Текст книги "Бунт марионеток"

Автор книги: Анатолий Шалин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)

Глава 7. Большой прием в императорском дворце

В назначенный час Вило Маренти со своими слугами, многочисленными носильщиками с подарками для императора и почетным эскортом из двенадцати легионеров императорской гвардии прибыл во дворец.

На ступеньках парадной лестницы его ожидал Бара.

– Рад приветствовать, господин посол! – сказал канцлер, с некоторой печалью во взгляде провожая проплывающие мимо него сундуки и тюки с сокровищами для императора. – Отойдемте в сторону, я хочу дать вам последние наставления.

– Я – весь внимание, любезный канцлер.

– Теперь все будет зависеть от вашего умения и обходительности. Когда я проведу вас в тронный зал и представлю Его Величеству, вы будете говорить от имени своего короля. Умоляю, осторожнее! Если ваша речь чем-нибудь прогневит Великого, мы можем поплатиться головами.

– Понимаю.

– Тогда, господин посол, прошу следовать за мной! – сказал канцлер и, взяв Валентина за руку, повел по мраморным лестницам и галереям.

Помещения дворца были празднично убраны, освещены тысячами светильников, устланы дорогими коврами. В золотых жертвенных чашах курились благовония. Многочисленные гигантские вазы вдоль стен были наполнены свежими цветами. На стенах и куполах залов сияла позолота фресок. Рубиновым огнем сверкали глаза скульптур хищных животных, как бы охраняющих выходы из каждого зала.

Рябило в глазах от разноцветных одежд и драгоценностей придворных, от беготни слуг и рабов, от блеска доспехов и оружия молчаливых воинов императорской гвардии.

– Сегодня Большой прием! – с заметным удовольствием сказал Бара. – Очень много гостей. Почти все самые могущественные люди Империи. Много послов соседних царств и княжеств. Такого приема не было уже давно.

– Я ценю милость императора. Надеюсь, любезный канцлер, вы познакомите меня со всеми самыми влиятельными фигурами вашего государства. Я был бы вам очень признателен.

– Постараюсь выполнить ваше желание, господин Маренти. Но мы у цели. Тронный Зал. Теперь будьте внимательны!

– Я помню! – сказал посол Обитании, со спокойной улыбкой рассматривая лица придворных и замечая во взглядах, направленных в него, то откровенное любопытство, то жадность, а порою и зависть с примесью яда.

У подножия трона Валентин остановился, поднял глаза и, узрев Светоча Вселенной, Великого и Богоравного Фишу, опустился на колени.

Согласно ритуалу, правила которого канцлер объяснил незадолго до приема, должно было произойти следующее. Увидев коленопреклоненного посла, император подает знак и тридцать шесть легионеров почетной гвардии, стоящие на ступеньках трона, расступятся, опустят мечи. Посол поднимется по ступенькам и снова упадет на колени уже у самых ног императора.

Если Его Величество будут настроены благосклонно, то, возможно, послу будет позволено поцеловать левую туфлю Светоча Вселенной. После чего будут приняты дары и торжественная часть приема завершится.

Валентин хорошо помнил сценарий и выполнял все элементы церемониала отчетливо и спокойно. Он преклонил колени у ног Фишу и приложился к императорской туфле. Затем дал знак роботам.

Носильщики внесли и раскрыли перед императором первый сундук. Тихий стон восхищения прокатился по залу. Перед глазами собравшихся появились изумительной работы вазы из полудрагоценных камней, граненые серебряные кубки, усыпанные искрами рубинов и звездами бриллиантов. Дорогие доспехи, отделанные золотом, и ожерелья из самоцветов. Сундуки, тюки с тканями, красивая посуда, дорогое оружие, изделия из редких сортов дерева – следовали одно за другим.

Кульминацией программы, по мысли Валентина, было вручение императору золотой диадемы со сложным узором из бриллиантов, изумрудов и рубинов.

Получив от слуг серебряный поднос с диадемой, посол собственноручно преподнес ее императору. Втайне Валентин очень надеялся, что диадема понравится старику. В противном случае почти месячный труд ювелиров и электронщиков Земли пропадет даром. Впрочем, в немалой степени Валентин рассчитывал и на магическую силу почти двух десятков колец, перстней и ожерелий, предназначенных членам семьи императора и его ближайшим сподвижникам.

