Текст книги "Искатель. 2001. Выпуск №11"

Автор книги: Анатолий Ковалев

Соавторы: Эллери Куин (Квин),Станислав Родионов,Тэлмидж Пауэлл,Валерий Черкасов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Эллери Куин
Президент сожалеет

Клуб «Рождественская головоломка» – это узкий кружок весьма видных людей, объединенных в общем-то детской, но зато пылкой страстью к мистификациям и розыгрышам. Иными словами, создавался этот клуб специально для решения всевозможных загадок и ребусов.

Подать прошение о приеме в члены клуба можно лишь при условии, что вам предложат это сделать, а членский билет еще надо заслужить, разгадав заранее заготовленную головоломку. В случае удачи соискатель без дальнейших проволочек причисляется к «лику высоколобых».

Перед самым Рождеством, вскоре после того, как Эллери Квин стал шестым по счету действительным членом клуба, на общем собрании было решено предложить президенту Соединенных Штатов подать прошение и попытаться вступить в ряды великих сыщиков-любителей.

На самом деле члены клуба относились к своему увлечению очень серьезно, а президент слыл большим любителем всяческих тайн. Кроме того, основатель клуба, нефтяной магнат Сайрз, водил дружбу с нынешним обитателем Белого дома с тех времен, когда оба они, тогда еще совсем мальчишки, вкалывали бурильщиками на техасских скважинах.

Итак, приглашение отправилось в Вашингтон, и президент, к великому удивлению Эллери, тотчас принял дерзкий вызов. Он лишь попросил в связи с обилием неотложных государственных дел разрешить ему самому назначить дату приезда. Вскоре дата была назначена, но, когда Эллери прибыл в украшенную новогодними гирляндами квартиру Сайрза на Парк-авеню, его ждала там грустная весть: президент очень сожалеет, но приехать не сможет, сообщил членам клуба специально присланный нарочный из охраны Белого дома. Внезапно разразившийся кризис в Азии вынудил президента в последнюю минуту отказаться от рождественского путешествия и Нью-Йорк.

– Ну-с, и как нам теперь быть? – спросил Дарнелл, известный судебный защитник по уголовным делам.

– Думаю, надо приберечь заготовленную головоломку, – рассудил доктор Вриланд, знаменитый врач-психиатр. – И дождаться другого случая. Рано или поздно президент сумеет выбраться к нам.

– Жаль, что доктор Аркави все еще на симпозиуме в Москве, – подала тоненький голосок маленькая сухонькая поэтесса Эмми Уондермир. Доктор Аркави был биохимиком, Нобелевским лауреатом. – У него такой изобретательный ум! Он наверняка выдумал бы какой-нибудь экспромт.

– А может быть, нас выручит новичок? – проговорил хозяин дома. – Что скажете, Квин? Наверняка у вас припасены сотни головоломок, не зря же вы столько лет расследуете преступления и пишете о них.

– Дайте-ка сообразить, – глубокомысленно изрек Эллери и тотчас рассмеялся. – Ага! Что ж, ладно. Мне понадобится несколько минут, чтобы обмозговать детали…

На самом деле на обдумывание деталей ушло гораздо меньше времени.

– Итак, я готов, – объявил Эллери. – Для начала давайте-ка поимпровизируем все вместе. Поскольку речь пойдет об убийстве, нам, конечно же, понадобится жертва. Есть какие-нибудь предложения?

– Разумеется, это должна быть женщина, – мгновенно ответила поэтесса.

– И очень знаменитая, – добавил психиатр.

– Стало быть, голливудская звезда, – ввернул судебный защитник.

– Хорошо, – согласился Эллери. – Звезде экрана нужно звучное имя. Давайте наречем ее… ну, скажем, Валетта ван-Бурен. Согласны?

– Валетта ван-Бурен, – задумчиво повторила мисс Уондермир. – Да. Во всех своих ролях она – воплощение женственности. Томная колдунья с oгромными глазищами, похожими на две полные луны. Как вам такой портрет, мистер Квин?

– Великолепно. Итак, Валетта ван-Бурен приезжает в Нью-Йорк на премьеру своей новой картины и намерена выступить в серии телепередач, – продолжал Эллери. – Но обычного рекламного тура не получилось. С Валеттой произошло нечто настолько страшное, что она написала мне очень взволнованное письмо, которое я, по дивному совпадению, получил только сегодня утром.

