Текст книги "Права и обязанности некроманта (СИ)"

Автор книги: Анастасия Никитина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Впрочем, и разговора как такового не получилось.

– Лира! – крикнул он нам вслед, когда мы синхронно развернулись в обратную сторону. – Пожалуйста! Нам надо поговорить!

Сколько надрыва было в этом голосе… Казалось, он вот-вот заплачет, наплевав на озирающихся гостей.

«Слабак! – зло подумала я. – Неудивительно, что прежняя хозяйка этой тушки издевалась над ним, как хотела!»

Затормозила не я. От этого крика как вкопанная встала Делия. Вот тебе и бесчувственная толстуха…

– Лира, так нельзя. Поговори с ним. Он все лето терся у нашего поместья, – тихо, но твердо потребовала она, пока Орлей бежал к нам. – Отец велел его не пускать, но на прием…

– Лира! – выдохнул Виктор, перебив девушку на полуслове. А точнее, вообще едва заметив ее присутствие. – Давай отойдем и поговорим без этой бездарки…

– Бездарки? – я брезгливо приподняла бровь. – Это моя сестра, Орлей. И у нее есть имя!

– Но ты же сама… – опешил тот.

– Я была дурой! – отрезала я. – Но это прошло.

С этими словами я подхватила не менее шокированную сестру под локоть и быстрым шагом пошла к выходу из парка. Появление Орлея разозлило, но оно же и заставило задуматься. Что он имел в виду под своим «ты же сама»? Что я еще упустила из воспоминаний малолетней стервы, тело которой обживала сейчас?

– Ты действительно очень изменилась, – тихо сказала Делия, едва поспевая следом: обозлившись, я почти бежала. – Иногда я думаю, не подменили ли тебя в этой вашей академии.

– Я просто наконец повзрослела, Дэлли, – мягко отозвалась я, подавив предательскую дрожь в голосе. Слишком уж близко к истине оказалось случайное замечание.

Она не ответила. Но когда я ее обняла, впервые не отстранилась и даже обняла меня в ответ. И, честное слово, мне было так хорошо, как никогда в жизни. Я по-настоящему чувствовала, что такое семья. Семья, которой в той жизни у меня не было. И отказаться от этого в угоду замызганному мальчишке? Черта с два! Да за свою семью я горло перегрызу кому угодно. Даже дракону, если потребуется. И пофиг, что высоко – лесенку наколдую.

За день до отъезда я получила письмо из Академии. И впервые порадовалась, что родители так и не поинтересовались моей успеваемостью. То ли примерно представляли, что ожидать, то ли достойным достижением считали уже то, что дочурку не выставили за ворота.

Меня же результаты экзаменов Лиры Мэй заставили недовольно поморщиться. Впрочем, что-то подобное я и предполагала увидеть. Пометка «Средне» стояла напротив каждого предмета. Чья это заслуга, догадался бы и дурак. Самостоятельные работы на протяжении года выполняла безотказная Мери, а на экзаменах лентяйку тянул Орлей. Не зря маленькая стервочка разругалась с Виктором только после них. Впрочем, сомневаюсь, что бывшую хозяйку тушки такая печальная ситуация бы расстроила. Второй и третий курсы девица планировала посвятить поиску и отлову самого богатого и родовитого, а на четвертом не собиралась учиться вовсе.

А вот дальнейшие планы моей предшественницы выглядели и вовсе абсурдно. В боевики она метила, надо же… Выудив этот факт из памяти, я с трудом удержалась от громкого смеха: хороша боевичка со «Средне» по физической подготовке и единственным ворованным «Приемлемо» по общей истории. Правда, сразу вслед за этим я «вспомнила» продолжение плана девчонки. Она собиралась величественно отказаться от карьеры в интересах семьи. Даже перед зеркалом репетировала, как будет отказываться. Тут я таки расхохоталась, напугав сидевшую в соседнем кресле Делию.

Убедив сестру, что не сошла скоропостижно с ума, я вернулась к своей почте. Несколько писем полетели в мусор нераспечатанными – Корве под конец каникул окончательно слетел с катушек и отправлял мне послания по нескольку штук в день.

