Текст книги "Вступая в спор с судьбой (СИ)"

Автор книги: Анастасия Зинченко

Соавторы: Мария Кучинская
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

После явления Вероники народу в моем лице, прошли недели.

Я проживала день за днем, пытаясь склеить разлетевшееся на кусочки сердце, которое нещадно кровоточило, лишая меня сил.

Саша как-то пытался наладить отношения, не раз поднимая больную для меня тему… Но я боялась обжечься вновь.

Разлетаться на маленькие кусочки, понимая, что доверие придется восстанавливать слишком долго после одного-единственного промаха?.. Нет. Не хочу.

В моем горе Катя была рядом. Как всегда.

Наш первый разговор о случившимся вышел… странным.

Как сейчас помню ее глаза, когда, стоило нам остаться наедине после ее приезда из Казани, я начала с самого главного.

– Кать… Я провела ночь с Сашей.

Катюша тогда лишь многозначительно округлила очи и вскинула изящные бровки.

– Могу поздравить с новым этапом взаимоотношений?

– И на следующий день узнала, что он женат.

– Что?!

– Я видела ее. Его жену. Блондинка. Высокая. Ухоженная. С хорошей фигурой и в дорогих шмотках.

– Как?.. Где?..

– Здесь, в Wise. Она приходила в его кабинет. Когда я была там.

– Господи, не говори, что она застала вас на горяченьком!

– Нет. Но… Кать, что мне делать?

Подруга сочувственно взяла мою руку в свою ладонь, сжимая.

– Давай подумаем вместе. Он не говорил тебе раньше, что женат? Может, не прямо, но намеки были?

– Нет.

– А ты спрашивала?

– Да. Когда впервые полетела с ним в командировку. Саша ушел от ответа.

– Сокрытие истины – тот же обман.

Я согласно кивнула, а солнечный лучик продолжила.

– Ты его любишь?

– Да… Думаю, что люблю. То есть любила… Я… я запуталась. Сейчас мне слишком больно, чтобы понять, что чувствую.

– Поняла. А он?.. Он что-то говорил о чувствах?

– Н-нет… Лишь пару комплиментов…

– А как… Прости, что спрашиваю, но как у вас это произошло? При каких обстоятельствах?

Я отвела взгляд и покраснела.

– После совещания с заказчиками. Мне хотелось его подбодрить. Он выглядел таким подавленным… На его глазах рушилась мечта, которую он лелеял и взращивал, старательно обходя острые углы. А тут…

– И на следующий день ты узнала о том, что он женат.

Я молчаливо кивнула.

– Он тебе ничего не обещал?..

– Нет.

– Вы говорили о том, что будет дальше? С вами?

– Нет… только на следующее утро строили планы на вечер. Хотели… повторить.

– Но не успели.

– Не успели.

– Он пытался тебе объяснить?..

– Я избегаю его.

– Боишься.

– Боюсь. Я не знаю, что он мне скажет. Я… не уверена, что способна принять правду.

– Но если все не так, как показалось тебе? Может, они в разводе? Ты же не видела кольца на пальце. К тому же ни одной фотографии жены в кабинете. И ни одного звонка от нее. Счастливые семейные люди так себя не ведут.

– Она предельно ясно сказала, что он ее муж. Не бывший. Как сейчас помню: «С каких это пор мне нужно предупреждать мужа, что я приеду его навестить?», – стараясь скопировать нагловатую манеру речи передразнила я, стискивая зубы.

– Лен… ответь мне, только честно. Ты хочешь быть с ним?

Я задумалась.

Такой, казалось бы, простой вопрос. Вот только ответа я не находила.

Нет, разумеется, я хотела быть с Сашей. И мысленно видела развитие нашего романа, что завязался с обычной поездки. Я представляла, что на работе мы будем соблюдать субординацию, придерживаясь деловых отношений, а вот после… На встречу коллегам придут любовники. И темнота ночи лишь позволит им… нам раскрыть свои желания, не боясь показать его, не страшась быть недопонятыми.

