Текст книги "Рокировка Сталина. С.С.С.Р .- 41 в XXI веке"

По черепичной крыше и стеклам барабанили тугие струи дождя, а яблони в

окружающем виллу саду гнулись под резкими порывами ветра. Вилла называлась

"Иоахим", располагалась по адресу Оттокарштрассе, двадцать два, в дорогом районе

Амалинау. Считалось, что вилла принадлежит городскому управлению, но в Кенигсберге

все знали, что на самом деле она была "служебной резиденцией" государственного

советника Эриха Коха. Но четырех человек, сидевших за столом для совещаний в

кабинете на втором этаже здания, не интересовало буйство стихий за плотно

зашторенными окнами. Трое из них с предельным напряжением на лице изучали лежащие

перед ними документы, и только один разглядывал цветной иллюстрированный журнал.

Собственно, в этом не было бы ничего необычного. Человека с журналом звали Ганс

Адольф Прютцман. Он был немцем, и журнал "Der Spiegel" был немецким. А поскольку

большинство изучаемых тремя остальными участниками документов вышли именно из

его ведомства, он вполне мог позволить себе почитать прессу. Несуразность была в том,

что Ганс Прютцман носил мундир группенфюрера СС и уже почти два месяца, с конца

апреля 1941 года, возглавлял штаб оберабшнита "Норд-Ост". Только вот журнал, в

который он уткнулся, был датирован маем две тысячи десятого года...

Наконец, человек с невыразительным, слегка одутловатым лицом и усиками "а-ля

Гитлер" оторвался от бумаг и сказал:

– Господа, я собрал вас для того, чтобы обсудить наше положение и принять главные,

судьбоносные решения. Но сначала я хотел бы услышать, что господин фельдмаршал

скажет о чисто военных аспектах сложившейся ситуации...

Сидевший с прямой, как палка, спиной фельдмаршал фон Лееб неторопливо поднялся

из кресла и подошел к карте.

– Как вы знаете, вчера в три часа тридцать минут утра вверенные мне войска группы

армий "Норд" выдвинулись на исходные позиции, а в четыре перешли границу и начали

боевые действия в соответствии с директивами ОКХ. Практически одновременно

обнаружилось исчезновение связи со всеми штабами, расположенными южней линии

Ангерапп – Гердауэн – Прейсиш-Эйлау – Хайлигенбайль , в том числе – с танковой группой

Гота и штабом девятой армии, с которой наши части должны были плотно

взаимодействовать. Прервалась и связь со ставкой. Тем не менее, за прошедшие сутки

наступление развивалось достаточно успешно, несмотря на сильное сопротивление

противника, сложные погодные условия и невозможность применения авиации.

Продвижение наших войск составило от пятнадцати до шестидесяти километров, и к

исходу двадцать второго июня передовые части четвертой танковой группы вышли в

район северо-западнее Каунаса к реке Дубисса. Тем временем посланные офицеры связи,

а также направлявшиеся в соответствии с распоряжениями части тылового обеспечения в

целом ряде мест натолкнулись на пикеты вооруженных людей в форме,

разговаривавшими по-польски. Это привело к боестолкновениям, а информация о том, что

такие важнейшие транспортные узлы, как Гольдап, Ангенбург, Ландсберг и Браунбург

захвачены польскими партизанами, повлекло за собой решение направить на эти

направления боевые части из числа находящихся в резерве. Поначалу нашим частям

противостояли лишь небольшие группы людей с автоматическим оружием, однако уже к

середине дня развернулись серьезные бои. В распоряжении противника оказалась

бронетехника и артиллерия. Нам удалось продвинуться на расстояние до двадцати

километров, но части понесли большие потери от ударов авиации, тяжелых танков и

бронемашин, неожиданно оказавшихся на вооружении поляков. – фельдмаршал опустил

руку с указкой и отвернулся от карты. – Вместе с тем, четвертая танковая группа сегодня с

пяти утра оказалась под мощным фланговым ударом танковых частей русских. По планам

эти танковые части должны были быть разгромлены или связаны третьей танковой

группой и девятой армией, однако, судя по всему, южнее Августува никаких частей

вермахта нет, и боевые действия не ведутся. Исходя из этого, я отдал приказ

приостановить наступление и закрепиться на тактически выгодных позициях. Но это все

не главное... – Фон Лееб сделал несколько шагов, подошел к столу и вытянулся во фрунт,

как на параде. – Вверенные мне войска готовы выполнить свой долг перед немецким

народом. Но если все, что изложено в лежащих на столе документах – правда...

Прютцман оторвался от изучения журнала и негромко сказал:

– Увы, господин фельдмаршал, правда. У нас не осталось ни малейших сомнений, и

нет ни одного факта, свидетельствующего против.

– Тогда наше положение просто катастрофическое. На оставшейся под нашим

контролем части территории Восточной Пруссии сосредоточены достаточно большие

военные запасы. И боеприпасов, и горючего хватит на две-три недели интенсивных

боевых действий. Имеются и определенные мобилизационные резервы. А вот потом – все.

В Восточной Пруссии нет военной промышленности, и, израсходовав снаряды с

оперативных складов, нам неоткуда будет их пополнить. Я всегда был противником

войны с Россией, однако был готов исполнить приказ фюрера. Германия в целом была

способна вести войну против Советов, и выиграть. Но группа армий "Норд", опирающаяся

исключительно на ресурсы третьей части Восточной Пруссии, не способна воевать с

советской Россией в одиночку. Если же добавить войну с абсолютно неизвестным нам

противником, опережающих нас в техническом отношении на семьдесят лет, то картина

становится в высшей степени мрачной. И наконец, армия должна исполнять приказы. Но я

не понимаю, от кого я должен их получать в создавшейся ситуации! У меня все, господа.

Кох кивнул.

– Благодарю, господин фельдмаршал... А теперь я все же попрошу рассказать, что

удалось узнать органам СС и СД об окружающем нас мире.

Группенфюрер Прютцман отложил в сторону журнал.

– Времени, у нас, господа, сами понимаете, было очень мало, и поэтому мы можем

нарисовать сейчас лишь самую грубую и приблизительную картину. Итак, неведомая сила

забросила в мир отдаленного будущего часть территории Восточной Пруссии и всю

советскую Россию. В мире, в который мы попали, Германия проиграла войну в одна

тысяча девятьсот сорок пятом году. Я вообще склоняюсь к тому, что перенос – это

результат какого-то дьявольского эксперимента большевиков из будущего. Как нам стало

известно, именно эта часть территории в 1946 году была... будет... Одним словом, эти

земли оказались отторгнуты от Германии и переданы России. Причем та часть Восточной

Пруссии, что была передана Польше, переносу не подверглась. Но с этим пусть

разбираются ученые из университета... Нам же важно понимать, что в этом мире

установилась абсолютная гегемония плутократов из США. Германия существует и даже

процветает, но в политическом плане вся Европа, включая растерявшую колонии

Великобританию, пляшет под американскую дудку. Германия – не исключение. Увы,

господа, сейчас Германия – это враждебная нам страна, отринувшая идеалы национал-

социализма и утратившая нордический дух. Сразу после поражения в войне и оккупации

национал-социалистическая партия была запрещена, ее члены были объявлены

преступниками, и запрет на любую пропаганду идей национал-социализма действует по

сей день. У Германии есть армия, но она действует по указке из Вашингтона. Например,

сейчас немцы воюют на стороне американцев в Афганистане, хотя никаких собственных

интересов будущая Германии там не имеет. Возглавляет страну женщина, канцлерина

Анхела Меркель. Она представляет христианский демократический союз, а в

коалиционное правительство входят социал-демократы, – при этих словах лицо

группенфюрера сморщилось, как будто он проглотил лимон. – На самом деле нам

пришлось бы собирать информацию по крохам, но, по счастью, двадцать второго июня на

дороге между Браунсбергом и Хайлибенгайлем был задержан многотонный грузовой

автомобиль, а в нем – водитель и его помощник, оба граждане Германии. Согласно

документам, им надлежало доставить груз медикаментов с заводов компании "Bayer AG"

в Леверкузене на склад русской компании "Протек" в Кенигсберге, который русские

назвали Калининград. Особый интерес представил водитель, Отто Вайгель, одна тысяча

девятьсот пятьдесят восьмого года рождения, житель Нойбранденбурга. Он оказался

владельцем небольшой семейной транспортной компании, специализирующейся на

перевозках в Россию, Польшу и Чехию. Вайгель интеллектуально развит и хорошо

образован, закончил инженерное училище в Ростоке. Именно он рассказал, что после

войны Германия была разделена сначала на зоны оккупации, а затем на два государства,

одно из которых, Федеративная Республика Германия, попало в зону влияния

американцев и стало его военным союзником. Второе, созданное Сталиным на восточных

землях, называлось Германская Демократическая Республика. Здесь правили немецкие

коммунисты, и страна входила в советский блок. Собственно, после войны весь мир

разделился на два лагеря. Америка сколотила североатлантический военный союз под

названием НАТО, второй лагерь представляли Советы, заполучившие под свое влияние

восточную Европу и Китай. Впрочем, коммунистический Китай откололся, повел

самостоятельную политику и добился небывалых промышленных успехов. Тем временем

США повели против Советов так называемую "холодную войну", которая, не смотря на

множество локальных войн, не переросла во всеобъемлющий военный конфликт только

по причине появления оружия чудовищной разрушительной силы. Армии США,

Франции, Англии и Китая имеют чудовищные снаряды, способные поражать цели на

расстоянии тысяч километров, причем один снаряд способен уничтожить европейскую

столицу! Было такое оружие и у СССР, а затем и у России, вышедшей из-под власти

большевиков. Да, да, в тысяча девятьсот девяносто первом году Америка победила в

холодной войне, и СССР распался на отдельные государства. Но сейчас на территории

этих государств вновь оказалась Россия Сталина. Многие страны бывшего советского

блока вошли в Североатлантический союз. Например, Польша, в конфликт с которой мы

столь неосторожно влезли. Так что теперь вполне возможно появление на линии

соприкосновения немецких частей, которые будут стрелять в немцев.

Фон Лееб столь возмущенно вскинул брови, что ему пришлось ловить выпавший

монокль. Но Кох опередил его возражения.

– Успокойтесь, господин фельдмаршал. Вермахт никто не обвиняет. Вы действовали в

пределах той информации, которую имели на тот момент, – Кох умиротворяюще воздел

руки ладонями вперед. Продолжайте, группенфюрер...

– Что еще важно понимать в современной политической ситуации... В мире идут войны

за ресурсы, прежде всего – за нефть. Одним из важнейших поставщиков нефти в Европу,

помимо стран Ближнего Востока, стала Россия. Она одна экспортировала столько нефти,

сколько в наше время добывалось во всем мире. Судя по всему, у Сталина есть огромные,

еще не освоенные запасы, и именно они станут предметом торга с остальным миром.

Наконец, несколько слов о техническом развитии, в том числе – в военной сфере. Оно

поражает воображение. Боевые самолеты летают со скоростью, вдвое превышающей

скорость звука. Обычная гаубица может укладывать единичный снаряд в круг диаметром

около метра, с расстояния в пару десятков километров. При этом снаряд наводится по

радиолучу из космоса. Вокруг Земли летают сотни искусственных объектов, при помощи

которых осуществляется как связь на любые расстояния, так и навигация. Вот, взгляните...

– эсэсовец аккуратно вынул из портфеля и положил на стол плоскую черную коробочку

размером с ладонь. – Этот прибор был изъят в автомобиле Вайгеля. По его словам, это

"спутниковый навигатор". Такой прибор можно купить на любой бензоколонке. Он

определяет положение на земном шаре с точностью до нескольких метров, и показывает

его на карте. При включении прибора вот эта серая поверхность превращается в экран, на

котором и отображается карта. Естественно, аналогичные приборы есть и у военных.

Откуда Вайгель все это знает? По его словам, его двоюродный брат служит в Германской

армии в должности командира танкового батальона. Кстати, все танки в две тысячи

десятом году можно назвать "сверхтяжелыми" с нашей точки зрения. Они имеют вес от

сорока до семидесяти тонн и вооружены орудиями калибром около двенадцати

сантиметров... Информации, конечно, очень много, и мы продолжим работать как с

Вайгелем, так и с польскими пленными.

–Благодарю... – Кох поднялся с места и потер руками одутловатое лицо. – А теперь я

хочу сделать следующее заявление, как гауляйтер и обер-президент Восточной Пруссии.

В мире, куда нас забросило, Рейх больше не существует. Вхождение в состав Германии

грозит неисчислимыми бедами десяткам тысяч немцев, верных идеалам национал-

социализма. Как удалось установить, сама приверженность нашим взглядам преследуется

в Германии тюремным заключением, а СД и СС объявлены "преступными

организациями". Поэтому через два часа, я соберу в Королевском замке большое

совещание, на котором я расскажу о сложившейся ситуации и объявлю о том, что

Восточная Пруссия провозглашается независимым государством. Надеюсь, вы, господин

фельдмаршал, не откажетесь принять на себя тяжкие обязанности министра обороны, а

вы, группенфюрер – обязанности министра внутренних дел и безопасности. Ну а вам, -

Кох повернул голову к не проронившему пока ни слова четвертому участнику совещания,

командующему Первым Воздушным Флотом генерал-полковнику Келлеру, я предлагаю

пост министра авиации и транспорта. Возражения есть?

Возражений не было, хотя по лицу фон Лееба было видно, что предложение Коха ему

не слишком по нутру, но он не видит возможностей от него отказаться.

– Далее, – продолжил Кох. – Я считаю, что боевые действия против Советов

необходимо не просто приостановить, а прекратить. Штабу Группы армий, который

реорганизуется в Министерство Обороны и Генеральный штаб Восточной Пруссии,

следует подготовить организованный отвод войск за линию государственной границы.

Хорошо бы договориться с непосредственным командованием русскими войсками о том,

чтобы этот отход проходил не под огнем противника. Полагаю, что на польском

направлении нам также следует отвести войска за черту, где впервые были встречены

вооруженные пикеты. При этом максимально укрепить оборону на этом участке! Ну а вы,

генерал-полковник, прикажите готовить самолет. Как только позволит погода, я сам

полечу к Сталину... Нам на время придется забыть об идеологических разногласиях, и

снова найти точки соприкосновения. Из правителей этого мира только Сталин является

нашим современником, и только с ним мы можем говорить более-менее на равных. Судя

по всему, ему тоже будет несладко. Но у него в распоряжении все же целая страна, а не ее

осколок... Господа, я надеюсь, что все мы выполним свой долг, и что Пруссия останется

непобежденным островом национал-социализма. И срочно найдите возможность

связаться со Сталиным. Срочно!

ГВМБ Полярный.

Арсений Головко, контр-адмирал, командующий Северным Флотом

Арсений Григорьевич всхрапнул, дернул головой, роняя стоявший на столе стакан с

карандашами, и окончательно вырвался из одолевавшего его сна. Собрав с пола и стола

раскатившиеся карандаши, он посмотрел на часы и мысленно выругался. Полчаса словно

корова языком слизнула. Конечно, если в течение недели спать по два-три часа, а

последние сутки вообще не прикорнуть ни на минутку, то чего же еще следует ждать. Тем

более в кабинете, где стоящий за шторой диван так и манил прилечь, а от обилия бумаг и

спертого воздуха у менее привычного человека мог случиться приступ грудной жабы.

Адмирал с силой потер ладонями виски, посмотрел на лежащие перед ним бумаги,

напечатанные словно в хорошей типографии и еще раз пережил чувство полной

нереальности происходящего. Да ну, какой теперь сон? За эти дни пережил столько,

сколько за всю жизнь не предвидится! А он-то считал, что в Испании нагляделся на

всякое...

Первые полеты "неопознанных" разведчиков, начавшиеся еще семнадцатого,

приходящие из Москвы приказы, общая политическая атмосфера ясно говорили, всем, кто

хотел это понять, что война на пороге. Вот только готовность к ней была не на высоте.

Главная база только достраивалась, базы в Ваенге и Иоканьге еще только начинали

возводить. Авиация базировалась всего на два аэродрома, а тыловики флота размещались

вообще в Мурманске. Но к войне все же готовились, флот был приведен во вторую

готовность девятнадцатого, а вчерашнее утро встретил в полной готовности к боевым

действиям. Но вместо войны получили вот это...

Сначала "амбарчики" – разведчики на летающей лодке МБР-2 из сто восемнадцатого

полка, передали об обнаружении неизвестного корабля, следующего к Полярному. Судя

по донесениям, это был как минимум легкий крейсер, что делало положение

сторожевиков, находящихся в дозоре, очень опасным. Он приказал выдвинуть завесу из

подводных лодок и отозвать под прикрытие береговых батарей сторожевики. Эсминцы

готовились выйти в море, когда со сторожевика "Гроза" передали, что крейсер подошел к

нему на милю и требует назвать себя. Потом пришли еще более странные радиограммы,

которые все приняли за провокацию. Но когда на входе в пролив через пару часов

появился СКР "Гроза" в сопровождении крейсера, Арсений словно по наитию запретил

береговой батарее открывать огонь. И оказался прав. Громадина корабля, передавшего

морзянкой по-русски название и вопрос, заставившие зачесать в затылке не только

матроса-сигнальщика, но и самого комфлота, уверенно вышла на рейд, словно

проделывала это каждый день. Далее от корабля, называвшегося "Североморск",

отделился небольшой разъездной катер и на необычно высокой скорости направился к

пирсу, обгоняя маневрирующий СКР. Его пассажиры заставили оторопеть швартовщиков

и лично встречавшего катер, с частью командиров из штаба флота, Головко. Из странной,

явно резиновой, надувной лодки с необычно маленьким мотором, на пирс взобрались

люди появившиеся как будто из дореволюционных времен: андреевский флаг на корме

лодки, погоны на плечах... Самый старший из них, с внушительными шитыми звездами на

погонах, окинув взглядом собравшихся требовательно спросил:

– Что здесь за маскарад, и кто здесь старший?

Арсений, шагнув вперед и, отодвинув бросившегося было особиста, произнес:

– Про маскарад лучше бы объясниться вам, а старший здесь я, командующий

Северным Флотом контр-адмирал Головко

Услышав эти слова мужчина вскинулся, словно ударенный, несколько мгновений

стоял, вглядываясь в адмирала, и секунду спустя, покачнувшись, начал было оседать, но,

опершись на стоявшего рядом спутника, выпрямился.

– Я, капитан первого ранга Королев, заместитель начальника штаба Северного флота, -

и, напряженно сглотнув, добавил. – Похоже, сейчас нам с вами стоит о многом

переговорить!...

Поэтому теперь Арсений читал отчет о происшествии, переданный потомками,

которые чудом остались в своем времени, но попали в прошлое...

