Текст книги "Syberia 3 (СИ)"

Автор книги: Анатолий Слюсарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Annotation

Фанф по ещё не вышедшей игре Syberia 3, более известная, как "Сибирь".

Слюсарев Анатолий Евгеньевич

Глава 1. Дело снова открыто. ==========

Глава 2. Ночь на ковчеге. ==========

Глава 3. На краю пропасти. ==========

Глава 4. Дитя улиц. ==========

Глава 5. Детектор лжи. ==========

Глава 6. Семидесятая широта. ==========

Глава 7. Молчание – золото. ==========

Глава 8. Верните Хайди. ==========

Глава 8. Верните Хайди.

Глава 9. Чёрная полоса Васи Форточки. ==========

Слюсарев Анатолий Евгеньевич

Syberia 3

========== Ранее в Syberia. ==========

С самого утра день у Кейт не задался. Мало того, что Дэн ныл о скорой встрече с Голдбергами, так ещё и машина Кейт по дороге в офис не смогла объехать заботливо оставленный на асфальте гвоздик, в результате чего девушка оказалась одна посреди дороги, поскольку жила в пригороде Нью-Йорка, от которого до центра не меньше двух часов пешком. Неизвестно даже, что злило её больше: предстоящий выговор от Марсона или воспоминание о нытье Дэна. Подумать только – мужику уже четвёртый десяток пошёл, а он до сих пор ноет по поводу и без.

– Слушай, у тебя руки есть? Ты грамоте учился? Возьмёшь ручку и подпишешь этот контракт, понял?

"Нельзя же быть таким соплёй", – зло думала Кейт, собираясь на работу. Вчера ещё Оливия вознамерилась утянуть её на ту самую распродажу, к которой давно приметилась. Уже две недели, как у Кейт закончился отпуск, и она вернулась к привычным хлопотам.

Вот и сейчас она покорно плелась на своих двоих к ближайшей станции метро. Эти окраинные полустанки больше напоминают какой-нибудь бомжатник: заплёваны, загажены, плохо освещены, а зимой там просто невозможно находиться – холод пронизывающий, да ещё всякие тёмные личности отираются. Но выбора не оставалось – лучше уж в ближайший час выслушать ругань Марсона, чем бесконечно отсрочивать неизбежное. В любом случае, сегодняшний день будет не из лёгких.

Мысленно приготовившись объясняться за почти часовое опоздание и лишиться премии, Кейт вошла в офис. В "Марсон и Лармонт" работали десятки человек, и некоторых из них шеф не помнил в лицо. Он и не всех своих бесчисленных секретарей помнит. Память у него короткая, приходится всё записывать. Но главное, он всегда помнил о том, кому выписать премию, а кому назначить взыскание. Неужели его короткая память столь избирательна? Похоже на то.

Первой, кого увидела Кейт, была секретарша, разносившая сплетни со скоростью звука, чем раздражала некоторых сотрудников.

– У мистера Марсона важное совещание, – дежурно ответила секретарша, поймав взгляд Кейт.

Ага, значит, с утра он уже занят. Может даже и не заметил отсутствие одного из лучших сотрудников. Но в скором времени тот появился в коридоре, как чёрт из табакерки, и, надо же, – Кейт столкнулась с ним как раз за пару шагов до кабинета!

– А-а, мисс Уолкер, вы очень кстати! – говорил Марсон с нескрываемым азартом. – У меня для вас есть очень ответственное задание.

"Дожили", – обречённо подумала Кейт. В конторе работали десятки человек, но по идиотской случайности именно она попалась Марсону, когда тот готовился заключить какой-то крупный контракт и за этим собирался отправить на переговоры своего представителя. Вероятность такого совпадения один шанс на миллион, но Кейт вытянула счастливый билет.

– В чём дело, мистер Марсон?

– Вам предстоит отправиться в Валадилену, это во французских Альпах. Надо подписать контракт о продаже фабрики Форальбергов. Владелица уже со всем согласилась, осталось лишь взять у неё автограф. Вот увидите, это быстро.

– М-м... Хорошо, когда нужно будет отправиться?

– Послезавтра, – ответил Марсон. – У вас, вроде, виза ещё не просрочена, так что всё в порядке.

