Текст книги "Путь к Истоку(СИ)"

Автор книги: Анастасия Штука

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 39 страниц)

Первыми шли короткие письма, больше напоминающие записки, которыми, похоже, обменивался убитый маг и кто-то из его нанимателей. Их содержание ничем не помогло ей, из переписки она не узнала ничего нового для себя, кроме того, что названный Эрвом колдун был в плохих отношениях со своим непосредственным нанимателем. Лаконичные приказы от него занимали всего пару строк, четко и резко указывая на поставленную перед покойным задачу. Чаще всего неизвестный, оставшийся не названным ни в одном из писем, нанявший мага человек отдавал ему распоряжения, касающиеся непосредственно прибывающих из Иллирии полукровок, которых он должен был встречать у портала и провожать к другому переходу, переправляя их в Талвинию.

А вот это уже что-то интересное. Яснина начала пролистывать записки, бегло пробегая глазами их содержание. Подобный приказ повторялся еще не раз, указывая на то, что в Даншере оставался активированным еще один портал, сквозь который беспрепятственно проникали с территории соседней страны смертельно опасные твари, способные кому угодно внушить ужас одним только своим видом. Зло выругавшись, колдунья раздраженно поморщилась от охватившего ее разочарования и досады на саму себя за непредусмотрительность, с которой она подошла к делу. Сжигающая ее ярость и злость победили холодную рассудительность, ведя ее на поводу гнева. Ей не терпелось отомстить несостоявшемуся убийце Велиславы, ни о чем другом она в тот момент даже думать не могла. Как оказалось, напрасно. На одном из писем четко проступали посторонние, яркие линии, перечеркивающие написанные слова и частично перекрывающие буквы. Яснина выгнула бровь, с удивлением разглядывая странную запись, повертела его в руке и перевернула. На обратной стороне была нарисована карта: кривая, прерывающаяся и не слишком четкая, но благодаря подписанным кривым и беглым почерком названиям мест, указанным на клочке пергамента, становилось понятным, что маг изобразил путь, по которому полукровки попадали из Иллирии в Даншер, а затем переправлялись дальше, в Литору. Яркими, цветными кругами были обведены несколько мест, привлекая ее внимание. Один из них, слегка не ровный, заключал в себя часть улицы приграничного города, видимо, маг таким способом пытался указать местоположение второго портала, который она запечатала. Несколько ярких кругов были отмечены на территории Даншера, остальные россыпью украшали приграничные деревеньки уже в Талвинии и Литору. И всего один, большой круг был изображен на карте в том месте, где располагалась коряво прорисованная Иллирия. Если колдунье не изменяла память, именно на этом месте находилось предгорье, переходящее затем в огромную гряду высоких и неприступных скал.

Устало потерев пальцами переносицу, Яснина сдула лезущие в глаза волосы, раздуваемые расшалившимся ветерком, увлеченно играющим пышными и легкими прядями. Поколебавшись короткое мгновение, она преобразовала листы пергамента в изящную брошь, напоминающую дубовый листок и приколола ее к широкому, отложному воротнику платья. Уничтожить бумаги, содержание которых она с легкостью запомнила и могла воспроизвести практически дословно, она всегда успеет и позже. Она не узнала почерк, которым была написана часть записок, но это ничего и не означало, ведь таинственным нанимателем мага мог оказаться любой столичный член Ордена. Все указывало на то, что этот человек обличен огромной властью и обладает достаточно большим могуществом, чтобы с легкостью проворачивать свои дела на землях сразу трех государств. Вот только она не понимала, что получали от всего этого участвующие в заговоре маги, и не видела никакой явной выгоды от переселения к ним смертельно опасных тварей, к тому же настроенных весьма недружелюбно по отношению к местным жителям, которых, должно быть, очень сложно удержать под жестким контролем.

