной куртке. Хотя, возраст девушки так сразу не определишь, молодая и красивая, беззаботная.

– Молодые люди, – обратился полицейский к проходящим парню и девушки, – побудьте буквально две минуты понятыми, простая формальность!

Парочка помялась немного, и подошла к «бобику». Сержант только хотел что то сказать, как я его опередил.

– Во – первых, при досмотре понятые должны быть одного пола с досматриваемым. Во – вторых, им точно есть восемнадцать лет? Вы нарушаете закон, товарищ полицейский.

Сержант так и застыл с открытым ртом, а водитель, вышедший из уазика и наблюдавший всю эту сцену, сплюнул.

– Да брось ты, Саня, хрен с ним, с этим умником. Вон сейчас с Петровки за ним приедут заберут, нам то что за дело? – коротко бросил он старшему патруля, не глядя на меня, – а то слишком шибко грамотный гражданин попался…

Действительно, что я теряю? Был никому не нужен до этого момента, сейчас за мной приедут с Петровки, тридцать восемь. Ну хотели меня убить в больнице, и это явно были не полицейские. Может, мне сейчас, наконец, пояснят, кто я такой? А что до того случая позавчерашнего, со стрельбой, так там, вроде, все чисто, и ко мне претензий быть не может. Дагестанцы сами между собой повздорили и устроили перестрелку, так по телевизору сказали. Я расслабился и сунул руки в карманы брюк. Стоявший сзади невысокий полицейский тоже явно потерял ко мне интерес, достал из кармана пачку сигарет, щелчком выбил одну, сунул в рот и поднес зажигалку. Несостоявшиеся понятые пошли дальше по своим делам. Сержант махнул рукой и уставился в экран сотового телефона.

– Вон, приехали, – прокомментировал водитель полицейской машины, и я повернул голову в сторону, указанную им.

На углу девятиэтажки, сразу за магазином, свернула и остановилась «Тойота Камри» белого цвета с номерами «002». До нас было примерно метров пятьдесят, и я внимательно рассмотрел сидящего впереди человека. На вид лет тридцать, худощавый, черные короткие волосы, черный плащ, оспины на лице. Блин, да ведь это он пытался убить меня в больнице! Вот тебе и полиция!

Волна горячего воздуха обдала все вокруг. Мир внезапно стал черно-белым. Слова полицейского, стоящего рядом со мной, растянулись как в замедленном воспроизведении.

– С е е е е й ч а а а с э э э т о о о г о о о с д а а а ад и и и м…..

Я пытался рвануть в сторону, но руки и ноги как будто налились свинцом. Волна. Еще волна, я сделал медленный шаг, напрягся, и сбросил эти непонятные оковы. Не просто сбросил, а резко ускорился и рванул в сторону от «Тойоты» и полицейских, приехавших на ней. В голове щелкнул переключатель, как будто некто переключил скорость в моей коробке скоростей и нажал педаль газа. Впереди была детская площадка и забор из сетки рабитца. Забор я легко перемахнул и полетел прямо на территорию детского учреждения, а потом, пробежав мимо беседок и веранд, полетел в открытые ворота. Когда я пробегал мимо железной двери, сзади грохнул выстрел. Рядом с головой прошла волна теплого воздуха, и я не произвольно обернулся, замедлив бег. На ходу в меня стрелял тот самый парень в черном плаще, причем стрелял из пистолета «Макарова». Дальше открытая местность, меня достанут, если я побегу по дороге, а до спасительного бетонного забора метров сто. Не успею, расстреляют в спину. После второго выстрела я упал на газон. Все, теперь только ждать и притвориться мертвым. Хотя, зачем притворятся, я и так как будто умер.

Сердце бешено колотилось, изо рта шел теплый пар, и мне стоило огромных усилий задержать на время дыхание, что бы не выдать себя раньше времени. Интересно, что я такое совершил, что в меня стреляют прямо на территории детского сада? Это же грубейшее нарушение закона «О полиции»? Впрочем, сейчас я сам все узнаю. Через секунду ко мне подбежал этот стрелок, и, приблизившись, прицелился из пистолета в голову.