А на следующее утро я снова села в роскошную карету матушки. Как я ни пыталась убедить ее, что мне вполне сгодится что-нибудь попроще, тиса Мэй была непреклонна:

– Наследница нашего Рода не может ездить на телеге.

Про то, чтобы отправиться в Академию верхом, я даже заикаться не стала и покорно полезла в комфортабельный гроб на колесах. Зато под шумок мне удалось «забыть» в дальнем углу своей гардеробной один из сундуков, набитый тряпками. Отец наверняка что-то понял, лично обойдя карету по кругу и задержавшись у задка, где Вилий как раз крепил мой багаж. Но вслух он ничего не сказал, и я с облегчением выдохнула, когда карета тронулась.

Большую часть пути я провела, уткнувшись в волшебную книгу, подаренную отцом. Даже думать о том, сколько мог стоить такой артефакт, было страшно. Но я и не думала. Стоило мне расстегнуть маленький замочек, как всякие лишние мысли вроде страха перед разоблачением или туманного будущего отступали даже не на второй, а на двадцать второй план. Я могла часами просматривать длинные списки названий, выискивая наиболее интересные тома, а то и вообще умирала для общества, наткнувшись на что-нибудь увлекательное.

Конечно, под завлекательными названиями скрывалось и предостаточно откровенного хлама. А порой я и вовсе натыкалась вместо ожидаемого научного трактата на любовный роман. Но тут уж…

У артефакта был только один недостаток: он мог создать проекцию одной-единственной книги в сутки. И либо я ее читала, либо ждала. Попытки призвать на не очистившиеся страницы что-то новое рисовали совершенно нечитабельную смесь из букв и картинок.

Перед самым отъездом ночью мне удалось выцепить крайне интересный трактат по основам магического рисунка базовых плетений. Неведомый автор, умерший лет триста назад, предполагал, что каждое колдовство складывается из нитей силы, сложенных определенным образом, и сам же разбивал в пух и прах свои доводы. Я-то знала, где правда, но все равно почерпнула для себя много интересного о местной магии.

«Жаль, что он уже помер, – невольно подумала я, перевернув последнюю страницу и убирая ставшую бесполезной на ближайшие сутки книгу в небольшой сундучок у своих ног. – Похоже, интересный был дядька». Мысль потянула за собой другую, та третью, и я задумалась уже о своей собственных смерти и возрождении.

«Почему покинула свой мир я – понятно. Но вот от чего скопытилась драгоценная очищающая? Просто обменяться тушками мы не могли. От моей, скорее всего, даже для погребального костра маловато осталось, – по коже пробрал озноб, и я поежилась. – Буду такой же беспечной дурой, и эту тушку потеряю».

Карета въехала в гостеприимно распахнутые ворота Академии, и мне вдруг почудилось, что это не арка, а пасть громадного дракона.

«Что бы ни послужило причиной ее смерти, но нашла она эту причину именно здесь, под этими сводами… – подумала я и, не дожидаясь, пока Вилий спустится со своего насеста и прицепит лесенку, спрыгнула на мелкий песок подъездной аллеи. Осмелевший за последние два месяца кучер помахал мне рукой, карета покатила куда-то за угол, на хозяйственный двор, где принимали багаж родовитых студентов. – Надо бы присмотреться, кому не угодила девица. Но это потом. А сейчас… Отделаться от Корве!!!»

Последнее я едва не заорала вслух, заметив, как компания лоботрясов с моим несостоявшимся женишком во главе в полном составе влетает в ворота Академии верхом на здоровенных лошадях. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я поспешила в противоположном направлении. «Можно было сообразить, что не я одна возвращаюсь в эту учебку! – злобно шипела сквозь зубы я, мельком посматривая через плечо. – Сейчас бы вляпалась четко в объятия своего «брошенного» парня. Тьфу!»

