Текст книги "Мой очень странный роман (СИ)"

Автор книги: Анастасия Медведева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

– Что, даже смыть косметику не дашь?.. – удивленно и при этом немного завороженно уточняю у него.

– Ты скоро примешь душ – тогда и смоешь, – произносит молодой человек и закрывает дверь за нашими спинами.

Через какое-то время лежу на кровати, наблюдая за тем, как он ест.

– Ты очень выносливый... – не выдержав, произношу, потому что… ну, потому что это правда!

– Прям, как лошадь похвалила, – замечает молодой человек, – или какого-нибудь вола.

– Я просто была удивлена, – усмехнувшись, отвечаю; затем впиваюсь взглядом в его идеальное тело, – поясни, как это возможно?..

– Что именно? – его тяжелый взгляд откровенно смешит.

Но я уже отошла от темы нашей близости, перескочив на вторую, не менее важную:

– У тебя фигура человека, посещающего спортзал пять раз в неделю. Но, уверена, ты не ходил туда ни разу, – поясняю с улыбкой.

– Если я скажу, что подрабатывал грузчиком, ты сильно удивишься? – уточняет Данияр.

– Наверно, уже нет, – качаю головой, – а лицо…

– Что с ним? – без особого интереса переспрашивает молодой человек.

– Твоя красота досталась тебе от матери? – мягко перефразировав, уточняю.

– Да.

Поджимаю губы. Хочу больше узнать о нём, но спрашивать в лоб как-то неловко. Между нами всё ещё была пропасть, хотя мы только что занимались сексом – и, казалось бы, куда уж быть ближе?..

– Почему ты решил дать мне шанс? – собрав внутри всю смелость, решаюсь и спрашиваю через некоторое время.

– Это ты дала мне шанс. Я лишь воспользовался им, – отзывается Данияр, убирая пустые коробки в пакет.

– Ты понимаешь, о чём я. Пару недель назад ты осекал меня и не подпускал к себе, – произношу негромко.

– Пару недель назад я тебя и не знал толком, – заканчивает с уборкой молодой человек; затем возвращается и садится на кровать.

– А теперь думаешь, что знаешь? – нахмурившись, уточняю.

– Не «думаю». Уверен в этом, – звучит спокойный ответ.

– Это довольно странно...

– Мне не нужно много времени, чтобы разобраться в человеке. Я пришёл сюда, потому что убедился в собственных выводах относительно тебя.

Качаю головой, не представляя, в какой момент и какие выводы он мог сделать обо мне. Наши встречи всегда были случайными и проходили так хаотично, что лучше даже и не вспоминать…

– Ты приехала сюда из глубинки? – неожиданно задаёт вопрос Данияр.

– Да. Поступила в институт на бюджет, – киваю, – почему спрашиваешь?

– Потому что читал твой комикс.

– Рося не списана с меня, – через несколько секунд отвечаю, сообразив, что он имел в виду.

– Ты серьёзно в это веришь? Или это ответ для журналистов? – Данияр внимательно смотрит в мои глаза.

– Росе плевать на «законы джунглей». Она просто идёт вперёд. И у неё давно пропало желание удивляться… даже сама эта эмоция пропала, – задумчиво отвечаю, направив взгляд в потолок.

– Ты сейчас лежишь в постели с незнакомым мужчиной, которой ещё пару дней назад работал в доставке еды – и ещё на сотне подработок… – Данияр опирается на ладонь, нависая надо мной, – и тебя не беспокоит то, что о тебе подумают.

Это он так «законы джунглей» словами обыгрывает?..

– Лично меня – не беспокоит. А моего менеджера, узнай она об этом, сильно обеспокоит, – хмыкаю, не удержавшись и погладив его по жилистой руке.

И почему он так хочет провести между нами параллель?..

Между мной и моим персонажем?

– Причем здесь твой менеджер? – сухо уточняет молодой человек.