– Хорошо, попытаюсь оправдать ваше доверие, – ответила Кейт, прокрутив в голове множество нелестных слов и выражений в адрес Марсона и себя самой, ухитрившейся попасться на глаза шефу в самый неподходящий момент.

Дорога до Валадилены прошла без приключений. Сперва Кейт самолётом добиралась до Парижа, потом – поездом до Альп и чёрт-те сколько на такси... Ну и захолустье! Валадилену и городом-то было назвать трудно: так, посёлок городского типа, от силы в полторы улицы. Но что в нём привлекало – это необычайная архитектура и необычная форма зданий. Кейт никогда не видела подобной красоты и решила, что как кончится дождь, и она оставит свой тяжёлый чемодан, который её беспокойная матушка нафаршировала всякими нужными и не очень вещами, обязательно оценит по достоинству необычный стиль старинного города. Тишину нарушил звук барабана, и мимо Кейт прошла вереница траурно одетых механических человечков. Всё, что она успела разглядеть, это ленту на венке с именем «Анна». Похоже, дело усложняется. Что-то подсказывало Кейт, что на скорое возвращение домой она может не рассчитывать.

***

Пасмурным ноябрьским вечером частный детектив по фамилии Кантен, будучи хорошо пьяным, спал прямо за столом. Для него это не было редкостью: порой анализ документов занимал у него не один час, и иногда ему приходилось бдить всю ночь для того, чтобы завершить отчёты или что-то в этом роде. Работа детектива была весьма муторной, потому он брался за свои дела без особого энтузиазма. Это был коренастый человек средних лет с тёмными волосами, через которые уже начала пробиваться седина. Он был большим любителем «залить за воротник», но работе это никак не мешало, ибо он не забыл установку о том, что пить при исполнении категорически запрещено. Черты лица его огрубели и теперь у него стали появляться рытвины на лице. Временами Ник, рассматривая себя в зеркале, говорил о том, как он постарел, хотя был ещё в неплохой форме, и сложно было сказать, что ему уже за сорок.

Звонок застал детектива врасплох. Иногда случалось, что клиенты звонили в позднее время, но привыкнуть к этому было сложно. "А-а-а, твою мать"! – мысленно выругался сыщик, но, когда дрожащей рукой снял трубку, не без труда выпалил:

– Частный детектив Кантен слушает.

– Здравствуйте, Ник, у меня к вам будет задание слегка... Э-э... Необычное, – услышал он на другом конце провода. – Если вас не затруднит, приезжайте в "Марсон и Лармонт". Дело срочное.

– Хорошо, – ответил Ник, а про себя ужаснулся: как ему перебить довольно явный запах перегара? Если он явится пьяным, заказ сорвётся. Надо чем-то заесть... Но чем? Чесноком? Боже мой, теперь он будет дышать на окружающих просто-таки адской смесью. Но выбора не оставалось. Привести себя в чувство было довольно сложно, но вскоре единственным, что напоминало о том, что Ник пьян, были лишь его красные глаза. В следующий раз лучше без нужды не пить.

За руль в таком состоянии не сядешь, пришлось ловить такси. Путь до конторы прошёл без приключений, и в скором времени, условившись о цене, детектив вышел вместе с Марсоном, который вызвался подбросить сыщика домой. Он предпочёл проигнорировать то, что сыщик пил, тем более, выглядел он вполне здравомыслящим и, если бы не запах, сошёл бы за трезвого. Но так не думали полицейские, остановившие машину для проверки документов.

– Ну-ка вышли из машины оба, – приказал сержант. – От кого-то из вас таким перегаром разит... Нельзя же за руль в таком состоянии садиться.

Марсон стал красным, как варёный рак, и зло посмотрел на компаньона. Ник же невинно развёл руками, когда инспектор достал алкотестер для проверки.

========== Пролог. ==========

Кантен выглянул в иллюминатор. По-прежнему виднелась лишь бескрайняя тайга, припорошенные снегом вершины холмов и невысоких гор. С тех пор, как Енисейск, где на какое-то время вынужден был остановиться детектив, ведущий поиски сорвавшегося в бега адвоката Кейт Уолкер, остался позади, на пути следования грузового судна не встретилось ни одного крупного поселения. А теперь они попадались всё реже и реже. Хотя капитан заверил сыщика, что он скажет ему, когда они достигнут Романовска, он всё равно боялся пропустить остановку. Как-то в Енисейске он спросил о самолёте до Романовска, но собеседник заверил его, что по реке добираться куда проще и дешевле. В порту долго искать нужный корабль не пришлось – капитан одного из грузовых судов согласился за определённое вознаграждение довезти пассажира до пункта назначения.

