Текст книги "Не могу сказать "прощай""

Автор книги: Андреа Йорк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

– Переехав в Сидней, я прекратила их принимать.

– Что?!

– Что слышал. Они мне были не нужны. Я не собиралась ни с кем ложиться в постель. Я просто забыла о них. Для меня они перестали существовать. Поэтому и теперь я о них не подумала. – Она закрыла глаза. – А у меня сейчас самый опасный период. О, как я могла совершить такую глупость!

Рей сел.

– Не думаю, что ты совершила глупость,– сказал он.– Все просто. Ты занималась со мной любовью, потому что хотела этого. Потому что ты любишь...

– Ты вынудил меня к этому сладкими речами, – резко бросила она. – Ты знал, что я боюсь этого, Рей, ты знал это! Как посмел заставить меня лечь с тобой в постель?

– Я не знал, что ты не предохранялась, ты мне ничего не сказала, – спокойно ответил он. – И мы легли в постель, потому что оба хотели этого, к тому же мы, кажется, женаты.

– Мы разошлись!

Слова задели его за живое.

– Не надо, Кэтти. Ради всего святого...

– Это – правда. Я не давала согласия вернуться к тебе.

Рей попытался взять себя в руки: за его яростью, словно невидимая часть айсберга, скрывался страх потерять ее.

– Прошу, успокойся. Слишком много за последние дни было взаимных оскорблений и упреков. И если ты случайно забеременеешь, меня это только обрадует.

Во взгляде Кэтти застыла враждебность. Словно перед ней был злейший враг.

– Я не хочу другого ребенка.

– Согласен, нам есть что обсудить перед...

– Ты не слушаешь меня! Я поступила безответственно, какого дурака я сваляла! Я не должна была заниматься с тобой любовью ни под каким видом, ни под каким... Сожалею, что вообще... – Ее глаза округлились.– Эта заноза... Ты все подстроил, чтобы мы вернулись сюда, чтобы соблазнить меня?

Где-то в глубине души у Рея мелькнула мысль, что несколько неосторожно брошенных слов могут в один момент полностью разрушить обретенное было счастье. Он поднялся с постели и протянул руку к одежде. Словно во сне он принялся застегивать пуговицы на рубашке.

– Я больше не могу выносить этого, Кэтти, – сказал он. – Я не могу отделить мое тело и сексуальные потребности, если тебе угодно, от любви к тебе, они – неразделимы. Тебе нужны гарантии, железные гарантии, что в нашей жизни больше не произойдет трагедии и твои чувства никогда не пострадают, – я не могу их дать. Это выше моих человеческих возможностей.

Зачем он приехал на этот Сорочий мыс? И уж, конечно, ему не следовало заниматься любовью с Кэтти. Он просто разбередил старые раны, он сам всему виной.

– Завтра я свяжусь по радио с Конрадом и уеду отсюда, – сказал он, открывая дверь. Луна заливала холодным светом все вокруг. Не поворачиваясь к Кэтти, он произнес: – Если ты забеременеешь, дай мне знать – тебе известно, где меня искать. В противном случае я подаю на развод. Если ты сваляла дурака, то обо мне и говорить нечего. Давно пора научиться жить без того, чего уже не возродить.

Он закрыл за собой дверь и вышел на крыльцо. Ноги отказывались ему служить, и пришлось собрать в кулак волю, чтобы сделать первые несколько шагов.

Он проиграл.

Гул волн заглушал все вокруг, и он пожалел, что прямо сейчас не может сесть в лодку и уплыть.

Он сделает это завтра.

И уже никогда не вернется.

Глава 8

Тучи исчезли, ночное небо было чистым, полная луна освещала лес холодным светом. Спотыкаясь о камни и корни деревьев, он направился к пляжу. Ветер утих. Завтра он покинет Сорочий мыс, даже если ему придется сделать это вплавь, с мрачной решимостью думал Рей, приближаясь к морскому берегу.

Лунные блики отражались в воде; белые барашки украшали гребни волн, сверкающие в лунном свете, словно обсидиан. Композиция в черно-белых тонах своим мрачным великолепием была достойна кисти Юстина. С сожалением Рей подумал, что ему больше не суждено увидеться с ним.

Он безучастно взирал на волны, не замечая их красоты. Я должен вернуться домой, не переставая повторял он себе. Обязан забыть все, что здесь произошло.

