Текст книги "Цена прощения (СИ)"

Автор книги: Анастасия Тей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Только бежать уже было некуда. Я чувствовала себя беззащитным зверьком, которого загнали в западню и его смерть приближалась стремительно быстро. За секунду я прокрутила все возможные варианты решения проблемы. Но самым разумным вариантом оказалось сдаться. Просто подойти к нему и поговорить. Обсудить все как нормальные люди. Только я видела лицо Тимура. Этот бешеный взгляд. Я видела всепоглащающую ненависть. И все это было направлено на меня.

По щекам уже градом скатывались слезы. Я ненавидела себя за то, что решила Тимура сына. Я ненавидела его за то, что он вынудил меня поступить так. Мое сердце сжималось в невыносимо болезненные спазмы, пока я смотрела в его глаза. А слезы только и успевали скатываться ручьем по щекам.

– Прости, – одними губами прошептала я.

Давид нежно вытер дорожки соленых слез с моей щеки и я перевела взгляд на его крохотную ручку.

– Мама, почему ты плачешь? – обеспокоенно спросил сын. – Из-за этого дяди страшного?

Слегка улыбнулась сыну, лишь для того, чтобы он не переживал, а затем поменяла руки, ухватив Давида поудобнее.

– Нет, солнышко, это от счастья, – продолжала я врать сыну.

Я абсолютно не знала что мне теперь делать. Не знала как мне все объяснять Тимуру. И мне было страшно от того, что он мог сказать.

– Солнышко, маме нужно поговорить с этим дядей, ладно? А ты пока что побудешь дома с Ларисой Витальевной и проиграешь, – мягко сказала я, направляясь в сторону дома.

– А как же батут? – грустно спросил Давид.

Я прижала сына к груди, оставляя нежный поцелуй на его лобике.

– А потом батут, – тут же заверила я. Давид не решительно кивнул и я спокойно донесла его до дома.

– Займите его чем-нибудь я скоро вернусь. И глаз с него не спускайте, – дала я указания нянечки и только после того, как сын оказался в безопасности я смогла выдохнуть.

Быстро вышла на улицу, нервно теребя край свитера. И как только я вновь увидела Тимура, слезы неизбежно брызнули из глаз. Чем ближе я подходила к его машине, тем сильнее страх окутывал мое тело. Идти становилось все сложнее, словно к ногам привязали камни. А стук собственного сердца я слышала уже где-то в ушах. И как только я поравнялась с Тимуром, сердце резко упало в пятки, оставляя за собой оглушающую тишину.

– Садись в машину, – словно безжизненно сказал он, открывая дверь.

Несколько секунд смотрела в темноту салона, а затем в ужасе замахала головой, отказываясь подчиняться.

– Садись в машину. Последний раз повторяю, – злобно прорычал он.

С силой зажмурила глаза, сжимая кулаки. Черт бы тебя побрал! И я подчинилась. Хорошо, что он вообще позволил мне увести сына. К тому же не на улице же нам разговаривать? Может мы даже не поедем никуда. Но как только мы сели в машину Тимур бросил громкое:

– Поехали.

И страх мгновенно застыл в жилах. Я нервно сглотнула, начиная паниковать. Что сейчас будет? Он убьет меня? Увезет далеко от сына? Воздуха в салоне становилось все меньше и я в панике начала задыхаться.

– Куда мы едим? – стараясь не выдать страх спросила я.

Но в ответ мне последовала тишина, что только сильнее нагоняла ужас.

– Тимур, куда ты меня везешь?! Мой муж…он будет искать меня. Я больше не та запуганная девочка…

– Рот закрой и сиди спокойно! – рявкнул Тимур и я вздрогнула от неожиданности вперемешку со страхом.

Считай приехали, Майя! Ты в полном дерьме! Пока мы ехали я продумывала в голове целую речь о том, что скажу ему. Периодически я бросала взгляд на переднее сиденье, где и сидел Тимур, и мысленно говорила ему все. О том как мне жаль. Я говорила ему о том, что он сам виноват в том, что все вышло именно так. Я просила его понять меня. Понять, что я не могла поступить иначе. Ведь он не контролируемый. Тиран. Жестокий человек. И разве можно доверить ребенка человеку с такой биографией. Разве у меня был выбор? Тимур, я просто не могла…

Машина со свистом остановилась, прерывая поток моих бесконечных мыслей, и я перевела взгляд в окно. Прямо передо мной стоял огромный элитный дом, с несколькими подъездами. И я пыталась понять, что это за место.

