Текст книги "Живой (СИ)"
Автор книги: Анастасия Потемкина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)
– Теперь нет. – Возможно во всём была виновата водка, но её глаза казались кристально-прозрачными. Таких оттенков сине-голубого цвета я ещё никогда не встречал. Перекинув огненно-рыжую прядь длинных и волнистых волос, девушка широко улыбнулась, подзывая жестом бармена.
– Две текилы. – Очаровательно улыбнувшись молодому парню, она снова вернула своё внимание ко мне.
– Чувствую себя девушкой, которую решили снять с помощью выпивки. – Незнакомка громко рассмеялась, и этот звук был настолько громким, что я услышал его даже сквозь музыку.
– Меня зовут Анастасия, а тебя?
– Виталий, но друзья зовут меня…
– Вит! – На мой шее повис пьяный Денис, выдыхая в лицо безумный коктейль запахов намешенного алкоголя. Рядом с ним стояла высокая девушка с короткими платиновыми волосами.
– Вит, дружище, ты же не против, если я оставлю тебя? Эта красотка, – Зашептав мне в ухо, проговорил Ден, косясь на свою подругу. – пытается сама затащить меня в постель. Я не могу не воспользоваться.
– Иди. – Смотря на Настю, я виновато улыбнулся. Она внимательно осмотрела Дениса с ног до головы, после чего повернулась к бармену, беря в руки свою текилу.
– Удачного вечера, Вит. – Похлопав меня по плечу, Денис перехватил за талию девочку, двигаясь в сторону выхода.
– Он забавный. – Двигая ближе ко мне рюмку, проговорила девушка.
– Он засранец.
– Выпьем за друзей засранцев? – Поднимая свою рюмку, прокричала она.
– За знакомство. – Тихо ответил я, чокаясь с ней. У меня были сомнения, что она услышит столь тихий тост, но улыбка девушки погасла лишь на секунду, а глаза внимательно посмотрели на меня. Залпом опрокинув содержимое, я глубоко втянул воздух носом.
– Потанцуешь со мной? – Вскакивая со стула, Анастасия схватила рукав моей кожаной куртки, утаскивая на танспол, забитый людьми. Я не умел танцевать. Определенно, это была плохая идея. Словно прочитав мои мысли, Настя взяла мои ладони в свои и повернулась спиной.
От её волос исходил лёгкий и сладкий аромат. Не тот, что приторно сладкий, а легкий и манящий, словно шампанское. Да, пожалуй, это самое лучше сравнение. Она была такой же лёгкой и игривой, как пузырьки шампанского в бокале. Мои ладони, под её чутким руководством, опустились на талию девушки. Её бедра двигались в такт музыки, а мне оставалось лишь повторять за ней. Руки Анастасии взмыли вверх, покачиваясь так же забавно, как и её огненные кудри. На короткий момент я поймал её взгляд, полный неги и расслабленности. От прикосновения её тела к своему я чувствовал тепло, о котором успел позабыть. Я позабыл, какого это держать девушку в своих руках, не беспокоясь о том, что будет дальше. До смерти родителей у меня были сложные и бурные отношения с девушками. Я не искал серьезности, и вряд ли понимал что такое любовь. После их смерти мир словно погиб, утратив свои краски. Но прямо сейчас, в цвете софитов и людей, я чувствовал импульс жизни.
Развернувшись в моих руках, Анастасия провела ладонями по моим волосам, царапая ногтями кожу головы. Это мимолётное движение вызвала мелкий табун мурашек в области позвоночника.
– Мне нужно на воздух. – Наклонившись к её уху, тихо прошептал я. Подняв на меня внимательный взгляд, Настя коротко кивнула, отступая от меня на шаг назад. Её взгляд больше не был расслабленным. На миловидном личике читалась скрупулёзная работа головного мозга. Игнат Витальевич выглядел так же, анализируя меня и записывая выводы в свой толстый блокнот.
