Текст книги "Крылья Родины"

Автор книги: Андрей Земляной

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

ГЛАВА 2

За истекшие сутки летчиками воздушно-космической обороны было уничтожено двенадцать вражеских кораблей. Погибли шесть пилотов и четыре оператора подвижного комплекса ПВО «Карат». Прорыв инопланетных агрессоров ликвидирован.

Продолжается визит Председателя Госсовета Китайской Народной Республики в Россию. Председатель Госсовета Ли Шень посетил авиационный завод в Комсомольске-на-Амуре и провел ряд рабочих встреч с администрацией губернии.

Аномально высокая температура продолжает стоять на всей территории европейской части Евро-Американского союза. Пожары, охватившие лесные массивы ряда стран, уничтожили уже более пяти тысяч гектаров леса. Энергодефицит привел к отключению или ограничению в потреблении электричества в нескольких крупных городах, включая Париж и Берлин. С наступлением комендантского часа освещены лишь центральные улицы и элитные районы.

Информационный центр «Россия»

База ВВС «Сибирь»

В себя Барков пришел уже в корабельном лазарете. Попробовал открыть глаза и не смог. А попытка пошевелить рукой вызвала такой приступ боли, что его снова смыло в беспамятство.

Новое пробуждение было уже получше. Но лишь потому, что его, судя по привкусу во рту, до бровей накачали обезболивающим. Тело же вообще отказалось слушаться, словно отмороженное.

– Ну что? – мягкий женский голос обволакивал словно вата. – Как тут наш герой?

– Судя по всему, хреново, – с трудом прошептал лейтенант.

– Ну, не все так плохо. – Начальница медслужбы авиабазы «Сибирь» вгляделась в показания датчиков. – Мозг почти не пострадал. Кости мы вам частично собрали, частично поставили протезы. Оставшуюся мышечную ткань распределили по самым важным узлам, так что руками вы пользоваться сможете почти в полном объеме. Хорошо еще, что сердце у вас просто фантастически крепкое. Ни одного рубца. А вот с органами похуже. М-да. Похуже. Мы имплантировали вам новые почки, печень, легкие и селезенку. Кроме того, пришлось здорово повозиться с кровеносной системой.

– Что с глазами?

– С глазами? – сразу голос у доктора стал словно пластмассовым. – Э… с глазами… Пока не выросли. Через пару дней, когда процесс роста завершится, будем делать операцию.

– Ясно. – Лейтенант чуть слышно хмыкнул.

– Но зато у меня для вас замечательная новость. Сейчас я подключу малый виртуал…

Щелкнули шейные зажимы, и мир впервые после попадания в госпиталь стал видимым. Стройная женщина в зеленом халате сдвинулась в сторону, и в палату вошли командир авиабазы генерал-майор Ревенко собственной персоной и несколько офицеров.

Анатолий инстинктивно дернулся встать, но лишь двинул шеей. Несмотря на это, генерал правильно понял жест лейтенанта.

– Лежи, лежи. – Он снял фуражку и присел на стул рядом с кроватью. – Даже не знаю, чего сказать тебе. – Он пригладил ладонью ежик седых волос. – Когда шел, были всякие слова, а теперь все из головы вылетело.

– Начните с важного, – едва прошептал Анатолий, но, усиленный виртуалом, голос прозвучал ясно и громко.

– Помнишь? – Командующий базой улыбнулся. Фирменная присказка «Начну с важного», которой адмирал начинал все совещания, была, можно сказать, его эмблемой. – Хорошо. По результатам боя принята новая тактика борьбы с «калошами». Оружейники получили заказ и уже испытывают новые снаряды с ослепляющей начинкой.

– Как ребята?

– Гном, Кол, ваш командир и остальные живы-здоровы. А вот Варан, Колос и Шар – все. Только обломки остались.

Перед глазами лейтенанта мелькнули, словно кадры, картинки их общих посиделок. Варан был немногословный, спокойный и уверенный, словно танк, татарин с черными как смоль глазами чуть навыкате, отчего его взгляд приобретал гипнотическую силу. Колос настоящий казак, державший в комнате старую прапрадедовскую шашку. И Шар. Веселый компанейский парень, обожавший старинную музыку.