– Выходи, – опять бросил Тимур и сам последовал своему указанию.

Надеюсь, дальше он тоже будет таким же не многословным. Конечно же я не успела задать и вопроса, как Тимур вставил свои пять копеек. Деваться было некуда, поэтому я вышла из машины, в очередной раз послушав его. Но про себя я вспомнила все нецензурные слова, что только знала. И конечно же адресовала их все Тимуру. Но про себя.

– Что это за место? – наконец-то спросила я, поднимая глаза на самый верхний этаж.

– Я здесь живу, – спокойно сказал Тимур.

Чего, блять?! Быстро вернула свой взгляд на него, надеясь, услышать, что это шутка. Но в его уверенном взгляде не было и намека на шутку, хотя хотелось бы! Тело окутал дикий ужас, заставляя кровь циркулировать в несколько раз медленнее. Воспоминания проносились перед глазами одно за другим. Я вспоминала весь тот ужас, что происходил в доме Тимура. Всю ту боль, что мне пришлось пережить. Те унижения, через которые я проходила каждый день. И я начала дышать как сумасшедшая, пытаясь вобрать в себя как можно больше воздуха. Словно умирающая рыба на суше я пыталась найти спасение.

– Успокойся, мы просто поговорим, – уже мягче сказал Тимур.

Но это не помогло и я продолжила задыхаться. Я словно поймала паническую атаку. Я видела перед глазами каждый момент, что я пережила в доме Тимура. Пощечины. Унижения. Боль… Я словно вновь сломалась на пару минут. Я словно вновь испытала всю ту боль, только за один раз со всех моментов.

– Я…я…я, – только и повторяла я.

Тимур приблизился ко мне, слегка сжимая предплечья. Подняла на него забытый взгляд, слегка возвращаясь в чувства.

– Все хорошо… Все хорошо, – прошептал он дважды, ели ощутимо поглаживая мои плечи, опускаясь к рукам. – Мы просто поговорим. Думаю, нам просто необходимо это сделать, согласна?

Пару секунд смотрела на него расплывчатым взглядом, пытаясь уловить суть его слов, а затем неуверенно кивнула, делая несколько шагов назад.

– Только я не отдам тебе Давида, – тут же уточнила я.

Тимур хищно оскалился, прожигая меня уверенным взглядом.

– Отдашь, – жестко сказал он.

На этот раз была моя очередь ухмыляться. Сколько самоуверенности. Интересно она хоть понемногу заканчивается?

– Никогда.

Я видела, как Тимур стал заметно выходить из себя. Видела как его глаза стремительно наполнялись злостью. Не нравится, когда не подчиняются, Тимурчик? Я больше не та Майя. Теперь я могу дать отпор!

– Значит я заберу его, – в своем стиле сказал Тимур.

И это рассмешило меня. Из-за чего я разразилась громким смехом на всю улицу, не в силах сдержать этот порыв.

– Господи, Тимур, ты рос в царской семье? Просто пытаюсь понять откуда в тебе столько лишних понтов и самоуверенности, м? – осадила его я.

Тимур сделал уверенный шаг ко мне, поднимая указательный палец в предупредительном жесте.

– Я сделаю все. Слышишь меня, все, чтобы Давид остался со мной! Если понадобится в порошок тебя сотру и твоего муженька! – с пеной у рта угрожал Тимур.

Но его слова ничуть меня не напугали. Даже наоборот это заставило меня довольно усмехнуться. Я сделала такой же уверенный шаг к нему, оставляя между нами не больше метра.

– Давай. Попробуй. Только знай, Тимур, если вдруг ты решишь забрать у меня сына… Я превращу твою жизнь в настоящий ад. В такой ад, что смерть посравению с этим покажется тебе облегчением, – с ненавистью выплюнула я.

Теперь уже Тимур залился громким смехом, наигранно аплодирую мне.

– Доверь лучше это дело профессионалу, – ответил он с отсылкой на меня и наше прошлое.