Так прошло уже больше суток, но желанный город так и не появился на горизонте. Уже вечерело. Темнеет в ноябре рано, поэтому уже в пять часов окрестности берегов Енисея окутала густая мгла.

Тут темноту прорезал свет маяка. В кабину с ящиками, где сидел со своим скарбом Кантен, заглянул капитан и прохрипел прокуренным голосом:

– Эй, Колька, пора! Приехали.

– Это очень хорошо, – произнёс Кантен на ломаном русском. – Спасибо.

– Нет проблем, чувак, заходи ещё, – дружелюбно улыбнулся капитан и направил корабль к помосткам, по которым Кантен и вышел в город.

Приготовив заранее блокнот, карандаш и разговорник, Ник вошёл в городские кварталы. Да, небогатая обстановочка – дома обветшалые, держатся, казалось, на одном лишь честном слове, на улицах асфальта, как такового, практически нет – всё сплошь грунтовка, припорошенная снегом, но самое примечательное – на улицах никого. Мрачная атмосфера, в самый раз для маленьких жутких городков из романов Стивена Кинга. "Где-то здесь должна быть станция", – подумал Ник. Он устремился к возвышенности, где торчало старое деревянное здание, чем-то похожее на сельсовет, а, может, полицейский участок, кто знает. Но, главное, виднелись рельсы среди снега. Надо срочно найти станционного смотрителя и поговорить с ним. Ворота от лестницы были распахнуты настежь. Неужели воров не боятся? Ник поднялся на платформу, скрипящую под его ногами, подошёл к двойной двери в то ли магазин, то ли охранный пункт и постучался.

– Открыто! – раздался чей-то низкий голос. Его обладателю, скорее всего, уже за пятьдесят.

Кантен вошёл внутрь и поздоровался с владельцем данного помещения, мужчиной средних лет, всё время подпирающегося костылём. Кантен успел разглядеть у него деревянную ногу. Грузный мужчина с пышными усами и в причудливой фуражке очень походил на пирата. А может, он и есть пират? Чем чёрт не шутит, здесь всякое возможно.

– Позвольте представиться, – начал Кантен. – Меня зовут Ник, я – сыщик, и я...

Тут всё гостеприимство хозяина как рукой сняло. Он выхватил из-за пояса пистолет и направил дуло на Кантена.

– Стой, стрелять буду!

– Да стою я, сэкономь патрон, – Ник был ошарашен столь резкой переменой настроения у смотрителя.

– Что ты тут забыл, а?

– Я просто ищу кое-кого... Уберите пистолет, уважаемый, я...

– А почём мне знать, что ты не ворюга? Вон, одна тут тоже корчила из себя девочку в юбочке, так я теперь без ворот и без транспорта сижу!

– Постойте, дайте вам объясню: мы, наверное, говорим об одном и том же человеке. Так вот, я хочу её найти. Кейт, её зоут Кейт. Ну, Катя по-вашему.

– Смоталась твоя Катька вместе с этими жуликами. И ты давай, дёргай отсюда!

Кантен решил не испытывать судьбу и поспешил уйти, спустившись вниз. Там из какого-то заведения доносились до боли знакомые мотивы. На сей раз звучал джаз. Ну, конечно – Луи Армстронг! Бессмертный мастер, подаривший миру узнаваемый за километр хриплый голос. Это, должно быть, тематическое кафе.

– And I think to myself: "What a wonderfull world"! – подпел Ник и вошёл внутрь.

В этот час в кафе не было почти никого. Лишь у барной стойки крутилась девчушка лет семи, а рядом с ней стоял человек в попугаистом наряде, возможно, её дядя или кто-то в этом роде. Профиль у него был типично еврейский, даже характерная картавость наличествовала. Девочка на него совсем не похожа – у неё чисто азиатские тип лица и комплекция.

– Дядь, покажи мне, как лошадки скачут, – просила девочка.

– Зачем тебе? – сомневается еврей.

– Ну, дядь! Мне ведь так хочется посмотреть на них! – умоляюще смотрит девочка своими узкими раскосыми глазами. Она, наверное, из ненцев, а может и из якутов.