– Кроме того, мы наконец-то взяли относительно неповрежденный экземпляр «калоши». Главный механик уже повез в наш НИИ. Ну, свое спасибо от науки ты еще получишь, я думаю, а вот это от нас прими. – Один из офицеров подал установленную на подставке искусно выполненную модель Су-65 «Ястреб». Весь корпус и подставка были испещрены автографами. – И еще. – Генерал встал, надел фуражку и взял в руки поданную ему коробочку. – За мужество и героизм старший лейтенант Анатолий Барков награждается званием Героя России и медалью «Золотая Звезда».

– Служу России! – четко произнес Анатолий и впервые с момента попадания в госпиталь улыбнулся.

– И самое главное. – Ревенко чуть смущенно улыбнулся. – Когда еще шла спасательная операция, какой-то умник ухитрился отправить на тебя с Вараном наградные на «Звезду чести». Ты же вообще чудом выжил. В машине что-то перекоротило, но метров за сто над землей катапульта все же сработала. Капсулу на третий день нашел охотник и связался со спасателями. Пока суд да дело, наградные уже подписали. Так что ты теперь будешь одним из трех людей, награжденных Звездочкой еще при жизни.

В Екатеринбург его доставил личный генеральский борт. К немалому смущению молодого старлея, на красноярском космодроме кроме медиков его встречали пионеры из организации «Опора» и несколько журналистов общероссийских каналов.

Малышня сразу оттеснила в сторону офицера медслужбы и, довольно грамотно взяв в коробочку инвалидное кресло, устроила из корреспондентов конвейер, давая каждому буквально по три минуты. Но стоило экрану диагноста покраснеть, как импровизированная конференция была мгновенно свернута и его покатили к медицинскому микроавтобусу.

Долечиваться предстояло во флотском госпитале для таких же, как он, списанных подчистую вояк.

Буквально через пару часов в госпиталь, словно ураган, ворвался Барков-старший и, учинив для начала форменный допрос всему персоналу, вошел в палату сына.

– Папа…

– Лежи, сынок. – Чуть звякнув наградами, полковник Барков присел рядом. – Молодец. – Он тяжело вздохнул. – Дал прикурить этим гадам. Твой бой по всем каналам крутили. Даже у меня интервью взять пытались.

Анатолий тихо рассмеялся.

– Во-во. И представляешь, все интересовались, как это, мол, я воспитал такого героя. – Он помолчал. – Ладно, герой. Я тут тебе всякого разного привез, чего ты любишь. Так что ешь и поправляйся. У нас с мамой на тебя большие планы.

– Да какие планы, пап? – Анатолий чуть заметно улыбнулся. – Я же теперь инвалид. Только бумажки перебирать и могу.

– Ну, во-первых, не все так плохо. – Виктор Сергеевич снял фуражку и положил ее на колено. – Врачи обещали полное восстановление подвижности максимум через год. Летать ты, конечно, не сможешь, но танцевать вполне. Ленка Егорова, кстати, телефон маме оборвала, все интересовалась, когда ты домой прилетишь.

Школьная любовь Анатолия, с которой он расстался в момент получения предписания на вступительные экзамены в Ейское высшее училище ВКО, не вызвала в душе никаких эмоций, кроме легкой грусти. Тогда девушка закатила ему настоящий скандал, требуя, чтобы Барков отозвал свое заявление о поступлении в училище. Анатолий, который первый раз сталкивался с женской истерикой, сначала попытался как-то ее успокоить, а потом плюнул и уехал на три дня к родственникам в деревню. На его проводы в училище Елена не пришла, предпочтя уехать к морю с сыном местного промышленника.

– Да ну ее. Пусть дальше ловит своих принцев.

– Ну, это ты сам разберешься. Она, кстати, сейчас региональный инспектор шестого класса, так что вы с ней почти равны в званиях.

– Ленка инспектор? – Анатолий рассмеялся, представив себе хрупкую высокую девушку с соломенно-желтыми волосами в черном с серебром мундире Службы государственного контроля. – Она же всегда любила красивую жизнь и модные тряпки.