Сердце вновь болезненно сжалось, словно по нему полоснули ножом и мне захотелось сморщиться от боли, но я сдержала этот порыв. Урод! А чего ты ждала, Майя, от человека, который лишился любых человеческих чувств. Но я не понимала почему несмотря на то, что Тимур всегда показывал лишь свою настоящую сущность, тьму, что бурлила в нем. Я по сей день видела в нем свет. Что-то хорошее к чему у обычного человека не было доступа. А может я видела этот свет лишь потому что хотела верить в то, что он не такой ужасный человек, каким хотел показаться каждый раз.

– Тимур, пожалуйста, давай не будем ничего усложнять…

Тимур в очередной раз сделал быстрый шаг ко мне, убивая последний метр между нами. В нос сразу же ударил чертовски приятный запах мужского парфюма. И этот запах то и дело уносил меня в прошлое. Он так и не сменил духи за три года? Дышать становилось все сложнее из-за такой близости. Он буквально дышал мне в лицо, опаляя губы горячим дыханием, из-за чего мне захотелось отстраниться. Но я мысленно прибила свои ноги гвоздями к асфальту и с места не сдвинулась.

– Усложнять? Усложнять, блять!? Ты, итак, сделала ситуацию хуже некуда! Скрыла от меня родного сына! – и тут Тимура понесло. – Ты скрыла от Давида его родного отца! Нет, хуже того ты подсунула ему жалкую пародию на отца! И как ты, сука, думаешь есть ли теперь куда усложнять!?

И Тимур резко замолчал, пытаясь отдышаться. Его грудь вздымалась и опускалась как сумашедшая из-за быстрого дыхания. А глаза налились животной злостью вперемешку с болью, что отчетливо виднелась в его глазах. Я знала, что виновата была во всем этом не меньше его. Я понимала, что ему больно. Насколько это ужасно лишь через столько лет узнать, что у тебя есть сын. Но вместе с этим понимала, что вернись я сейчас на три года назад единственное, что я бы исправила так это, спрятала бы сына получше. Так, чтобы шанса, что он узнает о его существование вообще не будет.

– Хорошо, Тимур. Ты прав, – сдалась я, выставляя руки в примирительном жесте. – Я поступила ужасно, когда скрыла от тебя родного сына. Я поступила отвратительно. Но что ты предлагаешь? Зайти сейчас ко мне в дом и сказать Давиду "Знакомься, это твой папа!?" Это же бред.

Я пыталась всеми силами объяснить Тимуру насколько глупо будет все это выглядеть. Насколько поздно все это менять. Как вообще можно объяснить маленькому ребенку, что папа, который все это время жил с нами это на самом деле не его отец. А вот этот дяденька, которого он видит в первый раз является его родным отцом!? Я пытаюсь представить это в своей голове и знаете, что…не представляется!

– Нихрена это не бред! Он мой сын, и я имею право присутствовать в его жизни! – в очередной раз на повышенном тоне сказал Тимур.

Но я грубо его перебила.

– У ТЕБЯ НЕТ ЭТОГО ПРАВА! – злобно прокричала я, размахивая руками. – Ты даже по документам не значишься как отец. По сути ты ему никто!

Эти слова стали последней каплей для Тимура. Он рывком дернул меня за локоть, заставляя тем самым приблизится к нему. Я слегка вскрикнула от такой неожиданности и, запнувшись о бордюр, чуть ли не расквасила свой нос об асфальт. Благо Тимур вовремя меня подхватил, до ломоты сжимая мой локоть. Как тряпичную куклу вжал меня в свое тело и я снова почувствовала его запах.

– Слушай меня сюда. У меня есть власть. Деньги. Сила. Доказать, что Давид является моим сыном плевое дело, так что не выделывайся. Это первое, – и мне хватило даже этого, чтобы мои поджилки уже затряслись от страха. – Второе. Не хочешь позвонить своей нянечки и спросить как там Давид?

Жуткий страх за секунду окутал каждую клеточку моего организма. Паника вперемешку с бессилием не позволяли нормально вдохнуть. И в очередной раз я как загнанный в капкан зверек мечтала найти спасение. Мне хотелось кричать. Стучать кулаками в грудь Тимура. Упасть на холодный асфальт и, выть свернувшись в клубочек. И все это за одну секунду. И хоть я еще даже и не набрала номер Ларисы Витальевны я уже знала, что меня ждет.

Словно на автомате схватилась за сумку, доставая черный прямоугольник с кармана. Нашла в контактах нужный номер и, нервно сглотнув, поднесла телефон к уху.

Пошли гудки.

– Алло. Да, Майя Бориславовна, слу…

После первого же "Алло" я сразу же поняла, что случилось что-то ужасное. Уж больно обеспокоенный голос был у нянечки, потому я ее перебила, не давая возможности договорить.

– Что с Давидом? Где мой сын? Дайте ему трубку, – быстро выпалила я.

Мертвая тишина на том проводе длилась несколько секунд и я даже не слышала ее дыхания. Зато я отлично слышала свой пульс, что противно отбивал по ушам. Слышала свое судорожное дыхание. Чувствовала холодный пот, что капельками выступил на лбу от волнения.

– Майя… Он… Давида забрал тот мужчина, что приходил вчера. Они угрожали…

В потоке слез, что-то продолжала говорить Лариса Витальевна, но я больше ничего не слышала. Господи… Моего сына украл ужасный человек. Человек, что сейчас стоял напротив меня, довольно усмехаясь. Слезы словно лавиной обрушились на меня, застилая общий вид улицы. А страх стал настолько большим. Настолько огромным, что мое сердце с трудом справлялось с таким большим выбросом гормонов. И казалось, что именно от страха я сейчас и умру. Казалось, что мое бедное сердце не выдержит большего.

– Теперь ты будешь слушать меня, – властно сказал Тимур и бессилие окончательно взяло надо мной верх.

Майя

Я не верующим взглядом продолжала смотреть в глаза Тимура через поток слез, что слегка размывали общий вид. Как он мог? Как чертов засранец посмел похитить моего сына! Неконтролируемая. Животная злость заполняла организм. Как огромная дыра в корабле, где вода заполняет судно за считанные секунду, унося его на дно. Моя злость была такой же стремительной.

– Ты чудовище! – с ненавистью выплюнула я.

Безразличное лицо Тимура, заставляло всю кожу покрыться красными пятнами еще больше. Мне хотелось заставить его чувствовать то же самое. Я хотела, чтобы ему тоже было больно. Чтобы он корячился от адской боли на моих глазах, а я стояла с непоколебимым видом.

– Как я вообще могла что-то иметь с тобой? Как! Ненавижу тебя! Сволочь! – словно в приступе орала я, отбивая кулаками ему в грудь. Тимур ловко схватил мои руки в замок, дернув меня ближе к себе, из-за чего мы соприкоснулись носами, замирая. – Чертов кретин. Лучше бы ты вообще никогда не появлялся в моей жизни! Знаешь что, Тимур, мне противно от одной мысли, что я спала с тобой! – ему в лицо выплюнула я всю эту словесную грязь.

Огоньки злости в миг вспыхнули в его глазах, разжигая огонь ненависти. Тимур практически до хруста сжал мои кисти в замке и я громко вскрикнула от резкой боли. Он сжимал мои кисти на протяжении уже десяти секунд. Тимур был в несколько сантиметрах от моего лица. Его глаза были спокойно закрыты, губы поджаты в тонкую линию, а ноздри то и дело бешено сужались и расширялись, в попытке ухватить как можно больше кислорода. Боль в кистях стала настолько сильной, что мне с трудом удавалось терпеть. Точно синяки останутся.

– Тимур, мне больно, черт возьми, – не выдержав, взвыла я, а уверенности в моем голосе поубавилось.

Тимур тут же распахнул глаза и вместо огня ненависти там полыхало…бессилие!? Он открыл было рот в желании что-то сказать, но тут же осекся замолкая. Желание уйти и не видеть больше этого человека было масштабным. Но понимание того, что только он знает, где мой сын, не давало сдвинуться с мертвой точки. Потому я быстро взяла себя в руки, отбрасывая все эмоции к человеку напротив меня.

– Мой сын. Верни его мне, – решительно сказала я.

