Текст книги "Инженер и любовь (СИ)"
Автор книги: Анатолий Патман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)
Изумлённый зал уже весь повернулся в нашу сторону. Такого явно не ожидали. Но, удивительно, никто из гостей не кричал и не бежал к выходу. Как будто такое здесь случается постоянно. Правда, и музыканты перестали играть и с изумлением уставились в мою сторону. И почему-то и милиции не было. Уж в ресторане наверняка могли находиться и служивые в штатском. Хотя, несколько крепких мужчин и так стояли на ногах и свирепо сверлили меня взглядами, но с места не двигались. Ну, понятно, если у меня на столе лежит пара пистолетов. А ещё ножи и куча столовых приборов. Да я ими могу закидать их в любой миг и уложить на пол прямо на месте. Видели уже, как резко вырубил то ли бандитов, то ли ментов, или даже сотрудников КГБ с юга. Вот и ждали, что далее последует.
А я просто направился обратно к растерянным музыкантам. Свою роль крутого парня надо было доиграть до конца.
– Извините, ребята. Представляете, этот высокий хам поел мою еду, так ещё и плюнул в мою тарелку. И мою жену с тёщей они нагло с ужина прогнали. Отказался и платить, и не захотел извиниться, и ишаком обозвал, и в лицо плюнуть хотел. Вообще оборзел! А потом им самим что-то плохо стало. Здоровье никуда не годится. Ладно, давайте продолжим. И не поел ведь. Хоть песенки спою.
А далее я опять встал за синтезатор и спел «Salut». Хорошая песня, и тоже трогательно получилось. Я даже неплохо посвистел. Скандальное происшествие, конечно, привлекло всеобщее внимание. Но никто из гостей не стал возмущаться. А как я стал петь, то и зал стал успокаиваться. Крепкие мужчины уже окружили мой столик, правда, ничего там не трогали. Хотя, они уже сами шмонали поверженных врагов. Ко мне подходить никто из них не стал. Ну и правильно. Зачем нервировать меня? Я и так никуда не убегу. Не дурак уж. Поверженные хамы получили то, что заслужили. Хотя, над ними тоже хлопотали, похоже, кто-то, имевший врачебные навыки.
А зал откровенно плюнул на недавнее происшествие и, как только я закончил петь, наградил меня аплодисментами. Хоть и не все, но многие хлопали. Может, за песню, может, за наказание хамов? И под конец я, уже под гитару, взялся за «Мою гитару». Хоть и не по теме, но, оказалось, как раз под моё печальное настроение. Зал на время замер и внимательно меня выслушал. Опять хорошо спел. Как никогда ранее. А потом посыпались ещё большие аплодисменты. Они продолжились и тогда, когда появилась милиция. А ещё скорая помощь. Тут милиционеры, хотя, вполне вежливо меня прервав, спокойно попросили пройти в кабинет администратора. И как увезли обнаглевших хамов и их бандитов, я уже не видел.
Глава 19
* * *
Глава 19.
Всё обошлось…
– И за что Вы их так избили, товарищ Репнин? – хмуро спросил у меня майор милиции, хотя, уже сильно немолодой. – Вас же могут привлечь к ответственности. Эти два молодых человека Вам ничем не угрожали. Это же Вы их первый ударили?
– Не сдержался, гражданин майор! Я на время отлучился, а когда вернулся, увидел, как эти два хама нагло, без разрешения, сели за наш стол. А высокий и на моё место. – И я возмущённо обрисовал майору всю картину происшедшего. – Обидно, когда тебя и твоих близких так нагло и подло оскорбляют. Они же не в мою тарелку плюнули, а прямо мне в душу! Мне лично товарищ Брежнев ордена Красной Звезды на грудь вешал. А ведь я ждал, пока они уйдут. Не ушли! Ещё и полтинник отдал музыкантам за разрешение спеть, и даже жену с тёщей одних с ними трусливо бросил. Хотя, похоже, что они друг с другом и знакомы? Но я этих типов никогда не видел и не имею представления, кто они. А в конце высокий сказал, что плюет даже на милицию, обозвал меня ишаком и тут же хотел плюнуть и на меня. Конечно, виноват, не сдержался.
– Понятно, товарищ Репнин. Вы пока изложите всё письменно, а потом начальство решит, что делать.
