Текст книги "Ловушка (СИ)"

Автор книги: Анастасия Романчик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 32 страниц)

Глава 43

– Руку убрал, – агрессивно прорычала Лима, как только они оказались за чертой города. – У нас последнее место, которое мы должны посетить.

– А в городе ты была не против, – оскорбился Лорд, но «шаловливую» ручку убрал за спину, чтобы даже искушения не возникло.

– То в городе, а то сейчас, – огрызнулась женщина.

– Скажи, то, что ты блокировала страсть – это такой способ уйти от реальности? – хмурился юноша.

– Нет, – зашипела Олимпиада, спотыкаясь. – Это такой способ уйти от ненужных отношений! Усек, Васек?! И вообще заткнись, я не в настроении!

– Усек, – хмыкнул парень.

Они шли вдвоем по направлению к высокой башне. Друзей Лима от греха подальше отослала, мало ли что они могут встретить в обители оракула. Начальник приказал не использовать артефакт, на этот раз все могло плохо кончиться. В башне по приказу Кагана (а только ему он и подчинялся) расположился оракул и людоед в одном лице. Олимпиада еще не видела его, а он ей уже не нравился. Через него Каган узнавал необходимые данные, еще недавно оракул жил в другом мире, но сын владыки оказался убедительным. Кагану не отказывали, даже если хотели.

Башня Лиме не нравилась, как и оракул. Тусклая, неприметная, похожая на продолговатый черный череп. Башня не сочеталась с вампирским городом, что-то в ней было тяжелое для взгляда. Оракул явно приверженец старых обычаев и не мирился с нововведениями. Олимпиада жалела, что у нее нет базуки. Она сама себе удивлялась, почему так сильно хочет снести башню с лица земли.

Они вошли внутрь и сразу же ловушки, установленные людоедом атаковали их, но для сына Лиэна – это было как для дракона комариный укус. Он атаки даже не почувствовал, а Лиму защитила магия заэны.

– Вот тебе и хлеб с солью, – буркнула Олимпиада и пошла следом за уверенным Лордом.

В одном из залов, они все-таки обнаружили оракула за трапезой. Лиму передернуло от неприятного зрелища, заэна рвалась из рук, горя рвением расправится с людоедом. Оракул был изумлен их визитом. Он попытался удрать, но Лиму сделала ему подсечку хвостом.

– Пришла мстить, стерва! – харкнул в ее сторону огромный старик, коим и был оракул, когда упал на пол.

Лима промолчала и лишь смотрела на него.

– Слишком поздно, вы все равно угодите в ловушку! – оскалился оракул, лежа на полу.

– Посмотрим, – произнесла Олимпиада.

Он накинулся на нее с кинжалом, излучавшим энергию зла, а она просто хладнокровно свернула ему шею, едва старик оказался поблизости. Жалости молодая женщина к нему не испытала точно.

Лорд явно не ожидал от нее подобного действия. Для него она была просто девушкой двадцати лет, которую неизвестно по каким причинам выпустили из дома, и она стала вампиром.

Лима холодно посмотрела на него.

– Что-то не так? – спросил она.

– Я просто удивлен, я думал ты прикажешь мне его убить.

– Зачем?

– Ты же… женщина, притом молодая.

– Ты еще скажи неопытная, разве не я убила тех аристократов?

– Не голыми руками, ты убила их с помощью артефакта, – хмыкнул Лорд и пустил из руки зеленое пламя, сразу схватившее тело оракула.

– Война делает нас жесткими, идем, нам пора. Нужно еще взорвать этот гадюшник.

Олимпиада заминировала здание в самых уязвимых местах. Когда они отошли достаточно далеко, прозвучало несколько взрывов, и башня сложилась подобно карточному домику, подняв кучу серой пыли.

Пока Лима смотрела на развалины – все, что осталось от башни оракула, Лорд принюхался и нахмурился. Взгляд у него стал как у хищника, даже верхняя губа приподнялась, обнажая клыки. Иногда на лице прощенного проступала черная чешуя дракона, но парень не спешил превращаться, что-то явно его останавливало. Затем он куда-то уверенно зашагал.