– Еще какой! – Полковник рассмеялся. – Только дым идет. Пару раз даже охрану приставляли. И кроме формы, почти ничего не носит. Только бегает в старом спортивном костюме. Так что она сильно изменилась за эти шесть лет.

– А как мама?

– Мама сейчас на «Арктической-9» налаживает систему обороны. Но твердо обещала через недельку к тебе прилететь. Да, хотел тебя спросить. Тут тебе как, нормально? – Виктор Сергеевич оглянулся. – А то давай переведем в центральный флотский. Будешь под боком.

– Не, пап. Я лучше здесь. – Анатолий улыбнулся. – Ты видел, какие здесь сестрички? А в центральном одни грымзы старые ползают.

– Ну, смотри. – Полковник оглянулся на тихо вошедшую медсестру. – Я тут тебе комм оставил. Звони в любое время. У нас сейчас запарка, спим пару часов в день, так что звони в любое время.

– Да, запарка у вас – это серьезно.

– Вот подлечишься, узнаешь насколько. – Барков-старший встал. – Все. Меня тут твоя красавица гонит, так что оставляю тебя в ее крепких руках.

Неловко коснувшись губами щеки сына, полковник вышел, осторожно прикрыв за собой дверь, и только в коридоре, прислонившись к стене, замер на несколько минут, смотря куда-то в пространство и скрипя тяжелыми кулаками. Затем тяжело вздохнул, надел фуражку и твердым размашистым шагом пошел к выходу.

Несмотря на то что сетевой канал в госпитале был куда лучше, чем на базе, Толя входил в игру лишь на предписанный правилами минимум, предпочитая книги и прогулки по виртуальным музеям. Свалиться в черную депрессию не давали местные сестрички, которые, словно на подбор, были писаными красотками, и пионеры, все время крутившиеся вокруг.

Анатолий все ждал, когда ему надоест этот шумный хоровод, но искреннее детское участие и их трогательная забота согревали сердце лучше любого психотерапевта. У них, как ни странно, оказалось много тем для разговоров. Почти все ребята уже поднимались в воздух самостоятельно, а некоторые серьезно занимались постройкой собственных летательных аппаратов. Анатолий и сам увлекался моделированием самолетов и в детстве даже построил несколько планеров, один из которых его чуть не убил. Правда, вместо ожидаемой головомойки от наставника он получил в подарок несколько гигабайт чертежей, пособий и инструкций, а вдобавок большой моток сверхпрочного троса для тяг и ящик с первоклассными инструментами. А позже, когда начался новый учебный год, уроки труда в школе стал вести настоящий авиаконструктор, который до этого спокойно доживал свои дни на пенсии в небольшом городке, но с радостью принял предложение работать с детьми. Поэтому неудивительно, что из их группы в пятнадцать человек трое пошли в летные училища, а один даже стал авиационным конструктором.

Рассказы Баркова о полетах и сражениях за небо над Россией пионеры слушали с жадным вниманием, словно примеряя на себя летную форму, хотя стать пилотом истребителя мог далеко не каждый. Тесты на перегрузки успешно сдавал один из десяти, и этого человека еще ждал дополнительный отбор по профессиональной пригодности. Но, зная все это, ребята, так же как и Анатолий в свое время, просто бредили небом.

Анатолий, переживший еще пару десятков операций, уже потихоньку вставал и, прогуливаясь по парку в сопровождении ребят, часто останавливался на террасе, с которой открывался замечательный вид на госпитальный парк и Верх-Исетский пруд. Именно тут его настигла эта странная парочка. Крупный полный мужчина, напоминающий пивной бочонок, и маленькая хрупкая девушка в строгом костюме с пионерским значком на лацкане.

Начала разговор именно она. Окинув строгим взглядом притихших детей, девушка вскинула голову:

– Я областной комиссар Ивакина. На два часа объявляю вашу вахту приостановленной. Можете подождать в беседке у входа.