Колдунья склонила голову набок, внимательным и испытывающим взглядом провожая спины двух высоких мужчин, одетых в простые льняные рубахи и широкие штаны, подвязанные цветными, расшитыми поясами. Красные сапоги весело месили грязь под ногами, но громко переговаривающиеся собеседники не обращали на это внимания, что-то оживленно обсуждая и переходя на ожесточенный спор. На противоположной стороне пухленькая женщина в цветастом пестром платье лениво выбивала пышный ковер длинной палкой, взмахивая ею больше для вида, нежели для дела. Пыль, осевшая на ярком ворсе, интересовала ее куда меньше, чем воркующая с предметом сердечной привязанности возле соседней высокой калитки молоденькая девушка, смущенно опускающая глаза под шутками старающегося изо всех сил такого же юного паренька. В воздухе плыли легкие дымки, вырываясь из печных труб, в одном из дворов надрывно лаяла собака, в другом – плакал ребенок. Все было так, как и всегда: жизнь медленно и плавно текла в привычном русле по строго заведенному порядку, который не потревожила никакая посторонняя сила. Ее не могло не радовать то, что в своих замыслах неведомые враги обошли стороной простых жителей Литоры, не затронув их, но еще больше начинал мучить другой вопрос. Зачем же тогда им понадобилось держать в столице такую силу, которая всегда была бы у них под рукой? Если они не собирались развязывать войну, тогда что их интересовало?

Яснина оторвалась от стены, встряхнув пару раз онемевшей от неудобной позы рукой, на которую опиралась. Она знала, кто лучше всех в столице сможет пересказать гуляющие по городу даже самые невероятные сплетни и слухи, а также поведать о витающих в народе настроениях. Колдунья улыбнулась уголками губ: к тому же в "Серебряной лане" подавали восхитительную, отменно приготовленную на ароматном пару рыбу и лучшее в Литоре белое вино, настоянное на травах. Только вспомнив о еде, колдунья наконец-то осознала, как сильно успела проголодаться. Покидая ранним утром, едва заря забрезжила на небе, гостеприимный дом Ольжаны, колдунья успела выпить топленого молока с куском белого, только вынутого из печи румяного хлеба, торопясь продолжить путь. А теперь обделенный вниманием голодный организм, раздразненный аппетитными образами, настойчиво требовал от хозяйки решительных действий.

Поплутав немного по узким улицам и переулкам, она выбралась в центральную часть города, где по обе стороны от каменной дороги возвышались высокие, облагороженные дома с затейливо украшенными лепниной и декоративной резьбой изящными фасадами. Здесь было намного меньше прохожих, зато значительно больше экипажей с откидным верхом и карет, неторопливо и плавно двигающихся по улице. Яснина быстро прошла мимо столпившихся у ювелирной лавки молодых людей, с любопытством провожающих ее долгими взглядами и перешла улицу, минуя пышно цветущий, небольшой парк с мраморными фонтанчиками и каменными статуями, искусно расставленными среди клумб с яркими цветами и красиво подстриженных зеленых кустов. Сразу за ним, немного в стороне от жилых домов, расположилась большая таверна, занимающая роскошное двухэтажное здание из кремового камня, облицованного белым мрамором, над входной дверью которого была прибита яркая, привлекающая внимание вывеска с изящной, затаившейся среди веток цветущего жасмина серебристой трепетной ланью.

Легко поднявшись по мраморным пологим ступеням, она приветливо улыбнулась пожилому слуге, который сдержанно поклонился ей, расцветая в радостной и счастливой улыбке.

–Давно вы не посещали нас, госпожа, – ворчливо произнес он, старательно маскируя за недовольством теплые нотки.

Колдунья слегка нахмурила тонкие брови, внимательно изучая его высокую, немного сутулую фигуру в белом, форменном костюме, отмечая осторожность и скованность, с которой он двигался.

–Видимо, очень, – уничижительно фыркнула она, подпуская в голос ехидство, – раз кое-кто забыл сказанное мной и опять стоит на сквозняке в сырую и ветреную погоду.

Седовласый, сохранивший следы былой тонкой и благородной красоты, мужчина тяжело покачал головой. – Да разве я могу оставить свое место? Кто же тогда будет приветствовать наших гостей?!