– Ты куда? – недоумевала Олимпиада.

– Ты разве не слышишь этот запах?

– Вампирской кровью пахнет и поджаренной плотью, а еще пеплом, – нахмурилась Лима. – Нам не надо туда, вдруг это та самая ловушка, о которой упомянул оракул?

– Нет, – коротко бросил юноша и ускорился.

Лиме пришлось последовать за ним. А запах крови усиливался. Олимпиада с трудом дышала, ей было неприятно ощущать смерть так близко.

Лорд опешил, когда к ним вышел… а вот кто или что вышло Лима также затруднилась определить. Вроде перед ними стоял контур мужской фигуры полупрозрачный с всполохами белого пламени, проходившим по всему телу неизвестного. Из глаза вырывалось белое пламя, как и из клыкастого рта. Он вроде бы смотрел на них.

– Не двигайся! – проговорил Лорд, замерев.

– Что это значит? – опешила Олимпиада.

– Сделаешь резкое движение, и мы отправимся вслед за тем вампирами, которых он испепелил.

Внезапно кто-то с криком выскочил и побежал в сторону неизвестного. Это был раб адский вампир в третьем облике. Он не добежал совсем немного. Мужчина повернулся в сторону раба. Горящие глаза вспыхнули еще сильнее, а раб рассыпался мелкими угольками у ног полупрозрачной фигуры. Лима еще никогда не видела, чтобы можно было убивать взглядом так быстро.

Внезапно полупрозрачные контуры начали приобретать краски, а вскоре Лима раскрыла рот от изумления, глаза заметно расширились. Она не могла поверить, что снова видит его.

– Мясник! – не удержалась молодая женщина от восклицания.

– Ты знаешь этого белого вампира? – резко повернулся к ней Лорд.

– Немного, пару раз встречались, – не стала распространяться Лима.

Мужчина, казалось, только сейчас заметил их.

– Отведите меня к Диме! – отчетливо проговорил он.

– К кому? – не понял Лорд, уставившись на сероглазого белого вампира как на ненормального.

– К Диме, я знаю, что мне нужно быть в этом мире и что я должен идти к Диме, – проговорил, путаясь. Он тер пальцами лоб, словно пытаясь нечто вспомнить. Его одежда местами оборвана и исцарапана. Мужчина хромал из-за ранения в ногу.

– Я ничего не понимаю, какой к фигу Дима и что ему тут нужно? – фыркнул зеленоглазый парень.

– Лорд, подожди, – положила на плечо подчиненного руку Лима, а затем приблизилась к мужчине, которого так долго боялась и старалась избегать. Сейчас он выглядел растерянным и даже несчастным. – Ты помнишь кто я такая?

– Нет, – ответил он, прищурившись. – Я ничего не помню. Я помню боль, много странных существ, пытавшихся меня убить, портал, этот мир.

– Ты был в другом мире?

– Да, я думал, что найду здесь Диму, но я не помню, я ничего не помню! – в его голосе звучала искренняя паника.

– Кстати, госпожа начальница, его здесь бросать нельзя, – проговорил хмуро Лорд.

– Это ты к чему? – повернулась к нему Лима. – Мы же еще ничего не решили.

– У него четвертый облик, если его поймают кто-нибудь из лордов, ему кранты, Каган спустит с него шкуру с живого, – Лима вздрогнула от его слов. – До него я знал только двоих, кто обладал четвертым обликом. Первый – Алекс, тоже белый вампир.

– А второй кто?

– А второй мой дядя Каган.

– Четвертый облик – это то, что мы видели?

– Можно сказать и так, я не знаю всех свойств таких способностей, но на своей шкуре я бы не хотел испытать его силу. Ты сама видела, что произошло с рабом – он взглядом его испепелил. Так что ты решила, ты ж начальница?