– Напишу, гражданин майор. Но сначала предоставьте мне адвоката. Иначе я напишу жалобы за нарушение своих прав.
Пока не явился адвокат, я тихо и задумчиво сидел в кабинете администратора и даже слегка задремал. И лишь в его присутствии с меня были взяты и нужные показания, и мной написаны заявления насчёт испорченного ужина и оскорблений как в мой адрес, так и жены, и тёщи, ещё и милиции. Не знаю, что показали мои женщины, так как они вниз не спускались, а милиция, похоже, сама поднялась к ним в номер. Не важно. И без них свидетелей весь ресторан!
А вечер в ресторане продолжился, как ничего не бывало. Хотя, чего там гостям? Просто будет что вспоминать. Всё-таки послушали мировую знаменитость, так и стали свидетелями крутого скандала. Однозначно слухи пойдут. Правда, не знаю, что решит насчёт меня советское правосудие? Может, придётся немного и посидеть? Но, конечно, гнев высоких представителей советской власти я вызвал. С другой стороны, и хорошо. Хоть слегка отомстил. Это же с подачи родителей высокого жирдяя пытались мне пришить антисоветчину и помешать продвижению как бы моей музыки. Явно мстили за Ингу. Аж до Министерства культуры дошли и самой Фурцевой Екатерины Алексеевны. Ясно, что и до Лапина Сергея Георгиевича, всесильного Председателя Государственного комитета по радио и телевещанию. И, конечно, это они и прожужжали всякую хрень на ухо дорогому Ильичу. Больше некому. Он сам и сказал мне на награждении. До сих пор мешают. Но уже явно по инерции. Так и сам не обращаюсь, и не буду. Мне милость верхов уже без надобности. Не знаю, как там история дальше пойдёт, но вот Фурцевой, может, немного и осталось жить? Согласно данным из прежней жизни, уже в следующем году то ли её убьют, то ли сама на себя руки наложит? Мутное дело! Как бы из-за стройматериалов из Большого театра, потраченных ею на дачу? Хотя, года через три и сам дорогой Ильич как будто чуть не умрёт. Его, конечно, спасут, но он уже не будет прежним…
Конечно, когда родители жирдяя обращались к своим друзьям в верхах, они не думали, что столь мелкая личность, как я, окажется им не по зубам. Но вот обломилось и им. Вот теперь пусть уже их ожиревшие и подлые сынки слегка потрепыхаются! Жаль, что всё при людях! И даже допросить не получилось! Убил бы сволочей на месте! Вот такие потом и сольют советскую власть, и уничтожат великий СССР! Их, подонков, уже сейчас гнобить надо! Но, к сожалению, скорее, это они загнобят меня. Похоже, так и так сделают из меня антисоветчика?
Но пока особо переживать нечего. Я и сам не совсем простой тип, и подонки попались с поличным. Ведь в зале и иностранцев хватало, поэтому я и взялся за песни на французском языке. Чтобы меня уверенно опознали. Если даже у нас в стране будет тихо, то шум за бугром в любом случае поднимется страшный! Так и мне мало что можно предъявить. И причинения тяжкого вреда здоровью уродов не будет. Через пару часов они все спокойно встанут и пойдут домой. Так, разве что лёгкие синяки останутся. Но зато будут знать, почём фунт изюма. Да, наглая «золотая молодёжь» пошла! Решили, что на меня как бы и не стоит обратить внимания? Хотя, должны были знать, кто я. Но явно решили, с как бы высоты своего положения, что на меня можно и поплевать. Всё глупое высокомерие! Ну, да, хоть как бы и знаменитый музыкант, но кто они! Столичные «мажоры»! Им законы Советского Союза не писаны!
