Текст книги "История мировых религий"

Автор книги: Анатолий Горелов

Мифология Шумера

Междуречье, или Месопотамия (от греч. mesos – средний, potamos – река), находится между двумя великими реками Ближнего Востока – Тигром и Евфратом. Именно на Ближнем Востоке скорее всего произошла неолитическая революция, так как здесь встречаются дикие виды, которые были одомашнены и окультурены.

К началу III тысячелетия до н. э. в Южной Месопотамии существовала цивилизация шумеров, представлявшая собой в политическом отношении города-государства Ур, У рук и т. д. Шумеры, племена неизвестного этнического происхождения, освоили болотистую, но очень плодородную долину рек Тигра и Евфрата, осушили болота и, создав систему искусственной ирригации, справились с нерегулярными, порой катастрофическими разливами Евфрата. Период с 2316 по 2176 г. до н. э. называется аккадским, так как вождь новых завоевателей Саргон объединил весь Шумер и построил новую столицу Аккад. Он же учредил, по-видимому, первое регулярное войско и ввел практику поголовного порабощения населения покоренных городов. Но шумерская культура победила поработителей, хотя сами шумеры исчезли. Из слияния шумеров и аккадцев появился народ, говоривший по-аккадски – вавилоняне. Так называли первоначально жителей Вавилонского царства. Шумерский язык к тому времени становится мертвым языком науки и искусства.

Город Вавилон (от «Баб-Или» – «врата бога») возвысился в XIX в. до н. э., когда его цари объединили под своей властью Междуречье. Объединение завершилось в середине XVIII в. до н. э. при царе Хаммурапи (1792–1750). Государство, созданное Хаммурапи, получило название Вавилонии от своей столицы (по нынешней терминологии Старовавилонское царство).

С XVIII по XIII в. до н. э. существовало Хеттское царство со столицей, находившейся примерно в 100 км от нынешней Анкары. Около 1595 г. Вавилон был разграблен царем хеттов Мурсалисом I.

В начале XIV в. до н. э. в северной Месопотамии образуется Ассирийское государство (по названии столицы Ашшур), которое достигает возвышения в XII–XI вв. до н. э. и становится могущественным государством Передней Азии, подчинив Вавилон и даже Египет. Ассирийцы захватили Вавилон, но восприняли его культуру. Они были на редкость жестоки и заслужили эпитет «сеющие разрушения».

В конце VII в. до н. э. вавилоняне наносят Ассирии поражение, после которого Нововавилонское царство существует до захвата его Персией в 539 г. до н. э.

Мифологию Ближнего Востока делят обычно на три группы: мифология Шумера и Аккада, хеттская и ханаанская. Говоря о различиях между мифологией первобытных народов и развитой мифологией Ближнего Востока, следует отметить, что за последней чувствуются серьезные теологические и космогонические размышления, которые остаются на заднем плане, постепенно накапливаясь, чтобы в свое время и в своем месте прорвать мифологическую оболочку.

Наиболее важным божеством шумерского пантеона был отец богов, «царь неба и земли» Энлиль. Он отделил небо от земли, произвел на свет «все полезное», изобрел для возделывания земли мотыгу, сотворил все деревья и злаки, установил изобилие и процветание, т. е. имел все черты культурного героя, который знаком по мифам первобытных народов. Энлиль способен принимать облик других богов – пример божественных метаморфоз, наводящий на мысль, что египетская неоднозначность богов может иметь такую же причину. Недаром Э. Кассирер в качестве характерной черты мифологического мира предлагает закон метаморфоз, в соответствии с которым внезапная метаморфоза может превратить каждую вещь в любую другую. Метаморфозы рассматриваются Д. Вико как способ различения формы и субъекта на пути овладения абстрагированием формы и свойств от субъекта, т. е. как шаг рационализации.

Культурным героем был и бог воды Энки, который занимался творчеством в своей сфере, создавая дождь, болота и тростниковые заросли и наделяя их рыбой. Он же составляет божественные законы, управляющие Вселенной, и следит за их действием.

Соотношение между шумерскими богами, как и между египетскими, не очень понятно, но постепенно в Вавилоне оно проясняется. Трансформация культуры дает возможность проследить ее рационализацию.

В Шумере было развито представление о рае как божественном саде, которое затем перешло к вавилонянам и в Библию (это же относится к древу познания добра и зла, сотворению Евы из ребра Адама, Всемирному потопу и др.). Прототипом рая (эдема), возможно, явился остров Бахрейн. Миф о потопе возник после действительного наводнения в Южной Месопотамии в III тысячелетии до н. э.