Однако опасения Валентина оказались напрасными, Фишу остался доволен подарком. Старика уже давно так не баловали. Выказывая свое величайшее расположение, император тут же надел на себя диадему. Блеск сорока крупных камней на минуту ослепил собравшихся. В зале смолкли голоса. Затаили дыхание рабы, слуги, застыли от восторга офицеры гвардии…

И в это мгновение под ухом Валентина щелкнуло переговорное устройство и он услышал тихий голос Эрка.

– Опасность! Неизвестный стрелок целится в горло императора. Ваши указания?

Размышлять было некогда. Посол подскочил, точно ужаленный, и серебряным подносом, на котором за минуту до этого лежала драгоценная диадема, заслонил императора. Толпа придворных вздрогнула от ужаса. Что-то сверкнуло в воздухе и со звоном ударило в поднос. И сразу после этого у входа в Тронный Зал с глухим, хлюпающим звуком тяжелый боевой меч вонзился в чье-то тело и в уши ударил дикий предсмертный вопль.

– Простите, Ваше Величество, – произнес Валентин, вновь поспешно опускаясь на колени перед императором и поднимая со ступенек трона тонкую стрелу с маленьким блестящим наконечником. – Я не мог допустить, чтобы стрела задела Великого императора.

На Великого императора было страшно смотреть. Фишу побледнел от ярости и сделал страже знак разогнать придворных. Только теперь, увидев стрелу в руках посла, он понял, какой опасности подвергался.

Убийца выбрал очень удачное время для нанесения удара. Стражники вокруг трона расступились. Внимание зала поглощено подарками. Взоры всех обращены на императора и посла. Император почти открыт для обзора, можно стрелять без помех.

«Удивительно, как этот Маренти заметил стрелка? Случайность? Благодаря этой случайности я жив, – подумал Фишу. – Значит, утренняя записка не была пустой угрозой».

Заметив, что смущенный посол собирается удалиться вместе со всеми придворными, Фишу сделал ему знак остаться.

– Осторожнее, мой друг! – произнес он. – Игрушка, которую вы держите в руках, безусловно отравлена.

– Вы правы, Ваше Величество, но небо охраняет Великого императора и его смиренного слугу.

– Слугу? – Фишу вопросительно вздернул брови. – Для меня ты отныне больше, чем гость, чем слуга, ты – мой друг! Сегодня ты, чужеземец, сделал для меня больше, чем все мои бездарные стражники и гвардейцы. Бездельники заслуживают по сотне палок. Бара!

– Слушаю, Великий! – подскочил к трону канцлер.

– Все просьбы и желания моего друга должны выполняться, как мои собственные! Ясно?

– Да! Великий!

«Пройдоха – этот Маренти, – подумал Бара. – Не успел попасть во дворец, как уже стал фаворитом. Опасен, очень опасен. Такого лучше иметь другом, чем врагом»

– Займись расследованием инцидента, – продолжал император. – Передай начальнику дворцовой стражи, что я очень недоволен его работой. А теперь оставь нас с господином Маренти.

– Слушаюсь, Великий! – Бара бросил завистливый взгляд на посла и поспешил вслед за придворными к выходу из зала.

– Ты ловкий и находчивый человек, Маренти, – сказал Фишу, когда они остались одни. – Мне нравятся такие люди. Я слышал, ты много путешествовал. Как-нибудь я пошлю за тобой утром и ты расскажешь мне о своих скитаниях, о твоей родине, ее обычаях и народе.

– Я всегда к услугам Вашего Величества.

– Хорошо. Теперь о твоей просьбе. Дороги Империи для тебя открыты. Путешествуй, торгуй, перевози свои товары. Мы окажем тебе поддержку. Хотя я бы предпочел оставить тебя в столице, у меня слишком мало хороших друзей, чтобы я с охотой рассылал их по стране. Сам видишь, покушения, интриги, заговоры и убийцы мне порядком надоели. Хочется чего-нибудь этакого задушевного…

– Ваше Величество не должно беспокоиться относительно моих путешествий по стране. Я купил дом в Каросе и большую часть времени намерен проводить здесь. Что же касается поездок, то, как правило, их будут совершать мои слуги. Самому мне хотелось бы побывать только в самых замечательных местах Империи. Увы, я неисправимый путешественник.