– Малька, представление давно окончено, как ты не понимаешь! – упрямится хозяин кабаре.

– Вечно ты устраиваешь эти представления, когда я в школе торчу, – обиженно бурчит девчушка.

– Ладно, ладно! – сдаётся еврей. – Только ради тебя.

Он подошёл к переключателю и, отрегулировав пару механизмов, принялся проверять, все ли встали на дыбы. Наконец, все четверо принялись двигаться. Они удивительно ритмично шевелили копытами, вставали на дыбы и издавали звук, похожий на ржание, правда, с неким "электронным акцентом".

– Ух ты! Здорово, дядя! – восторженно кричит девчушка, припрыгивая на радостях.

Кантен подошёл к этой необычной компании и, откашлявшись, произнёс:

– Простите, я...

– Прощаем! – в унисон отвечают еврей и девчушка, после чего последняя, довольная шуткой, начинает хихикать.

– Шутник ты, однако, – разводит руками Кантен. – Вас как звать?

– А? Моя фамилия Цукерман, я владелец этого прекрасного кафе, – отвечает еврей. – А это – Малька, мой приёмыш.

– Может, её зовут Машка? – поправил Кантен, немало довольный тем, что даже в такой глуши находятся люди, понимающие его речь

– Не называй меня Машкой! – возмущается девчонка.

"Смотри-ка, понимает"! – отметил Кантен. Он порылся во внутреннем кармане и, добыв бумажник, извлёк оттуда фото Кейт ещё в деловом костюме и со строгой причёской.

– Вы она видеть? – спросил он, решив, что надо бы слиться с толпой, хотя это вряд ли получится – акцент больно явный.

Малька с любопытством глянула на фото. Всё выглядело так, будто она узнала девушку, что Ник понял по блеску её узких глаз.

– Тебя всё искала, плакала! – отвечает маленькая хулиганка.

Цукерман строго глянул из-под бровей на воспитанницу и сказал:

– Малька, я сколько раз тебе говорил не хамить незнакомцам?

– Ну, дядя... – начинает девочка, но Цукерман резко обрывает её:

– Я сколько раз тебе говорил быть с людьми вежливой? На тебя в школе жалуются, что ты хулиганишь на переменах!

– Врут! – резко вставляет Малька.

– Врёшь в данный момент ты. И не стыдно тебе? Ещё одна такая выходка – две недели без карманных денег!

– Ну, дядя... Ты ведь и так мне их не давал уже три дня...

– Ничего, ещё пару недель проходишь. Ты всё равно не умеешь их тратить.

Цукерман наклонился над ухом сыщика и прошептал:

– Вот ведь лиса! Позавчера у вашей этой... Как её... Кейт "Ледорубы" выцыганила!

– Какие "Ле-до-ру-бы"? – вновь сорвался на русский Ник.

– "Ледорубы"... – мечтательно произнесла Малька. – Вкуснятина-а!.. Ты бы знал!

Смотри-ка, уже сегодня умеет включать свой шарм и обаяние! Из неё такими темпами получится либо мошенница, либо хороший дипломат.

– Так значит, Кейт Уолкер была здесь? Куда она уехала? – встрепенулся Кантен.

– Это вам лучше спросить у полкана, – уклончиво ответил Цукерман. – Его фамилия Емельянов.

– Так это... – Ник замялся. – Был я у него. Он либо пьян, либо не в духе.

– Исключено, – ответил Цукерман. – Алексей Григорьевич никогда не злоупотреблял горячительными напитками, да и в праздники много не позволял себе. В обычные дни он чтит сухой закон, так что он, скорее всего, просто в плохом настроении. Да и было, от чего: дрезину угнали, поезд увели прямо из-под носа... Нервный ходит второй день и со своим наградным ТТ не расстаётся. Обещает, что пристрелит обоих братьев. У него на них давно зуб...

– А Кейт?

– Катька ему понравилась, – вступила в разговор Малька. – Это сразу видно было!

– Не перебивай взрослых, Малька, – спокойно ответил Цукерман. – Она одолжила у него дрезину и пустилась в погоню.

– Надо же, а полкан говорил, что мисс Уолкер его обокрала, – удивился Кантен.

– Бросьте, он, наверное, просто не хотел с вами общаться. Попробуйте его в другой раз разговорить. Он хороший человек, ручаюсь жизнью.