Как же так? Я же не преступник? И даже если преступник, это не повод вот так убивать меня? Снова волна теплого воздуха окатила меня, и переключив тумблер в голове, я сместился влево. Пуля из «ПМ» высекла искры из асфальта, и второго шанса я своему преследователю не дал. Правой ногой, что было силы, выбил пистолет в сторону, вскочил и ударил правой рукой в пах, а потом левой в голову. Боковой удар с левой руки пришелся точно в подбородок, и стрелявший, выронив оружие, завалился на асфальт. Мельком глянул на упавшего – в нокауте, но живой. Поднял глаза, и сразу же перекатился влево, поднимая с земли выпавший пистолет. И очень вовремя. Выпущенная в меня пуля прошлась рядом с тем местом, где я только что был.

Метрах в двадцати от меня стоял второй мой преследователь и целился в меня. Я снова перекатился влево и выстрелил два раза в грудь этому парню. Я попал, сомнений быть не может. Он покачнулся и упал на колени. Ну что теперь делать? На какую-то секунду я замер и стал крутить головой вокруг. Прямо передо мною детская площадка и беседка, около которой стоял на коленях якобы сотрудник полиции, стрелявший в меня. Сразу за моей спиной ворота и дорога, а дальше бетонный забор и промка. Туда бежать? Больше некуда. Вскочил с асфальта и побежал, глянув мельком на лежащего в нокауте первого преследователя. Признаков жизни не подает, но это ничего не значит. Скоро очнется, скорее всего. Второй, наверное, на долго выведен из строя, если не навсегда. Набирая скорость, я побежал к забору, но тут снова волна горячего воздуха накатила на меня и чуть не отбросила в сторону. Обернувшись, я увидел, что тот, в кого я только что всадил две пули, бежит за мной с пистолетом в руке. Резко остановившись, я прицелился и влепил бегущему пулю в голову. Сомнений нет, попал, я четко видел красное пятно на лбу у преследователя, как дернулась его голова и он по инерции сделал шаг вперед и рухнул на землю. Теперь точно готов, до забора осталось немного. Наверняка сейчас к ним подмога подойдет, мне нужно бежать дальше. Теперь уже моя вина не нуждается в подтверждении. Я убил полицейского. Пистолет поставил на предохранитель и сунул за пояс брюк. Почему то вспомнил сейчас, что зря не взял свою кобуру из больницы. Хотя, она все равно под другой пистолет. Последние метров семьдесят я преодолел легко, но когда начал забираться на забор, рядом ударила пуля. Что за чертовщина? Тот, кому я только что вышиб мозги своим метким выстрелом, снова ожил и стреляет по мне. Между нами метров пятьдесят, еще несколько пуль ударили в забор в метре от меня, и патроны кончились в магазине у стрелявшего. Громко выругавшись, тот не умело начал менять магазин. Стрелять на пятьдесят метров с «Макарова» не самый умный поступок. Причем, стрелявший явно не снайпер. Да что снайпер, он оружием владеет на уровне начальной школы.

Дважды мне уговаривать себя не пришлось. Перемахнул через забор, помчался по кустам и грязной дороге, потом еще несколько метров, перепрыгнул через кирпичную кладку и вот он, новый забор. Промка закончилась, я снова с разбегу перемахнул через ограждение, благо близко к нему примыкала деревянная лавочка, и услышал собачий лай. Видимо, территория охранялась собаками. Но это мне и на руку, мои враги как раз на собак и попадут. Вон стая шавок несется, а я уже почти перелез за территорию. Гулко приземлившись с другой стороны забора на асфальт, я увидел микроавтобус белого цвета на остановке. Рядом жилой массив, парк, и почти никого. И еще два автобуса едут в противоположную сторону. Конечно, спасаться от преследования на автобусе так себе идея. Номер запомнят, передадут по рации, остановят на ближайшем маршруте… Но выхода нет. Бегать мне надоело до чёртиков. Да и в Москве куча различных автобусов, поди разберись, в какой я сел. Только бы успеть добежать до него, пока не тронулся с места, и я спасен. Последние двадцать метров уже бежал на пределе, все-таки, давно спортом не занимался, хотя, откуда я знаю, давно или нет? Хорошо, что водитель в последний момент заметил меня и не закрывал переднюю дверь, ждал пассажира. Уф, успел. Запыхавшись, я прыгнул на подножку автобуса, двери за мнгой сразу же закрылись, и я обратился к водителю.

