Текст книги "Не могу сказать "прощай""

Автор книги: Андреа Йорк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

– Я потрясен, милая Кэтти,– тихо сказал Рей.

– Я изо всех сил стараюсь остановить свой бег, – вздохнув, произнесла она.– Бегство от... от Джейка.

– Если бы я не настаивал на втором ребенке, ты бы не ушла от меня, – задумчиво произнес он, глядя на любимую.

Слеза скатилась с глаз Кэтти.

– Если бы ты только знал, как я мучилась сознанием своей вины... Боже, я слышу шаги миссис Бенсон. Дадут нам когда-нибудь спокойно поговорить? И если я буду плакать над тестом, то потом его не станут есть даже наши постояльцы.

Из столовой все явственнее слышался звук шагов миссис Бенсон.

– Дорогая, милая, обожаемая Кэтти, я люблю тебя. Увидимся вечером, в одиннадцать.– Он поцеловал кончик ее носа и поспешно скрылся в холле.

Рей вышел из гостиницы. В зарослях акации слышалось пение птиц. Он вспомнил, что должен поговорить с Робертом, и огляделся.

Поблизости от гостиницы мальчика не было видно. Подчиняясь интуиции, Рей направился по тропинке, ведущей к скалам, откуда открывался вид на островок, носящий название Утиный нос. Он нашел на берегу сидящего на корточках Роберта, пристально вглядывающегося в океан.

Под порывами ветра рябь играла на воде. Барашки волн, разбиваясь о берег, разлетались мириадами брызг. Наступая на шуршавшую под ногами мелкую гальку, Рей приблизился к мальчику.

– Роберт? С тобой все в порядке?

– Да, – постукивая камешками, опустив глаза, ответил мальчик.

– Мама беспокоится о тебе.

– Разве? Все только и твердят, какой красивый родился ребенок, – сказал Роберт. – А мне она совсем не кажется красивой. Наоборот, я считаю ее уродливой. У нее все лицо покрыто мелкими складочками.

Рей присел рядом с мальчиком.

– Это оттого, что она только недавно родилась. Появиться на свет – для ребенка нелегкое дело. Она, правда, выглядит сморщенной, но это в порядке вещей. Через пару дней личико разгладится, и она станет такой, какой ты представлял ее себе.

– Правда? – спросил Роберт.

– Конечно.

– Мама показывала мне журнал, там все дети такие миленькие. Совсем не похожи на Эмили. – И почти шепотом добавил: – Я думал, что с ней что-то не так, а мне не хотят об этом говорить.

Всем сердцем жалея мальчика, Рей сказал:

– Роберт, я врач и могу поклясться, что с ней все в порядке. Я бы сказал тебе правду, если бы было иначе.

– Спасибо, Рей. Я не мог спросить об этом ни маму, ни папу,– всхлипнул Роберт.

Рей обнял мальчика и крепко прижал к себе, затем, когда тот немного успокоился, вынул из кармана носовой платок.

– Хочешь, пойдем домой?

Роберт поднялся с земли.

– Мне нужно подумать о подарке для новорожденной.

– Может быть, ты нарисуешь ей что-нибудь? Когда Эмили подрастет, она повесит твой рисунок в детской, – посоветовал Рей.

– Думаю, и нарисую сову. – Лицо Роберта просветлело. – Или подарю морскую раковину. – Он бросил взгляд на островок, откуда доносился рев тюленей. – Особенную раковину.

– Можешь поискать в своей коллекции.

Роберт стал торопливо взбираться на песчаную насыпь.

– Пора ужинать. Я уже проголодался, – бросил он, не поворачиваясь к Рею.

Рей последовал за мальчиком. Позднее, спускаясь к ужину, он испытывал радость, что остался здесь. Сидя за столом, он думал только о предстоящей встрече с Кэтти.

Дул холодный, пронизывающий ветер. Рей поднялся к себе, чтобы одеться потеплее. Мурлыча под нос веселую мелодию, он надел куртку поверх темно-зеленого свитера и плотные вельветовые брюки. Скоро он увидится с Кэтти. С Кэтти, которая умоляла его остаться на острове. С той Кэтти, что менялась у него на глазах. Он зашнуровал туристские ботинки, взял фонарь и вышел из гостиницы.

Кэтти тоже надела теплый свитер, напоминавший расцветкой краски осеннего леса. В нем она выглядела необычайно красивой.