Вновь подул холодный ветер. Рей стал застегивать куртку и, взявшись за пряжку под подбородком, вдруг ощутил исходящий от руки едва уловимый запах Кэтти. Поспешно засунув руки в карманы, он попытался подавить прилив чувств, грозивший, подобно бушующим волнам, утопить его в своей пучине.

Довольно эмоций! Он уезжает. Он покидает Кэтти.

Придется научиться жить без нее.

Рей бросил взгляд на небо, и ему показалось, что луна поднялась еще выше, часы показывали половину второго. Он стал взбираться на песчаную насыпь: онемевшее от холода тело затрудняло движения, делая их неловкими. Если ему суждено встретить рассвет, то все будет в порядке. На борту самолета, уносящего его из Хобарта на материк, он придет в себя.

Ему придется это сделать. У него нет выбора.

Коттедж Кэтти окутывала темнота. Рей миновал его и, поднявшись на веранду, вошел в холл. Там, как и следовало ожидать, никого не было. В коридоре, откуда лестница вела наверх, в его спальню, он заметил полоску света под дверью комнаты Салли и Мела.

Ему не хотелось ни с кем разговаривать. Он хотел остаться один. Но, задержавшись у двери Салли, он тихо позвал:

– Салли? Как вы? Мел вернулся?

– Рей? – Он услышал, как дрогнул ее голос. – Это вы?

– Можно войти?

– Пожалуйста... Я искала вас.

Он вошел. Салли стояла, прислонившись спиной к стене. На ней была белая ночная рубашка до пят, распущенные черные волосы струились по плечам.

– Началось? – спросил Рей.

– Час назад у меня отошли воды, и схватки повторяются каждые восемь минут,– слабо улыбнувшись, сказала она.– На две недели раньше срока... Да еще Мел уехал.– Ее губы задрожали.

Рей ободряюще улыбнулся ей.

– Придется вам смириться, что вместо Мела буду я. Есть еще кто-нибудь поблизости?

– Никого.– Ее глаза расширились, тяжело дыша, она вся поджалась, почувствовав приближение новой схватки. Посмотрев на часы, произнесла: – Семь минут... Любители птиц отправились наблюдать за крачками, а вас я не могла отыскать. Я попыталась найти в себе силы, чтобы добраться до коттеджа Кэтти, но мне это не удалось. Я так рада, что вы пришли.

Положив руки на поясницу, она начала ходить по комнате, стараясь нести свою драгоценную ношу с достоинством королевы, которое Рей часто замечал у женщин на последних месяцах беременности.

– Может быть, вам сходить и позвать Кэтти, Рей?

– А где миссис Бенсон? – попытался уклониться Рей.

– He стоит приглашать миссис Бенсон. У нее на все свои отговорки, и потом она не выносит вида крови. Не хватало, чтобы она лишилась сознания прямо здесь, в спальне. Это вряд ли мне поможет.

– Да.

– Я знаю, что Кэтти не захочет идти, – сказала Салли. – Но она мне нужна. Нам не обойтись без нее, так и скажите ей. – Гримаса боли исказила ее лицо. – Ей лучше поторопиться.

Действительно, ничего другого не остается. Ему потребуется помощь, и, кроме Кэтти, оказать ее некому. Вот так, так, подумал Рей, душераздирающая сцена разрыва, а спустя три часа я вновь стучусь к ней в дверь.

– Я скоро вернусь, – сказал он. Он вышел наружу и торопливо пошел по траве напрямик к коттеджу Кэтти. Сделав глубокий вдох, он постучал кулаком в дверь.

– Кто там? – тут же спросила Кэтти. Значит, она не спала.

– Это я – Рей. У Салли начались роды.

Дверь распахнулась. Лицо Кэтти побледнело, перепутанные волосы падали на лицо.

– Но ведь ей еще рано, – сказала Кэтти.

– На тот случай, если ты ждешь от меня нового подвоха, – прорычал Рей, – сообщаю, что схватки повторяются каждые семь минут и ей нужна твоя помощь. Быстро собирайся и идем.

– Я не могу, – сдавленным голосом произнесла Кэтти. – Рей, я не могу.

– Ты можешь и пойдешь.

– Видеть рождение ребенка – выше моих сил, ты требуешь от меня невозможного, – сказала она с искаженным лицом.

– Кэтти, – холодно и резко сказал Рей. – Мел – на материке, миссис Бенсон падает в обморок от вида крови, Роберту всего девять лет, а любители птиц шатаются по лесу. Помочь некому. Понимаешь? Некому.