К удивлению Анатолия, дети беспрекословно подчинились и, отсалютовав комиссару, исчезли среди деревьев. Через несколько секунд за ними последовала и сама Ивакина, бросив напоследок странный взгляд в сторону старшего лейтенанта.

– Ну что, живая легенда. – Мужчина присел на лавочку и, достав из кармана служебное удостоверение, дождался, пока Анатолий прочтет, что там было написано. – Как тебе в нашем флотском раю? Сиди, сиди. – Он сделал успокаивающий жест рукой.

– Нормально, товарищ адмирал. – Анатолий, в голове которого к этому моменту творился настоящий вихрь, даже не пытался понять, зачем он понадобился начальнику армейской разведки, всесильному Алексею Воропаеву.

– Ну и славно. – Адмирал оглянулся. – Красиво здесь. Может, устроить себе недельку отпуска? – Он улыбнулся. – Слушай, там такая деваха в регистратуре сидит. Веришь, даже у меня что-то в душе екнуло. Откуда они таких понабрали?

– Она непременно замуж захочет, товарищ адмирал, – усмехнулся Барков. – Боюсь, ваша жена будет против.

– Против – это еще мягко сказано. – Разведчик громко и со вкусом рассмеялся. – Веришь, до сих пор не может простить мне, что на награждении пять лет назад девчонка-журналистка подскочила и прямо при всех расцеловала. – Он покачал головой, видимо вспоминая этот эпизод. – А у тебя-то самого какие планы?

– Да какие тут планы. – Старлей чуть скривился. – Подлечусь и, видимо, пойду переучиваться на штабную работу. Хоть так буду к небу поближе. Матчасть я знаю, так что лишним-то не буду.

– А жить хочешь? – тихо спросил адмирал, придвинувшись так, что между ними осталось сантиметров двадцать. – Не как инвалид, а на полную катушку?

– Это серьезно? – голос Баркова, несмотря на хороший самоконтроль, дал сбой, и последнюю фразу он почти прохрипел.

Несмотря на уверения врачей, он сам прекрасно понимал, что его травмы неизлечимы. И ходить-то он будет, но только медленно и не торопясь. Глаза, несмотря на то что были выращены из его собственных клеток, работали плохо, печень постоянно болела, так что Анатолий сам себе напоминал автомобиль после крупной аварии и неудачного ремонта.

– Еще как. – Воропаев откинулся на спинку скамейки и, словно впервые, оценивающе смотрел на молодого офицера. – Все, в общем, от тебя зависит.

– Кровью расписаться? – Старлей хотел рассмеяться, но вместо этого лишь закашлялся.

– И кровью тоже, но это не главное. – Адмирал достал из папки, лежащей на коленях, бумагу. – У тебя ведь допуск-1? – И, не дожидаясь ответа, развернул документ. – А если подпишешь, будет два ноля и разговор. Нет – тогда я со всеми реверансами удаляюсь, оставляя тебя на растерзание нашей малолетней гвардии.

Недрогнувшей рукой Барков взял протянутую ручку и, подождав, пока кольнувшая в палец игла введет в чернила его ДНК, расписался внизу документа.

– Добро. – Адмирал еще раз пробежал глазами бумагу и спрятал обратно в папку.

– Мне сказали, что ты в игре «Драконы Эронды» был одним из лидеров? – спросил, словно невпопад, Воропаев, глядя куда-то за горизонт.

Барков уже хотел спросить, какое это имеет отношение к их разговору, но вдруг остановился. Один из тех, кого «демократическая» пресса называла «цепным псом России», не будет задавать пустых вопросов. Каждое слово, каждый жест и движение лица тщательно взвешены и срежиссированы. А значит, нужно просто честно ответить на вопрос.

– Да у меня как-то вообще не получается филонить. – Старший лейтенант задумался. – Когда пришло приглашение поучаствовать в тестировании игры, я сначала подумал, что это очередная война магов сто восьмидесятого левела с лучниками сто тридцатого. Убиение боссов, ну и так далее. А оказалось… Понимаете, товарищ адмирал. Мир этот реален, словно настоящий. Звуки, даже самые незначительные… каждый предмет можно взять и что-то сделать. Стену, например, разобрать, если, конечно, сумеешь. Если ты что-то умеешь, то значит умеешь. А если меча в руках не держал, то и зарубят, как цыпленка. Иногда кажется, что запах пробивается. А уж боль при ранениях такая, что временами сознание терял. Даже язык пришлось выучить, представляете? Я уж не знаю, кто там программисты, но они в своем деле просто боги.