Протискиваясь сквозь тела в сторону выхода, я уже ощущал, как сделаю несколько затяжек никотина. Мой серый мир был только что перевернут, и мне требовалось время, чтобы собраться с мыслями. Со скрипом открыв дверь, я почувствовал свежий запах осеннего воздуха. После душного помещения атмосфера на улице казалась антарктической. Присев на лавочку неподалёку от клуба, я достал из кармана пачку сигарет, игнорируя пьяное тело мужчины на противоположной лавке. Через несколько секунд дверь вновь отварилась и оттуда выскользнула девушка, кутаясь в серое пальто. Осмотрев пространство вокруг себя, она остановилась на мне взглядом ясно-голубых глаз, грациозно направляясь в мою сторону. Прикурив сигарету, я старался не отрывать свой взор от невысокой рыжей девушки, которая, поравнявшись с моей лавкой, аккуратно присела рядом. Интересно, ей хотя бы есть восемнадцать?
– Сколько тебе лет? – Запрокидывая голову на выдохе, спросил я. Она оставалась молчаливой, кажется, целую вечность, после чего громко рассмеялась, заставляя мужчину на противоположной лавке ворочаться и бормотать проклятья.
– А ты с какой целью интересуешься? Посягаешь на моё целомудрие? – Теперь, когда нам было не нужно кричать, чтобы нас услышали, я поймал себя на мысли, что у неё красивый голос. Немного хриплый, но уверенный и звонкий.
– Хочу знать, не пора ли тебя проводить до родительского дома, чтобы папа не волновался. – Улыбнувшись уголком губ, я снова затянулся, всматриваясь в чистое небо.
– Если хочешь проводить меня, не стоит искать такие далёкие предлоги. Я давно упорхнула из родительского гнёздышка. – Переведя на неё свой взгляд, я вопросительно выгнул бровь, прикидывая насколько сильно я мог ошибиться с её возрастом.
– Мне двадцать один, умник. – на её левой щеке блеснула неглубокая ямочка. Она не выглядела на свой возраст, а может быть, я просто слишком хреново разбирался в людях.
– А сколько тебе лет? Вдруг я спаивала несовершеннолетнего! – Я расслышал нотки издевки и смеха в её голосе.
– Уже как пять лет продавщица не спрашивает у меня паспорт, для того чтобы продать сигареты. – Заметив её детское любопытство, я выбросил окурок на асфальт, придавив его своим ботинком. – Мне двадцать три.
– Так, как твоё предложение проводить меня? – медленно опустив глаза, она продолжала теребить своё пальто, плотнее кутаясь в него. Я бы хотел остаться, чтобы приглушить мысли водкой и потеряться в толпе незнакомых людей, но почему то вопрос Насти сейчас звучал правильнее и уместней.
– Пойдём. – Вставая с лавочки и протягивая ей свою ладонь, и меньше всего ожидал того, что она, пошатнувшись на своих высоких каблуках, окажется в моих объятиях. Её макушка уперлась мне в подбородок, и я снова почувствовал пьянящий запах шампанского.
– Прости, я выпила чуть больше своей нормы. – Виновато прощебетала Анастасия, положив свои ладони мне на грудь и отступая на шаг назад.
– Понимаю.
Сжимая её ладонь в своей руке, я позволил девушке вести нас в нужное направление.
– Как давно ты переехал? – Вдруг спросила она, с любопытством заглядывая мне в лицо.
– Почему ты решила, что я не местный?
– Чуйка. Я сама переехала сюда четыре года назад. Мне знаком этот взгляд.
– Какой ещё взгляд? – Останавливаясь на светофоре, я так же внимательно посмотрел на свою собеседницу, мысли которой скакали с немыслимой скоростью.
– Как будто ты самый одинокий человек на всём белом свете.
Её слова задели меня за живое. Отчасти, именно так я себя и ощущал. У меня не осталось родственников, у меня почти не было друзей. Наверное, меня можно было назвать самым одиноким.
– Я переехал чуть больше года назад.