На этот раз я куда больше внимания уделяла снующим вокруг студентам и прислуге, опасаясь встретить еще и Орлея в придачу. И бдительность не замедлила принести свои плоды. Из-за неприметного поворота к оранжереям вынырнул Виктор собственной персоной. Икнув, я свернула в первую попавшуюся дверь и, затаив дыхание, проследила сквозь маленькую щель, как парень, уткнув взгляд в землю, целеустремленно прошагал мимо. «Хм…Я приехала за день до начала занятий. Но меня, понятно, что привело так быстро. Мне еще нормальной одеждой обзавестись надо. А эти все что тут забыли?» Память Лиры тут же стала подсовывать грязные сплетни, мотавшиеся по Академии, о неопрятном и заносчивом парне. Автором некоторых из них оказалась сама малолетняя тиса Мэй. Стало гадко до такой степени, что я ощутила непреодолимое желание немедленно вымыться. «А чему я удивляюсь?.. – мелькнуло у меня в голове. – Она же планировала от него избавиться. Вот и старалась. И все-таки, интересно, зачем его принесло…»

В довесок я «вспомнила» и о том, что год назад Виктор приехал в Академию именно с Лирой. И обратно уезжать тоже собирался с ней, ибо денег на собственный экипаж у его матери не водилось. Впрочем, там вообще ни на что денег не водилось. Последнего отпрыска древнего, но захиревшего и давно обнищавшего Рода мало кто помнил. Разве что мой отец, время от времени помогавший вдове своего покойного сослуживца деньгами.

Тут я оборвала ненужные размышления, усилием воли выбросив Виктора из головы. Какая мне разница, сколько у него денег, и есть ли они вообще. Он и Лиру-то перестал интересовать, с какой стати им интересоваться мне?

– Вам помочь, тиса? – спокойный голос заставил меня вернуться к реальности, и я впервые огляделась.

– Нет, я пока посмотрю.

«Ха… А дуракам везет, – усмехнулась я, оглядев обширное помещение, сильно смахивающее на огромный склеп. – Библиотека! Очень кстати!». Книги. Множество новых и старых, потертых, залапанных и сверкающих яркими корешками книг. Я медленно пошла вдоль стеллажей, скользя взглядом по полкам.

Ну, в самом деле… Это дома у меня не было другого доступа к книгам о магии, кроме артефакта, подаренного отцом! Учебники? Так я их и без того за лето почти наизусть выучила. А вот всякую дополнительную литературу студентке с радостью предоставит библиотека Королевской Академии. Зато отцовский подарок можно будет поберечь, чтобы читать всякие дорогущие раритеты и прочие редкости.

Ругая собственную глупость и недальновидность, я долго перебирала фолианты, выбирая, чем займу сегодняшний день после визита к портному. Стопка книг у меня в руках все росла, а останавливаться даже и в мыслях не было. «Как распознать темную магию» – замечательно. Учитывая, что к «темной» здесь относят, похоже, именно некромантию, полезно будет почитать, чего надо избегать, и как не раскрыть себя на известной всем кроме меня мелочи. «Основы магического этикета» – очень кстати. Дома мое поведение вроде недоуменных взглядов не вызывало, но мало ли… «Стандартные артефакты и их нестандартные модификации», «Забытые свойства камней», «Полный справочник сочетаемости элементов»… Эти потертые фолианты заставляли мои загребущие ручонки подрагивать от возбуждения.

Кое-как уняв приступ жадности, я приложила к особой табличке свою студенческую бляху, подтверждая, какие книги намерена утащить с собой. Библиотекарь был так любезен, что наложил на мою небольшую библиотеку чары уменьшения и облегчения веса, предупредив, впрочем, что они спадут через час. Набив карманы томиками размером со спичечный коробок, я вывалилась на улицу.

– А вот не надо было расслабляться, – зло попенял внутренний голос, когда я сообразила, что выскочила прямо в лапы несостоявшемуся женишку, и он эти самые лапы уже успел распустить сверх всякой меры.

– Грабли убрал! – рыкнула я, изворачиваясь в крепких объятиях.

– А то, что, тиса Мэй? – ухмыльнулся Рой. – Я с самыми честными намерениями. Прощения попросить и все такое.

