Текст книги "Бродяга"

Автор книги: Андрей Буянов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

– Может, пройдем в кают-компанию? – я указал ладонью, сделав приглашающий жест в правое, противоположное рубке, ответвление коридора. Заодно и подальше отойдем от этой бронированной гадости, если он не пойдет за нами, с него станется.

Пилл немного постоял, подумал, а затем кивнул и, пропустив меня вперед, двинулся следом. Андроид, что интересно, остался на своем месте, значит он не для нашего устрашения сюда приставлен, а конкретно этот фрегат от попыток захвата охраняет. Наверняка у них еще два уже в их тамбуре находятся. Тактическое звено у этой модели из трех единиц состоит. Ну что же, похвальная предосторожность, коды связи во все времена были объектом повышенного внимания всех потенциальных противников всех государств мира. Но все же хорошо, что он по моему кораблю не разгуливает, а то нервозно как-то.

Я заказал себе травяной чай, ближайший из тех, что аналогичен нашему. Пилл же заказал себе коричневую бурду, имеющую, правда приятный пряный запах, уселся за одно из кресел приставленных к довольно широкому круглому столу, поставил чашку на него и уставился на меня усталым, но ожидающим чего-то взглядом красных от недосыпа и нервного перенапряжения глаз. Я молча продолжил пить чай. СБшник при исполнении не лучшая кандидатура для задушевного разговора и делиться с ним чем-либо в моих планах совсем не стояло.

Положение спас Тогот, он ввалился в помещение, радушно поздоровался с инспектором и плюхнулся в кресло, параллельно заказывая себе один из тонизирующих напитков в пищемате. После чего повернулся ко мне и довольно сообщил:

– Все, все реакторы окончательно установлены, сейчас калибровка закончится и можно лететь, – затем снова повернулся к инспектору. – Ну что, Пилл, как дела?

Пилл, который сделал несколько глотков горячего напитка, поставил кружку обратно на стол и, поерзав в кресле, подстраивая его под себя, скрестил руки на груди.

– Нормально, Тогот. Как сам?

– Да тоже неплохо.

– Ну да, видал выписки с твоих счетов, – при этом инспектор хитро усмехнулся. – Все не перестаешь меня удивлять.

Видно было, что Тер несколько удивлен, но вида старается не подавать.

– Работаем, Пилл, работаем. А что, что-то не так? Откуда такой интерес?

– Да нет с этим все в порядке, интерес самый обычный, – Пилл снова отхлебнул из чашки, снова поставил ее на место, снова посмотрел вначале на меня, потом на Тогота долгим взглядом. – Просто удачное, наверное, совпадение произошло. Встречаются два гражданина Империи Аратан, один бывший начпотех со списанного линкора «Аген», который на Фолк вместе с ним и прибыл, через год после окончания войны. Второй, лейтенант СБ Империи Аратан, в отставке, списанный по состоянию здоровья, при этом вся его жизнь до реабилитационных мероприятий во флотском госпитале на Ахте лежит в графе «секретно». И начинают делать совместный бизнес. Который, вот странное дело, выдает им нагара больше сорока миллионов прибыли. И торгуют они чем же? Да запчастями от кораблей, и это как раз перед вторжением кочевников на Бегаз… В самый пик спроса. Конечно, мне кажется, что это совпадение. Иначе ведь и не может быть, не правда ли?

Я побарабанил пальцами по столу. Похоже, эта шутка Нолона в баре мне начинает боком выходить.

– Послушайте, Пилл, с чего вы взяли, что я вообще имею какое-то отношение к Службе Безопасности Империи Аратан?

Отвечать он не стал, просто сбросил протокол запроса на подлинность личности. А в нем было четко указано, все как он и сказал, за личной подписью Т. Нолона, полковника СБ, начальника службы специальных операций прифронтирного сектора 41–15–55А, планета Ахта. И дата вчерашняя, а время через полчаса после нашего с ним разговора. Убойный аргумент.