– Мне все равно! Я не пойду.

– Салли просила тебя. Ты ей нужна.

– Я не могу, – беспомощно повторила Кэтти. – Я просто не могу.

Терпение его лопнуло. Ничуть не заботясь, какое это произведет впечатление, он яростно прокричал:

– Хватит с меня сцен, Кэтти! Я их видел достаточно. Мне смертельно надоело слушать, что ты боишься всего, что может повредить твоим драгоценным эмоциям.

– Это...

– Отцы тоже оплакивают своих детей, мне казалось, ты должна это понимать. Но я вынужден жить с этим. У меня была работа, любимая жена, брак, которым дорожил, – я старался сохранить все это. Но тебе, тебе этого оказалось недостаточно.

Он сделал паузу, чтобы перевести дух. Начав этот разговор, он уже не мог сдержать накопившиеся за последний год обиды, а испуганное лицо Кэтти еще больше провоцировало его.

– Это ты воздвигла между нами стену, – обвинил он ее. – Ты не соглашалась говорить со мной о Джейке, только тихо плакала. И уж конечно, мои чувства тебя не трогали, утешения от тебя я не ждал. Вместо того чтобы поддержать друг друга, ты выбрала бегство, вернулась к матери и сестрам.

Он прищурил глаза.

– Если тебя интересует мое мнение, то можешь продолжать бегство от жизни, Кэтти. Отныне мне плевать, что ты собираешься делать. Можешь продолжать прятаться от действительности до конца жизни.– Он схватил ее за руку. – Но сейчас ты поспешишь, чтобы помочь Салли дать жизнь ребенку. Выбора у тебя нет. Ты пойдешь туда, даже если мне придется тащить тебя на себе, ты меня слышишь?

Вдруг он осознал, что громко кричит. Вероятно, Юстин и Гюнтер слышат его. Но он не согласился бы взять назад ни одного слова из сказанного.

– Знаешь? – бросил он в наступившей тишине.– Теперь мне стало намного легче. И будь спокойна, я говорил с тобой об этом в последний раз.

Кэтти ошеломленно смотрела на него. Видимо, перед его приходом она плакала – нос покраснел, а веки припухли. Прекрасно, злорадно подумал Рей, и тут ему бросилось в глаза, что она не переоделась. Итак, она не собиралась спать после его ухода.

Но сейчас ему не до этого. Раздраженно он сказал:

– Пора идти к Салли. Либо ты пойдешь сама, либо мне придется тащить тебя.

– Ты изменился, – нетвердо произнесла она.– Таким решительным и бескомпромиссным мне не приходилось тебя видеть.

– Если и так, то ты заставила меня стать таким.

Она вздрогнула.

– Через минуту буду готова. Сначала мне нужно умыться.

– Поторопись,– бросил он ей и побежал к гостинице.

Удивительно, но для человека, только что потерявшего последнюю надежду вернуть жену, он чувствовал себя прекрасно. Он быстро прошел через холл в комнату Салли. Она стояла в той же позе – прислонившись спиной к стене, и тяжело дышала. Когда схватка прошла, Рей сказал:

– Кэтти сейчас придет. Я приготовлю постель, Салли, вам необходимо лечь и отдохнуть.

Она с облегчением улыбнулась в ответ:

– Рада, что вы вернулись... Одной мне сейчас не по силам даже сдвинуться с места.

Рей снял с кровати пуховое одеяло и вышитые подушки, оставив одну и взбив ее. Затем нашел стопку чистых полотенец и достал из шкафа приготовленные Салли пеленки. После этого он осмотрел будущую мать. Плод занимал правильное положение. По мнению Рея, им предстояло провести в ожидании родов всю ночь. Салли робко спросила:

– Надеюсь, Кэтти не возражала?

– Конечно нет,– солгал Рей.– Вот, кажется, и она.

Кэтти уже снимала обувь перед дверью. Она подошла к кровати и поцеловала Салли в щеку.

– Рада, что ты пришла, – сказала Салли. – Я знаю, что тебе это нелегко.

– Все в порядке, Салли,– ответила Кэтти. – Я рада, что могу тебе помочь.

Это прозвучало очень искренне. Рей пристально смотрел на Кэтти, пытаясь определить, плакала ли она. Мысленно аплодируя ей, он сказал:

– Я вскипячу на кухне воду.