– Я готова, – заявила она. – Нам предстоит пройти по тропинкам, где обитают крачки, и убедиться, нет ли там хищных птиц. В полнолуние там обычно ничего не случается.

Луна светила так ярко, что фонари им были не нужны. Темный бархат неба был усеян звездами. Кэтти шла по тропинке сквозь кустарник, листья шелестели на ветру. Вскоре среди ночных звуков послышался писк птенцов крачек – бессознательный крик голода, резкий и повелевающий.

Словно этот крик напомнил ей о чем-то, Кэтти сказала:

– Я рада, что тебе удалось выяснить, что волновало Роберта. Никак не могла понять, пока ты не рассказал, почему он сторонился ребенка. Мне казалось, что он ревнует. – Видимо, темнота придавала ей мужества, и она с волнением в голосе добавила: – Ты всегда был хорошим отцом, Рей.

– Повернись, Кэтти. Я хочу видеть твое лицо. – Когда она выполнила его просьбу, он сказал ей: – Трудно представить себе более нежную и любящую мать, чем ты была Джейку.

Лунный свет отбрасывал тени на лицо Кэтти.

– Недолго нам было суждено оставаться его родителями.

– Да. Но мы отдали ему все, что имели,– любовь, заботу, ласку.

– Ты хочешь сказать, что и в будущем нет никаких гарантий?

– Никаких, – ответил Рей.

По выражению ее лица нельзя было понять, что она чувствует.

– Нам лучше поторопиться, Гюнтер просил дойти до берега, в поисках добычи там частенько появляются чайки.

Рей остался неумолим:

– Ты по-прежнему бежишь от этого, Кэтти. А времени у нас – до пятницы.

– Здесь слишком холодно, чтобы стоять и беседовать,– раздраженно сказала Кэтти и стала пробираться между деревьями.

Рей ускорил шаг. Он уже говорил Кэтти, что попробует жить без детей, и тогда Рей действительно так думал. Но он не святой. Он может не выдержать и затаить обиду на Кэтти, если она не подарит ему маленькое чудо, свершившееся вчера ночью в спальне Салли.

Тропинка вывела их на широкую полянку на берегу океана. Неожиданно от дерева отделилась темная тень и камнем упала на поднимавшуюся в воздух крачку. Предсмертный крик птицы и крик ужаса Кэтти слились в единый звук.

Сова – Рей не сомневался, что это была сова,– скрылась во тьме с добычей. Рей обнял Кэтти, прижимая ее спину к своей груди.

– Его подруга никогда не узнает, что произошло. А их птенец может погибнуть...– отрешенно сказала она.

Внезапно она повернулась к нему и, уткнувшись лицом в грудь, горько зарыдала. Рей был потрясен. Тело Кэтти содрогалось, пальцы впивались ему в спину. Прижавшись щекой к волосам, Рей еще крепче обнял ее и, с трудом сохраняя спокойствие, пытался утешить.

И вдруг ему показалось, что когти совы вонзились не в птицу, а в его тело: сквозь бурные рыдания Кэтти он услышал одно слово, которое она повторяла снова и снова. Имя их сына. Джейка.

Потребовалось преодолеть долгие месяцы одиночества и тысячи миль до этого острова, чтобы Кэтти обратилась к нему за утешением. Печаль и благодарность переполнили Рея. Он стал целовать волосы Кэтти, шепча малозначительные слова утешения, пока постепенно она немного не успокоилась в его объятиях. Рей укрыл ее полами своей куртки и сказал:

– Ты слишком долго держал это в себе, любимая.

Она продолжала всхлипывать. Оставаясь в его объятиях, она достала из кармана носовой платок и вытерла нос И слезы. Затем тихим голосом произнесла:

– Смерть этой птицы... Какой ужасно жестокой может быть жизнь. А если любишь кого-то... где взять силы, чтобы противостоять жестокости? Где укрыться от нее?

Со страстной убежденностью Рей сказал:

– Мы можем только любить, Кэтти... Это все, что в наших силах. Но иногда, и это может коснуться каждого, приходится очень дорого платить – любовь и утраты неразделимы. Никто не защищен от этого, никто не гарантирован от подобного, иначе это просто не жизнь.

– Ты сталкиваешься с этим каждый день в клинике?