При таком раскладе тактику поведения надо кардинально менять. Я подобрался, мысленно пожелал себе удачи и довольно нагло, не терпящим возражений тоном проговорил, обращаясь конкретно к Пиллу.

– Послушайте, инспектор, все, о чем вы сейчас говорили, напрямую вас нисколько не касается. Если у вас есть сомнения в моей лояльности, можете вычеркнуть меня из состава добровольцев, и я вам обещаю, свалю в другой сектор в течение пары часов, чтобы тут глаза не мозолить. Только арест с моего счета снимите.

Пилл только вздохнул. Но слово взял Тогот.

– Фил, это не наезд. Это так местное СБ делает предложение о сотрудничестве. Тем, на кого давить обычными методами по какой-то причине не получается. Что ты хочешь, Пилл?

Старший инспектор попался вперед.

– Как обычно, Тогот, – информацию. Ты же знаешь, что Содружество нам отказало в помощи…

Договаривать он не стал, и так все стало понятно. Надо думать, над этим вопросом сейчас множество аналитиков во всем фронтире голову ломают. И мы определенно далеко не первые, кому его задают, но… нас за это будут трясти, потому что думают, что я бывший лейтенант СБ Аратан. А «бывших» в такой профессии не бывает. И безопасники ОПЦ это сами прекрасно знают, по себе. Значит, мы в их «проскрипционных» списках числимся никак иначе, как самые что ни на есть потенциальные агенты стороннего государства. Я-то теперь точно, не знаю, как Тогот. Совершенно не скрывающиеся при том и находящиеся здесь на абсолютно легальных основаниях, что вообще гадко. Иначе как объяснить протокол подтверждения личности? Неудивительно, что нам в такой «приватной» форме скользкие вопросы задают, скрытыми угрозами переложенные. Всегда существуют такие товарищи, именно для консультаций в обход официальных каналов, и почему бы нам вдруг ими не оказаться. Ну хотя бы гипотетически. Пусть шансы на это и невелики, у СБ работа такая, все варианты прорабатывать, в том числе и тупиковые. А так… Пусть и через кучу посредников, но факт в том, что именно такие неофициальные каналы чаще всего и выдают наиболее приближенную к правде информацию, естественно, для тех, кто ее распознать сможет. В этих ребятах сомневаться не приходится. Вот только от меня, боюсь, пользы им будет мало. Не уверен только, что они это понимают. Ну что же…

Я кивнул, мол, если вдруг что узнаю, то намекну. Предыдущий опыт мне ясно говорил, что начни я сейчас ему тут всю правду-матку с самого своего рождения рассказывать, – сделаю только хуже. Не только не поверят, а еще и в обратном убедятся, не дай бог.

Пилл кивнул в ответ, мол, он мне поверил, встал с кресла одним движением и направился в сторону шлюза. Ну да, все и всё услышали, чего дальше комедию ломать, тем более необходимые коды давно уже установлены, базы по своим кораблям скинуты, а лояльность экипажа официально подтверждена.

Я поставил чашку на стол и двинулся следом, нужно проводить господина инспектора.

Уже в самом стыковочном узле он обернулся, устало улыбнулся и сказал:

– Если вам это интересно, то администрация ОПЦ, в благодарность за вашу помощь, может сертифицировать ваши базы по специальности «Пилотирование среднего корабля», даже несмотря на то что их у вас несколько не хватает. Разумеется, после завершения операции по освобождению Бегаза.

– Давайте сначала попытаемся в ней выжить. Вы ведь тоже летите?

– Да, на «Церене». Удачи, господин… Никол.

– И вам того же, инспектор.

Переборка с тихим всхлипом захлопнулась.

