Текст книги "Права и обязанности некроманта (СИ)"
Автор книги: Анастасия Никитина
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
– Простите, тиса Лира! Простите! – тут же завелся кучер, видимо, тоже сообразив, что перестарался. – Я и забыл, какая вы легкая! Я же все больше вашей матушке…
– Все хорошо, Вилий! Поехали, – улыбнулась я сверху.
Лучше бы я этого не делала. Дядька застыл с отвисшей челюстью, как памятник «шоку».
– Вилий?
– Высокородная тиса не сердится? – брякнул тот.
– Не сердится. Поехали уже, – закатила глаза я и захлопнула дверцу.
Я понимала, что раз за разом вылетаю из образа. И наследственная память говорила то же самое, одну за другой подкидывая все более безумные сценки отвратительного поведения настоящей Лиры. Я откинулась на мягкие подушки и устало прикрыла глаза.
Девчонка, оставившая мне свое тело, обладала гнусным характером. Одних она презирала по так называемому праву рождения. Других ввиду отсутствия у них магического дара.
А третьих и вовсе просто так. Во вселенной существовал только один человек, которого Лира Мэй искренне и беззаветно любила и уважала – она сама. И я все сильнее сомневалась, что мне удастся достаточно достоверно изобразить этот эталон эгоизма.
«Значит, все-таки скандал, – обреченно подумала я. – Не жила в нормальной семье, нечего и начинать… Хорошо, что побрякушки в поясной сумке, а не в сундуках».
О Викторе, оставшемся стоять посреди подъездной аллеи Академии, я так и не вспомнила за все четыре часа дороги.
Чем сильнее мы приближались к загородному поместью семейства Мэй, тем неуютнее мне было в роскошной карете. Я чувствовала себя воровкой, забравшейся в богатый дом, которую вот-вот поймает за шкирку его хозяин. И хорошо, если этот хозяин просто даст мне по шее и пинком выставит за ворота. А ведь может и стражу позвать. Есть же и тут так называемые «охоронники». Пусть чужая память и не знала, занимаются ли они двоедушниками вроде меня, или для этого есть какое-нибудь отдельное подразделение.
Благодаря таким размышлениям скандал и последующий побег из «родительского» дома казались мне все более привлекательной перспективой. Когда карета въехала под высокую арку поместья, я додумалась до того, что зря вообще сюда поехала.
Решив, что больной зуб предпочтительнее выдергивать быстро, я, не дожидаясь, пока экипаж окончательно остановится, распахнула дверцу и спрыгнула на мелкий гравий аллеи.
– Мама! Папа! Я вернулась! – возвестила я с самым счастливым выражением на физиономии, на какое только была способна.
– Доченька? – высокая полная женщина воззрилась на меня с крайним удивлением.
Крупный мужчина, как подсказала память, доставшийся мне в наследство отец, владел собой куда лучше, но и он удивленно вздернул бровь. Зато сестра, точная копия матушки, только помоложе, всем своим видом выражала недоверие. «Вот с ней точно будут проблемы, – мгновенно поняла я. – Еще одна причина не задерживаться».
– Ну, что вы на меня так смотрите? – я пожала плечами. – Не все же мне вести себя, как капризная дурочка. Пора и повзрослеть. И, да… Я прошу прощения за свое отвратительное поведение в прошлом. Больше это не повторится.
«Еще бы… – ехидно ввернул внутренний голос. – Ты так круто повернула, что тебя прямо отсюда на костер отправят, актриса кладбищенская!»
– Ты… Ты серьезно? – наконец справилась с удивлением матушка.
– Серьезнее не бывает, – кивнула я.
– Я тебе говорил, что Королевская Академия пойдет ей на пользу! – воскликнул вдруг отец. – А ты: казарма, казарма…
В несколько шагов преодолев разделявшее нас пространство, он сграбастал меня в медвежьи объятья и стиснул так, что захрустели кости. Слегка обалдев от такой реакции, я безропотно позволила себя тискать и ему, и налетевшей следом матушке.
– Добро пожаловать домой, доченька, – шепнул он мне, отпустив минут через пять, никак не меньше.