– И в котором говорилось… – поторопил его доктор Вриланд.

– Что во время визита ее по очереди сопровождали четверо мужчин…

– И все они, естественно, были влюблены в нее, – вставила поэтесса.

– Вы угадали, мисс Уондермир. Валетта назвала мне их имена. Один из них – скандально известный бездельник и повеса Джон Трашботтом Тейлор Третий. Если вы о нем не слыхали, то лишь потому, что я его выдумал. Второй – волк (во всех смыслах этого слова) Уолл-стрит, по имени… Палмер Гаррисон. Третий – модный и популярный художник-портретист Леонардо Прайс. А последний участник этого квартета… дайте подумать… Ага! Бифф Вильсон, профессиональный футболист.

– Пока все довольно складно, – с улыбкой заметил нефтяной магнат Сайрз.

– Идем дальше, – продолжал Эллери, составив, пальцы мостиком, как и подобает профессиональному сыщику. – Назвав мне имена этих четверых, Валетта рассказала, что вчера все они сделали ей предложение. В один и тот же день. К сожалению, наша невыразимо восхитительная Валетта не испытывала ни к одному из них никаких глубоких чувств и дала всем от ворот поворот. У мисс ван-Бурен выдался суматошный день, который, впрочем, мог бы быть весьма приятным, кабы не одно обстоятельство.

– Кто-то из мужчин повел себя неприлично, – предположил адвокат.

– Вы правы, Дарнелл. Валетта написала мне, что трое восприняли отказ более-менее достойно, но четвертый впал в убийственную ярость и пригрозил Валетте расправой. Испугавшись, что он осуществит свою угрозу, она попросила меня незамедлительно связаться с ней. Обращаться в полицию ей не хотелось: кому нужна шумиха такого рода?

– Что было дальше? – спросил Сайрз.

– Разумеется, я позвонил, – ответил Эллери. – Хотите – верьте, хотите – нет, но было уже слишком поздно. Накануне вечером Валетту убили. Вероятно, вскоре после того, как она отправила письмо. Мир кино лишился самой соблазнительной актрисы, и миллионы простых американцев оплакивают невосполнимую утрату.

– Как же свершилось это лихое дело? – спросил Дарнелл.

– Конечно, я мог бы сказать, что Валетту умертвили при помощи йойо – тасманийского отравленного шипа, но к чему вся эта экзотика? Честно говоря, орудие убийства не имеет значения. Тем не менее, дабы упростить дело, сообщаю вам сразу: Валетту убил тот человек, который ей угрожал.

– И это все? – спросил нефтяной магнат.

– Нет. Кое-что я приберег напоследок. В письме Валетты был ключ к загадке. Весьма сбивчиво повествуя о своих ухажерах, она написала, что у нее и троих из них есть нечто общее. А угрожал ей четвертый, с которым у Валетты ничего общего не было.

– Хо-хо, – молвил доктор Вриланд. – В таком случае нам надо лишь найти это связующее звено. Трое мужчин, имевшие с Валеттой нечто общее, невиновны. Методом исключения мы сумеем обнаружить преступника.

Эллери кивнул.

– Именно так. А теперь, если регламент остается таким же, как во время прошлого заседания, когда меня приняли в клуб, прошу вас задавать вопросы.

– По-моему, возможных внешних связей лучше не искать, – пробормотала поэтесса. – Например, что Валетта и трое мужчин были ровесниками. Или имели волосы одинакового цвета. Или придерживались одного вероисповедания. Или были уроженцами одного и того же штата, а то и города. Вкладывали деньги в одну и ту же корпорацию и входили и совет ее директоров. Все это не так, верно?

Эллери рассмеялся.

– Да. Все вышеперечисленное можно забыть.

– Может быть, общественное положение? – рискнул нефтяной магнат. – Трое из описанных вами личностей – повеса Джон Тейлор, воротила с Уоллстрит Палмер Гаррисон и портретист Прайс – все они из так называемого высшего света. Едва ли то же можно сказать о профессиональном футболисте. Как бишь его?

– Дело в том, – удрученно произнес Эллери, – что портретист Прайс родился в одном из притонов Гринвич-Виллидж, а Валетта, конечно же, появилась на свет в трущобах Чикаго.