– Да. Но когда это касается твоего собственного сына, все остальное меркнет.

Едва заметно Кэтти коснулась губами его щеки и быстро сказала:

– Прости, что я старалась отдалиться от тебя. Однажды увязнув, я делала это по инерции... Я не могла помочь себе самой, уж не говоря о тебе.

– Ни ты, ни я не могли помочь друг другу, Кэтти. Но даже в самые тяжелые минуты ты не переставала любить меня.

– Никогда. – Кэтти смотрела ему в глаза. – Но стоило тебе приблизиться ко мне, меня охватывала паника. Мне казалось, если мы займемся любовью, то я распадусь на тысячи частей и меня уже не собрать.– Она криво усмехнулась. – А потом, когда мы пару раз все же попробовали, ты ведь помнишь, что это был за ужас?

Рей прекрасно помнил это.

– Ты принуждала себя находиться рядом со мной, а я ненавидел это. То, что всегда казалось само собой разумеющимся и естественным, превратилось в обязанность. А это делало меня еще более одиноким.

– Одиночество вдвоем, – вздрогнув, сказала Кэтти.– Когда тело отдалилось от тебя, душа моя иссохла, и присутствие рядом с тобой стало тяготить. Я и вправду считаю, что тебе без меня легче.

Теребя ворот его свитера, она продолжала:

– Знаешь, я всегда гордилась тем, что я единственный член семьи Верт, который умеет скрывать чувства. Но, вернувшись в Сидней, поняла, что все изменилось. Жизнь подвергла меня испытанию, я не справилась с эмоциями. И мне пришлось бежать от них. Остальные члены семьи не понимали меня. Нэнси постоянно бранила за то, что я ушла от тебя, Грейс вообще обращалась со мной, как с умалишенной, а мама... мама не делала секрета из того, что недовольна мной.

Кэтти поглаживала ладонями грудь Рея.

– Прошлой весной, после встречи с тобой, я приехала сюда без обручального кольца, под девичьей фамилией. Я решила учиться жить без тебя. Я была уверена, что рано или поздно ты захочешь развестись, и, похоже, старалась подготовить себя к этому. – Она слабо улыбнулась.– Но когда ты сказал об этом, мне стало не по себе.

Рей решился задать главный вопрос.

– Ты вернешься со мной в Мельбурн, Кэтти?

– Ты уверен, что хочешь этого?

– Да.

Казалось, четкость его ответа придала ей мужества.

– Я бы очень хотела... О Боже, как я хочу этого! Месяцами я чувствовала себя судном, сорвавшимся с якоря и брошенным на произвол стихии... Но вместе с тем по-прежнему боюсь.

Рей упрямо повторил вопрос:

– Ты вернешься со мной?

Она поспешно ответила:

– Возможно, когда-нибудь я буду готова родить другого ребенка, Рей... но я не знаю, могу ли я просить тебя подождать.

– Если ты не можешь лечь со мной в постель, все кончено. Это для меня главное.– Затем, понимая, что это жестоко, добавил: – Вероятность того, что наш второй ребенок может погибнуть, ничтожна.

От этих слов Кэтти вздрогнула.

– Сердцем я чувствую, что ты прав. Но мой страх сильнее здравого смысла. Как мне перестать бояться?

– Не знаю, – прямо ответил Рей.

Тело Кэтти обмякло в его объятиях.

– Я так устала... давай возвращаться.

– Да, – ответил он, освободив ее из объятий, – нам лучше вернуться.

Рей последовал за ней. В душе царил мрак. Ведь он старался поставить все на свои места, не так ли? Что ж, так оно вышло. И если он ждал простых ответов на вопросы, его постигло разочарование.

Двадцать минут спустя они подошли к коттеджу Кэтти. Стоя на крыльце, она повернулась и взглянула ему в глаза.

– Спокойной ночи, Рей. Я очень рада, что нам удалось поговорить.

Пока они шли, у Рея было время подумать. Его фраза прозвучала резким контрастом ее спокойно сказанным словам:

– Кэтти, я хочу спать с тобой.

Она сделала шаг назад.

– Нет, это невозможно. Я могу забеременеть.

Рей был готов к такому ответу, но все равно почувствовал обиду.

– Я сказал – спать, а не заниматься любовью, – спокойно сказал он. – Мы оба не спали прошлой ночью, а ты к тому же выплакала все глаза. Я просто хочу спать в твоей постели, Кэтти. Спать, в прямом значении этого слова.

