Текст книги "Мой очень странный роман (СИ)"

Автор книги: Анастасия Медведева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

– Мира, с тобой всё в порядке? Ты с чего вдруг так резко на эту тему перепрыгнула? – осторожно интересуется Софья.

– Я на всякий случай, – резко повернувшись к ней, искренне произношу, – мало ли он решил, что я действительно боюсь его.

– Я понял, ты не боишься, – аккуратно подбирая слова, произносит Данияр. При этом кивает каждому глаголу.

– Ты будешь работать моделью? – ещё резче увожу тему, уже в мыслях посыпая голову пеплом.

Тридцать три, ага. Этот обед уже не спасти.

– Это возможно? – решает поддержать мой интерес Софья, переводя взгляд на Данияра.

– Если честно, мне уже прислали несколько приглашений на фотосъемки. Полагаю, тут тоже без влияния комикса о Росе не обошлось… – признается молодой человек.

– Ты сейчас можешь стать главным героем всех обсуждений в интернете, – кивает подруга, – если воспользуешься ситуацией – быстро станешь медийной личностью.

– Ты уже давно не появлялась на публике, – вдруг замечает Данияр, повернувшись ко мне.

– Я пишу роман, – отвечаю.

– Роман? Прям… настоящий? – удивленно уточняет молодой человек.

– Ну, да, – криповато отвечаю, кивая головой.

– Будешь издавать?

– Если допишу…

– А ты с чего вдруг интересуешься статусом Миры? Она давно уже не пиарит себя, – протягивает Софья.

– Если я решу пойти по этому пути, это может помешать ей... Я так понимаю, ты уже привыкла к тишине? – вновь обращаясь ко мне, спрашивает Данияр.

– Я не хочу ограничивать тебя. Делай так, как считаешь нужным. В конце концов, рекламные контракты смогут принести тебе приличную сумму денег. Сможешь даже квартиру купить, если правильно подойдешь к вопросу раскрутки своего имени. Но тут лучше сразу найти хорошего агента… – начинаю пояснять, как меня прерывают:

– Я подумаю над этим.

Ну, вот. Кажется, я снова чем-то обидела его. Неумышленно. Но задела.

Вот, только, в какой момент?..

– В любом случае, у тебя есть время, чтобы обо всем подумать. А думать лучше всего в тишине, – почему-то произносит Софья, как бы невзначай оглядывая столовую.

Что это с ней?..

– Вкусно, – резюмирует Данияр, когда очередная пауза становится невыносимой.

– Пойду, ещё кофе сделаю, – поднимается на ноги подруга.

– Ты там сильно на кофеин не налегай – дело уже к вечеру, – замечаю ей вслед.

– Ну, из меня ещё песок не сыпется, чтобы испытывать проблемы с давлением из-за двух кружек кофе, – фыркает Софья, подняв брови.

Поджимаю губы, слушая, как она выходит из столовой. Затем встречаюсь взглядом с Данияром.

– Я хочу, чтобы ты попробовал… – произношу неожиданно для себя, – стать известной моделью. У тебя есть все шансы. А, как только имя своё раскрутишь, можешь начать фотографировать – и суммы за твою работу мгновенно вырастут втрое! Если не обзаведутся лишними нолями…

– Я понимаю, о чём ты говоришь, – кивает Данияр, – но меня сейчас не это больше всего волнует.

– А что тебя волнует? – спрашиваю на голубом глазу.

– Твои реакции на меня, – честно признаётся молодой человек. – Ты больше не видишь во мне того, кто может быть рядом с тобой?

– Это… сильно в лоб… я… – растерянно отзываюсь.

– Ладно. Неважно. Не отвечай, – качнув головой, уходит в себя Данияр.

– Нет, я отвечу! Только не сейчас. Я сейчас сильно волнуюсь и не могу правильно подобрать слова, – отвечаю, не лукавя.

– Я ждал этого разговора два года. И что-то он совсем не пошёл, – ещё больше «закрывается» молодой человек.