Члены клуба притихли и погрузились в размышления.

– А может быть, – вдруг подал голос судебный защитник, – трое из этих мужчин и Валетта когда-то входили в одно жюри присяжных?

– Нет.

– Или судили какую-нибудь телевикторину? – предположила поэтесса.

– Нет, мисс Уондермир.

– Только не говорите мне, что трое из этих воздыхателей и Валетта на разных этапах жизненного пути обращались к одному и тому же психиатру, – с улыбкой произнес доктор Вриланд.

– Неплохая догадка, доктор, но у головоломки совсем другое решение.

– Политика! – воскликнул нефтяной магнат. – Валетта и трое из четверых кавалеров – члены одной и той же партии.

– По моим сведениям, Валетта была убежденной демократкой, повеса и воротила с Уолл-стрит – заскорузлые республиканцы, а Прайс и Бифф Вильсон сроду не заглядывали на избирательные участки.

– Нет, тут что-то другое, – вдруг сказала мисс Уондермир. – Насколько я понимаю, в вашем рассказе содержатся все факты, имеющие отношение к делу?

– Я все ждал, когда кто-нибудь спросит об этом, – проговорил Эллери и усмехнулся. – Вы совершенно правы, мисс Уондермир. По сути дела, вам и вовсе нет нужды задавать дополнительные вопросы.

– В таком случае мне нужно еще немного времени, – заявил нефтяной магнат. – А вам? – Все рассеянно закивали, и хозяин дома встал. – Тогда давайте нарушим заведенный порядок и, прежде чем разгадать головоломку мистера Квина, отведаем плодов кулинарного искусства моей Шарлотты.

Проницательные синие глаза мисс Уондермир поблескивали, пока она наслаждалась рубленой отварной семгой. Огромные брови Дарнелла радостно поползли вверх, когда он увидел цыпленка под устричным соусом. Доктор Вриланд удовлетворенно крякнул: перед ним поставили седло теленка с восточными пряностями. А хозяин дома увлеченно расправлялся с фруктовым тортом. За трапезой никто не проронил ни слова, и беседа возобновилась, лишь когда члены клуба опять расселись в гостиной, чтобы посмаковать кофе с коньяком.

– Судя по всему, – проговорил Эллери, – никому из вас не составило большого труда решить предложенную мною задачку.

– Чертовски жаль, что президент пропустил такое представление! – воскликнул Сайрз. – Ваша загадка, Квин, вполне его достойна. Ну, что, все готовы?

Члены клуба «Рождественская головоломка» дружно кивнули изрядно поломанными головами.

– В таком случае, – спросил Эллери, – кто из четверых соискателей руки и сердца Валетты стал ее убийцей?

– Первое слово – даме, – произнес доктор Вриланд, учтиво поклонившись поэтессе.

– Ключ к загадке, – уверенно сказала мисс Уондермир, – заключается в том, что вы, мистер Квин, не сообщили нам о Валетте и четверых воздыхателях ровным счетом ничего, за исключением одного обстоятельства. Следовательно, это обстоятельство и есть общий знаменатель.

– Ваша логика безупречна, – пробормотал Эллери. – И что же это за обстоятельство?

Адвокат Дарнелл широко улыбнулся.

– Вы знали, что мы ждем в гости президента, – сказал он. – И, когда мы предложили вам придумать экспромт, вы решили воспользоваться этим обстоятельством. Имена!

– Вы назвали вашу кинозвезду Валеттой ван-Бурен, – подхватил Сайрз. – Но ван-Бурен – имя одного из президентов США.

– А этот ваш лодырь и повеса Джон Трашботтом Тейлор Третий, – подал голос психиатр. – Тут вы закопали ключ поглубже, Квин! А ведь Тейлор – тоже президентская фамилия. Был у нас такой. Закари Тейлор!

– И этот воротила с Уолл-стрит, Палмер Гаррисон, – добавил адвокат. – В нашей стране было целых два президента с такой фамилией. Уильям Генри Гаррисон и Бенджамин Гаррисон.

– А профессиональный футболист Бифф Вильсон, – мисс Уондермир подмигнула. – Это ваше «Бифф» – настоящий шедевр, мистер Квин. Но Вильсон – это, конечно же, Вудро Вильсон.