– У меня куча контрактов, среди которых есть пункт о «вреде имиджу». Моё лицо, мой статус, моё творчество, моё время – всё это, по сути, уже мне не принадлежит. Если я нарушу хоть одно условие контракта, акции нашей компании упадут вниз. И тогда у меня будут проблемы. Большие проблемы.

– Не заметил, чтобы тебя это сильно волновало, – протягивает Данияр, всматриваясь в моё лицо.

– Потому что тут есть одна оговорка: это будут не мои проблемы, а проблемы моего бизнес партнёра, – фыркаю, отводя взгляд.

Это его хорошее настроение зависит от цен на акции. Мне нет до них никакого дела: я проживу и на свои гонорары.

– Давно вы с ним в связке? – уточняет молодой человек, приподнимая майку от моей пижамы и открывая вид на гладкий живот.

– Давно… – отзываюсь, прикрывая глаза, – мы учились вместе. В институте. Когда выпустились, я попыталась устроиться своими силами, даже работала какое-то время в одной компании и параллельно пыталась писать книги… как ты понимаешь, особых достижений на моём пути не было; я очень быстро поняла, что не могу работать на другого дядю, чей моральный кодекс отличается от моего, или чьё отношение к работе далеко от того, что мне виделось в идеале… В общем, когда у меня появилась идея создать Росю, я обратилась к Косте, желая занять немного денег на создание, рекламу, публикацию и последующий выпуск сказки – а он, когда выслушал меня и мою идею, предложил нечто кардинальное… то, на что у меня не хватало смелости.

– Сделать остроактуальный комикс для молодёжи? – предполагает Данияр.

– Мы начали с вебтуна, – поправляю, направив на него взгляд, – выкладывали по главам на популярном в тот момент сайте, много денег вливали в рекламу нетипичного сюжета, платили переводчикам, чтобы материал тут же публиковался на иностранных версиях сайта и других раскрученных платформах…

– Он решил помочь тебе по доброте душевной?

Чувствую подвох в вопросе, но ответ на него был открытым и честным:

– Костя почувствовал потенциал задумки и решил попробовать заработать на моей фантазии. Для его семьи это было чем-то вроде его первого старт-апа: в первый раз их сын мог и ошибиться, и набить синяков, и набраться опыта – а после этого уже заняться чем-то серьёзным. Короче, никто не ожидал успеха и при этом не останавливал особо… Но мой комикс неожиданно выстрелил.

– Я прочитал про твой первый выпуск. Это было сенсацией, – отзывается Данияр неожиданно серьёзно, – даже странно, что я это пропустил.

– Всё было «громко» лишь в определённых кругах. Широкую известность комикс получил после вручения нескольких наград мне лично – когда об этом начали писать даже те паблики, которые не имели никакого отношения к книжному бизнесу.

– Твоё лицо понравилось народу, – кивает Данияр.

– Да, многих радовало, что что-то современное и интересное может выпускать молодая и привлекательная девушка, на которую приятно смотреть и которую приятно слушать. Потом на меня посыпались рекламные контракты, предложения о сотрудничестве… и всё завертелось.

– Ты довольна той жизнью, которую имеешь?

– Странный вопрос. Конечно, довольна, – хмыкаю, затем встречаю его взгляд и ненадолго осекаюсь, – конечно, бывают моменты сомнений… или как сейчас – легкого беспокойства, что я не могу так просто сделать выбор в плане личной жизни, – протягиваю осторожно, – но я люблю свою работу; люблю свой офис и люблю свой личный уголок, который создала здесь для себя… И, если меня спросят – чего я хочу? – мне даже нечего будет ответить.

– Совсем нечего?

– Тебя хочу. Но такой ответ – не для репортёров, – произношу, глядя ему в глаза.

И неосознанно облизываю пересохшие губы, когда после этих слов молодой человек кладёт ладонь мне на живот, окидывая собственническим взглядом моё тело.

– Тогда у меня только один вопрос, – медленно произносят его губы.

– Какой? – уточняю, ощущая, как сбивается дыхание.

– Насколько ты выносливая?

– Давай проверим, – предлагаю, чувствуя, как от его взгляда по моему телу побежали мурашки...