– Но почему именно сюда? Нет, тут довольно не плохо, но я считаю, что этот город не для одиночек. Здесь хорошо жить семьями. Купить большой дом, родить кучу деток, будучи уверенным, что знаешь здесь каждого второго, и с твоим чадом ничего не случится. Пустить корни, образно говоря.
Я не понимал всегда ли она говорит то, что думает или во всём виноват алкоголь. Но мне определенно нравились её вопросы без подтекста.
– Я искал покоя. Когда мне было одиннадцать лет мы впервые приехали сюда с родителями. Я влюбился в набережную и вид, открывающийся с местных пляжей на реку. Мне нравится размеренная жизнь. – Погрузившись в далеко забытые воспоминания, я не заметил как мои губы расползлись в улыбке.
В свои одиннадцать мне не понравился этот город. Будучи ребенком, который вырос в большом городе, с аквапарками и МакДаками, мне было непривычно оказаться здесь, где такие прелести полностью отсутствовали. Но после своего освобождения, когда передо мной встал выбор места жительства, я долго смотрел на снимок своей семьи на фоне местной набережной. Меня больше не привлекала суета большого города. Я хотел зализывать раны в тишине и гордом одиночестве. И я не жаловался на ту жизнь, в которую окунулся с головой. Да, временами, я чувствовал, что дни становятся похожими друг на друга. Что время останавливается, и минутная стрелка не спешит совершить свой ход, но никогда не понимал в чем причина. Теперь, глядя на жизнерадостную Настю, я начинаю задумываться о том, насколько высоки воздвигнутые мною стены.
– Да, вид под мостом просто завораживает. – Она теснее прижалась к моему боку, продолжая придерживать воротник своего пальто одной рукой.
– А что привело тебя сюда?
– Я приехала учиться. Сложно представить, но мой город был ещё меньше, чем этот. Рваться в столицу смысла не было, а здесь я смогла занять свою нишу. А потом закрутилась бурная жизнь. Я стала частью этого города, слилась с ним в одно целое, и больше никогда не чувствовала себя одиноко.
Мои ноги двигались на автомате. В голове прокручивались её слова, словно в замедленной пластинке. Я потерял свой дом давным-давно. Вряд ли я смогу испытать то, что чувствует Анастасия.
– Нам сюда. – Заворачивая в дворы пятиэтажек, мы молча прошли к первому подъезду. Настя быстро вытащила из кармана своего пальто связку ключей, повернувшись ко мне лицом.
– Зайдёшь на кофе? – На выдохе, спросила Настя.
Я смотрел на неё прямым взглядом, пытаясь понять, в какую игру она играет. Её щёки раскраснелись, то ли от алкоголя, то ли от смущения. Так или иначе, это придавало ей особый, невинный вид.
Отбросив сомнения в сторону, я решил поступать единственным известным мне способом проб и ошибок. Сократив между нами расстояние, я обхватил своей холодной ладонью её щёку, аккуратно дотрагиваясь до пухлых губ своими губами. На вкус она была такой же пьянящей, как и на запах. Прикрыв глаза, я попытался почувствовать хоть что-то. Страсть, нежность, любые чувства. Мне нужно было убедиться, что глубоко внутри я не до конца умер. Её ладони опустились на мою талию, придвигая моё тело ближе к себе.
Я смутно помнил, как мы добрались до квартиры. Все мои движения были чисто механическими. Сжимая её податливое тело в своих руках, я чувствовал себя роботом, а не человеком. Настя без сомнений возбуждала моё тело, но душа оставалось молчаливой ко всему тому, что здесь происходило. Одно я сегодня понял окончательно и бесповоротно. Я давно уже мертв. И никакое стремление двигаться дальше мне не поможет, пока я не найду смысл в этой жизни.
4.
***
– Я не уверен, что это лучшая идея. – Мои руки начинали затекать от наручников. Дядя Валера продолжал меня убеждать, что со мной всё будет в порядке, что мне помогут, не будут относиться так, как к остальным. Что нужно переждать, подождать пока дело замнут, а я больше никому не верил.