Когда он вернулся, Кэтти, чтобы облегчить страдания Салли, массировала ей поясницу в перерывах между схватками. Делать ему пока было нечего, он сел в кресло-качалку и в мягком свете ночной лампы стал наблюдать за женщинами. Конечно, Кэтти нелегко находиться здесь, но она искренне старалась поддержать Салли.

Сейчас она проявила мужество, в утрате которого он обвинял ее.

Задумчиво глядя в окно, Рей, усмехнувшись, подумал, что сам ничуть не меньше Кэтти боится этих родов. Он поднялся и вышел из спальни. Кэтти заглянула на кухню. Видимо, стараясь снять нервное напряжение, Рей энергично расхаживал там из угла в угол.

– Похоже, тебе массаж сейчас нужен больше, чем Салли,– сказала она.– Садись, я помассирую тебе спину.

Рею было неприятно, что Кэтти заметила его напряжение. Он не хотел, чтобы она догадалась о его опасениях по поводу родов.

– Нет, благодарю, – коротко сказал он. – Как она?

– Схватки через каждые четыре минуты, – ответила Кэтти. Слезы больше не туманили ее глаз, уверенность ощущалась во всех движениях. – Поверь, я действительно рада быть здесь, Рей. Это правда. Твои слова и впрямь потрясли меня.

Перед ним стояла прежняя Кэтти, со всеми недостатками, но никогда не лгавшая ему. Только та, прежняя Кэтти, любила проводить с ним время в постели, ей нравилось все, чем они там занимались. Об этой Кэтти такого не скажешь.

– Пойду взгляну на Салли, – сказал Рей. Под утро, около четырех, схватки усилились.

– Наступает самое тяжелое время, – мягко сказал Рей, заметив в глазах Салли страх, когда она с силой сжала его руку .– Кричите, пойте, ругайтесь – делайте что вздумается. Но ни в коем случае не держите ничего в себе.

Через двадцать минут Рей сказал:

– Итак, Салли, сейчас вы должны тужиться. Наберите побольше воздуха и, когда снова начнутся схватки, тужьтесь изо всех сил. Все будет в порядке.

По ее лицу градом катился пот, глаза, казалось, готовы выскочить из орбит. Кэтти обтерла ей лоб, и Салли едва слышно сказала:

– Когда все закончится, не забудьте напомнить мне, чтобы я такого больше никогда не допускала, ладно? – Она умолкла, пытаясь собрать остаток сил для последовавших схваток.

Она мужественно и упорно делала все, что было в ее силах, и ровно через тридцать четыре минуты показалась головка и плечи – и вот уже Рей держал в руках крошечное создание. Это оказалась девочка. Рей не заметил никаких изъянов и, повернувшись к Кэтти, сказал:

– Подержи ее, я оботру ей глаза и нос.

На секунду ему показалось, что Кэтти готова отказаться. Противоречивые чувства отразились у нее на лице: казалось, что она сейчас либо засмеется от радости, либо забьется в истерике. Ребенок издал судорожный вопль и открыл карие глаза, напоминавшие бархатистые лепестки анютиных глазок. Они уставились на Кэтти, затем моргнули – раз, другой... Несказанное изумление заставило Кэтти забыть обо всем. С таким выражением, словно она стала свидетелем настоящего чуда, Кэтти взяла скользкий комочек из рук Рея.

– Прекрасная, здоровенькая девочка,– сообщил Рей Салли, опытным взглядом врача отмечая каждую деталь. – Кэтти, положи-ка ребенка на живот Салли. Это облегчит ей последние схватки.

С величайшей осторожностью Кэтти выполнила его указание. Заметив, как благоговение и любовь осветили изможденное лицо Салли, а в глазах Кэтти появились слезы радости, Рей испытал огромное облегчение, что все так закончилось. Без суеты, уверенно он обрезал пуповину и извлек плаценту. Затем принес теплой воды из кухни, чтобы искупать новорожденную.

Кэтти мыла ребенка с такой нежностью, что сердце Рея трепетало от сладостной боли. Завернув девочку в мягкое одеяльце, Кэтти положила ее на грудь Салли и неохотно, словно не желая расставаться с драгоценной ношей, убрала руки.

– Я бы выпила чаю, – пробормотала она. – Тебе приготовить, Рей?

– Раз ты не предлагаешь шампанского, то ограничимся чаем, – улыбаясь ей, ответил он.

Она посмотрела на него, словно увидела впервые.

– Окажись я на месте Салли, я бы полностью доверилась тебе,– заявила она.