– Куда именно ты хотел бы попасть?

Валентин помолчал минуту, как бы размышляя.

– Не знаю, будет ли мне дозволено, Ваше Величество, но я мечтаю посетить Большие храмы на севере и востоке страны, а также увидеть южные провинции, в частности Калию – с ее знаменитой Академией, замечательными горными заводами и ремесленными мастерскими. Вы же понимаете, Ваше Величество, как меня интересуют изделия и товары этой золотой кузницы Империи.

Легкая тень омрачила лицо императора при упоминании о Калии.

– Что касается храмов, здесь не будет препятствий. А с Калией потруднее. Они не жалуют чужеземцев. Княжество обладает определенной автономией в рамках Империи. Чтобы совершить туда путешествие, требуется разрешение еще и одного из ее правителей.

– Разве Великий император не хозяин в своей стране? – спросил Валентин.

Император улыбнулся:

– Умный хозяин не будет ссориться со своими управляющими. Мое разрешение на путешествие в Калию поможет тебе попасть туда, но без дополнительного распоряжения ее властителей ты не будешь принят так радушно, как бы тебе того хотелось. И тут я уже не смогу ничем помочь. Мастеров золотой кузницы приходится ценить. В горах Калии сосредоточена половина рудников Империи. Изделия ремесленников трех крупнейших городов провинции – Бегоса, Ка и Илии – почитаются лучшими. Три четверти вооружения для моих легионов изготавливается там. Стальные клинки ее умельцев не знают себе равных. И кроме того, половина золота в казну Империи поступает от калийцев. Как видишь, мой дорогой, с этой провинцией приходится быть осторожным.

– Как же мне поступить?

– Я дам тебе рекомендательное письмо к моему зятю – правителю княжества. Сейчас он воюет на севере. У тебя будет возможность посетить действующую армию, наблюдать силу и бесстрашие ронгов. Ты оценишь умение моих полководцев. Кстати, если тебя не затруднит, посылай мне подробные описания всех битв, походов и передвижений моих и вражеских легионов, а также общую оценку положения. Мне – старику – будет любопытно почитать об этом. У тебя, человека со стороны, должна получиться более-менее верная картина. А то мои курьеры не любят огорчать своего повелителя – и часто смягчают события. Что скажешь?

– Я рад. Великий доверяет мне такую ответственную службу. Я постараюсь.

– Ни слова, ни слова больше об этом, милый Маренти. Помни, старик Фишу умеет ценить услуги верных людей. Все документы канцлер тебе сегодня же передаст. Прощай.

Валентин с достоинством поклонился и вышел из Тронного Зала. Его тут же окружили придворные. В одно мгновенье у него появилось три десятка «верных друзей» и он получил две сотни приглашений на обеды и ужины в самые влиятельные дома столицы.

* * *

Когда поздно ночью рабы принесли в паланкине посла домой и Пат с Лимом стянули со своего хозяина камзол и доспехи, Валентин еле держался на ногах от усталости.

– Уф! Давно у меня не было такого суетливого вечера.

– Хозяин, вас вызывает база, – сказал Эрк.

– Не могли выбрать более подходящего времени, – проворчал Валентин, щелкая клавишами телепередатчика.

На экране появилось лицо Василия Строкова.

– Добрый вечер, Валентин! Как твои успехи? Что-нибудь проясняется?

– Привет. Пока только запутывается.

– Вот как? Ты был у императора?

– Да. Очень удачно. Во время нашей встречи в него стреляли.

– Что?

– Пришлось спасти старого прохвоста. Теперь мы лучшие друзья. Мне уже завидуют. Того и гляди – получу удар кинжалом или стакан отравленного вина.

– Ты становишься пессимистом.

– Влияние эпохи.

– Ну! Ну! Нечего на зеркало пенять. Возникли осложнения?

– Мне кое-что не ясно в поведении императора.

– Что именно?