– И у нас остается только один человек, имя которого не имеет никакого отношения к институту американского президентства, – заключил нефтяной магнат. – Леонардо Прайс. Значит, портретист Прайс и убил Валетту. Вы едва не оставили меня в дураках, Квин. Тейлор, ван-Бурен, Гаррисон! Хитрец, вы выбрали самых «сереньких» президентов!

– Едва ли я поступил бы мудро, присвоив одному из персонажей этой истории фамилию Эйзенхауэр! – с улыбкой ответил Эллери. – Кстати, – он поднял рюмку с коньяком. – За нашего нынешнего и, увы, отсутствующего президента и за то, чтобы он стал следующим членом клуба «Рождественская головоломка»!

Валерий Черкасов
Ошибка киллера

«Не спрашивай, что может сделать для тебя родина, – спроси, что можешь сделать для нее ты».

Дж. Ф. Кеннеди

Пролог

В этот ничем не примечательный серый осенний день практически одновременно произошли два события. Внешне совершенно ничем не связанные. С людьми никогда не только не знавшими, но даже не слышавшими друг о друге…

Впрочем, кое-что общее в их судьбе впервые появилось именно в этот день.

В Чикаго во время получения информации о системе ПРО был арестован российский разведчик.

Спустя час в аэропорту имени Кеннеди, прямо у трапа, сотрудниками ФБР был задержан член российской мафии, киллер по кличке Оса, несколько часов назад избежавший ареста сотрудниками столичного РУБОПа.

Ни один из них не догадывался, что в скором времени их судьбы неожиданным образом тесно переплетутся…

Мент. Файл 1 . Чудеса на «винте»

Совещание наконец-то стало приближаться к завершению. Присутствующие все чаще поглядывали на часы. В зависимости от служебного положения или просто от степени наглости одни это делали украдкой, другие откровенно, а кое-кто и демонстративно. Прозвучало дежурное напоминание замминистра: «Еще раз обращаю ваше внимание на необходимость постоянного усиления бдительности…» и, наконец, долгожданное: «Товарищи офицеры!»

Постепенно отходя от совещательной летаргии, оживляясь и доставая на ходу сигареты, начальники управлений и отделов потянулись к выходу из зала заседаний коллегии.

Ярослав даже не остался покурить и потрепаться с коллегами – он не был в управлении почти две недели, накопилась гора дел, прошла уже добрая половина рабочего дня, – официального, разумеется, – а он все еще не мог добраться до своего кабинета.

Не успел он раскрыть папку с бумагами, извлеченными из сейфа, как в дверях возникла долговязая фигура лейтенанта Колмановского.

– Привет, Сергей! Что новенького?

– Опять, Ярослав Николаевич, прокурорские приволокли «винт» банковского сервера на экспертизу! – сходу начал жаловаться Колмановский. – Мы что, эксперты? Нет ЭКО? У нас своей работы мало?

– Кто везет – того и грузят, – философски ответил Ярослав. – Покрути на всякий случай, вдруг там для нас что-нибудь интересное. Освобожусь – подойду, посмотрим вместе. Давай-давай топай, не отвлекай.

Разделавшись с неотложными бумагами, Громов заглянул в кабинет, где Колмановский колдовал с неподатливым «винтом».

– Не читается?

– Конечно, нет! Все кругом запаролено. Половину информации постирать успели, гады.

– Восстановил?

– Процентов на восемьдесят.

– Что с паролями?

– Поставил «крякалку» хакерскую. К вечеру, думаю, взломаем.

– Позовешь меня. Я сейчас в спортзал на полчасика. Подкачаюсь слегка, потом перекушу. Буфет работает? Потом буду на месте до упора. Как, кстати, твои дела тренировочные? Задание мое выполняешь?

– Герасименко вроде доволен…

– Ну ты даешь! Растешь в моих глазах. Чтобы Александрович был доволен, нужно днем и ночью пахать.

– А я почти так и делаю.

– Неужели понравилось?