Да, похоже, всё-таки зря мы спустились в ресторан? Как всегда бывает в таких случаях, ко мне явился очередной «песец». Да, с Ингой мне покой только снится! Хотя, больше подозрительна тёща! Может, это она тут всё затеяла? Чтобы развести нас с дочкой? Даже посадить меня в тюрьму? А подлая жена не встала на защиту своего мужа? Сами слиняли и решили посмотреть, что получится? Зачем? Ведь уже смысла нет! Ну, ничего, потом ясно будет…
Пока шло разбирательство со мной, и гулянка в ресторане закончились. Хотя, майор мне с удовольствием сообщил, что очень много гостей ресторана дали свидельские показания в мою пользу. Ну, да, уже уяснил, что к чему. Явно я ему не враг. Он сообщил мне и о личностях потерпевших. Колобок Гиви или Георгий Дамашвили оказался приятелем «сынка», несостоявшегося жениха Инги Давида Сулаквидзе, и тоже сыном какого-то шишки, но из сферы торговли. Хотя, сейчас в Москве её как раз сильно и трясли. Мне показания жены и тёщи, конечно, никто не показал, но примерное содержание майор пересказал. Ну, да, вчера, пока я шатался по магазинам и ездил к своему другу, так и сегодня, они связывались по телефону со многими давними и хорошими знакомыми. Да, напрямую к хамам никто не звонил, но ясно, что они легко узнали о прибытии в Москву давних знакомых из Ленинграда. К тому же, Анна Васильевна и сама звонила к ним в дом, но попала лишь на прислугу. Тёща и Инга хорошо знали жирдяев и многое рассказали и о них самих, так и своих прежних отношениях с их родными. Считай, как бы и давними друзьями являлись. Все три семьи.
Не знаю, чего это высокого жирдяя нежданно повело на столь яркое и глупое, и сильно неадекватное поведение? Похоже, на Ингу сильно обиделся? Это же она ему явное презрение высказала. Вот и не выдержал. Ещё и кавказское воспитание, так и слишком высокое самомнение, и, конечно, сильное желание хоть как-то отомстить мне, как бы отбившего у него возможную жену. Явно в своё время сильно желал заполучить Ингу. Да, женщины опасные существа!
Но теперь я и сам не знал, как мне поступить далее с женой и тёщей. Если они хотели устроить мне подлянку, то сами же сели в лужу. Ну, пусть теперь попробуют оправдаться передо мной!
И вдруг я понял, что перестал бояться развода! Будь что будет! За детьми я в любом случае присмотрю и им помогу. Тяжело будет, но мне не привыкать. Так я постараюсь и других заделать. Женщин на свете полно! Надеюсь, что возможности ещё будут…
Майор сообщил, что пока идёт разбирательство, мне лучше никуда не уезжать из Москвы. Это же касалось и тёщи с женой. Хотя, по столице гулять было можно. И, если куда пригласят, то, к примеру, и выступать тоже. Но пока Ингу я с собой не возьму. Если и куда, то только порознь. Обидется, конечно. Не важно. Главное, пусть знает, что их подлость не удалась. Да, даже и не знаю, как мне жить с ней далее? Вот тебе и отпуск! С самого начала милиция всё испортила, а потом и близкие люди как бы подлянку подстроили. И кому верить? Я, было, поверил в жену и нормальную семейную жизнь с ней, но, оказалось, что это не совсем так…
Под утро меня отпустили. В общем, милиция пока как бы не нашла оснований для моего ареста. Майор сообщил, что и оба хама, и три их бандита уже давно пришли в себя, прошли медицинское освидетельствование и уже увезены их родственниками, надо же, всё-таки, домой! Значит, меня же хотят сделать козлом отпущения? Оказалось, что ран ни у кого не нашли. Только по несколько мелких синяков. Ну, так знал, как бить. И майор нежданно был доволен! Да, как ни крути, сильный скандал получился! И «мажоры» сходу получили своё! Хотя, теперь и я явно не простой тип.
* * *
Инга и тёщу я нашёл в нашем номере. Они, конечно, прикорнули, но при моём появлении сразу же проснулись. Вроде, и умные самки собаки, но похоже, не всё уяснили? Анна Васильевна сразу же начала причитать и как бы искренне сокрушаться, что никак не ожидала такого от сыновей своих давних знакомых и вполне уважаемых людей. Побледневшая Инга, правда, молчала и не смела поднимать на меня даже глаз. Хотя, она-то лучше матери меня изучила.
Я не стал спешить и полностью, хотя, вообще молча, выслушал, понятно, что частично и лживые причитания тёщи. А потом она замолкла и недоумённо уставилась на меня:
– Слава, чего молчишь? Как будто всё происшедшее тебя не касается? А если они в суд подадут? Ты же, получается, их избил?
