Текст книги "Третий путь ...к рабству"

Автор книги: Андрей Пионтковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 50 страниц) [доступный отрывок для чтения: 18 страниц]

Наши победасты

10 августа 2005 года

Чекисты в окружении Путина вызывают у меня гораздо меньшую неприязнь, чем так называемые «либералы». Соглашаясь с полузабытым классиком, я бы сказал, что сурковы и павловские – это не мозг администрации президента (мозг там давно уже ампутирован), а совсем другая ее субстанция.

Не чекисты, а «либеральные» советники и пиарщики развязали две кровавые политтехнологические чеченские бойни для повышения рейтингов своих клиентов и оба раза повторяли, что при этом возрождается российская армия, а каждый, кто думает иначе, предатель. Не чекисты, а зондеркоманда суперлибе-ральных мародеров из СПС осуществила зачистку НТВ.

И не чекисты, а «либеральный мыслитель» Павловский публично озвучивал наиболее нелепые и гнусные обвинения по адресу Михаила Ходорковского, утверждая, что он «договаривался с Кондолизой Райс о продаже ядерного щита Родины».

Те же самые «мыслители» и выродили убогую идейку «суверенной демократии», как будто еще 50 лет назад не было стран «народной демократии» и «социалистической демократии».

Каждую избирательную кампанию кремлевские «интеллектуалы» – провокаторы строили на какой-нибудь большой лжи, апеллируя к фобиям как властителя, так и управляемых масс, спекулируя на них в своих собственных интересах.

Когда опозорившихся на Украине политтехнологов должны были пинками под зад выкинуть из Кремля (и на этом, видимо, вполне резонно настаивали господа чекисты), остаться у кремлевского корыта «либералы» смогли только одним способом. Они хором стали кричать об осажденной крепости, пятой колонне, оранжевой чуме, планах Запада по расчленению России, запугивая до чертиков своего работодателя и одновременно выбивая себе новые многомиллионные контракты как его единственным спасителям.

Ни армия, ни внутренние войска, ни многочисленные спецслужбы не могут, оказывается, спасти государя, когда измена гнездится в сердце отчизны, когда фронт проходит через каждую улицу, каждый дом, каждый сортир, а окружающая государя элита сплошь состоит из пораженцев.

Пораженцев должны сменить победасты. Пока их только трое: Сурков, Павловский и Якеменко. Но в мае они уже вывели на Ленинский проспект 60 тысяч юных победастиков, а завтра (при соответствующем финансировании, разумеется) обещают вывести миллионы.

Что-то подобное, припоминаю, ушлые политтехнологи начала прошлого столетия предлагали государю Николаю Александровичу. Только тогда победасты называли себя черносотенцами. В последующих инкарнациях их звали по-разному: гитлерюгенд, хунвэйбины, стражи исламской революции.

Из практики подготовки последних заимствована технология промывания мозгов в новых общественно-политических медресе. В роли верховных аятолл-победастов выступают сами Сурков и Павловский. В своих лекциях-проповедях они внушают юным провинциальным победастикам ненависть к безбожному и порочному Западу, безграничную любовь к нашему православному государю, готовность физически сокрушать всех его врагов и в награду радостно обрести в раю 72 девственницы.

Заказчику все это настолько понравилось, что он лично принял в Завидове депутацию наиболее отличившихся стражей суверенной революции. Вместо обещанных девственниц федеральным комиссарам предложили одного Путина. Не знаю уж, насколько равноценной показалась им эта замена.

Я спросил у одного из «либеральных имамов» второго плана, неплохо заработавшего за летний сезон в кремлевском медресе, зачем они сознательно обманывают несчастного человека, запугивая его заговорами, в существование которых сами не верят. Ответ был довольно любопытен. «Мы вынуждены говорить на том языке, который Он понимает и хочет услышать. Иначе нас давно бы выкинули из Кремля». Имам задумался на секунду, важно надулся и значительно добавил: «А мы должны там оставаться, чтобы даже в этих тяжелейших условиях продолжать дело либеральных реформ и смягчать возможные крайности режима, которые стали бы неизбежными без нас».

Незаданный вопрос

9 сентября 2005 года

Есть вопросы, которые нации из чувства самосохранения избегают задавать себе именно потому, что подсознательно знают ответ. Например, кто убил президента Джона Кеннеди или кто взорвал дома в Москве и Волгодонске. Ясно артикулированный ответ мог бы стать разрушительным для государства, и поэтому мы никогда его не услышим. И это, может быть, правильно.

