Текст книги "Бродяга"

Автор книги: Андрей Буянов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

Экран погас, искин сам повел корабль по указанным координатам.

Танкер стоял в охранении семи эсминцев, и как только «Скиф» подошел, вплотную ухватил его стыковочными захватами и подсоединил топливопроводы. До конца полной заправки осталось десять минут. До подлета кочевников тридцать… И все же как? Как они коридор собираются защищать?

Сам танкер, как и охранявшие его эсминцы, выглядят совершенно свеженько, по сравнению со «Скифом» у которого весь корпус черный, покрыт окалиной и наплывами от проплавленных бронеплит, мне от этого ни холодно ни жарко, но они-то этого не знают. Поэтому для их экипажей мой корабль выглядит устрашающе.

В бой их не кинут, танкер и его охранение это вещь стратегическая. На кораблях такого класса обычно стоят комплексы по глубокой переработке и пара-тройка шахтеров, для обеспечения флота топливом в полевых условиях. Для линкоров, дредноутов или супердредноутов они, понятно, не нужны, у них все свое есть, а вот для крейсерских сил необходимы как глоток воздуха. Поэтому и берегут их, как правило. Ну пусть хоть так поглазеют, для совести, говорят, полезно настоящую прозу жизни постигать.

Заправка закончилась, захваты отошли, и «Скиф» лег на курс к планете, по координатам лагеря эвакуации. Входя в верхние слои атмосферы, сенсоры уловили всплеск возмущения, не такой, как сорок минут назад, когда в систему входила орда кочевников, а чуть меньший, но зато на тактической проекции появилось пятнадцать маркеров, которые на полном ходу устремились к точке сбора для удержания коридора.

Двенадцать кисадийских рейдеров, которые сразу отделили штурмовые десантные транспорты, устремившиеся к планете, два больших километровых межсистемника и сверкающий участками нового покрытия «Аса», древний иллийский дредноут.

Я невольно сглотнул, вот он козырь.

Корабль стремительно проваливался к поверхности планеты, скользя через атмосферу, расталкивая в стороны силовым щитом редкие облака. Искин сориентировался, вывел проекцию карты с отметками лагерей эвакуации. Все они были привязаны к крупным городам, на которых были площадки для посадки орбитальных грузовиков, космодромами это назвать язык не поворачивался.

Пора заканчивать это бесконтрольное падение, отработал маневровыми движками, разворачивая «Скиф» кормой к планете и запустил маршевые. Тугая струя плазмы унеслась вниз… Так обычно десантные транспорты делают, когда надо в короткий рывок преодолеть орбитальную оборону, а затем резко погасить скорость. Варварский способ торможения, конечно, да и посадки вообще, но других вариантов нет. Начиная от отсутствия времени на выбор нормальной траектории и заканчивая относительной узостью свободного коридора подхода к планете.

С диспетчерского пункта поступила корректировка и направление на дальнюю точку эвакуации. Понятно, кому еще как не летающему утюгу, держащемуся в воздухе исключительно на двигательной тяге, лететь к ней.

Принял маршрут, посмотрев на данные по расходу топлива, тяжело вздохнул и, поручив дальнейшее управление искину, повернулся к Тоготу.

– Как думаешь, сколько беженцев мы сможем взять?

Тер оторвался от панели диагностики, нахмурил брови. Понятное дело, я его не про объемы свободного пространства спрашиваю, я их и так прекрасно знаю. Меня больше интересовала прикладная сторона дела, основанная на богатом житейском опыте. Он меня понял правильно.

– Если использовать грузовой трюм, то не больше сотни. Если нет, то двадцать, не больше… – он хитро прищурился. – Но это если лететь до конечной точки. Если перегрузить их на орбите на транспорт какой-нибудь, то в принципе, сколько набьется, столько и увезем.

– Отлично…

Что хорошо, так это то, что корабль сейчас двигается по относительно баллистической траектории, все-таки высота, на которой мы получили корректировку курса, была достаточно велика, – до любой точки в полушарии можно долететь, пардон, «допадать», минут за двадцать, не более.