– У тебя нет другого выходы. Либо тебя ждет суд, либо больница. – Присев на корточки рядом со мной, мужчина попытался заглянуть в моё опущенное лицо.
– Я не могу гарантировать тебе безопасности на зоне. И какое будущее тебя ожидает после срока? У меня есть связи в судебно-психологической экспертизе. Мы поместим тебя в лечебницу как душевнобольного, но это не значит, что ты являешься таковым. Тебе необходимо переждать бурю ,и я клянусь тебе, как только я смогу замять это дело, тебя сразу же выпустят.
– Может быть, я правда сошел с ума? – Поднимая полные слез глаза, пересохшими губами прошептал я.
– Не смей так думать. – Схватив меня за плечи, он несколько раз встряхнул моё тело, сильно похудевшее за последний год. – Ты придёшь в норму. Я лично прослежу за этим. С тобой будут заниматься отменные специалисты, ты вернешься, клянусь тебе.
Прижав меня к своей широкой груди, он несколько раз провел своими руками по моей спине, успокаивая моё вздрагивающее тело.
***
Я проснулся, словно от внутреннего толчка. Присел на кровати, зажмурив глаза от яркого света. Эта была не моя комната, потому что я редко когда открываю шторы. Повернув голову, я заметил обнаженную спину и кипу рыжих кудряшек на белоснежном постельном белье. Память возродила картинки вчерашнего вечера, заставляя совесть виновато краснеть и прятаться в уголках подсознания. Я затащил в постель девушку, с которой был знаком меньше пяти часов. Не то чтобы я был слишком целомудрен, просто вопрос морали ещё не был выжит из моих жизненных позиций. Откинув одеяло в сторону, я осмотрелся вокруг, пытаясь отыскать свои трусы и одежду. Рядом с тумбочкой на пушистом коврике валялся завязанный в узел презерватив. Хоть что-то радует, я не стану в скором времени чьим-то папочкой. В спальне своих вещей я не обнаружил, и задумчиво почесал макушку, вспоминая, где мог их оставить.
– Уже убегаешь? – Повернувшись лицом к кровати я заметил, что Анастасия больше не спала. Облокотившись на подушки, она с улыбкой рассматривала моё тело, даже не прикрывая свою обнажённую грудь. Вчера она казалась мне стеснительнее.
– Мне нужно уходить, где мои вещи? – Откинув край своего одеяла, Настя выскользнула их кровати. На её правом бедре я заметил небольшую татуировку в виде огненной птицы.
– Остались в гостиной. Прими душ, я принесу их тебе. Тем более, что я задолжала чашку кофе. – Пройдя к длинному шифоньеру, она достала голубой шелковый халат, прикрывая свою ногату. Я понимал, что после вчерашнего, нам нечего было стесняться, однако, фак того, что теперь на ней значительно больше одежды, успокаивал меня.
– Не откажусь от душа. Не подскажешь направление?
– Да, пойдём.
Схватив с постели плед, который небрежно валялся в ногах, я прикрыл свои бедра, на что получил тихий смех с её стороны. Проводив меня до ванной комнаты, которая располагалась вдоль длинного коридора, я быстро открыл кран с холодной водой, откидывая плед на стиральную машину. Я долго собирался с мыслями, находясь в душевой кабине, пока на моё плечо не легло что то горячее.
– Ты весь трясёшься. – Выключая кран с холодной водой, Настя протянула мне махровое полотенце, заворачивая меня в него, словно младенца.
– Со мной всё нормально, я любитель контрастного душа. – Отдёргивая её руки от себя, я схватил с полки второе полотенце, вытирая мокрые волосы.
– Ты любитель воспаления легких, придурок. – Прочистив горло, я откинул полотенце в сторону.
– Где мои вещи?
– Рядом с умывальником. Твой кофе на столе, не против, если я присоединюсь позднее? Мне нужно в душ. – Натянув трусы и джинсы, я схватил майку, выбираясь из тесного помещения.
– Нет проблем.