– Обедать! – возвестила старшая тиса Мэй, утирая слезы. – Немедленно в душ и обедать! После такой тяжелой дороги…
– Как скажешь, матушка, – пискнула я, лихорадочно выкапывая в чужой памяти план дома и примерное расположение своей комнаты.
Комнаты? Уж не знаю, кто из нас погорячился, я со скромными представлениями о жилом пространстве, или прежняя Лира с замашками королевы, но «моя комната» включала в себя почти целый этаж. Наделав шороху своей чрезмерной самостоятельностью и среди служанок, я быстро привела себя в порядок и спустилась в столовую. Родители смотрели на меня с гордостью и умилением, прислуга с каким-то испугом. И только сестрица все так же недоверчиво ломала бровь и отворачивалась, стоило мне поймать ее взгляд.
Но изыскания в чужой памяти в поисках причин такой стойкой неприязни я, подумав, отложила на потом. Слишком уж оживленной была застольная беседа. А испортить такой неожиданный подарок судьбы, как семья, радостно воспринявшая изменившуюся дочурку, какой-нибудь не всплывшей вовремя мелочью я не хотела.
Несмотря на то, что заснуть мне удалось только глубоко за полночь, утро я встретила в великолепном расположении духа. Вчера я вдоволь покопалась в наследственной памяти и примерно представляла теперь, как повести разговор с отцом, чтобы получить и желаемого тренера, и возможность заниматься на каникулах. Мало того, вытягивая все новые и новые воспоминания, я осознала, что отец только рад будет таким просьбам.
С матушкой дела обстояли не столь радужно. Безмерно обожающая младшую красавицу-дочурку, к счастью, не унаследовавшую ни ее комплекцию, ни грубоватые черты лица, тиса Мэй носилась с Лирой, как с куклой, наряжая, развлекая и выполняя любую прихоть. А на любые поползновения отца слегка привести зарвавшуюся кровиночку в чувство реагировала, мягко говоря, негативно. Она и в Королевскую Академию-то мою предшественницу отпустила только потому, что сама Лира это захотела. Иначе учиться бы мне дома под присмотром нанятых учителей, как и до семнадцати. Ну, или переродиться в совсем другом теле, если Последнюю Гостью к Лире кто-то пригласил.
О том, кто бы мог оказаться таким заботливым, я подумала мельком и, убедившись, что никаких подозрений или опасений у девушки не было, не стала заморачиваться. Будет день – будет пища. Эту простую истину я усвоила еще в той, прошлой жизни. Решая проблемы по мере поступления, я сумела выжить, а вздумай хвататься за все и сразу, точно скатилась бы в подворотни Нижнего города.
Убедившись, что до завтрака еще далеко, я выбралась из-под легкого летнего одеяла и, с трудом отыскав в обширном гардеробе нечто, отдаленно напоминающее костюм для тренировок, дикого розового цвета, выбралась в парк на утреннюю пробежку. К собственному удивлению, на третьем круге по аллеям я столкнулась с сестрой. Та явно собиралась, не здороваясь, убраться у меня с дороги, но не успела.
– Доброе утро, Дэлли, – нейтрально проговорила я, притормозив у здоровенного куста роз, который она обрезала.
– Привет, – буркнула «любящая» сестричка, не глядя в мою сторону.
«Ну, уж нет. Так не пойдет», – решила я и начала упражнения на растяжку, использовав стоявшую рядом лавочку, как упор.
– Как год прошел? – обтекаемо спросила я, чтобы не дать ей возможности удрать, а самой покопаться в наследственных воспоминаниях.
– Хорошо, – Дэлия, не обращая на меня больше внимания, сунула секатор в сумку. – Спасибо, что поинтересовалась.
Она чуть заметно кивнула и, развернувшись, попросту ушла. «Вот тебе и поговорили! – проворчала я себе под нос. – Ничего. Помиримся».
Но, вспомнив парочку последних шуточек Лиры над сестрой, я несколько подрастеряла надежду на скорое восстановление нормальных отношений. Удивительно, что после такого девушка вообще со мной разговаривает: чувство юмора у бывшей владелицы тела явно было с душком. Причем, все пакости сопровождались неизменной наивной улыбочкой и похлопыванием ресничками: «Не будь букой, Дэлли. Это же так смешно!»