– Шеф, сколько проезд, – отдышавшись, протянул я тысячную купюру шофёру, на вид узбеку или таджику, я их плохо различаю.

– До куда эдешь? – не глядя на меня, переключил он скорость, и машина плавно разгоняясь, понеслась по дороге.

– До конца, – сглотнув, ответил я и посмотрел на табличку на лобовом стекле. Не понятно ничего, откуда и куда идёт автобус, но да мне все равно.

– Тогда тысяча! – жадно схватил водитель протянутую купюру, убрал ее во внутренний карман куртки и потерял ко мне интерес.

Автобус резво поворачивал и ускорялся, уходя прочь от того места, где на меня напали неизвестные, а я расселся на переднем сиденье и стал смотреть в окно. Место рядом со мной пустовало, и я левой рукой поправил ствол, который машинально на бегу сунул за пояс, и проверил, поставил ли его на предохранитель. Мы миновали узкую двухполоску и выехали на проспект. Сегодня выходной день, и машин на дорогах пока еще не много. Вот к вечеру – тут да, не проедешь, пробки будут мама не горюй, люди гулять поспешат.

Несколько колебаний отголоском донеслись до меня, но я собрал волю в кулак и пропустил их мимо себя. Как будто ты спишь, а кто-то трясет тебя за плечо. Но ты делаешь вид, что спишь, тебя зовут, но ты не открываешь глаза. Похоже, что мне это удалось, колебаний я больше не чувствовал. Но из носа почему то пошла кровь, и я рукой вытер лицо. Теперь еще и руку перепачкал!

– Черт! – негромко произнес я и тихонько вытер руку о сидение автобуса.

Внимания на меня никто не обратил. Еще несколько раз мы остановились на остановках, и салон автобуса заполнился до отказа. Рядом со мной села жирная тетка с большой сумкой, в розовой куртке и странном платке, явно не москвичка. Мимо проносились дома и вывески, шоссе Энтузиастов осталось позади. Мы на предельной разрешённой скорости идем в сторону МКАДа, на выезд из города, и это хорошо. Патрульных машин нам не попадалось на пути, никто не объявил общегородскую тревогу, не перекрывал движение, не искал меня, короче. Оставалось откинуться на сиденье, закрыть глаза и еще раз все обдумать.

Итак, меня ищут, но не объявили общегородской план «Вулкан», это план по задержанию преступников, оказывающих вооружённое сопротивление. Иначе на каждом бы шагу патрули в броне и касках стояли. А ведь по идее, этот план и должны были объявить. Может, стрелявшие в меня не полицейские? Или полицейские, которые действуют на свой страх и риск? Вот это уже больше походило на правду. Я выжил в какой-то передряге, об этом узнали и хотят меня добить. Не задержать, не посадить в тюрьму, нет, меня именно что хотят прикончить. Полиция так не поступает. Выходит, я что-то знаю, и пока я это не вспомнил, меня хотят ликвидировать. Как только я вспомню что то важное, я смогу каким-то образом помешать этим людям. Звучит вполне логично.

Теперь главный момент. Почему я стреляю в голову, а человек не умирает? Ладно в грудак, там броня может быть, но я же четко в лоб попал, ошибки быть не может. Выходит, эти люди, мало того, что хотят меня убить, так еще обладают какими-то сверхспособностями. Их нельзя убить выстрелом из огнестрельного оружия, можно только замедлить на некоторое время. Более того, я и сам обладаю некими способностями, я уже это понял. Все эти волны накатывают как раз в тот самый момент, когда мне нужно совершать быстрые и грамотные действия. Я заметно ускоряюсь при этом и легко могу справиться с обычным человеком. Да и с необычным я справляюсь, ибо я спортсмен, а они – нет. Видимо, мои способности и являются в какой-то мере причиной того, что некие люди пытаются убить меня. Похоже, я здорово им помешал или могу помешать в будущем. А значит, мне нужно затаиться и вспоминать. Потихоньку, по немного, но я должен все вспомнить. И тогда я буду действовать. А сейчас – уехать подальше и залечь на дно. Деньги есть на первое время, и я пощупал карман куртки. Деньги дают очень многое, но не все. Они помогают тебе выживать, но восстановить память они не помогут, и это огорчало.