Я чувствовал себя мудаком, бегая от неё из одной комнаты в другую, но был не в состоянии посмотреть ей в глаза. Вдруг она сочтёт, что я лишь воспользовался ей? Очнись Вит, так оно и есть. Это ты хотел проверить способен ли на чувства. Ты использовал её, а на утро трусливо сбегаешь. Взъероша свои мокрые волосы, я направился в прихожую, надевая ботинки и куртку. Незачем обманываться. Она достойна романтики, а я чертовски плох в этом. Нацарапав свой номер телефона на листке бумаги в прихожей, я быстро вышел из квартиры, прикрыв за собой дверь. Если она захочет продолжить наше общение, ей ничего не будет стоить просто набрать мой номер телефона.
Спустившись по лестнице пятиэтажки, я вышел на улицу, заметив густые тучи на пасмурном небе. Добравшись до ближайшей остановке, я устало присел на лавку, опустив голову в раскрытые ладони. Я не понимал что со мной происходило. Всё было не правильно, не так как я себе строил в стенах больницы. Игнат Витальевич был прав, я терял вкус жизни. У меня больше не было конкретной цели. Я боялся пустить кого-то в свою жизнь, и от этого понимания мне становилось тошно. Мне было страшно позволить кому-то столкнуться с тем дерьмом, что творилось в моей душе.
До дома я добрался полностью подавленным. Достав мобильник из внутреннего кармана куртки, я чертыхнулся, заметив, что тот полностью вырубился. Поставив чайник разогреваться, мне удалось откапал в груде вещей зарядник, и включил телефон. Было всего лишь два пропущенных вызова. Один из которых принадлежал Денису, а второй был неизвестен. На долю секунды я вообразил, что это могла звонить Анастасия. Нажав на номер, я принялся вслушиваться в гудки, пока на противоположном конце провода не раздался знакомый голос.
– Знаешь, кофе находился на моей кухне. Не стоило искать его так далеко. – Подавив улыбку от её шутливо-возмущенного голоса, я просто не находил слов для ответа.
– У меня появились кое-какие дела. Прости что пришлось сбежать. – Я ненавидел лгать. Особенно красивым девушкам. Особенно тем, кто не нуждался в этой лжи.
– Врунишка. Судя то потому, что твой телефон был выключен, а сейчас ты разговариваешь со мной, время его подзарядить ты всё же нашёл, а вот попрощаться по человечески, видимо, задачка посложнее.
Я уже начал придумывать новое оправдание в свою сторону, что то из разряда: “я просто помчался на работу, а там всегда есть запасной зарядник” или “я взял его у друга, и даже говорить прямо сейчас для меня проблематично”, но Настя решила не дать мне время на оправдания, продолжив:
– Не переживай, я всё понимаю. Тебе не нужна серьезность, но ведь мы и не говорили о ней. Ты симпатичный мальчик, мы хорошо повеселились. Я просто надеюсь, что мы и дальше сможем хорошо проводить время. – Это был тот поворот событий, который я никак не мог предсказать. Обычно это была цитата парня, но не девушки. Разве, они не мечтают о цветочках, сердечках, романтики?
– Эй, ты ещё здесь?
– Да, я здесь, всё в порядке. – Призвав всю разумность, которая осталось в моей голове, я был вынужден признать, что мне нравится её идея. Никакой серьёзности, никаких угрызений совести.
– Так что скажешь? Не против коротких встреч?
– Думаю, это хорошая идея. Мне пора бежать, я позвоню тебе вечером. – Она что то промычала в ответ, но я не стал переспрашивать, сбрасывая звонок.
Чайник на плите пронзительно засвистел, привлекая к себе внимание. Выбравшись из паутины своих мыслей, я на автопилоте сварил кофе, присаживаясь за стол. Моя голова начинала болеть, и эта боль была не тупой или ноющей, она разрывала твою голову на две равные части, заставляя отставить чашку с напитком подальше.
-Проклятье!