Глава 12. Семейка Адамс

– Мира.

Останавливаюсь перед входом в ресторан. Оборачиваюсь и встречаюсь глазами с Костей.

– Что случилось? – уточняю, подняв брови.

– С тобой… – протягивает мужчина, выглядевший в дорогом костюме так, словно он был хозяином вечера, а не его мать, – у тебя что-то случилось?..

– Почему ты думаешь, что у меня что-то случилось? – улыбаюсь, глядя на него.

– Ты вся светишься. Обычно на приёмах в честь моей семьи ты выглядишь иначе.

– Мне натянуть на лицо маску грустного клоуна? – усмехнувшись, искренне веселюсь.

– Ты же не наделаешь глупостей?

– О чём ты? – осекаюсь и внимательно смотрю на него.

– Ты не можешь не понимать, что привлечешь её внимание таким своим поведением. Я должен быть уверен, что на вечере не будет никаких конфликтов, – совершенно серьёзно произносит Константин.

– Если и будут, то не я буду их зачинщицей, это тебе прекрасно известно, – медленно произношу, всматриваясь в его лицо, – Костя, ты ведь знаешь меня так хорошо… Я никогда не позволяла себе лишнего.

– Я знаю. И я прошу тебя… не вестись на провокации. И не привлекать внимание.

– Костя, – подхожу к нему, не разрывая зрительного контакта, – я не смогу стать невидимкой на этом вечере. Твоя мать найдёт меня даже под столом. Так о чём именно ты меня просишь?..

– Будь собой, – произносит мужчина.

И серьёзность в его голосе и его взгляде не даёт мне возможности высмеять этот ответ.

– Я – это я, – произношу почему-то.

– Сейчас я уже в этом не уверен, – отзывается Константин, и я вижу, как между его бровей залегает складка.

– Хорошо, Костя… – медленно проговариваю, делая от него шаг назад, – я больше не буду светиться. И постараюсь не показывать никому свое хорошее настроение… которого уже и в помине нет.

– Прости.

– Не надо извиняться, – качнув головой, отвечаю и разворачиваюсь к двери, – Я на мгновение забыла, куда иду.

Мужчина ничего не отвечает. Он обходит меня и даёт знак, чтобы перед нами раскрыли двери.

Ну, что ж, вечеринка начинается…

День у меня прошел просто замечательно, потому как предыдущий вечер и ночь подарили много прекрасных воспоминаний. Я старалась не думать о том, что стала откровенно зависима от внимания Данияра, – но это было очевидно. И сейчас я не могла не «светиться», потому что знала, к кому вернусь через пару часов испытаний на выдержку… Однако, Костя прав: если я буду сиять от счастья, его мать от меня не отцепится. В её понимании я должна быть послушной, скромной и вечно благодарной их семейству за то, что те предоставили мне шанс «стать человеком».

А такая модель не предполагает хорошего настроения на чужом празднике. Только раболепную улыбку.

И склоненную голову.

Но я привыкла разочаровывать главу этого семейства, – хоть и уважала мать Константина, что при своём невыгодном раскладе она сумела не только удачно выйти замуж, но и установить уверенный матриархат.

Феминистка во мне желала ей удачи. А женщина, сумевшая добиться успеха, – откровенно не понимала, почему та не видит во мне сестры по духу?

Да, их деньги помогли мне на старте. Но сделать себе имя я смогла сама, потому что была талантлива. Так откуда такое пренебрежение?..

– Ох, а вот и мой сын. Как обычно, опаздывающий на праздник своей матери, – разворачиваясь к нашей паре, произносит Елизавета Григорьевна, в миру просто Елизавета, но только не для меня...

Эта женщина выглядела младше своих лет и очаровывала мужчин своими женственностью, статностью и благородным видом, но мало было желающих высказать восхищение вслух, потому как характер и манера «подачи себя» у матери Константина были такими, словно сам сатана одарил её этими качествами…

– И вместе с ним наша звезда… – продолжает Елизавета, сверкнув на меня глазами с идеально нарощенными ресницами.