Я побрел в рубку, просматривая списки задействованных кораблей. «Церен», тяжелый линкор аварского производства, самый мощный и самый старый из девятнадцати предполагаемых к участию в операции тяжелых кораблей всего объединенного из трех группировок флота. Все что осталось, было припрятано в загашнике на дальних доках или еще где, все что удалось собрать у правительств планет и орбитальных станций, внезапно дружно подхвативших единый приступ острой паранойи. Единственный корабль такого класса во всем флоте, единственный линкор ОПЦ. По своим характеристикам не особо сильно уступает современному линкору в оснащении и мощности залпа, зато довольно сильно проигрывает в скорости. И если взаимоисключить матки кочевников и наши линкоры, то получается приблизительное равенство в силах.

Да, все остальное это переоборудованные гражданские суда, и если бы я не знал, что у кочевников корабли не лучше, то можно было бы смело паниковать. Одно радовало, что таких флотов будет, судя по составу списков свой – чужой, минимум три, а это почти тысяча кораблей, ощутимая, хоть и неуправляемая сила. Ну да для выполнения приказов есть регулярный флот, который теми же линкорами и тяжелыми крейсерами в этой операции и представлен.

Вообще правильно, что всей этой громадой «добровольцев» никто даже и не будет пытаться управлять (за исключением выделения сектора действия, приказов больше не было). Это меня сильно успокоило, потому что если у людей хватает ума не лезть управлять теми, кто не умеет, и не будет в основной массе своей подчиняться, то у них явно есть здравый смысл.

А если он есть, то пусть мы и выступим в роли пушечного мяса, и своими несогласованными действиями просто свяжем противнику руки, чутка перегрузим коммуникации и вообще отвлечем, пока тяжелые силы правильным боем свяжут материнские корабли, но этого хватит командованию, чтобы высунуть главный козырь из рукава. А козырь этот есть непременно, несмотря на то что в списках свой – чужой ничего даже приблизительно на это не намекает, так как для полноценного линейного сражения наших тяжелых сил явно не хватает. Все остальное не в счет, потому что отдельно таким сбродом, как мы, на своих околобоевых судах, не воюют.

Сидя в командирском кресле, так как Тогот сидел во втором, пилотском, запустил предполетную проверку систем. Повернулся к нему и со всей возможной искренностью в голосе, на которую был только способен, сказал:

– Тер, я ни разу не агент. Говорю это тебе под протокол, для того чтобы не было между нами недоверия. И отношение к СБ Аратан имею очень посредственное, даже случайное…

– Успокойся, Фил, я тебе верю. Если честно, – Тогот потер небритый подбородок, – не тянешь ты на лейтенанта безопасника. Без обид.

– Да какие тут обиды.

Тесты завершились. Все показатели стабильны, все выше среднего. Не идеальны, но куда деваться. «Скиф» был готов к прыжку.

Маршрут был просчитан, сейчас ожидали только коридора от диспетчера. В такой скученности самостоятельные полеты – глупость редкостная. Поэтому все и ждали.

Бегаз находился на расстоянии пяти стандартных переходов от Фолка, то есть два прыжка для «Скифа» через промежуточную систему. При этом на обратный путь, при случае, топлива уже не оставалось. А дозаправки не предусматривалось, и это меня немного беспокоило. Не смертельно, конечно же, топливо можно будет на планете раздобыть, при случае, да и танкер снабжения где-то поблизости шататься будет непременно, но все равно неприятно.

Таких кораблей, не способных сразу прыгнуть к конечной цели, набралось около сотни – девяносто шесть. Все сплошь переделанные грузовики. А вот проблем с топливом у них никак не будет. Летят-то они пустые почти, а при таком режиме их запаса прыжков на пять хватит.

Вот интересно, зачем они грузовики мобилизовали и гонят их почти что на убой? Куда им с кочевниками бодаться?

Наконец искин получил коридор выхода и после моего подтверждения начал выводить корабль, следуя довольно замысловатым маршрутом до разгонной траектории. За нами шло еще двое. Вышли на разгонный участок, искин инициировал повторную краткую проверку систем и, дождавшись результатов, вывел реакторы на максимальную мощность, запросив моего подтверждения на переход. Я еще раз все просмотрел и дал добро на старт. По внутренним переборкам прошла еле заметная вибрация, все-таки маршевые движки у меня теперь о-го-го, натужно гудели антигравы, гася перегрузки, пошел обратный отчет до перехода. До конца разгона осталось всего сорок три минуты, что совсем неплохо при такой-то массе.