Эта была моя личная слабость, которую я не мог перебороть. Из-за приступов мигрени я не мог себя контролировать, превращаясь в сгусток боли. Схватившись за столешницу, я неуклюже смахнул со стола белоснежную чашку с кофе, которая мигом полетела вниз, разбивая её на сотни осколков. Спокойно Вит, тебе просто нужно лекарство. Заставив свои ноги двигаться по направлению к спальне, где хранились мои таблетки, я боялся не успеть. Если боль станет пульсирующей, мне будет тяжело сосредоточиться на поиске лекарств. Со всей силы дернув за ручку своей прикроватной тумбы, падая на колени, и принялся судорожно выкидывать вещи, пытаясь откапать маленькую красную коробочку. Когда лекарство попало мне в руки я, не раздумывая, выдавил таблетку, заглатывая её при помощи слюны. Облокотившись спиной о кровать, я блаженно прикрыл глаза, понимая, что этот раунд остался за мной. Борьба – это то, что придавала моей жизни особый вкус. Я был сильным, но стал забывать об этом. Сколько себя помню, моим единственным страхом было лишь не успеть сделать что-то важное. И в этой погоне за временем я совершенно не заметил, как обогнал его, оказавшись далеко впереди.
В дверь громко позвонили, привлекая моё внимание очередным спазмом в голове. Надавив на внутренние уголки глаз, в надежде ослабить боль, я медленно поднялся с пола, придерживаясь за кровать. Во рту было сухо, словно в пустыне, но это было вполне нормальным явлением. Я истощил ресурсы собственного тела, и мне нужно было время на восстановление.
На лестничной площадке меня ждал человек, которого я меньше всего ожидал когда-либо увидеть.
***
– Это временная мера, сынок. – Свой первый день в психологической лечебнице №143 я помнил слишком отчетливо. Для всех вокруг происходящее казалось таким разумным, но только не для меня. Всё, о чём я мог думать – это смерть. Не моя, а тех людей, которые окружали меня. Почему они умерли, а я остался? Для чего? Какой шутник решил поиграть со мной? Меня часто успокаивали фразой, что человек жив, пока о нём есть кому помнить. Интересно, кто будет плакать обо мне? Остался ли в этом мире хоть кто то, способный воскресить всё то, что умерло внутри меня?
– Головой отвечаешь за него. – Пригрозил кому то дядя Валера.
Я стоял на пороге своей комнаты в белой майке и хлопковых штанах. На запястьях ещё виднелись рубцы от наручников, но я не ощущал боли. В моей комнате не было абсолютно ничего. Лишь кровать и решетка на окне. Прямо сейчас мне было достаточно и этого.
Со стороны коридора раздался пронзительный крик, заставляя моё тело вздрогнуть от неожиданности, а дядю чертыхаться.
– Вам пора. – Тихо прошептал я, ступая по гладкому линолеуму в сторону своей кровати.
– Я не смогу навещать тебя. Здесь запрещено такое. – Прочистив горло, хрипло проговорил мужчина, сминая в руках какие-то документы. Тяжело опустившись на жесткий матрац, я не решался поднять на него свой взгляд. Я был так сильно ему благодарен за своё спасение от тюрьмы, но никак не мог выразить это словами.
– Я всё понимаю. Как скоро меня выпустят?
– У тебя будет свой личный врач, который последит за твоим состоянием. Сынок, это моё распоряжение. Тебе нужна помощь. Он будет держать тебя в курсе и сообщит когда будет самое благоприятное время. – В коридоре снова послышались крики, и дядя поспешил прикрыть дверь, что не сильно то помогло.
– Увидимся ли мы ещё когда-нибудь? – Вдруг спросил я, сам от себя не ожидая подобного. Широкими шагами, дядя Валера подошел ко мне, обхватив своими большими ладонями мои плечи, и поднял с кровати.
– Когда всё закончится, я обязательно найду тебя.
***
– Впустишь? – Вздрогнув от низкого тембра голоса, я несколько раз глубоко вдохнул, выбираясь из своих воспоминаний. Открыв дверь шире, быстро переступил порог, крепко обнимая дядю Валеру. Я не чувствовал дискомфорта, когда он так же крепко обнял меня в ответ, постукивая по спине.