– Ты никогда не знаешь, когда следует остановиться.

– Надо же нам когда-то начинать, – не уступая, сказал он.

Кэтти опустила ресницы.

– Хорошо,– неохотно ответила она и открыла дверь.

Внутри было холодно. Рей зажег фонарь, подошел к печке и стал разводить огонь. Вскоре отблески пламени весело заплясали на потолке.

Когда он поднялся, Кэтти вышла из ванной. На ней была ночная рубашка, укрывавшая ее до пят, отблески огня играли в волосах.

– Знаешь, в этом есть что-то смешное,– заявила она. – Я знаю тебя, как никто другой, но мне кажется, что я пригласила в постель совершенно незнакомого человека. Ты можешь себе это представить?

– Если тебе от этого станет легче, я испытываю те же чувства.

Кэтти забралась в постель и укрылась до подбородка.

– Я должна встать в шесть утра, – отрывисто произнесла она. – Надо приготовить постояльцам завтрак до их отъезда с Конрадом. Кажется, Мел тоже собирается ехать с ними.

– Тогда лучше поставь будильник, – посоветовал Рей и ушел в ванную.

Он разделся, аккуратно сложил одежду и подошел к кровати. Глаза Кэтти округлились, и у него не осталось сомнений, что она жалеет о своем согласии разделить с ним постель. Не сделав попытки поцеловать или дотронуться до нее, Рей лег в кровать, повернувшись к ней спиной.

– Спокойной ночи,– сказал он и закрыл глаза.

– Спокойной ночи, – пробормотала Кэтти.

Замерев, Рей стал вслушиваться: до него доносился вой ветра в ветвях деревьев за окном, где-то рядом в печке потрескивали дрова. Среди этих звуков он услышал неровное, напряженное дыхание Кэтти.

По-прежнему лежа отвернувшись, он приблизился к ней. Она осторожно прижалась щекой к его лопаткам и глубоко вздохнула.

– Так лучше, – тихо сказала она. Постепенно ее дыхание стало ровнее. Каждая клеточка его тела ощущала ее присутствие, рука Рея скользнула вдоль тела Кэтти, застыв у нее на бедре, и он закрыл глаза.

Когда он снова открыл их, стрелки стоящего рядом с кроватью будильника показывали без пяти шесть – сказалась долгая привычка просыпаться прежде, чем прозвучит сигнал. Во сне он повернулся, и Кэтти прижалась к его груди. Он чувствовал приятный запах, исходивший от ее волос. Его руки по-прежнему лежали у нее на бедрах. От любви и страстного желания у него стала кружиться голова, ему захотелось провести в постели весь день.

Резкие сигналы будильника возвестили, что пробило шесть часов. Кэтти открыла глаза, протянула руку и нажала на кнопку. В наступившей тишине она вздрогнула.

– Итак, мне это не приснилось!

– Что приснилось, дорогая? – лениво спросил Рей.

Она покраснела.

– Ничего.

– Ты предлагаешь мне напрячь воображение?

– Придется очень постараться.

– Основываясь на моем прошлом опыте, это не составит труда. С добрым утром, Кэтти.

– Нет ничего смешного,– сердито сказала она и вдруг рассмеялась. – Тогда почему я смеюсь? Рей, мне же надо на работу.

– Но вечером же тебе не надо работать.

– Ты слишком спешишь!

– Судно отходит в пятницу. И потом, это ты умоляла меня остаться.

– Обед сегодня готовит миссис Бенсон,– сказала она, вставая с кровати. – Почему бы нам не пройтись после завтрака?

Рею совсем не хотелось идти на прогулку. Он хотел провести время в постели с женой.

– Это все, что ты можешь предложить? – холодно спросил он.

– Следовало лично проводить тебя до пристани вчера,– вскипела Кэтти и, удалившись в ванную, с силой захлопнула за собой дверь.

Почувствовав разочарование, Рей перевернулся на живот и начал мысленно перечислять в алфавитном порядке названия кровеносных сосудов лица. Со времени его учебы это упражнение было лучшим снотворным.

Однако сегодня утром оно не подействовало.