Я потеряла голову еще тогда, в ресторане на копроративе. Стоило лишь ощутить его губы на своих. Вдохнуть его запах. Почувствовать тепло широких ладоней, что поддерживали меня.

Или еще раньше?

В самолете? Когда шампанское ударило в голову, и я осмелилась перейти грань начальник-подчиненный, так и оставив ее позади?

Или тогда, в Казани? Увидев фантазию из раздела эротических сновидений. Или на следующий день, познав на себе его джентельменскую обходительность?

Я детально помнила, как он выручил меня на стройке, как деликатно отвел глаза, когда поднялся ветер после посещения объекта, приподнимая мое платье… как звучал его голос и сияли серо-зеленые глаза, пока он рассказывал о своем детстве, раскрывая такие стороны души, о которых знал далеко не каждый его знакомый. Наверняка не каждый.

Или еще в нашу первую встречу?

Тогда сердце предательски екнуло, стоило лишь увидеть его впервые. Идеально подобранный костюм, идеально чистый кабинет в чисто мужском стиле, выверенные движения и такой притягательный голос, что заставлял меня дрожать, задерживая дыхание.

Саша…

Этот мужчина стал моим наваждением.

Я не могу точно ответить на вопрос, когда именно мои мысли полностью были заполнены брюнетом с очаровательной теплой улыбкой и чарующим голосом, умеющим выворачивать душу наизнанку.

Но точно могу сказать, что, если бы не Вероника, я, не задумываясь, шагнула бы в будущее рядом с ним.

А теперь…

Что делать?

Хотела ли я быть с ним? После открытия факта, что он не был свободен и скрывал факт своей женитьбы?

И после проведенной совместной ночи.

Жалела ли я о ней?

Нет.

Как бы поразительно это не было, но я готова была повторить ее, если бы время вернулось вспять.

Просто чтобы вновь почувствовать себя, хотя бы на один миг, счастливой.

Ведь я была таковой в его объятьях.

И этот жар, это пламя, что росло во мне, вырвавшись в окружающее пространство, сжигая мою волю… я жаждала познать это снова.

Пусть и понимала, что теперь этому не бывать.

Я действительно боялась.

Что эта ночь была особенной лишь для меня.

Что Саша сорвался только из-за сложной ситуации с фирмой.

Что эта страсть ничего для него не значила.

Что я была игрушкой.

Или удачно и вовремя подвернувшимся телом для снятия напряжения.

Я боялась.

Узнать правду.

И все же где-то в глубине надеялась.

Надеялась на то, что Катя окажется права, говоря, что он несчастен в браке. Поэтому и потянулся ко мне. Такой же одинокой и нуждающейся в тепле и ласке.

Что он готов оставить Веронику в прошлом. И быть со мной.

Быть моим будущим.

– Да, – краткое слово, которое разрезало напряженную тишину, и ободряющая улыбка лучшей подруги.

– Тогда поговори с ним. Дай шанс все объяснить.

– Но…

– Не бойся. Я понимаю, чего ты страшишься. И знаю это чувство, – Катя вздохнула, и, помедлив, протянула. – Конечно, если хочешь, я сама могу все выяснить. По крайней мере, в части отношения с женой.

– Нет. Нет-нет, Катюш… Спасибо, но не нужно. Ты… да, ты, скорее всего, права. Мне нужен этот разговор.

Внимательней всмотревшись в мои глаза, подруга печально улыбнулась.

– Но не сейчас, да?

– Не сейчас. Мне нужно время.

– Думаю, он поймет это. И не будет настаивать на выяснении отношений по горячим следам. Все же Саша – умудренный опытом мужчина, и знает, что женщинам порой необходимо больше времени, чтобы все обдумать.

Она протянула руку, заправляя непослушный локон мне за ушко.