На следующей остановке я выскочил из салона и купил два чебурека в придорожном кафе. Мы уже далеко отъехали от Москвы, и я немного успокоился. Чебуреки были вполне съедобны, как и чай в пластиковом стаканчике вполне себе вкусным, с сахаром. Доев все и вытерев пальцы салфеткой, я успел вскочить в автобус с другим номером. Первый был маленький, типа «газельки». А этот – большой «МАН». Нельзя до конца ехать на одном автобусе – так легко вычислят. Немного проеду на этом. И тоже выйду.

– Шеф, держи, – протянул я тысячную купюру водителю.

На этот раз водила был русский. Молча взял деньги и кивком головы показал в салон. Мест свободных было много, и я плюхнулся на первое попавшееся. Не должны мы ехать в Москву, тут не развернешься. А впереди уже Владимир, там и сделаю следующую пересадку.

Проехав пост ДПС, где у машины с мигалками стояли два толстых гаишника, я снова отвернулся в сторону. В окно смотреть надоело, и голод с новой силой напомнил о себе. Проехав еще минут пятнадцать, автобус остановился у вокзала. Впереди следующая пересадка. Но сначала нужно перекусить, и желательно не в вокзальной забегаловке. Пройдя немного вдоль домов в витринами, нашел кафе с интересным названием «Базилик». Ну что же, пообедаю как белый человек. Или, уже поужинаю? Солнце скрылось за тучами, и снова зарядил холодный дождь. Отвалив семьсот рублей за три блюда, я снова направился в сторону автовокзала. На этот раз долго не искал ничего, просто купил билет до Нижнего Новгорода. Чем-то знакомым показался мне этот город. Хорошо, что билеты на автобус можно было купить без паспорта, на поезд и самолёт мне путь закрыт. Постояв минут пятнадцать, я, наконец, уселся около окна в комфортабельном синем автобусе и даже немного задремал. День сегодня был слишком насыщенным, и после обильного обеда меня потянуло в сон.

– Макс, ты куда опять собираешься? – красивая брюнетка с длинными волосами обняла меня за плечи и поцеловала.

– Оля, обычная командировка, через недельку вернусь, не переживай, – поцеловал я девушку в ответ.

– Макс, я устала от твоих обычных командировок. Может ты, наконец, переведешься на другую работу, вон, Сергей тебя давно зовет к себе, – не унималась девушка.

– Обязательно так и сделаю. Когда вернусь, позвоню Сереге и обговорю детали, – закивал я головой, продолжая укладывать рюкзак.

Камуфляж, термобелье, аптечка, нож, фонарик, несколько сухих пайков. Это не обычные армейские, это «Кронидов». Мне их не выдавали, я сам купил, благо, стоят не дорого. Они вкусные и не занимают много места. Компас и еще один комплект белья. Куда же это я собираюсь?

– Оль, не переживай, все как обычно, обычная проверка, – успокаиваю я девушку.

– Это обычная проверка! Это проверка! Обычная проверка!!!!

Кто орет? Разлепил глаза и понял, что это мне.

– Дружище, вставай, мы приехали! – трясет меня водитель, мужик лет пятидесяти с морщинистым лицом работяги и грязными натруженными руками.

– Да, благодарю, – вскочил я и вылетел из открытой двери автобуса.

На улице темно, я около вокзала, откуда мне немедленно нужно уходить. На вокзалах всегда полно всякого сброда и бомжей, а значит, и патрули полицейских. Но на этом вокзале, на удивление, все было чисто. В смысле, что не было ни бомжей, ни полиции. Я нырнул в подземный переход, перешел на другую сторону и прыгнул в подошедшую маршрутку «Паз». Ну я же в Нижнем Новгороде, а тут и делают эти самые «Пазики». Автобус выехал сначала на набережную, а потом поехал по мосту. А красиво тут, много огней, весь противоположный берез светиться, и монастырь с белыми стенами весь в огнях, а вон там, слева, видна подсветка на красных башнях небольшого кремля. Не такой большой, как в Москве, но все же кремль!