Глава 10

Около одиннадцати Рей и Кэтти вышли из леса, окаймлявшего западную часть острова. За исключением нескольких банальных фраз, которыми обменялись во время прогулки, они почти не разговаривали. Ярко светило солнце, свежий ветер вспенивал гребни волн. Цветы распустившегося шиповника наполняли соленый морской воздух тонким ароматом.

Вглядываясь в океанскую даль, Кэтти вдруг сказала:

– Знаешь, Рей, мне было суждено попасть на этот мыс. Беременность Салли, моя дружба с Робертом, картина Юстина, крачки... За лето я очень изменилась.

Она искала его понимания. Среди крупных золотистых цветков чертополоха, доходивших ей до колен, она выглядела особенно красивой.

– Считаешь, и впрямь что-то изменилось? – угрюмо произнес Рей.– Ведь ты по-прежнему боишься заниматься любовью.

– Я связана обязательством и должна оставаться здесь, пока через три недели Салли и Мел не закроют гостиницу. Тогда я смогу вернуться в Мельбурн, – уклончиво ответила она.

– В разные спальни? – раздраженно спросил Рей.

– Черт возьми, я не знаю! – Она сердито посмотрела на него. – Пойдем, послушаем тюленей на Утином носе.

Буруны, словно белые кружева на воротнике голубого наряда, опоясывали островок. Тюленей не было слышно. Окинув взглядом горный кряж, Рей поднял бинокль и стал наблюдать за привлекшим его внимание объектом на северной оконечности островка, резко отличавшимся цветом от тюленя или птицы.

Он увидел лодку с мальчиком на веслах. Это был Роберт в ярко-оранжевом спасательном жилете. Лодка застряла в скалах и теперь, словно брыкающийся дикий конь, подскакивала на волнах. С ужасом Рей заметил, что вода перехлестывает через нос лодки, тогда как корма под напором волн с силой бьется о камни. Веслом Роберт пытался оттолкнуться от скал.

Бинокль выпал из рук Рея.

– Там Роберт. Помоги мне столкнуть лодку на воду.

Сейчас он заметил то, на что несколько секунд назад не обратил внимания. По пляжу тянулся длинный след от лодки – Роберт волоком тащил ее к воде.

Кэтти – следует отдать ей должное – без лишних слов принялась помогать ему. Они добежали до опушки леса, перевернули вторую лодку и, держа ее с двух сторон, потащили к воде. Затем Рей побежал назад за веслами, а Кэтти стала закреплять уключины. Стоя по колено в воде, она придерживала лодку, пока Рей усаживался на центральную банку и вставлял весла. Краем глаза он заметил, что Кэтти намеревается последовать за ним.

– Иди за Юстином, Кэтти! – не поворачиваясь, крикнул он ей.– И посмотри, нет ли у него спасательного круга. Или на крайний случай – каната.

– Я с тобой!

– Нельзя. Мне потребуется помощь с берега. Торопись, Кэтти!

Он заметил, что долю секунды она колебалась: противоречивые чувства боролись в ней, но она уступила.

– Мне не хочется оставлять тебя! – крикнула она.– Но я постараюсь сделать все как можно быстрее.

Рей уже опустил весла на воду.

– Подтолкни меня, чтобы я поймал волну.

Сквозь шум волн, бьющихся о металлический корпус лодки, до него донесся голос Кэтти:

– Рей, я люблю тебя. Будь осторожен, слышишь?

В следующее мгновение течение подхватило его, и он принялся грести, энергично сгибая и разгибая тело, чтобы достичь максимального выигрыша в силе. С берега в лицо Рею дул порывистый ветер. Вскоре его рубашка промокла насквозь, мокрые джинсы прилипали к ногам. Уперевшись ногами, он вкладывал в каждый взмах веслами всю силу своих мышц, время от времени поглядывая через плечо, чтобы не потерять направления. Оказавшись на гребне волны, он заметил, что лодка Роберта попала в водоворот. Он понял, что мальчик потерял одно весло. Рей еще сильнее напряг мышцы и принялся грести с удвоенной силой.

Он не смог спасти жизнь Джейка. Роберта он обязан вызволить из смертельной опасности.

Попутный ветер помогал ему. Полный решимости, Рей вновь и вновь наклонялся и разгибался, работая веслами, брызги холодными иголками кололи лицо. Ему не хватало дыхания. Обернувшись в очередной раз, он заметил, что находится всего в нескольких футах от Роберта. В долю секунды прикинув в уме силу ветра и волн, он глубоко погрузил в воду правое весло и развернул свою лодку.