Лима нахмурилась. «Мясник» явно ничего не помнит об их «добрых» отношениях. Возможно, это единственное обстоятельство, спасшее женщину от расправы. Олимпиада с трудом находилась рядом с ним, хотелось броситься к нему на шею. Он же отец ее сына, хотя и не знает об этом. Лима старалась гнать эти мысли.

– Ладно, возьмем с собой, а потом решим, что с ним делать. Может, начальник что-нибудь подскажет.

– А сейчас он молчит? – поинтересовался Лорд любознательно.

– Да.

– Вы отведете меня к Диме? – снова спросил «мясник» с надеждой.

– Позже, вначале поможем тебе вспомнить, – хлопнул его по плечу Лорд. Мужчина никак не отреагировал и покорно поплелся вместе с ними, слегка прихрамывая.

Лиме было непривычно слышать его голос, а не сплошное рычание, смотреть на растерянное лицо, а не на оскал монстра. Лорд, заметив, что она постоянно оборачивается, пихнул ее в бок и вопросительно кивнул на шедшего позади белого вампира. Олимпиада покачала головой, показывая тем самым, что не намеренна отвечать.

К порталу они не рискнули идти, поэтому Лима использовала последний шар телепортации, имевшийся у нее в наличии. Прохладный ветер осени, растрепал длинные волосы женщины.

– Мне знаком ваш запах, вы знаете, кем я был? – вдруг произнес белый вампир, приблизившись к ней.

– Я знаю только ваш псевдоним: «мясник», мы не были тесно знакомы, – ее голос дрогнул.

Лорд подозрительно посмотрел на них, но дальновидно не стал комментировать. Белые вампир же погрустнел еще сильнее – псевдоним не расшевелил его памяти.

Друзей Лимы расположили на улице, поставив раскладной столик прямо на листву. Они сидели и молча пили чай. Скрепка первая заметила их. Она во все глаза смотрела на белого вампира.

– Не надоело читать чужие мысли? – поинтересовалась ехидно Наташка и скосила заинтересованный взгляд на мужчину.

– А я не могу прочитать его мысли, у него уровень выше, чем мой, – ответила Скрепка, пожав плечами. – И кто он?

– Он сам не знает, – хмыкнул насмешливо Лорд. – Кто-то хорошо его тряхнул, что даже имя бедняга забыл. Мы же, как добрые праведники подобрали его и привели сюда.

– У белых вампиров не бывает амнезии, – уверенно проговорила Скрепка, словно сообщала общеизвестную истину.

– А так же они не лгут, отсюда следует, что он солгал, – проговорила серьезно Лима.

– Я же говорила, что она тормоз, – хихикнула Наташка.

– Нет, не лгут, но я не знаю, что могло заставить его потерять память, возможно, он очень скоро восстановиться, – смущенно сказала Скрепка, не обращая внимания на блондинку.

– Насколько скоро? – встревожилась Лима.

– Не знаю, я впервые с таким встречаюсь, – она встала и подошла к белому вампира – Хочешь чаю? Пить хочешь?

– Наверное, – затруднился ответить мужчина.

– А он красавчик, – плотоядно хихикнула Наташа.

– Забудь, – фыркнула Скрепка, усаживая белого вампира за стол. – Он белый вампир и никогда не будет с тобой крутить романа.

– Так уж и никогда?

– Начальник замолчал, мне это не нравится, – решила сменить неприятную тему Лима. – Я уже который раз пытаюсь с ним связаться, даже зеркало использовала, а он все молчит.

Никто не заметил, как после глотка травяного чая в серых глазах мужчины промелькнуло узнавание и удивление. Он ничем не видал себя и продолжал молчаливо наблюдать за всеми остальными.

– Значит, будем сидеть, и ждать дальнейших указаний, – легкомысленно пожала плечами Наташка. – Все равно без него мы никуда не рыпаемся.

Рил поднялся со стола вместе с Уртом и отправился к деревьям. Сероглазый белый вампир присоединился к ним почти сразу. Лима напряглась и спустя десять минут не поверила глазам. Наташка, не менее изумленная, чем она, присела рядом с Олимпиадой и следила за мужчинами, мелькающими среди деревьев. Они вполне дружелюбно общались и дурачились. Урт давно висел на шее черноволосого белого вампира и весело смеялся.

– Не понимаю. Даже Рил не сразу наладил контакт с твоим пацаном, – фыркнула блондинка. – А этот едва появился, а мальчишка уже виснет у него на шее, словно он его папка. Может, я чего-то не знаю?

– Вот и у меня тот же вопрос, – нахмурился Лорд.

– Дело в том, что он белый вампир, – встряла Скрепка, наливая себе очередную чашку чая.

– И что с того? – недоумевала Наташка. – Разъясняйся яснее, мы из закрытого мира и тупим по-крупному, а не по мелочам!

– Детей надо любить.

– В смысле? – прищурилась блондинка.

– Так говорят белые вампиры, – ухмыльнулась Скрепка. – У них это впитывается с молоком матери. Детей надо любить всех, без исключений. И они любят искренне, а дети это чувствуют. У него же на лице написано: «я добрый дядя».

Лима крякнула, едва чаем не поперхнувшись. Она сразу припомнила все злобные гримасы «мясника». Доброты там точно не наблюдалось.

– Вы спать собираетесь? – полюбопытствовала Лима, желая куда-нибудь уйти лишь бы подальше.

– А ты хочешь спать, особенно после сегодняшний впечатлений? – повернулась к ней Скрепка.

– Нет, я хочу пройтись, – ответила Олимпиада, встала и направилась в лес, не переодеваясь.

– У нее когда-нибудь бывает веселое настроение? – скосил в ее сторону взгляд Лорд.

– Молчал бы, – фыркнула Скрепка, – у нее есть веская причина грустить. Вы как знаете, а я все-таки попытаюсь заснуть. Наверняка, будут сниться кошмары с клыкастыми вурдалаками в главных ролях.

Они отправились в машину, подозвав развоевавшихся мужчин. Сероглазый же отделился от группы и направился вслед за Лимой. Его быстрый маневр заметил только Лорд. Он хотел остановить, по его мнению, слишком наглого вампира, но ему дорогу преградил желтоволосый начальник. Взгляд зеленых глаз начальника Лорду очень не понравился. Он хорошо знал, что «вурдалак» так смотрит только, когда хочет сказать гадость.

– Лорд, как ты думаешь, почему, можно сказать, тебе вынудили слушаться эту женщину? – спросил желтоволосый.

– Наверное, чтобы я что-то понял, – неуверенно проговорил юноша.

– Ты ведь завидуешь ему. У него есть то, чего нет у тебя. У него есть контроль, он умеет контролировать то, что тебе, казалось, не подлежит контролю. Ты ведь увидел гораздо больше ее, ты увидел то, что он с легкостью контролирует пожар ярости, с которой ты бы не справился. И ты ему завидуешь, потому что не можешь сделать то же самое. На самом деле это очень просто, особенно если ты боишься что-то потерять.

– Фиговая у тебя речь, но к чему ты клонишь? – буркнул недовольно Лорд.

– Эта женщина напомнила тебе ее, ту, которую ты видел лишь однажды. Тебе показалось что, если ты представишь на месте этой женщины ее, тебе станет легче. Но когда тебе становилось легче? Когда ты просыпался и понимал, что пустота никуда не делась, тебе ведь не становилось хорошо? Ты ведь прекрасно ее понял, эту пустоту ты ощущаешь сам.

Уголок рта вампира дернулся, он отвернулся.

– Ты и сам знаешь лучше меня ответ, – продолжал желтоволосый. – Мы можем тешить себя иллюзиями, но реальности нам не изменить. Скоро тебе будет даровано очень хрупкая частица света. Она будет готова пожертвовать ради тебя жизнью, пойти в ад вместо тебя, но единственного чего ей не пережить – это обычного предательства. В мыслях или в желаниях, неважно, ей этого не пережить. И я спрашиваю тебя, готов ли ты поступить, так как он или для тебя это будет непосильной ношей?

– Контроль? – спросил Лорд, заинтересованно.

– Контроль над всем, ведь он контролирует не только гнев. Тебе придется сделать то же самое. Готов ли ты сделать этот шаг, чтобы избавиться от пустоты? Получить эту частицу света и забыть о прошлом? Это своего рода жертва, если ты не готов, то лучше даже не пытаться, иначе ты увидишь, как она умрет у тебя на руках. За все есть своя расплата.

Парень внимательно посмотрел в зеленые глаза мальчика, ища в их мудрости ответа. Начальник не лгал. Будет именно так, как он сказал. Тонкая дорогая, и горе тому, кто с нее оступится.

– А как же прощение за ошибки? – попытался найти отступные юноша.

– Можно один раз допустить ошибку и это может стоить жизни. Помни об этом, потому что ты другой, у тебя слишком много было ошибок, дабы допустить еще одну. Ей будет все равно, что ты натворил в прошлом, она примет тебя таким, каким ты есть и попросит небольшую цену за это – преданность. Если ты не заплатишь ей эту цену, расплата будет ужасной. Я не пугаю тебя, я просто предупреждаю, чтобы ты знал и понял. Ты видел одну сторону жизни, и она тебе не понравилась, а на это раз ты можешь увидеть другую. В твоем случае середины нет, Лорд. Либо одно, либо второе. Готов ли ты? Пленится золотом очей прекрасных? – желтоволосый насмешливо улыбнулся.

– Готов, – тихо ответил Лорд, не глядя в пронзительные зеленые глаза желтоволосого. Ему было трудно выдержать его взгляд, он словно смотрелся в зеркало и видел себя не с лучшей стороны.

Больше Лорд ничего не услышал. Начальник исчез, не оставив и следа. Он услышал то, что хотел. Лорд посмотрел в сторону густого леса и со вздохом махнул рукой, а затем скрылся внутри машины, где слышался тихий и мелодичный мат эльфа, пытавшегося заснуть.

Тем временем Лима наткнулась на горячие источники и остановилась. Теплый пар мягко обволакивал и дарил мысли о теплом блаженстве. Олимпиада любила принимать горячие ванны, ей всегда не хватало тепла. Сегодня ей было особенно холодно, зябко. Скорее всего, нервное. Ей было невыносимо больно находиться рядом с отцом ее малыша. Глядя на него, она представляла облик сына. Интересно, с кем он сейчас, хорошо ли о нем заботятся, узнает ли он когда-нибудь кто его мама? Все эти мысли кружились в ее голове, пока женщина стояла возле воды горячего источника.

Крепкая рука коснулась ее плеча. Она не сразу сообразила, кто последовал за ней. Лима повернулась и встретилась с внимательным взглядом серых глаз.

Он был так близко. Олимпиада физически чувствовала его дыхание рядом с собой. Сердце билось в два раз быстрее. Хотелось просто прикоснуться к нему. Что в этом такого? Просто дотронуться до его плеча или руки. Пока она думала над этим, он приблизился ближе и обнял ее за талию. Олимпиада замерла и старалась не дышать. Он так близко.

– Ты не понимаешь, когда ты вспомнишь все… – залепетала она растерянно.

– И что тогда? – спросил он с улыбкой и коснулся носом ее щеки.

Лима испытала почти физическую муку от его прикосновения.

– Прекрати, мы должны возвращаться, – попросила Лима и кулаками уперлась в его плечи.

– Зачем? – губы мягко поцеловали ее в бровь. – Все спят, мы будем им только мешать, – он продолжил целовать Лиму дальше, постепенно спускаясь все ниже.

– Не надо… ты не понимаешь.

– Может быть, но разве это имеет сейчас какое-то значение?

Его руки расстегивали корсет платья, а губы дерзко целовали ее. И не хватает силы сказать «нет», нет возможности сопротивляться и оттолкнуть его, убежать прочь в ночь. Сегодня все было по иному. Он не рычал и не хотел ее убить, а был ласков и нежен.

Лима внезапно поняла, что лежит на листве и смотрит в серые глаза. А нужно ли сопротивляться и бежать от него? В конце концов, у них есть сын и могут быть другие дети.

– Обними меня крепче, заставь забыть обо всем, сегодня я хочу быть твоей, – произнесла она, коснувшись его щеки рукой.

Он ничего не ответил…

Глава 44

– Почему мы сидим под землей? – хмуро спросила Марина у Огонек.

– Ждем, – ответила та коротко.

Они и вправду сидели в небольшой пещере под землей. Пока они сюда лезли, у Маринки едва не началась клаустрофобия, а еще она жутко боялась застрять. Марина все еще не могла избавиться от человеческого мировоззрения. Молодая женщина с легкостью крошила камень, а вот застрять боялась.

Крауул сидел сосредоточенный и весь в себе.

– Мы что, имитируем мою боязнь перед владыкой? – устало поинтересовалась Марина.

– В точку, – ухмыльнулась Огонек, ее зрачки «воспламенились». – Он здесь.

– Откуда ты знаешь?!

– Я его чувствую, он прямо над нами, – ответила рыжая женщина, поднимаясь. – А теперь слушай меня внимательно. Видишь, вон там, в пещере проход? Беги туда и не останавливайся, не оборачивайся и не останавливайся! Поняла?

– А почему не поворачиваться? – удивилась Марина уже готовая дать деру.

– Чтобы от ужаса не сдохнуть! Термитотел в жутком облике, это тебе не рядовой термитотел! Мы же заставим его миниатюрную форму принять! Беги! Че встала?!

И Марина побежала. Тишина обволакивала, и становилось еще страшнее, а она все бежала, петляя по кривым коридорам пещеры. Устрашающий рев чудовища заставил сердце молодой женщины сжаться. Как хотелось сейчас увидеть Бериана и забыть обо всех ужасах, просто обнять любимого мужа и забыть. Но почему же она не просыпается, а пещера все не кончается и рев становится громче? Помня же, что поворачиваться нельзя, Марина борола желание повернуть голову и посмотреть. Потолок позади нее обвалился, а вампир все бежал.

Наконец, пещера кончилась, показалось голое серое пространство. Марина почувствовала, что нечто хватает ее за ногу, а в следующую секунду она понимает, что падает. Женщина лицом ударилась об торчащий камень. Она посмотрела на ногу. Белое щупальце обхватило ее за щиколотку. Марина быстро дотянулась до него рукой, разорвала когтями и вновь побежала.

Он оказался так быстро перед ней, что Марина, затормозив, упала на пятую точку и смотрела на невозмутимого термитотела испуганными глазками. Черные глаза казались задумчивыми. Мужчина чесал подбородок с аристократической небрежностью. Сама безобидность, если бы Маринка не знала, на что способен этот термитотел.

– Умно, – хмыкнул он, – загнали меня в руну, я подозревал, что тебе кто-то помогает, но такие кадры, честно, я не ожидал встретить, – в его руке появился двуручный серый меч, горевший черным пламенем.

Марина поспешно отползла, не отрывая тревожного взгляда от меча.

– О, вижу, ты знаешь, что это такое, – улыбнулся черными с одного стороны и белыми – с другой губами. – Я и так с вами расправлюсь. Отец!! Тебе не надоело прикрываться юбками?! Выходи, поговорим как мужчины! Или ты не хочешь увидеться с родным сыном?!

– Ты мне больше не сын, – ответил глухо Крауул, выходя к термитотелу. В его руке тоже был меч. – От моего сына ничего не осталось, а то чудовище, в которое ты превратился, быть моим сыном не может.

– Какие слова, папа! – захохотал темный, направляя в сторону клаууриса меч. – Я думал ты меня обнимаешь по-отцовски, но видно зачерствело твое сердце!

Маринка отползла от них как можно дальше. Марина знала, что Крауул дает ей фору, чтобы она удалилась как можно дальше и не попала под раздачу. Когда они начнут кромсать друг друга, будет уже поздно прятаться.

Она скрылась за холмом, легла на песок и наблюдала, как мужчины стоят друг напротив друга. Молодая женщина прекрасно слышала их даже с большого расстояния и видела каждую деталь.

– Ты думаешь меня победить, отец? – перестал издеваться владыка, прислонившись плечом к камню. – Не смог тогда меня убить, не сможешь и сейчас. Помнишь? Мы уже стояли так, и твоя руку дрогнула – ты не смог убить меня. А тогда у тебя еще была возможность это сделать, но ты не убил меня.

– Тогда, но не сейчас, – крепко сжал меч Крауул, он ощетинился щупальцами и крыльями с колючками.

– А ты ведь мог присоединиться ко мне, отец. Я бывает, скучаю по маме, мне не хватает ее во тьме.

– Так скучаешь, что замуровал ее живьем во льду?!

– Тебе не понять, ты никогда меня не понимал.

– Я понимаю лишь одно! Ты отдал свою расу и своих родных на растерзание, а сам занял место главаря подонков!

– Но ты же выжил, я хотел, чтобы ты выжил, – снова улыбнулся термитотел, во взгляде горел фанатический огонь. – Я хотел, чтобы ты увидел мое величие. Увидел, что я был прав. Я вывел нашу расу на новый рубеж, термитотелы более приспособлены, чем были мы, отец. Нас все равно уничтожили бы, мы бы не избежали участи остальных неудачников, но я спас нашу расу, дал ей новую жизнь, власть над другими. Теперь никто не посмеет на нас поднять руку, потому что мы властелины, а остальные лишь кучка отребья у наших ног.

– Ты отдал душу тьме, и ты называешь тех мерзавцев, которых породил, новым рубежом? Это так теперь называется? Так теперь называется предательство?

– Я выбрал власть, а ты выбрал рабство, вот и вся разница между нами, отец. И умрешь ты тоже как раб.

Они столкнулись. Марина волновалась, если термитотел нанесет хотя бы один порез отцу, Крауул умрет. Она ждала, ей хотелось верить, что им все-таки удаться победить владыку. Крауул заметно был слабее сына. Термитотел об этом знал и теснил отца с удвоенной яростью.

Они использовались щупальца. Один атаковал, второй отбивался, направляя щупальца соперника в камень, либо уходил с траектории атаки. Крауул был осторожнее и чаще использовал щупальца для защиты. Он ни на секунду не забывал, что один порез и ему конец, а ведь владыке достаточно отрезать лишь кончик щупальца и Крауул будет обречен. У владыки тоже имелись крылья, вдобавок они еще и стреляли сгустками энергии. Поэтому Крауулу проходилось туго, пару раз ему удавалось подобраться к сыну и ударить мечом, тогда летели искры во все стороны от встречи мечей. Термитотел постоянно улыбался, он-то прекрасно ощущал свое превосходство над клауурисом.

Когда они в очередной раз столкнулись, появилась Огонек. Она почти дошла до врага, когда владыка резко развернулся и всадил ей в живот по рукоятку меч, а затем подрезал опешившему Крауул ногу адским кинжалом. Все произошло мгновенно. Рыжая женщина выронила заэну из рук и свалилась на землю

– НЕ-ЕТ!!! – закричала Марина. Она забыла, что должна находиться на безопасном расстоянии от термитотела. Маринка подбежала и схватилась за ворот умирающую Огонек. – Нет! – она стала рыскать по сумке в поисках шкатулки.

– Не это ли ищешь? – спросил ласково сын Крауула.

Марина медленно повернулась к нему. В его руках находилась та самая шкатулка. Сердце молодой женщины оборвалось. Она знала, что термитотел не пощадит ее и смотрела на его меч, как на свой приговор…