Сияющая Салли подтвердила.

– Кэтти абсолютно права. Вы вели себя так спокойно и уверенно, как самый опытный акушер! Спасибо и тебе, Кэтти. Я никогда не забуду, что вы с Реем для меня сделали.

– Я сейчас сама расплачусь,– пробормотала Кэтти и убежала на кухню.

Пока Рей устанавливал колыбель рядом с кроватью Салли, та связалась по телефону с Мелом.

– Он говорит, что мечтал о девочке,– радостно сообщила Салли, прикрыв ладонью трубку. – Муж вернется домой, как только сможет, Конрад доставит его. Мел так признателен вам обоим.

Первые лучи света начали проникать сквозь неплотно задернутые занавески. Девочка спокойно спала, а они втроем пили чай с овсяным печеньем. Кэтти посмотрела на часы и вскрикнула:

– Через сорок пять минут у меня уже должен быть готов завтрак, да еще нужно приготовить три пакета с едой – любители птиц решили днем отправиться к скалам, они хотели уйти пораньше.

– Может быть, Рей поможет тебе, – сонно пробормотала Салли. – Если вы не возражаете, Рей, я хотела попросить вас побыть рядом со мной и ребенком, пока не вернется Мел.

Рей подумал, что он дождется Мела и вместе с Конрадом вернется в Хобарт, а оттуда на материк.

С тяжелым сердцем он произнес:

– Конечно. Я сегодня уезжаю, Салли. Возвращаюсь домой.

– Уезжаете? – Салли испуганно переводила взгляд с Рея на Кэтти.– Я думала...

Желая оградить Кэтти от расспросов, Рей сказал:

– Мне пора возвращаться на работу. Я и так задержался здесь дольше, чем мог.

– О! – воскликнула Салли. – Надеюсь, что следующим летом снова увижу вас обоих.

Рей улыбнулся:

– Не будем загадывать. Кэтти, чем я могу помочь тебе на кухне?

– Может быть, приготовишь фруктовый салат, а я займусь булочками,– не глядя на него, ответила она.

Пять минут спустя Рей резал апельсины и груши, а Кэтти, стоя с другой стороны стола, взбивала яйца и сахар. Рей молчал. Кэтти, усердно работая деревянной ложкой, похоже, тоже не была расположена разговаривать.

Продолжая взбивать белки, она поставила кастрюлю на огонь. Молчание становилось невыносимым, и, чтобы нарушить его, Рей сказал:

– Уменьши огонь, иначе все подгорит.

Ложка выпала из рук Кэтти.

– Рей, пожалуйста, не покидай меня.

– Я не собираюсь, пока мы не позавтракаем.

– Я не то...

– Привет. – На кухню вошел заспанный Роберт. – А где мама?

Кэтти недоуменно посмотрела на мальчика.

– Твоя мама ночью родила ребенка,– сказал Рей. – Хочешь взглянуть?

Роберт застыл на месте.

– Но она должна была родить только через две недели. А кто родился?

– Девочка, – сообщил Рей, заметив, что бесстрашный Роберт ужасно напуган. – Пойти с тобой?

Роберт утвердительно кивнул, его растрепанные после сна волосы упали ему на лоб.

– Она теперь будет плакать?

– Пока нет, – подбодрил его Рей. – Но иногда это будет с ней случаться.

Рей проводил Роберта в спальню, оставив его наедине с матерью и сестрой. Когда он вернулся на кухню, Кэтти, так, словно он никуда не уходил, продолжала разговор.

– Я хотела сказать, что не хочу, чтобы ты уезжал. Вот что я имела в виду.

– Я уезжаю, Кэтти.

– Прошу, не уезжай – крикнула она.– Знаю, что я не...

– Я уезжаю, – грубо перебил ее Рей, – потому что не могу находиться рядом с тобой и не иметь возможности заниматься с тобой любовью. Это...

– Завтрак готов? – спросил, просунув голову в дверь, один из постояльцев.

Кэтти закатила глаза.

– Через пять минут, – сдавленным голосом сказала она.

– А как насчет пакетов с ланчем?

Кэтти выдавила из себя улыбку:

– Вы их получите, обещаю.

Дверь за ним закрылась.

– Ох уж эти мужчины! – воскликнула Кэтти.– Я знаю, чего тебе это стоит, Рей. Но...

Распахнулась боковая дверь, и миссис Бенсон в сопровождении Гюнтера ворвалась в кухню.