– Оттолкнись веслом от скалы, Роберт! – крикнул Рей.– Сюда, ко мне.

Ему удалось поднять весло, прежде чем обе лодки с ужасным скрежетом столкнулись. Он протянул к мальчику руки и, схватив его за плечи, мощным рывком втянул к себе на борт за секунду до того, как пенистая пучина разверзлась между лодками.

– Ложись на дно и держись за мои ноги. Опасность быть брошенными волнами на скалы была столь велика, что нечего было думать о том, чтобы взять на буксир лодку Роберта. Сойти на берег Рей тоже не рискнул: буруны неистово бились о скалы, разлетаясь в воздухе веером искрящихся на солнце брызг. Он принялся вновь разворачивать лодку, кряхтя от напряжения в борьбе с необузданной морской стихией.

Накатившаяся волна с силой ударила в борт и, заливая лодку, прижала Роберта к коленям Рея. Мальчик схватил ковш и принялся вычерпывать воду. Рей с нечеловеческими усилиями налегал на весла, пока с облегчением не заметил, что лодка направилась к берегу.

Они зачерпнули много воды, и лодка двигалась медленно, к тому же ему приходилось грести против ветра. Но Роберт, спасенный им Роберт, свернулся у его ног, и с каждым движением весел они удалялись от острова. Фонтан брызг обдавал спину Рея, но ему доставляло удовольствие своим телом закрывать от них Роберта.

Они преодолели открытое водное пространство и быстро приближались к скалам, которые в хаосе волн очертаниями напоминали огромных моржей. Рей изменил курс, чувствуя, как от плеч до запястий все мышцы дрожат от напряжения.

– Попытаемся причалить вон на том открытом месте! – крикнул он. – Без моей команды не покидай лодку.

Погрузив весла в воду, он вновь изо всех сил принялся грести. Левое весло, ударилось о подводный камен ь– дикая боль пронзила руку. Лодка начала раскачиваться из стороны в сторону. Скрипя зубами, Рей попытался выровнять ее.

– Кэтти с Юстином на берегу, – донеслись до него слова Роберта.

Вероятно, им пришлось всю дорогу бежать.

– Эта лодка тяжела, как танк! – задыхаясь, крикнул Рей. – Продолжай вычерпывать воду, Роберт.

Высунувшись, мальчик вглядывался в берег.

– Юстин вошел в воду, в руках у него канат.

– Если он бросит его, лови,– отдал приказ Рей и рискнул взглянуть на берег.

С ужасным скрежетом лодка врезалась в скрытый волной гранитный осколок скалы. Роберта отбросило в сторону. Рей схватил его, с ужасом заметив, как приближается вода, и напряг остаток сил, чтобы удержать мальчика, когда волны сомкнулись над его головой. Он пытался упереться в днище, но его ноги находили только воду. Рей сделал рывок – на поверхности показалась голова мальчика.

Вдруг что-то ударило Рея по лицу, обожгло, словно огнем. Это Юстин бросил канат, догадался Рей, успевая схватить конец, прежде чем его унесло течением. Взбивая ногами воду, он изо всех сил закричал:

– Хватайся за канат, Роберт, и не выпусти его! – И после этого разжал руки, державшие мальчика за плечи.

Юстин и Кэтти вдвоем стали тянуть канат. Плывя вслед за Робертом и пытаясь сбросить с себя обувь, Рей не заметил приближающегося белого гребня волны, накрывшей его с головой. Волна играючи бросила его на осколок скалы. Острые ракушки, облепившие скалу, разрезали ткань рубашки и глубоко впились в кожу Рея. Он застонал от боли, глотнув изрядное количество соленой воды, и вынырнул на поверхность.

Рей оказался лицом к Утиному носу. Колено наткнулось на кусок гранита, и резкая боль обожгла ногу. Хватая ртом воздух, он не успел заметить приближающуюся волну, ударившую прямо в лицо. Как это глупо, пронеслось в голове, когда его потянуло вниз, утонуть рядом с берегом.