В прыжок вошли штатно, опередив остальных почти на двадцать минут. Теперь будем лететь до системы еще шесть часов. В принципе все это время можно отдыхать. Что я и собирался делать, предварительно прояснив один вопрос.

– Слушай, Тер, а зачем ты набрал с собой столько абордажных дроидов, даже старье залатал и в контейнеры погрузил?

Тогот в этот раз не стал смотреть на меня как на полоумного, привык, наверное.

– Ты знаешь, почему тебе не выдали никакого конкретного задания?

Ого, оказывается, Теру не впервой участвовать в подобных мероприятиях.

– Ну наверное, потому, что его никто не будет исполнять, – проговорил я, проверяя фактический расход топлива, расчетный я уже видел, – и как показывает практика, они не всегда совпадают даже в эпоху искусственных интеллектов.

– Правильно. А знаешь почему?

Я сделал неопределенный жест.

– Потому что после первой, второй атаки, когда все смешаются, весь этот «добровольческий» контингент бросится на абордаж. Война во фронтире должна быть прибыльной. Да и нам с тобой еще парочка кораблей не помешает. Потому что, чует мое сердце, то, что сейчас происходит, это только начало.

Опешив, я даже перестал просматривать итоговый отчет о топливопотерях, не то чтобы он мне в осознании мешал, но все же отвлекал.

– А как же матки?

– А что матки? – Тогот уже устраивался поудобнее, видно, собирался спать. – Ими наши линкоры да тяжелые крейсера будут заниматься. Нам, на малых и средних кораблях, с ними все равно ничего не сделать. Не тот размер…

– Как же планета, десант?..

– Не переживай, десант они еще толком не высадили, а тот, что уже на планете, без поддержки долго не протянет. – И предвидя мой, уже готовый вырваться вопрос продолжил: – Материнские корабли это же не дредноуты, они больше для жизни приспособлены, ты же сам это прекрасно знаешь, видел вживую, так что никто с них по планете палить не будет, тем более они будут боем с линейными кораблями связаны. Без малых судов им там делать нечего, это да. А ими мы и займемся, главное – не упустить момент и свои трофеи взять. Ну все, я спать.

Тогот снова пошевелился всем телом, давая креслу возможность принять форму его тела, и закрыл глаза.

– Давай…

Черт, а ведь он прав. А я еще думал, откуда тут столько добровольцев… Не вязалась у меня их мотивация. Не у всех же столько денег на счетах лежит, что за них и помереть не жалко… Зато сейчас все прояснилось. Ну пусть лучше так, чем никак.

Глава 19

«Скиф» вывалился из прыжка и тут же, даже не сканируя окружающее пространство, окутался сферами силовых щитов, переключив на их всю энергию, пожиравшуюся до этого работающим гравиприводом. Сенсоры выдали первую картинку, все корабли группы уже закончили прыжок, отметились маркерами дружественных объектов на голопроекции тактической карты и взяли курс на вплотную прилегающий к зоне высоких орбит Бегаза сектор ответственности. Началось сканирование системы. Скрываться смысла не было, мы пришли сюда воевать, и пришли не первые, за полчаса до нас в систему вошли основные силы трех флотов, Фолка и ОПЦ, Сейги-1 и Сейги-2, и Акра, общая численность девятьсот восемьдесят четыре единицы.

На обзорном экране стала постепенно, по мере поступления данных сенсоров, обрабатывания потока каналов с дружественных кораблей, проясняться общая картинка. И она меня не радовала. На орбите планеты находилось никак не тринадцать материнских кораблей, а целых двадцать три, на десяток больше. Двадцать три – это очень много, каждый из них обладает свитой не менее чем из пятидесяти кораблей, классом больше всего походящих на легкие крейсера, это тысяча сто кораблей как минимум, не считая самих маток. Даже если эти громады и не сунутся, это драка почти один на один. И шансов у нас в ней поменьше, чем у противника. Будем надеяться, что козыри в рукаве у того, кто весь этот хаос организовал, все же есть.