Вопрос, который я собираюсь проанализировать сегодня, не совсем из этой категории, но всё же достаточно тяжелый. Настолько тяжелый, что он ни разу не был прямо сформулирован на прошлой неделе, когда все говорили о Беслане, даже на встрече бесланских матерей с Владимиром Путиным. Он растворялся в массе других вопросов – о числе заложников и террористов, об огнеметах и танках, об обстоятельствах первого взрыва, неразберихе в штабе и т. д.

Вопрос следующий: почему не был доведен до конца сценарий приглашения Аслана Масхадова (Ахмеда Закаева) с требованием (просьбой) добиться освобождения заложников, а был реализован сценарий штурма?

Вопрос этот впервые возник ещё в момент трагедии «Норд-Оста». Напомню – и это принципиально важно: ни в «Норд-Осте», ни в Беслане приглашение Масхадова или его представителей не было требованием террористов – оно было инициативой власти.

Требования террористов в обоих случаях были глобально-неопределенны и потому заведомо невыполнимы. Власть вновь оказалась перед мучительной дилеммой: что важнее – спасение заложников или уничтожение террористов.

Идея пригласить Масхадова и дать ему – военному противнику, врагу – шанс спасти наших заложников означала экзистенциальный прорыв из замкнутого круга, обрекавшего на смерть сотни людей, и переводила проблему в совершенно другое измерение.

Во времена «Норд-Оста» она вообще не влекла за собой никаких воображаемых репутационных потерь для власти. На тот момент существовала официальная переговорная структура «Виктор Казанцев – Ахмед Закаев», в рамках которой мог быть решен вопрос о приезде Масхадова. Казанцев и Закаев неоднократно встречались, в том числе и в Москве.

Идея самым серьезным образом обсуждалась параллельно с другими вариантами действий на самом высоком уровне несколько часов. С ее возможной реализацией был связан и намеченный на утро приезд в Москву Виктора Казанцева. Ночью, однако, возобладал другой подход. Видимо, силовикам удалось убедить Путина, что их газовая атака не приведет к гибели заложников. А если бы заложников спас Масхадов, это, конечно, привело бы к его определённой легитимизации, что одинаково не устраивало ни силовиков, ни связавшего себя знаменитым «мочить в сортире» и ставшего в значительной степени заложником своей риторики президента.

Ситуация в Беслане повторилась. Ахмед Закаев, до «Норд-Оста» легитимный партнер по переговорам, был к тому времени уже объявлен преступником, выдачи которого Москва добивалась. Но именно к нему власть обратилась с той же просьбой – помочь освободить заложников.

В 12 003 сентября Закаев позвонил в штаб по освобождению заложников и подтвердил готовность Аслана Масхадова прибыть в Беслан при предоставлении ему гарантий безопасности. Детали договорились согласовать в 14.00. В 13.05 произошло то, что произошло.

Мне кажется, что в бесланском кризисе власть была ближе к варианту с использованием Масхадова. Он обсуждался в течение несколько дней. Вечером 2 сентября Путин публично на камеру сделал удивительное для него всеми почему-то сегодня забытое заявление, в котором очень твердо подчеркнул, что безусловным приоритетом в разрешении бесланского кризиса является спасение жизни детей. Ничем иным кроме как подготовкой общественного мнения к единственному спасительному шагу оно быть не могло.

Когда он уверял зарубежных корреспондентов, что ни один из заложников «Норд-Оста» не пострадал от применения газа, он не обманывал их. Он пытался обмануть самого себя. Тогда он тоже если чего-то и не знал, то уже догадывался, что его обманули. Он не хотел повторения того же исхода в Беслане.

Отдать приказ о штурме было невозможно. И он не отдал его. Без его санкции никто бы не отважился звонить Закаеву. Но его подчиненные нашли спасительный для себя и, как им казалось, для него вариант.

Необъявленный штурм, случайный штурм, вынужденный штурм. И никаких Масхадовых. И никаких заложников. Слишком многих это устраивало. В том числе и негодяя, организовавшего Беслан, – Шамиля Басаева. Тому совершенно не нужен был спасший заложников и тем самым легимитизировавший себя в значительной степени и в Чечне, и в России Аслан Масхадов. Ему нужен был осетино-ингушский конфликт, который окончательно взорвал бы Кавказ. Террористы приглашали к себе, как известно, совсем других людей.

