Текст книги "Без нас, никто! 2 Чужая война"

Автор книги: Анатолий Климов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Кощею довольно быстро надоело на всё это смотреть. – Да сядь ты уже! – прикрикнул он на неё. Та, бросив очередное своё занятие, тут же уселась на против него со словами.

– Богов собирать надо! – и посмотрела брату в глаза.

– Вот ты и собирай! – равнодушно молвил на это. – А я, пожалуй, в люди пойду, давно я что-то по свету не хаживал.

– Куда это ты собрался? – с прищуром взглянула Яга на него. – Никак задумал чего!?

– Задумал! – не стал тот отнекиваться. – Пойду в Аркаим, разыщу там Анатолия. Чую, что не последнюю роль ему придётся сыграть во всём этом деле. Ведь не даром же ко мне захаживал именно тот, как я смог распознать, в ком точно такая же сила сокрыта, что и у нашего знакомца.

– А что он от тебя-то хотел?

– Да меня он прикончить хотел, чтоб поглотив мою силу, тем самым пополнить свою. Я же тебе уже сказывал. – повысил он голос.

Но Яга это пропустила мимо ушей. – А после этого, что он делать намерен?

– Да откуда ж я знаю? – Кощея не на шутку возмутил этот вопрос.

– А почто не спросил?

– Да не до разговоров мне было! – начал на глазах распаляться тот.

– Верю! – и Яга, встав за спиной у по-прежнему сидящего за столом Кощея, положила руки тому на плечи, чтобы он успокоился. – Надо было поговорить сперва, вызнать его дальнейшие планы. Ведь я думаю, что не ожидал он от тебя такой прыти, и перед твоей скорой смертью мог бы их и поведать. – на что Кощей молча просопел в две дырочки.

– Ладно, хватит нам с тобой лясы точить! – уперев руки в колени поднялся из-за стола, прошёл по комнате и взял стоявший в углу посох. -Поступай по своему разумению, а я на поиски Анатолия двинусь. Только. – почти выйдя за порог, остановился, чтоб сказать на прощанье сестре мучавшую его всё это время мысль. – Ты бы тоже здесь не засиживалась, а то не ровен час, и к тебе в гости это нечто нагрянуть может.

– Хорошо! – согласилась Яга, и подойдя к брату обняла его на прощанье.

Как я и предполагал, Орда продвигалась в сторону столицы самыми легкодоступными и проходимыми маршрутами княжества. Преимущественно конечно полями, и уже существующими торговыми трактами, что связывали между собой немногочисленные населённые пункты. По ним и спешила вся эта прорва, как можно скорее, и я так думаю, чтоб до наступления зимних холодов взять богатый город. Только после чего откатиться обратно в степь, а может быть в нём и переждать суровую зиму. Поэтому-то их тылы сильно и растянулись от основных сил, не поспевая с той же скоростью, что и все остальные, и уже совсем не спеша ползли следом. Видимо, в добавок к тому же, те, кто в них находился, на самом деле не сильно-то в бой и рвались, а предпочитали довольствоваться тем, что осталось на их пути после прохода основных сил.

Обшаривая брошенные жителями деревни, предварительно порыскав и по округе, а не спрятался ли кто из местных жителей неподалёку. И если не находили таких, то выгребали всё подчистую из брошенных хозяйских домов и амбаров. Хотя, чем там они могли поживиться, я даже не представляю!? Скотину крестьяне, как правило, уводили с собой, продовольствие, по большей части тоже утаскивали. Хозяйское добро, так и то, самое ценное, по хозяйскому разумению, те забирали с собой. Ну если только жители покидали свою деревню в большой спешке, побросав в ней практически всё.

Вот на одну из таких деревень мы и вышли, что стояла по среди обширного поля, всего в паре километров от леса. Орда через неё конечно уже прошла, но на удивление, её никто не спалил. Хотя мы уже миновали пару таких, от которых остались только пара торчащих печных труб, да не до конца сгоревшие бревна срубов, с опоясывающими их прогоревшими головешками от заборов, где нам никак не представлялось возможным устроить засаду.