– Многое. Почему-то убийца был заколот сразу на месте преступления.

– Да, на них это не похоже. – Строков задумался. – Его должны были взять живым и пытать. Ошибка стражников?

– Стражники – не дети. За такие ошибки платят жизнью. Я думаю, дело серьезнее, видимо, замешаны очень влиятельные лица, возможно, родственники самого императора – других объяснений я пока не нахожу.

– Допустим. Что еще?

– Старик приказал мне доносить о действиях своих полководцев.

– Ого! Повелитель ронгов не лишен чувства юмора: за спасение своей шкуры – должность шпиона. У него – что – нехватка кадров?

– Нет, доносчиков в Империи хватает, здесь другое. Боюсь, он собирается использовать меня в качестве приманки. Я ведь уже перебежал кому-то дорогу, помешав убийцам.

– Ага! Теперь он тебя столкнет со своими противниками. Гм! Затейливая форма благодарности. Ты, конечно, согласился?

– Другого пути не было, только так я смогу легально попасть в Калию. И еще старичок разоткровенничался и сообщил довольно любопытные сведения об этой провинции. Подумай, возможно, тебе стоит все же забросить туда кого-нибудь из своих ребят. Пусть покопаются до моего появления. Документы и легенду для них соорудишь сам. Я получил образцы печатей и почерка императора, а также письма канцлера. Только пусть твои орлы действуют осторожнее. У меня предчувствие, что императорские пергаменты с печатями могут и не оказать должного воздействия на местные власти.

– Все?

– Через три дня я уеду на север. Напоследок хочу тебя обрадовать. Старику, кажется, приглянулись наши игрушки.

– Фу! – Строков облегченно вздохнул. – Хоть в чем-то удача. С этого бы и начинал.

– Лакомство – на десерт. От диадемы Фишу в восторге.

– Отлично. Установим круглосуточное наблюдение. По крайней мере с этой стороны не будет сюрпризов.

– Вашими бы устами, Вася… – печально сказал Валентин. – Прощай, дружище. Извини, но я уже засыпаю от усталости.

Строков понимающе развел руками:

– Что я скажу! Приятных сновидений.

Экран погас.

Какое-то мгновение Валентин пытался сообразить, правильно ли он посоветовал Василию ввести в игру его ребят. Опасность велика… Парни еще очень неопытны… Хотя, что еще остается? В Калию надо попасть как можно скорее. Со дня на день могут произойти какие-нибудь очень серьезные события, перемены. Мы же до сих пор практически ничего не знаем.

Глава 8. Принц Кром

Сразу после беседы с послом Фишу вызвал начальника тайной стражи.

Лепал, бледный и скрюченный, приполз на коленях к трону и растянулся на ковре перед ступеньками, стараясь не поднимать глаз на повелителя.

– Говори! – приказал Фишу, не удостаивая взглядом начальника тайной стражи и с небрежным любопытством поигрывая дареной диадемой.

– Великий! Мне нет прощения. Я не сумел отвратить опасность, грозившую тебе. Нити заговора слишком глубоко проникли во дворец. Я шел по следам убийц. Четверо заговорщиков были схвачены еще до начала Большого приема. Мои люди готовились схватить пятого, но опоздали на считанные мгновения, и ему удалось направить стрелу. Небо спасло Великого императора. Я – ничтожный раб твой, молю о пощаде.

– Почему убийца был заколот? К чему такая спешка, Лепал? Я не узнаю тебя! Разве ты не мог захватить его живым, как тех четверых?

– Мог, хозяин! Мог! – Лепал поднял голову и встретился взглядом с Фишу. – Но его нельзя было оставить в живых в руках гвардии…

– Что?

– Покушавшийся был одним из приближенных великого принца.

– Как? – вскричал Фишу, вскакивая с трона в ярости. – Кром! Мой сын? Этот слюнтяй! Щенок! Неужели? Он не мог осмелиться, ты лжешь!

Лепал вновь склонил голову.

– Схваченные под пытками подтвердили, что принц связан с врагами Империи. Именно поэтому нельзя было оставлять схваченного убийцу ни на мгновение в руках гвардейцев и судейских.