– А пусть подают, Анна Васильевна! Посадить меня в тюрьму оснований не имеется, потому что тяжкого причинения вреда их здоровью не было. К тому же, у них были изъяты два пистолета, ножи, кастеты, так и много советских денег, и разная валюта, ещё и какие-то украшения. Может, вас хотели одарить? Кстати, прямо как у Паши. Хотя, эти жирдяи и покруче него будут. А у меня самооборона, и я лишь защищал свою и вашу честь. Ну, нечего было трогать мою еду, так ещё и плевать в мою тарелку, что даже вы не выдержали и ушли. А я с ними не ругался, лишь сделал замечание и попросил оплатить нанесённый ущерб, но тут они сами меня оскорбили. Ещё и милицию! Жаль, конечно, но не сдержался и их слегка толкнул. А то обнаглели слишком и ожирели. Даже нельзя толкнуть, упали сразу. А теперь мне придётся ответить по всей строгости советских законов. Что делать, виноват, драка в общественном месте. Хулиганство, получается. Может, и в тюрьму посадят?
– Э, Слава, а что же ты сразу к нам не подошёл? Мы бы их попросили уйти. И никакого скандала бы не было.
– Ну, так, Анна Васильевна, испугался я, и сильно. Их же пятеро было! Могли избить, а, скорее, и застрелить. Я же сразу приметил, что они не одни были. – Конечно, испугаться я не совсем успел, но вот тройку охрану во внимание не принял. Точно оплошал! – Думал дождаться, чтобы они ушли, и решил вам песни спеть. Хотя, если честно, чего только со страху не наделаешь? Надеюсь, понравилось? Вроде, ничего спел? Старался! – Тут тёща всё поняла, и её красивое лицо начало краснеть и наполняться злобой. Но она сдержалась. Ясно, понимала, что не стоило сейчас меня сердить. – Ну, чтобы меня и здесь, в Москве, запомнили. А эти жирдяи всё не уходили. Наоборот, вас довели, и вы ушли. И правильно сделали. Вам никакой опасности не было. А я попросил у администратора помощи, так они и ему угрожали, и меня ишаком обругали. Вот и не сдержался.
Хоть во мне всё и кипело, но я решил сдержаться. И тёщу, не то, что ругать, даже подкалывать не стал. Так, лишь слегка. Что толку впустую воздух сотрясать. Доказательств у меня нет и здесь, в Москве, мне даже некому за помощью обратиться. Придётся пока потерпеть. Может, потом ясно будет?
– И, да, Анна Васильевна, раз такое дело, то отменяются все гулянки. Насчёт Ваших планов не знаю, но мои личные меняются. Сами понимаете, теперь нам, особенно мне, опасно появляться на улице. А я не хочу рисковать Ингой и детьми. Если ты, Инга, не против, пока тихо сидим строго в номере и, как только нас отпустят, выезжаем в Кириши. Ты как?
Хмурая жена глянула на меня с сильно виноватым видом, но, видимо, решила не обострять отношений:
– Ладно, Слава, я согласна.
– Что же, Инга, я рад, что ты на моей стороне. Пожалуйста, пока нас не отпустят, никуда не ходи. Не запрещаю, но могу и не понять. – Это я сказал специально, чтобы Инга, если не желает нарваться на очередную ссору, не дёргалась. – А Вас, Анна Васильевна, извините, конечно, но в Кириши не приглашаю. Там и моих родственников полно, и мы с Ингой и сами с детьми справимся. И, если честно, не хочу показать им, что у нас с Вами плохие отношения. К тому же, Вы и в Ленинграде большой начальник, и у Вас здесь, в Москве, своих дел полно, поэтому спокойно занимайтесь ими. Но нам не мешайте и Ингу, пожалуйста, не дёргайте!
Тёща глянула на меня с интересом, хотя, и зло:
– И ты, Слава, думаешь, что после последнего улучшения наших отношений в Ленинграде, они всё равно плохие?
– Да, Анна Васильевна. А после этого вечера ещё хуже стали. И, конечно, извините, но я хотел бы попросить Вас покинуть этот номер и больше не беспокоить нас с Ингой. И Вы, и она, и я не спали всю ночь, и нам сейчас надо отдохнуть. Вас ожидают приятные встречи с друзьями вашей семьи, а вот мне объяснения с милицией. И я беспокоюсь за безопасность Инги и детей, поэтому, пожалуйста, ни в коем случае не дёргайте её. Ни по каким вопросам. Пока она будет находиться здесь, мне будет намного спокойнее.