Через несколько дней после трагедии одновременно появились статьи двух, на мой взгляд, самых ярких и талантливых российских публицистов – Александра Проханова и Леонида Радзиховского. Они принадлежат к противоположным краям политического спектра и на моей памяти никогда и ни в чем друг с другом не соглашались. Но те две статьи, казалось, были написаны одной рукой в состоянии торжества, эйфории, в ликующем, несущем облегчение государственническом оргазме.

Свершилось! Каким-то чудом Российской Государственности удалось избежать Катастрофы. Масхадову не позволили спасти детей и тем самым унизить Государство. Твердыни Третьего Рима устояли.

Это говорили и писали совершенно искренне, по указке своего сердца талантливейшие политические поэты нашей эпохи, а за ними и сонмы соколовых, леонтьевых, павловских. Это была консолидированная позиция большинства российского политического класса, да, наверное, и большинства населения. Она дает представление о том, какое огромное сопротивление и в своем окружении, и в самом себе приходилось преодолевать сыну своего класса и своего народа Владимиру Путину в его робкой и непоследовательной попытке прорыва к элементарной человечности. Он оказался слабым человеком в трагических обстоятельствах. Судьба дважды давала ему шанс подняться ради спасения людей над массовым государственническим бредом и проявить величие духа и силу характера.

И пожертвовать ведь надо было не «территориальной целостностью», не «величием России», не «геополитическими интересами на Кавказе». А так, всего лишь пшиком чиновных амбиций – вернуть в политическое поле бывшего советского артиллерийского офицера Аслана Масхадова. А чем он был хуже потомственного боевика Рамзана Кадырова? По-моему, как потенциальный партнер Москвы и проводник ее интересов на Кавказе он мог быть намного лучше. Это, впрочем, дело вкуса. Но разве стоили эти вкусовые различия жизней сотен детей?

Владимир Путин был взвешен и найден очень легким.

А вот Виктора Степановича Черномырдина не зря называли тяжеловесом. Он спас сотни жизней в Буденновске. Сколько грязи было вылито на него с тех пор. Как же! Он упустил Басаева, который потом загубил столько жизней. Но обязанностью премьер-министра России было спасение российских граждан. И он с ней в меру своих возможностей справился, за что ему на самом главном Суде многое простится. А уничтожение бандита Басаева было задачей совсем других людей. И у них, между прочим, было уже десять лет на ее выполнение.

Вот Масхадова убили вскоре после Беслана, чтобы закрыть его проблему, а Басаева судьба пока бережет. У чудесного чеченца, кажется, столько жизней, сколько служб он сослужил Москве. Он и Сухум брал, и в Дагестан по открытому для него коридору ходил, и после каждого его теракта административная вертикаль укреплялась, а теперь Кремль его еще и лидером российской оппозиции назначил.

И последнее. О русском народе, к которому я имею честь и несчастье принадлежать. Реакция русских на «Норд-Ост» и осетин на Беслан была показательно различной. Россия забыла про «Норд-Ост» и давно уже не задает власти никаких вопросов. Осетия не забудет никогда и никогда не перестанет задавать российской власти вопросы. Даже назначенный Путиным президент Северной Осетии задает очень непростые вопросы и говорит, что «уже не сможет быть таким, как до Беслана».

В России нет гражданского общества, и отдельный человек остается совершенно беззащитным, прежде всего, ментально, перед фаллической вертикалью власти. Он знает, что он никто и звать его никак. На Кавказе, как и вообще на Востоке, также нет гражданского общества в западном понимании этого института, но его функции выполняют традиционные клановые структуры. Человек ощущает себя звеном во временной цепи поколений и пространственной сети сородичей. Массовая трагическая гибель людей затрагивает все общество.

Мы же, русские, похоже, навсегда провалились в какую-то культурологическую черную дыру между Западом и Востоком. Нет более атомизированного социума, чем русский. Мы пыль на ветру. И Путин наш президент.

Ошибка инженера Ходорковского

21 октября 2005 года

Патологическая мелочная злоба власти, проступающая в каждом ее деянии в отношении Михаила Ходорковского, не может быть порождением холодной бездушной бюрократической машины.

Страсть не бывает безличной. У нее должен быть пассионарный носитель. И вы знаете этого носителя, и мы наблюдаем его незатухающую страсть.