Как в египетской мифологии главным является мотив жертвы Осириса, он же основной у шумеров и изложен в тексте «С Великих небес к Великим недрам». Тут еще не ясно, почему богиня плодородия Инанна должна спуститься в подземный мир, чтобы воскурить погребальные травы супругу ее сестры Эрешкигаль, хозяйке подземного царства, «взгляд которой смерть». Если судить по аналогии с египетским мифом, речь идет об одной из основных структур мифологического мышления, которая имеет параллели в сельскохозяйственном производстве. Для всех сельскохозяйственных культур характерно представление об умирающем и воскресающем боге. Покинуть «страну без возврата» можно, но

 
«Кто из спускавшихся в мир подземный
Выходил невредимо из мира подземного?
Если Инанна покинет «Страну без возврата»,
За голову голову пусть оставит!»
 

(Поэзия и проза Древнего Востока… С. 151).

Так говорят злобные духи подземного мира, осуществляющие его законы, – демоны «галла», которые

 
«Не ведают голода, не ведают жажды,
Муки просеянной не едят,
Воды проточной они не пьют,
Из объятий человека вырывают жену,
От груди кормилицы отрывают дитя»
 

(там же).

У шумерского мифа есть параллели и с греческим мифом об Орфее и Эвридике. Разница при сохранении структуры в том, что сама Инанна убивает своего супруга Думузи, который заменяет ее в подземном мире. Почему Инанна отдает демонам не своего слугу, а возлюбленного, можно лишь гадать, так как объяснения нет, да и напрасно было бы на данной стадии развития мифологии его ждать. Думузи удается бежать с помощью бога, который «в лапы ящерицы руки его превратил, в лапы ящерицы ноги его превратил», и демоны снова подступили к Инанне, упрекая ее, что она ушла из подземного мира, не обеспечив замены. Тогда Инанна в страхе вцепилась в руку Думузи: «О юноша! Ноги свои в кандалы продень! О юноша! В ловушку бросься! Шею в ярмо продень!» (там же. С. 154). Вторично бог спасает Думузи, превратив в горную змею. Демоны снова нашли его у сестры Гештинанны, которая готова на жертву ради брата, и, наконец, решение демонов относительно Думузи:

 
«Твой срок – половина года,
Твоей сестры – половина года!
День твой да придет,
И в день тот вернешься.
День твоей сестры придет,
И в день тот она вернется»
 

(там же. С. 165).

Так решается проблема замены, а шире проблема жизни и смерти.

Противоречивое поведение Инанны – она оставляет в подземном мире своего возлюбленного вместо себя и сама же плачет о нем – не смущало современников. Очевидны параллели этого мифа и с греческим мифом о Деметре и Персефоне. Можно сделать вывод, что более древняя шумерская мифология лежит в основе последующих мифологических представлений Ближнего Востока.

Мифология Вавилона

Основные сюжеты ближневосточной литературы выходят из шумерских. Аккадцы, завоевав шумеров, восприняли их культуру, которая потом прошла через Вавилон и Ассирию. Мифы вавилонян и ассирийцев связаны с их шумерскими прототипами. Два из них – «Сошествие Иштар в Подземное царство» и рассказ о потопе – почти идентичны шумерским. Структура мифов и содержание остались неизменными, но богам дали иные имена. Богиня любви, плодородия и восхода Инанна превратилась в Иштар, Энлиль в Эллиля (бог воздуха, ветров и обитаемой земли, царь богов), Энки в Эйя (водный бог и бог мудрости).

Главным богом вавилонского пантеона был Мардук. Вавилонский миф о мироздании в основе своей восходит к шумерам. Найденный во время раскопок в г. Аттттттуре он написан на 7 глиняных таблетках, причем каждая из них соответствует описанию одного из этапов мироздания. Первоначально существовал известный нам хаос в виде чудовища Тиамат. Мардук разрубил его тело на две части. Из верхней он создал небо со звездами, из нижней – землю с растениями и животными. Затем из глины, смешанной с кровью одного из богов, он вылепил первых людей по своему образу и подобию.

Для мифологии Ближнего Востока характерно «творческое слово», преображающее мир, которое в качестве главного начала присутствует в Библии. Достаточно что-то сказать в мифе, как слово немедленно превращается в деяние. Здесь мифология продолжает то, что характерно для искусства.