Искин вновь начал оттормаживать. Облака вокруг рассеялись в вихре раскаленного воздуха, образовавшегося от работы маршевых движков, и на обзорный экран вышла панорама небольшого городка с маркером точки назначения на его окраине. Не воссозданная искином информация, полученная с сенсоров, а простая картинка, транслируемая напрямую с наружных датчиков. Тех, что не сгорели и не превратились в наплывы окалины на орбите.

«Скиф» погасил инерцию и теперь снижался на посадочную площадку, натужно гудя антигравом и разбрасывая в стороны короткие росчерки выхлопа маневровых двигателей. В днище раскрылись люки, выпуская массивные посадочные опоры.

Касание. Реакторы сбросили нагрузку.

Корабль застыл на бетонной площадке обугленной металлической горой, из брюха которой опускалась погрузочная аппарель, из которой уже сыпались боевые дроиды, отрабатывая стандартный алгоритм, берущие под контроль прилегающий периметр.

Тогот поднялся с кресла, захлопнул забрало шлема, проверил крепление разрядника.

– Все, я пошел на приемку.

– Давай, – кивнул я, воспользовавшись посадкой, запуская ремонтных дроидов на исправление повреждений. – У тебя десять минут, не больше.

На тактической карте отображались данные с командного центра, и они меня не радовали. На верху разгоралась нешуточная схватка, но не в ней собственно дело. Проблема была в другом, судя по всему, кочевники, не особо отвлекаясь на противодействие флоту, продолжали высадку. И один из ее очагов располагался не так чтобы и сильно далеко от нас, километров за сто пятьдесят. Минута полета корабля на снижении. И если от космической техники мы можем как-нибудь да отстреляться, даже стоя неподвижно «на грунте», то вот против наземных сил фактически беззащитны. Не считать же за защиту абордажных дроидов, это они на кораблях хороши, против своих собратьев да людей, а против планетарной техники, мягко говоря, слабоваты. Ну тех, кто рядом, мы корабельными орудиями, допустим, прикроем, а остальных, кто, к примеру, только подъезжает? Про десять минут я Тоготу больше для порядка сказал, а так будем здесь сидеть, пока под завязку не набьемся. Не смогу спокойно взлететь, зная что оставляю внизу детей, женщин, стариков… Понимаю, что большинство спасти не смогу, но уж постараюсь выгрести как можно больше. Война – это дело не для таких мягкотелых, как я…

Просмотрел отчет о погрузке. Что-то маловато их, всего семьдесят шесть человек.

– Тер, что там с гражданскими? Чего так мало? – сам спросил и сам же мысленно усмехнулся, как, оказывается, все зыбко, еще несколько часов назад я стопроцентно и себя причислял к гражданским, пусть и пилотам. А сейчас? Сейчас я ими называю беженцев.

– Фил, они говорят, что больше никого нет. Остальных, кого должны были подвезти, повезли на другую точку.

– Какую точку? – Короткого взгляда на карту мне хватило, чтобы понять, что рядом ничего подобного нет и, насколько я понял, никогда не было. – Скинь мне ее координаты.

На проекции планеты вспух желтый маркер, а потом искин совместил его с тактической картой, и я глухо выругался. Все понимаю, но почему же какой-то умник додумался повезти людей именно туда, прямо в точку высадки кочевников. Совпадение? Или саботаж? Или десантники не стали ломать голову и высаживались на уже подготовленные, пусть и для совсем других целей, площадки? Может быть.

– Погрузку закончил, готов к старту, – прошелестело в динамике.

Эвакуация с планеты дело такое, под нее подпадают в основном дети, как носители генофонда, женщины, в основном медики и педагоги, по той же причине и чтобы было кому о них позаботиться, остальное же место, как правило, занимают ученые, конструкторы и немного военных, – они своеобразная взятка для тех, кто этих беженцев соберется приютить… Про богатеев я не говорю, они обычно решают эти проблемы сами и куда более успешно, чем государство…

– Тер, узнай, сколько их должно было быть и как давно они ждут?

Повисла минутная пауза. Потом послышался хриплый голос:

– Почти две сотни… большая часть дети… доехать не успели, их на полдороги приказом развернули, меньше часа назад… – голос Тогота стал еще более хриплый. – Решил забрать?

У меня перед глазами помутнело. Дети.