Поганец прижал мне локти к телу так, что размахивать руками, изображая колдовство кольца, не было никакой возможности. Мало того, краем глаза я заметила, как из какой-то двери выскочил оборвыш Орлей, на ходу подтягивая рукава камзола. Вот только побоища посреди Академии с привлечением всеобщего внимания к моей скромной персоне мне и не хватало. Я человек тихий, спокойный, в порочащих связях не замеченный… А еще я провела последние годы своей короткой первой жизни там, где нравы были несколько иными, чем те, к которым привыкла здешняя золотая молодежь.

В общем, через секунду Корве, коротко взвыв, вернул мне свободу. Еще бы. У парня нашлось занятие поинтереснее, чем хватать руками все подряд. Он вцепился в «самое дорогое» и, тихонько постанывая, согнулся в три погибели. Окружавшие нас оболтусы даже не сразу сообразили, что произошло, настолько мой маневр оказался неожиданным. «Да, мальчики, – подумала я, со вкусом пнув зазевавшегося Альва в голень. – В доходном доме у рынка вам бы не поздоровилось».

Пока Дон суетился вокруг дружков, пытаясь оказать первую помощь, и делал вид, что все еще не понял, что происходит, я нырнула обратно в библиотеку. Что ж, тоже кстати. Очень кстати. Мне все равно надо спросить, когда возвращать оттягивавшие карманы книги. А то я на радостях совершенно об этом забыла.

– Что-то еще? – библиотекарь посмотрел в мою сторону с нескрываемой скукой.

– Да. Я забыла спросить, когда нужно вернуть эти книги, – кивнула я, не переставая приглядывать за суетящимися парнями сквозь приоткрытую дверь.

– Они начнут вибрировать, если задержите, – пожал плечами мужчина.

– А я не хочу задерживать, – лучезарно улыбнулась я. – Напишите, пожалуйста, что и когда надо вернуть.

Пока библиотекарь ковырялся с книжным артефактом, с которым, похоже, не очень ладил, я любовалась картинкой на улице. К пострадавшему молодняку прискакало старшее поколение. Ишь ты, вот она какая на поверку, ваша самостоятельность, мальчики: чуть что, и тяжелая артиллерия на позициях. Ну, правильно, кто же отпустит несовершеннолетних наследников в свободное плавание? Орлей тоже не спешил уходить. Он маячил, как ощипанная ворона, на другой стороне аллеи, но к библиотеке благоразумно не лез. Чопорная красавица в дорогом платье и гроздьях сверкающих украшений хлопотала над неестественно согнувшимся Альвом. Высокий, даже на вид строгий дядька с какой-то блестяшкой на лацкане отвесил подзатыльник Корве, все еще судорожно сжимавшему колени. Как я и ожидала, в мою сторону никто не смотрел. Оболтусы в жизни не признаются, кто навел шороху. Правда, позже придется держать ухо востро, но мне-то не привыкать.

– Что-нибудь еще, тиса? – отвлек меня библиотекарь, положив на стойку исписанный лист со сроками.

– Нет, спасибо, – лучезарно улыбнулась я, убирая бумагу в карман.

Я вышла наружу самой степенной походкой, на какую только была способна.

– Тис, тиса, – я слегка поклонилась старшим и кивнула парням. – Тис Рой, приветствую. Тис Альв, как ваше здоровье? Тис Дон, буду рада вновь встретиться с вами на лекциях.

Старшее поколение одарило меня благосклонными взглядами, а тетка порадовала и опешившего Альва подзатыльником. А жизнь-то налаживается…

Глава 6. Хочу быть собой

«С почтением ваша любящая дочь Лира Мэй», – высунув от напряжения кончик языка, вывела я на дорогой бумаге, заканчивая обещанное письмо домой. Зачем это понадобилось матушке, я не понимала. Вилий окажется в поместье куда раньше, чем это послание, и наверняка будет с пристрастием допрошен о доставке моей драгоценной тушки в обитель знаний. Но спорить я не стала. Возможно, именно так и должно быть в нормальной семье, не чете той, прежней.

Я бросила запечатанное письмо на поднос у двери, откуда каждое утро дежурный по этажу в общежитии забирал почту, и завалилась на кровать с книгой. Кто бы сомневался, что мой выбор пал на том по артефакторике. Не далее, как завтра мне предстояло вписать желаемую специальность рядом со своим именем на доске в главном зале. Не то чтобы меня вдруг обуяли сомнения, но лишний раз убедиться не помешает, рассудила я, и с головой погрузилась в увлекательный мир застывшей магии. В общем, с нетерпением ожидая новый учебный год, я совершенно упустила из виду, что и меня ждут… неприятности. Но об этом я тогда не подумала.

Утро встретило меня криком. Орало, конечно, не само утро, а злая и невыспавшаяся Тория, явившаяся в Академию за два часа до первого занятия.

Откинув полог, я лениво наблюдала, как она мечется по нашей общей спальне. Комната казалась раза в три меньше из-за заполонивших все и вся сундуков и чемоданов.

«Надо же, – все еще не до конца проснувшись, подумала я. – Кто бы мог подумать, что вещей у нашей красавицы еще больше, чем было в прошлом году у Лиры. Впрочем, дай я матушке волю, и у меня появилось бы что-то подобное».

Вспомнив о безразмерных сундуках, заготовленных тисой Мэй для любимой дочурки, я невольно поежилась. Только с помощью отца мне удалось отбиться от огромного количества тряпок самых безумных оттенков розового и голубого. Правда, заменить их на что-то менее кричащее мне так и не позволили. Но отец, воровато оглядываясь, вручил перед самым отъездом большой кошель с золотом: «Купишь себе все, что понадобится».

Намек я поняла, и у портного, к которому специально ходила вчера, платила исключительно звонкой монетой. Прежде счета Лиры оплачивали родители и, соответственно, видели, что именно она покупает. Представив, что сказала бы матушка, увидев счет за темно-зеленые плащи, не говоря уже о практичных серых комплектах для тренировок, да еще готовые, а не сшитые на заказ, я окончательно проснулась и, выбравшись из-под одеяла, направилась в душ.

Тория, удостоив меня коротким приветствием и быстрым поцелуем в щечку, продолжила костерить кого-то из своих нерасторопных слуг, что-то напутавших с багажом. Ее вопли пробивались даже через шум воды. Я морщилась, но терпела. А что тут скажешь? Ну, привыкла она с прислугой говорить только на повышенных тонах. Неприятно, но не смертельно. Не бьет же, судя по высказываемым угрозам. А то я за каникулы о местных порядках много чего «вспомнить» успела.

Я проскользнула в отведенную мне гардеробную и быстро переоделась. Разумеется, все, хотя бы отдаленно напоминающее розовый шелк и ему подобное, я проигнорировала. Зато темно-зеленый, почти черный дамский камзол, украшенный серебряной вышивкой по обшлагам, сел как влитой. Уж не знаю, что послужило тому причиной, привычный цвет, именно такой, какой был у моего заслуженного в прошлой жизни Плаща некроманта, или что-то другое. Но я влюбилась в эту тряпку с первого взгляда и заказала еще две почти идентичные на смену.

В бриджах и мягких сапожках оказалось куда удобнее, чем на каблучищах и в облаках шелка, доставшихся в наследство от той, прошлой Лиры. «Нет, матушка, – невольно подумала я, поправив воротник. – При всем уважении, больше никакого шелка в повседневной жизни!»

Недовольный голос Тории пробился через плотно закрытую дверь, и я, не выдержав, вышла в спальню:

– Ну, хватит уже, Тори. Сколько можно?

– Сколько нужно, столько и можно! – огрызнулась та. – Я специально прислала вещи заранее! Чтобы все было готово к моему приезду. И на тебе! Как я теперь на занятия пойду?!

– Да ладно, – пожала плечами я. – Ты во всех нарядах хороша. Один день можно и пережить. А вечером я тебе помогу разобрать…

– Ты поможешь?! – вытаращилась Тория, и я поняла, что ляпнула что-то не то.

Проследив за ее взглядом, ошарашенно мечущимся между мной и забившейся в угол Мери, я заскрипела зубами: «Так вот на кого она орала!»

– Ну, раз ты предпочитаешь разбирать сама, – протянула я, лихорадочно соображая, как выкрутиться.

– Да при чем тут я? – вновь обрела дар речи, а вместе с ним и раздражение, Тория.

«Я очень сильно изменилась за лето, – мысленно проговорила я, так и не придумав достойный выход, да и не желая бороться с собственным характером. – Я просто очень сильно изменилась за лето…»

– При том, что здесь в обязанности Мери не входит разбор твоих чемоданов, – холодно уронила я. – Нам и не разрешают привозить с собой слуг, чтобы мы хоть немного научились самостоятельности. Поверь мне. Иногда очень пригождается. Недавно я в этом убедилась на собственной шкуре.

На этот раз на меня таращились уже две пары удивленных глаз.

– Ну, что так смотрите? – нахмурилась я и подпустила туману. – Рассказывать ничего не буду, сразу предупреждаю. Даже не спрашивай, Тори.

– Тебя летом похищали?! – ахнула Тория, прикрыв рот ладошкой. – То-то ты на мои письма не отвечала.

«А что было отвечать? – мысленно проворчала я. – Мне и на словах глупые сплетни обсуждать не хочется, не то что в письменном виде».

– Никто меня не похищал, – отмахнулась я и сменила тему. – Мери, ты идешь на завтрак? Тория? Там нас точно никто ждать не будет.

Но любопытство Тории не так-то просто было заткнуть.

– Вот это дела… – пробормотала она. – Значит, твой отец таки взбеленился. Я же предупреждала, будешь наглеть – тебя запрут. Так и вышло.

– Завтрак? – напомнила я.

Мери поспешно убралась мне за спину. Тория, заполучив новый повод для размышлений, забыла о неразобранном багаже и, наскоро пригладив волосы, вышла в коридор вместе с нами. Шагая длинными переходами, я тихонько перевела дух: «Ну, что же… Первый этап плана «она сильно изменилась за лето» можно считать выполненным. Девицы, конечно, в шоке, но в разные стороны с воплями «Спасите! Одержимая!» не разбегаются. И то хлеб, – тут мне вспомнился неестественно сжавший коленки Рой, и я усмехнулась. – Второй этап…»

В столовой на меня некому было особо обращать внимание. Сгрудившиеся у входа первокурсники, моментально создавшие затор, вяло переругивались с парочкой оболтусов с нашего потока. Студенты постарше попросту перелетали через толпу, косясь на нее с видом сытого превосходства. Будущих выпускников так и вовсе не было – у тех еще не закончилась практика.

Я с трудом подавила желание тоже перепорхнуть через сонное сборище. Во-первых, отсутствовала уверенность, что я смогу это сделать так же легко и непринужденно, как в прошлой жизни. Все же настолько далеко мои эксперименты с Зеленым даром пока не заходили. Во-вторых, не хотелось в случае успеха объяснять Тории, откуда такие познания. И без того придется подкинуть ей пищу для размышлений. Да не раз, прежде чем она привыкнет, что Лира Мэй больше не носит кричащие тряпки, не интересуется парнями, а еще, вот ужас-то, учится, зараза такая.

Притормозив у большой доски объявлений, висевшей у самого входа, первое блюдо этой самой пищи я и сотворила. То есть, подхватила стилус и аккуратно вывела напротив своей фамилии: «Артефакторика».

– Ты с ума сошла?! – не разочаровала меня Тория, едва не уронив свой собственный стилус.

– Вовсе нет, – в очередной раз пожала плечами я и прошла к столу.

«Не слишком ли сильно я «изменилась за лето»? – подумала я минут двадцать спустя, вяло ковыряясь в тарелке с салатом. Почти каждый с нашего потока, кто подходил к спискам, таращился в мою сторону. Но сделанного было не исправить. К тому же я сильно подозревала, что мне удалось бы избежать удивленных взглядов, только написав «жена-хозяйка». А уж учиться на такую, с позволения сказать, специальность я не желала категорически. Прямо-таки до смерти не желала, да простит мне Последняя гостья этот корявый каламбур.

Впрочем, как показало будущее, беспокоилась я совершенно зря. Тория мгновенно разнесла по Академии новую сплетню: за Мэй всерьез взялись родители. И это объяснение устроило моих однокашников в полной мере. Зато чего стоило ошалевшее выражение на физиономии профессора Лерроя, когда он на вводном занятии зачитывал списки. Я чувствовала себя отомщенной за «жену-хозяйку» целых десять минут…

– Вы уверены, Мэй? – переспросил он, от удивления опустив привычное «тиса».

– Без сомнения, профессор Леррой, – пряча злорадную улыбку, склонила голову я и, не сдержавшись, ехидно добавила. – Вы же просили вас удивить. И отец мой выбор одобрил.

– Что ж. У вас получилось. Вы меня удивили, – взял себя в руки профессор. – И удивите еще больше, если останетесь в этих стенах после зачетной недели первого семестра.

– Я постараюсь, профессор Леррой, – захлопала ресницами я.

– Постараться придется, – кивнул он и отвернулся.

Но и потом, одну за другой зачитывая фамилии студентов нашего потока и сразу на месте заполняя индивидуальные расписания, старик поглядывал в мою сторону. Но не с подозрением, как я опасалась, а скорее заинтересованно. От этого я чувствовала себя и отмщенной и счастливой одновременно, и буквально нежилась в этих взглядах, как разомлевшая кошка.

Как уже было сказано, почивать на лаврах мне довелось ровно десять минут.

– Тис Орлей выразил желание составить компанию нашей любительнице сюрпризов, – провозгласил Леррой и расплылся в понимающей ухмылке.

Я мысленно выругалась. Не иначе как проф решил, что я записалась на артефакторику в надежде и дальше списывать все подряд у Орлея!

– Имейте в виду, Виктор, и вы тоже, тиса Мэй, – подтвердил мои подозрения профессор. – На втором курсе никто не будет смотреть сквозь пальцы на ваши бездарные хитрости. Вам просто не дадут такой возможности.

– И в мыслях не было, – проворчала я.

– Очень на это надеюсь, – хмыкнул Леррой. – Вы же обещали меня удивить.

– Обязательно, профессор, – огрызнулась я, спиной чувствуя горящий взгляд Орлея.

К концу вводного занятия хорошее настроение покинуло меня окончательно. Мало того, что большинство лекций все равно оставалось общими для всего потока, а значит, от внимания обиженных вчера оболтусов мне не отвертеться. Так еще и желание заниматься артефакторикой выразили всего двое: я и Орлей.

Теперь-то я поняла, что имелось в виду в брошюрке по специальностям, где артефакторику называли не только крайне сложной, но и очень редкой профессией. «Интересно, Орлей сам надумал, или записался на этот курс исключительно ради моей скромной персоны, – зло размышляла я, почти не слушая, что там вещает Леррой о правилах и наказаниях в этом году. – Одна надежда, что, переоценив свои силы, прилипала вылетит из Академии после первого семестра, и я наконец буду избавлена от его назойливого внимания. В любом случае, если он полагает, что я буду бегать к нему за подсказками, как прежняя Лира, но он очень сильно просчитался».

Последняя мысль несколько примирила меня с действительностью, и я раскрыла свое расписание. Стоило все же разобраться, что ждет меня завтра, и какие книги надо будет брать в библиотеке.

Судьба оказалась милостива к моим нервам хоть в чем-то. Преподаватель по артефакторике должен был прибыть в Академию только на следующей неделе. Никто не ожидал, что на нашем потоке найдутся самоубийцы, выбравшие из обширного списка эту специальность. Сей факт хоть и ненадолго, но отодвинул неизбежные встречи с Орлеем и, пожалуй, спас меня от костра. Потому что если бы мне, ко всем посыпавшимся на меня мелким проблемам, пришлось еще и каждый день посещать лекции, предназначенные исключительно для нас двоих, я бы точно кого-нибудь прибила.

Зато прочие неприятности меня не миновали. И глупо было ожидать чего-то иного, но именно эту глупость я и совершила. У неприятностей было несколько имен, но все они сходились в одном – отравляли мне жизнь.

Корве, похоже, получивший от своего папаши качественную трепку, вел себя в высшей степени учтиво. Когда я на него смотрела. Но стоило мне отвернуться, как начинались всякие чудеса.

Так, моя сумка вдруг закрылась намертво после того, как мимо с независимым видом проследовал этот золотой мальчик. Прежде чем мне удалось добраться до содержимого торбы, я успела проклясть все на свете, заслужить недовольный взгляд тисы Вердан за отсутствие учебника и мысленно пообещать Рою безвременную, но очень болезненную кончину.

Вместо обеда я спешно понеслась в библиотеку. Но ничего похожего на энергетический рисунок, украсивший мою сумку благодаря мстительному идиоту, так и не нашла. Пришлось, воровато озираясь, попросту взламывать магический запор, воспользовавшись навыками из прошлой жизни. Зеленый Дар отозвался мгновенно и как будто даже радостно, как соскучившийся друг. Я нервно захихикала: «Правильно говорили наши наставники, некромантия – это не магия, это стиль жизни».

Но, так или иначе, в результате я осталась без обеда и полдня таскала учебники и конспекты в руках: разбрасывать зеленые молнии всякий раз, когда потребуется стилус или клочок бумаги, мне не хотелось. Я все еще до конца не поверила, что цвет магии могу видеть только я. Чары, наложенные подлым Корве, ослабели только к вечеру. Как раз к тому моменту, когда я в мыслях уже обещала ему не только скорую и болезненную, но и многократную кончину.

Стилус, самовольно нарисовавший в конспекте рожицу на общей истории, и окрасившаяся в ядовито-зеленый цвет шевелюра меня тоже не порадовали. При этом Корве под плохо скрытые хиханьки Альва неизменно предлагал помощь. Я так же неизменно ее отклоняла. Подобное противостояние не могло длиться долго. И апогей тупости в исполнении местной золотой молодежи не заставил себя ждать.

Перед бытовой магией, на которую, благодаря опять же неуемному бывшему женишку, я сильно опаздывала, пол под моими ногами вдруг превратился в ледяной каток. Взвизгнув, я чуть не сверзилась с лестницы. И, о чудо, была поймана мужественными руками моего ухажера за долю секунды до бесславного падения.

Ну, это он так думал. А по правде, за долю секунды до того, как я активировала защитный кокон. Понятное дело, что о магии Лиры я в тот момент даже не вспомнила.

Сначала я не испытывала ничего, кроме облегчения: мало ли, кто мог обратить внимание на такую сложную магию у простой второкурсницы. А вот потом в груди ярко-зеленой змеей поднялась ярость: «Да что этот малолетний гавнюк себе позволяет?! А если бы я снесла его с ног, или он сам промахнулся?! Убью скотину!»

Рой, не подозревая о моих мыслях, передал мою подрагивающую от смеси ужаса перед возможным разоблачением и ярости тушку с рук на руки Дону, а сам, картинно вскинув ладони в классическую позицию боевого мага, поскакал вверх по лестнице.

– Что это было?! – прошипела я, отталкивая парня.

– Там… Э… Ребята видели… – Дон мычал, отводя глаза, но я продолжала сверлить его взглядом, ожидая ответ.

– Они там кого-то видели, – пробормотал тот, хотя ему было заметно не по себе.

«Ну, хоть кому-то, кроме меня, этот театр тоже не нравится. У этого остатки здравого смысла еще живы, – зло подумала я, пройдясь по одежде отглаживающим заклинанием. – Корвизм совести прогрессирует, но пока не зашел слишком далеко. Может, отобрать у сиятельного лорда Корве мальчика на побегушках? Мне бы не помешал нормальный товарищ. Не с Тори же боевуху отрабатывать. А этот вроде не совсем пропащий…»

Я окинула взглядом покрасневшего до корней волос Дона, сосредоточенно разглядывающего стену. Точно. Совесть явно в наличии, слишком нагло врать не хочет. Решено. Берем. Заверните.

Пока я осматривала в моем понимании уже бывшего члена золотой тусовки, члены действующие прискакали обратно.

– Мы его не догнали! – картинно выдохнул Альв, отводя с лица чрезмерно длинные, но красивые волосы.