– Я уже не верил, что увижу вас.
– Я ведь обещал. – Отступая от меня на шаг, мужчина внимательно осмотрел меня с ног до головы.
Седины на его голове стало значительно больше с того дня, как я последний раз видел этого мужчину. На нём был надет темно-синий костюм, с открытым настежь пиджаком и белоснежная рубашка, с двумя расстегнутыми сверху пуговицами.
– Проходите. – Пропуская его в свою обитель, я глупо улыбнулся, радуясь прибытию этого запоздалого гостя. Дядя Валера внимательно осматривался по сторонам, заприметив осколки разбитой чашки и пятна кофе на стене. Мне стало безумно стыдно за себя, поэтому я поспешил убрать тот бардак, что натворил.
– Всё в порядке? – серьезным голосом спросил мужчина, внимательно следя за моими перемещениями. Я кожей ощущал его прожигающий взгляд. Было ли со мной всё в порядке? Ответ на этот вопрос оставался для меня загадкой.
– Да, я немного неаккуратен. Задумался когда пил кофе и обжегся. Чашка, как видите, пострадала больше всего. – Складывая осколки в мусорное ведро, я поспешил очистить стену от пятен, что оказалось не совсем простым занятием.
– Я хочу помыть руки, не подскажешь где у тебя ванная комната? – Подняв голову, я задумчиво кивнул.
– По коридору первая дверь. – Мой голос был тихим, и я постарался прочистить горло, чтобы не казаться неуверенным. По лицу мужчины я понял, что мне не поверили. Когда он вышел из кухни, я смог облегченно вздохнуть. Не так я представлял нашу встречу, определенно не так.
Когда осколки были собраны, я сделал две чашки кофе и достал пакет печенья, который хранился на моей полке слишком давно. Я не следил за тем, что попадает в мой желудок. Чаще всего я питался лишь кофеином и никотином. В холодильники отнюдь бы нашелся десяток яиц и пакет молока. Когда за моей спиной послышались тяжелые шаги, я обернулся, держа вазочку с печеньем в руках.
– И как часто это происходит? – Мой взгляд уцепился за строгое выражение лица собеседника, медленно перемещаясь к его правой руке, в которой он держал упаковку с моими таблетками.
– О чём вы? – Подойдя к столу, я поставил печенье на стол.
– Как часто ты бьешь чашки и пьешь эту гадость? – Его тон был обвинительным, словно прямо сейчас, я разговаривал с отцом.
– Я уже говорил, что с чашкой была случайность. А это – Указав рукой на красную пачку в его руке, продолжил я. – таблетки от мигрени. Я не могу сказать, с какой периодичностью пью их, потому что этот процесс невозможно контролировать. – черты его лица стали мягче, а в глазах появился немой вопрос.
– Я не знал что ты страдаешь мигренью. – Подойдя к мужчине, я взял у него из рук пачку с таблетками, убирая её с ближайший ящик.
– Она мучает меня с четырнадцати лет. И вы не обязаны были это знать. – Не поворачиваясь к нему лицом, я прикрыл глаза, вспоминая как тяжело было пережить самый первый приступ.
– Я приготовил кофе.
– Спасибо. – Присев за стол, мы молча сделали первый глоток, не поднимая друг на друга взгляд. Дядя Валера, скорее всего, переваривал ту информацию, что я на него свалил, а мне же было просто не уютно, что он так нелепо узнал о моей слабости.
– Интересный выбор города. – Спустя минутное молчание, решил заговорить мужчина.
– Моя мать любила его.
– Как ты обустроился? Работаешь, учишься? – Что несколько лет назад, что сейчас, я не понимал почему этот мужчина проявляет такую опеку по отношению ко мне. Да, он и мой отец крепко дружили, но это не делало его заложником. Дядя Валера был мне ни чем не обязан. Однако, он продолжал спасать меня каждый раз, когда я нуждался в помощи.