– Да, Тер, готовься к приему.

– Давай, парень. Их по земле повезли. Пеленгов от транспорта нет, но дорога тут одна…

– Готовь дроидов, идем прямо в зону высадки.

– Вижу, не слепой.

Последнюю фразу слушал уже вполуха, потому как дал полную мощность на маршевые двигатели, и сейчас «Скиф» взмывал в небо, оседлав толстый столб плазмы, разбивающийся о прогоравший бетон посадочной площадки. Сто пятьдесят километров это пять минут полета в атмосфере. Пять минут сканирования сенсорами поверхности планеты. Пять минут передышки перед неминуемой схваткой. Даже если до эвакуируемых кочевники и не успели добраться, то столкновение неизбежно, что в атмосфере, что при прорыве к коридору в точке перехода. Слишком сильно я здесь своими сканерами наследил. Обязаны они проверить будут, и фигня, что я тут не секретные какие-нибудь технологии вывожу или еще ценности какие. Никто мне не поверит, ради чего я тут рискую, разве что кисадийцы, да может еще иллийцы, те, что сейчас в саркофагах на пути в Содружество замороженные спят, им есть с чем сравнить. Не тот менталитет у остальных.

Я уже говорил, почему война это дело не для таких мягкотелых, как я? Нет? На геройства глупые потому что тянет. И даже транквилизатор не может все эмоции подавить. А я не робот и эмоций у меня много.

Транспорт обнаружился в семи километрах от десантного челнока. Три коробочки, медленно ползущие прямо к нему. Зачем им эти дети? Кто вообще додумался везти в лапы к этим?..

На приближение «Скифа» никак не отреагировали, думали, я отверну. Цель-то я свою нашел, да вот забрать ее у меня шансов не особо. Точнее, не так, у обычного корабля их совсем нет, а «Скифу» под прямым огнем держаться не впервой… Вот только приказ пришел, имеющий высший приоритет на срочный старт с планеты. Что так? Опять планы поменялись?!

В бессильной злобе я скрипнул зубами. Да пошло оно все! Хрен я куда без этой ребятни уйду! Костьми лягу, но не отдам!!! Бросил корабль наперерез, в просвет между шаттлом и колонной, вырубил маршевую тягу и сел на антиграве прямо перед первым транспортом, сразу же окутавшись силовым щитом и ощетинившись смещающимися в поисках цели стволами орудийных башен. Откинулась десантная аппарель, и из нее к кабинам стремительно метнулись дроиды. За ними Тогот и несколько мужчин бегазийцев. Все в легких скафандрах, жаль, что не военные, полицейские силы, наверное.

Дальше разглядывать не получилось, потому что десантный челнок, эта двухсотметровая гора, и двойка малых кораблей, прикрывавших его сверху, открыли огонь. Связь пропала.

Перевел девять десятых энергии на щит, если его сейчас убрать – все вокруг в радиусе ста метров вскипит раскаленной плазмой, никого в живых не останется… Но и движки на малых оборотах держать тоже надо, иначе когда время взлетать придет… Не факт, короче, что мы сумеем дождаться взлетного режима, если их сейчас заглушить.

Щит упал на пятнадцать процентов, отработали орудия главного калибра. Жалко, ответить не могу, мощности реакторов не хватит такой уровень силового поля поддерживать в условиях атмосферы, да еще и стрелять одновременно. Люди уже покинули транспорты и сейчас поспешно грузились в трюм, бегом, без эстетики и лишнего багажа, не было сейчас на это времени.

Я неосознанно нервно теребил подлокотники, нет хуже дела, чем просто наблюдать, не в силах помочь, на что-либо повлиять толком. Скорее догадался, чем ощутил новую инъекцию, из области шеи по всему телу пошла волна успокоения. Пальцы снова неподвижно легла на сенсоры управления, сердцебиение успокоилось, дыхание тоже пришло в норму.

Справа раздалась серия разрывов, щит упал до тридцати процентов.

– Тер, долго еще?

– Минуту еще надо, Фил.

– Хорошо.