Первым порывом было закричать, что я напишу на него заявление в полицию. Но я тут же остыла, понимая что никто даже разбираться в этом деле не станет, учитывая положение Тимура. Но ничего, я за эти года тоже не малой частью "друзей" обзавелась. И с уверенностью скажу, что мои "друзья" ничуть не хуже Тимура.

– Сначала мы обсудим условия. И только потом я подумаю. Очень хорошо подумаю над тем, чтобы возвращать тебе моего сына.

– МОЕГО сына! Моего, мать твою, сына! Ты и палец о палец не ударил, чтобы называть Давида своим! – и эмоции вновь взяли вверх.

Тимур за два шага преодолел расстояние между нами, уверенно хватая меня за затылок. И я начала вырываться, но к сожалению его сила всегда подавляла мою.

– Ты сейчас не в том положение, чтобы вы*бываться. Ты не в том положении, чтобы диктовать что мне делать! Поэтому хватит уже истерить, Майя, мы одинаково виноваты в том, что сейчас происходит. Оба! – и в этом Тимур был однозначно прав.

Я обессиленно выдохнула и Тимур быстро убрал руку с моего затылка, отдаляясь на пару шагов. Более тупиковой ситуации в моей жизни еще не было. Как быть? Как сказать Давиду, что этот дяденька, что сейчас стоял напротив меня его папа? Как? Все эти вопросы крутились в моей голове, пока мы с Тимуром на пару проживали друг друга глазами. И мне кажется у меня даже на лбу висела бегущая строка "Что делать?". И пугал меня больше всего факт того, что судя по лицу Тимура он уже нашел выход. И чувствует моя задница он мне не понравится. Словно прочитав мои мысли Тимур подал голос.

– Я хотел решить все в более… – и он обвел улицу быстрым взглядом, – нормальной обстановке. Но вышло как вышло. Значит обсудим все здесь.

И ком, что образовался в моем горле, не давал возможности нормально сглотнуть. Пульс отчего-то стал отбивать по ушам. Я нервничала. Тимур подошел к машине, любезно открывая мне дверь. И по кивку головы я поняла, что он просит меня сесть в салон. На ватных ногах дошла до машины, усаживаясь вглубь салона и хоть я наклонила голову один хрен неловко стукнулась головой о верхушку машины.

В нос сразу же ударил приятный запах и если бы я садилась в машину Тимура в другом расположение духа, то тут же бы закатила глаза. В салоне пахло свежестью вперемешку с нотками мускуса, что создавало невероятный шлейф. Нервно поерзала на кожаном сиденье, пока водитель передавал какую-то черную папку Тимуру. Не к добру это.

– Иди погуляй, – приказал он водителю и тот сразу же удалился, словно его здесь и не было.

Мы остались одни.

– Ознакомься, – сказал Тимур, протягивая мне несколько листов, что были скреплены между собой.

Недоверчиво бросила взгляд на черные строчки, вновь возвращая взгляд на Тимура.

– Что это?

– Читай, – бросил он, раскинувшись на сиденье еще больше. И если я занимала положенное мне одно место, то одни только его ноги занимали оставшиеся два. Расшиперился здесь!

Опустила глаза в документ, стараясь не упустить ни строчки. "Договор" большими черными буквами было написано посередине. Там было много чего интересного, но некоторые строчки резали глаза больше всего. Вкрации Тимур может видеться с Давидом в любое время, когда он того пожелает. Он имеет на него такие же права, как и я. Иногда Тимур будет забирать сына на выходные к себе домой. Также самое важное мы должны записать Тимура как биологического отца Давида. С каждой прочитанной строчкой мои глаза лезли на лоб все больше и больше. Это же ахренеть!

Дышать стало невозможно и теперь запах свежести с нотками мускуса стал удушающим. Сердце билось где-то в горле. А моя грудная клетка словно сошла с ума, как бешеная поднимаясь и опускаясь. Как я смогу доверить своего малыша этому животному? Что Тимур даст моему ребенку? Чему научит?.

– Ну, что скаж…

– Нет! – тут же выкрикнул я, швыряя в него этот чертов договор. Какой идиот писал этот бред вообще? – Этого не будет. Ничего из этого не будет! – напоследок сказала я, открывая дверь.