– В том-то и дело, дорогой Цукерман, что времени у меня нет. Если не поймаю Кейт завтра, не поймаю уже никогда.

– Трудно вам будет, любезнейший, – разводит руками еврей.

– Я знаю, куда она поехала! – глаза Мальки сверкнули.

– Куда она идти? – спросил Ник.

– Далеко-о... На остров Сибирию... Она мне так сказала, честное слово! – сорвалась на крик Малька, увидев, что сыщик не очень-то верит ей, сочтя её слова просто детскими фантазиями.

Кантен решил, что больше здесь ловить нечего и, пожав Цукерману руку, сказал на прощание:

– Ладно, пойду я. Время дорого!

– Ну, будь, – пожал плечами еврей, когда двери уже закрылись за гостем.

Кантен глянул на электронные часы, висевшие на здании. Уже восемь часов. Во время летит! Может, полковник уже успокоился? Ник решил рискнуть и подняться на станцию. Офицер с деревянной ногой стоял у дверей и лениво смолил сигарету за сигаретой.

– Эй, там! – подозвал он Ника. Тот подошёл. Емельянов дружески похлопал его по плечу: – Извини, друг, я... Погорячился немного. Ну, сам понимаешь, такое происходит прямо под носом...

– Ничего, полковник, я бы тоже вспылил, – равнодушно отвечает Кантен.

– Как насчёт пойти за жизнь перетереть, а? – лукаво подмигнул смотритель.

– Ну, на самом деле, мне надо продолжать поиски, – замялся Ник, но офицер его успокоил:

– Кого ты найдёшь в такой тьме? Вот завтра, на свежую голову, и доберёшься до своей Катюши. Давай, много не потеряешь, – всё настойчивее зазывал гостя полковник. Ник поддался и вошёл в магазин. Полковник повесил табличку "Закрыто" и отвёл гостя в боковую комнату, видимо, служившую ему жильём. Здесь было несколько дверей, но за этой, похоже, располагалась гостиная в доме полковника. Обстановка скромная: телевизор, стол, старый диван, радио... На стене висел ковёр. В этом интерьер мало чем отличался от прочих, встречавшихся в России. Сперва Ника удивлял столь необычный атрибут интерьера, но потом он привык и даже захотел себе на стену, как вернётся, повесить ковёр.

Полковник вскоре вернулся с сотейником, откуда пахло свежеприготовленным мясом.

– Что это? – спросил Ник, когда полковник подал ему тарелку с довольно большим куском.

– Это? Оленина, друг. Тут ненцы частенько проходят. Они выменяли у меня сахар и муку на мясо. Две туши дали. Мне такого точно на год хватит.

– А... А что с вашей ногой случилось? – любопытствовал Ник.

– Да вот... – полковник замялся. – "Итальянка" рванула. Я-то цел остался, а вот ногу почти оторвало. Врачи говорят, давай ампутируем её, а то будет за тобой таскаться хвостом и тяготить. Ну, я и согласился. Ну, без ноги тоже жить можно. Помню, зашёл я к Цукерману в гости, а его приёмыш кричит: "Смотри, дядя, Джон Сильвер"! С тех пор так меня и называет. Как-то приехала Катя, я запер ворота, а Малька уже тут, как тут. Машет мне рукой снизу и кричит: "Привет, Джон Сильвер". Видел бы ты, как Катюша разговаривала с ней... Всё смотрела в разговорник, да перебирала слова. Эта мелочь хохотала, а потом передразнивала Катьку.

– Бойкая девчонка. И, главное, за зубами язык держать не умеет, – согласился Ник.

– Не спорю. Я вот за этим магазином давненько смотрю. Спокойно здесь, тепло, сухо... Да и к пенсии прибавка. Безделье, знаете ли, утомляет. Так а зачем ты здесь?

– Ну, я ищу Кейт Уолкер. Она была здесь, я это точно знаю...

– А, так вот оно что... Видел я её. Энтузиазма у неё хоть отбавляй... И как же вы уговорите её вернуться домой, хотелось бы знать?

– На самом деле, у меня есть задание, и я его выполню в любом случае!

– А... Приказы ж не обсуждаются, да? – полковник лукаво улыбнулся.

– Именно.

– Верши приказ, а средств не выбирай... Не знал, что встречу родственную душу, – полковник достал из-под стола банку с чем-то красным. – Ну что, махнём по маленькой?