И сейчас тёща кинула на меня злой взгляд, и хлеще, чем ранее. Да, и я пытался наладить с ней отношения! Похоже, она всё-таки хотела подставить меня с этими хамами! Была с ними приветлива и ничего не сказала! Ладно, что Инга не вытерпела и ушла. Сначала Анна Васильевна хотела, было, сказать что-то резкое, но потом махнула рукой и молча вышла из номера.
– Э, Слава, ты сейчас обидел мою маму! Наговорил ей столько гадостей! – Инга, было, тоже резко вскинулась! – И зачем ты выгнал её? Так ты оскорбляешь и меня!
Но я ругаться сейчас не был намерен:
– Ну, что ты, Инга? Я тебя люблю и уважаю Анну Васильевну. Разве я сейчас произнёс хоть одно ругательное слово? Просто мне сильно спать хочется. Всё-таки устал. Я там еду в номер заказал. Скоро принесут, поедим и поспим. – Хотя, я решил внести и ясность в наши отношения. – Только ты прямо сейчас мне скажи – ты со мной останешься или у тебя другие планы? Если другие, значит, у нас не сложилось, и я в тебе ошибся. А если со мной, то, пожалуйста, номер вообще не покидай. У ваших знакомых, знаешь, два пистолета было, и один у жирдяя. Это за него тебя отдать хотели? И, да, майор сказал, что их уже отпустили. И сейчас они разъярены и для меня, скорее, и тебя, опасны. Ну, что, милая, мы вместе или ты всё-таки уйдёшь? Учти, что насовсем.
Инга одно время сверлила, сверлила меня злым взглядом, но потом, похоже, всё-таки сдалась и опустила глаза.
– Ладно, Слава, я с тобой останусь. Мне не хочется разрушать нашу семью. Так и быть, никуда из номера уходить не буду. Но, учти, я ни в чём не виновата. Ты сейчас думаешь, что это мы подстроили, но я тебе скажу, что и мама тут непричём! Мы просто позвонили многим знакомым, и всё. Да, хотели с ними встретиться. Я тебе уже рассказывала, что этот Давид откровенный хам. Конечно, он хотел тебя обидеть. За меня. Но не думала, что может докатиться до такого. И, знай, у меня с ним никогда ничего не было, и он мне не нужен. И, пожалуйста, не оскорбляй маму! Хоть какая, но она моя мама!
– Ну, что ты, Инга, я же сейчас ничего такого не допустил. Лишь вежливо предупредил твою маму, что мне хочется спать. Ну, я же не буду ходить прямо при ней голым. Так и правильно сказал, что наши отношения пока не совсем наладились.
Тут нас прервали. Оказалось, работник ресторана привёз еду. И я заказывал только на две персоны. А тёща пусть сама кормится.
Конечно, мы на самом деле поели. Инга ещё и покормила детей. Жаль, но придётся им пока посидеть в номере. Хотя, они пока ничего не понимают, и их дом там, где мама. И потому, как ни крути, мне хочется удержать жену с собой. Конечно, если сама пожелает. А я, конечно, как у меня получится, постараюсь не дать ей возможности совершить нехорошие поступки.
И чуть позже мы легли спать, и даже вместе! Инга так зло на меня глянула, что я пристроился с ней рядом. На близость нас пока не тянуло, так я и сам приставать к жене не стал. Захочет, сама на меня полезет. Нет, так на нет и суда нет. Позже всё будет ясно.
Мы с Ингой спокойно проспали до обеда. Я спал чутко и потому сразу же уловил, как она один раз пошла проверять детей. Хотя, и сам присел. Оказалось, просто не наелись. И мы опять завалились спать. Главное, вместе…
Глава 20
* * *
Глава 20.
Новые повороты…
В полдень нас ожидаемо разбудил тот же работник ресторана. Основательно подкрепившись и покормив детей, мы привели себя в порядок. Пока я решил записать ноты и слова «Salut». А то исполнил её по памяти. Странно будет, песня как бы есть, а записей нет. Похоже, и Инга начала отходить:
– А что ты, Слава, пишешь?