Я снова спокоен, быстро же инопланетная химия действует. Минуту мы выдержим при любом раскладе, даже несмотря на то, что сейчас щит стоит на трети от нормы. О, уже нет, уже на десяти процентах. Если не успеют все погрузиться, придется захлопывать аппарель как есть. Интересно все же, зачем они их к своему кораблю тащили?

– Все. Погрузка закончена! – голос Тогота срывался от напряжения.

– Принято.

Перекинул энергию на маршевый двигатель, щит рухнул, по корпусу зачастили разряды прямых попаданий. Но это уже ничего не меняло, «Скиф» свечкой уходил в небеса.

Внезапно сквозь трески эфира по открытому каналу пришло:

– Спасибо, ребята… – прохрипел кто-то сиплым голосом.

Я не успел удивиться, когда на обзорном экране место высадки расцвело густой сеткой ядерных взрывов, затем картинка пошла рябью помех. Прошла волна ЭМИ.

Ого, наверное, фугасы сработали. Ракетой на радиус гарантированного поражения к челноку не подлететь. Да и от фугасов, не думаю, что он сильно пострадает, взрывной волной такую махину не перевернет, а жесткое излучение ему как слону дробина. Это если оно через силовой щит пробьет, что тоже очень сомнительно. А вот уже высадившимся формированиям наверняка мало не показалось. Какая бы крутая планетарная техника ни была, но ядерный взрыв это вам тоже не фунт изюма, с ним даже при таком уровне технологии приходится считаться.

Получается, мы этих беженцев уже только за этот час дважды спасли. В первый раз отбив у кочевников, второй – от своих же вооруженных сил. Понятное дело, что не вывези мы их, то подрыв фугасов тоже бы состоялся, никто не будет размениваться на несколько сотен мирного населения, когда идет оборона планеты. Но зачем же они тогда нужны были кочевникам? Приказ, наверняка перехватив и вклинясь в командный канал, отдали они. Еще раз, зачем столько суеты ради генетического материала, которого на планете еще море, далеко не всех вывезти смогли?

Опять я, кажется, не в свое дело влез. О-хо-хох, как бы мне это все потом боком не вышло. Ну да и фиг с ним, зато совесть моя будет чиста. А тут еще и помехами все частоты забиты, как слепой совсем, дальше пары тысяч километров сенсоры ничего не видят. Помехи, конечно, не от ядерного взрыва, те уже давно позади остались, да и слабоваты они для такой техники. Это работает установка РЭБ какого-то из крупных кораблей, будем надеяться, нашего…

Корабль вырвался из атмосферы, искин положил его на предписанный курс, снова заработали на полную мощность маршевые двигатели – «Скиф» двигался в сторону коридора к точке перехода.

С датчиков пошла визуальная информация. Над планетой происходило полномасштабное линейное сражение. Двенадцать кисадийских рейдеров в окружении свиты из наших линкоров намертво перегородили сектор пространства в районе высоких орбит, огрызаясь залпами среднего калибра от тысяч мелких кораблей кочевников, хаотично маневрировавших вокруг кораблей передовой линии. Зато уже после третьей линии было относительно свободное пространство, собственно сам коридор.

Со стороны планеты в него не зайти, там уже все кишит от вражеских кораблей, путь которым преграждает висящая на низких орбитах шестикилометровая туша «Асы», отстреливая все, что выглядит подозрительно и не имеет опознавательного сигнала. Но это не самое главное, главное, что путь туда мне преграждают почти шесть десятков, а именно пятьдесят девять материнских кораблей и бывший оборонительный монитор, пробивающихся к началу коридора с явным намерением его захлопнуть. И если прорваться через относительно легкие силы были все шансы, то вот пройти через целый флот тяжелых кораблей, пусть и не обремененных излишками вооружений крупных калибров, – полное самоубийство.

Ну что же, пойдем напрямик. Искин проложил новый курс, подальше от планеты. Все, теперь принцип действия стандартный, лететь с как можно большей скоростью, укутавшись щитами, и лупить из всех орудий по всему, что в прицел попадется. И главное, никаких сложных маневров, потому как именно в данном случае промедление смерти подобно. Все просто и понятно.

Вышли из зоны помех, на командный интерфейс хлынула целая лавина информации. Тактическая проекция озарилась новыми сотнями и тысячами маркеров как дружественных, так и враждебных целей. Сенсоры засекли пятерку заходящих с кормы кораблей. Опаньки, началось.