– Хорошо. Но ели ты выйдешь сейчас, то можешь даже не надеяться на то, что увидишь Давида, – и я резко замерла, громко ахнув.

У меня был шок. Просто шок, что словно парализовал все мое тело. Я словно забыла весь алфавит, а челюсть казалось атрофировалась. Господи, какой же засранец.

– Как ты… – "можешь" хотела сказать я, а потом поняла, что этого и не нужно. Не нужно праведных речей. Не нужно жаловаться. Ведь человек, что сидит напротив меня и не мог испытывать подобных эмоций. Он прекрасно знал, какой тварью сейчас является. – Где гарантии?

Я больше не смотрела на него. Лишь максимально прижалась к двери, прожигая взглядом спинку водительского сиденья.

– Гарантии чего? – непонимающе спросил Тимур.

– Гарантии того, что ты будешь выполнять свою часть? Что ты вернешь мне сына. Что Давид будет в основном жить со мной. Что ты не выкинешь больше никаких фокусов. Где все эти гарантии, Тимур? – без эмоционально спросила я.

Несколько секунд в салоне повисла гробовая тишина и лишь с улицы слегка доносился шум проезжающих машин.

– Гарантий нет. Ты либо веришь, либо выходишь из машины, – озвучил Тимур.

Усмехнулась от абсурдности его слов, поджимая губы. Это выбор без выбора. Либо я соглашаюсь на его условия. Либо мы начинаем с ним войну. В прямом смысле этого слова.

– Дай ручку, – безысходно сказала я, протягивая руку.

Тимур протянул мне документ, что я швырнула в него и черную ручку с золотой гравировкой его инициалов. Да ваша самовлюбленность не знает границ, Тимур Альбертович.

Быстро поставила подпись, возвращая договор Тимуру. Ненавижу, когда какие-то ситуации неподвластны мне. Терпеть не могу помыкать другим людям. Как чертова марионетка я по щелчку пальца стала зависима от Тимура, потому как бы мне не хотелось сбежать я продолжала сидеть в машине с каменным выражением лица.

– Что теперь? – как верный пес спросила я своего хозяина в ожидании нового приказа.

– Теперь тебя отвезу домой и завтра мои люди займутся документами и всем остальным, – как по готовому тексту выдал Тимур.

Бросила на него растерянный взгляд, нервно сжимая край пальто.

– Мой сын… Ты обещал, что вернешь его. Где будет Давид? – спросила я, а ужас уже застыл в моих глазах в ожидании его ответа.

Господи, неужели я смогла так оплашаться? Неужели я действительно поверила Тимуру? И кому? Человеку, что ни раз доказывал насколько он ужасен. Человеку, что ни раз принес в мою жизнь столько боли. Идиотка!

– Давида привезут домой завтра, как только он проснется. Не переживай…это мой сын, – и я резко дернулась от его слов. – С ним все будет в порядке.

Верила ли я в его слова? Десятикратное нет!

– Тимур, я не уеду без…

– Майя, ты вроде взрослая уже женщина, а до сих пор не поняла, что здесь условия диктую я, – холодно сказал Тимур. – Просто…поверь мне, – уже мягче добавил он, устало выдыхая.

Недовольно поджала губы, с силой сжимая кулаки из-за чего ногти впились в ладошки, но я не почувствовала ни капли боли.

– Не дай Бог завтра моего ребенка не будет дома, Тимур… Я приеду к тебе домой с битой и плевал я на твоих амбалов, ясно? – угрожающе сказала я и скажу честно выглядело это очень убедительно. Потому что в случае чего я именно так и сделаю.

– Предельно ясно, – тут же согласился Тимур.

Напоследок ненавистно посмотрела в сторону Тимура, не хотя вытаскивая свою задницу из машины. А у самой сердце разрывалось на части, пока я шла до припаркованного рядом с машиной Тимура внедорожника. Как мой сын сейчас себя чувствует? Что если он напуган? Конечно он напуган! Наверняка. Что если он плачет? Все эти вопросы разрывали мое материнское сердце. И не выдержав я резко развернулась, направляясь обратно к машине Тимура. Я не уйду без сына!