На подступах к планете образовалась всеобщая свалка, искин так быстро изменял обстановку на тактическом экране, что обычным человеческим зрением ее становилось трудно воспринимать. Если бы не постоянные отчеты, сыпавшиеся на нейросеть, не факт, что я во всем этом смог бы ориентироваться. Я же как-никак гражданский пилот, ну с некоторыми вариациями, но суть это не меняет, специализированных боевых имплантов у меня нет. Наша группа была пока в отдалении от места основного боестолкновения, но быстро к нему приближалась. Подлетное время до первого противника – десять минут, и скорость продолжает нарастать.

– Ну что, Фил, готов? – Тогот считывал информацию о работе систем со своего персонального терминала. В бою он будет заниматься всеми повреждениями и сбоями в работе оборудования, так же как и я, в режиме полного слияния.

– Готов, – спокойно разглядывая панораму, проговорил я.

Страшно ли мне? Нет, летный скафандр по моему прямому распоряжению вколол мне лошадиную дозу транквилизатора. Скорее, интересно наблюдать. Так младенец рассматривает огонь, старается ручкой пламя потрогать, но он-то не знает, что может обжечься… не знает еще, в отличие от меня.

Руки плавно опустились на подлокотники пилотского кресла, с шипением закрылась створка забрала шлема, теперь можно расслабиться и сосредоточиться на управлении кораблем.

Я дал полную мощность на маршевые движки.

Подлетное время до первой цели – три минуты. Все тридцать два корабля нашей группы увеличили скорость. Это хоть и не играет особой роли, но с чем большей скоростью пройдешь зону интенсивного огня, тем меньше у тебя будет повреждений, обычная логика. «Скиф» уверенно ускоряется, постепенно выбиваясь вперед. Я невольно улыбнулся, приятно осознавать, что хоть в линейном ускорении могу теперь многим фору дать. Однако надо вперед не особо высовываться…

Подлетное время одна минута. Реакторы выведены на полную мощность, энергии пока хватает. Орудия в башнях уже захватили первую цель и теперь выбирают упреждение. Когда в эту свалку войдем, будем лупить по всем, кто в зоне поражения окажется, ни времени, ни возможности охотиться за кем-то одним просто не будет. Жалко, ракет нету…

Десять секунд.

Пять.

Сшибка. Все три орудия зачастили выстрелами сначала по одной, а потом, по мере входа в радиус уверенного поражения и другим целям. Накопители стабильны. Реакторы пока позволяют поддерживать темп. Щит не перегружен.

Искин фиксирует первое попадание, сразу второе и падение щита на восемь процентов. Фигня. Можно сказать, ни о чем. Четыре кочевника пронеслись мимо, один с зафиксированным прямым попаданием. Уже не знаю кто, я или искин, перевел весь огонь на него, чтобы добить. Не получилось, угла поворота орудий не хватило. Немного изменил курс, в зоне поражения оказалось сразу пять противников. Открыл огонь по ближайшему.

Черт!! Черт!!! Пять прямых попаданий подряд, щит почти рухнул. Заломил крутой вираж, аж внутренние переборки загудели от напряжения, прекратил огонь и бросил всю энергию накопителей на восстановление щита.