– Пока не забыл, записываю новую песню, что исполнил в ресторане. А то жаль будет, если потеряю.
– Новую? Но ты же там пел лишь прежние песни?
– Эту потом, после драки, спел. Ещё и «Мою гитару».
– И, что, ты и после драки песни пел? Ладно, расскажи хоть, что было после нашего ухода. Они, что, все вооружены были?
А я, что, раз просит, рассказал. Никакой тайны ведь нет. Только свои мысли скрыл. Тем более, нас, скорее, и подслушивают? И у Инги ничего расспрашивать не стал. Здесь не место для разговоров, в том числе и ссор. К тому же, сейчас Инга всё равно не сознается. Лишь когда почувствует жареное, как тогда, когда с трудом слила Пашу, что-нибудь да расскажет. Ведь лишь после угрозы развода во всём созналась. И вот с такой сволочью мне приходится жить. Ладно, что после уже и заявление на него накатала. А здесь с этим хамом мне и нечего ей предъявить. И ничего с ним у неё, скорее, не было, так ещё и до нашего знакомства. И он Инге и сейчас не нужен. Уже убедился. Хотя, думаю, позже, если со мной останется, всё равно, чтобы хоть как-то немного оправдаться, что-то сольёт, в том числе и на мать.
– Да, Слава, чем больше я с тобой живу, то тем больше ты меня удивляешь. Значит, все пятеро были вооружены, но ты их свалил ещё до того, как они что-то решили предпринять?
– Инга, это допрос? На что ты намекаешь? Так я тебе всё равно ничего не отвечу. И ты не в милиции и органах служишь. Или тебя уже завербовали? – Мой вопрос застал жену врасплох. Хотя, по её растерянному и злому виду, вроде, ещё не успели? – А вот я, не забывай, служил в пограничных войсках и даже немного воевал, и убивал. И видел, как гибли мои друзья. Поэтому, что делать в таких случаях, когда нападают на тебя, знаю. И за последний год жизни с тобой я сильно обозлился, и теперь у меня нервы не в порядке. Я уже не добренький и жалеть своих врагов не буду. Вот и эти жирдяи мне не нужны, но нечего было плевать в мою тарелку! Совсем оборзел! Если со мной всё хорошо будет, и когда они мне попадутся, то своё получат. Хотя, больше их родители опасны. Это они начали мне вредить уже тогда, когда обо мне узнали.
– Слава, что, опять на меня намекаешь? Я с Давидом уже не виделась и даже не созванивались почти два года. И у меня с ним вообще ничего не было. Да, одно время наша семья несколько раз гостила у них в Москве. В последний раз осенью как раз два года назад. Он, конечно, пытался лезть ко мне, но я его сразу же отшила. Да, если хочешь знать, из-за Паши. А потом, раз у меня диплом на носу, я к ним вообще не ездила. Да, весной родители начали думать о выдаче меня замуж за Давида, но тут вмешался ты и всё испортил! – Тут Инга звонко рассмеялась. – И отец устроил мне знатный скандал. Хотя, я бы всё равно отказалась. И сейчас его появление меня даже удивило. – Ну, конкретно жирдяям она не удивилась. Явно ожидала. Но сама этого скандала, скорее, не хотела? Зря жирдяй явился в ресторан. Хотя, люди совершают разные поступки, и не поймёшь, почему. Но тут он встретил от Инги лишь презрение и потому и плюнул в мою тарелку. Хотел на мне отыграться. А вот я как бы сбежал. Не дошло до хама, что эти, как бы и милые женщины, и явно больше тёща, несмотря на то, что как бы и не хотели скандала, попытались стравить нас меж собой. Это от них я убежал. Зато вся банда не восприняла меня всерьёз. – Поэтому ты зря меня ревнуешь к нему. Уж он мне никогда не был нужен.