– Значит так! – я собрал вокруг себя только Лихо и Лутоню с Агишей. – присел на корточки, и отломив кусок от слишком длинного прутика, принялся рисовать им прям на земле. (как мне сейчас не хватало тетрадки и ручки) – Обоз движется по дороге. – провёл палкой жирную борозду, обозначавшую таковую. Затем вдоль неё нарисовал сам обоз, обозначив его пятью небольшими овалами. – Вот деревня. – нарисовал на пути борозды-дороги большой круг. – Ясно? – посмотрел в лица каждого, пытаясь понять, доходит ли до них то, что я сейчас пытаюсь до них донести. И к слову сказать, такую процедуру постановки задач они хоть и видели впервые, но сразу же втянулись в неё с энтузиазмом, и смотрели на всё это дело с решительным блеском в глазах.

– Ага! – ответил Лихо, а остальные уверенно закачали в след головами.

– Тогда смотрите дальше. – все напряглись. – По докладу Лихо. – указал на того концом палки. – Обоз насчитывает порядка полутора-двух сотен подвод, охрана у него, где-то пятьсот конных, доберутся до деревни примерно к вечеру. (сейчас день только-только приближался к обеду) И того вместе с возничими, получается около семисот бойцов.

– Так нам они тьфу, на раз плюнуть! – заговорил Агиша, а вот как я заметил, Лихо же при этом посмотрел на него с некоторым укором, на деле лишь слегка покачав головой.

– Ты прав, они нам не угроза. Но нам надо всё сделать тихо и быстро, с минимальными потерями, и желательно так, чтоб никто из тех, кто в обозе, не ушёл от нас живым, чтоб потом не сообщил об этом остальным. – тот сразу притих.

– Мы поступим следующим образом. – я вновь взял свою “ручку” и склонившись к земляной “карте”, начал дальше наносить на неё тактическую обстановку.

– Мы сейчас находимся здесь. – ткнул кончиком ветки в предполагаемое место нашей нынешней стоянки. А теперь слушайте внимательно, что вам предстоит сделать! – посмотрел в сразу ставшими серьёзными лица.

– Лихо, ты! – тот напрягся. – Раздень из своей сотни с десяток крепких мужиков. Пусть копошатся на окраине деревни, имитируя вернувшихся обратно крестьян. Мешки там пусть какие-нибудь таскают, якобы с добром, солому переворачивают, как будто припрятано под ней чего было – это на степняков точно подействует. А с остальной сотней, мы с тобой укроемся в деревенских домах, как только охрана обоза влетит в деревню, выбегаем из домов, строимся, тем самым перекрывая дорогу, и там уже кто-кого.

– А мы? – пробасил разочарованный Агиша, не услышав пока во всём этом своей роли.

– А вы! – ткнул в каждого из них пальцем, затем вновь взял кусок ветки и начал рисовать дальше. Разбиваете свои отряды на сотни. Агиша, разместишь своих с интервалом в пару сотен шагов по эту стороны дороги, и укроешь их в леске. – обозначил его людей квадратиками справа от дороги. – Лутоня, тебе сложнее.

– Слушаю! – с готовность выпалил тот.

– Ты делаешь тоже самое, но с другой стороны от дороги. – нарисовал и его квадратики. – Там поле, спрятаться вам будет негде, только если очень далеко отходить от дороги придётся, но тогда, когда драка начнётся, то вовремя к нам на помощь не подоспеешь. Поэтому положишь людей и коней прямо в траву, на самом минимальном расстоянии, чтоб вас было и не видно и не слышно с дороги. Понял?

– Уразумел!

– И не забудь крайнюю сотню проинструктировать и расположить так. – начертил на земле стрелку от одного из его крайних квадратиков, что обозначал людей. – Чтоб они сразу же перемещались в хвост обоза, отсекая им возможный путь к бегству, ну а голову мы уж как-нибудь возьмём на себя.

Сам внимательно посмотрел на своё нарисованное тактическое детище, что только что изваял на земле. В принципе, нарисовано неплохо и всё довольно просто и понятно, только вот только мне всё понятно, или же и остальным? – Всё! – я поднялся с корточек, выкинув прут за ненадобностью. -Распределяйте людей, и без моей команды не атаковать. Сигналом к атаке будет начало рубки в самой деревне.