Культурные герои находятся во взаимодействии с богами, и судьбы людей и богов тесно переплетены. В эпосе как жанре действуют вместе боги и люди. Сравнивая шумерские песни-сказы о Гильгамеше с самым известным на аккадском языке вавилонским эпосом о Гильгамеше, видим, как отдельные волшебные сказки-былины соединяются в эпопею. Сохраняя все шумерские сюжеты, вавилонская литература более последовательна и логична. Появляется единый авторский замысел, компоновка материала становится более продуманной, мысль более глубокой. Здесь видна та же тенденция рационализации – меньше повторов, больше логической связанности, но еще не все четко и понятно, как и следует на заре цивилизации при переходе от мистического искусства к мифологии. Эпос способствует синтезу мифов и становлению мифологии как целостной системы. Э. Кассирер интерпретирует культуру как плод платонической любви, которая в свою очередь определяется как желание бессмертия. Эпос о Гильгамеше иллюстрирует этот вывод.

Гильгамеш – по-видимому, исторический персонаж, царь, который жаждет славы и бессмертия.

 
«В моем городе умирают люди, горюет сердце!
Люди уходят, сердце сжимается!
Через стену городскую свесился я,
Трупы в реке увидел я,
Разве не так уйду и я?
Воистину так, воистину так!»
 

(Поэзия и проза Древнего Востока… С. 130).

Гильгамеш является типичным культурным героем, встречаемым на всех этапах развития культуры. Таким образом цивилизация фиксирует и запоминает созданное до ее возникновения. Гильгамеш защищает свой народ от захватчиков, хотя все в руках бога:

 
«Без Энлиля, Могучего Утеса,
Не выстроен город, не заложен поселок,
Не выстроен хлев, не заложен загон,
Вождь не возвышен, жрец не рожден,
Не избран оракулом служитель храма,
Нет в отрядах начальников войска»
 

(там же. С. 139).

И дальше, напоминая библейское: «Твои замыслы кто угадает? Твои тайные силы никому не подвластны!» и еще: «Слово твое небесам опора, слово твое земле – основа! Сия хвалебная песнь богу – превыше всего», – заключает гимн Эллилю (там же).

Устроив дела в своем городе, Гильгамеш решает добыть славу в борьбе с природой. Это имеет материальное основание, так как в период становления сельскохозяйственной цивилизации необходимо рубить леса. Бог Ану на совете богов говорит: «Умереть подобает тому, кто у гор похитил кедры!» (там же. С. 191), но Эллиль предлагает, чтобы умер друг Гильгамеша Энкиду, а не он сам. Так и случилось. «Его постигла судьба человека!» – сокрушается Гильгамеш (там же. С. 201).

После смерти Энкиду Гильгамеш, по его собственным словам, устрашился смерти и убежал в пустыню.

 
«Энкиду, друг мой любимый, стал землею!
Так же, как он, и я не лягу ль,
Чтоб не встать во веки веков?»
 

(там же. С. 201–202).

Хозяйка богов убеждает Гильгамеша:

 
«Гильгамеш! Куда ты стремишься?
Жизни, что ищешь, не найдешь ты!
Боги, когда создавали человека, —
Смерть они определили человеку,
Жизнь в своих руках удержали»
 

(там же. С. 206).

Человек не должен стремиться к невозможному. Сам погибший Энкиду пытается убедить Гильгамеша, что он должен выполнить свое человеческое предназначение:

 
«Издревле, Гильгамеш, назначено людям:
Земледелец пашет землю, урожай собирает,
Пастух и охотник со зверьем обитает,
Надевает шкуру, ест их мясо.
Ты же хочешь, Гильгамеш, чего не бывало»
 

(там же. С. 199–200).

Но Гильгамеш безутешен. Главная мечта его теперь – обрести вечную жизнь. Мотив борьбы со смертью – основной в эпосе о Гильгамеше.

 
«Ярая смерть не щадит человека:
Разве навеки мы строим домы?
Разве навеки ставим печати?
Разве навеки делятся братья?
Разве навеки ненависть в людях?
Разве навеки река несет полые воды?
Стрекозой навсегда ль обернется личинка»
 

(там же. С. 211).

Великие боги ведают судьбой человека.

 
«Они смерть и жизнь определили,
Не поведали смертного часа,
А поведали: жить живому!»
 

(там же).

Вспоминая о египетских пирамидах и мумиях, можно сказать, что египтяне практически стремились к тому, чего так страстно желал Гильгамеш. Страдания Гильгамеша по поводу неизбежности смерти напоминают последующие страдания Будды.

 
«Что же делать,
Утнапишты, куда пойду я?
Плотью моей овладел Похититель,
В моих покоях смерть обитает,
И куда взор я ни брошу – смерть повсюду!»
 