Ну, я тоже ей как бы совсем не был нужен, а вот сама же меня в постель затащила. Потом и замуж силком захотела, и уже больше года мучает, и, хоть и еле терпит, никак уйти не хочет. Заодно мне, вполне примерному мужу, порой и подлянки пытается устроить. Вот, и за подонка Пашу она почему-то держалась до последнего. Может, чуть позже ещё и продолжение последует? Не всё закончилось! И такого же подонка Альберта жалела. Ещё и подлеца Марата хотела рядом с собой придержать, но лишь подставила под мой удар. Зато я и сам чуть не попал под удар банды Паши. Так и жирдяи жалеть меня не стали бы. Всё получается как в одной печальной истории из памяти Николая. Тогда одна мелкая одичавшая самка собаки только что путалась со здоровенным кобелем, раза в два себя больше, но тут же натравила на него свою свору из десятка свирепых псов. Вот даже в момент близости ей что-то не понравилось, к тому же, именно она оказалась в этой своре вожаком.
Да, коварство у женщин в крови! На ровном месте, как недавно, в капкан можно попасть. Вот и я всё понимаю, но оторваться от Инги и прекратить свои мучения никак не могу. Скорее, и долго их терпеть ещё буду, так и всё время воевать за неё приходится…
– Да, ладно, Инга, я же ничего такого не сказал. Понимаешь, это его родители пытались не давать хода нашей музыке. Скорее, имеют связи и на радио, и телевидении. И до сих пор мешают. Поэтому нас редко где передают, и только время от времени. Хоть мы и очень популярны на Западе, и музыка у нас хорошая? Ты же сама видела в ресторане, что одни наши песни и музыку исполняли? Я сам такого не ожидал! Вон, и «Грустный вальс», и «Белый танец» их солистка спела, хотя, намного хуже тебя. И ведь ни разу не объявили авторов. Мне всё это до фонаря, но всё-таки должно быть уважение и к нам.
И тут Инга явно клюнула. Всё-таки она сильно тщеславна.
– Знаешь, Слава, ты и сам так спел, что ранее я тебя таким не видела. Конечно, теперь в этой гостинице все узнали про тебя, – и Инго звонко рассмеялась, – что надолго запомнят. Слава, извини, а если мы туда ещё раз пойдём, ты не попросишь музыкантов, чтобы и мне разрешили выступить? Пусть и меня запомнят!
Конечно, я пообещал. Да пусть хоть что споёт! Главное, чтобы рядом была. И хрупкий мир в нашей семье был восстановлен.
Далее Инга сама накинулись на меня, и мы долго не могли насытиться друг другом. Заодно и поговорили. Хотя, она сожалела, что теперь наверняка не сможет встретиться с подругами. Хоть и моя жена много куда звонила, но больше постаралась мама. Всё о чём-то болтала, наводила справки, как бы и договаривались. И доболталась, что устроила нападение на собственного зятя. Пока мне не было ясно – осознанно или просто сглупила. Но явно хотела устроить мне хоть какую-то пакость! Ведь знала же, что от этого Давида можно ожидать всякого! И Инга всё понимала, и злилась на мать. Хоть она мне ничего не выдала, но ясно было, что как бы и оказалась в полной растерянности. Вроде, мама ни о чём с ней не договаривалась. Ну, да, кто же знал, что так повернётся?
Ну а нам было хорошо. Всё-таки Инга теперь явно не хотела со мной расставаться. Похоже, стала привыкать к жизни со мной? И я понял, что с Пашей у неё точно всё закончено. Мы вспомнили о нём пару раз, но жена лишь как-то равнодушно и презрительно, словно о какой-то чужой и ничтожной личности. Это она так ранее относилась к Вячеславу и, если честно, в самом начале пыталась и со мной. Но у меня зубы оказались крепче. И, скорее, мне можно и нужно было быть с ней с самого начала чуть жёстче. Но… женщины тоже люди, и я воспитан относиться ним с уважением.
Кстати, Анна Васильевна пыталась чем-то отвлечь Ингу, но она отлучилась лишь на мгновение, и маму в номер не позвала, и мне сообщила, что сказала ей, что спим. Хотя, как бы и спали. После любовных утёх мы всё ещё находились в полураздетом виде, и ежу было ясно, чем мы занимались. Но к ужину мы уже привели себя в порядок. И я сам предложил Инге ещё и поздний ужин в ресторане. И жена с радостью приняла моё предложение. Хотя, мы немного и подготовились к предстоящему развлечению. Я спросил у молодой горничной, кто может ненадолго посидеть с нашими детьми. И чуть позже она прислала подругу, такую же молодую девушку. Я сразу же дал ей пятьдесят рублей, но и, уже с согласия жены, наказал нашу няню никого не пускать в номер, после согласного кивка Инги, и даже Анну Васильевну. Похоже, и она обиделась на мать.