– Как сказать… Но ощущение новое и… интересное. Я сейчас даже по улице как-то по-другому хожу. И пистолет вроде не лишний груз, а вещь простая и нужная. Как авторучка…

За окнами уже давно стемнело. Осмотр содержимого винчестера, изъятого следователями, подходил к концу. Выстроенные в порядке времени создания файлы наглядно демонстрировали весь ход подготовки преступления и даже созревания умысла. Сканированные дипломы, удостоверения, денежные купюры разных стран и достоинств, акции, бланки, бланки, бланки мелькали на мониторе. Неудачные попытки, более удачные, почти идеальные…

– Стой! А это что такое? Притормози!

На экране возник странный, ни на что не похожий документ, размером приблизительно в половину тетрадного листа. На фоне бледного триколора красовался развернутый двуглавый силуэт, перечеркнутый наискосок ярко-красной полосой. Внизу стояла внушительная печать тоже с государственным орлом и чья-то заковыристая подпись. А по всему полю шел крупный, четкий черный текст: «ПРОЕЗД И ПАРКОВКА ВЕЗДЕ!»

– Ничего себе документик! – радостно удивился Громов. – Сережа, не в службу, а в дружбу, найди хороший струйник, распечатай парочку… Налеплю на лобовое, ни один гаишник близко не подойдет. Ни хрена не поймет, конечно, но связываться на всякий случай не станет.

– Будет сделано, господин полковник! Кстати, это, по-моему, очень похоже на ту историю, которую вы рассказывали.

– Какую именно? Я тебе много чего рассказывал.

– Про «подделку» долларов несуществующей страны. Как тогда следователи мучались – никак фальшивомонетничество не клеилось… Тут ситуация вроде этой: пропуск есть, а ни с чего не скопирован. А вообще, фантазия у этих квазихакеров убогая. Вот если бы, не дай Бог, с вашим приятелем Дембецким столкнуться, тут пришлось бы попотеть! Вы, между прочим, в курсе, что он недавно отмочил?

– Пока нет. Изложи.

– Странно! Об этом неделю назад во всех газетах было, раз десять по ящику рассказывали…

– Сереж, ты забыл, где я последние две недели был? Какие там газеты? Какие ящики? Там чаще бывают другие… ящики.

Хакер. Файл 1. Дебют Дембецкого

После того как чемпион мира по шахматам трижды подряд проиграл компьютеру, стало ясно, что древний спор о том, может ли машина победить человека, практически решен. А учитывая, что компьютеры продолжали наращивать объем памяти и быстродействие, можно было добавить: решен раз и навсегда. Тем более странно прозвучало заявление малоизвестного кандидата в мастера Марка Дембецкого о том, что он якобы разработал специальный дебют и берется сделать как минимум ничью с любым суперкомпьютером.

Над Дембецким смеялись и шахматисты, и программисты, но тот упрямо стоял на своем. На предложения обосновать свою версию тот ссылался на некое «ноу-хау», не подлежащее разглашению, и предлагал устроить проверку боем. Над аргументом: «Но ведь компьютер выиграл у самого чемпиона мира!» Дембецкий в свою очередь тоже смеялся. «Ну и что? Чемпион-то он среди людей и логику компьютера понять не в состоянии. А я программист, с этими гадами двадцать лет дело имею и знаю их как облупленных. Меня не проведешь!»

Как ни странно, нашелся спонсор, согласившийся оплатить машинное время суперкомпа, и матч состоялся. Он проходил в институте, где работал претендент на победу. Компьютер передавал свои ходы по Интернету. Были оплачены и сыграны шесть партий… Результат получился ошеломляющим: играя белыми, человек выиграл у машины три партии, черными – свел на ничью. Счет матча – 4,5: 1,5! Самым невероятным было то, что на обдумывание ходов кандидат тратил почти столько же времени (ну, на пару минут больше!), сколько и компьютер!

Для повторного матча спонсор уже не потребовался. Сам Гилли Бейтс, уязвленный в лучших чувствах, предоставил неограниченное машинное время и прислал своего представителя с заданием: «Не возвращаться в MORSOKWAS, пока не разгадаешь дьявольский алгоритм этого русского!»

Повторный матч проходил уже не в скромном холле института, а в лучшем зале города, где собрались сотни любителей шахмат, специалисты по искусственному интеллекту, журналисты, радио– и телекомментаторы, весь «бомонд» города, ничего не понимавший ни в шахматах, ни в компьютерах, но не желавший пропустить такую крутую тусовку. Назревала мировая сенсация: в битве с Машиной Человек пытался взять реванш!