(там же. С. 218).

Стремясь обрести бессмертие, Гильгамеш проходит путем Солнца в подземном мире, после того как оно умирает, чтобы утром возродиться снова. Наконец, единственный бессмертный человек Утнапишты дает Гильгамешу цветок вечной молодости, но змея крадет его.

В эпосе о Гильгамеше встречаем сказание о Всемирном потопе. Боги на своем совете решают устроить потоп, но один из участников светлоокий Эа сообщает о решении богов хижине и через нее дает совет человеку:

 
«Снеси жилище, построй корабль,
Покинь изобилие, заботься о жизни,
Богатство презри, спасай свою душу!
На свой корабль погрузи все живое»
 

(там же. С. 212).

Так Утнапишты и сделал. Высота бортов ковчега была 60 м, площадь ковчега 1/3 га. Дождь и страшная буря продолжались 7 дней, так что сами боги раскаялись в своем поступке. Выпущенный из ковчега через 7 дней голубь, вернулся назад, не найдя себе места. Вернулась и ласточка, посланная позже, но не вернулся ворон. Тогда Утнапишты вышел из ковчега и принес жертвы богам, за что Эллиль сделал его бессмертным.

Храмы богам в Двуречье строились на высоких платформах, что в какой-то степени предохраняло от частых наводнений. К концу III тысячелетия до н. э. стали строить храмы на нескольких платформах, так называемые «зиккураты». Один из них в Уре был высотой 20 м, причем нижний ярус имел высоту 15 м, а два верхних относительно невысоки.

В целом вавилонская мифология развивала более древние представления данного региона.

Хеттская мифология

Хеттский язык принадлежит к группе индоевропейских. Хеттские гимны, например гимн Солнцу, обнаруживают влияние вавилонских гимнов, однако имеют ряд особенностей (в частности, отмечая значение Солнца не только для людей, но и животных). Влияние на хеттов оказал и хурритский мифологический цикл (хурриты обитали в Северной Сирии и Северной Месопотамии), а через них он воздействовал на греческие мифологические сюжеты. Поэтому хеттскую литературу можно считать промежуточным звеном между литературами Месопотамии и древнегреческой. Цикл «О царствовании на небесах» напоминает греческую теогонию Гесиода, в которой каждое следующее поколение богов побеждает предыдущее.

Исторические хроники, написанные от имени хеттского царя Мурсалиса II (XIII в. до н. э.), особенностями формы (притчи) и содержания (мысль о переходе греха от отца к сыну, идея искупления) обнаруживают сходство с ветхозаветной литературой и ее более поздними продолжениями. В гимне Солнцу имеется оборот «Я иду своей дорогой правды», который прямо соответствует Ветхому Завету («Я хожу по пути правды» – Книга притчей Соломоновых. 8:20).

Еще одно произведение хеттского искусства – «Песнь об Улликумми» – имеет параллель с греческим мифом об Антее, который побежден, будучи оторванным от земли, дававшей ему силу.

Большого развития в Междуречье достигло определяемое астрологическими целями изучение звезд. «Значительные успехи их в астрономии объясняются тем обстоятельством, что разливы Евфрата и Тигра отличались своими особенными характерными чертами и делали очевидной для всех тесную связь между явлениями на небе и переменами в уровне реки, а следовательно, и связь между небом и судьбами человека на Земле» (Мечников Л.И.Цивилизации… С. 397).

В основе изучения неба лежала вера в зависимость человека и государства от расположения светил. Современный интерес к гороскопам коренится в этой древней вере. Результаты наблюдений, в течение тысячелетий осуществлявшихся жрецами с вершин зиккуратов, тщательно фиксировались и привели к важным астрономическим открытиям. Предсказывались солнечные и лунные затмения, известны были знаки зодиака и деление зодиакального круга на 360 градусов.

Зороастризм

Ираноязычные индоевропейские племена проникли на территорию Ирана во II тысячелетии до н. э. В середине VI в. до н. э. к востоку от Междуречья на Иранском плоскогорье образовалось Персидское государство. Основателем его был Кир II (559–530 гг. до н. э.), завоевавший Вавилонию и Финикию. Старший сын Кира Камбиз (530–522 гг. до н. э.) в 525 г. завоевал Египет. При Дарии I (522–486) восточная граница Персидской державы доходила до р. Инд, западная включала Македонию. В 500–449 гг. шли ожесточенные греко-персидские войны, а конец Персидскому царству положил Александр Македонский.