Подводное течение, словно руками, жадно охватило его, и Рей впервые испытал ужас. Боль острыми ножами вонзалась в легкие, вода своим весом давила все сильнее и сильнее, увлекая его в бездну. Он ударился лодыжкой о камень. Собравшись с духом, Рей оттолкнулся от этого камня обеими ногами и рванулся вверх. Когда он вынырнул, то заметил стоящего всего в нескольких футах от него Юстина. Канат ярко-желтым цветом вновь мелькнул в воздухе. Он опять наглотался морской воды, пытаясь схватить его, и, когда ему это удалось, Рей несколько раз обернул канат вокруг кисти. Юстин сделал мощный рывок – и через секунду Рей почувствовал под ногами скользкое каменистое дно.

Шатаясь, он выбрался из воды, упал на колени и кашлял до тех пор, пока у него не пересохло в горле. Кэтти обхватила его руками так, словно боялась на секунду расстаться с ним, и как заклинание повторяла его имя. Рей с трудом сел и, чувствуя нестерпимую боль в груди, выдавил из себя главный вопрос:

– Роберт жив, он на берегу?

– С ним все в порядке. О Боже, Рей, я думала, ты утонешь у меня на глазах .– Голос Кэтти дрожал от ужаса.– Почему ты весь в крови?

– Ракушки, – пробормотал он, поднимая глаза. На ее лице не было ни кровинки, Кэтти била дрожь. – Дай мне пять минут, ладно?

Роберт подошел и сел между ними, уткнувшись в Рея.

– Хотел достать раковину для сестренки, – затараторил он. – Особенную раковину. Самые большие мне приходилось видеть на Утином носе – вот и решил отправиться туда. Когда отчалил, ветра не было, даю честное слово. Я проверил, мне не хотелось вновь получить взбучку. Но увлекся наблюдением за тюленями и забыл про время, а потом начался прилив, и я очень испугался.

Похоже, способность не только дышать вернулась к Рею.

– Если я был бы твоим отцом, то наказал бы тебя до самого Рождества. Ты отнял у меня два года жизни своей выходкой. – Приподняв дрожащими пальцами подбородок мальчика, он заглянул ему в глаза. – Раз ты собрался стать натуралистом, Роберт, то должен научиться отличать рассчитанный риск от прямой опасности. И должен сделать это как можно скорее, а то ты либо утопишь меня, либо сбросишь со скалы. А теперь покажи свою раковину.

Виновато улыбаясь, Роберт вытащил большую белую раковину, гладкую, как кость.

– Как вы думаете, она ей понравится? – с тревогой спросил он.

– Уверен, что понравится. – Не чувствуя в себе сил, чтобы подняться на ноги, не говоря уж о том, чтобы идти, Рей добавил: – Надо возвращаться в гостиницу, не то мы оба рискуем получить воспаление легких.

Юстин вытаскивал на берег лодку. Роберт пошел помочь ему, и Кэтти с горячностью заявила:

– Этот мальчишка представляет собой постоянную угрозу. Глядя на него, подумаешь, стоит ли вообще заводить детей.

Рей не хотел обсуждать эту тему.

– Теперь я вспомнил, что вчера, когда мы с ним разговаривали, он упомянул о раковине и бросил взгляд на островок. Но мне в голову не могло прийти, что он отправится туда один... Кэтти, пожалуйста, не сердись на него за то, что он жив, а Джейк нет.

– Я злюсь из-за того, что ты чуть не утонул, – сердито бросила Кэтти. – К Джейку это не имеет никакого отношения. Ты можешь подняться?

– Мне бы очень хотелось ответить утвердительно на твой вопрос, – сказал Рей. Оперевшись на ее плечо, он с трудом, шатаясь, поднялся на ноги. – Любой мало-мальски знающий врач прописал бы мне горячий душ и полбутылки коньяка. Как ты думаешь, а?

– Ты забыл упомянуть новую рубашку, – сказала Кэтти, обнимая его за талию. – Пойдем.

Держа за руку Роберта, к ним подошел Юстин.

– Вторую лодку постараемся пригнать, когда начнется отлив. Кэтти, тебе помочь?

– Нет, – сказала она. – Не надо.

Юстин усмехнулся:

– Я доведу Роберта до дома и расскажу Салли, что произошло. Хорошо, что Мел уехал на весь день.

Со слезами на глазах Роберт сказал:

– Рей, я совсем не хотел, чтобы вы получили ранения.