К слову, «звезда» в её произношении было чем-то вроде «приживалки», «нахлебницы» или чего-то в том же духе.

– Добрый вечер, мама. Поздравляю с праздником, – Константин наклоняется и запечатлевает вежливо-дежурный поцелуй в материнскую щеку; затем отходит на шаг, освобождая мне место для «не менее праздничного приветствия».

– Поздравляю с днём рождения, Елизавета Григорьевна, – с улыбкой произношу, стоя на месте и решив говорить исключительно по делу.

– Какая прелесть. Кто-нибудь из вас получал поздравление от известной писательницы в такой глубоко уважительной манере? – с лёгкой издевкой и нелегким сарказмом уточняет виновница торжества у своих коллег по «цеху змей».

Женщины вокруг улыбаются. Я их знать не знаю, потому улыбаюсь в ответ. Улыбка вообще спасет мир.

– Полагаю, подарок тебе уже доставили, – оглядев свою мать, отзывается Константин.

Так это платье?..

Хм… у него неплохой вкус. В который раз в этом убеждаюсь.

– Да, благодарю. Мира, как всегда, угадала и с цветом, и с размером, – вновь доброжелательно скалясь в мою строну, отвечает Елизавета.

Гм… совсем забыла, что этот подарок от меня.

– Ей помогали консультанты, которые отлично тебя знают, – переводит тему Константин, – а мой подарок ты оценить успела?

– Даже не знаю, как к нему отнестись. Количество моих машин начинает напрягать соседей, – прикрывая рот рукой, отвечает та.

– Я тебе уже много раз говорил: переезжай в дом. Там гараж на десять мест, – замечает самый лучший в мире сын.

– Мне нравится жить в городе. Здесь я ближе ко всем событиям, – бросив на меня очередной неоднозначный взгляд, отвечает его мать, – кстати, Мира, какие у тебя планы на этот год? Слышала где-то, ты собираешься порадовать своих поклонников романом?

Точно… то интервью так и не выпустили по какой-то причине. Скорее всего – по причине увольнения журналистки, организованного Константином.

Поэтому весть о моем «первом» романе всё ещё висит под знаком вопроса.

Но и я уже не знаю, стоит ли поддерживать эту легенду. Ведь в планах (да и в новом текстовом документе на макбуке – в количестве одной страницы…) уже новый выпуск комикса.

– Я работаю над продолжением истории. По поводу романа – это были неподтвержденные слухи, – отвечаю вежливо и замечаю заломленную бровь на лбу своего бизнес партнёра.

Да, у нас всё меняется. Но это не повод подставлять меня своим демонстративным изумлением.

– Даааа? – протягивает Елизавета нарочито удивленно, – Выходит, иллюстраторам вновь добавится работы…

Ничего не могу поделать, но мой взгляд мгновенно становится холодным.

– О, ваши иллюстратры, Мира, просто потрясающие! Даже странно, почему вы нигде не указываете их имен? Уверена, они были бы не менее известны, чем вы, – замечает одна из женщин вполне искренне.

Но в том-то и проблема…

– Потому что вы верно заметили – над комиксом трудится не один человек, а целая команда. К тому же оригинальное изображение Роси было создано под моим чутким надзором и исключительно по моим требованиям, так что я не вижу смысла дарить кому-то кусочек своей славы, – отвечаю ровным голосом, натягивая спокойную улыбку, – если бы я умела рисовать, я бы делала всё сама, но, к сожалению, мой талант не настолько велик, поэтому приходится пользоваться услугами тех, кто способен воплотить мою фантазию в реальность.

Женщины вокруг кивают, принимая мой ответ, а взгляд Елизаветы становится насмешливым.

– Ты не проголодалась? – неожиданно обращается ко мне Костя, – Мам, мы отойдём к столам: ни я, ни Мира ещё не успели поесть.

– Конечно-конечно! Знаю я, какие вы оба трудоголики! Так что, уверена, с обеда у обоих ещё ничего во рту не было, – начинает изображать неравнодушие его мать, направляя нас в сторону фуршетных столов.