«Чертог сиял…»

Это, конечно, было захватывающее зрелище! Особенно для того, кто понимал, что происходит. Давид и Голиаф! Суперкомпьютер, делающий миллиарды операций в секунду, просчитывающий позиции на сотни ходов вперед, и человек. Маленький, толстый, лысый, в мятой рубашке…

Согласно жребию первый ход принадлежал Дембецкому.

– Гроссмейстер пошел е2-е4. Он знал, что этот ход не грозит серьезными неприятностями, – прокомментировал сам себя новоявленнный Бендер.

Партия протекала буквально в темпе блица. Дембецкий то и дело поглядывал на часы, словно боясь уменьшить темп. Многоопытные шахматные маэстро не успевали анализировать положение на доске, которое менялось с калейдоскопической быстротой. Комментаторам, привыкшим вести репортажи с шахматных турниров и матчей в неторопливой, вальяжной манере, пришлось взять темп своих футбольных коллег.

Через полчаса все было кончено. На тридцать восьмом ходу электронный супермозг, вычислив неизбежный мат через восемь ходов, сдался.

– Человеческий гений победил. Пеногон марки АйБиЭм, растоптанный железными ногами Паши Эмильевича, то бишь Марка Аркадьевича, сдался! – Вновь пробурчал себе под нос довольный победитель.

Между прочим, лучшим шахматным аналитикам потребовалось почти двое суток, чтобы найти ту серию ходов, которая вела к проигрышу компьютера!

– Вот приблизительно так все это и произошло, – закончил свой рассказ Сергей Колмановский.

– А чем кончилось? – не удержался Громов. – Что-то я не слышал о новом чемпионе мира.

– А вы как думаете, Ярослав Николаевич?

– Зная Дембецкого, ни на секунду не сомневаюсь, что тут какая-то каверза. А зная его хакерские возможности, рискну предположить, что он сделал какую-то козу этому самому «компьютерному гению». Наверняка он в него влез. Это однозначно. Запортил программу? Вряд ли. Слишком примитивно для Марка. Да и легко обнаружимо…

– Тепло, господин полковник!

– Ввел для себя какой-то приоритет, запрет на выигрыш у него…

– Холоднее!

– …подсматривал его план игры?

– Снова тепло. Помните, я вам говорил, что он все поглядывал на часы?

– Неужели!?

– Точно! Он не играл с компом! Тот играл сам с собой! И за белых и за черных. Белыми, естественно, выигрывая. А часы, сами понимаете, мини-дисплей, куда ему сообщник скидывал ходы, предлагаемые «супером». В конечном счете MORSOKWASовцы его, конечно, вычислили…

Киллер. Файл 1. Провал

Все. Можно перевести дух. Взлетели… До последней секунды не верилось, что ушел. Теперь точно. Ушел! Ушел от всех: и от ментов, и от «своих»…

Он сразу почувствовал необычайность заказа. Как всегда, он пришел через длинную цепочку, всех звеньев которой не знал и сам киллер (меньше знаешь – крепче спишь!). Однако…

Необычно высок был гонорар, необычайно велик срок на изучение и исполнение. Не в стиле обычных взаимоотношений была и жесткость предупреждения об «ответственности» в случае неисполнения. Кого-то этот мужик крепко зацепил.

Почти два месяца, весь отпущенный срок, он ходил за объектом, изучал привычки, маршруты, окружение… Убедился, что возможно только одно надежное место для исполнения. Только по пути с работы. И только – если идет не один. Единственная ситуация, когда тот достаточно расслаблен. Пришлось вычислять попутчиков, оценивать их возможности. Прикидывал: если в день «икс» будет вот с этим волкодавом, то придется скорее всего отложить акт. Этот и объект одновременно ему не по силам. Если и удастся выполнить задание, от второго не уйдешь. Он всегда трезво оценивал свои возможности. Поэтому до сих пор и жив.