– Все правильно. – Воропаев кивнул. – Боги и есть. Или просто один бог. Мы-то ведь не знаем, кто тот мир создал.

– В смысле? – Барков почувствовал, как его глаза помимо воли округляются. – Он это что? В смысле он есть? Ну, настоящий, что ли?

– Самый реальный, можешь мне поверить. – Адмирал вздохнул. – Обнаружили совершенно случайно. Один молодой оболтус экспериментировал с нейроинтерфейсом опытной установки связи и вошел с тем миром в контакт. Длилось это, правда, недолго, буквально минуту, но ему хватило ума не зажать информацию, а честно доложиться по команде. Потом уже начали планомерно исследовать тот мир, но все так же с помощью проникновения в чужие тела. Заодно выяснилось, что войти в контакт может далеко не каждый. Примерно один на сто тысяч, и у этого одного должен быть устойчивый навык работы с виртуалом нового поколения, причем широкополосным. А пока это только интерфейсы боевых машин. Так что среди тех, кто шляется в том мире, в основном пилоты, ну и есть еще несколько программистов. Кроме того, есть еще проблема совместимости тел с матрицей реципиента. Например, тебе подошло только одно тело из нескольких сотен, а наш программист как-то ухитряется контачить, пусть и не очень хорошо, со всеми телами. Ты вот Гирасса такого помнишь? Так он, после того как его аватар погиб на перевале Тинор, так и не смог больше войти в игру. А самая главная проблема, как сам понимаешь, с соблюдением режима секретности. Объявление о наборе желающих не вывесишь в Сеть.

– А куда в реале девался аватар, от которого игрок отключался надолго?

– Его принимал наш оператор, доводил до безопасного места или конспиративной квартиры и погружал в глубокий сон. Именно поэтому территория, где вы могли резвиться, была довольно жестко ограничена, а количество часов в игре не должно было быть ниже определенного минимума.

– Так, значит, гостиница Ледо Гатрана…

– Одна из таких точек, – кивком подтвердил адмирал.

– А как же люди, в которых мы вселяемся, мы что, забираем их души? – Баркова от этой мысли передернуло.

– Нет, конечно. – Адмирал с улыбкой покачал головой. – Ты где очнулся в первый раз? В некрополисе? Там лежат тела воинов давно ушедшей расы. Тысяча двести саркофагов. Технологиями, которыми они сохраняются в полуживом состоянии, мы, естественно, не владеем, но вот используем. Стоит состояться контакту, как тело довольно быстро переходит в активное состояние и готово к подвигам.

Мы уверены, что души их уже далеко от тех мест. Собственно, потому и стало возможным вселение. Носителя так просто не подменишь. Пробные эксперименты всегда заканчивались наступлением шизофрении и полным распадом личности. Так что не переживай. Эти тела уже давно бесхозны, и никого ты не ограбил.

– Так что от меня требуется? – Барков твердо посмотрел в глаза адмиралу.

– Всего ничего. – Воропаев усмехнулся. – Несмотря на то что тела, которые вы занимаете, – это довольно совершенные конструкции, идеально приспособленные для войны, как ты сам понимаешь, даже они смертны. Тебе после внедрения в тело нужно будет добраться до одной точки на северном материке. Разобраться там, что к чему, и передать информацию одному из наших людей.

– А потом?

– А потом ты проживешь долгую и, надеюсь, интересную жизнь в не очень дружелюбном мире, что, на мой взгляд, тоже неплохо. Ты будешь здоров, полон сил и вообще готов ко всяческим подвигам. Можешь, например, захватить какое-нибудь государство и стать его королем или еще кем. В случае согласия мы тебя прямо сейчас забираем отсюда и перевозим в наш центр. Оттуда законтачишь с телом, и дальше все по плану. Мир ты знаешь, репутация у тебя там, гм… нормальная, так что не вижу препятствий. Будешь, так сказать, нашим постоянным резидентом в Эронде. Старое тело мы тебе на всякий случай заморозим, но, полагаю, оно тебе уже не пригодится.