– Что это за слухи о только что родившемся младенце? – спросил Гюнтер, радостно размахивая далеким от совершенства букетом из красных астр и цветков золотарника.

– Как вам так быстро удалось узнать? – осведомилась Кэтти.

– Мне позвонил Мел, а я позвонил миссис Бенсон,– сказал Гюнтер.– Мел на седьмом небе от счастья.

– Завтрак готов,– заявила Кэтти, отбрасывая с лица выбившуюся прядь волос. – Я накрою для постояльцев в столовой. Рей, будь любезен, нарежь хлеб для сэндвичей.

Не обращая внимания на царящую в кухне суматоху в связи с приготовлением завтрака, миссис Бенсон с серьезным видом сказала:

– Пойдемте, Гюнтер, пора взглянуть на ребенка и поздравить Салли.

Гордо шествуя друг за другом, они прошли мимо плиты и скрылись в холле.

Вслед за ними Кэтти удалилась в столовую. Когда она вернулась, Рей намазывал маслом хлеб. Кэтти открыла большую банку рыбных консервов и сказала:

– Конрад бывает здесь раз в три дня. Ты не мог бы подождать до следующего раза?

– Зачем, Кэтти? – прямо спросил Рей. – Какой смысл продлевать мучения? Находиться рядом, но не жить с тобой, не иметь возможности заниматься любовью... Кэтти, разве я должен объяснять, что подобное для меня невозможно?

– Простите, что перебиваю,– послышался веселый голос Юстина, просунувшего голову в дверь кухни.– Что это за история с новорожденным?

Кэтти схватила хлебный нож и угрожающе взмахнула им.

– Если еще один человек войдет в кухню, – крикнула она, – за последствия я не ручаюсь!

– Ты знаешь, Рей прав, – с сияющими глазами заявил Юстин. – Любой настоящий мужчина не сможет жить с тобой, если ты будешь отказываться ложиться с ним в постель, Кэтти, любовь моя. Пора тебе оставить предубеждения по поводу секса.

– Иди посмотри на ребенка,– нахмурившись, приказала ему Кэтти. – И до конца дня на кухне не появляйся.

Юстин широко улыбнулся, сделал прощальный жест и скрылся за дверью.

– Никогда не обращала внимания, какая у него хищная улыбка. Зубов полон рот.

У Юстина были великолепные зубы.

– Что ты собираешься предложить в качестве питья к ланчу для наших постояльцев? – спросил Рей.

– Мышьяк. Хлорку. Мне плевать!

В гневе Кэтти всегда выглядела великолепно: казалось, от нее исходят электрические разряды.

– Я возвращаюсь с Конрадом, Кэтти.

Она с шумом втянула в себя воздух. Затем так аккуратно стала укладывать нож рядом с краем доски для резки хлеба, словно от того, будут ли они параллельны, зависела ее жизнь.

– Я никогда не просила тебя ни о чем, Рей. Наоборот, всегда утверждала, что в этом нет никакого смысла. Но сейчас умоляю тебя – пожалуйста, не уезжай сегодня. Рождение ребенка, после этого со мной что-то...

Через ведущую в столовую дверь на кухню ворвался Мел, его огненные волосы развевались, рубашка неправильно застегнута. Схватив Рея за руку, он воскликнул:

– С Салли все в порядке? Как ребенок?

– С ним все в норме,– улыбнулся Рей.– Я как раз собирался выпроводить всех посетителей, чтобы вы могли побыть наедине. Дайте мне время.

Спустя несколько минут он позвал Мела и Роберта из дверей спальни. Они вместе вошли, мальчуган боязливо держал отца за рукав. Рей бесшумно закрыл за ними дверь. Затем устало прислонился к стене, чувствуя, как после бессонной ночи и пережитого напряжения ноет каждая клеточка тела, а мозг отказывается работать.

Надо идти к причалу и предупредить Конрада, что я собираюсь вернуться с ним на материк, решил он.

Но прежде должен попрощаться с Кэтти. В противном случае она сочтет его поступок трусостью. Выпрямившись, Рей направился обратно в кухню.