Скорость преследующих была не намного больше, тем более что «Скиф» почти что в предпрыжковом режиме, поэтому открыли огонь с дальней дистанции. Для энергетического оружия попадание на таком расстоянии скорее исключение, чем правило, зато для ракет… Не успел я порадоваться их отсутствию, как прямо в мозг поступила информация об обнаружении множественных целей, предположительно ракет в количестве десяти, цифра изменилась, двадцати штук. Маркеры ракет стали стремительно приближаться.

Системы ПКО сообщали о гарантированном поражении только трети целей, остальных искин предлагал сбросить противоракетным маневром.

Экий ты умный, железяка. А как мне потом на курс выходить? При таких скоростях радиус маневра такой получится, что мне весь путь заново проходить придется… И щит тут особо не поможет, пробьют они его на раз, для того и разрабатывались.

Время до контакта двадцать секунд…

А зачем он мне тогда? Перекинул всю свободную энергию на лазеры ПКО, отдал команду главному калибру на отстрел приближающихся целей. Это еще круче, чем «из пушки по воробьям», но что делать, авось попадет, шансы есть, правда маленькие. Но как-то ведь этот же самый искин из иллийского ионного орудия лупил по кораблям с запредельной дистанции и попадал наверняка.

И почему я противоракеты не купил. Дорогие во фронтире? Вот сейчас и поглядим, что дороже, ракеты или жизнь. Что-то я чересчур спокоен. Нейросеть услужливо сообщила уровень транквилизатора в крови. Я просмотрел показания, мысленно присвистнул. Когда выберусь, то программу медблока скафандра сильно скорректирую.

Три секунды…

Поражено сорок пять процентов преследователей. Девять штук, то есть, осталось одиннадцать. Полную тягу на маршевые, режим форсажа. Тугая струя плазмы, которая сейчас из сопел вырывается, сама по себе неплохо двигатели прикрывает. Жалко ресурс движков, если живой останусь, нужно будет капремонт сделать сразу по прибытии.

«Скиф» резко скакнул вперед. Два разрыва остались за кормой, росчерки лучей из боеголовок прошли стороной. Еще два зафиксированных попадания в кормовую часть, повреждение брони шестьдесят процентов. Это на старые дрожжи прилетело. Где остальные? На всплывшем голоэкране отобразились оставшиеся ракеты и расстояние от них до корабля, быстро сокращающееся. Почему не взрываются, распарывая нам кормовую броню своими залповыми батареями? Зона поражения у этих ракет куда дальше, чем у ядерных.

Я на мгновение замер, а затем спокойно перевел всю энергию накопителя, и вообще всю свободную, всю, что нашел, на щит, выводя его на пиковые показатели. И тут полыхнуло. Корабль тряхнуло, антиграв не смог отработать дополнительные импульсы. Слитный взрыв семи боеголовок напрочь сорвал щит, световая волна испарила часть надстроек, почти полуметровый слой брони в кормовой части, в том числе почти все турели ПКО. Сенсоры на мгновение ослепли, зато когда снова вошли в рабочий режим, ракет на хвосте больше не обнаружилось, правда преследующие корабли никуда не делись, также продолжали обстрел с почти предельной дистанции. Спереди наперерез двигалась еще пятерка, а снизу от планеты медленно шел на сближение материнский корабль.

Да что вы ко мне привязались, уроды коряво имплантированные? Что вам надо-то от меня? Ого, какие эмоции прорезались, походу, организм с химией начал справляться. Выскочила иконка прямого вызова. Мысленно подтвердил прием и проговорил:

– «Скиф» на связи.

Перед взглядом повисла картинка флотского офицера в незнакомой форме.

– Вега на связи. «Скиф», вы забирали гражданских на точке АА-256? – в голосе чувствовалось ледяное спокойствие. Коллега тоже транквилизаторами не брезгует.

Я сверился с приказом, картой планеты и кивнул.

– Так точно, подтверждаю.

– Подтверждение принимаю. Сколько их было?

Снова просмотрел отчет о погрузке. С чего это их судьба мирного населения волновать стала. Что-то меня эти излишки внимания напрягать начали.