– А почему я не смогу вернуться, как в виртуале?

– Потому что на этот раз твое проникновение будет глубже. Для полного слияния с телом нам через какое-то время придется отключить виртуал. Разумеется, только по твоей команде. До этого момента сможешь вернуться. После – только в случае, если мои спецы ничего не напутали.

Профессия пилота истребителя учит принимать быстрые, но верные решения, так что Барков, подумав несколько секунд, уверенно кивнул:

– Я согласен.

Уже погрузившись в просторный флаер, он бросил взгляд в окно и увидел, как стоявшие в ряд пионеры вместе с комиссаром синхронно отсалютовали ему и не опускали руки, пока машина не скрылась вдали.

ГЛАВА 3

Варварские требования российского узурпатора Тарасова предоставить твердые гарантии оплаты электроэнергии со стороны Евро-Американского союза ставят граждан союза на грань выживания. Бесконтрольное владение ресурсами, принадлежащими по праву всему человечеству, приводит к неоправданной монополизации жизненно важного сырья и материалов. Жители тысяча сто пятой производственно-жилой зоны сегодня вышли на согласованную демонстрацию протеста у российского посольства в Берлине с требованием немедленно предоставить все необходимые ресурсы в зачет будущих платежей. Возмущение людей достигло максимальной точки, когда один из протестующих, Хамад Хиби, устроил самосожжение прямо у ворот посольства. Руководство зоны пояснило, что недопоставки электроэнергии и нефтепродуктов уже привели к срыву заказа на комплектующие для концерна «Еврофайтер» и ставят под угрозу выполнение планов поставки истребителей в боевые подразделения союза.

В то время когда доблестные Вооруженные силы ЕАС защищают всю Землю и отражают инопланетную агрессию, руководство России сознательно делает все, чтобы помешать нашему народу в очередной раз отвести угрозу уничтожения от всего человечества. Но у нас хорошая память и сильные руки. Мы победили во Второй мировой войне, победим и сейчас. И каждому зарвавшемуся агрессору Евро-Американский союз найдет достойный ответ, где бы он ни находился.

Аналитическая программа «Время». Медиахолдинг «Новый дом», Берлин. 2056 год

Восточносибирский оперативный район. Объект 212

База проекта «Тропа», замаскированная под вычислительный центр и расположенная в бункере глубокого залегания, на первый взгляд не отличалась от десятков таких же научных учреждений. Пока Анатолия катили по коридорам центра, он только успевал оглядываться на уходящие вдаль аппаратные шкафы и отмечать солидную толщину кабелей, проложенных под решетками фальшпола. А потом была короткая, на грани формальности, проверка состояния здоровья и скомканная, словно из плохого фильма, сцена прощания с отцом.

Затем улыбчивый парень в белом халате и с карточкой красного цвета на лацкане, чуть стесняясь, протянул шлем, утыканный штырьками датчиков.

– Ты же Скользящий? – Он завистливо покосился на китель Анатолия, где всего одним рядом сверкали несколько высших орденов. – А я Ахран.

– Ахран-коготь. – Старший лейтенант с трудом улыбнулся, растягивая непослушные губы. – Приятно познакомиться.

– И мне. – Парень улыбнулся в ответ, помог надеть шлем и стал ловко присоединять проводки. – Интерфейс этот очень широкий, так что сначала голова будет немного кружиться, да и с телом будет небольшой разлад, но это временное. Буквально час-другой – и все войдет в норму. Зато в тело погрузишься на всю катушку. Мы тебя с этой стороны немного подстрахуем, но долго такой канал удержать не сможем, ты уж извини. Наши люди на той стороне – это, как ты сам понимаешь, старый Готран. Мы еще прикормили начальника стражи Зорто, так что проблем не будет. Денег мы на твое имя положили достаточно, одежда и доспехи новые…

– Кто еще из наших на той стороне?