Фишу язвительно улыбнулся.

Он представил себе, в каком незавидном положении оказался начальник тайной стражи. Обвинить перед императором его сына-наследника в измене и покушении на отца без серьезных доказательств нельзя. Принц может выкрутиться, через год-другой стать императором – и тогда Лепалу в лучшем случае останется принять яд, чтобы избежать пыток и мучительной смерти от рук палачей. И конечно, осторожный начальник тайной стражи не стал спешить и подождал очевидного – стрелы, выпущенной в императора. Конечно, Лепал мог предотвратить выстрел.

«Мне ли не знать старого волка, – размышлял Фишу, – Видимо, покушение было ему на руку – можно обвинить принца в случае неудачи либо поддержать нового властелина, если стрела достигнет цели. Возможно, и сам Лепал замешан в заговоре…»

И вторично за этот день старый император почувствовал непрочность своего трона.

– Ты правильно поступил, мой Лепал, – сказал Фишу. – Тех четверых сегодня допросишь в моем присутствии. А принца привести ко мне немедленно! Кстати, где он? Его не было на приеме?

– Еще утром принц уехал в Суанор охотиться на оленя.

– Надеюсь, ты уже послал за ним?

– Да. Мои люди поскакали туда еще до начала приема, но ни в самом замке, ни в его окрестностях принца не оказалось.

Фишу удивленно вскинул брови.

– Еще во время вашей беседы с послом, повелитель, принц Кром вернулся во дворец. Где он был, пока неизвестно.

– Любопытно! – буркнул Фишу и тихо хлопнул в ладоши.

Перед императором появились два гвардейца из отряда охраны.

– Позови принца, Люс, – сказал Фишу одному из них. – Я хочу с ним побеседовать. А ты, Лепал, подожди в моем саду. Проводи начальника стражи, Вико.

Гвардейцы и Лепал вышли.

* * *

Сын императора Кром не отличался твердостью характера и ясностью ума, которые, по мнению Фишу, так необходимы при управлении государством.

Больших надежд на отпрыска император не возлагал. До последнего времени Фишу даже устраивала слабохарактерность принца. Сынок более хитрый и целеустремленный опаснее и, пожалуй, мог бы доставить много хлопот. Крома же, с детства развращенного всеобщей лестью и преклонением, выросшего капризным, изнеженным, вспыльчивым и глуповатым, Фишу никогда всерьез не воспринимал.

И вот теперь, когда принц, бледный и смущенный, вошел в зал, Фишу впервые задумался о том, что могло произойти.

– Вы звали меня, отец?

– Присаживайся, сынок, – Фишу кивнул на скамеечку у стены зала, а сам пристально наблюдал за принцем. – Мне сообщили, что у тебя завелись дурные друзья. Среди них попадаются даже враги твоего отца, враги Империи. Ты попал в плохую компанию.

– Это клевета! Отец! Ты знаешь мою любовь к тебе!

– Молчи! Не надо оправдываться. Ты мой наследник! Ты будущий владыка страны! Ты проявил слабость, поддался на хитрости моих врагов! Трон императора не для слабых! Ты знаешь! Слабому трон станет гробницей! А я хочу, чтобы ты жил долго, мой мальчик! Ах, ты совсем не ценишь мои заботы… – Фишу сделал паузу, покачал головой и затем вкрадчиво добавил: – Возьми-ка пергамент и перечисли всех своих друзей, подбивавших тебя на дурное! Да смотри – будь умницей – не пропусти кого-либо случайно! – Фишу моргнул гвардейцу, стоявшему у дверей. – Люс!

Низко поклонившись, Люс поставил перед принцем столик с письменными принадлежностями.

Кром, достаточно хорошо изучивший за свои сорок лет папочку, быстро сообразил, что угроза в словах родителя нешуточная. Денек мог завершиться пытками, а то и бокалом с ядом. Понуро опустив голову, принц вцепился в пергамент и заскрипел пером.

Фишу улыбался, с видимым наслаждением наблюдая за стараниями сына, предававшего своих вчерашних друзей.

Список получился длинным. Приняв свиток пергамента из рук гвардейца, Фишу бегло просмотрел перечень имен.