– Благодарю, вы такая заботливая, – произношу, глядя ей в глаза и сообщая своим взглядом всё, что я на самом деле думаю.

– Всё для вас, мои дети, – скалится та мне в ответ, делая то же самое.

– Если бы после этих слов вы воткнули кинжалы друг другу в сердце, никто бы даже не удивился, – протягивает Костя, останавливаясь чуть в стороне от основной толпы.

Тут же подхватываю несколько канапе и отправляю их в рот.

– Я старалась, как могла. Ты видел, – отвечаю, прожевав, – но, ответь мне, Костя, твоей маме обязательно каждый раз делать это? Чего она хочет добиться? Какой реакции от меня ждёт?

– Ей сложно принимать тот факт, что ты всё ещё свободна.

Резко останавливаюсь. Затем поднимаю на мужчину потрясенный взгляд.

– Повтори? – предлагаю без интонаций.

– Она хочет, чтобы ты стала частью семьи. Потому и злится, – отвечает Константин, не глядя на меня.

– Она… хочет, чтобы я стала твоей женой? – медленно переспрашиваю, решив, что мы друг друга не поняли.

– Что тебя так удивляет? – мужчина, наконец, встречает мой взгляд.

– Что?.. – растерянно переспрашиваю, – Ну, не знаю… хотя бы то, например, что она относится ко мне, как к жалкому паразиту – с самого начала нашей совместной деятельности! И я представить не могу, чтобы она желала моего присоединения к вашему семейству!

– Мира, она знает, как ты талантлива, и ценит твоё дарование, – протягивает Костя, – просто её возмущает тот факт, что ты игнорируешь мои чувства, но спокойно пользуешься моими деньгами.

– Закрой рот, – предлагаю чётким голосом, глядя на стол.

– Мира.

– Я тебя всерьёз предупреждаю: остановись, – вновь направив на него взгляд, произношу предельно чётко.

Мужчина вздыхает и отводит взгляд. Но я вижу, как поджимаются его губы, и как сжимаются челюсти.

Он недоволен. Крайне недоволен. Но знает, что я могу стать настоящей звездой вечера – и мне будет абсолютно плевать на это. Я могу закатить здесь истерику и быть уверенной, что за пределы этих стен ни один слух не выползет.

Потому что его семья не любит шума.

И потому что они сделают всё, чтобы этот шум никуда не просочился.

Количество потраченных денег в данном случае не будет иметь значения…

– Правильно ли я сейчас понимаю, что мне достаётся за то, что я отказалась быть твоей женщиной? – спрашиваю ровно.

– Да.

– Правильно ли понимаю, что твоя мать с самого начала знала о твоих чувствах? – продолжаю так же.

– Да.

– Правильно ли понимаю, что в её представлении я пользуюсь твоим расположением?

– Да.

– Правильно ли понимаю… что ты согласен с ней в этом вопросе?

– … Да.

Прикрываю глаза и глубоко вдыхаю воздух.

– Ты серьёзно, Костя? – не выдерживаю и спрашиваю у своего бизнес партнёра, тараня его своими глазами.

– Ты вьёшь из меня верёвки столько лет, и теперь изумляешься тому, что я об этом знал с самого начала? – сведя брови, уточняет он.

– «Вью верёвки»?!

– Тише, Мира.

– Сколько я должна тебе за тот первый вклад? – по-деловому спрашиваю, решив разделаться с этим прямо сейчас.

– В данный момент это неподъемная сумма. Она успела вырасти и обрасти процентами, – также по-деловому отвечает Константин.

– Я не брала кредит в банке. Я брала деньги у тебя, – сухим голосом произношу.

– Хочешь разорвать все отношения со мной – попробуй. Только помни, что я и есть банк. Твой банк, – глядя на меня тяжелым взглядом, произносит Костя.

– Окей. И во сколько ты оцениваешь свою «дружескую помощь»? В миллион? В пару миллионов?..