Кочевники разошлись веером, повторив мой маневр, но с куда большим радиусом, все-таки встречными курсами шли, добить хотят, гады. Искин информировал о входе в заданный сектор. Щит вышел на отметку в шестьдесят процентов. Я перекинул энергию с накопителей на орудия, снова заложил вираж, теперь уже на обратный курс. Самое время. В прицел попало сразу три корабля. Нет, в этот раз весь огонь сосредоточим на ком-нибудь одном. Выбрал ближайший. Вывел прямо на него и дал отмашку искину на поражение цели. Сам же закрутил корабль в противозенитный маневр. Скорострельные орудия среднего калибра без ограничения по стрельбе с пугающей скоростью опустошали накопитель. Дистанция сокращалась. Теперь по космическим меркам «Скиф» находился на расстоянии пистолетного выстрела. Наши курсы перекрещивались, орудия продолжали огонь, и я пошел на новый разворот, предварительно задав такой радиус, чтобы держать цель в зоне поражения минимум двух орудий. Искин, наконец, окончательно пристрелялся.

Щит кочевника, и так уже на ладан дышащий, рухнул. Одно, два, четыре, все прямые попадания по двигательной секции. Шлейф плазмы из сопел двигателей оборвался, корабль перестал набирать ускорение, по корпусу прошла еще серия разрывов. И, наконец, из правого борта, взламывая броню, вырвался протуберанец внутреннего взрыва.

Первый готов.

На тактической проекции обозначились корабли нашей группы, двадцать восемь. Трое, не считая меня, куда-то подевались. Что-то я куда-то в сторону с этими виражами от них сместился…

Щит упал до тридцати процентов от нормы. Эти два кочевника, которых я игнорировал все это время, никуда не делись. Ну что же, примемся за них. Они хоть и маневреннее меня в разы и крутятся вокруг словно гончие, но повреждений серьезных нанести не в состоянии, даже щит на ноль свести не получается. Вдвоем это вам не впятером по одной цели отработать. Знали бы вы, для противостояния чему этот корабль подготовлен, свалили бы в ужасе. Снова выбрал одного и сосредоточия на нем весь огонь. Пусть второй пока щит долбит, не под его калибр он делался.

С этим покончил еще быстрее и принялся уже за третьего, когда по внутреннему каналу услышал:

– Эй, на «Скифе», кончай их прессовать, я на абордаж иду…

Дальше все заглушило треском помех заработавшей установки РЭБ. А один из транспортов вплотную сходился для стыковки, подстраиваясь под хаотичное вращение лишенного подвижности вражеского крейсера.

«Скиф» проскочил дальше, а я, злясь и охреневая от такой наглости, неосознанно пробормотал себе под нос на русском:

– Ну нихрена себе борзота.

Если честно, я бы, пожалуй, сейчас плюнул на то, что тот транспорт в списке дружественных целей, и…

– Оставь его, – услышал по сети голос Тогота, он хоть ничего и не понял, но общую интонацию и тенденции моего поведения угадал верно. – Если победим, он тебе треть стоимости корабля должен будет возместить.

Дружественных маркеров на тактической проекции осталось всего шестнадцать. Остальные либо ушли, как и планировали, на абордаж, либо… Об этом не стоит сейчас думать.

Немного успокоило, но вот появление поблизости группы из пяти корветов и транспорта меня несколько отвлекло. Транспорт явно с планеты, корветы – конвой. Не надо даже думать, кто на транспорте. Эвакуация такая штука. Значит, дела намного хуже, чем я предполагал. Я до ломоты стиснул зубы. А у нас топлива на обратный переход не хватит.

Послал запрос на идентификацию. Получил ответ, эвакуационный транспорт Бегаза, следуют курсом на ОПЦ. Перевел их в реестр дружественных целей, разослал своим. Это, конечно, их дело принимать или нет, но я надеюсь, таких уродов, которые за счет беженцев поживиться захотят, тут нету.

«Скиф» пристроился в хвост охранения. Атакуют их или нет, но до дистанции прямого разгона перед переходом их проводить стоит. Пока коридор до точки перехода еще свободен.

Я рассматривал обводы транспорта, да, ничего общего с кораблями кочевников. Крупный, немного приплюснутый, так сразу и не скажешь чьего производства, может, своего, а может, и переделка какая.

Прямо перед взглядом проскочило сообщение, искин сообщил о приближении восьми противников. До выхода к точке разгона оставалось еще прилично, транспорт не успевал. Охранение отвалилось, разойдясь виражами в разные стороны и сформировав боевой порядок, устремилось на противника. Действовали слитно, четко, отработанными маневрами – вояки профессионалы.

Впереди никого, траектории разгона никто не перекрывал. Еще бы, тут недавно минимум треть нашего флота прошла.

Я заложил разворот и припустил за корветами. Накопитель восстановился, щит тоже. По тактическому каналу льется поток информации об окружающей обстановке. Мне теперь даже сложно представить, как я в госпитале тренажером управлял. Как без всего этого летать-то?

Корветы, укрывшись щитами, открыли огонь, как только корабли кочевников вошли в зону поражения, сосредоточив на идущем в центре. Те ответили разрозненной стрельбой. Это только на первый взгляд, по факту же щит на втором с правого края бегазийце резко вспыхнул и пропал, не выдержал генератор. Весь огонь сразу переместился на него. Он, выполнив маневр уклонения, перестроился в хвост своим, прикрывшись их щитами. Корветы усилили огонь, пытаясь компенсировать бездействие одной боевой единицы.

Корабли противника ответили тем же. Шансов у вояк не было, при раскладе почти два к одному, да еще и с более тяжелыми кораблями, а значит, транспорту не уйти. Сметут их быстрее, чем тот разгонится до скорости, на которой его не догнать будет.

– Тогот, идем вперед, – в динамиках послышалось тяжелое дыхание, Тер все прекрасно понял, и прекрасно осознавал, чем это грозит. Убить не убьют, даже без щита замучаются броню пробивать, но вот покалечить могут… А ремонт, что-то мне подсказывает, никто оплачивать не будет. Да и потеря подвижности в той свалке, к которой мы приближаемся, может иметь крайне негативные последствия. Ну да, иначе беженцам не жить…

– Давай Фил, попробуем.

Я снова перевел всю энергию на маршевые двигатели. «Скиф» резко прибавил, занял место в строю корветов и открыл ураганный огонь из всех трех орудий среднего калибра, что на нем стояли. У этих ребят, что у корветов, что у крейсеров кочевников по одному орудию главного калибра, у меня же целых три. Корветы тут же перенесли огонь следом, мгновенно оценив тактическую ситуацию, потерявший щит пристроился сбоку за мной.

Первый крейсер потерял щит и, погасив скорость, вышел из боя. Второй разорвался, отбросив целые куски покореженного корпуса, не выдержав сконцентрированного огня. Перенес прицелы орудий на следующего. Корабль ощутимо тряхнуло, по корпусу застучало стаккато частых попаданий. Тер сорвался с места и пулей выскочил из рубки. Мощность щита упала до нуля, один генератор вышел из строя, второй не справлялся с восстановлением. Ну и черт с ним, перевел всю энергию на накопители орудий. Частота стрельбы увеличилась на треть. Это предел, выше уже будет чревато повсеместным отказом оружейных систем. Повреждения внешнего слоя брони составили десять процентов. Жаль навесную сняли…

Теперь я шел на острие сложившегося клина, бегазийцы вначале пытались меня прикрыть щитами, но когда поняли что мне от этих попаданий не особо жарко, выстроились за мной. Кочевники это тоже поняли, прекратили огонь и резко, насколько это возможно при таких скоростях, сменили курс.

Щит восстановился на пять процентов, снова заработал второй генератор.

– Тогот, ты там живой?

– Живой, живой, сейчас приду, только дроиды резервный кабель закрепят.

Запустил тест орудийных систем, после стрельбы в таких режимах всякое может быть.

Рябя от помех, всплыло изображение пилота одного из корветов.

– Спасибо, «Скиф». Мы пошли за вторым…

– За вторым транспортом?

– Да.

– Что здесь нахрен происходит? – У меня внутри все похолодело от нехорошего предчувствия.

– Полная эвакуация. Еще раз спасибо, – невесело проговорил пилот и отключился.