– Гром-мечник, ну, ты его знаешь, и через час войдет Кира. – Парень кивнул на сидевшую к ним спиной девушку с коротко стриженными рыжими волосами. – Правда, ее ава [1]1
  Ава – сокращение от «аватар».


[Закрыть]в Тилморе, это в трехстах километрах от тебя. Остальные подтянутся чуть позже. – Он еще раз кивнул и отошел в сторону, а его место занял адмирал.

– Ну, все вроде в порядке? – Подошедший адмирал внимательно посмотрел в глаза Анатолию, ища хоть тень сомнения, и, не найдя, улыбнулся. – Давай, пилот. Сигнал отключения виртуала – слово «тангаж». Не забудешь и случайно не скажешь. Канал будем держать сутки, потом, если не получим кодовое слово, просто вернем тебя назад. И это… Извини, но второй попытки не будет. Все, что происходит, – это моя личная услуга генералу Ревенко и твоему папе.

– Я понял, товарищ адмирал. – Анатолий кивнул. – Я вас не подведу.

– Вот и славно. – Воропаев кивнул и повернулся в сторону операторов. – Что там с каналом?

– Установлен. – Молодая девушка, не оборачиваясь, продолжала пить кофе, удерживая кружку левой рукой, а правая порхала по экрану. – Стабильность – девяносто один, нагрузка – девять и тридцать шесть.

– Подключение виртуала.

Анатолий закрыл глаза, и круговерть огоньков, постепенно заполнившая все поле зрения, вдруг разом опала, явив вместо себя стену, чуть покрытую плесенью.

Обычно процесс вхождения в аватар был простым и быстрым. Чуть медленнее, чем контакт с БИУС «Стрижа», но длился не больше тридцати секунд. Сейчас все было по-другому. Тело ломало, словно его пропустили через мясорубку и утрамбовали дорожным катком.

Шипя от боли, Даренг сел на широкой, как двуспальная кровать, лежанке и, скрипя непослушными шейными позвонками, оглянулся. Привычный номер городской гостиницы. Тяжелая деревянная мебель, тонкие, застиранные до бледной желтизны занавески на окне и пол, набранный из тяжелых дубовых плах. Все словно обрело невиданную четкость и резкость. Можно было рассмотреть каждый волосок на грубом шерстяном одеяле и ощутить застарелый запах кислого вина и плохо обработанной шерсти. Ничего этого не было, когда он входил через обычный бытовой виртуал. Детали были попроще, а запахи только самые яркие. Как сейчас Анатолий понял, все дело было в ширине пропускной способности канала, отсекавшего незначительные, с его точки зрения, детали.

Скрипя суставами, словно старый дед, он стянул рубаху и подошел к куску отполированной бронзы, заменявшей в номере зеркало. Теперь, когда он знал, что мир Эронды настоящий, бугристые мышцы и широкие кости его аватара уже не воспринимались рисунком талантливого художника. Он провел рукой по груди, одновременно ощущая и шершавую поверхность ладони, и гладкую, упругую кожу тела. Улыбнулся, чувствуя, как растянулись лицевые мышцы, подмигнул своему отражению и потянулся, словно огромная кошка, разминая затекшие за время лежания руки и спину.

– Тангаж в норме!

И сразу же мир качнуло, повело и в глазах зарябило, словно после вспышки. Даренг чуть не упал, уперевшись в последний момент ладонью в стену, но неприятные ощущения быстро уходили. Внимательно прислушиваясь к своему телу, он вдруг явственно ощутил, как в животе забурлило.

– А жрать-то как хочется! – Барков удивленно нахмурился и тут же рассмеялся. Невиданные ощущения силы и здоровья, которые, как казалось, сочатся из каждой поры этого могучего тела, захватили его. Уже собираясь шагнуть к выходу, снова взглянул в зеркало. «Нет, так не пойдет, – решил он. – Я все же не босяк, какой спускается в общий зал без рубахи».