Оказалось, что незачем бежать на причал и искать там Конрада – он стоял у плиты и пил кофе. Юстин, облокотившись на кухонный стол, делал карандашом наброски в небольшом альбоме. Гюнтер и миссис Бенсон сидели за столом и пили чай. Кэтти заворачивала сэндвичи в целлофан. Вид у нее был измученный, и, несмотря на то что в комнате было полно народу, она казалась очень одинокой. Никто, кроме нее, не обратил на Рея ни малейшего внимания. Подойдя к нему, Кэтти, волнуясь, тихо произнесла:

– Когда я держала ребенка, он казался таким легким, таким крошечным, таким хорошеньким... Я смогла, Рей. Я смогла помочь Салли, смогла взять на руки ребенка. Вчера, если бы мне кто-то сказал, что я решусь на это, я бы не поверила. Ты просил меня помочь, но я сказала, что не могу. Верила, что говорю правду. Но оказалось, что это не так.

Она умолкла и стала отрешенно теребить завязки фартука. Рею захотелось обнять ее, но он подавил порыв.

– Что ты этим хотела сказать? – спокойно спросил он.

– Мы занимались с тобой любовью, хотя я клялась, что этого никогда не произойдет. Быть с тобой оказалось для меня райским наслаждением. Я словно вновь стала сама собой. Вернулась домой. Только потом...– Она смущенно уставилась на его рубашку.– Последние двенадцать часов перевернули все вверх дном. Я не знаю, где истина, во что мне верить. Казавшееся стабильным вдруг изменилось. Я... я больше себе не верю.

Рей готов был поклясться, что она говорит правду. Чувство любви к ней переполняло его, но, вновь подавив в себе порыв обнять ее, он сказал:

– Кэтти, я люблю тебя. Хочу быть с тобой. Но если каждый раз, занимаясь со мной любовью, ты будешь бояться забеременеть... думаю, что у нас ничего не получится.

– Останься до пятницы,– взмолилась она. – Не уезжай сегодня.

Конрад с шумом поставил на стол пустую кружку и, растягивая слова, произнес:

– Мне пора. Обещал жене отвезти ее сегодня в город, наверное, заждалась меня. У кого-нибудь есть письма или поручения?

Кэтти резко подняла глаза на Рея. Тот, стиснув челюсти, посмотрел на Конрада, затем тихо сказал:

– У меня нет поручений. Благодарю, Конрад.

Кэтти с облегчением вздохнула.

– Я так боялась, что ты уедешь,– прошептала она.

Гюнтер поднялся из-за стола и обратился к Кэтти:

– Кэтти, может быть, сегодня вечером, как взойдет луна, вы сможете проверить гнезда крачек? Возьмите с собой Рея. Орнитологи проведут ночь в гостинице, хотят завтра рано отправиться на поиски буревестников.

Кэтти механически кивнула. Гюнтер с Конрадом откланялись и вышли, Конрад сжимал в руке два письма, врученные ему Гюнтером. Миссис Бенсон принялась за мытье посуды. Юстин неторопливо подошел к Рею и Кэтти.

Вырвав из альбома лист, он протянул его Кэтти:

– Как тебе? Думаешь, ей понравится?

Кэтти взяла лист. На нем карандашом был сделан набросок, изображавший Салли с ребенком на руках. Запинаясь, Кэтти произнесла:

– Прекрасно. Извините, мне нужно в ванную.– И, прижимая к себе рисунок, выбежала из кухни.

– Надеюсь, она не станет рыдать над ним, – заявил Юстин, вырывая другой лист. – Я сделал еще один рисунок. Для вас, Рей.

Рей взглянул на лист бумаги. На нем он и Кэтти стояли, глядя друг другу в глаза. Уверенной рукой Юстину несколькими штрихами удалось передать всю глубину чувств двух людей, любящих друг друга и преодолевающих невидимую стену, разделяющую их. Рисунок так точно передавал их душевное состояние, что у Рея от волнения перехватило дыхание.

– Я собирался сегодня уехать, – сказал он.

– Отец всегда говорил мне: не надо давать советов, – заметил Юстин. – Но, по-моему, нет правил без исключений. Думаю, вам стоит вечером сходить с Кэтти проверить крачек. Не знаю, но есть в этих птицах что-то такое, что трогает до глубины души.– Он похлопал Рея по плечу. – А пока, судя по вашему виду, вам не мешало бы выспаться.

– Вот это действительно дельный совет,– оживился Рей, слегка улыбнувшись.

Юстин расписался в углу рисунка, затем хрипло сказал:

– Я наблюдал за Кэтти все лето. Она напомнила мне птицу, сбившуюся в полете с курса и приземлившуюся в незнакомом месте. Она заблудилась в этой жизни и не в силах идти навстречу своей судьбе. – Он скорчил гримасу и с иронией добавил: – Черт, мне надо было стать поэтом, а не художником. Можете взять себе рисунок, если хотите.