– Ты от меня не отделаешься, – спокойно предупреждает мужчина.

– Ещё как отделаюсь. Оторвусь, наконец, от несчастного тела своего «носителя»! Позволю вам спокойно вздохнуть, ощутив свободу от такого паразита, как я!

– Мне не нужна эта свобода.

– Объясни мне одно, – резко меняю интонацию, сделав к нему шаг, – почему я всё время считала наши отношения партнёрскими? Почему наивно думала, что это взаимовыгодное сотрудничество?

– Это и было взаимовыгодное сотрудничество. И будет, – добавляет Константин ровным голосом.

– Ну, нет же! – повышаю голос.

– Твоя гордость задета, но не устраивай сцен: ты обещала! – развернув меня за руку и заслонив собой от любопытных взглядов, цедит мужчина.

– Моя гордость задета… вот, как ты оцениваешь то, что происходит сейчас во мне?.. – усмехаюсь, глядя в сторону, – Костя… знаешь, что?

– Что?

– Насильно мил не будешь, – встречаясь с ним глазами, произношу спокойно.

Мужчина молчит, никак не реагируя на услышанное.

– Ты с самого начала знал, что я не буду с тобой: я сказала тебе это четко и ясно. Так что, нет, я не вью из тебя верёвки. Это ты вьешься вокруг, желая, чтобы я была рядом. Я не закончила! – предупреждаю, заметив, что тот собирается открыть рот, – Твои чувства к нашему бизнесу не имеют никакого отношения. Ты вложился. Ты получаешь дивиденды. Ты зарабатываешь на мне. Так что перестань делать вид, что я здесь – зависимая от тебя единица. Так было в прошлом. А сейчас ты зависишь от меня!

– Ты права. Завишу. И не планирую что-либо менять в своей жизни, – ровным голосом произносит Константин, – меня устраивает мой источник дохода.

Выдыхаю с недоверчивой улыбкой.

– Тогда перестань принижать мой вес! – вновь позволяю себе повысить голос, но тут же замолкаю, почти прижатая к столу.

Мужчине хватило одного шага, чтобы обездвижить меня и полностью скрыть от глаз гостей своей спиной.

– Я не принижаю твой вес, – произносит Константин, склонив голову и лишив меня пространства сверху, – я лишь озвучиваю вслух то, что волнует мою семью.

– Ты только что сознался, что тоже считаешь меня девицей, пользующейся твоими чувствами! – отвечаю тише.

Потому что его лицо слишком близко.

– Некоторое время назад ты воспользовалась моим расположением и приватизировала часть нашего здания, – напоминают мне.

– Ты же способен сказать «нет»! И, если считал, что сделка нечестная, то мог отказаться! – нахмурившись, отвечаю.

Я же не заставляла его, в конце концов!

– Тебе нужно видеть своё лицо, когда ты требуешь от меня чего-то, – не выпрямляясь и вообще никак не двигаясь с места, произносит Константин, – ты же смотришь на меня, как на какое-то насекомое, которое мешает тебе жить.

Это не…

Поджимаю губы, понимая, что это всё-таки правда.

– Так понимаю, моё отношение и мои взгляды стоят твоих усилий? – дерзко отвечаю, решив не сдавать позиций.

– Стоят, – бросает мне мужчина.

– В таком случае, объясни, почему твоя мать считает нормальным шантажировать меня на людях нашими секретами?

– Она не шантажирует. Лишь намекает на то, что знает, – чуть выпрямившись надо мной, отвечает Константин.

– Она решила, что я больна слабоумием? Я прекрасно знаю, что она в курсе! Так к чему и против кого эти выпады?

– Ты знаешь, что у неё тяжелый характер. И знала об этом всегда, – наградив меня не менее тяжелым взглядом, отвечает мужчина.

– Это не оправдание подставе, – замечаю в ответ.

– Она никого не подставила.

– Она пилит сук, на котором сидит её собственный сын! – напоминаю ему, – И это было вашим решением – оплатить все расходы на лечение! Я хотела оплачивать работу Софьи по стандартному тарифу! Это вы выменяли её авторские права на оплату счетов в больнице!