– Никого не забыл?

– Все здесь, – прошептал Кром, не поднимая глаз.

– Отлично! Люс, продиктуйте список страже! До ночи схватить всех!

Люс поклонился и поспешно вышел.

– Что ж, – продолжал Фишу, пристально рассматривая принца. – Назревают события! Тебе, малыш, лучше уехать! Здоровье у тебя хрупкое, а лицезрение такого количества казненных приятелей, боюсь, совсем расшатает его. Я посылаю тебя на Гедор. Это чудесный остров в нашем Южном море. Там, во дворце наместника, ты и отдохнешь! А чтобы тебе не было так одиноко, я пошлю с тобой Лепала. Надеюсь, вы поладите. Моему начальнику тайной стражи тоже нужен отдых.

– Когда я должен уехать?

– Немедленно! Ступай, Лепал ждет тебя в саду!

– Прощайте, отец! – Кром низко поклонился и медленно побрел к выходу из зала.

Фишу задумчиво поиграл диадемой, его завораживало сверкание бриллиантов в узорах, затем посмотрел на гвардейца, стоявшего у входа в зал:

– Позвать принцессу! – и кряхтя, стал спускаться с трона.

Не успел Фишу уютно устроиться в своем излюбленном плетеном кресле у очага, как в зал впорхнула его дочь – принцесса Ласси.

Быстрота появления дочери не ускользнула от внимания императора, и он заключил, что Ласси уже в курсе последних событий и, видимо, ожидала в соседних комнатах, когда он ее позовет.

Ласси была младшей дочерью императора – его любимицей.

Фишу не без основания полагал, что небо подарило ему за его подвиги и деяния двух прекрасных дочерей – первых красавиц Империи, а за грехи и слабости дало хилого, слабовольного, никчемного сына.

И вот теперь, любуясь легкой походкой дочери и ее стройной фигурой, Фишу тяжело вздыхал.

– Ты меня звал, отец? – спросила Ласси, слегка кланяясь императору и тут же вспрыгивая к нему на колени.

Фишу, привыкший к причудам дочери, только тихо охнул и ухмыльнулся:

– Все бы тебе шалить, девочка. Пора стать серьезной. Ты знаешь, я уже стар. Времена смутные, тяжелые. Врагов у нас хватает. Сегодня ко мне опять подсылали убийц. Твой братец слишком слаб и неумен. Если со мной что-нибудь случится, у кого ты будешь искать защиты?

– Фу, батюшка! Как вы можете говорить такие страшные слова? Вы могучий император легко справляетесь со всеми врагами. И потом, к моим услугам сотни придворных кавалеров, готовых перерезать друг друга за одну мою улыбку.

– Э! – поморщился Фишу. – Кавалеры вертятся у твоих ног, пока я император. Умри я завтра – и ты останешься в столице одна. Нет, дочка, тебе надо ехать к своей сестре.

– В Калию, к Бизи! О! Я давно хотела ее навестить! Она зовет меня уже не первый год, но мне все некогда. А что ее муж, этот Клай Кальт, сейчас воюет где-то на севере?

– Воюет, – согласился Фишу. – И кажется, неплохо воюет. Под защитой Кальта и сестры ты будешь почти в безопасности, ты повезешь сестре от меня подарки, письма… Завтра же и отправляйся.

– Отец, но я не могу оставить тебя в такое трудное время.

– Никаких возражений! Это приказ. Будешь жить у сестры, пока положение не изменится к лучшему. Ясно?

– Да, батюшка.

– Вот и хорошо, – прошептал Фишу. – Возьми на память этот пустячок. – Фишу кивнул на диадему, лежащую на столике, затем ободряюще погладил дочь по голове, прижал к груди и поцеловал.

Ласси надула губки и обиженно вздохнула.

– Иди, дочка, иди. Это для твоего блага, – опять прошептал Фишу и отвернулся. – Завтра утром зайдешь проститься.

Дверь за принцессой затворилась.

Фишу жестом отослал гвардейцев и тихо свистнул два раза.

Легкий шорох – и у ног императора безмолвно легла тень огромного зверя.

«Вот я и остаюсь один со своими леопардами», – подумал Фишу.