Смешно… Да я бы за такие шутки… Впрочем, вот мне и задача на лето помимо учебников и тренировок. Отношения с сестрой надо не то, что восстанавливать – их придется строить с нуля!
Этим я и занялась сразу после завтрака, который еле высидела. Кто бы мог подумать, что забота любящих родителей настолько напрягает? Делли в столовой не появилась, и я, поднявшись наверх, постучала к ней сама.
– Дэлли? Можно войти?
– С каких это пор тебе требуется разрешение? – фыркнула она, открыв дверь, но оставаясь на пороге.
– С тех пор, как я поняла, что вела себя, как последняя свинья.
Если ее что-то и могло повергнуть в шок, то вот это. Сестричка застыла с приоткрытым ртом, как статуя из храма.
– Что?.. – выдавила она долгие минуты спустя.
– Я вела себя отвратительно. Прости меня, пожалуйста, – повторила я.
А, что? С меня корона не упадет – мир в семье гораздо дороже. Кто еще знает, как сложится моя жизнь. Но повторять ошибки прежней Лиры и уж тем более усугублять их я не собиралась. И нечего мне рассказывать, что детские обиды не забываются. Я же не явилась к своим родственничкам с армией зомби, хотя могла бы. Но семья – это святое. А Делия, сейчас недоверчиво и растерянно поглядывающая исподлобья, часть моей новой семьи. Семьи куда лучшей, чем прежняя.
– Это ты сейчас так говоришь, – заявила наконец Дэлли. – А потом придет этот оборванец Орлей, твой дружок, и ты снова станешь обзывать меня бездарной девкой!
«Серая Госпожа! А ведь ей уже двадцать. Она наверняка скоро замуж выйдет, – подумала я. – А обиды совершенно детские. Впрочем, чего ожидать, если Лира позволяла себе читать ее письма и подбрасывать дохлых мышей в карманы, и обливать всякой дрянью выращенные ею цветы в парке».
– В общем… Верить или нет – решать тебе, – сказала я, слегка пожав плечами. – И, кстати, любой, кто как-нибудь обзовет мою сестру, к моим друзьям не относится.
– Посмотрим, – бросила она мне в спину.
«Во имя Последней Гостьи… – я едва не взвыла вслух. – А ведь это окажется куда сложнее, чем я думала!» Несколько обескураженная первой, хоть и вполне предсказуемой неудачей, я умелась к себе в комнату разбирать вещи.
Разговор с отцом прошел так, как я и планировала. Мои идеи насчет тренировок и костноязычное блеяние, что я не желаю позорить свой знаменитый Род кривыми руками, он воспринял с еще большим воодушевлением, чем я предполагала.
– Отличная мысль! Просто отличная.
Отец с удовлетворением потер руки и стал вслух рассуждать, кого пригласить мне в качестве учителя по фехтованию, а кого для общей физической подготовки.
«Вовремя я «вспомнила», что он бывший военный, – подумала я, размеренно кивая в такт пространным рассуждениям о преимуществах одной боевой техники над другой. – В результате получила даже больше, чем рассчитывала».
Про учебу я и заикаться не стала. И так было понятно, что препятствий мне чинить никто не будет. Золотая оговорка про честь Рода, сработавшая недавно с Мери, оказалась идеальной причиной и тут. Краем уха слушая ударившегося в воспоминания папеньку, я ковырялась в наследственной памяти, выуживая детали домашнего обучения Лиры и обрывочные знания о содержимом нашей родовой библиотеки.
Мимоходом выяснилось и еще одно обстоятельство, объяснившее отсутствие пламенной любви между сестрами. Из-за того, что Лира стала учиться в Королевской Академии, Делия не смогла воплотить в жизнь свою мечту. Она собиралась заняться духами. И поначалу отец, который не видел в младшей дочери и подобия достойной наследницы, поддерживал эти идеи. Построил оранжерею для особо нежных и ароматных цветов, помогал закупать какие-то семена и удобрения. Но когда Лира неожиданно, наверное, даже для себя выдержала экзамены в Академию, резко охладел к начинанию старшей.
Странные перепады объяснялись просто: наследник. В нашей семье не было наследников мужского пола. И случись что с отцом, фамилия перейдет к какой-то боковой ветви. А вот если кто-то из дочерей станет достаточно успешной, то легко будет найти достойного жениха, которого можно будет принять в свой Род на правах консорта. Сначала на эту роль прочили Дэлию, но неожиданно сильный Дар Лиры, да еще и поступление в престижную академию перевели стрелки на младшую. А та и рада стараться: быстренько объяснила родителям, какую страшную тень бросает на ее репутацию сестра, ковыряющаяся в земле.
Обругав бывшую хозяйку тела последними словами, я заговорила об этом на следующий же вечер за ужином.
– Дэлли, меня тут недавно спросили, чем занимается моя сестра, а я и не знаю. Представляешь, какой конфуз. Ты все еще работаешь с ароматами?
– Не работаю, – прошипела Делия, бросив в мою сторону злой взгляд.
– Лира… – тут же вмешалась матушка. – Зачем ты так? Ты же сама предупреждала, что подобные увлечения не лучшая рекомендация среди магов… Мы понимаем, как важно сразу себя поставить, и Делия решила, что отложить свои изыскания…
– Вот еще! – воскликнула я, с независимым видом расправляясь с зеленым горошком. – Я немного разобралась и поняла, что куда худшая рекомендация – это сестра, которая ничего не умеет.
– Ничего не умеет? – опешила мама.
Даже отец опустил какой-то свиток, который читал. Еще бы. Ведь я выдала нечто совершенно противоположное требованиям малолетней стервы.
– Ну, да. Именно среди магов таланты ценятся выше всего. Даже происхождения. В Академии несколько простолюдинов учатся. Как думаешь, почему? Потому что талант.
– Но это же магический талант…
– И что? У кого-то талант в магии, а у Дэлли в чем-то другом! – я вовремя вспомнила о маленьком флакончике духов, который пылился на дне сундука. – Те духи, которые она мне подарила на день рождения, привели в восторг всех без исключения. И ни у кого таких не было.
– Думаешь, эта забава имеет шансы на развитие? – приподнял брови отец. – В мире достаточно больших производителей.
Я не особо разобралась, что его больше удивляло: смысл моего монолога или вообще подобная тема, поднятая глуповатой Лирой. «Опять вне образа… – мелькнула в голове опасливая мысль. – Еще чуток, и никаким взрослением будет не объяснить такие повороты». Но меня уже несло по кочкам, и слабый голосок чувства самосохранения затих сам по себе.
– В том-то и дело, что производители большие. А я поняла, что преимущественно ценится то, чего ни у кого нет. Индивидуальность, вот! Так наш профессор по философии говорит. И потом, Дэлли тоже хочет заниматься делом!
– Я сама знаю, чего хочу, – по привычке фыркнула Делия, но глаза у нее сверкали плохо скрываемой радостью.
– А в этом что-то есть… – задумался отец.
Больше мы к этой теме не возвращались. Но через несколько дней довольная Делли уже покрикивала на работников в своей оранжерее. Однако если я и тешила себя надеждой наладить таким образом отношения с доставшейся в наследство сестрой, то крупно просчиталась. Она продолжала демонстративно игнорировать мое присутствие.
Пожалуй, тот вечер можно считать переломной точкой: родственники признали меня такой, как я есть, и мне уже не мерещился эшафот и костер каждые полторы минуты.
Тренировки и учеба отнимали почти все свободное время, и случаев выдать что-то лишнее мне попросту не представлялось. Родня притерпелась к моим изменившимся привычкам и больше не сопровождала удивленно-восхищенными взглядами каждый жест. Прислуга перестала шарахаться в коридорах, а Вилий не пытался просить прощения за сам факт своего существования. Я, кстати, выяснила, почему его так пугал гнев Лиры. Его жена недавно родила близняшек, и менять место жительства из-за выбрыка вздорной девицы мужику очень не улыбалось. А во всей округе большая конюшня была только у моего отца.
В общем, если не считать фиаско с Делией, мой первый месяц под родной крышей прошел достаточно успешно. А уж одну из ночей вообще можно было причислить к короткому списку моих побед. Я впервые в новой жизни воспользовалась Зеленым Даром и заодно выяснила одну интересную и многообещающую особенность этого мира. А дело было так.
Засидевшись за книгами допоздна и пропустив вечернюю трапезу из-за тренировки, я основательно проголодалась. «Припомнив», что прежняя Лира легко наведывалась на кухню, пока не обзавелась замашками ленивой королевы, я отправилась прямиком туда, надеясь разжиться поздним ужином. Служанки от меня больше не шарахались, а вот отношение прочих слуг, которые не видели меня так часто, к взбалмошной хозяйской дочурке я учесть и не подумала.
И получила закономерный итог. Узрев меня на пороге, перепуганная кухарка опрокинула на себя здоровенную кастрюлю с кипящим варевом.
Зеленая вспышка сорвалась с пальцев прежде, чем я успела даже осознать происходящее. Суп, или что там такое женщина доставала из очага, осыпался невесомым прахом вместе с кастрюлей раньше, чем первая капля коснулась ее кожи. Кухарка завизжала на весь дом, плюхнувшись на задницу. В коридоре тут же захлопали двери, послышались шаги, какие-то возгласы.
Понимая, что удрать не успеваю, да и в ночной сорочке далеко не уйду, я ткнулась спиной в стену: «Приехали! И ведь чувствовала же, что раз все так хорошо, то обязательно случится какая-то гадость! И как теперь убеждать их, что крикунье все только померещилось?!» На кухню влетели несколько слуг во главе с матушкой.
«А ей-то что не спится?!» – едва не взвыла я.
– Что случилось, деточка?
Я неопределенно пожала плечами:
– Не знаю. Вроде ничего.
Тиса Мэй окинула меня внимательным взглядом на предмет повреждений и развернулась к женщине, продолжавшей завывать на одной ноте, как заклинившее охранное плетение.
– Что здесь произошло?!
– Ошп… Ошп… – заикаясь, попыталась объяснить тетка.
Матушка кивнула кому-то, и на голову истеричке опрокинулось полное ведро воды.
– Ошпарилась! – взвизгнула она.
– Вода холодная! – тут же возразил мужик с пустым ведром.
– Раньше! Супом!
– Да? – недоверчиво прищурилась матушка. – Где?
– Так вот… – попыталась было ткнуть себя в грудь тетка и осеклась.
Не будь ситуация настолько серьезной, я бы, пожалуй, расхохоталась, такое потешное выражение было у нее на физиономии. Она даже начала себя ощупывать в поисках несуществующих ожогов.
– Так почему ты подняла на ноги весь дом? – поторопила матушка.
– Так… была же кастрюля… Я ее из очага доставала. А тут молодая хозяйка. Я и промахнулась. А оно как плеснет, как булькнет…
– Что булькнет? – нахмурилась тиса Мэй.
Я ошарашено хлопала глазами: «А где, собственно, вопли о проклятой магии черных колдунов? И ужас при виде осыпавшего юбку праха?»
– Суп… Исчез… – проблеяла тетка. – Только был, хлоп, и нету. И кастрюли нет!
– Опять ее шуточки, – донеслось от двери, и на кухню вошла Делия. – Я тебе говорила, что она…
– Лира? – со страдальческим выражением на лице перебила матушка.
– Я не позволила ей обвариться, – буркнула я, не придумав, что тут можно наврать. – Это так плохо?
– Так вы магичили?! – подскочила тетка.
– Ну… Э… Да…
– Спасибо! – кухарка вдруг бросилась ко мне и попыталась поцеловать руку.
Я шарахнулась в сторону, едва не снеся с ног недовольную сестричку.
– А я и не поняла ничего! – продолжала лепетать кухарка. – Суп хлюп, и прямо мне в лицо! Я даже зажмуриться не успела! Бульк, и нет его!
Делия недоверчиво хмыкнула и, резко развернувшись, ушла. Но я, уже успев попрощаться не только с новообретенной семьей, но и с жизнью, это едва заметила. Смутные подозрения оформились почти в уверенность: бездарные не видят магию! Ни в одной книге из тех, что я успела прочитать за последний месяц, об этом не упоминалось. От облегчения я чуть не рассмеялась.
Россказни о том, как хозяйская дочка спасла кухарку от увечий, разлетелись по поместью, как моровое поветрие. Каждый новый рассказчик добавлял красочных подробностей. Особенно старалась сама повариха. В конце концов я узнала, что выставила на пути агрессивного супа невидимый щит, а потом вернула варево в кастрюлю и съела. «Вместе с кастрюлей!» – хихикала я, когда эта история в очередной раз доносилась откуда-нибудь из кухни или со двора.
Так и не найдя в книгах упоминаний о цвете стихий, я рискнула на несколько экспериментов и убедилась, что те, у кого дара нет, магию не видят вообще, никакую. Ни голубовато-серую Лирину, ни ядовито-зеленую мою.
Мало того, разыскивая информацию об этом феномене, я заметила, что такие понятия, как энергетические потоки, истинное зрение и нити силы вообще нигде не упоминаются. Даже в тех книгах, что я привезла из Академии. А это могло означать только одно: местные их тоже не видят.
Глава 5. Я дома? Уже нет
Осознание, что местные видят не магию, а только ее проявления, ударило меня как обухом по новообретенной голове. Сразу отпали глупые вопросы вроде того, почему в наследственной памяти то и дело находились диковатые предрассудки насчет зомби, и почему у меня при наличии самых лучших учителей энергетические каналы почти не развиты. Невозможно развивать то, о существовании чего даже не догадываешься.
Передо мной открывались такие перспективы, что дух захватывало. Неудивительно, что в доброжелательной домашней обстановке у меня закружилась голова. Обнаглев окончательно, я даже позволила себе утренние медитации. Такие начинали каждый учебный день в Обители. Отличная тренировка для энергетических каналов. Вот только маг при этом сияет, как взбесившийся фейерверк, цветом своей магии. Я и сияла. Только для себя.
Из обширного списка специальностей в брошюрке, подаренной профессором Лерроем, я выбрала артефакторику, даже не задумываясь. В первую очередь потому, что она была самой сложной. Ни Рой со своими прихвостнями, ни болтливая Тори ею точно заниматься не захотят. А значит, в одном кабинете нам придется сидеть куда реже, чем на первом курсе. Разве что на каких-то общих дисциплинах. «Хотели удивиться, тис Леррой? – злорадно думала я, проводя пальцем по длинному перечню необходимых направлений магии, которые требовалось освоить будущему артефактору. – Так я вам это устрою!»
Вторая причина была банальной до неприличия: артефакторика для меня – самое простое. Местные мастера работали, по сути, на интуиции, методом «тыка». А я могла видеть, где проходит та или иная нить силы. И уж на правильно или нет сработавший артефакт я могла списать любые проявления своего дара. Мало ли, где что замкнуло, и половина мастерской осыпалась прахом. Это артефакт виноват, а не потерявшая терпение некромантка.
– Ты уверена? – осторожно уточнил отец, когда я озвучила ему свое решение.
Что-то подобное я и ожидала, а потому отрепетированным движением гордо вздернула подбородок:
– Абсолютно. Ты прославил наш Род в армии. Теперь я хочу сделать то же самое в магии! В мире появятся артефакты с клеймом Мэй!
– Не то, чтобы так уж прославил, – протянул папенька, машинально подкрутив ус. – Но я слышал, что такая магия – это очень сложно.
– У меня будут учителя, – пожала плечами я. – И библиотека. Ты бы знал, сколько там книг! Про все-все написано! Жаль, что на каникулах туда не попасть…
Я подбавила в голос немного восторженности.
– Что ж, – кивнул отец. Выбравшись из-за стола, он вдруг крепко меня обнял. – Попробуй. Только помни, даже если у тебя ничего не получится, мы все равно любим тебя и гордимся тобой.
Под веками что-то защекотало, и я с удивлением почувствовала, что по щеке поползла слезинка. «Это у меня? Я же не плакала лет с десяти!»
– Ты будешь гордиться, потому что у меня получится, – отрезала я, незаметно утирая непрошенную влагу о ткань отцовского камзола.
Этот разговор получил неожиданное продолжение. Через несколько дней тис Мэй сам пришел в библиотеку, где я занималась, и положил передо мной средних размеров книгу в вычурном переплете из черной кожи с серебряным тиснением.
– Мне сказали, что тебе достаточно прикасаться к спискам своим кольцом.
Недоумевая, я расстегнула маленький замочек и с минуту непонимающе пялилась на длинный список вроде оглавления: «Астрология. Астрономия», и еще десяток таких «Астро…». И так далее по алфавиту, как в брошюрке с профессиями.
– Эта штука привязана к Большой королевской библиотеке, – подсказал отец.
Мой счастливый визг слышали, наверное, у границы поместья.
* * *
Два месяца каникул пролетели как один день. А я-то, дура, боялась, что новые родственники сразу меня раскусят и отправят на костер. Не того боялась! Мне скорее грозили смерть от ожирения заботами любящей матушки и перелом хребта от подарков, которыми нагрузил меня на радостях любящий папенька.
Впрочем, усиленные тренировки с тисом боевиком спасли меня от этой печальной участи. Все съеденное сгорало, не успев даже посмотреть на мои бока, да и сил заметно прибавилось. Боевик, старый сослуживец отца, по первости поглядывал на меня презрительно. Зато, когда пришло время расставаться, заявил, что я – природный талант: схватываю на лету и даже изобретаю что-то свое. Я, разумеется, не стала уточнять, что вся моя талантливость заключается в опыте прошлой жизни. Там с оружием ходили все, включая женщин и глубоких стариков. И неумение владеть хотя бы несколькими видами колюще-режущих предметов считалось недостатком едва ли не более серьезным, чем Зеленый Дар в глазах моих бывших родителей. Так что боевке меня учили с детства наряду с умением вести себя за столом и математикой. Как, впрочем, и любого другого ребенка. Правда, маги часто пренебрегали тренировками, но я так никогда не поступала.
Так или иначе, но я, хоть и продолжала морщиться, глядя на тонкие птичьи лапки, заменявшие мне теперь руки, больше не боялась выронить кинжал или шпагу, попросту не удержав.
Вот только с сестрой мне так и не удалось добиться чего-то большего, чем холодная вежливость. Да, она не выходила из комнаты, стоило мне там появиться. И даже могла сказать несколько слов по собственному почину. Но на том мои достижения и закончились. У нас попросту не было общих интересов. Я ничего не понимала в ее цветочках и скляночках со всякой вонючей и не очень дрянью. Единственное, что я вынесла из целого дня, проведенного в лаборатории сестры по настоянию матушки, это нежелание отныне пользоваться любыми духами: нанюхалась на всю оставшуюся жизнь. А Делию, по вполне очевидным причинам, не интересовали мои прыжки с кинжалами на заднем дворе и уж тем более заумные книги с пространными рассуждениями о недоступной ей магии.
Под конец каникул безмерно довольный моими успехами папенька подложил мне здоровенную свинью. Проще говоря, устроил в мою честь пышный прием, куда пригласили всех окрестных аристократов. Мало того, из этого действа сделали сюрприз!
– Лира, доченька! – матушка перехватила меня на полпути к заднему двору, где я намеревалась размяться с утра. – Сегодня тебе придется обойтись без этой мужской забавы!
– Э-э? – опешила я.
– Да, да, – с довольной улыбкой закивала тиса Мэй. – Пора вспомнить, что ты юная красивая девушка. А то скоро и за обедом начнешь кинжалом орудовать вместо столовых приборов.
Я моргнула, не понимая, куда она клонит. До сих пор моим упражнениям никто не препятствовал, а отец, так и вовсе хвалил. И я уверилась, что так будет всегда. Ага… Размечталась.
– Да, да, – пухлая ручка уверенно подцепила меня под локоток и повела в противоположную от заднего двора сторону. – Ты не поверишь, но когда мы познакомились с твоим отцом, он именно так и ел. Не то чтобы не умел по-человечески, но эти казарменные привычки так легко цепляются и так тяжело выводятся.
Матушка доверительно мне подмигнула и втолкнула в одну из гостиных. Прямо в страстные объятья двух модисток и одного портного. С надеждой размяться до обеда пришлось распрощаться. Как и с самим обедом. На него просто не осталось времени.
Меня обрядили в нежно-голубое нечто. Лиф прилегал к телу, как вторая кожа. Зато юбка ниспадала мягкими волнами, переливаясь на свету от любого движения. И матушка, и сестра щеголяли такими глубокими декольте, что, казалось, вот-вот выложат свои масштабные прелести на всеобщее обозрение. А мое платье украшал скромный вырез лодочкой, открывавший только ключицы. Привыкнув к куда более целомудренным нарядам своего мира и впервые увидев парадные туалеты местных дам, я поблагодарила Серую Госпожу за юный возраст тела, которое мне досталось.
И как обычно, рано обрадовалась. Мне на плечи накинули белое облако пелерины и позвали матушку.
– Чудно, чудно! – закивала она. – Дэлли, посмотри: наша Лира настоящий ангел!
Сестра с кислым выражением на лице смерила меня коротким взглядом и буркнула что-то невразумительное. Но матушка приняла это за согласие и продолжила восторгаться.
– А теперь парикмахер и визажист! – воскликнула она наконец.
Я чуть не взвыла: занятия накрылись тем же медным тазом, что и утренняя тренировка. Но спорить с матушкой в таких вопросах было чревато. Это я за два месяца каникул уяснила крепко.
Прием оказался точно таким же, какие я во множестве наблюдала в детстве: скучным. Толпа почти незнакомых расфуфыренных людей. Постные лица слуг, снующих между гостями с подносами, полными бокалов или мелких закусок. Болтовня ни о чем, смех над несмешными шутками и сплетни всех сортов и размеров.
Ах, да… Еще были танцы. Я не слишком полагалась на память предшественницы в этом вопросе, а потому отказывалась танцевать наотрез. Тиса Мэй, заметив это безобразие, не замедлила призвать строптивую дочурку к ответу. Но я отговорилась тем, что не хочу оставлять в одиночестве Делию. Мол, и так скоро уеду в академию и не увижу сестру в ближайшие несколько месяцев. Матушка умилилась и отстала. Дэлли, правда, особых восторгов не выказала, но и прогонять меня не спешила.
В общем, все было почти привычно. Но одно отличие от тех сборищ, которые я знала по прошлой жизни, все же нашлось. И не в пользу нового мира…
Когда Делия вышла в парк, окончательно запарившись в душном зале для приемов, мне пришлось последовать за ней. Она поморщилась, но ничего не сказала. Мы медленно шли по ярко освещенным дорожкам парка, раскланиваясь с такими же любителями ночного воздуха и старательно не замечая иногда мелькающие в кустах парочки.
– Дэлли, – не выдержала я. – Что я делаю не так?
– В каком смысле? – приподняла бровь она, даже не притормозив.
– В прямом. Я немало натворила в прошлом. Но это прошлое. Я больше не буду вести себя, как…
– Вот когда не будешь, тогда и посмотрим, – перебила Делия, даже не повернув головы.
– Так я уже…
– Два месяца? – едва слышно хмыкнула она. – А может, ты какую-то грандиозную пакость готовишь.
– Не готовлю я ничего! – возмутилась я.
– Откуда мне знать? – пожала плечами девушка и снова замолчала.
Я скрипнула зубами: «Бесова Лирка! Это же надо было так достать сестру! Ладно… Ну, ладно же…»
– Дэлли, я… – попыталась заговорить я, но громкий возглас прервал меня на полуслове.
– Лира!
Я обернулась и невольно скривилась, будто укусила кислый корень. Что такое «не везет», и как с ним бороться? Из боковой аллеи выскочил никто иной как Виктор Орлей собственной персоной, и направлялся он именно к нам. А я-то уж было понадеялась, что лето пройдет без этого разговора.