– Он пошёл! Просто медленно… дай мне возможность успокоиться рядом с тобой! Я даже вилку нормально держать не могу. Посмотри – у меня рука дрожит! – совсем отбросив стыд и страх, искренне признаюсь, – Ты волнуешь меня. Сильно. Твой взгляд волнует. То, какой ты красивый, волнует. И то, каким ты стал далеким, тоже волнует…

– Я не далеко. Я рядом. Просто скажи, что ты всё ещё нуждаешься во мне – это всё, что мне нужно, – серьёзным голосом произносит Данияр.

– Я… ты опять торопишь меня! – подрываюсь на ноги, – Почему ты не можешь дать мне время? Я отвыкла от такого давления, – растерянно смотрю по сторонам, – у меня так сердце из-за тебя болело, и вот теперь – опять, – положив ладонь на грудь, выдыхаю, – Я же не сказала, что ты мне не нужен. Я просто должна понять, что я испытываю. Я тебя два года не видела. Я не знаю, как сильно ты изменился. Я вообще о тебе почти ничего не знаю – и не знала никогда!

– Вот, это уже ближе к истине, – кивает молодой человек, не глядя на меня и также поднимаясь на ноги, – ты не знаешь меня, ты боишься меня, ты не понимаешь, что теперь со мной делать. Я всё это понимаю, я только из тюрьмы вышел, я понимаю…

– Да плевать мне, что ты из тюрьмы вышел! Причем здесь это?! Я не видела тебя так давно! Это самое главное! И я уже три раза повторила, что не боюсь тебя, почему ты продолжаешь это повторять?!

– Потому что ты не подпускаешь меня к себе, – произносит Данияр, глядя мне в глаза, и в его взгляде я вижу то, что меня действительно пугает: он начинает пустеть…

– Нет! – подбегаю к нему, хватаю за руку, – нет… – повторяю, вцепившись в запястье, и не зная, что ещё сказать.

– Мира, всё в порядке. Мы правда знали друг друга слишком мало. Я всё понимаю.

– НИЧЕГО ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ! – повышаю голос, устав от той стены, которую он выстроил передо мной за несколько несчастных минут; ощущаю, как глаза наполняются слезами; уже совсем не понимаю, что творится с моим телом, с моим организмом, с моим сознанием, но точно знаю только одно – я не могу выносить это его «я всё понимаю», когда это не так!!! – Как ты можешь понять, если даже не слушаешь?.. Ты говоришь, что я боюсь – так, вот, я не тебя боюсь, а тех чувств, что сжимают всё внутри меня, когда ты рядом! Я стою здесь, около тебя, но вместо радости у меня тоска какая-то, совершенно дикая, внутри! Я не знаю, как мне заново навести тот мост, что нас с тобой соединял, но я очень этого хочу!

– Как этот мост навести, я тебе объясню: всё очень просто, – произносит Данияр ровным голосом, затем притягивает мою голову, положив ладонь на затылок, и целует.

Поначалу я хочу отстраниться – так давно я не целовалась ни с кем и вообще не подпускала никого так близко.

Потом позволяю ему «объяснить» мне.

А потом моя голова почему-то начинает кружиться, а колени слабнут.

Охх… этот узел внизу живота… я уже и забыла это ощущение… и почему так долго противилась?..

Надо же было с порога на него наброситься – так много времени коту под хвост!

– Мира, остановись… – выдыхает Данияр, кое-как отрываясь от меня, – Софья за стеной… давай дождёмся, когда она уедет…

– Не хочу… – выталкиваю из себя слова с силой, не ощущая внутри ничего, кроме жадности… жадности до его губ, до его языка, до его тела, – хочу мосты наводить, – сообщаю о поставленной задаче.

Молодой человек усмехается, выводя меня на новый уровень восторга, – какой он красивый, когда довольный и заведенный, – а затем крепко прижимается к моим губам и тут же отрывается, подняв голову и направив взгляд на дверь:

– Софья, мы ушли в спальню разговаривать! – сообщает он довольно громко и начинает теснить меня к выходу в коридор.