–Насколько я помню, тебе выделили двух расторопных и шустрых мальчишек в ученики и помощники, – старательно пряча улыбку, сказала колдунья, с наслаждением наблюдая за искренним возмущением, вспыхнувшим в выразительных, серых глазах слуги и покрывшим впалые щеки румянцем.

–Вот именно – шустрых. Разве молодежь устоит на одном месте? Эх, – он удрученно взмахнул рукой и сразу поморщился.

Яснина громко рассмеялась, уже не сдерживаясь. Она потрепала мужчину по худому плечу засветившейся алым сиянием рукой и тепло улыбнулась ему, когда тот недоверчиво распрямился, осторожно выпрямляя спину и расцветая в широкой и благодарной улыбке.

–Не представляю на этом месте кого-то другого, поэтому твой радикулит мы подлечим. И все же береги себя...

–Благодарю мою сиятельную и прекрасную госпожу, – мужчина склонился к ее руке в элегантном и безупречном поклоне, прикасаясь прохладными губами к ее пальцам, – правда, не могу вспомнить, в который раз я это делаю.

Колдунья весело фыркнула и, не выдержав, звонко рассмеялась, откинув назад голову и заливаясь глубоким, обволакивающим словно бархат, немного хрипловатым смехом.

–Проходите, госпожа, проходите скорее. А то хозяин мне уже все уши прожужжал о вас. Делает вид, что не беспокоится, а сам каждую свободную минутку бежит к окошку. Вас все высматривал...

Подарив еще одну теплую улыбку слуге, с изящным поклоном распахнувшему перед ней широкие двустворчатые двери, она шагнула внутрь. Когда глаза немного привыкли к мягкому сумраку, царившему в просторном зале, Яснина осмотрелась по сторонам, но кроме нее в приемной никого не было. На высоких стенах, облицованных нежно кремовым мрамором, висели большие картины в светлых тонах и изящные шелковые драпировки. Арочный стеклянный потолок поддерживали тонкие, резные колонны, между которыми вились гирлянды цветов из хрусталя, заливающие помещение приятным теплым и серебристым светом. Несколько оббитых шелком оттоманок и кресел стояли в небольших нишах, а у подножия огромной лестницы, ведущей на второй этаж, были установлены статуи грациозных ланей, словно приподнявшихся в танце на задние ноги, выполненных из отливающего серебром мрамора. Бросив быстрый взгляд на широкую лестницу, устланную белоснежным, расшитым серебряной нитью и шелком ковром, она недовольно поморщилась и не торопливо направилась к одной из двух арок.

Едва она вошла в огромный зал, мягко освещаемый теплым светом многочисленных гирлянд, тянущихся между установленными в центре колоннами, как ей на встречу заспешила невысокая, гибкая девушка в красивом и кокетливом белоснежном платье, лучащаяся радушной и приветливой улыбкой.

–Рада приветствовать вас снова, госпожа, – она присела в изящном реверансе и весело подмигнула ей, – а уж как будет рад хозяин!

–Спасибо, Милана. Надеюсь, ты присматриваешь за ним?

–Глаз с него не спускаю, – клятвенно заверила ее девушка, поблескивая черными, живыми глазками и делая очень характерный жест рукой, касаясь ногтем зуба, – ой!

Восхитительно смутившись, она торопливо спрятала руку себе за спину, заставив колдунью прыснуть от сдерживаемого смеха. Она знала, что жизнерадостную и бойкую Милану Вран подобрал на улице пару лет назад. Отмыл, приодел и оставил у себя в таверне, пожалев худенького и заморенного угловатого подростка, затравленно смотрящего на окружающих волчьим взглядом. Девчонка отошла, расцвела и проявила себя, деятельно прибрав к рукам многочисленных служанок и властно командуя ими, словно опытный полководец в своем гарнизоне. Загорелая, темноглазая и черноволосая она гибко скользила по залу, словно красивая бабочка, порхающая от цветка к цветку, приковывая к себе взгляды. Яснина знала, что девушка постоянно получала от посетителей более чем заманчивые предложения, включающие нередко и брачные, но лишь отмахивалась от них, упорно преследуя свою цель. Колдунья вздохнула, следуя за весело щебечущей Миланой, ведущей ее по широкому проходу между колоннами, вокруг которого на возвышениях стояли круглые столики, накрытые белоснежными накрахмаленными скатертями и удобные обеденные стулья с изогнутыми спинками. Она давно знала о том, что девушка безответно влюблена в своего хозяина, и всячески поддерживала ее, вот только Вран основательно вбил себе в голову, что он слишком стар для такой юной красавицы и упорно отказывался принять любовь Миланы, считая ее простой благодарностью. Предприняв несколько неудачных попыток переубедить упрямого мужчину, Яснина махнула рукой на это неблагодарное занятие, злорадно пообещав в случае слишком долгого упорства подвергнуть его какому-нибудь заклятью. Испугаться Вран не испугался, но угрозой проникся.

Они не дошли и до середины пустого зала, когда из незаметной, прикрытой шелковой драпировкой, боковой двери вышел высокий, широкоплечий, крепко сложенный мужчина, застегивающий на ходу пуговицы на черном длинном и глухом сюртуке. Заметив приближающихся к нему женщин, он на мгновение замер, затем бросил свое занятие и торопливо направился к ним быстрым и решительным шагом. Через минуту колдунья оказалась прижата к широкой и мускулистой груди, обтянутой плотной шерстью, пропитавшейся насквозь запахом вишневого дыма и дорогих сигар. Яснина растерялась, с трудом заставив себя остаться на месте. Раньше Вран никогда не пересекал невидимую черту, разделяющую их. Да, он всегда был рад видеть ее в своей таверне, не делая из этого особой тайны, но никогда не позволял себе ничего кроме вежливого пожатия руки. Словно почувствовав колебания колдуньи, не спешившей обнять его в ответ, мужчина поднял голову, вглядываясь в ее удивленно округлившиеся глаза. На его узких, пересеченных старым шрамом, губах появилась печальная улыбка.

–По городу гуляют странные слухи, одни хуже других. И большинство из них сводятся к тому, что ты уже мертва. Я не надеялся, что ты вернешься...

Яснина тяжело вздохнула, стремясь подавить разрастающееся раздражение. Сплетников среди магов ничуть не меньше, чем между простыми людьми, а недоброжелателей у нее больше, чем семечек в вызревшем подсолнухе. К демонам их всех! Она должна радоваться, что в мире есть хотя бы один человек, который искренне рад ее видеть. И существует место, где ее действительно всегда ждут. Она заставила себя преодолеть скованность и неловкость, положив одну руку ладонью на взволнованно приподнимающуюся из-за тяжелого дыхания грудь мужчины, а второй легко касаясь его гладко выбритой щеки с белой полоской старого шрама.

–Я всегда возвращаюсь, Вран.

На мгновение в бездонных и холодных, словно окованных льдом, карих глазах плеснулась застарелая боль, но мужчина быстро скрыл ее, наклоняясь вниз и нежно целуя ее в лоб, заставив пораженно замереть. Так странно, и в тоже время приятно, было стоять в крепких объятиях, согревающих ее. Сильные руки обнимали ее нежно и трепетно, без малейшего намека на страсть и желание. Совсем не так, как ее сжимал в своих руках Камлен, но колдунья смутилась и растерялась не меньше, чем тогда. Она не ожидала, что давно знакомый, уже не молодой мужчина питает к ней такие сильные чувства, очень напоминающие отцовские.

–Надеюсь, ты голодна, сладкая.

–Разве может быть иначе? – Яснина весело улыбнулась мужчине, ответившему ей быстро мелькнувшей в уголках губ полуулыбкой, скорее напоминающей печальную гримасу. Быстро отстранившись, Вран ушел, чтобы отдать все необходимые распоряжения.

–Он очень переживал за вас, госпожа, – тихий и грустный голос, раздавшийся за ее спиной, заставил колдунью обернуться к Милане, которая нервно теребила расшитый бисером пояс, изящно повязанный на тонкой талии. – Здесь никто не решался говорить о вашем исчезновении вслух. А вот в других местах много чего болтали. Он все время возвращался злой, как демон, а на днях покалечил какого-то дурака, у которого хватило ума ляпнуть при нем, что даже Глава Ордена выглядит пришибленным в последнее время, а значит ваша смерть – дело решенное. Я видела хозяина в такой ярости только однажды, когда он нашел меня в трущобах. Скандал удалось замять только благодаря вмешательству одного из магов, которые постоянно приходят к нам ужинать, потому что он категорически отказался даже говорить со стражей и обвиняющим его в нападении самоуверенным и напыщенным болваном, выкинув их всех из дверей таверны.

–Не понимаю, почему меня так рьяно пытаются похоронить? – Яснина на самом деле ничего не понимала. Она рассчитывала, что ее отъезд из столицы останется известным лишь узкому кругу людей. Ее слуги получили строгий приказ на все расспросы о хозяйке лаконично отвечать, что она уехала по делам. В их преданности колдунья была более чем уверена, ведь большинство из них служили в ее доме не меньше десятка лет, к тому же практически у всех нашлось бы что-то, чем они были ей обязаны. Никто из них не осмелился бы нарушить ее указания, да им и не была известна конечная цель ее поездки. Почему же ее так быстро проводили на тот свет? И откуда взялись эти странные слухи?

Она вопросительно приподняла бровь, внимательно глядя на смутившуюся девушку. Милана попыталась состроить невинную мордашку, но у нее это плохо получилось из-за веселого блеска в глазах.

–Хозяин выпорет меня, если узнает, что я подслушивала, – обреченно выдохнула она, опасливо заглядывая за спину колдуньи, чтобы убедится, что Вран еще не возвращается.

–Насколько мне известно, – насмешливо протянула Яснина, с наслаждением замечая, как нежные, округлые щечки девушки становятся пунцовыми из-за стыдливого румянца, – ты постоянно этим занимаешься.

–Только чтобы быть в курсе всего происходящего, – торопливо и неловко выпалила Милана, опять потянувшись рукой ко рту. Осознав свой жест, она с тяжелым вздохом вновь спрятала руку за спиной, чтобы избежать искушения. Может, со временем она и научилась вести себя подобающим образом и переняла все принятые в обществе манеры и выучила этикет, но не смогла до конца избавиться от тех привычек, которые ей привило долгое проживание на улице. Она вела себя очень достойно, не уступая в воспитанности юным и хорошо образованным девушкам, которым с детства вкладывали в хорошенькие головки необходимые знания, но в ее правильной речи, то и дело проскальзывали жаргонные и вульгарные словечки, а ее коронные жесты заставляли остальных служанок, работающих в таверне, смущенно краснеть. Наверно, именно этой непосредственностью и живостью Милана и нравилась колдунье: она была совершенно не предсказуема.

–Итак?

Девушка тяжело и сердито вздохнула, с обвинением посмотрев на нее печальным взглядом, словно колдунья не призывала ее поделиться подслушанным разговором, а толкала на страшное преступление. Тряхнув искусно уложенными локонами, она шепотом начала рассказывать, то и дело, поглядывая через ее плечо назад: – Устав от бесконечных слухов, хозяин обратился к Главе Ордена, он как раз вместе со своими приближенными обедал у нас. Он пришел в ярость, я даже думала, что он испепелит его. Но господин Рогд взял себя в руки и ответил, что вы просто исчезли на территории Пограничья, а многочисленные ищейки Ордена и лично посланные им люди обшарили все деревушки, но так и не нашли вас.

Яснина неосознанно прикоснулась кончиками пальцев к широкому кольцу в виде замысловато переплетенных паутинных тенет из красного золота, усыпанному черными, сияющими мягким и теплым светом, жемчужинами. Теперь она знала, что произошло. Несколько последних месяцев колдунья работала с блокировкой поисковых чар, которые получили широкое распространение в Литоре сразу после того, как Рогд возглавил Орден. Он никогда не чурался использовать любые средства в достижении своих целей, прибегая к поисковикам всякий раз, когда хотел найти интересующего его человека или мага. Защитные заклинания пользовались среди колдунов огромной популярностью, особенно у тех, кто с Главой Ордена встречаться совсем не желал, но не всегда справлялись с возложенной на них задачей. Многие из них представляли собой дикую смесь древних и запутанных заклятий, требующих большого вливания силы, а другие были способны спрятать лишь неодушевленную вещь. Колдунья на собственном опыте убедилась в их бесполезности, когда Рогду без особого труда удалось отыскать ее на Лайминских островах, куда она отправилась, заинтересованная бесконечными рассказами о местных обычаях одной, хорошо знакомой ведьмы. Холодно встретив вспышку гнева разъяренной колдуньи, Глава Ордена не пожелал объяснить причины своего более чем странного поступка, лишь прорычал сквозь зубы, что там слишком опасно. На этом несостоявшийся разговор был завершен, а взбешенной таким самоуправством Яснине примирительно предложили ее любимый обжигающе горячий чай из листьев и сушеных ягод красного винограда, с капелькой цветочного меда и щепоткой корицы.

Колдунья злорадно улыбнулась своим воспоминаниям: она была так зла на самоуверенного, наглого и деспотичного мага, что без колебаний приняла из рук слуги изящную фарфоровую чашечку, с непроницаемым лицом выливая горячее содержимое на безупречный белоснежный парадный сюртук колдуна. После чего спокойно поставила опустошенный чайный прибор на стол, прямо на какие-то важные бумаги, которые Глава Ордена читал до ее появления, хорошо озвученного слетевшей с петель двустворчатой дверью, выбитой силовым ударом. Надо отдать ему должное, колдун даже бровью не повел на ее выходку, а вот она вынесла из случившегося хороший урок. Она часто возвращалась мыслями к этому инциденту, но ей никогда не хватало времени, чтобы заняться исследованиям вплотную. Но незадолго до исчезновения Велиславы, давняя история повторилась, окончательно убедив ее в необходимости создания специального щита, способного надежно закрыть ее от любых магических происков. Колдунья устала о того, насколько часто не смирившийся с решением чародейки маг вмешивался в ее жизнь, пытаясь заставить двигаться в нужном ему направлении. Судя по получившемуся результату, напряженная работа нескольких последних месяцев оказалась удачной.

Яснина подняла руку, с довольной и несколько циничной усмешкой рассматривая поблескивающее в серебристом мерцающем свете кольцо, заключающее в каждой идеально круглой и темной жемчужине огромную силу и мощь созданного ею заклятья, способного спрятать ее от любого мага. Колдунья сама не ожидала, что конечный результат окажется таким впечатляющим, но была очень довольна получившимся эффектом. Оставалось искренне надеяться, что ее сюрприз удался, и Рогду, страдавшему излишним самомнением, он не просто понравился, но и доставил множество неприятностей.

В глубине зала, у дальней стены, расписанной изысканными фресками с изображением резвящихся у озера в лунном свете ланей, расторопные слуги уже накрывали на стол, ловко и быстро сервируя столовые приборы из тончайшего фарфора. Милана проводила ее к столику и ускользнула, чтобы лично проследить за приготовлениями. Колдунья кивком поблагодарила молодого юношу, поднесшего ей на серебряном подносе глубокую чашу с ароматизированной эфирными маслами водой, чтобы она могла омыть руки перед тем, как приступать к трапезе. Едва слуги ушли, вернулся Вран, занимая стоящий напротив нее свободный стул. Яснина восторженно смотрела на аппетитные кусочки лосося, в замысловатом порядке разложенные на теплой тарелке, украшенные тончайшими кусочками лимона, присыпанные мелко нарубленными травами и источающими сладкий и насыщенный аромат, который никого не мог оставить равнодушным. С трудом сдержав желание облизаться, колдунья наколола острыми зубчиками серебряной вилки маленький кусочек рыбы. Нежный, бархатистый и богатый вкус заставил ее на мгновение зажмуриться от удовольствия, а затем перевести затуманенный взгляд на тепло улыбающегося мужчину, перед которым слуги поставили тарелку с хорошо прожаренным беконом. Сколько лет колдунья его знала, он все время ел исключительно мясо, снисходительно относясь к остальной еде, но всегда подавая ее в своей таверне, потому что приготовленные поварами, работающими у него на кухне, они всегда пользовались неизменным спросом.

–Мммм, чтобы я делала, не открой ты "Серебряную лань"?

–Начала питаться у себя дома? – Хмыкнул в ответ на ее вопрос мужчина, которого ее слова все равно заставили улыбнуться. – Ведь твою кухарку боги наделили редким даром.

–Я передам ей твои слова. Думаю, Руна будет польщена такой высокой оценкой своих кулинарных способностей.

–Тебе удалось найти Велиславу?

Колдунья с трудом прожевала и проглотила кусочек нежнейшей рыбы, уже не чувствуя вкуса, и отложила в сторону вилку. Аппетит испортился, так же, как и настроение. Наплевав на этикет, она оперлась локтями на стол, сцепив длинные пальцы в замок. В мягком свете сверкнули драгоценные камни на ее пальцах и запястьях, но она не обратила на них внимания. Она прямо встретила испытующий и встревоженный взгляд Врана, который очень хорошо знал юную ведьму. Яснина невольно вспомнила вечер, когда впервые привела ее в таверну, куда Велислава никогда прежде не ходила. Тряхнув головой и прогоняя не прошеные воспоминания, она тихо ответила.

–Да, нашла. Она серьезно пострадала, поэтому ее нельзя приводить в сознание до тех пор, пока она сама не очнется.

–Значит, слухи о том, что на нее напали в одной из приграничных деревень, оказались правдой, – Вран нахмурил брови, с силой сжимая руки в тяжелые кулаки.

–Так же, как и моя предполагаемая смерть. Я нашла ее в Даншере, – Яснина немного помолчала, затем неохотно добавила, – с помощью мораввского князя.

Мужчина изумленно вскинул на нее слегка округлившиеся от удивления большие глаза, в уголках которых уже затаились глубокие морщинки, лучиками расходящиеся в стороны. Сдавленно кашлянув, он недоверчиво переспросил.

–Князя Мораввы?

–От Велиславы пытались избавиться, как от ненужного свидетеля. К сожалению, я пока не знаю, почему. Пока она не оправится от пережитого потрясения, мне не удастся ничего узнать.

–Причем здесь повелитель Мораввы? Как он вообще оказался в Даншере, ведь обычно он не покидает столицу?

–Кам... Хм, князь случайно узнал о произошедшем...

–Тебе прекрасно известно, что я не верю в случайности. К тому же, мне показалось или ты только что едва не назвала великого владыку по имени? – Вран умел превосходно выгибать брови, что колдунью в нем всегда крайне раздражало. Как и то, что он прекрасно знал ее саму. – Куда ты ввязалась на этот раз?

–К сожалению, я сама пока не знаю ответа на твой вопрос. Я вернулась в Литору, чтобы разобраться в произошедшем.

–А юная ведьма?

–Я оставила ее во дворце князя в Даншере на попечении очень сильного и талантливого лекаря. Многочисленная стража, охраняющая дворец, как никто другой сможет защитить ее в случае повторного нападения.

–Причем здесь мораввский владыка?

–Принятое им решение относительно границы кому-то не пришлось по вкусу. Более того, на младшую сестру князя было совершено покушение, едва не стоившее ей жизни. В качестве превентивной меры, видимо. Кто-то очень сильно заинтересован в том, чтобы он изменил текущий порядок, установленный на границе, и вновь открыл ее для всех желающих.

–Ради такого так сильно не рискуют, – Вран недоуменно хмыкнул, Яснине оставалось лишь пожать плечами.

–Если только кровно не заинтересованы. Закрытая, тщательно охраняемая граница основательно мешает, поэтому ради ее открытия князя хотят убрать.

–Это невозможно. Он пришел к власти в результате государственного переворота, полностью охватившего страну пламенем безумия. И всего за пару дней навел идеальный порядок во всех сферах общества, в том числе и среди приближенных к трону. В то время голов слетело больше, чем листьев с клена по осени. Если кто-то рассчитывает так просто избавиться от владыки Мораввы, то он серьезно ошибается.

–Верно, – колдунья холодно улыбнулась, – если он не маг.

–Хм, – мужчина тяжело откинулся на высокую спинку стула, складывая руки на груди и сверля ее пронизывающим, задумчивым взглядом. На его лице отражалась напряженная внутренняя борьба.

–Иногда слухи все же оказываются правдой. За то время, что тебя не было, в Ордене произошло много интересного. В том числе и дюжина отлучений, вызвавших целую волну возмущения среди остальных магов. Ты их всех хорошо знаешь, это были наиболее приближенные к Рогду люди, а возглавил этот не престижный список Лот.

–Лот? – Яснина немного подалась вперед, озадаченно хмуря брови и сжав губы в тонкую линию, – не гласная, так называемая, "левая рука" Рогда?!

–Верно, – Вран жестко усмехнулся и коротким кивком подтвердил ее слова, – их обвинили в преступных деяниях против королевства в целом и Ордена в частности. И приговорили к казни, всех. Она должна была состояться вчера на закате, но действо пришлось отменить из-за отсутствия главных участников.

–Не удивлена. Сомневаюсь, что такой сильный маг, как Лот, будет скорбно и терпеливо дожидаться своей незавидной участи в одиночной камере, посыпая голову соломой в отсутствии пепла. От темницы что-нибудь осталось?

–В этом-то и дело. От обозленных таким решением магов можно ожидать всякого, в том числе и мгновенной и суровой мести, но они предпочли просто покинуть негостеприимные стены своей тюрьмы, уходя незаметно и не прощаясь. Даже магические замки на дверях камер остались нетронутыми. По крайней мере, так было объявлено.

–Значит, слухи о том, что происходит в Пограничье, дошли и до дворца, а Рогд решил отделаться малой кровью и выдал королю якобы виновных в случившемся, одним махом отделываясь от любых притязаний двора и убирая со своего пути наиболее неугодных. Что сказать, меня всегда поражала в Главе Ордена его способность даже очевидные поражения превращать в безоговорочную победу. Думаешь, им позволили сбежать?

–Судя по тому, с каким остервенением стража и маги из Ордена всю ночь рыскали по столице, разыскивая беглецов, нет.

–И кто же занял место Лота?

–А это, пожалуй, самое интересное, – Вран досадливо потер пальцами дергающийся в уголке глаза нервный тик, возникающий только в минуты крайнего раздражения или сильного напряжения, – чужак. В Ордене о нем явно слышали много чего, потому что большинство магов сейчас затаились, а оставшиеся сидят тихо и смирно, как хорошо выдрессированные собаки, благоговейно взирая на своего хозяина. Иллирец появился в Ордене пару месяцев назад, но никто не ожидал, что он так быстро приблизится к Рогду, к тому же, получая такую власть. Сейчас его боятся не меньше, чем самого Главу.

Иллирец? Не тот ли, кому она ранее этим утром успела пробить голову чугунной кочергой, которая к тому же явно использовалась по прямому назначению, судя по облепившей ее саже? Яснина с трудом сдержала желание рассмеяться. М – да, хорошее начало знакомства, ничего не скажешь. Но уже следующая мысль заставила ее нахмуриться: Рогд никогда не окружал себя слабыми магами. В его ближайшее окружение всегда попадали только те, кто обладал выдающимися способностями. Не то, чтобы Глава Ордена был настолько высокомерным, нет. Просто он обладал такой силой, что слабым магам приходилось очень туго рядом с ним, он задавливал их исходящим от него могуществом, которое не считал нужным скрывать. Вот только использовать силу, для того, чтобы заполучить бумаги покойного мага, ей не понадобилось. Получается, он настолько был углублен в поиски спрятанных документов, что не заметил угрожающую ему опасность или не счел ее достойной своего внимания. Но, скорее всего, он просто привык, так же, как и она, не использовать свою силу без необходимости. Если она была права на его счет, то иллирец представлял собой серьезную угрозу: магов такого уровня, легко разделяющих свою силу на два уровня: нижний и верхний, можно было пересчитать по пальцам двух рук.