Во мне еще никогда не было столько решимости, как сейчас, но меня остановила громкая трель телефона. Продолжая идти, на автомате нащупала смартфон, вытаскивая его из кармана. И не посмотрев на имя звонившего, приложила телефон к уху.

– Да? – раздраженно сказала я.

– Возвращайся к машине, – и я резко замерла от знакомого голоса, который я мечтала стереть из своей памяти. – Иначе вместо одного дня Давид задержится у меня в гостях на неделю.

Быстро сбросила звонок, запихивая телефон в карман пальто, словно он был ядовитой змеей. Хотелось кричать от бессилия отбивая ногами об землю. Хотелось расцарапать морду Тимура в кровь. Хотелось продолжать идти, но я не посмела. И обреченно выдохнув, я все таки вернулась в машину.

Тимур

После отъезда Майи я сразу же направился в загородный дом. И в данный момент я смотрел в лобовое окно на дом, что наложил отпечаток воспоминаний на всей моей жизни. Я до сих пор видел в стенах этого дома ее тень. И мне казалось приложи я ухо к стене то тут же услышу до боли родной детский смех. Так смеялась только она… Так смеялась Майя. В этом доме все напоминало о ней, словно каждый уголок был исписан ее именем. Потому я практически всегда не мог там находиться. Не мог справиться с тоской по ней. С дикой тоской от которой хотелось скулить.

Отбросил все мысли, не решительно открывая дверцу машины. И пока шел по дорожке из гравия мое неугомонное сердце то и дело совершало кульбиты внутри меня. Мне было так страшно, словно я тринадцатилетний мальчишка, разбившийся мамину любимую вазу. Черт! Осторожно открыл входную дверь, заходя в дом. Детский смех тут же прорезал ушные перепонки и сердце камнем рухнуло вниз. В неверии зажмурил глаза, с силой сжимая дверную ручку, что так и не смог отпустить. И уже в следующую секунду я со всех ног понесся в гостиную, где был Давид.

Но на входе в комнату остановился и сердце словно замерло вместе со мной. Аккуратно просунул голову в приоткрытую щель, изучая обстановку. Давид довольно перекидывался мягкими кубиками с домработницей, заливаясь счастливым смехом. Мурашки отчего-то разбежались по всему телу и я сам не заметил как стал улыбаться.

– Привет, – не решительно подал голос я.

Четыре пары глаз сразу же уставились на меня, прекращая дурачиться. И тут мне стало поистине страшно. Вдруг Давид испугается меня? Что если не захочет подпускать к себе? Я не знал как буду справлять с этим в случае чего. Просто не представляю.

– Дядя Тимур приехал! – радостно прокричал сын, хлопая в маленькие ладоши.

И я вновь заулыбался как чеширский кот. Наверное еще никогда я не был настолько счастлив. Еще никогда я не смотрел с таким обожанием на совсем незнакомого мне человечка. Я смотрел на свою копию. На маленького себя. Я был таким же… Энергичным, светлым ребенком с полным сердцем надежд… Только я не допущу, чтобы мой сын вырос, таким как я. Я ни за что не допущу этого.

Весь вечер мы дурачились с Давидом. Играли в разные игры. Испробовали все увлечения, что только могли найти. И я впервые за долгое время почувствовал себя живым. Впервые я почувствовал, что живу. Несмотря на дикую усталость, я хотел и дальше играть в разные игры с Давидом, лишь бы он не переставал улыбаться, но он перестал…

– Дядя Тимур, а когда приедет мама? – обеспокоенно спросил сын, сжимая какую-то пучеглазую зверушку не из мира сего.

Грустно выдохнул, виновато опуская глаза в пол.

– Давай начнем с того, что я просто Тимур. Договорились? – с нежностью в голосе сказал я, щелкнув его по маленькому носику, и Давид закивал соглашаясь. – А мама… Мы к маме завтра поедим, договорились?

Давид недовольно нахмурил брови, а его темно-карие глазки вмиг стали хрустальными из-за выступивших слез. Сын расстроенно шмыгнул носом и тут я понял, что он вот-вот заплачет.

– Воу, воу, воу…шшш… А давай мы сейчас позвоним маме и позовем ее к нам в гости, согласен? Хочешь вместе с мамой переночевать в таком большом доме? – пытался я подкупить сына.