– Только слишком не затягивай с этим разговором. И знай, что я в любом случае рядом. При любом раскладе. Если у вас все получится, я буду радоваться, и буду поддерживать тебя в выборе интересного нижнего белья лишь для его взора. Если нет… мороженое и вино никто не отменял. Как и посиделки до ночи у меня или у тебя дома. Да и всегда имеющиеся на примете свободные мальчики…

Сморгнув выступившие слезы, я вымученно улыбнулась, обнимая мою любимую подружку.

– Катюшка… что бы я без тебя делала?.. Вроде бы поговорили всего пять минут, а мне уже стало легче.

– Давай-давай, разгоним твоих кошек с их коготками, что царапаются внутри, подкинув им для игры клубочек с шерстью! Или, – она хитро прищурилась, – сделаем кошечку из тебя.

Фыркнув, совсем как кошка, я покачала головой.

– Ты невозможна.

– За это ты меня и любишь.

– Люблю.

– Не унывай, Ленок, прорвемся. Пока мой тебе совет – разберись в себе. И прислушайся к своим ощущениям в моменты, когда он рядом. Я не говорю тебе идти и тут же влеплять Саше пощечину, устраивая скандал или же закрываться в своем кабинете, полностью отстранившись от возможных встреч. Нет, попробуй сперва остыть. И делай свою работу, на время отгородившись от эмоций и воспоминаний. Вспомни время, когда вы просто работали вместе. Может тогда, стоит вам вернуть общение в прежнее русло, лед треснет?

И я прислушалась к ее совету.

Свела наше общение к рабочим моментам.

Пыталась возродить себя, вновь вылепить и закалить.

Говорят, что человек способен вытерпеть практически все?

Вот и я терпела.

Говорят, время лечит?

Я это увидела.

Легче стало уже после объявления о разводе.

Весть принес, как ни странно, Максим.

В тот день он завалился ко мне, устало присаживаясь в посетительское кресло.

– Леночка, у тебя, случайно, нет ничего выпить?

– Попить или именно выпить?

– Желательно выпить. Но и водичка сейчас сгодится.

Я встала, обогнула стол и дошла до мини-холодильника, где хранила минералку.

– Держи.

– Спасибо тебе, ты ангел!

Макс жадно припал к живительной жидкости, прикрывая глаза.

– Что-то случилось?

– Можно праздновать! Саша теперь официально свободен. ЗАГС зарегистрировал поданные документы.

Я неосознанно потянулась за бутылкой, которую Макс уже успел ополовинить.

Начальник милостиво предоставил мне право сделать несколько глотков.

– Эта стерва не хотела подписывать бумаги больше года. А до этого два года давила на жалость, прикрываясь нелепыми отмазками. Можно сказать, Быков сделал нам подарок, поджигая объект.

– Погоди… я не понимаю.

– Так Саша тебе ничего еще не рассказал? – начальник выглядел удивленным.

– Что он мне должен был рассказать?

– Вероника подписала бумаги на развод и помогла с уликами против заказчика в обмен на долю Волка в Wise. Он фактически откупился от нее.

Для меня это было шоком.

В очередной раз судьба сделала резкий поворот, показывая ситуацию под другим углом.

– Постой… я ничего не понимаю.

Макс выпрямился в кресле.

– Так Саня вообще ничего тебе не рассказал?

– Сказал лишь то, что Wise претерпит изменения в части филиалов, их придется закрыть, но головной офис удалось оставить.

– Мда… В общем так. Не я должен тебе это был рассказывать, но что уж поделаешь… В Казани объект загорелся не просто так. Цепные псы Быкова, те самые ребята, что пытались подговорить Рустама написать на меня заявление, помогли первому этажу полностью выгореть. Вероника, бывшая жена Саши, последний год работала на этого Быкова, и смогла нарыть информацию, напрямую указывающую на связь Быкова с Апполоновым, нашим заказчиком. Также в их переписке обговаривались планы по подрыву Wise с последующей выплатой неустойки, предполагаемой по договору. Они целенаправленно хотели нас разорить. Для Вероники банкротство компании имело свои минусы, все же являясь законной супругой, она рассчитывала на половину доходов Саши при разводе, и выгадывала лучший момент, чтобы прийти и потребовать банкноты. Так что эта мегера с удовольствием подписала лежащие без дела бумаги, которые Волк подписал еще год назад, безуспешно пытаясь заполучить ее автограф. Но поставила условие передачи данных бумажек совместно с доказательствами причастности Быкова и Апполонова к поджогу. Саше пришлось отказаться не от половины, а от всей своей доли в ее пользу. Так что сейчас Wise находится под моей протекцией. Юридически. И пока не уладим все дела с судами, так оно и останется. Вот когда встанем на ноги, Волков вновь станет генеральным директором.

Я вновь припала к бутылке, уже сама сожалея, что там всего лишь вода.

Саша… он разводился с ней. Не общался. И не хотел иметь с той эффектной блонди ничего общего.

А мы…

Он… получается, действительно был не против?..

Это был не сиюминутный порыв?..

Сердце стало бешено биться о грудную клетку, а кровь приливать к щекам.

Заметив изменения во мне, Макс улыбнулся.

– Я, конечно, этого не говорил… но, может, сменишь гнев на милость? Саша в последнее время ходит подавленный. Из него будто вытащили все светлое, что хранилось в душе. Знаешь, непривычно видеть друга таким.

Я отвела глаза в сторону.

– Так ты в курсе?..

– Извини, вышло случайно. И, чтобы ты знала, я не имею ничего против ваших отношений. Наоборот, всеми руками за. Лен… он действительно переживает. И мужик классный. Не ставь крест на нем, ладно?

Я неоднозначно кивнула.

– Я подумаю.

Максим вновь откинулся на спинку кресла.

– Ну вот, хотя бы здесь разобрались.

– М?..

– Ты знакома с Андреем Николаевичем?

– С папой Кати?

– Ага. Я тут имел честь быть представленным. И наша встреча… как бы это точнее выразить. Оставила неизгладимое впечатление.

– Подробности поведаешь?

Макс простонал.

– Катя точно его родная дочь?

– Вне всяких сомнений.

– Тогда я просто не понимаю, как она получилась таким белым и пушистым созданием. Ведь ее папа – это воплощение дьявола на Земле. После десятиминутной отповеди, в которой я выступал немым слушателем, я почувствовал себя мальчишкой, которого отчитывает строгий учитель. Захотелось спрятаться под стол и прикинуться ветошью. А лучше смотать на другой материк. Страшный мужчина, – он поежился, а я весело рассмеялась.

– Да, Андрей Николаевич может произвести впечатление.

– Я теперь боюсь сказать слово поперек Кате… вдруг она пожалуется папе? И тогда мне уж точно не жить.

Я снова стала хохотать, представляя встречу грозного хирурга, который отлично справляется с колюще-режущими, и нашего Макса, наивно хлопающего глазами и пытающегося все отрицать.

Макс поддержал меня ехидной улыбкой.

– Вот тебе смешно, а у меня мороз по коже проходит лишь об одной мысли о подобной встрече.

– Мне кажется, ты сгущаешь краски.

– Ну поживем-увидим.

– Как Рустам? Остался доволен операцией?

– Более чем. И теперь, судя по всему, надо мной не висит угроза познать прелести мест не столь отдаленных.

– Поздравляю.

– Не знаешь, каким образом я могу отблагодарить Катю? Если бы не она, я бы здесь сегодня не сидел.

Меня так и подмывало сказать, что он не знает всей подноготной, но выдавать условие про выделенный год и последующую плановую беременность подруги не хотелось.

– Прояви фантазию.

– Не упрощаешь задачу, – Макс хмыкнул, поднимаясь. – Ну да ладно, справлюсь сам. Главное, что у меня теперь есть время на воплощение самых интересных фантазий в реальность.

Я усмехнулась.

– Удачи.

– И тебе, Лен. Поговори с Сашкой. Он не заслужил того ада, через который сейчас проходит. Правда. Вероника – давно пройденный этап. Он о ней даже не вспоминал, зная только на задворках сознания, что где-то ходит особа, что задолжала ему подпись на обязательных бланках. Только и всего.

Я проводила начальство взглядом, начиная строить в голове вариации нашего будущего разговора. А в том, что теперь он состоится, я совершенно не сомневалась.

И, наверное, была уже мысленно готова.

Сколько я в нерешительности простояла под дверью? Минуту? Две?.. Десять?

И все же решилась.

– Саш… к тебе можно?

Александр оторвал взгляд от бумаг, что были разложены на его столе, и с недоумением воззрился на меня.

Уже отвык за это время видеть меня без каких-либо документов в руках?

Я даже улыбнулась этим мыслям, проходя вглубь помещения и останавливаясь у его стола.

– Я хотела поговорить.

– Только не говори, что ты хочешь уволиться.

А ведь подобные мысли посещали меня. И не раз.

– Нет. Я хотела обсудить не работу. А… нас.

Саша тут же напрягся, кивая на посетительское кресло. Я безропотно подчинилась жесту, разглаживая на коленях синюю юбку-солнце.

– Максим сказал, что ты развелся…

По вытянутому лицу генерального я поняла, что он ожидал чего угодно, только не этой новости.

– Черт… Лен, ты не знала?.. Ты все это время думала, что я женат?..

– Я… наверное, я сглупила, что убегала все это время от твоих попыток поговорить.

Саша на мгновение прикрыл глаза, после чего стремительно поднялся, огибая стол и подходя ко мне ближе.

Он не стал садиться во второе кресло, а опустился на пол возле меня… вставая на колени.

Я лихорадочно обернулась ко входной двери, понимая, что совершила оплошность, не заперев ее на защелку.

– Саш, если кто-то войдет…

– Лен, прости меня.

Он не пытался дотронуться до меня, сохраняя дистанцию, но его взгляд… Эти глаза делали больше, чем могли руки. Я практически чувствовала тепло, что стало кружиться вокруг меня, нежность, льющуюся из таких родных глаз и… настоящее раскаяние.

– Я должен был сказать тебе, что официально еще состоял в браке. Ты спрашивала… а я лишь глупо отшутился, не понимая, что сам копаю себе яму. Извини меня… Я… я действительно сожалею, что стал причиной твоих переживаний. Я не хотел этого.

Было странным видеть этого властного мужчину, стоящим на коленях… возле моих ног. Это было неправильно.

Возможно, кому-то и польстила бы подобная картина, но я, как бы внутренне не была обижена, не хотела, чтобы Саша унижался.

– Встань, пожалуйста.

Он отрицательно мотнул головой.

– Я виноват. Перед тобой. И не знаю, что мне нужно сделать, чтобы ты поверила мне. Вероника ничего не значит для меня. Она – след прошлого, далекого прошлого, которое принесло мне немало боли. Я несколько лет пытался добиться от нее развода, в моем кабинете всегда хранились подписанные с моей стороны бумаги на развод… но она не шла навстречу. Как и всегда. В определенный момент я сдался, понимая, что этой женщины все равно не бывает в моей жизни, а в те редкие разы, когда она вспоминала о существовании мужа, я мог помочь стереть память о себе банковским переводом. Пусть мы и числились супругами, но таковыми не являлись. Лена, верь мне… прошу. Я говорю чистую правду. Я ничего не чувствую к этой женщине кроме чувства безнадежности, злости, и, возможно, благодарности от того, что она открыла мне глаза на свое гнилое сердце. Она освободила меня. И позволила увидеть, что… рядом есть ее полная противоположность. Ласковая, добрая, домашняя и удивительно уютная. Лен, за эти дни, что ты держалась от меня подальше, я смог понять для себя, чего хочу. Чего действительно желаю. И все мои мысли, все мое существо так или иначе тянутся к тебе. Я был полным ослом, что не говорил тебе, что на самом деле думаю. А я думал. Часто думал о тебе. О том, что ты – маленькое солнышко, такое же теплое и нежное. Солнышко, рядом с которым мне хочется находиться. Постоянно. Возможно, я бежал от правды, потому что боялся вновь наступить на те же грабли, возможно не верил, что ты взглянешь в мою сторону… не знаю, слишком много этих «возможно» роилось в моей голове, пока я все-таки осмелился тебя поцеловать. Казалось бы, всего лишь поцелуй, а я полностью потерял голову. Мне не хотелось останавливаться. Я думал о том, чтобы плюнуть на окружающих нас людей, уводя тебя подальше. Туда, где нас никто не смог бы видеть. Туда, где бы нам не помешали. Туда, где я попытался бы доказать тебе, что ты для меня – не просто незаменимый сотрудник, а девушка, которая прочно поселилась в моих мыслях.

По мере того, как он говорил, на моих глазах начали появляться слезы и образовываться ком в горле.

Стоило лишь первой слезинке скатиться по щеке, Саша нахмурился, отчего меж бровей у него пролегла вертикальная складка, и поднял руку, чтобы подушечкой большого пальца смахнуть соленую дорожку.

– Я снова заставил тебя плакать… Черт, Лен, прости меня! Я не этого добивался…

Я не могла говорить. Просто не в силах была вымолвить не слова.

Слишком сильные эмоции. Слишком близко знакомые глаза, что смотрели на меня… с любовью?..

Сердце в очередной раз сделало кульбит, когда Саша будто услышал мои мысли.

– Лен… я должен был сказать это тебе раньше. Все объяснить, а не пытаться спрятаться за призрачной надеждой все разрешить за твоей спиной. Я всего-навсего надеялся оградить тебя от возможных переживаний… Дурак… – он наклонился ближе, заглядывая в мои глаза. – Влюбленный в тебя дурак.

Все. Я не могу этого терпеть.

Слишком щемящая боль.

Слишком сладкая правда.

Всхлип вырвался из моего горла, а слезы потекли быстрыми ручейками.

– Ну что ты, Леночка, – он осторожно прикоснулся к моим рукам, спрятавшим в ладонях лицо. – Тебя это так расстроило?.. Я понимаю, что после всего, что я сделал, ты, конечно, не хотела слышать подобные признания, они тебе, вероятно, противны…

Я убрала ладони от лица, лихорадочно мотнув головой в знаке «нет».

– Саша… я тебя люблю.

Ему потребовалось не больше секунды, чтобы осознать сказанное. Еще миг, и его губы накрыли мои, а ладони потянулись к моей талии, притягивая к себе ближе.

– Любимая… прости меня… умоляю… обещаю, что больше не причиню тебе боли, – говорил от между поцелуями, которыми покрывал мое заплаканное лицо, собирая теплыми губами хрустальные соленые капельки. – Лена, я люблю тебя. Люблю! – и снова жаркий поцелуй, который с каждым движением его языка потихоньку пробуждал меня. Поцелуй, способный возродить из пепла. Поцелуй, который обещал нам если и не безоблачное будущее, но будущее, в котором мы будем вместе.

Мы сами вставляем себе палки в колеса на пути к собственному счастью. Ломаем то, что должно быть целым. Придумываем ненужные истории, которые запутывают жизнь еще больше.

А вместо этого нам нужно услышать друг друга. Понять. Простить. И жить.

Просто жить, наслаждаясь моментом. Любя друг друга. Доверяя друг другу. Вверяя свою жизнь другому человеку. Не бояться услышать острый ответ, стойко принимая правду.

Ведь правда может оказаться той отправной точной вашего совместного счастья, которая свяжет вас двоих покрепче штампов в паспорте.

И говорить… о том, что чувствуете. О том, что ощущаете.

Что может быть прекрасней слов, способных заставить сердце биться с новой силой? Каких-то три слова, маленьких слова, но таких поистине сильных. Три слова, способных перевернуть твою жизнь.

– Я люблю тебя.