У Рея подгибались колени и все плыло перед глазами, но он решил ответить Роберту. Оперевшись на плечо Кэтти, он сказал:

– Вечером, перед тем как уснуть, повтори двадцать раз: я всегда буду следить за приливом. Правило номер один для серьезного натуралиста.

– Хорошо.– Потерев щеку, Роберт добавил: – Когда Эмили подрастет, мы сможем вместе отправиться туда. Тогда мы вдвоем будем следить за приливом.

– Я бы не спешил рассказывать о подобных планах твоей матери, – улыбаясь мальчику, посоветовал Рей.

Юстин с Робертом пошли вперед. Кэтти и Рей медленно последовали за ними. Путешествие длилось достаточно долго, и Рею стало казаться, что на его теле не осталось живого места. Когда они дошли до гостиницы, он еле держался на ногах. Но Кэтти направила его в другом направлении.

– Пойдем ко мне, Рей. Прими душ, а я тем временем утащу из бара коньяк.

По дороге Рей с ужасом думал, что ему предстоит подниматься по лестнице к себе в комнату. И к тому же ему совсем не хотелось оставаться одному.

– Захвати мне сухую одежду, ладно?

– Конечно.– Кэтти помогла ему зайти в коттедж и достала чистое полотенце. – Я скоро вернусь.

Рей сбросил с себя мокрую одежду на пол. С внутренней стороны двери в ванную висело узкое длинное зеркало. Он без всякого удовольствия посмотрел на свое отражение. Распухшее колено приобрело голубовато-розовый оттенок, на щеке краснела полоса от удара канатом, а грудная клетка была испещрена порезами и царапинами, оставшимися после соприкосновения с ракушками. Живой персонаж из приключенческой повести о пиратах.

Душ помог ему, хотя, стоя под струями воды, он ощущал резкую боль. Энергично растираясь полотенцем, он услышал в комнате шаги Кэтти.

– Передай мне сухую одежду, Кэтти ,– попросил он, обернув полотенце вокруг бедер.

Она открыла дверь.

– Думаю, остаток дня тебе лучше провести в постели, – сказала она. Слова прозвучали довольно уверенно, чего никак нельзя было сказать о выражении ее лица. – Я разожгу огонь, коньяк – на столе. И мне тоже хочется принять душ, я не промокла, но здорово продрогла.

После ее предложения от усталости Рея почти не осталось следа. Он повесил полотенце и без всякого смущения обнаженным направился через комнату к кровати. Кэтти уже раздвинула полог, на столике рядом с кроватью стоял большой бокал с коньяком. Рей скользнул под одеяло и с наслаждением откинулся на подушки. Сделав внушительный глоток, он одобрительно кивнул:

– «Курвуазье».

– Я краду только самое лучшее, – скромно сказала Кэтти. Повернувшись к нему спиной, она возилась около печки. Через несколько минут огонь разгорелся, и она исчезла в ванной. Рей прилег, ощущая, как коньяк постепенно согревает все внутри. Не стоит засыпать, подумал он, пытаясь разомкнуть слипающиеся веки. Ему необходимо поговорить с Кэтти – время на исходе.

Хотя, когда он проснется, она будет здесь: Кэтти договорилась в гостинице, что проведет остаток дня у себя. Возможно, проснувшись, он увидит ее сидящей у огня с книгой – картина, всегда доставлявшая ему удовольствие. Глаза Рея сами собой закрылись, дыхание сделалось глубоким и ровным.

Рей очнулся от мучительного сна. За последние месяцы сон повторялся несколько раз и от этого был еще мучительнее. Ему снилась обнаженная Кэтти в его объятиях, на шее он явственно чувствовал ее дыхание. Он попытался избавиться от навязчивого сна, понимая, что наяву лежит один в пустой кровати в полной тишине. Рей открыл глаза.

Кэтти лежала в его объятиях. Это был не сон.

Рей потряс головой, закрыл глаза и снова открыл. Кэтти не исчезла. Его сон материализовался: она лежала обнаженной, грудью прижимаясь к нему, серые глаза смотрели на него спокойно и уверенно. Рею стало не по себе. Он с болью в голосе произнес:

– Не стоит так смотреть на меня, Кэтти.

Он попытался отодвинуться, но почувствовал в ребрах нестерпимую боль. Тяжело вздохнув, Рей сказал:

– Сядь, пожалуйста, к огню, иначе придется уйти мне.

Ее слова, словно острый скальпель, полоснули по сердцу: