Текст книги "Инженер и Принцесса (СИ)"

Автор книги: Анатолий Патман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

А вот мы с Ингой пока начали работать на славном трудовыми традициями Кировском заводе – да, молодыми специалистами, ещё и инженерно-техническими работниками, как положено и жаль, с ненормированным рабочим днём. В первые дни, понятно, привыкали, а потом втянулись. Знакомство прошло нормально. Так нас сразу же и загрузили переводами. Пытались и сверхурочно припахать, но у нас имелась уважительная причина. Инге перенапрягаться нельзя, а я за троих всё равно работать не могу и, конечно, не буду. Всё строго в пределах норм. В общем, пока привыкали.

Хотя, нам ещё не до работы было. Двадцать первого сентября у меня был день рождения, и мы с Ингой его отметили, но скромно. Посидели вдвоём с парой-другой рюмок вина, и чай попили с тортом «Прага», кстати, её изготовления. Я не хотел сейчас устраивать разных празднеств, да и не любитель. Да и мало кто знал про мой день рождения. Вячеслав, хоть и являлся довольно компанейским парнем, но всё-таки почему-то не любил их отмечать. Ну, так бывает. Особенно как бы похвастаться нечем. И денег лишних не было. По сравнению с другими парнями, почти впроголодь ведь жил. Мне сейчас уже как бы есть чем, но всё равно не хотелось.

Хотя, ненадолго заехали тётя с мужем. Я сам позвал Сашу Крутина, и он явился вместе с подружкой Юлей, вполне симпатичной брюнеткой чуть пониже Инги. Конечно, посидели, пусть и не так сильно, и даже погрустили. Вспомнили мы с Сашей свою, точнее, его и Вячеслава, боевую молодость, так и погибших товарищей – Васю Данилова и Андрея Иванова. Не повезло им, срезали их проклятые китайские пули. Для остальных оказалось большим открытием, что я, ну, тихоня Вячеслав, оказался не слабаком, а настоящим мужчиной. Могли и орденом Красной звезды, раз представление уже было, наградить, но, как оказалось, конечно, со слов Саши, происхождение всё же помешало. Срезали, как обычно, наверху.

Конечно, не обошлось у нас и без музицирования. Правда, мы с Ингой показали лишь малую часть прежних песен. Представлять новинки я пока зарёкся. Саша и Юля вполне остались довольными как возобновлением прежнего, так и новым знакомством.

В общем, восстановил я ещё один контакт. Пригодится.

– Слава, надеюсь, мы с тобой уже не потеряемся? – сказал на прощание Саша. – Ты был одним из моих верных товарищей, мы с тобой немало всего хлебнули, так, само собой, и сейчас можешь на меня рассчитывать. Если что, обращайся.

Конечно, я подтвердил, что старых друзей никогда не забываю и всегда останусь им верным.

Опять же, позвонили Юра Григорьев и Саша Турчин. Откуда-то узнали. Скорее, Инга слила Марине, а уже она передала далее. Но, правда, больше никто не позвонил. Даже подруги Инги. Явно Марина и Люба обиделись, что я на нашей свадьбе не поспешил причислить их к своим друзьям. Так они и сами должны понимать, что прежнее их отношение к Вячеславу забыть невозможно. Ну, Инге, может, и верные подруги, а для меня только высокомерные стервы.

Хотя, на работе коллеги-инженеры поздравили. Но мы с Ингой там тоже ограничились чаепитием с тортом. У моей жены день рождения прошло ещё двадцать второго апреля, поэтому не скоро. Вот у тёти будет седьмого ноября. Единственный родственник, к которому надо идти. Если, конечно, позовёт. У её мужа он прошёл уже двадцатого марта. Так что, пока не до гулянок.

Глава 21

* * *

Глава 21.

Живём…

Вот в переводах обе недели сентября у нас и пролетели. Мы, конечно, втянулись, и успешно. Инге в первое время тяжело было с техническими переводами. А у меня – ну, Вячеслава, и образование техническое, и от Николая необычные знания достались, поэтому я быстро освоился и стал показывать неплохие результаты. Мы с Ингой составили хорошую пару работников. Вот только остальные коллеги на нас, конечно, стали коситься. Мы, хоть и старались особо не переусердствовать, но нас сильно подводило высокое качество переводов. Начальству стало сподручнее работать с ними, так оно к другим и претензии за плохое качество стало предъявлять. Кому это понравится? Хотя, нас с Ингой это мало волновало.

Вот мужское внимание к моей жене было повышенное. Знали же некоторые козлы, что она беременна, всё равно пытались с ней флиртовать! Мало того, что нас пытались нагружать работой, так уже в конце сентября меня стали привлекать к работам по монтажу и наладке иностранного оборудования. Не посмотрели, что я молодой специалист и только начал работать, так и профиль как бы не мой, и отношусь к другому отделу. Да, у меня получалось не только понятно растолковать все инструкции сборщикам – инженерам и рабочим, и прочим специалистам, но, оказалось, я и сам неплохо разбирался в весьма широкой номенклатуре оборудования. Конечно, раз Николай являлся зенитчиком-ракетчиком с высшим образованием и обладал немалым опытом военной службы, так и обслуживал современное и сложнейшее на то время оборудование. Он ещё успел поработать и гражданским инженером, ремонтировавшим самые разные бытовые приборы. Понятно, что и я мог довольно сносно работать с самым разным оборудованием. И с нынешним тоже, и даже импортным.

Ясно, что и начальство сразу же положило на меня глаз. Но, к сожалению, вот стимулировать меня достойно не хотело. Привыкли тут к авралам. К тому же, мол, ненормированный рабочий день. А те специалисты, которые занимались монтажными работами, или не до конца разбирались в импортном оборудовании, или хорошо делали своё дело, но и получали, с учётом выслуги и прочих заслуг, намного больше меня. Я же не дурак, чтобы за просто так пахать за других, тем более, выполнять сложные работы, которые мне и не положены. Так и у Николая мировоззрение сложилось не совсем уж в советское время, и в буржуйские времена оно сильно переформатировалось. Мне сверхурочные, при моём мизерном окладе простого инженера, и с двойной оплатой были не нужны, так и начальство не собиралось выписывать мне достойные премии или материальную помощь. А об отгулах и мечтать не приходилось. Всё авралы, и срочно! А у меня жена беременная и красавица, и одну отпускать её домой я не собирался. Так и она хочет видеть мужа рядом с собой, а не на почти бесплатных авралах. Вот и стали у меня почти сразу же возникать напряжённые ситуации с начальством. Я сразу же заявил, что лишь молодой специалист с никаким опытом работы, и лезть в сложные и ответственные монтажные работы просто не буду. Если что-то и делать, только в своё рабочее время, и под надзором, и помощью опытных специалистов. Мне начальник отдела Инги, куда я был временно прикомандирован, Михаил Абрамович Левин, вообще-то, и никудышный переводчик, ладно, что к моей жене не лез, хоть жадно и поглядывал, тут же попытался намекнуть, что мы с Ингой потеряем и его расположение, и других начальников. Ага, планы по монтажу срываются? Не моё дело!

– Михаил Абрамович, мы с женой пока должны заниматься лишь техническими переводами! И вполне успешно справляемся. Монтажные работы в моё задание не входят. И в ближайшие три года мы с женой можем жить спокойно. А потом видно будет.

– Так, Вячеслав, тебе, что, никуда уже расти не хочется? Так и будешь сидеть здесь на своей зарплате? Ладно, жена, ей скоро в декрет надо? А ребёнка как растить будете?

Понятно, что новости о нашей музыкальной деятельности до завода и сюда ещё не дошли. Если у нас с Ингой всё сложится, то нам мизерные зарплаты инженеров на один зуб.

– Так зачем мне, Михаил Абрамович, расти? Я могу вернуться и в свой отдел. Просто, раз направили, работаю у вас. Я тут только ради жены. Вы тоже, по сравнению с нами, не так много и получаете. К тому же, мне из-за происхождения никакие высокие должности и до конца жизни не светят. Максимум, я могу занять должность начальника отдела. К примеру, Вашу. Мы с женой лучше поедем в деревню, и свиней дома будем держать. Больше заработаем.

Это я, конечно, сказал просто в шутку. Но, честно говоря, сейчас многие, как я слышал, из-за дешевизны хлеба кормили им скотину. В то же время в стране много чего, особенно разного ширпотреба, не хватало. Хотя, жить вполне было можно, даже на нашу зарплату. Просто в городе у людей запросы больше. Интеллигенты все эдакие. А у Инги, выросшей в семье ответственных работников и явно не видевшей, как тяжела жизнь в малых городках и деревнях, вообще! Память Николая мне выдавала данные, что уже в это время люди во многих республиках, особенно в Прибалтике и Закавказье, жили намного лучше, чем в Российской Федерации. Вот такие имперские выверты наоборот. Власти как бы пытались сравнять уровень жизни по всей стране, но на самом деле создали в отдельных регионах оазисы благополучия за счёт самой большой и главной республики. Наверное, хотели создать витрину для пропаганды? И эта политика, помноженная на откровенный национализм окраин страны, конечно, ни к чему хорошему не привела. И, как печальный и закономерный итог, гибель Советского Союза! Правда, это пока только мысли в моей голове, хорошо, что недоступные другим. Уж и жене я никогда ничего такого не расскажу! А то не знаю, что сделали бы со мной!

Мы с Ингой обычно возвращались на квартиру тёти. Пару раз ночевали и в общежитии. Ну, это просто показать, что и в нашей комнате жильцы имеются. Теперь официально мы жили здесь. Но в общежитии было шумно, не совсем уютно и имелись неудобства, которые не совсем нравились моей жене. Вообще-то, это она сама захотела хоть немного посмотреть на порядки на новом месте.

Мы познакомились и с другими нашими соседями. Имелись и хорошие люди. Лиховы – Костя и Валя, инженер тракторного цеха и учётчица склада запчастей, с годовалым сыном Артёмом, здесь жили два года. Вот с ними у нас никаких напряжённостей не возникло. Быстро сошлись. А низкорослый и коренастый Сергей Вешняков и его жена малышка Ольга, оба инженеры и такие же молодые специалисты, как мы, но закончившие университет, особо сближаться с нами не стали. Так, поздороваться, перекинуться парой слов, и всё. Вот, не любил я никогда шустрых и мелочных людей, во всём добивающихся своей выгоды и любивших прибарахлиться. Ясно, что каждый живёт, как может, но наглость всё-таки не второе счастье! Сергей и Ольга только успели вселиться, а уже забили все углы своими вещами. Мы в общие места почти не совались, но всё равно успели вызвать у них недовольство. Но пара чувствовала, что я опасен, и, хоть тихо и проворчала, но нарываться не стала. Миг бы, хоть правила это и запрещали, хотя бы Сергею рожу начистил. Да, на вид не совсем притягателен, но крепок и жилист. Хотя, против меня не выстоит. Вот жена, хоть мелкая и языкастая, но довольно красива. У неё вполне приятное подвижное лицо с тёмными глазами. Короткие, слегка темноватые волосы всегда рассыпаны до плеч. И ладная фигурка со стройными ножками только так притягивала взгляды мужчин. И груди, и прочие округлости ничего. Можно сказать, что и куколка. Но против яркой блондинки Инги не катила.

Честно говоря, я сразу же уловил, что эта пара промышляет фарцовкой. Они и сами были одеты получше других, так и товарные запасы их выдавали. А ещё, хоть лишь порой, их навещали странные гости, тоже явно занимавшиеся разными торговыми делами. Даже мы с Ингой в редкие свои приходы застали их шушуканья и передачи вещей и денег. Да, с кем только не поведешься…

Хотя, в конце сентября Ипполит Валерьянович всё-таки, по милости руководства, потащил нас на запись новых произведений для Ленинградского радио. У меня и пара песен осталась, так я ещё записал для Инги «Ты возьми меня с собой», а для себя «Главное, что есть ты у меня». Само собой, выбрал и пару мелодий, и сразу же вальс «Мой ласковый и нежный зверь», назвав его «Грустным вальсом», так и вальс из мультфильма «Анастасия», даже без изменения названия. Мелодии записал оркестр самого радио, но и мы исполнили остальные песни. Хотя, на этот раз Инга участвовала лишь в доводке своей песни и второго вальса, а тётя – первого. Песня группы «Любэ» стала полностью моей. Я побоялся так сразу ограничить участие своих близких. Это надо было делать постепенно. Чтобы не сразу заметили.

Так-то, мы с тётей, если не считать Ингу, явно желавшей блеснуть, становиться артистами – больше я, не собирались. Так, для разнообразия. Хотя, раз мы желали и сами время от времени играть, то нас троих, конечно, и тётю, оформили на полставки музыкантами оркестра, ясно, пианистами. Мы формально стали свободными музыкантами, участвующими на концертах по необходимости. Хотя, вряд ли нас просто так позовут…

* * *

Мы с Ингой успокоились. У нас наладился обычный порядок – работа, дом, домашние дела и сон. И любовные отношения стали спокойнее. Всё-таки нам требовалось соблюдать и осторожность. Почти пять месяцев беременности – это не шутки. Инга постепенно стала готовиться стать мамой. Она пару раз сходила на приёмы в женской консультации и вернулась оттуда умиротворённая. К нашей общей радости, беременность протекала спокойно. Хотя, ещё ничего не было известно, но подозревали даже двойню! Моя жена начала потихонечку полнеть, хоть пока живот не сильно выделялся. И походка у неё стала замедляться. И дома мы уже не бросались друг на друга с неудержимой страстью. Нет, своё не упускали, но, можно сказать, что стали больше проявлять друг к другу нежности. Мне откровенно хотелось носить жену на руках, а она, хоть и не говорила мне слов о любви, но, вроде, стала относиться ко мне как к довольно близкому человеку. И это меня сильно радовало.

Инга оказалась гордой и скрытой натурой и особо со своими внутренними переживаниями и чувствами со мной не делилась. Ну, да, у неё любви ко мне и ранее не было и, несмотря на очень тёплые отношения, пока уж точно не наблюдалось. Мне, конечно, хотелось большего, но силком заставить полюбить себя точно не получится… И надежда умирает последней, в том числе и у меня! Я и не теребил её. Она и поводов не давала, вполне признала во мне своего мужа и относилась соответственно. И жили мы как бы настоящей и полной семейной жизнью, так что придираться к ней и напрасно волновать её не стоило. У нас появились и общие интересы. Мы выглядели как обычная семья, и отношения у нас ничем не отличались от других. И верность друг другу, вроде, тоже соблюдали…

Пока у нас всё складывалось хорошо. Может, оттого порой и открывались друг другу в некоторых личных тайнах? И явно не хватило Инге моего краткого рассказа при нашем разговоре перед женитьбой. Всё-таки и она оказалась довольно ревнивой. Пришлось мне раскрыть кое-какие подробности о прежних подругах парня. Хотя, чего там скрывать по мелочам?

Если честно, и просто жаль, но Вячеславу особо похвастаться было нечем. С Альбиной Кузнецовой, ныне Самсоновой, он как бы и дружил даже с девятого класса, и она как бы и провожала его в армию. Но отношения у них были чисто платоническими. Вот летом, после армии, Вячеслав легко переспал несколько раз с подругой, уже утратившей невинность. Как оказалось, легкомысленная девушка изменила ему ещё в конце десятого класса, и во время его службы тоже гуляла с парой других парней, хоть и по очереди. Хотя, Вячеслав всё равно готов был на ней жениться, но девушка не спешила, так и парень осенью уехал учиться. Но Альбина уже через пару месяцев после его отъезда выскочила замуж за парня немного себя старше. Теперь она жила в Киришах, работала медсестрой в поликлинике и от мужа Данилы, водителя грузового ЗИЛ-157, родила сына Василия, хотя, уже через шесть месяцев после свадьбы. Через пару лет у пары появилась и дочь Елена. Ладно, побуду на малой Родине, попробую поглядеть на как бы свою первую любовь. Просто ради интереса. Уж я, хотя, и Николай, на таких никогда бы не глядел!

Так ради интереса мне захотелось и в последнее время даже удалось выяснить, конечно, в большой тайне от жены, и через прежнего приятеля по музыкальным делам Савелия Петрова, ныне работавшего учителем музыки в одной из школ Ленинграда, и вдруг оказавшегося в курсе любовных дел Вячеслава, некоторые сведения о его прежних подругах. Оказалось, что Юлия Данилевич, стройная и симпатичная белоруска из-под Минска, немного моложе меня, бросившая Вячеслава три года назад, уже замужем за строителем Олесем на пару лет себя старше и год с лишним назад успела родить дочь Анну. Вот плотненькая Анфиса Керимова, как оказалось, уже чувашка, пока успешно училась в университете на четвёртом курсе и как бы дружила с однокурсником Валерием Смирновым из Пскова. Правда, тут Вячеслав и Анфиса два года назад просто поссорились как бы и из-за пустяка, но, хоть и пытались, но у них отчего-то ничего не сложилось. Девушка и её нынешний друг пока жили в прежнем общежитии. Я даже не поленился и по паре раз съездил, и издали посмотрел как на первую, так и вторую подружку. Смог увидеть Юлию, гуляющую с дочкой и мужем, так и случайно посмотреть на нового возлюбленного Анфисы. Хотя, тут ко мне от бедного парня, к счастью, никаких чувств к прежним подругам не передалось.

А потом Вячеслав был приглашён Петей Глуховым в компанию Инги и навек утонул в её сине-голубых глазах. После года мучений уже я перенял от него печальную эстафету и теперь, хоть и вполне успешно состоял в супругах красавицы, но, если честно, откровенно мучился из-за неопределённости чувств своей жены. Само собой, узнанные недавно подробности от Инги я скрыл. Мне и самому они понадобились просто для того, что подстраховаться от разных случайностей. Понятно, что не узнала жена и о письме, хотя, вполне дружественном, посланной ко мне Региной Савельевой из своего Петрозаводска. Она просто написала Юре Григорьеву, и он на заводе передал её скромное послание мне. Как оказалось, у него отношения с Мариной Малевич вышли на серьёзный уровень. Девушка хотела за него замуж. Правда, тут мне советовать было нечего, но другу о своих прежних делах с тусовкой девушки рассказал. Пусть знает.

Я лишь попросил Юру отписать в ответ, что приглашаю Регину как-нибудь при приезде в Ленинград навестить нас – меня и мою любимую жену Ингу, с дружественным визитом. Такой скромный намёк. Резко отказываться от своих знакомых я не собирался. Мало ли что в жизни бывает! Так я пока ничего предосудительного в отношении жены и не совершил. И не собираюсь…

Вот я сам, в отличие от Инги, не стал выпрашивать лично у неё ничего ни о Вадиме Перетурине, её первом возлюбленном, ни о втором – Романе Меднике, кстати, и представителе одной хитрой нации. Мне это спокойно удалось узнать и у Саши Турчина, и Алины Вьюгиной. Оказалось, она, как ранее мне и сообщала, устроилась в институт к родителям. Перезванивались иногда, хоть и в тайне от Инги. Ничего серьёзного – просто пустой трёп и обмен разными новостями, порой некоторыми сведениями. Так и моя жена ничего мне не сообщала о продолжающихся дружеских отношениях ни с прежними подругами, ни, вроде, и кое-какими приятелями. Хотя, она с ними пока только перезванивалась. Вот с Катей, кажется, всё же порвала? Не та подруга, с которой можно дружить! Та, вроде, полностью сошлась с Альбертом? Мы с Ингой и сами, не считая семьи моей тёти, никуда не ходили, так и гости нас не навещали.

Да, жизнь весьма сложная штука. Чего только мне пришлось перетерпеть за короткое время пропадания! Хотя, пока всё терпимо…

Глава 22

* * *

Глава 22.

Перед бурей…

А так, вроде, и у Инги ничего серьёзного с другими парнями не было. С Вадимом она дружила ещё со школы. Но пара пошла учиться в разные вузы – университет и иняз, и парень с девушкой разошлись ещё на первых своих курсах. И этот друг, вроде, уже женился, хоть и недавно. Вот Рома, учившийся, как и Вадим, в университете, и выше на два курса, даже предлагал Инге на её третьем курсе, перед окончанием университета, выйти за себя замуж, но она всё же отказалась. Теперь он, вроде, выучился и работал в Москве в каком-то военном научно-исследовательском институте, был женат на хохлушке или еврейке Оксане, музыкантше из Украины чуть себя помоложе и растил годовалого сына.

Ну, вообще-то, Инге, как оказалось, и к моему огорчению, раз десять предлагали выйти за себя замуж, и самые разные ухажёры. О паре таких случаев, как раз на пятом курсе учёбы девушки, осталось и в памяти Вячеслава. И даже после моего предложения она за пару месяцев, не считая свидания с боровом, успела получить три таких предложения. Ясно, что парни выучились и спешили определиться со спутницами жизни перед дальнейшими своими шагами в жизни. Вроде, ничего серьёзного с этими ухажерами у неё не было, но мне не понравилось то, что она скрыла всё это во время нашего с ней разговора. Да, сильно оказалась избалована мужским вниманием моя жена. Я с ней чувствовал себя словно на огнедышащем вулкане!

Вот третий возлюбленный Инги Паша Зацепин, и удачливый, раз она, и это мучило меня всё время, до сих пор сохраняла к нему какие-то чувства, выйти за себя замуж Инге всё же не предлагал! Не знаю, считать ли таким его подлое предложение переспать с ним при последней институтской встрече и как бы обещание жениться после развода с женой? Всё-таки оскорбительное предложение руки и сердца! Хотя, кто их, женщин, знает? Может, им грубые парни как раз больше и нравятся? Оказалось, что Инга влюбилась в своего Пашу уже в начале четвёртого курса, дружила с ним, точнее, терпела рядом с собой, хоть так и не допустила, к счастью, к своему телу, полтора! года и, не выдержав его постоянных измен, решительно отошла в сторону. Но Вячеслав про этого красавчика так и не узнал! Саша Турчин ограничился лишь намёками, но от Алины я узнал, хотя, какие-то сведения остались и, уже в моей, памяти, что подонок, а кто же ещё!, успел только в своём институте, и не считая ещё нескольких обманутых девушек, заставить сделать аборт троих легкомысленных дурочек! Ну, не знаю, на что они надеялись? И пара из них осталась и бесплодной. Хотя, одну красавицу там особо жалеть не стоило. Про эту потаскушку много чего от Петра Глухова слышал и Вячеслав. Но данные больше сообщила Алина, а частью слил и Саша. И всё это происходило фактически на глазах Инги! Я просто не понимал, с чего это она, имея предложения выйти замуж и от меня, и ещё других парней, попыталась его вернуть! Явно любила сильно и никак не смогла разлюбить! Да, в жизни бывает и не такое! Честно говоря, несмотря на как бы благополучие наших отношений после женитьбы, меня мысль о не совсем угасших чувствах жены к своему Паше сильно угнетала! Николай уже испытал немало стресса и со своей Кариной, едва не ушедшей к прежнему ухажёру, да ещё с сыном. Так он и жизненный опыт накопил солидный!

Хоть как бы и купался в нежности Инги, но своей жене я всё же не совсем доверял и всё время ожидал от неё каких-нибудь срывов. Хоть она как-то тихо призналась, что решила выйти замуж за меня как бы сама и осознанно. А не из-за того, что залетела, и у неё всё сорвалось и с подлецом Пашей, хоть его имени она вслух уже не вспоминала, и ответственным боровом. Но я подозревал, что Инга просто не увидела другого выхода. Да, она подверглась сильному давлению родителей, особенно отца. Те, оказалось, давно были в курсе неудачи дочери с прежним кавалером и всё перебирали кандидатуры других женихов из своего окружения. Но, узнав от подруги дочери Кати, что их дочь лишил невинности один случайный подлый тип, пришли в ярость, сразу же возненавидели меня, но хоть сбавили напор на неё. Инга, и тоже сама, как-то грустно призналась, что после этого она лишилась внимания многих перспективных кавалеров. Ну, да, у них запросы были ещё строже, чем у меня! Дошло до того, что родители решили сосватать свою бедную дочь за разведённого ловеласа сильно больше возрастом. Но она и сама за него замуж как бы не хотела, так и наша случайная встреча всё сорвала. И, честно говоря, хоть Инга и признавала нехорошую роль своих родителей в наших отношениях, их ни в чём не обвиняла. Ну, её дело, родителей, и любых, не выбирают. Она часто созванивались с матерью и сёстрами-школьницами. Вот с отцом и младшим братом, поступившим в университет, вроде, нет, не видел. Это, конечно, при мне, а что на самом деле, я не знал.

Вообще, пока мы с Ингой жили дружно. В сентябре жара спала, и даже стало как-то ощутимо прохладно. Хотя, нашим прогулкам с Ингой на свежем воздухе это не мешало. Я не прекращал и своих тренировок в парке, но стал сильно таиться, так как, похоже, за нами время от времени следили. Скорее, КГБ? Вряд ли что-то серьёзное, явно просто на всякий случай приглядывали. Всё же автор мировых шедевров! Мы сами «голоса» не слушали, но Инга слышала от своих подруг, это делавших, что в Европе наша музыка уже исполнялась и успешно покоряла тамошних слушателей. Понятно, что и песни в нашем исполнении тоже. Все три наши песни на иностранных языках уже сейчас были в Европе сильно популярны, особенно «Эммануэль», и даже просто в гитарном исполнении. Из инструментальной музыки наверх прорвались поголовно все, и больше всех та же «Эммануэль», ещё «К Инге» и, конечно, «Одинокий пастух». В общем, мы с Ингой и тётей в Европе сильно прославились. Ясно, что и Эстрадный оркестр Ленинградского радио тоже был там на слуху. И наша популярность продолжала бешено расти. Правда, вот в Советском Союзе и по телевизору, и радио, и в газетах и журналах про нас вообще ничего не говорили и не писали. Словно нас и нет. Да, как бы наша музыка, в том числе и песни в исполнении Хиля и Сенчиной, крутилась, хотя, только по Ленинградскому радио, но авторы упорно не назывались. Лично мне это было как-то по барабану, а вот Инга слегка всё-таки обижалась. Явно и тётя, но с ней рядом был Ипполит Валерьянович, и она свои обиды не показывала. Хотя, старшая пара была лучше нас информирована о музыкальных делах, и они тоже подтверждали наш несомненный успех в Европе.

Ну, так и ожидалось. Чего мне беспокоиться? Кто есть кто, кому надо, и так прекрасно знали. Мало того, как до нас уже довели, и во многих ресторанах Ленинграда заказывали нашу музыку, в том числе и ту, что крутилась на Западе. Вот как раз как бы наши песни на иностранном языке больше всего и заказывались. Всё течёт в Союзе, и большое преклонение перед загнивающим Западом! И даже на уровне самой верхушки власти! Я хотел, было, в письме в газеты насчёт изнасилования гимнастки и разных предателей и преступников осторожно намекнуть и насчёт лживой американской лунной программы, а потом осознал, что тогда меня точно из-под земли достанут! Память Николая откровенно говорила, что именно сейчас дела шли к большой задумке насчёт конвергенции, то есть, мирного срастания разных систем друг с другом. И это, конечно, привело к геополитической трагедии! Но даже за малейший намёк на слив, если честно, предательство завоеваний революции, власти постараются кровь из носу найти меня и, как поймают, сделают из меня фарш в прямом смысле слова. Лагерями и психушкой уже не отделаться! Поэтому я и промолчал.

А так, пока и времена наступили спокойные. Я, кстати, вместе с Ингой, наслаждался хоккеем, конечно, перед телевизором. Канадцы смогли взять у наших хоккеистов в турнире в Москве всё возможное. Понятно, что на кону у них стояли большие деньги, вот и рубились до конца. А у советских хоккеистов такого особого желания, несмотря на сильное административное давление, конечно, не имелось. Но всё равно интересный турнир получился. Правда, на этот раз я ни с кем спорить не стал. К тому же, грузин-дирижёр вино мне не отдал. Хотя, я и сам не спрашивал. И у Ипполита Валерьяновича с ним отношения, понятно, что из-за меня и особенно Инги, безнадёжно испортились. Но, вроде, не зря он его окучивал? Будто музыкальные начальники прочли грузина в новые главные дирижеры Эстрадного оркестра. Хотя, это меня не сильно волновало. Надо будет, хоть что угодно запишет. Так и маэстро мало зависел от дирижёра. У них начальники разные, и дела тоже. Хотя, лучше, конечно, жить дружно…

А так, чего мне переживать? Дела у меня и нашей семьи пока были почти в шоколаде. Лучше всего обо всём говорило начавшееся поступление денег, конечно, в советских рублях, на наши счета в сберегательных кассах. И его поток только нарастал. Тут и моя Инга осознала, что она теперь могла позволить себе многие покупки, прежде недоступные. Кое-какие нужные вещи она и так прикупила, но, раз у нас своего жилья не было, так и тратиться не приходилось. А куда мы сложим свои покупки? Просто некуда. Пока приходилось терпеливо ждать. Конечно, если что, жильё пришлось бы покупать, пусть и втридорога, но пока мы и варианты не искали. Ещё не совсем горело… Клюнет петух, будем!

Наши нежданные доходы привлекли внимание и на работе. Комсорги наших отделов сильно удивились, когда мы с Ингой вдруг заплатили взносы сильно больше положенного. Пришлось скромно пояснить, не раскрывая всего, что мы подрабатываем и на стороне. Косые взгляды коллег из отдела Инги в нашу сторону увеличились, но зато перестал приставать Михаил Абрамович. Он явно понял, что нам его «милости» и другого начальства были вообще побоку!

Кировский завод, конечно, важное и серьёзное предприятие. Но пока Инга, кроме своего отдела, почти нигде и не была. Вот меня уже несколько раз привлекали к монтажным работам в тракторном производстве, но на военные и специальные цеха ещё не допустили. Хотя, Николай и так был знаком с тракторами К-700. Да, мощная техника, честно говоря, больше предназначенная для военных нужд. Как и танки, и разная военная и специальная техника. Оказалось, на заводе производилось и много самого разного оборудования, в том числе и для атомных ледоколов и других морских и речных судов. Понятно, что тут требовались специальные знания и большой опыт работы. Можно считать, что нам с Ингой даже повезло, что нас усадили лишь за технические переводы. Вполне спокойно, и времени достаточно, чтобы привыкнуть. А далее видно будет…

* * *

В конце первой недели октября мы с Ингой и тётей отметились в КГБ и вторым концертом, вместе с тем же ансамблем. И он опять состоялся в Доме культуры имени Гиза нашего Кировского завода. Да, хорошо маскируется КГБ, и для нас железная отмазка. Может, заводское начальство что-то и подозревало, но пока утечек явно не было. На заводе нас никто не беспокоил.

И на этот раз нам особо репетировать не пришлось. К прежним номерам добавились ещё две песни. Я решил включить в репертуар чисто для Инги новую лирическую песню «Пообещайте мне любовь». Когда-то она сильно нравилась Николаю. И Инге понравилась, и неплохо подошла. Ей рукоплескали довольно сильно. А вот я сам под гитару, конечно, в сопровождении ансамбля, с большим успехом спел «Давай за». Хоть и необычно, но почему бы и нет? Пусть я и был в обычном гражданском костюме, но на моей груди заслуженно светилась боевая медаль «За отвагу». Мог одеть и форму старшего сержанта пограничных войск, но она хранилось у родственников в Киришах. Так что, песня в самый раз!