Не торопясь оделся, проверив каждую деталь одежды, и, только снова взглянув на себя в зеркало, ощутил в полной мере жителем этого мира. Черный лахадо из тонкой кожи сидел словно влитой, а рубашка из гинтанского шелка приятно холодила кожу, пробиваясь из-под камзола белой пеной кружева и оттеняя смуглую кожу лица. Усмехнувшись своему отражению, Анатолий уверенно откинул мощный засов и распахнул дверь.

Галерея, на которую выходила дверь, опоясывала двухсветный зал, внизу которого находилось помещение для особо важных персон. Сейчас там, не торопясь, обедали какой-то дворянчик из мелкопоместных, поедавший фирменное блюдо, стоившее целых пять серебряников, и несколько офицеров городской стражи, набивающих животы перед вечерним дежурством. Местное солнце уже перевалило через зенит и вот-вот готовилось коснуться шпиля городской башни, из чего Скользящий сделал вывод, что, если он хочет поесть в относительной тишине, ему стоит поторопиться. Вечером в трактире было многолюдно.

– Тес тагрин. – Содержатель трактира опрометью вылетел из-за стойки и, низко поклонившись, усадил его за стол, на котором по волшебству вдруг оказались и скатерть, и серебряные приборы.

– Благодарю, мой друг. – Скользящий чуть кивнул трактирщику. – А есть ли у тебя красное илойское?

– Тагрин желает что-то отпраздновать? – Готран снова поклонился.

– Просто памятная дата. – Даренг улыбнулся. – А если ты насчет еды, то ничего особого. Давай что есть, только побольше. А то в животе словно имперская пехота марширует.

– Хорошо, тес. – Трактирщик снова склонился в поклоне. – Сейчас все будет.

За размышлениями о своей миссии Анатолий мгновенно смел мясо, рыбу, потом жаркое из почек и, уже доедая нежнейший кремовый торт, почувствовал, что вот еще ложка – и он просто лопнет.

– Уф, благодарю, мой друг. – Он кивнул Готрану и небрежно бросил на стол золотую монету с профилем Грисса Десятого. – Пойду прогуляюсь.

– В город приехали артисты, выступают в старом амбаре Лекрона. – Трактирщик с достоинством смел монету размером в дневную выручку в карман. – Еще в герцогском замке будет петь несравненная Леда Тессол. Кроме того, у митт Теривы новые девочки. Говорят, очень хороши.

– Город бурлит? – Скользящий улыбнулся.

– Да. – Готран, занявший свое обычное место за стойкой, присел на стул и вытер чистой тряпкой вспотевшее лицо. – После того как вы уничтожили банду западного побережья, в город просто потекли караваны. Городская стража вот не знает, радоваться или огорчаться. С одной стороны, доходов стало больше, а с другой – забот тоже прибавилось. Вот вчера, например, ограбили дом те митт Хариссы Трего. Вынесли, говорят, все, даже из тайников.

– Ну, я думаю, что, если стража потрясет всех домочадцев те митт, они быстро найдут виновника. – Скользящий краем глаза заметил, что движения дворянина, евшего в одиночестве, стали чуть резче, и прибавил громкости в голосе. – А если они прямо сейчас перекроют выезд из города и будут обыскивать всех мужчин от двадцати до сорока, невзирая на документы, могут найти много интересного.

– Трактирщик!

Гость, не доев, бросил на стол монету и уже повернулся, чтобы уйти, когда его окликнул Скользящий.

– Вы были так голодны, заказали весьма дорогое блюдо и уходите не доев? – Офицеры стражи, прекрасно слышавшие весь разговор, тоже перестали есть и, словно невзначай, сместили руки к оружию. Репутация у демонов войны была довольно устрашающей, так что они внутренне приготовились к любому исходу.

– Дела, – равнодушным голосом бросил дворянин и уже повернулся к выходу, когда дверь щелкнула запором. Трактирщик тоже быстро сориентировался и привел в действие хитрый механизм, управлявшийся от самой стойки, который намертво закрывал дверь, препятствуя выскочить наружу или попасть вовнутрь.

Не знавший об этом секрете мужчина еще пару раз дернул за ручку и медленно повернулся.