– Мы не только оплатили её счета, мы сделали так, чтобы очередь на донорскую печень для её бабушки сократилась. Точнее сказать, в листе ожидания родственница Софьи стала первой. И операция прошла успешно… тебе не кажется, что жизнь родного человека стоит намного дороже авторского процента с каждого выпуска твоего комикса?..

– Мне кажется, что шантажировать меня вашим же решением – как минимум, не этично, – отвечаю сухо.

– Ты согласилась на это решение. София согласилась на это решение. Всё давно решено. Более того, только первые два выпуска были созданы Софией – потом иллюстрациями занялась команда специалистов, продолживших её начинание. Так почему шпильки матери так задевают тебя? Почему меня это вообще не беспокоит? Ты чувствуешь угрызения совести за то, что имя настоящего художника не указано на обороте?

– Я искренне не понимаю, почему твоя мать считает уместным вообще упоминать всё это. Ещё и в такой отвратной манере – когда её могу понять только я!

– Осторожнее, Мира. Оскорблять свою маму – я не позволю, – спокойно замечает Константин.

– Надеюсь, в таком случае ты позволишь мне уйти раньше времени. Потому что удержаться от оскорблений всё труднее, – сухо улыбаюсь ему в лицо.

– Твой рот просто не может не извергать из себя всю эту пакость? – взяв меня за подбородок, уточняет мужчина.

– Я спровоцирована. Ты был тому свидетелем. Так, чего ты ждёшь? – приподняв бровь, уточняю в ответ.

– Жду, когда он впустит меня, наконец, – отвечают мне.

Кто впустит? Куда впустит?..

Ловлю четкий взгляд и соображаю, о чём речь; слегка дезориентированная, пытаюсь понять – он это всерьёз?.. – а затем едва не шарахаюсь в сторону, – кто бы мне ещё дал! – когда Константин неожиданно наклоняется и коротко накрывает мои губы своими.

– Ты что творишь? – шиплю, не имея возможности ни отстраниться, ни вывернуться… даже свой собственный подбородок из его хватки освободить!

– Получаю свою плату за безграничное терпение, – отвечает мне мужчина.

И ведь, главное, никто не видит! Я скрыта за его телом, как за стеной!

Я даже закричать не могу: не факт, что кто-то поверит в такое наглое домогательство сексуального характера со стороны всегда спокойного и даже холодного сына хозяйки торжества!

– Ты за это ответишь, – обещаю ему, ощущая, как ускоряется сердце в груди.

– Тогда позволю себе чуть больше, чтобы уж за всё и сразу, – отвечает Константин и нападает на мой рот.

В буквальном смысле. Выбивая дыхание, с силой врываясь внутрь, атакуя мой язык, моё нёбо, мои губы – всю меня, докуда мог достать!

Через несколько секунд, ошарашенная, стою и смотрю на него широко раскрытыми глазами.

Он оторвался от меня слишком быстро. Я даже толком не успела понять, что мне…

– Понравилось? – с холодной усмешкой уточняет мужчина.

Затем демонстративно вытирает свои губы салфеткой, откидывает её на стол, отступает от меня и идёт в сторону гостей.

…

Это…

…

Растерянно озираюсь, пытаясь понять, что произошло и произошло ли?.. Вижу, как в центре зала отец семейства поднимает тост за виновницу торжества. Вижу, как Костя повторяет его жест, спокойно улыбаясь кому-то из гостей. Вижу, как Елизавета находит меня глазами и чуть склоняет голову, будто спрашивая, не попутала ли я чего, решив проигнорировать это действие?..

И иду на выход.

Я знаю, кто я. И я знаю, чего я хочу.

Чужое желание не в силах выбить почву из-под моих ног: ни за какие деньги я не соглашусь стать частью этой семьи.

Даже если моё тело в общем-то не против... Самое главное в данном случае – мой осознанный выбор. А выбор свой я уже сделала, и он ждёт меня дома, на моей кровати.