Шли плановые учения Северного флота. Этой ночью КПУГ (корабельная поисково-

ударная группа) в составе БПК "Адмирал Чабаненко", "Североморск" и МПК "Брест" и

"Онега" должна была сначала провести поиск подводных лодок в ограниченном районе, противодействуя ПЛАРК "Орел". А затем ПЛАРК, прорываясь под защитой КПУГ через

противолодочный рубеж, представленный ДПЛ "Липецк", должна была нанести условный

ракетный удар по наземным объектам противника.

Неожиданно со стороны берега словно выросла огненная стена. Выросла, поднялась,

закрывая горизонт, и растворилась под напором ветра. Резко испортилась погода. К тому

же в той же стороне несколько раз подряд ощутимо грохнуло, будто что-то взорвалось

или дала залп как минимум эскадра крейсеров. В это же время на всех кораблях

оборвалась связь с берегом, хотя друг с другом они переговаривались свободно, а

спутниковые передачи новостей исключали возникновение каких то международных

осложнений. Будучи старшим в районе, вице-адмирал Воложинский приказал всем

лодкам до выяснения обстановки погрузиться и маневрировать в своих районах,

оставшимся кораблям КПУГ организовать патрулирование и оборону этих районов,

отправив БПК "Североморск" и ДПЛ "Липецк" полным ходом к Североморску...

– Да провались ты дрыном косматым, против шерсти волосатым, трижды злоепахучим

продрыном вдоль и поперек с присвистом через тридцать семь гробов в центр мирового

равновесия, – прочитав мероприятия, необходимые для обеспечения базирования даже

одного ракетного крейсера стратегического назначения, не выдержал адмирал.

– Где я им это все возьму, рожу что ли, – глядя на равнодушно светящуюся лампу,

добавил он.

Где-то в Литве.

Сергей Громов, лейтенант, 62-й стрелковый полк.

– Ну что там? – тихо спросил вернувшегося с опушки Сергея Владимир, летчик-

истребитель, которого группа выходящих из окружения бойцов первого батальона

встретила вчера вечером.

– Пока всё по-прежнему, тишина, – автоматически ответил шёпотом Громов, – но

подождем еще немного. Не нравится мне этот танк, слишком уж непонятно стоит. Не

похоже, что подбит, вроде бы брошенный, но люки аккуратно прикрыты. Пусть Тюкалов

еще посмотрит, что-то мне не нравится в этой деревушке.

– Ждать, так ждать, хотя и не люблю я этого, точно, – улыбнулся Владимир.

– Слушай, пока ждем, расскажи, как тебя... – начал было Сергей, но осекся, увидев

изменившееся лицо младшего лейтенанта.

– Вот так и сбили, – справившись с собой, ответил Акимов, – нас трое, а их шестеро. Да

и скорости у наших "ишачков" не сравнить с их "хейнкелями ". Мы к тому же только из

боя вышли, я одного "лаптежника" сбил и мой ведомый одного, остальные деру дали. Но

сам понимаешь боезапас он не бесконечный, да и бензину уже в обрез оставалось.

– Погоди-ка, а где сбил? Не в этом квадрате? – Сергей раскрыл полевую сумку и

показал летчику карту.

– Точно, где-то здесь. Девятка немецких пикировщиков наши позиции бомбила, точно.

Ну, мы завалили две штуки, а еще один пехота..., – тут Володя сообразил. – Так это вы

были?

– Мы, мы, – рассеяно ответил Громов, подтягивая поближе автомат. Впрочем и летчик

уже выхватил свой ТТ, да и сидящие рядом бойцы защелкали затворами, заслышав

треснувшую ветку.

Тревога оказалась ложной, к расположившейся в тени деревьев группе вышли

Тюкалов и отправленный с ним в дозор Симоняк.

Нахмуренный вид старшины лейтенанта не обрадовал. Было понятно, что

принесенные вести ничего хорошего не сулят.

– Товарищ лейтенант, разрешите доложить? – уставное обращение старшины было

произнесено таким тоном, что все покрепче вцепились в оружие.

– Докладывайте, старшина.

– Немцев в деревне нет, – новость была неплохая, но продолжение никого не