– Работаю в автомастерской. Жизнь, кажется, налаживается. У меня есть дом, друг, работа. – Отпивая кофе из своей кружки я не чувствовал вкуса. Было ощущение, что я сижу на экзамене и от каждого моего ответа что-то зависело.
– Я рад за тебя, сынок. Прости, что не приехал на твою выписку. Я был в другой стране, когда узнал об этом, а по возвращению, ты уже похоронил всё прошлое. Продал всю недвижимость и испарился. Ушло много времени, чтобы узнать твой новый адрес.
– Я хотел начать всё сначала.
– Получается? – Отставив чашку, я внимательно посмотрел на своего собеседника. Глубоко в его глазах я мог прочитать волнение за мою жизнь.
– Я пытаюсь, но мне нужно ещё многому научиться. Меня волнует один вопрос. Почему вы помогли мне тогда и присматриваете за мной сейчас? – Широкие брови мужчины сошлись на переносице.
– Твой отец был мне как брат…
– Я знаю. – Перебиваю его речь, потому что слишком сильно устал от однообразных отговорок. Здесь было что то ещё. Что то, что я никак не мог для себя понять.
– Я знаю, что вы крепко дружили в годы службы. Но ведь вы ему ничего не должны. Он мертв. – На последнем предложении я замолкаю, видя, как сжимаются его пальцы на чашке. Поднявшись со стула, мужчина резко развернулся, молча выходя из комнаты. Я чувствовал себя последним подонком, который не умеет с благодарностью принимать чужую помощь. Он не заслуживал такого резкого ответа. Вскочив с места, мне удалось нагнать Валеру в коридоре. Он обувался, сидя на маленьком пуфике.
– Я не хотел вас обидеть, мне просто нужно знать, что это было сделано не из жалости. Я не хочу чтобы меня жалели. – Он продолжал молча завязывать шнурки, не поднимая своей головы. От нервов я не знал куда деть свои руки, поэтому запихнул их в задние карманы джинс.
– Однажды, твой отец спас жизнь моей дочери. Я лишь возвращаю ему долг. – Поднявшись с пуфика, мужчина подошел к двери, заставив меня своими словами впасть в ступор. Люси была на пять лет младше меня, и всё что я знал о ней – это истории моего отца. Я никогда не слышал о том, чтобы папа спасал её жизнь.
– Ты никогда не вызывал у меня жалости. – Взявшись за дверную ручку, но не оборачиваясь ко мне лицом, проговорил дядя Валера. – Ты пережил с достоинством то, что ломает многих людей. Это заслуживает лишь уважения, но никак не жалости. Бери себя, сынок.
Он молча прикрыл за собой дверь, а я так и не смог пошевелиться, провожая его спину взглядом. Всё это время я думал о нём совершенно иначе. Думал, что выглядел настолько жалко, что этот факт заставил друга моего отца пойти против закона. Однако, каждый из нас преследует в этой жизни только свои цели. Дядя Валера не был исключением. Одно я знаю точно – он выплатил свой долг сполна.
5.
– Вит, проснись! – Набрав в легкие побольше кислорода, я открыл глаза, фокусируя зрение на обеспокоенном лице Анастасии.
Время шло своим чередом, и наши встречи становились частым явлением. Я не старался привязаться к этой девушке, продолжая чувствовать себя мудаком за то, что прихожу в её дом лишь для физического расслабления. Никогда ещё за последнюю неделю я не оставался у неё ночевать, боясь, что она застанет меня плачущим от своих кошмаров. Но я должен был признать, что с появлением секса в моей жизни, кошмары всё чаще отходили на задний план. Я стал высыпаться, и может быть, именно поэтому, допустил такую слабость, позволив себе остаться сегодня здесь.
– Ты до смерти перепугал меня! – Ударяя меня ладонью в плечо, проворчала Настя, кутаясь в одеяло.
– Прости, мне стоит уйти. – Отодвинув одеяло, я попытался встать, но девушка оказывается проворнее, залезая на мои бедра.