Я выскочил на следующей остановке, забежал в местную кафешку перекусить и выпил кофе. А заодно проверил свой купленный смартфон. Халявный «вайфай» заработал, и я быстро нашел сайты сдачи жилья внаем. Мне дней на десять, и поближе к моему местоположению. Отлично, то, что нужно, вид на Волгу. Договорившись с хозяйкой квартиры по телефону и заплатив по счету в кафешке пятьсот рублей, я выбежал на холодный свежий воздух и пошел в сторону реки. До нужной квартиры было около километра. Не смотря на усталость, я весело шагал по освещенным фонарями улицам. Прохожие шли мне навстречу, и я улыбался им. У меня появилась цель.

Хозяйка, женщина лет пятидесяти, полная, долго смотрела мне в лицо и щурила глаза. Еще бы, командировочный, вроде приличный с виду, а без вещей, и документов нет. Очень подозрительно, но деньги то вот они, в руке зажаты. А деньги лучше любых документов, они больше доверия вызывают.

– Да у старшего все в машине. А он договариваться поехал, то, се. Я сейчас сниму, а документы, если вам так нужно, привезут потом. В гостиницах то, – наигранно говорил я, – цены ломят, а нам дней десять всего. А может, и раньше съедем, двое нас.

– Откуда же вы такие приехали, – снова сощурила близорукие глаза женщина, сдающая квартиру, одетая в синюю кофту и домашние тапочки. Наверняка где то рядом живет, проверять точно ходить будет.

– С Ростова мы, – неопределенно пожал я плечами.

– То то я смотрю, выговор не наш, – усмехнулась дама, – хорошо, по три тысячи в день, и залог мне оставляйте двадцать тысяч. Мало ли что!

– Какой залог? – удивился я. Отдавать сразу столько денег не хотелось. Да и заберу ли я потом этот залог?

Но в итоге, я отдал пятьдесят тысяч под расписку, и мы, довольные друг другом, расстались. Я получил ключи от двухкомнатной квартиры в старой пятиэтажке на набережной, с окнами на две реки, Оку и Волгу, а ее хозяйка деньги. Когда вошел в квартиру, запер за собой дверь, снял ботинки и прямо в одежде рухнул на диван. Вот и все, я на какое-то время обрел дом. Кстати! Я чуть не подпрыгнул! Подпись! Я подписывался своей подписью в этом договоре! И тогда, в больнице участковому подпись поставил! Я бросился по квартире в поисках ручки и листка бумаги, нашел старую квитанцию и карандаш, и принялся выводить каракули. Но кроме буквы «М» и «В» ничего не разобрал. Ужасная у меня подпись…

Вам нравятся домашние дела? И мне тоже не нравились, а сейчас вот с удовольствием ими занимаюсь. Сходил в магазин, улыбнулся незнакомой соседке на лестничной площадке, красивой темноволосой девушке, начистил картошки. Салат порезал, пиво открыл, кровать застелил, включил телевизор и с бутылкой пива завалился на диван. Что там у нас интересного?

– Евгений «Кувалда» Мордашов, не знающий поражений нокаутёр, встретится в пятницу в Ростове с африканским кошмаром Нунгабе Мулунго, – вешал диктор из телевизора «Самсунг», и я внимательно стал вглядываться в экран. Евгений «Кувалда» Мордашов…

Да я точно смотрел этот бой. Во втором раунде его в нокаут пошлют. Точнее, там стоячий нокаут будет, рефери бой остановит. Какое у нас число? Так, октябрь, двадцать первое. До боя пять дней. Интересное кино. И деньги почти подошли к концу. Я попытался зарегистрироваться на сайте ставок, тыкал в телефон пальцами, но тщетно. У меня ни карты, ни паспорта. Как же быть? Миша? Тот самый московский знакомый? Почему бы и нет. Набросал тому сообщение в «Вайбере» и Миша сразу ответил. Ну а что, деньги лишние не помешают. Я и так уже скоро на мели буду с этим залогом и квартплатой. Будь он неладен, красивый вид из окна.

– Ну что, как устроился? Вспомнил что хотел? – Миша положил себе кусочек мяса в рот, прожевал и снова взял в руки нож, что бы отрезать ещё кусочек от стейка.