– А как мы поймём, что она уже началась? – задал вопрос Лутоня.

– Хороший вопрос, а самое главное, нужный! Выставите впереди себя по одному-два сигналиста, которые будут также находиться в засаде, но в то же время в пределах вашей видимости. Первый, что будет ближе всех к дороге, подаст сигнал следующему за ним, тот другому, и так далее, по цепочке, пока крайний из них уже не подаст сигнал вам.

– Хитро! – просиял командир моей элитной конницы и безотлагательно поспешил к своим.

– Скачут, падальщики! – Лихо зло стукнул кулаком о стену, от чего с толстых брёвен посыпалась пыль вперемешку с кусочками мха, что был забит между брёвен.

– Приготовились! – скомандовал я дюжине людей, что вместе с нами укрывались в одной из брошенных деревенских изб. Пока ряженный отряд бегущих по дороге в нашу сторону мужиков, вёл за собой около сотни улюлюкающих от предвкушения скорой расправы над ними всадников.

Только заметив на окраине села полуголых мужиков, которые что-то в спешке складывали в мешки, а затем быстро стаскивали те в одну кучу. Падкая до наживы, охрана обоза не смогла спокойно смотреть на такое заманчивое зрелище, и вперёд него тут же выскочили всадники и понеслись прямиком на зазевавшихся мужиков. Заметив такое, те тут же похватали свои мешки, ловко побросав их на спины, и бросились бегом со всех ног в нашу сторону, уходящих вглубь улицы домов.

– Зачем-они-мешки-то на себе тащат? – повернулся я к Лихо, но тут мужики уже почти добежали до нашего дома и бросив эти самые мешки на землю, расчехлив, начали доставать из них свои кольчуги с мечами, спешно натягивая те на себя. – Понятно! – ответил я сам себе.

– Вперёд! – и первым рванул из дверей дома наружу. Встав посреди улицы, заорал выбегавшим ко мне из других домов воинам. – Слева и справа от меня становись!

Прикрывшись большими щитами, мы выстроили пяти шереножный строй, перегородив собой всю широкую улицу. Видя такое, всадники сперва притормозили, но потом снова набрав разгон, намереваясь нас просто стоптать, смело пустили коней на наш строй. Будучи уверенные, что за ними следом подтянется и остальная охрана обоза.

Выставив перед собой длинные копья, предварительно уперев их концы в землю, мы терпеливо ждали начала кровавой рубки, что не заставила себя долго ждать.

– Вот! – Лутоня приволок за шкирку пухлого степняка, одетого в отличие от других не как воина, а скорее, как купца. Потому, что никакой брони на том и в помине не было, одет в дорогие, засаленные одеяния, да и слишком толстый он был своим телосложением для поджарого воина. Которые сутками не слезают с коня.

Только он разжал руку, сжимавшую воротник его халата, как толстяк полетел на землю, и распластался на брюхе прямиком у моих ног. – Под телегами прятался. – пояснил Лутоня. – Копьём его оттуда достать хотели, но я вовремя вспомнил, что ты сперва с ними любишь поговорить.

– Всё правильно сделал! – я присел перед оторвавшим от земли голову мужиком. – Ну и что ты за птица будешь?

– Худалдаан. – еле выговорил тот, заплетающимся от страха языком.

– Это имя что ли такое?

– Торгаш, по-нашему будет! – вмешался Лутоня.

Я продолжил допрос. – Куда путь держал? – я так и не дал ему подняться с земли, и он по-прежнему лежал на животе с задранной вверх головой.

– Я простой худалдаан. – затараторил тот. – Я всего лишь вёл гружёные подводы к идущим впереди меня туменам.

– Что вёз? – оглянулся через плечо, видя, как в это самое время, мои бойцы, не теряя времени даром, растаскивают по всюду валявшиеся трупы некогда бывшей охраны обоза. Тем самым освобождая дорогу для телег, которые нужно было побыстрее убрать с глаз долой. И которые тут же начинают отгонять в сторону леса, где их снова выстраивали в длинную вереницу.