Да и сам объект не подарок. Вести его приходилось крайне осторожно. За время наблюдения он убедился в профессионализме подопечного. Регулярно, два-три раза в неделю тот уходил. Нет, он, конечно, не знал и не подозревал о хвосте. Не мог, не должен был знать! Отрывался на всякий случай, уходил от любого возможного наблюдения. Наверняка на встречу со своими информаторами. Киллер даже не пытался в этих случаях сесть на хвост. Во-первых, была большая опасность расшифровки, а во-вторых… в какой-то степени эта забота о своих людях даже импонировала Осе: «Бережет своих стукачей, сука. Молодец, ничего не скажешь». Особое волнение доставило киллеру внезапное исчезновение объекта. Почти две недели тот не появлялся ни по одному из адресов. Подходил последний срок выполнения задания…

Киллер снова задумался: в чем же он ошибся?

«Как среагировал этот парень?! Я же его просчитал чуть ли не в первый день! Даже прикидывал: хорошо бы попутчиком в нужное время оказался именно этот долговязый щенок! И клиент расслаблен, и спутник безопасен – идеальный вариант. Не мог он так резко и почти точно среагировать. Еще чуть-чуть, и он опередил бы меня. Неужели за пару месяцев можно набрать такую форму?»

– Что желаете выпить? Виски? Спрайт? Пиво? Кола? – прервала его размышления стюардесса.

– Водки. Стакан. И бутылку пива.

Стюардесса еле заметно пожала плечами и, покачивая бедрами, отправилась выполнять дикий заказ.

Мент. Файл 2. Найти и уничтожить!

Разъяренный Громов метался по кабинету, натыкаясь на стол, сейф, опрокидывая стулья, матерясь и чертыхаясь. Сотрудники отдела, жавшиеся у стены, впервые видели своего неизменно корректного и невозмутимого начальника в бешенстве.

– Найти гада! Найти любой ценой! Ищите, где хотите! Берите за горло мужиков из уголовки, бэпа, транспортников. Пусть «грузят» свою агентуру. Всем своим мухоблудам передайте от моего имени: не будет результатов – сгною! Всех в зону отправлю и ворью сдам! Падайте в ноги «соседям». Поднимайте все учеты и картотеки: федеральные, региональные, местные, от Интерпола до участковых… Все варианты: по приметам, по способу… Все нераскрытые… Ловите любые намеки! С малейшей мыслью – ко мне в любое время!

Он бессильно опустился на подставленный кем– то стул.

– Ребята, я прошу вас, сделайте все возможное и невозможное… Какого парня потеряли, а?

Громов не знал, что именно в этот момент агенты ФБР уже снимают киллера прямо с трапа «Боинга», только что совершившего посадку в аэропорту имени Кеннеди. Ориентировка столичного РУБОПа, который шел за киллером уже почти полгода, переданная по компьютерной сети Интерпола, пришла вовремя!

Шпион. Файл 1. Провал-2

Задание было самое что ни на есть рутинное: встретиться с агентом – подобрать его, «голосующего» в условленном месте, взять у него дискету с информацией, не выходя из машины, сбросить сведения на ноутбук, перекодировав своим шифром, и тут же, уничтожив первоисточник, отвезти материал в российское посольство. Схема была давно просчитана, отработана и неоднократно проверена в деле. При таком способе риск практически исключался. Задержание агента не привязывало его к «добывающему». При любой попытке ворваться в машину, сломать дискету пополам было делом менее чем секундным, а методов чтения располовиненной дискеты в обозримом будущем не предвиделось. Прочитать же текст в ноутбуке без ключа, хранящегося у резидента, не мог и сам разведчик.

И на этот раз все шло как обычно. Связник остановил Андрея, привычно нырнул на заднее сиденье, захлопнул дверь и протянул дискету в конверте.

– Майкл! – Под этим именем связник знал Андрея. – Я опаздываю на электричку. Подбрось до Западного вокзала!

Вообще-то инструкция запрещала подобные отступления от заранее обусловленного маршрута. Тем более что информация еще не перенесена в ноутбук…

– Майкл, пожалуйста, умоляю! У жены сегодня день рождения. Сам понимаешь, что будет, если опоздаю!

– Ладно, поехали. «В конце концов до Западного пять минут езды. Выброшу его – сделаю все остальное. На то и инструкции, чтобы было что нарушать. В первый раз, что ли?».

Здоровенный негр, полицейский дорожного патруля, оскалясь в белозубой улыбке, призывно помахал жезлом, приглашая остановиться. Андрей, вежливо улыбаясь в ответ, мягко вырулил на обочину хайвея, на всякий случай сжав дискету в правой руке. Едва машина замерла у бровки, мощные руки выросших как из-под земли агентов ФБР стальной хваткой пригвоздили левую руку Андрея к дверце, а «его» связник, сидевший на заднем сиденье, обхватил горло, не давая шевельнуться.

«А вот хрен вам!» Андрей с размаху врезал дискетой по ручке переключения передач. Однако вместо ожидаемого хруста ломающегося пластика, раздался тонкий звон стали, и дискета лишь спружинила от удара. В этот момент уже вылетела правая дверца машины, и разведчик оказался полностью блокирован. «Влип! Подсунули дискету в оболочке из какого-то композита. Пальцы мои на конверте, есть. А там технология ПРО. По уши влип! Кто же это так лихо подставил?»

Детектив. Файл 1. Угадай автора

Громов второй час сидел в знакомом кабинете генерального директора детективного агентства «Гранит». Он уже поделился с бывшим начальником печальной новостью о гибели Колмановского, информацией об аресте киллера, а теперь внимательно слушал хозяина кабинета, рассказывавшего о провале своего бывшего ученика.

– Знаешь, Ярослав, я тебе про этого парня много говорить не буду. Скажу одно: это настоящий СОВЕТСКИЙ РАЗВЕДЧИК! Знаешь, что это такое?

Николаев достал из шкафа довольно большой планшет и положил его на журнальный столик, прикрыв рукой подпись внизу.

– Раньше, когда я еще служил в «конторе», он у меня в кабинете на стене висел. В назидание всем моим ореликам. Чтобы не забывались. Это, на мой взгляд, лучшее определение того, о ком мы говорили. Угадай автора с трех раз!

Громов стал внимательно вчитываться в текст.

«Советский разведчик представляет собой чистейший и самый совершенный образчик человеческой природы. В этом, мне думается, заключается самая важная отличительная черта советского разведчика, гораздо более важная, чем его профессиональные качества и практика разведывательного искусства. Можно сказать, что он является своего рода конечным и высшим продуктом советской системы, воплощением советского образа мыслей».

Ярослав задумался.

– Дзержинский?

– Нет.

– Сталин?

– Нет.

– Может… Берия?

– Ничего подобного! Сдаешься?

– Еще одну попытку, босс! Андропов?

– И не он. Сдаешься?

– Русские не сдаются, но что остается делать…

Николаев убрал ладонь. Под текстом открылась подпись: «А. Даллес. Директор ЦРУ США в 1951-1961 гг.»

– Нужно вытаскивать парня, Ярослав. Дело не только в нем. Он парень твердый, но сейчас есть такие средства, против которых бессилен любой человек… А последствия могут быть очень тяжелыми. Я понимаю, для тебя сейчас самое главное – не дать уйти от ответа убийце Сергея. А это, к сожалению, вполне вероятно. Фэбээровцам позарез нужны свидетели по делу «русской мафии». Если они сумеют обработать Осу, а они это, поверь, умеют делать, то могут пойти на сделку. Ты же знаешь американские законы…

Громов молча кивнул.

– В таком случае киллер как особо важный свидетель обвинения может получить минимум. А может…

– …попасть под действие программы защиты свидетелей, – ожесточенно перебил Ярослав, – получить новые документы, легенду… И тогда его вообще хрен найдешь! Ни мы, ни мафия. По данным столичных коллег, те его тоже усиленно ищут.

Николаев развел руками.

– Именно это я и хотел сказать. И еще вот что. Такое интересное совпадение. По моим данным, оба человека, которые нас с тобой интересуют, находятся в одном и том же месте: в закрытом госпитале ВВС США. Подожди! Не перебивай! Откуда информация? Подумаешь – бином Ньютона! У моего бывшего сотрудника есть бывший стукачок, проживающий нынче на Брайтоне и работающий санитаром – где? Правильно, в этом самом госпитале! Между прочим, при коммуняках этот санитар был доцентом и завотделением в столичной больнице. Но дело не в этом. У нас с тобой разные, точнее, прямо противоположные задачи: Андрея надо спасать, «Осу», как я тебя понимаю, – мочить. Но по времени и месту решение этих задач совпадает…