– Вега. Двести семьдесят один человек. Сто девяносто восемь детей, пятьдесят девять женщин…

– «Скиф», ждите, идем на помощь.

И отключился. Мне показалось, или в его последних словах было заметное облегчение. Что, такие там страсти кипят, что даже инъекции не справляются? И что значит «Идем на помощь»?

Первая линия разошлась в стороны, образуя проход, через который, сверкая факелом работающих на форсаже двигателей, вышел и направился в нашу сторону, поливая огнем всех орудий малые корабли кочевников гордый кисадийский рейдер. За ним уже более неспешно следовало еще два.

Фига себе. А вам, ребятки, случайно не мои пассажиры нужны? Сдается мне, что это так и есть. Тогда понятно, зачем они нужны кочевникам, – заложники, рычаг давления. Или просто в качестве показательной мести. Не знаю, как там было изначально, но сейчас они четко следуют второму варианту.

Теперь уже точно влез не в свое дело. Как обычно, я даже не особо удивлен. Карма, видать, у меня такая.

«Скиф» несся по проложенному искином курсу, пройдя между идущими навстречу рейдерами.

Все, дальше форсаж можно отключить, от тяжелых сил корабль оградили, а легкие ему не страшны. Щит восстановился на сто процентов, реакторы работали стабильно, движки тоже были в норме, хоть и пришлось их ресурс слегка пожечь. Ну что же, по возвращению на ОПЦ им грозит тотальный капремонт, как и всему кораблю в целом.

Искин прервал мои раздумья, нагло подсунув прямо под самый нос тактическую проекцию, на которой пульсировали больше десятка маркеров, идущих на перехват кораблей. Ну да, мы сейчас аккурат пересекаем первую линию обороны. Было бы удивительно, если часть атакующих на нас не переключилась. Только десятка легких крейсеров в свете последних событий как-то маловато…

А нет, все в порядке, на голоэкране появился еще один десяток, за ним третий, идущий наперерез. Вот это я понимаю радушный прием! Если они все вместе откроют по «Скифу» огонь, да еще и попадать будут, то тогда нам ни щит, ни броня толстенная не помогут. Вот только вряд ли заходящая с кормы двадцатка меня сможет догнать до второй линии. А там уже им ловить нечего, там такие аргументы присутствуют, на которые с их калибром лучше не замахиваться.

Так что нужно как можно быстрее разобраться только с десяткой, идущей наперерез, чтобы они мне не дай бог проход не перекрыли, а то вдруг еще на таран пойти вздумают. Хотя этому случиться силовые щиты не дадут, не то чтобы импульс поглотят, нет, просто на касательную энергию переведут, в рикошет. Для этого они изначально и создавались, иначе не один крупный корабль летать бы не смог, по крайней мере целым, а не пронизанным насквозь и во всех плоскостях сотнями тысяч метеоров. Да и врезаться в маневрирующий корабль, идущий с неравномерным ускорением, очень сложно, почти невозможно специально, но случаи такие бывали, пусть и редко.

Отдал команду искину открыть огонь по идущим на перехват во фронтальной полусфере. На задних придется забить, шанс на попадание с их стороны минимален, чтобы догнать постоянно ускоряющийся корабль им надо и самим разогнаться, а они только что вышли из виража, от ранее атакованного ими старенького линкора. Что первый десяток, что второй. И скорость у них была пусть и не маленькая, но все же не достаточная, чтобы с ходу вклиниться в погоню… Вот были бы у них истребители, тогда точно «Скифу», как говорила на моей памяти одна девушка-депутат, «пипец» пришел. Слава богу, – нет.

Щит опять упал до сорока процентов, приняв на себя десяток попаданий, одно из орудий отказало, заклинило подвижные элементы башни. Неудивительно, после ядерной-то прожарки, тем более оно в наиболее пострадавшей части находилось. Все это мелочи, после ракетного обстрела даже уважения особ не внушающие. Два орудия продолжают стрельбу, а это уже хорошо.

Один из кочевников резко отвалил в сторону, потеряв щит, у второго разорвалась корма, и он свалился в неуправляемый дрейф. Осталось еще восемь, а у меня на одно орудие меньше. И форсаж-то сейчас не особо включишь, при нем только линейное ускорение возможно, а это значит, предельно облегчить прицеливание искинам противника.