– В основном продовольствие.

– А не в основном?

Тот судорожно протолкнул комок в горле. – Товар разный.

Тут вновь вмешался Лутоня и потянул меня за рукав, увлекая чуть в сторону. – Что такое?

– Рабов он там ещё вёз. Мы в телегах два десятка мужиков обнаружили, и почти столько же баб. – я вернулся к оставленному мной худа-как-то там, и разрешил ему встать. От такого вежливого с моей стороны жеста тот немного пришел в себя, видимо решил, что буря в моём лице, его уже давно миновала.

– Сколько ещё таких как твой обозов идёт к Орде, как далеко они от твоего, что везут, и какая у них охрана? Ответишь честно, будешь жить! – без всяких затей, предложил я ему.

– Да-да, я всё скажу! – охотливо затрепетал тот щеками, после чего начал ещё и кланяться.

– Говори! – гаркнул я, а то его поклоны меня уже начинали нервировать.

– Остальные давно прошли, но я ещё не последний, за мной обоз Барайшира следом идёт. – я согласно кивнул, чтоб продолжал. – У того охраны почти нет, так как он замыкающий, и ему совсем нечего опасаться. А везёт он тоже самое, что и у меня. – и снова нервно сглотнул. – А сколько всего обозов прошло, то я точно сказать не могу. – и испуганно поклонившись, быстро добавил. – Я этого просто не знаю, ведь сейчас вся степь в набег двинула, и все худалдааны вслед за ней следуют.

– Как скоро здесь появиться этот твой Барайшир?

Тот покрутил головой. – Думаю завтра, сразу после полудня должен объявиться, потому, что эта ленивая собака совсем не торопиться. Он сильно жаден, и поэтому не упустит возможности подобрать всё, что от других осталось.

– Живи! – я потерял к нему интерес, а тот упав на четвереньки и в знак благодарности, уже было хотел пробить своим челом землю. – Пока, живи! – чем только заставил его ещё усидчивей кланяться. – подозвал Лутоню, что всё это время стоял неподалёку. – Этого жирного гуся определи под охрану, а теперь рассказывай, как там у тебя всё прошло? А то мы пока со своими разобрались, у тебя уже всё закончилось.

– Хорошо, воевода всё прошло! Они никак не ожидали, что мы на них с двух сторон так быстро навалимся. Да и охрана у них, я бы сказал, так себе, одно отребье. – сплюнул в сторону в знак отвращения, что он о них думает. – Только на разбой и годятся! Так, что мы их почти без потерь всех в кашу и покрошили, как ты и велел, ни один не убёг.

– Это хорошо! – подвёл я итог. – А теперь слушай меня. – тот моментально навострил свои уши. – Трупы все до единого, с дороги и со дворов, убрать подальше в лес, туда же загнать и телеги. Свежие следы боя, что резко бросаются в глаза, кровь, изрытая там земля, замести. Лихо же я немедля отправлю в разведку. Все остальные заночуем здесь, а завтра работаем по уже отработанной схеме. – и парень умчался выполнять мой приказ.

А я, поставив задачу своему начальнику разведки, сам же отправился ещё немного потолковать с этим, как его там, худанасёром, худаманом, худабананом, а чёрт его выговоришь, язык сломать можно!

Следующий обоз появился почти в точно обозначенный нашим пленником срок.

Только мои воины заняли свои места, схоронившись по обоим сторонам от дороги, как на той стороне из леса показались, не спеша выезжающие первые ордынские всадники. Они ещё некоторое время лениво поозирались вокруг, видимо высматривая угрозу и оценивая обстановку. Но вот один из них подал рукой знак себе за спину, и они так же неторопливо двинулись дальше. А вскоре за ними показались и первые нагруженные битком телеги, что, грохоча деревянными колёсами о грунтовую дорогу, непременно подпрыгивая на каждой кочке, потянулись за ними следом.