Корветы, не ломая строя, отвернули в сторону планеты. Все пятеро, потерявший щит его уже восстановил и занял свое место. Добивать отвернувших кочевников никто даже не подумал.

Я отвлекся, доверив управление искину, пока никого особо в радиусе обзора нет. Что значит полная эвакуация? Это значит, что сейчас происходит не набег, а вторжение. Но как? Для такой операции двадцать три матки никак не достаточно, даже если возьмут под контроль орбиту, то на планете их, грубо говоря, тупо числом затопчут. Соотношение получается даже не один к тысяче, а больше…

Сенсоры засекли множественные переходы, я взглянул на проекцию, и волосы у меня вначале встали дыбом, а потом я даже на физическом уровне почувствовал, как они седеют. Потому что сейчас из гиперпространства выходили множественные метки целей, и почти все они относились к материнским кораблям кочевников. Больше сотни, если все вышли, то сто семь. Итого сто тридцать кораблей городов-ульев. Больше шести с половиной тысяч средних и малых кораблей… И все они сейчас устремлены к планете… Верная смерть всему.

По командному каналу пришел первый за все это время приказ. В нем предписывалось бросать все и собираться в точке, координаты которой были приложены, для удержания коридора эвакуации населения. Транспортам и всем кораблям, способным садиться на планеты, приказано совершить посадку как можно ближе к пунктам сбора, забрать как можно больше гражданских.

Я перевел «Скиф» на новый курс, на точку сбора, в принципе она находилась недалеко. На подлете насчитал пять с копейками сотен дружественных маркеров, чуть больше половины, кто уже на месте. В рубку вошел Тогот, сел в свое кресло.

– Чё такой грустный, отбились, считай, без потерь… – Тер заткнулся, получив от меня по сети копию приказа, а заодно и показания сканеров. С минуту молчал, изучая материалы, затем шепотом проговорил: – Святое скопление – это вторжение…

Материнские корабли кочевников, отделившись от свиты из отстыковывающихся от них малых, по сравнению с этими громадами, медленно двинулись к планете. А все, что поменьше, собрались в группы и двинулись на нас. Подлетное время до соприкосновения оценено в пятьдесят минут.

По сети пришел приказ на посадку для забора гражданских. В этот раз канал у Тера был открыт, и когда он вник в суть распоряжения, то недовольно хмыкнул.

– Если они готовы всех отправить на эвакуацию, то кто же будет коридор охранять?

Действительно, интересно, если две трети из них сядут на планету, то кто будет коридор отхода охранять, а это только по первым прикидкам, по факту, может, они и все садиться могут, это же фронтир, здесь орбитальных лифтов нет, здесь большинство самостоятельно грузы с поверхности таскает. Что, оставим орбиту пустой? Или я чего-то не понимаю, или просто не знаю.

Приблизительно половина из всех кораблей пошла в сторону планеты. Я медлил, все-таки от «Скифа» на орбите будет больше пользы, тем более после посадки и взлета топлива даже на маневрирование у меня не останется.

Получил повторное подтверждение приказа. Что-то они раскомандовались, не похоже на предыдущее руководство, не их стиль, больше на вояк похоже. Искин уже проложил курс на планету. Я плюнул в сердцах, затем сделал вызов на флагман.

– Церен, говорит «Скиф».

– Церен слушает, – на проекции повисло изображение офицера связи.

– Церен, мне нужна заправка, иначе толку от меня не будет.

Секундная заминка, наверное, сверялся с характеристиками корабля по базе.

– «Скиф», высылаю координаты транспорта топливозаправки, – по командному каналу пришел приказ на дозаправку с координатами танкера.

Да что же они, даже на заправку теперь по приказу отправляют? Присмотрелся к офицеру, явно не молодой, лет тридцать пять, но визуально не определишь. Что-то в нем не так, не из фронтира он, поведение не то, слишком много порядка.

– После дозаправки разрешается исполнение ранее полученного приказа. Конец связи.