– А что это?

– Как что? "Кровавая Мэри". Немного "горькой" с томатным соком. И ещё кое-какие пряности.

– Но... Я же... Нет, полковник, спасибо, но... – замялся Ник.

– Да брось, ты ведь не при исполнении сейчас, да и что ты ночью делать будешь? Давай-давай, соглашайся, чего тебе терять-то? Спешить тебе некуда, да и мне – тоже.

Кантен с сомнением посмотрел на полковника. Может, Цукерман соврал, сказав, что полковник редко когда пьёт? Или тот собирается споить его, а потом втихую подчистить его рюкзак?

– Я, значит, выпью, а ты потом мои карманы обчистишь? – с сомнением спрашивает Ник.

– Бог с тобой, Колян, я честный офицер, да и ворюг терпеть не могу. У-у, попадись мне Ванька с Игорем... Я с них шкуру спущу! – полковник сжал кулаки так, что костяшки пальцев побелели. Тем временем, он налил в стаканы и говорит: – Тост?

– За что? – поддался Ник.

– За старых друзей, конечно, – улыбается полковник.

– Я за это выпью, – отвечает Ник.

"Кровавая Мэри" обожгла ему горло, и Кантен спешно принялся жевать оленину. Полковник же напротив, лишь немного съел. Он не выглядел обеспокоенным, либо пьяным.

– Ух... Ядрёная штука, правда?

– Ага, – только и сумел ответить Ник.

– Да, вставляет хорошо. Ну, что, песню?

– Какую такую песню?

– Да её же, за столом всегда пел её. Давай, я затяну, а ты не отставай! Готов?

– Да.

– Пой! – и полковник, насвистывая какие-то мотивы, затянул:

– Почтенная овца на небо летит!

О-о-о, Ёхан Палыч!...

Трава зеленеет и солнце блестит,

Ты-ы-ы-ы нас не бойся!..

Ник к тому времени успел опустошить второй и третий стакан и уже, будучи хорошо пьяным, охотно подпевал полковнику. Разумеется, только самые запоминающиеся строки:

"Пе-е-е-тух улюлюйский в штаны мне залез (полковник)

О-о-о, Ёхан Палыч (синхронно)

Барахтался долго, а после – исчез! (полковник)

Ты-ы-ы-ы нас не бойся (в унисон)"

Дальше оба старательно пели эту странную, но как нельзя лучше подходящую для пьяных застолий песню, не пропуская ни одного куплета. Нику понравилась песня и он почти всё оставшееся время протяжно завывал эту так врезавшуюся ему в память строчку. Ник уже допился до такого состояния, что просто не ворочал ногами, поэтому в скором времени уснул. А что же полковник? Емельянов оказался хитрее: он не пил, но старательно изображал из себя человека выпившего, самую малость, пол-литра. Когда Кантен заснул пьяным сном, отравив перегаром воздух в комнате, Емельянов оттащил его в подсобку, а сам начал втихую обшаривать его рюкзак и карманы. Ага, вот личное дело Кейт Уолкер – её досье, а также номер телефона. Он взял телефон гостя и спешно набрал номер Кейт, молясь о том, чтобы в той местности ловил сигнал.

– Да, алло, – раздался знакомый ему голос.

– Катюша, это полковник Емельянов из Романовска, – облегчённо вздохнул последний. За вами хвост.

– Э-э... Кто вам дал мой номер? – удивилась Кейт.

– Это не так важно, – уклончиво ответил Емельянов, посчитав, что не следует говорить Кейт о том, что он только что вероломно споил того самого детектива и теперь звонит с его телефона. – Я ничего ему не сказал. Он идёт следом. Не бойтесь, я сделал всё, чтобы задержать его.

– Спасибо, полковник! – с теплом ответила Кейт. – Он не должен нам помешать.

– Да не за что, Катюша, удачи вам в путешествии!

– Вам того же, полковник, – ответила Кейт и повесила трубку.

Емельянов тем временем удалил номер Кейт из журнала вызовов и аккуратно положил вещи Кантена на прежнее место. Главное, чтобы он, как проспится, ничего не заподозрил...

А тем временем, в Нью-Йорке бесновался Марсон:

– Ну где он там?! Он что, напился?!