Преодолев почти половину расстояния, что отделяло их от деревни, передовой отряд всадников наконец-то заметил какое-то движение на её окраине. Тут же раздался громкий свист, а затем послышался всё убыстряющийся конский топот от несущихся в нашу сторону сотен копыт.

Как это уже было ранее, с десяток бойцов, что были отряжены мной в качестве приманки, добежав до нас, побросали на землю заплечные мешки со своей амуницией, и начали спешно в неё наряжаться, при этом шумно переговариваясь. Как только я оказался рядом с ними, выстраивая сотню Лихо в боевые шеренги, как один из них сразу же подскочил ко мне, и ещё до конца не успев натянуть кольчугу, начал спешно докладывать. -Беда, воевода! Похоже, что на этот раз нам не сдюжить!

– Что такое? – его слова и та интонация, с которой они были произнесены, у меня в душе сразу же вызвали опасения.

– Да говори ты уже толком! – закричал на него подскочивший Лихо.

Тот сперва до конца натянул кольчугу, приладил на пояс свой меч, и только одевая на голову шлем, продолжил. – Я чуть задержался на самой окраине, когда все остальные уже пятками сверкали, и смог воочию разглядеть, что к нам сейчас несётся не в пример больше число всадников, чем в прошлый раз.

– Сколько? – в унисон выдали мы с Лихо.

– Раз так в пять больше, не меньше.

– Хреново наше дело! – выдал я в слух свои мысли.

– Это ещё не всё. – тем временем продолжал боец. – Я точно не разглядел, но похоже, что и у обоза их в разы больше осталось. А ведь тот ещё не весь из леса на поле вышел, так что точное число степняков и предположить трудно. – после чего не видя с моей стороны никакой реакции, потуже нахлобучил на голову шлем, застегнул подбородочный ремешок, подхватил копьё и пошёл занимать своё место в строю.

– Ты же докладывал, что охраны у них совсем мало! – Лихо не стал отводить глаза, от моего пристального взора, прекрасно понимая, что это мог быть только его недогляд, и ничей более.

– Когда мы к ним подобрались, чтоб разглядеть поближе, то так оно и было. – нисколько не сомневаясь в своих словах повторил тот, что ранее во время доклада я уже от него слышал.

– Значит к ним ещё кто-то по пути присоединился, кого мы с тобой проморгали, другого объяснения этому я просто не вижу! – тот так и стоял рядом со мной, сжимая в одной руке копьё, а вторую опустив на рукоять меча. А я тем временем матерился про себя на чём свет стоит. Вот когда пагубно сказывается отсутствие быстрой связи в войсках! К нам сейчас мчатся около пяти сотен всадников, и только они ударят по нам, как из своих укрытий выскочат Агиша с Лутоней, и несмотря на превосходящие силы противника, грудью пойдут на них, соответственно, все там и полягут!

Хотя всего этого можно было бы легко избежать, только подав вовремя команду,” отбой”, но сделать это из-за нехватки времени, сейчас было попросту невозможно. И поэтому мы сейчас все дружно угодили в собственноручно расставленную ловушку. И в этой не в нашу пользу сложившейся ситуации, я видел только один выход.

– Уводи людей! – повернулся к Лихо. – И быстро!

Тот упрямо стоял на месте. – Нет, воевода! Мёртвые сраму не имут! – повернулся к стоявшим за нашими спинами воинам. – Мы остаёмся! -прокричал так, чтоб его все услышали. А в ответ на его слова дружно раздался боевой клич, вылетевший из сотни готовых стоять до последнего вздоха глоток.

– Прекратите орать! – я начал выходить из себя. Я здесь командир, и я отдаю приказы. Приказал бы вам стоять на смерть, тогда другое дело, стойте на месте и орите сколько угодно, хоть до посинения. Но я приказал обратное, и любое неповиновение, когда время идёт на считанные секунды, карается смертью.

Я схватил своего помощника за плечо, и заорал ему прямо в лицо. – Уводи людей дворами, живо! Постарайся зайти к скачущим сюда сотням в тыл, но сразу не атакуй. Дождись, когда они увязнут между домов, и начнут топтаться на месте, вот тогда-то уже смело и бей им в спину. Ты меня понял!? – тот после такого ора прямо в своё лицо, немного опешил, но упорно продолжал гнуть своё.