Даже телевизионный державный карлик, обычно готовый порвать пасть и забрызгать бешеной слюной любого хоть в чем-то несогласного с обожаемым государем, недоуменно разводит ручками.

Столь неадекватная ненависть не может быть реакцией на банальную неуплату налогов или даже на злодейское убийство нескольких конкурентов. Тут нужно какое-то чудовищное преступление, совершенное либо лично против богопомазанника, либо против Отечества. И такие версии предлагались кремлевскими служками – пришел на встречу без галстука, готовил государственный переворот, продавал Кондолизе Райс ракетно-ядерный щит Родины. Однако обилие леденящих душу объяснений скрывало, как всегда в таких случаях, одну подлинную причину неравнодушного отношения президента к олигарху.

Очевидной она стала лишь совсем недавно, через два с половиной года после рокового события. Да, все произошло на той самой встрече, куда Ходорковский пришел без галстука. Но эту дерзость ему бы с трудом, но все-таки простили, так же, как и продажу ракетно-ядерного щита. Хуже было другое.

«Господин президент, – сказал Ходорковский, – ваши чиновники – взяточники и воры». И привел чисто конкретный пример, как некий господин Богданчиков (государственный чиновник) купил от имени государства у некоего господина Вавилова (бывшего государственного чиновника) принадлежавшую последнему нефтяную компанию за 600 миллионов долларов. Все присутствующие в зале, включая, разумеется, председательствующего, прекрасно понимали, что господа Богданчиков и Вавилов эти несчастные 600 миллионов распилили.

Тем не менее реакция президента была чрезвычайно эмоциональной, даже яростной, и все, что произошло и еще долго будет происходить с Михаилом Борисовичем, – это долгое мстительное эхо того высочайшего гнева. Но до последнего времени именно эта длинная месть и казалась неадекватной. Ну кто такие, в конце концов, мелкие жулики Вавилов и Богданчиков, чтобы за них так обиделся президент?

Сделка «Путин-Абрамович» все поставила на свое место. Она стала классическим римейком операции «Вавилов-Богданчиков» с заменой 600 миллионов на 13.7 миллиардов долларов. Сам того не подозревая, Ходорковский ударил в самое больное место, раскрыл самую сокровенную тайну режима. Питерская бригада, видимо, уже несколько лет назад разработала схему обналичивания активов «правильных» олигархов и личного фантастического обогащения. Афера с «Северным сиянием» стала первой пробой пера.

И не за шестерку Богданчикова, а за себя и за свои с Ромой кровные 13.7 миллиардов добивает ногами полковник Путин заключенного Ходорковского.

Инженер Ходорковский дорого заплатил за свою ошибку. Полковник Путин заплатит за свою еще дороже – любовию народной. Добрый наш, доверчивый русский народ, полюбивший приблатненного полковника и за то, как он превратил весь Кавказ в грандиозный сортир, в котором он мочит террористов, и за его беспощадную борьбу с ограбившими Россию иудейскими олигархами, не поймет сделку своего любимца с Абрамовичем. В глазах своих прежних почитателей он станет таким же вором, как и сам Абрамович. А назначенный им наследник – ворёнком.

Подайте на пару боеголовок

14 ноября 2005 года

Противоракетной системы обороны, способной защитить территорию Соединенных Штатов Америки от удара российских ракет, нет и никогда не будет. Как, впрочем, никогда не будет и этого удара. Это хорошо известно каждому американскому и российскому специалисту.

Тем не менее, после каждого рутинного испытания межконтинентальной ракеты в России наш верховный главнокомандующий выступает с торжественным заявлением о «новой чудо-боеголовке, способной преодолевать любую противоракетную оборону», то есть буквально ломится со своей боеголовкой в открытую американскую дверь.

Да, Россия и США могут уничтожить друг друга. Это медицинский факт, такой же, как и то, что Англия и Франция могут стереть с лица земли Париж и Лондон. Но почему-то премьер-министр Англии и президент Франции не напоминают об этом друг другу каждый божий день.

У нас же мысль о том, что США стремятся лишить Россию ее ракетно-ядерного потенциала, стала составной частью параноидального общественного внешнеполитического сознания. От ее бесконечного повторения в нее, видимо, поверили уже и те, кто сознательно внедрял ее в пропагандистских целях.