Давид забавно вытер рукавом кофты сопельки, грустно кивая.

– У нас тоже большой дом. Может мама разрешит как-нибудь тебе его показать, – с интригой говорил сын. – А теперь давай звонить маме.

Неуверенно кивнул, поднимаясь на ноги, и, вытянув руки, я замер в ожидании. Согласится пойти ко мне на руки или нет. Но Давид сразу же вытянул крохотные ручки и я осторожно взял его на руки. Такой легенький. Словно маленькая пушинка. Шуточно пощекотал его живот и сын громко вскрикнул, пытаясь защитить свой живот ладошками.

Пока шел до прихожей то и дело чувствовал на себе изучающий взгляд Давида из-за чего я каждый раз хотел улыбнуться. Но боялся что он заметит, как я наблюдаю за ним, потому подавлял этот порыв.

Взял телефон, что так и остался лежать на деревянной поверхности стола, набирая нужный номер. И поставив на громкую связь, мы оба замерли в ожидании ответа.

– Да? – настороженно подала голос Майя.

– Мама! Мама! – тут же радостно закричал Давид, ерзая в моих руках. – Приезжай к нам с Тимуром, у него такой большооой дом… Как замок. Он разрешил остаться нам с тобой у него в гостях, – воодушевленно делился сын новостью с Маей.

На том конце провода повисла тишина, но уже через несколько секунд Майя ответила.

– Конечно приеду, сынок. Ты пока беги поиграть, а я с дядей Тимуром поговорю, ладно? – говорила Майя таким голосом, какой я еще никогда не слышал. Я вообще не представлял даже, что она может так мило разговаривать.

Аккуратно поставил Давида на ноги и он тут же помчался в гостиную, выкрикивая непонятные звуки. А я отключил громкую связь, прикладывая телефон к уху.

– Тимур, что ты задумал? – тут же взорвалась Майя. Ну вот другое дело этот голос я уже узнаю.

Устало потер глаза, переминаясь с ноги на ногу.

– Он соскучился по тебе. Чуть не расплакался. Это был один единственный вариант, – отсчитывался я.

Даже на расстоянии я услышал как Майя устало выдохнула, замолкая на пару секунд.

– Кинь адрес, приеду как только смогу, – напоследок сказала она, отключаясь.

Прошло уже минут тридцать после нашего разговора. Давид стал капризничать еще больше и совсем перестал подпускать меня к себе. Лишь продолжал слезно кричать о том, как скучает по маме. А я все больше и больше чувствовал себя фиговым отцом. Что ж я за папа такой, если не могу справиться со своим ребенком.

– Сы…, – но я тут же осекся, поджимая губы. – Давид, а хочешь мы посмотрим что-нибудь? Какие мультики ты любишь? – не прекращал я предпринимать попытки вновь выйти с ним на контакт.

– Нет! Я хочу, чтобы приехала мама! – выдал мне сын все тот же текст.

Я хотел было предпринять очередную попытку, чтобы как-то расположить к себе Давида, но меня прервал дверной звонок. И сын тут же счастливый побежал к двери, словно и не собирался вот-вот заплакать. Быстро поднялся на ноги, направляясь вслед за ним.

– Привет, солнышко, – с теплотой в голосе сказала Майя, поднимая Давида на руки.

А я как вкопанный застыл на месте, наблюдая за этой картиной. Слегка прикрыл глаза, представляя в своей голове все иначе. Мое сердце хотело верить, что вот она пришла с работы после долгого дня и мы с сыном встречаем ее. Давид счастливый расцеловывает ее щеку с одной стороны, а я с другой. И нет вокруг никого кроме нас троих. Но мой мозг то и дело возвращал меня с небес на землю, показывая суровую реальность.

– Тимур, ты слышишь меня? – позвала меня Майя и я сразу же вернул свой взгляд на нее. – Где я могу уложить спать Давида? Время уже десять…ему нужно спать в это время.

– Да, да…конечно. На втором этаже. В твоей комнате, – и Майя бросила на меня такой потерянный взгляд. Такой забытый.

Но это длилось лишь пару секунд, а после она неуверенно кивнул, направляясь в нужном направлении.

– Мама, а папа тоже к нам приедет?