– А кто их тут сдерживать будет, пока мы их начнём обходить? – добавил уже более растерянно.

– Я!

– Но как? Воевода, мы тебя не оставим! – снова заладил своё.

– Вы мне только помеха, один я лучше управлюсь! И если мы всё-таки уцелеем, то не удивляйся тому, что ты можешь увидеть, и остальным мои слова передай. – и снова повысив голос начал орать. – Бегом марш, отсюда!

Толи мои последние слова поколебали его решимость остаться и сложить голову прямо на месте, то ли он припомнил солдатские байки, что те у ночных костров травили про своего воеводу. Но он резко крутанулся на пятках, и заорал уже строю. – Вы слышали воеводу, за мной, бегом! – и побежал в ближайшую подворотню, что выходила сразу же позади домов. Строй нехотя качнулся, будто навсегда прощаясь со своим воеводой, и начал удаляться следом за ним.

Я посмотрел на улицу, по которой вот-вот должны были показаться первые всадники. Пока кроме их воя и конского топота никого не было видно. Хорошо, значит отход сотни никто из них не заметит. Снял с головы шлем и отбросил его в сторону, всё равно потеряю. Не удержится он на той голове, что у меня сейчас будет. И перехватив покрепче секиру, не спеша пошёл им на встречу.

– А вот и вы! – первые всадники влетели в деревню, и понеслись прямо по улице, жадным до наживы взором выискивая тех, кого они видели на её окраине и примечая места, где бы те могли спрятаться. Попутно размахивая над головами кривыми саблями, и потрясая готовыми для броска арканами. Видимо не всех решили рубить сразу, а кого-то оставить и для полона.

Увидев идущего прямо на них одинокого человека, пусть даже и с огромной секирой в руках, те всё-таки начали слегка притормаживать распалённых скачкой коней, но до конца так свой ход и не сбавили. Что ж, вам же и хуже! На этот раз я шёл в одиночку на бой не как в прошлый, одолеваемый целой кучей сумбурных чувств и эмоций. От мести за павших друзей, которых я уже посчитал погибшими, до собственной героической смерти в бою. Теперь же у меня было только одно желание, победить. И я точно знал, что у меня это получится!

Я воззвал к своей второй сущности, сразу почувствовав, как всё тело наливается небывалой силой, а энергия, так та чуть ли не из ушей начинает выплёскивается, ища выход наружу. Параллельно начал менять и свою внешность, ниже пояса оставшись по-прежнему человеком, а вот выше, выше уже было нечто совершенно иное, совсем не похожее на меня прежнего, от части скорее звериное. Хотя сколько раз я не разглядывал в таком виде себя в отражении, так и не смог прейти к четкому пониманию, как же я точно выгляжу.

Выше пояса, я больше конечно походил на медведя. Такое же тело, покрытое густой бурой шерстью. Пальцы остались прежними, только теперь заканчивались длинными чёрными когтями, которыми при случае, не имея под рукой оружия, любого человека можно было и без него, порезать на длинные, тонкие лямки. И короткая массивная шея, на которой сидела обычная медвежья башка. Только вот в этой самой башке, по-прежнему оставался человеческий мозг. Я также отчётливо осознавал себя, кто я такой, и отдавал полный отсчёт всем своим действиям. Ну и еще, пожалуй, когти, которыми заканчивались мои пальцы, были чуть покороче, чем у того же оригинала. В общем, довольно жуткое зрелище, если ко всему этому добавить ещё и то, что это существо передвигается на двух человеческих ногах, наделено неимоверной силой и быстротой, и самое странное, при этом ещё способно и говорить.

Я не планировал выдавать себя этим обращением своим людям, и без того мне их пересудов за спиной хватает. Но сложившаяся ситуация диктовала свои условия, и единственный выход, чтоб сохранить своих воинов, я сейчас видел лишь в этом.