Напомним еще раз всем, еще сохранившим способность логически мыслить, что США не могут стремиться к лишению России потенциала сдерживания. Во-первых, потому что это технически невозможно. Во-вторых, потому что это противоречит интересам национальной безопасности США. (См. подробнее: А. Пионтковский, В. Цигичко. Вызовы национальной безопасности России на порогеXXI века.«Военная мысль», 2000, № 1, 6.)

Парадоксально, но американцы сами способствуют укреплению в сознании российского обывателя параноидального комплекса ядерной кастрации – посредством утратившей всякий смысл программы финансовой помощи России в обеспечении безопасности объектов ядерного комплекса (складов хранения радиоактивных материалов, маршрутов их транспортировки и т. д.). Программа эта (Cooperative Threat Reduction) была целесообразна в середине 90-х годов, когда Россия находилась в состоянии перманентного финансового кризиса, Министерство обороны недофинансировалось и действительно была серьезная угроза хищения ядерных материалов террористами любого сорта – от северокавказских до арабских.

Но сегодня, когда лучшие финансовые умы страны ищут, на что бы потратить десятки миллиардов долларов стабилизационного фонда, ситуация с «сотрудничеством в области ядерной безопасности» становится кафкианским абсурдом для обеих стран.

Президент России время от времени, приняв горделивую позу, сообщает братьям и сестрам, друзьям своим, какую новую уникальную ракету, способную раз и навсегда уничтожить Америку, создали наши замечательные ученые и конструкторы. (Видимо, затратив на это очень большие средства.) А затем стыдливо протягивает тем же американцам ручонку за очередной подачкой на содержание российского ракетно-ядерного комплекса.

Не менее нелепо выглядит и поведение американцев. Какие цели они ставят, выделяя значительные финансовые средства России (в случае реализации решений канадского саммита «большой восьмерки» речь пойдет о 10 млрд долларов)?

Чтобы террористы не похитили компоненты ядерного оружия с российских объектов? Так Россия не меньше, чем США, в этом заинтересована и имеет сегодня, слава богу, все финансовые и интеллектуальные возможности не допустить этого без всякой американской помощи, если уж ее ученые клепают такие замечательные ракеты.

Предотвратить санкционированную передачу каких-нибудь двойных технологий каким-нибудь «борцам с однополярным миром»? Так Москва всегда это сделает, если захочет, независимо от того, получает она от американцев деньги или нет.

Ситуация обостряется систематическим воровством выделяемых средств высшими российскими чиновниками. Томящийся в швейцарских застенках узник готов с восторгом и благоговением отдаться в руки родной российской прокуратуры и тонко намекает при этом, что в случае чего не выдержит пыток и выдаст американцам ядерные секреты Родины. Последние такие секреты пытались передать Советскому Союзу несчастные супруги Розенберг, за что их казнили на электрическом стуле более полувека назад. Выдать Адамов может только счета своих высокопоставленных подельников.

Робкие попытки американцев проверить, на что же российские адамовы потратили денежки их налогоплательщиков, вызвали волну всенародного патриотического гнева – мол, этак завтра ихние морские пехотинцы захватят весь наш ядерный комплекс. Почему-то патриотически пришибленным гражданам не приходит в голову простая мысль: давайте перестанем брать с американцев эти несчастные бабки – и отстанут они от нас со своими инспекциями.

Кроме того, специально для пришибленных сообщаю, может быть, шокирующую для них информацию – по действующему Договору START-I США и Россия в обязательном порядке обмениваются сведениями о куда более «секретных» вещах, чем безопасность складов с радиоактивными отходами. Например, все телеметрические данные испытаний путинской чудо-ракеты были в соответствии с этим договором переданы американской стороне.

Из всего этого абсурда нас могут вывести только два президента.

Уважаемый президент Путин! Дорогой Владимир Владимирович! Вспомните о национальной гордости великороссов! Перестаньте брать деньги у этих, по вашему меткому выражению, «стоящих за спиной исламских террористов более могущественных, более опасных традиционных врагов России, которые все еще рассматривают ядерную Россию как угрозу и стремятся ослабить и расчленить ее, отрезав наиболее лакомые куски». Если вам с Ромой не хватает, вы только скажите, мы вам всем миром по доллару скинемся.

Уважаемый президент Буш! Дорогой Георгий Георгиевич! Не будьте лохом. Перестаньте кормить ораву больших и маленьких адамовых и тратить деньги американских налогоплательщиков на разжигание антиамериканской истерии в России. Руки прочь от российского ядерного комплекса!