А и хрен с ним. Все равно других вариантов ни я ни искин не видели. Врубив форсаж, я завалил корабль в противозенитный маневр, при этом прекратив стрельбу и переведя остатки энергии на щит. Тут обломков рассеяно – немеряно, не хватало мне еще на какой-нибудь наскочить, когда щит от случайного попадания пробьет. Несмертельно, но очень неприятно и может вызвать негативные последствия, вплоть до пробоины в трюме и отказа маневровых движков. Ну его подальше. Снова резко сместил корабль, черт, что-то особого эффекта от моих художеств не наблюдается. Кочевники оказались прямо перед «Скифом», стремительно сходясь на встречных курсах. Они что, реально таранить собрались? На такой скорости попасть нереально. Резко бросил корабль вправо, затем влево и вверх, затем влево и вниз, при этом смещая корпус от оси, это все на форсаже…

По корпусу прошла вибрация, силовой каркас несколько мгновений сводило судорогой. Искин вопил об аварийном отключении генератора щита, о выходе из форсажа и сбоях в работе одного из двигателей, выходе из строя одного из реакторов, о перегрузке резервного антиграва.

Довыделывался… Быстро выровнял корабль, резервный антиграв включается, только если основной не может полностью погасить перегрузки, стабилизировал курс. Просмотрел список повреждений, не особо критично, если бы не отключение генератора щита, то хоть снова в бой. Похоже, что мельком схлестнулись щитами, по касательной, ну это понятно, такое часто случается в маневренном бою на встречных курсах. Но вот таких последствий никак быть не должно было… Просмотрел отчет. Хм, ракету в последний момент прямо на моем курсе подорвали, мощностью килотонн так в пятьсот. Прямо как я на тренажере делал. Хорошо, что в последний момент бросил корабль в сторону, повезло, страшно подумать, что было бы, если б в лоб столкнулись. Брр… думаю, повреждения были бы гораздо более обширные, если не сказать фатальные. Эпицентр ядерного взрыва даже в космосе крайне опасен, это как плазменный заряд получить, только в сотни раз более сильный и объемный, – никакое поле с броней не спасет, совсем невесело. И ведь почти подловили, гады. Хорошо хоть ракет у них единицы, а то был бы всему нашему «добровольному» флоту трындец обыкновенный, линкорам тоже несколько жарковато пришлось бы. Но для них это несмертельно, неприятно, конечно, но несмертельно, они на такие нагрузки изначально рассчитаны. Вообще ядерное оружие в космосе эффективно в основном против легких и крейсерских сил. Если бы не его сложность и дороговизна… Что-то меня понесло, от нервов, наверное.

Зато теперь меня им не догнать, вокруг лишь дружественные корабли. Судя по траектории, построенной искином, которую он предоставил мне для подтверждения курса, через двадцать две минуты корабль выйдет на разгонную прямую…

Стоп! Какая разгонная прямая, какой нахрен прыжок, у меня тут почти три сотни человек на борту. Да моя система жизнеобеспечения их двое суток полета до ОПЦ кислородом кормить опупеет, я уж про воду и медикаменты разные не говорю! Наехал на искин.

– Поступила директива командования на немедленный старт, – невозмутимо сообщил он.

Вот значит как, директива от командования. Ну-ну, если им так эти пассажиры важны, то что же они их на более подходящее транспортное средство не пересадят, где вероятность привезти к пункту назначения полный трюм трупов гораздо меньше!

Уже собирался связаться с непосредственным начальством, когда, глядя на обзорную карту системы, челюсть моя буквально упала, и я немедленно подтвердил траекторию разгона, признав свою крайнюю недальновидность.

Сенсоры фиксировали множественные возмущения и на тактической карте отмечались новые маркеры маток кочевников. Всего перешло уже более семидесяти, и они продолжали прибывать…

Черт, похоже, нашелся кто-то, кто собрал новую Большую орду. И в этот раз они решили в Содружество не лезть. Учли прошлый опыт. Походу, скоро во фронтире может образоваться новое государство. С имперскими замашками.