Увидев перед собой это чудище, первые ряды степняков зароптали, стали натягивать удила, ставя своих коней на дыбы, заставляя их в конец остановиться. Но несущиеся сзади всадники не давали им этого сделать, постоянно на них напирая, заставляли по-прежнему продвигаться в мою сторону.

Когда между нами осталось не больше двух-трёх десятков шагов, я слегка разбежался, и оттолкнувшись от земли ногами, прыгнул прямо на них. Легко перемахнув через первые два ряда сидящих на конях всадников, я приземлился в их самую гущу. Причём плюхнувшись своим задом в аккурат на спину одной из лошадей, рядом с её владельцем, что говориться, лицом к лицу. (хорошо, хоть при этом на выставленное в верх копьё, задом не оделся.) От неожиданно, свалившейся на её спину больше сотни кило, лошадь просела в ногах, и с диким ржанием начала заваливаться на бок. (видимо хребет перебил) Её владельцу же, не повезло ещё больше, я коротким взмахом, просто снёс ему голову своей рукой-лапой.

Только соскочив с упавшего животного, и твёрдо встав на ноги, я первым делом начал расчищать пространство вокруг себя. Уперевшись плечом в бок ближайшей испуганной лошади, и слегка толкнув её, отодвинул её в сторону, а вместе с ней и ещё нескольких. Всадника при этом пришлось сдёрнуть с седла за ногу, а то этот поганец всё это время, что я вминал целую кучу народа в край добротного сарая, пытался нещадно рубить меня по спине своей саблей, чего доброго, ещё бронежилет поцарапает.

Теперь пришло время для самого интересного. Из-за давки, совершенно не разбирая куда приходится мой удар, по коню, или по его владельцу. Моя секира без устали то и дело взмывала вверх, а опускалась уже куда попадёт. Круша одинаково не только седоков, но и их скакунов.

Началась суматоха. Те, кто были рядом со мной, падали под моими ударами, словно спелые колосья пшеницы под серпом вышедшего в поле жнеца. И как бы тем не хотелось, но им некуда было от меня деться. С двух сторон улицы они были зажаты домами с окружающими те подворьями, обнесённые к тому же крепким забором, а на зад их не пускали свои же, до которых ещё не дошло, что же там в переди. Поэтому размахивая секирой словно косой, я с каждым взмахом собирал обильную кровавую жертву. Без жалости отрубал коням ноги, вспарывал животы, во все стороны летели отрубленные мною конечности степняков. Обезумев от такой рубки, качнувшись в сторону, они продавили пролёт забора и начали растекаться по огороду. Но подхватив этот самый пролёт словно пушинку, я раскрутил его над головой и запустил им в след, прикончив сразу с пяток самых резвых.

Но и те, конечно же в долгу не остались, они раз за разом пытались налететь на меня, стоптать своими конями, достать с них меня копьями. Даже воткнули в меня несколько метко выпущенных из луков стрел. Но это меня только ещё больше приводило в неистовое бешенство. Ведь не смотря на всю эту нечеловеческую силу, боль я испытывал вполне даже человеческую. И любой, даже самый незначительный порез, заставлял меня кривиться от боли, и извергать из своей пасти звериный рык. Другое дело, что все эти раны на мне мгновенно же и зарастали, только я успевал об этом подумать. А то я бы уже давно валялся на земле обессиленный от ран и кровопотери. И никакая бы тогда неведомая сила мне не помогла чинить в их рядах такой разгром безнаказанно. Они меня просто бы “шапками” закидали.

Но такие атаки с их стороны сразу же прекращались, стоило мне только удачно поднырнуть под одного из коней, и подняв того на своих плечах вместе с сидящим на нём и визжащим седоком, запустить его в толпу остальных, словно артиллерийский снаряд. Который попадая в цель убивал и калечил сразу нескольких всадников.

Методично продвигаясь вперёд, я начал понемногу теснить всю эту орущее-визжащую ораву. И тут заметил, что и позади всадников началась какая-то свалка. Видимо Лихо наконец-то ударил им в спину, и я утроил усилия. Сделав три шага для разбега, я снова прыгнул в самую гущу врагов, и закрутившись волчком, быстро превратил их ряды в кровавое месиво. Остановившись лишь на мгновение, чтоб протереть морду от застилавшей крови глаза, снова бросился на оставшихся, включив режим миксера.