Рей взял листок бумаги и растерянно сказал:

– Спасибо, Юстин.

– Не стоит. Мне пора к себе. Желаю удачи.

Рей вышел в холл, Кэтти там не было.

Он поднялся наверх, разделся и лег в кровать, и, прежде чем Конрад успел отчалить, он уже крепко спал.

Глава 9

Рей проспал почти весь день, проснулся за два часа до ужина. Он принял душ, затем спустился вниз узнать, как обстоят дела у Салли. Девочку решили назвать Эмили, она сладко спала в колыбели, а Салли после ванны сидела на террасе и грелась в лучах заходящего солнца.

– Я чувствую себя намного лучше, – сказала она.– Так рада, что Мел вернулся. Он очень хотел девочку. Как хорошо, что вы остались, Рей. – Она сделала паузу. – Только одно волнует меня – Роберт. Не думаю, что он ревнует, но что-то с ним не так. Он не проявляет ни малейшего энтузиазма по поводу рождения сестренки. Может быть, вы поговорите с ним, когда увидите?

– Да, конечно,– пообещал Рей. Прежде чем отправиться на поиски Роберта, он зашел на кухню. Кэтти раскатывала тесто для пирожков к ужину. Увидев Рея, она робко улыбнулась ему.

– Ты сегодня отдыхала? – спросил он.

– Я поспала до трех. Так что смогу пойти проверить крачек сегодня вечером.

– Можно мне пойти с тобой?

 Кэтти напряженно сглотнула.

– Да, – ответила она.

Рей почувствовал облегчение.

– У тебя мука на щеке, – сказал он и протянул руку, чтобы смахнуть ее. Он ощутил тепло нежной кожи, но поспешно отдернул руку и сунул в карман. Внезапно она произнесла:

– Я никогда не переставала хотеть тебя, Рей. Никогда.

– Теперь я знаю, – ответил он. – Но плохо, что ты не сказала мне об этом год назад.

– Как я могла? Мне казалось, что я должна держаться от тебя подальше – ведь я не могла пойти на риск иметь другого ребенка. И если ты поверил, что я не хочу тебя больше, то это только все упростило.

Рей решил быть честным до конца:

– Я не знаю, как тебе удается подавить в себе желание, словно ты просто закрываешь кран. Сегодня ты хочешь меня, завтра – нет. Просто не понимаю, как тебе удалось подобное проделать со мной. Я чувствовал себя отвергнутым женщиной. В результате у меня возникли сомнения: были ли мы вообще счастливы все эти годы. Возможно, ты только притворялась и никогда не хотела меня. Или я надоел тебе.

Она испуганно посмотрела на него.

– О, Рей... если бы ты только знал, сколько раз за последний год я просыпалась среди ночи и протягивала руку в надежде найти тебя рядом!

– Давай дадим друг другу обещание, Кэтти. Что бы ни произошло в следующие три дня, мы не станем обманывать друг друга.

– Правда, только правда и ничего, кроме правды, – слабо улыбнувшись, сказала она.

– Только так мы сумеем восстановить доверие друг к другу, – примирительным тоном заметил Рей.

Хотя какой в этом смысл, если она по-прежнему боится моей любви, подумал он.

– Хорошо,– сказала она. – Я даю обещание.

– И я, – ответил он. – Давай встретимся сегодня вечером, около одиннадцати.

– Согласна. Так я смогу немного отдохнуть после ужина.

Итак, времени у него остается немного, до пятницы. Рей перегнулся через стол и поцеловал Кэтти, вложив в этот поцелуй всю свою любовь. Руки Кэтти зарылись в его шевелюре, она привлекала его к себе ближе и ближе, отвечая на поцелуй столь пылко, что у него начала кружиться голова.

Когда наконец они освободились от объятий друг друга, он с трудом разогнул спину, а Кэтти, задыхаясь, произнесла:

– У тебя мука в волосах, но ты даже в таком виде выглядишь импозантно. Мне вообще кажется, что с возрастом ты становишься привлекательнее. – Она с удивлением посмотрела на приготовленное тесто, как будто не понимая, откуда оно здесь взялось. Затем, взяв в руки скалку, принялась энергично раскатывать его. – Я люблю, Рей... О, я действительно люблю тебя и всегда любила. Разве я могла перестать любить тебя?