Персам мы обязаны словом «магия», происходящим от древнеперсидского «maga» – жертвоприношение. Слово «сатрап» произошло от названий персидских провинций – сатрапий.

Ханаанские мифы о борьбе сил добра и зла созвучны иранской религии – зороастризму (по имени ее легендарного основателя Зороастра). Мотив борьбы света с тьмой широко распространен в мифологии различных народов, но в зороастризме он звучит особенно настойчиво и драматично.

Зороастр жил около 1200 г. до н. э. (некоторые исследователи считают, что позднее), а его религия господствовала с V в. до н. э. по VII в. н. э. Он создал религиозный идеал, за которым последовали христианство и ислам. Добрые боги (например, Митра) являются знатоками закона, олицетворением договора, успокаивающими, благосклонными, покровителями честных деяний и карателями неправого, в то время как злые (например, Варуна) вооружены узами и путами, т. е. действуют «насилием немедленным и непреодолимым» (Мифологии древнего мира… С. 349).

История делится в зороастризме на три периода, первый из которых называется Творением. Творец мира – верховный бог добра Ахурамазда (букв. «Владыка Мудрость») – создал сперва бессмертных святых, а из материальных объектов «первым – небо, вторым – воду, третьим – землю, четвертым – растения, пятым – скот, шестым – человека» (Мифология древнего мира… С. 342). Встречаем в иранской мифологии и антропоморфные представления о творении. В пехлевийском сочинении «Датастан-и-деник» говорится, что различные объекты создались из человекоподобного тела: сперва из головы было сотворено небо, затем из ног – земля, из слез – вода, из волос – растения, из правой руки – бык и, наконец, из разума – огонь. Данный текст в общих чертах сходен с содержанием известного гимна Пуруше в «Ригведе», что доказывает наличие общих индоиранских корней.

Второй период истории – Смешение, когда силы зла, устремившись в мир, смешиваются с силами добра. Третий период – Разделение – приведет к окончательной победе сил добра, т. е. творчества. Здесь весь тяжкий путь человечества – от культуры к культуре же через преодоление зла. В конце концов материальный мир вовеки веков станет бессмертным.

Персидские цари объясняли свои победы желанием и помощью Ахурамазды. Каждый должен выбрать свое место в борьбе сил добра и зла. Поклоняющиеся Ахурамазде попадают в рай, вкушая там блаженство в ожидании грядущего Воскресения; поклоняющиеся Анхраманью («Злой Дух») должны знать, что их душа сгинет в аду, ожидая в мучениях Последнего Суда и уничтожения.

Сущности Ахурамазды – власть, справедливость, благочестие. Зороастризм призывал сражаться со злым началом и отличался бодростью и жизнерадостностью.

Свод священных текстов зороастризма, написанных в первой половине I тысячелетия до н. э., называется Авеста. Три главные книги Авесты – Ясна, Яшта и Вендидад. Ясна (букв, «жертвоприношение», «молитва») состоит из 72 глав, 17 из которых составляют Гаты («песни») Зороастра. В них утверждается, что Ахурамазда создал человека, скот и растения. Упоминание о скоте очевидно для кочевых народов, так же как и заключение: «Кто хочет, чтобы после смерти его жилище было в чертогах Ахурамазды, тот должен оберегать скот от насилия и жестокости» (Хрестоматия по истории Древнего Востока. Ч. II. М., 1980. С. 62). Яшта – гимны божествам зороастрийского пантеона. Сюда относятся и гимны Митре, почитавшемуся до возникновения зороастризма. Вендидад (букв, «закон против дэвов» – так назывались божества злого мира) – более поздний свод религиозно-юридических положений. В Авесте Ахурамазда говорит о трех мерах – добрая мысль, доброе слово, доброе деяние, четырех сословиях – жрец, воин, скотовод, ремесленник и пяти наставниках – семьи, рода, племени, страны и отдельно Зороастр. В ритуале зороастризма главное место занимал культ священного огня, из-за чего зороастрийцев называли огнепоклонниками.

В III в. н. э. в Иране получает распространение манихейство, названное по имени его основоположника Мани (216–277), которое представляет собой синтез зороастризма, христианства, буддизма и гностицизма. В дополнение к идее борьбы добра и зла в манихейство включены представления о карме, пророках-спасителях и грядущем всеобщем воскрешении.

Зороастризм существует и в настоящее время. Он сохранился у парсов в Бомбее и у огнепоклонников в Иране, но не имеет широкого распространения. Парсами называют современных последователей зороастризма и соответственно современный зороастризм называют парсизмом.