Наконец я заметил просвет в бесконечной череде всадников, и тех, кто, прикрываясь большими щитами накалывал их на длинные пики, теснил их уже с противоположной от меня стороны. И тут пробившись вдоль забора в паре десятков шагов от меня вынырнул Лихо, а за ним ещё трое прикрывавших его бойцов. Закрывшись щитами, они прорубались прямо ко мне. Совершенно при этом не видя, как один из всадников развернул своего коня, и чуть привстав в стременах, занёс над головой копьё, метя им прямо в моего начальника разведки. А я как на зло был далеко, и ничем не мог им помочь. Но тут оглядевшись, подхватил за щиколотку валявшийся у моих ног более-менее целый труп, я запустил в степняка прямо им. Но я слишком уж поторопился, сильно резким вышел замах, и я не успел разжать свои пальцы вовремя, до того момента, как тело отправиться в свой быстрый полёт.

Нет, тело конечно же полетело, только вот уже без ноги, которую я так и не успел вовремя отпустить. Попав точно в круп лошади, оно завалило ту набок, а седока попросту вышибло из седла. Тут краем глаза Лихо заметил, что-то пролетевшее на большой скорости мимо него и после попадания в лошадь, опрокинуло ту словно пушинку. Он с выпученными глазами уставился прям на меня, а я не нашёл ничего лучше, чем помахать им зажатой в руке ногой, с летевшими с конца обрубка во все стороны брызгами крови.

Такое замешательство ему опять чуть не стоило жизни, но его спасла оставшаяся у меня нога, которую я запустил вслед за телом, чтоб успокоить ещё одного резвого кочевника, что в этот раз пытался зайти им уже за спину.

Чтоб больше не шокировать своим видом и без того прибывающих в ступоре воинов, я быстро сменил свой облик на человеческий. И только сейчас ощутил, что вновь весь промок до нитки от вражьей крови. Хотя такое зрелище их ещё больше обескуражило. И мне уже пришлось самому подойти к ним вплотную, чтоб самолично порубить нескольких неугомонных кочевников. Которые поняв, что им больше некуда деться, так как со спины их надёжно подпёр укрытый щитами ощетинившийся копьями строй. Начали прорываться вперёд, где у них был шанс выскочить из того мешка, в который они угодили.

Проводив взглядом последние уцелевшие три не полных десятка ордынцев, что, нахлёстывая коней в диком порыве пронеслись мимо меня и огибая дома понеслись дальше. Я повернулся к так и замершим истуканами четверым воинам. – Ну как вы? – прежде чем повторить вопрос, пришлось сперва хлопнуть по плечу бывалого воина. – Докладывай!

– Сармат, воевода, это ты!?

– А то, кто же! – я попытался слегка улыбнуться, только улыбка вышла у меня слишком уж злобная.

– Так вот о чём ты глаголил! – начало наконец-то доходить до него.

Я осмотрелся кругом. От остальных воинов нас отделяло приличное расстояние и огромная гора трупов. Да и заняты все были тем, что ходили над ними, выискивая и добивая среди них раненных, так что пока дела им до нас не было.

– Забудьте о том, что вы сейчас видели! – и внимательно посмотрел в глаза каждого. Каждый из них нервно сглотнул, только повстречавшись со мной взглядом и выдал утвердительный кивок.

– Как там дела у остальных? – перешёл я к насущному, что меня сейчас волновало намного больше, чем изумлённо-напуганные рожи соратников.

Лихо посмотрел в сторону поля, но отсюда было толком не разглядеть, что же там на самом деле сейчас происходит. И собрав уцелевших воинов мы побежали к выходу из деревни, чтоб на самом её краю увидеть лишь то, как в нашу сторону на всех парах скачет Лутоня, а за ним еле поспевая, ещё с пол сотни латников. Остальные же продолжали копошиться на поле, занимаясь оказанием помощи своим раненным, и добивая уцелевших врагов. Всё это однозначно говорило о том, что мы всё-таки победили!