– Мы не разговаривать пошли, – ворчу, ощущая тоску по его поцелуям, хотя он только на мгновение оторвался.

– Не ставь меня в неловкое положение. Официально мы на переговорах.

– О «наведении мостов»? – уточняю с улыбкой, вновь атакуя его губы.

– О них самых… – хмыкает Данияр и больше от меня не отрывается…

Уже спустя час или два, когда место от машины Софьи давно засыпало снегом, мы лежали на постели и негромко разговаривали. Данияр рассказывал о распорядке дня в тюрьме и о своём впечатлении в общем, – явно приукрашивая ситуацию для меня лично; я говорила о том, как прожила эти два года здесь, в этом доме. Чем занималась, с чем справлялась, как придумывала сюжет для последнего выпуска комикса.

– Скучаешь по ней? – уточняет молодой человек, целуя меня в волосы.

– Я ей столько сил отдала… что сейчас даже не могу определиться в чувствах. Скорее да, чем нет, но, ты ведь знаешь, какие именно воспоминания с ней связаны, так что какой-то тяжелой тоски сердечной точно нет.

– Ты сумела отпустить её, – кивает Данияр.

– Я её переросла, – неожиданно признаюсь, – весь этот этап своей жизни… переросла. Сейчас нужно двигаться дальше.

– Что насчёт экранизации? Я слышал, раньше у тебя на руках было предложение снять фильм по мотивам комикса, – припоминает молодой человек.

– Переговоры завершились после того скандала. Потом было долгое разбирательство – кому конкретно Рося принадлежит…

– Я думал, всё разрешилось после того, как меня отправили в тюрьму, – хмурится Данияр.

– Костя вцепился в неё зубами и не хотел отдавать, – качаю головой.

– И как ты с этим справилась?

– Дала интервью Инне, – кстати, знал бы ты, сколько сейчас подписчиков на её канале! – сказала, что готовлю финальный выпуск, пожаловалась, что он не увидит свет, если права на «Росю» у меня всё-таки отнимут… Софья тогда на правильные кнопки нажала: общественное мнение – сильная штука. Поклонники начали требовать оставить меня в покое и не претендовать на то, что ему не принадлежит – и Константин вынужден был одернуть свои щупальца.

– Ничему таких людей жизнь не учит, – цедит Данияр.

– Успокойся. После выхода финала у него почти все зубы выпали. Злодей с черными глазами стал героем всех мемов в интернете.

– Он больше не беспокоит тебя? – уточняет молодой человек.

– Он больше не суется ко мне, – поправляю его, – воистину, писатель – страшный человек. Я, когда в школе училась, всё не могла понять восторги вокруг строчки из «Пророка» – «Глаголом жги сердца людей». Что в ней такого эпичного, что у учительницы аж глаза загорались, когда она стихотворение нам зачитывала? Теперь выросла – понимаю. Пушкин гений.

– Что эту строчку придумал?

– Что это стихотворение написал. Это же была ответка на жестокие действия властей… – замолкаю, перевожу взгляд на Данияра, – нет, мы сейчас школьную программу точно обсуждать не будем! Давай лучше о тебе поговорим! Твои родственники связывались с тобой?

– Ни разу за два года. Полагаю, они и дальше проживут без меня.

– Я… ощущаю себя виноватой за тот случай давления на тебя, – признаюсь негромко, – и вообще – за разрыв твоих отношений с семьей…

– Не надо. Я понимаю, о чём ты, но та сделка с Константином никак бы им не помогла: сестра бы потратила деньги на себя, отец бы их пропил. Ничего бы не поменялось, – он поворачивает голову и встречает мой взгляд, – Мира, я сам позволил им забраться себе на спину; сам решил, что потяну эту ношу. Это было моей ошибкой – осознанно лишить их возможности самостоятельно заботиться о себе, при том, что сестра абсолютно дееспособна, а у отца есть пенсия и выплаты по инвалидности. Эта история никак не касалась тебя. Она касалась только меня и моих проблем в семье... А по поводу моей истории с управлением гневом – тут и говорить нечего. Это вообще не твоя вина – и не тебе за неё отвечать.