Наше появление в ресторане точно не осталось незамеченным. Многие посетители кинули на нас любопытные взгляды. Но все они и подходить к нам не решились. Явно слух уже пошёл о вчерашнем происшествии. Да, пусть только кто попробует подкатиться к моей жене! Не поздоровится!
Вот старший из музыкантов сразу же подлетел к нам и привёл и отдельного официанта. Я отдал ему нотные листы с намеченными для выступления песнями, но больше для Инги. И мы с ней дали такого жару! Уж теперь и Ингу точно надолго запомнят!
Сначала нас представили. Уже это сообщение зал встретил сильными аплодисментами. Да, знали, и приятно… Хоть на радио и телевидении нас пытались зажимать, а в массы музыка уже пошла. Если в ресторанах поют и исполняют, значит, стали популярными. Сначала я просто сыграл на пианино «К Инге». Потом мы с женой вместе озорно спели новую песню «Ягода-малина» одного мастера шлягеров. Хотя, я лишь подпевал. Тут уже Инга нехило тронула зал с «Оранжевое лето» одной знакомой группы. Сходу ведь осилила! Хотя, мне тут же пришлось исполнить «Дорогу в облака». Я ещё и спел «Эммануэль». Ну а далее по просьбе «трудящихся» Инга трогательно спела «Je T’Aime», а потом и «Woman in love». Зал, можно сказать, взорвался. Я и не знал, что моя жена стала так популярной! И наш маленький концерт Инга завершила нежным «Белым танцем». Зал ещё раз взорвался. Сразу же последовали сильные аплодисменты. Песню заказали и во второй раз. Что же, и на этот раз моя жена не оплошала. У неё получалось лучше, чем у солистки ансамбля.
Больше мы ничего не пели и не исполняли. Хотя, и не обязаны. Всё же не артисты. Так и сильно устали. И посидеть слегка хотелось. Правда, нас больше и не отвлекали.
Мы постарались отдать должное ресторанный кухне, немного послушали музыку, хотя, частично как бы и нашу же, и, довольные, особенно Инга, поднялись к себе. Успели вовремя. Дети тоже хотели есть. Няня сообщила, что стучалась Анна Васильевна, но она её не пустила, хотя, как мы и наказали, сообщила, что мы пошли ужинать в ресторан. Но мама Инги к нам не спустилась. Ну и ладно. Зато жена и сейчас накинулась на меня и одарила сильной страстью. Когда она довольная, то обычно мне покоя не давала. Похоже, вчерашний скандал наоборот послужил мне хорошую службу. Я опять доказал ей, что как раз мужчина, способный защититься и сам, и поддержать её и семью. Так ведь сама только что убедилась, что вместе со мной стала и популярной без всякой поддержки властей.
Раз милицией как бы не рекомендовалось, и нам, хотя, больше мне, было опасно выходить на улицу, и в субботу, и воскресенье мы с Ингой мало выходили из номера. Я позвонил Сергею Ефимову, что посиделки отменяются, и мы с Ингой срочно уезжаем. Что да как, ему пока не пояснил. Зачем его чужими проблемами грузить? Хотя, музыканты каждый день с утра приглашали нас на свои репетиции, а вечером уже на краткие выступления. Больше ничего нового мы не показали. Но десяток других песен исполнили. И каждый раз наши выступления вызывали сильные аплодисменты.
Вот Анна Васильевна явно на месте не сидела. Я её почти не видел, так и в номер не приглашал. Конечно, с Ингой она общалась, но тоже мало. Хоть и мать, но моя жена всё равно на неё дулась. Мы с ней обсудили и случившееся. Инга меня заверила, что она ничего такого не замышляла. И насчёт матери сказала, что она тоже ничего такого не хотела, но сглупила со многими звонками. Не ожидала, что Давид явится, так ещё и сдуру взбесится. Я тоже подумал и решил, что, скорее, так и было. А нечего было своими звонками всю Москву на уши ставить! Необдуманные шаги её матери выросли в большой скандал! Мне она ничего не сделала, и сама отделается легко, но вот другим людям, и важным, предстоят немалые хлопоты! Хотя, они уже самой Анне Васильевне немало крови могут попортить!