Марсон и не знал в этот момент, насколько он был близок к истине.

==========

Глава 1. Дело снова открыто. ==========

Сыщик Кантен уже несколько недель шёл след в след за внезапно сорвавшимся в бега сотрудником адвокатской компании «Марсон и Лармонт» Кейт Уолкер. Пожалуй, это было самое долгое и тягостное расследование в его карьере. Он рассчитывал в два-три дня догнать Кейт и убедить её вернуться в Нью-Йорк, но на деле это оказалось куда сложнее, чем предполагал детектив. Временами ему казалось, что он угадывает астрономическое время и без помощи часов, благо Марсон всегда звонил и требовал отчёта в одно и то же время – в десять утра по местному, причём всякий раз звонок Марсона вызывал у детектива приступ нервной дрожи и желание спрятаться куда подальше. Вот и сейчас Ник съёжился, когда его телефон (спутниковый, разумеется), зазвонил. Марсон верен себе – снова минута в минуту позвонил. Сейчас пойдут долгие расспросы-допросы о том, почему Кейт до сих пор не найдена и за что Ник получает свои гонорары. Сегодняшний день не стал исключением. Ник буднично отчитался и, приготовившись выслушивать претензии в свой адрес, глубоко вдохнул. Удивительно, в этот раз Марсон, похоже, уверился, что мисс Уолкер никуда не денется и со дня на день окажется в руках детектива.

– Понимаете, сэр, Кейт всё время опережает меня на шаг – куда бы я ни приехал, выясняется, что она в компании того старика и робота-машиниста уже уехала. Я иду след в след.

– Молодец, Ник, ценю твои усилия, но так ты до конца весны за ней бегать будешь.

– Ну, теоретически вопрос с моим отставанием от мисс Уолкер может решить "вертушка".

– Извините, не обзавелись ещё, – ответил Марсон.

– Ну, тогда извините, сэр – я делаю всё, что могу – я не меньше вашего уже хочу найти Кейт, надоело по тундре шататься.

– Вот и славно. Значит в твоих же интересах найти её живой и здоровой.

– Уже скоро, сэр – мисс Уолкер сейчас приближается к северо-западному побережью полуострова Таймыр. Не думаю, что она полезет куда-то в море.

– Хорошо. Держите меня в курсе. Конец связи.

Ник облегчённо вздохнул и, спрятав телефон за пазуху, открыл окно, чтобы проветрить комнату. На самом деле, он уже несколько дней, устав скитаться по тундре, отсиживался в Красноярске и всё, что он сейчас делал – отслеживал с помощью детектора передвижение механического поезда и сигналы от мобильника Кейт. Красноярск Нику понравился и он решил пока отсидеться здесь, а потом, если повезёт, добраться до Таймыра на самолёте и, наконец, взять беглянку. Пока же Ник, спокойно прогуливался по оживлённым улицам города. Здешние суета и темпы жизни не идут ни в какое сравнение с Нью-Йорком, поэтому город казался самым, что ни есть, провинциальным с размеренной жизнью и привычными хлопотами. Несмотря на то, что на календаре было только начало марта, весна всё чаще напоминала о себе и теперь на тротуаре был не белоснежный ковёр, а гадкая хлюпающая каша, не дающая ничего, кроме сырости. Вот подмёрзнет через пару дней и тогда по улице нельзя будет ни проехать, ни пройти.

"Тут говорят, будет выставка экзотических тварей. Сходить что ли"? – думал Ник. Но пока он, задумавшись, расхаживал взад-вперёд, его ноги изрядно промокли, поскольку ботинки наполнились противной жижей – смесью грязи, воды и снега. Это вмиг испортило настроение детективу. "Не-не, лучше домой. Там пива налью и... Стоп, у меня же нет здесь дома? Тьфу, в номер. Да-да, однозначно – в номер. Посижу и подумаю, что делать дальше".