– Почему у меня ощущение, что я принесла тебе больше вреда, чем пользы?.. – закрываю глаза руками, вспомнив обо всём, с чем он столкнулся после встречи со мной.

– Ты совсем глупая? – хмурится молодой человек и обхватывает мою руку за запястье, открывая лицо, – Ты меня буквально жить заставила.

Несколько секунд смотрю на него, а затем не удерживаюсь и расплываюсь в улыбке:

– И что теперь делать будешь?.. Долг, знаешь ли, платежом красен!..

– Теперь я буду делать всё так, как будет лучше для тебя, – серьёзно произносит Данияр.

– Ни в коем случае! – останавливаю его не менее серьёзно.

Был у меня уже один… «жертвовавший всем» «во имя меня и мне во благо».

– Пожалуйста, делай то, чего сам хочешь. Это моя единственная просьба. Даже требование к тебе, – произношу четким голосом.

– Ладно, раскомандовалась тут, – Данияр откидывает голову на подушку, прикрывая глаза, но я чувствую, что его недовольство – наигранное.

– Хочу, чтобы тебе было хорошо, – негромко произношу, повернувшись к нему.

– Знаешь, как называется это чувство? – уточняет с закрытыми глазами.

– Как? – спрашиваю.

– Любовь.

– Тогда я люблю тебя, – отвечаю.

И встречаю его пристальный взгляд.

– Ты сама это сказала, – произносит Данияр совершенно серьёзно, но мне почему-то становится смешно, – не смейся. Моё требование – отвечать за произнесенные слова!

– Так у нас в доме будет только два правила? – усмехнувшись, уточняю, – «Делай то, что сам хочешь» и «Отвечай за произнесенные слова»?

– Мне нравятся эти правила, – кивает Данияр, – я бы ещё одно добавил.

– Какое?

– Люби того, кто рядом, – звучит ответ.

– Для общего дома… правило идеальное, – киваю, принимая его предложение с лёгкой робостью.

– Я тоже люблю тебя, – решает тут же следовать ему Данияр.

– Это хорошо, – отзываюсь совсем негромко, – правила нельзя нарушать…

– На этом и договоримся, – произносит молодой человек и притягивает меня к себе.

Приятное чувство «правильности» происходящего затапливает меня с головой. Мой странный роман здесь завершается, а вместо него начинаются отношения.

Серьёзные. И, надеюсь, крепкие.

А ещё очень надеюсь, что все сильные потрясения и тяжелые испытания мы уже оставили позади. Нам и быта за глаза хватит, чтобы проверить чувства…

Так что ко всем, кто следит за нашими судьбами наверху, обращаюсь: «С нашей пары хватит всего вот этого! Спасибо! Отведали, накушались! Теперь, пожалуй, счастливо заживём! Всего хорошего! Ваши Мира и Данияр!»

…

Надеюсь, услышат… слишком много высказанных надежд за последний абзац. Пора с этим заканчивать – и не ожидать хорошего, а дело делать. Это мы можем. Я и он. Как там говорится?.. «…а всё, что кроме, легко уладить с помощью зонта»!

…

Господи, Мира. Рукалицо. Из тебя точно скоро песок посыплется…

…

Только бы при нём не спеть…

…

«Мм-мм.. ммм-м-м» (*поёт)

– Ты что за мотивчик там затянула? – бормочет Данияр сквозь сон.

Капец… всё-таки вслух спела…

– Тебе послышалось. Спи, – бормочу в ответ, притворяясь сонной.

Вроде получилось…

– Певица моя… – хмыкает Данияр, не открывая глаз.

Чёрт…

Конец.