Под этими словами Ник подразумевал очередное бессмысленное возлияние. Он, вообще-то, не злоупотреблял алкоголем, но иногда забывал напрочь о чувстве меры. Вот и сейчас он, вернувшись в гостиницу, запер дверь, зашторил окна и стал шариться в холодильнике в поисках початой бутылки "Джека" или, в крайнем случае, пива, которым он в последние дни заливал всё: эмоции, страх и чувство тупика. Нередко он просыпался с чувством жесточайшего похмелья, которое проходило только на следующий день, но Ник и не думал завязывать с подобным запоем, благо ему редко приходилось в собственный карман лезть за деньгами на очередную бутылочку хорошего бухла, которого, к удивлению самого Ника, в Красноярске было достаточно – он наслушался немало страшилок про то, что здесь чуть ли не бензин и отраву для клещей продают вместо вина. "Брешут собаки, как не знаю кто", – думал Ник, решив, что сегодня он прикончит ту бутылочку "Джека". Кстати, не время ли обедать? Да, пожалуй. Ник открыл рекламный буклет местной пиццерии и набрал номер. Он понемногу учился понимать русский язык, хотя говорил на нём ещё с огромным трудом, чем вызывал улыбку и смех у местных.

Как только оператор представился, Ник начал медленно, пережёвывая каждое слово.

– Мой нужно пицца. Вы иметь его?

– Да, есть. Вам с оливками или без?

– Оливки нет-нет! – затараторил Ник. – Нет оливки!

– Без оливок... Хорошо, где вы находитесь?

– Гос-ти-ни-ца "У-ют", – простягал по складам детектив. – Комнат один-два-четыре.

– Номер сто двадцать четыре?

– Да, я здесь, – Ник с огромным трудом выговорил адрес, после чего его заверили, что заказ готовится и ему остаётся ждать.

Пиццу доставили на удивление быстро и Ник, расплатившись, закрыл дверь.

– Анчоусы! – он скорчил страшную гримасу, поскольку с детства ненавидел анчоусов в любом виде – хоть вяленых, хоть добавку к чему-либо. Мысленно проклянув себя за то, что не оговорил это условие, Ник стал остервенело выковыривать рыбок из пиццы и складывать в кулёк, после чего он отодвинул занавеску и, приоткрыв окно, выходящее на задний двор гостиницы, подозвал приблудившегося туда кота.

– Ну, ушастый, иди хавать, – сказал Ник, сбросив ему с небольшой высоты кулёк с анчоусами.

Несколько минут Кантен стоял, бездумно разглядывая задний двор, пока ему не надоело. Весь день Ник, грубо говоря, заливал за обе зенки. Он вспоминал былое: как по субботам любил встретиться с друзьями, посидеть за кружкой прохладного пива, рассказывая не менее прохладные истории. А теперь... Похоже, он связан с этими краями навсегда. Для него было настоящим потрясением, когда он, наконец, добрался до Красноярска. Ощущение было близко к тому, что чувствовал дикарь, попавший в цивилизацию – у Кантена сначала случилась истерика, затем – отходняк.

– Эх, Катька... Ты всю карьеру мне загубила! – кричал уже изрядно пьяный Ник, надеясь, видимо, что снимок, который он не выпускал из рук вот уже всю зиму, услышит его. – Куда тебя черти понесли, а? Из-за тебя я теперь в полном дерьме на другом конце света! Ох, попадёшься ты мне...

Договорить ему не удалось – лежащий на кровати телефон зазвонил. Но Ник не ответил, пока не опустошил всю бутылку. А телефон давно надрывался.

– К-кто... Какого хрена? – ответил заплетающимся языком Кантен.

– Я думала, вы повежливее будете, детектив, – отозвался женский голос на другом конце провода.

– Отвали, без тебя тошно, – Ник всё ещё сжимал пустую бутылку в руках. Он сидел на полу, прижавшись спиной к стене. – Ты кто ваще?

– Я миссис Уолкер, детектив! – ответил раздражённый женский голос. – Мать Кейт Уолкер, которую вы, детектив, вроде как ищете!

Услышав фамилию "Уолкер" Ник мгновенно протрезвел и от неожиданности уронил телефон. Он в спешке открыл окно и спросил:

– Кто вам дал мой номер?

– Марсон сказал, что детектив ищет Кейт, ну а я уговорила его дать мне ваш номер.

– Докатились – никакой конспирации, – с горечью вздохнул Ник.

– Конечно, Ник, конечно. Скажите, Красноярск вам нравится?

– Какой Красноярск? – Ник всё ещё туго соображал и не понял, что шум машин и позывные местного радио только что выдали его с головой. Обычно, когда звонил Марсон, Кантен стремился спрятаться подальше от городского шума, дабы он его не демаскировал, но теперь он забыл обо всех мерах предосторожности.